Текст книги "Люди и чудовища. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Валерия Веденеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Часть 1
Глава 13

Астер Кунар, подмастерье Великого Аларика Неркаса и, как выяснилось, хороший знакомый Мериса ар-Фарги, лежал лицом вниз на земле, служившей в этой грязной хижине полом. Из спины Астера торчала рукоятка кинжала, а под телом расплывалась кровавая лужа.

Арон встал над трупом так, чтобы не запачкать кровью подошвы своих сапог, и, ухватившись за длинные волосы мертвеца, приподнял верхнюю часть его тела. Из-за ворота рубашки Астера выпал и закачался в воздухе старинный амулет на тонкой цепочке. Взяв его свободной рукой, Арон посмотрел на переплетение рун – первые слова древней молитвы Солнечному – и рванул цепочку. Аккуратно опустил мертвеца на место, потрепал по еще теплой щеке, сказал почти ласково:

– Твой дар будет первым.

И убрал добычу в кожаный мешочек, висящий у пояса.

Потом оттащил труп дальше вглубь хижины, уложил в позу эмбриона, вплотную к стоящему в углу большому деревянному сундуку. Подошел к двери хижины, прикрытой, но не запертой, сел на сложенный вчетверо плащ мертвеца и приготовился ждать.

Приближение гостя Арон ощутил задолго до того, как тот распахнул дверь.

Поднявшись на ноги, Арон повязал вокруг нижней части лица плотный платок, потом из фляжки высыпал на ладонь серый порошок, привычно уколовший кожу сотнями мелких иголок.

– Что за дурацкая конспирация, Астер? – голос Мериса прозвучал раздраженно. Вот дверь отворилась, вот человек шагнул вперед, в полумрак хижины. – Опять какая-то из твоих…

Взмах.

Порошок взлетел в воздух, превратившись в серый туман, окутав вошедшего.

Мерис закашлялся, закрутился, пытаясь разогнать облако вокруг своей головы. Потом схватился руками за горло, заскреб ногтями по лицу, по рту – будто надеясь вытащить из себя то, что успел вдохнуть, – и тяжело завалился на землю.

* * *

В Эверграде было все. Любая роскошь, любая красота. И любое уродство, даже такое обычное, как трущобы – мрачные, грязные, страшные даже днем. Страшные не для магов, конечно. Местные обитатели боялись магов даже больше, чем обычные горожане. Понимали, что если маг еще дважды подумает, прежде чем причинит зло достойному гражданину, за которым стоит сильный род, богатая гильдия или хотя бы просто право на жизнь, охраняемое законами империи, то их жизни в глазах как магов, так и законников не стоили ничего.

Арон знал, что никто из местных не сунется сюда. Бродяги и нищие тоже хотели жить.

* * *

Мерис не приходил в себя долго, и Арон его пробуждение не торопил. Первым делом он тщательно обыскал потерявшего сознание подмастерье. Потом связал веревками, хорошо вымоченными в блокировочном растворе. Пальцы от веревок опять неприятно закололо. Хотелось, ох, как же хотелось привычно использовать магию, но Арон держался. Не для того он потратил две недели на подготовку, чтобы испортить все одним импульсивным поступком.

– Что?.. Где?.. – Мерис, только что очнувшийся, повернул голову и в тусклом дневном свете, проникавшем сквозь дырявую крышу, разглядел лицо Арона…

Пожалуй, Арону было и не вспомнить, когда в последний раз он видел такой панический ужас в чьих-то глазах. Маги крепче обычных людей, а то бы была опасность, что предатель откинется прямо сейчас.

– Не пугайся ты так, – доброжелательным тоном сказал Арон. – Я же не убивать тебя пришел. Вопросы у меня скопились. Кое-что я узнал сам, а вот в кое-чем не уверен. Расскажешь мне правду – отпущу живым. Соврешь… – он достал из ножен кинжал, щелкнул по лезвию ногтем. – Ты ведь помнишь, что я целитель и знаю, как работает человеческое тело? Мне тебя даже пытать по-настоящему не нужно, чтобы ты сошел с ума от боли.

Мерис издал какой-то звук, который даже при большом воображении не получилось принять за осмысленное слово.

– Я понимаю, что ты был марионеткой Неркаса, – все так же доброжелательно продолжил Арон. – Моя вражда только с ним.

– От-тпустишь? – ничего от прежнего нахальства в голосе Мериса не осталось.

– Отпущу.

– Об-бещаешь?

– Обещаю.

– П-поклянись…

– Не наглей, – предупредил Арон и снова щелкнул по лезвию, – а то ведь передумаю спрашивать по-хорошему и начну по-плохому.

Мерис судорожно сглотнул, пару раз дернулся в веревках и затих.

– Что?.. Что ты хочешь узнать?

…

* * *

Арон хмыкнул, задумчиво выбил двумя пальцами простенькую мелодию на плоской стороне лезвия, так и не убранного им в ножны. Мерис знал мало и только то, что касалось его непосредственно. Но зато то, что знал, он рассказывал хорошо – торопливо, со всеми подробностями. И это по большей части совпадало с информацией, которую Арон добыл сам.

Мерис служил Неркасу с самого начала, передавал Светлому магу все, что узнавал о защите поместья Пеларе – а за год он сумел узнать немало. Сообщил и о чутье Арона, которое Неркас тоже учел в своих планах. Когда заговор уже близился к завершению, но еще до того, как Неркас перерубил доступ ко Вратам, Мериса подменили. Они натаскали чужого мальчишку, тоже Темного, на роль Мериса, надели на него маску – созданную жрецами Солнечного – и отправили в поместье Пеларе. Чужой мальчишка получил вполне невинное объяснение происходящему, ничего не знал о планах Неркаса, не таил зла – и Арон не смог ничего почуять. Тот мальчишка так и погиб в имении Пеларе – вместе со всеми, даже после смерти оставшись в своей маске, и сожженный в ней. Тридцать шестой…

– Зачем? – спросил Арон. Одно короткое слово, но Мерис понял. Дернулся беспомощно. Да, он надеялся на освобождение, но до конца все равно не мог поверить.

– Я знал, что мастерский экзамен мне не пережить. Эррэ мелкое, каналы слабые, и… Я надеялся, что со временем это изменится, но…

Арон приподнял брови, и Мерис заторопился:

– У Аларика Неркаса есть древний амулет, облегчающий течение экзамена для таких… таких как я. Он обещал. Моему отцу обещал. И мы, мы согласились…

– Вот оно как, – после долгой паузы сказал Арон. – Знаешь, когда мы с Миной бежали, пытаясь спастись, когда у нас почти получилось, когда, уже в безопасности, она истекла кровью у меня на руках, я понял одну вещь. Самая страшная боль – это когда в тебе умирает надежда.

– Зачем… Зачем ты это говоришь?

– Подумай.

– Ты… ты меня не отпустишь? Ты обещал!

– Я солгал.

– Нет! Помогит…

Арон оборвал его крик резким ударом под дых. Потом заткнул ему, задыхающемуся от боли, рот кляпом.

– Должен сказать, – произнес прежним дружелюбным тоном, – когда я обыскивал тебя, то не нашел ни одного украшения, ни одного амулета. Прийти без них было непредусмотрительно с твоей стороны, но теперь ничего не поделаешь.

Мерис промычал в кляп что-то невразумительное.

– Я бы сказал, что это тебе урок на будущее, вот только у тебя нет этого будущего, – держа рукоять кинжала в правой руке, левой Арон сжал ладонь Мериса, не обращая внимания на попытки того руку вырвать, и аккуратно, неторопливо начал отрезать пленнику мизинец. – Буду держать в бальзамирующем растворе, – сообщил Мерису, уже рыдающему от боли и страха, – нельзя, чтобы твой дар испортился раньше времени. Никак нельзя.

Отрезав от одежды Мериса широкую полосу, Арон завернул кровоточащий обрубок в ткань и с задумчивым презрением посмотрел на свою жертву, задыхающуюся от слез.

– Так легко обрекать других и так страшно умирать самому, верно, Мерис? Знаешь, я не люблю пытать людей. Брезгую. Эти крики, уродливые гримасы, вонь… Но я долго думал о том, что делать с тобой, и решил, что справедливость важнее.

Поднявшись, Арон прошел в дальний угол хижины к стоявшему там деревянному сундуку, высотой ему по грудь и длиной в полтора человеческих роста, с мелкими дырами, просверленными в тяжелой крышке. Откинул верх и посмотрел на обитателей сундука, которые, почувствовав приток воздуха, начали просыпаться. Пять дней назад Арон погрузил их в магическую кому, теперь она выветрилась, и они очнулись, голодные, очень голодные. Около сотни серых крыс, в два слоя покрывающие пол сундука. Они, еще сонные, уже наползали друг по другу, пытались вскарабкаться по отполированным внутренним стенкам и скатывались вниз.

Арон вернулся к пленнику, под мышки приподнял его, мычащего что-то, извивающегося всем телом, и потащил к сундуку.

– Подарить тебе легкую смерть будет неправильно, Мерис. Понимаешь? Ты крыса, а крысы не должны умирать, как достойные люди.

Подтащив предателя к сундуку, забросил внутрь, посмотрел, с каким энтузиазмом мелкие твари обнюхивают свой будущий обед, и закрыл крышку.

Часть 1
Глава 14

В таверне было сумрачно, шумно и людно. Но никто не пытался сесть на скамью рядом с Ароном, завести разговор, пошутить в его сторону, хотя сейчас Арон ничем не отличался от остальных посетителей и не использовал магию. Более того, уже много дней держал ее на привязи, спрятав не только Тьму, но даже стихии.

Иногда Арону казалось, что простые люди в чем-то похожи на диких зверей, и, как зверей, врожденное чутье предупреждает их – опасность. Не подходи. Не трогай.

Предупреждает не всех и не всегда, конечно. Но сегодня да. Сегодня угол, который он занял, казался словно очерчен невидимой пентаграммой, не пропуская никого – кроме того, кому следовало прийти.

Вот тот, кому следовало прийти, возник в дверях. Огляделся, отмахнулся от подавальщика, что-то спросившего у него, и зашагал к столу, занятому Ароном. Остановился, глядя сверху вниз и, хмурясь, крутанул между пальцев монету – не круглую, а особую, с обрезанными с трех сторон краями, потом опустился на скамью напротив и сказал:

– Я жду объяснений.

Арон сперва посмотрел на вошедшего, потом обвел взглядом таверну со всеми ее посетителями. Смотреть, на самом деле, было необязательно – чутье работало иначе. И чутье говорило – пришедший не таил зла, и нигде поблизости не было никого, замышлявшего злое. Дальше были – грязно-серые облака на внутреннем горизонте, Аларик Неркас и маги, которых он убедил помогать себе, – но в отдалении они были всегда.

– Уверен, что объяснения нужны? – спросил, глядя на одного из тех немногих людей, кому доверял. Доверял, правда, не безусловно. Арон не взялся бы сказать, когда именно он потерял способность верить людям от всего сердца, но случилось это давно.

Лорган Сирраен от звука его голоса вздрогнул, глаза расширились.

– Это действительно ты? Ар…

– Здесь никаких имен, – Арон встал, бросив на столешницу пару крупных серебряных монет, и сделал приглашающий жест в сторону черного выхода. Эта таверна отличалась от других подобных столичных заведений тем, что ее второй выход вел в небольшой сад, где можно было общаться без лишних свидетелей. Хозяин таверны к такому желанию посетителей всегда относился с пониманием, особенно учитывая, что желавшие уединения обычно бывали щедры.

– Ты узнал то, что я просил? – спросил Арон после того, как, уже снаружи, они сели на скамью под раскидистым деревом.

– Да. Но сперва… Если это действительно ты, ответь на один вопрос.

– Сомневаешься? – Арон пожал плечами, не удивленный. То, что он носил на лице, не было маской в привычном смысле. Всего лишь лицедейский грим, но, наложенный умелыми руками старой Ннуш, он превращал его в другого человека без всякой магии. Лорган не мог не удивиться, что Одаренный пользуется таким костылем. – Спрашивай.

– Что ты сказал на следующий день после того, как спас меня?

Кривоватая усмешка скользнула по лицу Арона.

– Я сказал, «Знай я, что ты полез в петлю добровольно, не стал бы вытаскивать. Дураки пусть дохнут».

Лорган хмыкнул:

– Да, хорошо ты мне потом мозги вправил… Ну, слушай…

Арон слушал.

Как он и предполагал, старый ар-Фарги нанял нюхачей расследовать исчезновение сына и нашел как сгоревшую хижину, так и несколько костей в ней – все, что осталось от Мериса. Нашел и свидетелей, видевших, как Астер Кунар входил в хижину – и как покидал ее. Нашел там же, в хижине, обгоревшую пустую склянку из-под огненной смеси, изготовленной лично Кунаром…

– Как ты это провернул? – прервался вопросом Лорган. – Астер будто провалился сквозь землю, но все признаки указывают на него, как на убийцу. Старый ар-Фарги рвет и мечет, ездил лично разбираться с Неркасом. Тот лишь разводит руками и обещает приложить все силы, чтобы найти своего подмастерья.

– Лучше тебе не знать деталей, – сказал Арон. – Сам понимаешь.

Лорган задумался на мгновение, потом кивнул:

– Да, верно.

– Что насчет тех восьми магов?

– Неркас был у каждого.

– А твой учитель? У мастера Бронкора кровная вражда с Неркасом…

– Была кровная вражда, – поправил его Лорган. – К учителю Неркас явился на следующий же день после того, как убил Пеларе. Они заперлись и долго о чем-то говорили. Не знаю, о чем, но учитель после ухода Светлого выглядел очень довольным. А потом собрал нас всех и объявил о награде за твою голову. Причем сказал, что отдаст всю сумму тому из нас, кто сумеет тебя схватить. Ему самому Неркас явно пообещал что-то более ценное.

– И какова награда? – Эвита не называла точную сумму, а Арон не пытался узнать. А сейчас стало любопытно.

Рассказчик чуть улыбнулся, будто готовясь рассказать хорошую шутку:

– Пятьсот таланов.

– Что? Шутишь?

Лорган развел руками:

– Неркас тебя ценит.

– Этих денег хватит, чтобы купить поместье старой крови в центре столицы вместе с благородной невестой и титулом, прилагающимся к ней… – Арон замолчал, задумавшись на мгновение, потом приподнял брови. – Скажи честно, ты ведь думал об этом? Получить награду, вернуться туда, откуда тебя изгнали, но в своем собственном праве? Плюнуть в лица тех, кто травил тебя за Дар, и снова стать нобилем?

– В смысле, предать тебя и получить награду за твою голову? – выражение лица Лоргана стало жестким, – Ну знаешь, Арон… Иногда, со своими поддевками, ты такой ублюдок.

Арон хохотнул:

– Это часть моего очарования.

Посмотрел на Лоргана, который его веселья не разделил, и посерьезнел:

– Прости. Последнее время я не совсем… Во мне слишком много злости.

Пауза, потом Лорган спросил неуверенно:

– Мина… Она?..

– Мертва.

Молчание. Потом Арон встряхнул головой.

– Что насчет Вечного? Ты навел справки?

– Да. Я все узнавал через цепь осведомителей, как ты велел. Вечного уже трижды видели в провинции И-рут, в городке Берш. Похоже, он наконец-то подыскал себе кандидата в ученики. Вот, – Лорган протянул ему свиток, – тут вся информация об этом кандидате, какую получилось найти, и описание внешности Вечного от трех разных людей. Но, похоже, он носит что-то вроде искажающей маски, описания не совпадают. Арон, ты всерьез решил?..

– Есть другие варианты? Для экзамена мне нужен мастер с уровнем не ниже шестого. А лучше седьмого.

– Твой собственный уровень так высок?

Арон потер грудь. Последние дни он начал ощущать давление в эррэ, пока слабое. В физическом теле оно эхом отдавалось в районе солнечного сплетения:

– Почти четвертый. Я держу магию на привязи не только потому, что прячусь от Неркаса. Пытаюсь не давать Дару расти, но толку… Скажи лучше, сможешь открыть для меня Врата в этот Берш?

* * *

Берш оказался неказистым городком с неказистыми зданиями и неказистыми людьми. Если бы не обилие южной зелени, в этом году вдоволь напившейся воды, так и вовсе неприглядным. Впрочем, Арона не интересовала ни человеческая, ни какая иная красота. Лишь мелькнуло недоумение оттого, что именно в этом месте Вечный подыскал себе ученика.

* * *

– Значит, заманить этого Керника Саче в таверну, напоить вином, разговорить, вызнать нужное. Для заманивания в таверну можно использовать одну из наших красоток – Керник падок на женщин. Дождаться, когда заснет, продержать в подвале сутки, потом напоить снова, вытащить на берег реки и оставить там приходить в себя?.. А если, славный господин, после разговора мы этого Керника по-простому прикончим? И вам дешевле, и нам забот меньше? – у говорившего было лицо доброго дедушки, а обильные лучи морщин у глаз выдавали, как часто и с удовольствием он смеется. Вот и сейчас, предлагая свое решение проблемы, он жмурился от удовольствия, заранее улыбаясь.

Арон не позволил недовольству отразиться на лице. Он не любил напрасных смертей и не любил тех, кто убивал ради удовольствия, но этот неказистый, как и все местные жители, старичок был ему нужен. Так далеко от центра страны власть имперских законников слабела, силу набирали вот такие «дедушки». Здешний Мастер Атта, больше известный как Атта Добряк, контролировал весь местный лихой люд.

– Боюсь, мне все же придется обременить вас этими заботами, – сказал Арон вежливо. – Керник пригодится мне живым позднее.

Ложь, конечно. Арон очень сомневался, что он когда-нибудь пересечется с этим невезучим – хотя это как посмотреть – Керником.

– Ну раз так, сделаем, славный господин. Все сделаем, как надо, об этом не беспокойтесь, – и Атта Добряк придвинул к себе кошель с оговоренным серебром.

Арон покрутил между пальцев монету, которая в плату не входила. Она была его пропуском к мастеру Атта, вместе с нужными словами, сказанными нужным людям в нужном месте. Своими обрезанными краями эта монета походила на ту, которую держал Лорган, когда пришел к Арону на встречу. Но, помимо краев, в этой были особым образом просверлены четыре дыры, а на той стороне, где должен был красоваться профиль нынешнего императора, была изображена голова волка.

Старая монета, еще с тех времен, когда воровская гильдия внушала имперцам больший страх, чем Темные и Светлые маги, вместе взятые. Опознавательный знак, доставшийся Арону семь лет назад, когда он, не зная о своем Даре, выживал на улицах.

* * *

По какой-то причине Вечный колебался, вроде бы выбрав Керника в ученики, но так и не забрав с собой – куда там он собирался его забрать. Арон, сидя в темном углу таверны, слушал, как Керник жалуется своей отзывчивой и такой симпатичной слушательнице на несправедливость судьбы. У Керника был средний Дар, еле доползший до второго уровня, наивность, больше подходящая подростку, чем взрослому парню двадцати четырех лет от роду, и амбиции, никак не соответствующие его слабым талантам и уму. Будь Арон склонен к азартным играм, он, не колеблясь, поставил бы сто таланов против одного, что Кернику не суждено было пережить учебу Вечного. Арон не был уверен даже в своих шансах, что уж говорить о таком олухе.

* * *

Ждать долго не пришлось. Вообще ждать не пришлось. Вечный маг уже был там, куда полагалось прийти Кернику и куда вместо него пришел Арон.

Вечный сидел на плоском камне на безлюдном берегу реки и смотрел вдаль, повернувшись к дороге в четверть оборота. Эррэ его пульсировало вокруг тела плотным темным коконом, скрывая уровень Силы, – так делали почти все мастера.

– Явился, – сказал маг негромко и повернул голову в сторону Арона. На его лице не было ни удивления, ни гнева, ни любой иной эмоции. Внешность его не соответствовала ни одному из трех описаний соглядатаев, не соответствовала даже тому образу, которые возник из пьяной болтовни Керника. На берегу сидел кряжистый крепкий мужчина лет сорока, с лицом, коричневым от загара и изрезанным преждевременными морщина, с седыми висками и нитями седины в короткой бороде. Одетый просто, безоружный. Ничто в нем не выдавало самого сильного из ныне живущих магов. А еще в нем не было ничего безумного. Взгляд темных глаз был чист, спокоен.

Арон поклонился, приветствуя.

– Вы ожидали именно меня, мастер?

– Я ожидал того, чья жажда Силы победит страх смерти. Это ты?

Вечный смотрел ему в глаза. И можно было солгать, и сказать «да», но Арон не решился. Откуда-то возникла уверенность, что Вечный умеет видеть ложь.

– Нет, мастер. Я пришел не потому, что мечтал о большей Силе. Тьма дала мне достаточно.

– Тогда зачем ты пришел?

– Мой учитель мертв. За мою голову назначена цена и все мастера империи желают эту цену получить. Мой Дар вырос настолько, что ему тесно внутри эррэ. Я пришел, чтобы выжить.

– Значит, тебя привело отчаяние, – Вечный поднялся на ноги, подошел ближе, разглядывая Арона. – Отчаяние и злость. Это хорошо. Я возьмусь тебя учить и проведу мастерский экзамен, а в обмен ты должен закончить то, что не успел сделать я.

Арон сделал шаг назад. Эта фраза… Он вспомнил, от кого и где уже слышал эту фразу.

– Полгода назад на императорском празднике…

– Я выбрал тебя первым, – согласился Вечный. – Оказалось, я пришел слишком рано.

Призрак… Арон был уверен, что в столице он видел призрака. Но сейчас Вечный выглядел вполне живым человеком и нисколько не походил на того бестелесного юношу с древними глазами.

– Что именно я должен буду закончить?

– Я скажу тебе, когда придет время.

Значит, долг, который будет висеть над Ароном до тех пор, пока Вечный не потребует оплаты? Быть в долгу, но даже не знать, что именно ты должен?

– Мастер, каким было условие, которые вы ставили своим прежним ученикам? Тем, которые выжили и стали сильными магами?

Вечный посмотрел на него с недоумением, словно бы Арон и сам должен был догадаться:

– Они должны были закончить то, что не успел я.

– Но они это не закончили?

– Как бы они могли, если время еще не пришло? – недоумение Вечного усилилось, во взгляде, только что спокойном, появилась червоточина. – Не пришло время… Нет, не пришло… – голос мага стал потерянным, он огляделся по сторонам, будто не понимая, где он и что здесь делает. Потом тряхнул головой и продолжил нормальным тоном: – Так ты принимаешь мое условие?

Одно и то же условие всем сотням учеников, которые у Вечного были за последние века. И, раз время не пришло, никому из выживших не довелось это условие выполнить. Бесовски удобное условие – если только череда удачи не прервется на Ароне и выполнение не выпадет ему.

– Принимаю.