Текст книги "Путевой обходчик"

Автор книги: Валерий Кречетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Что это? – испуганно спросила Катя.

– Не знаю, – ответил Гром, вертя головой и всматриваясь в темноту.

Катя прижалась к нему и задрожала.

– Что нам делать? – тихо спросила она.

Гром прищурился во тьму.

– Идем туда, – проговорил он и потащил Катю во мрак.

– Что там? – бормотала она, едва поспевая за бывшим морпехом. – Куда мы идем? Куда ты меня тащишь?

– Сейчас, – так же тихо отвечал Гром. – Еще несколько шагов, и ты все увидишь.

И она увидела. У стены туннеля стоял мотоцикл Шплинта.

– О господи! – прошептала Катя, не в силах поверить своим глазам. – Это же…

– Мотоцикл! – сказал Гром.

Они остановились.

– И что нам с ним делать? – быстро спросила Катя, в душе у которой снова затеплилась надежда.

Гром, не отвечая, сунул руку в карман брюк и достал ключи.

– Откуда это? – удивилась Катя.

– Прихватил из логова этого гада.

Гром оседлал мотоцикл и скомандовал:

– Запрыгивай!

Катя устроилась сзади.

За спиной у них снова послышался звериный рев. Девушка обернулась и увидела приближающуюся к ним огромную темную фигуру.

– Он уже близко! – крикнула она.

Гром вставил ключ и попробовал завести мотор. Безрезультатно.

Обходчик приближался быстро, хотя и слегка пошатывался. В руках он по-прежнему держал кайло.

– Ну же, Громчик, миленький, быстрее! – Катя прижалась к спине бывшего морпеха щекой. – Давай же!

Она снова обернулась. Темная фигура за спиной стремительно нарастала. Уже были видны два мерцающих, полных ненависти глаза, в которых отражались всполохи огня.

– Гром! – простонала в отчаянии Катя.

Взревевший мотор перекрыл ее голос.

– Держись! – крикнул Гром.

Мотоцикл сорвался с места и стремительно набирал скорость. Увидев, что жертвы уходят, чудовище пронзительно закричало. Отбросив кайло, обходчик быстрыми скачками понесся вслед за уезжающим мотоциклом.

– Прощай, ублюдок! – крикнула ему Катя и захохотала. Смех ее был подобен смеху ведьмы, смеху, от которого у нормальных людей кровь стынет в жилах. – Прощай, урод!

Катя уже отворачивалась, когда краем взгляда увидела сверкнувшую леску. Она нагнулась и увидела, что к выхлопной трубе что-то привязано.

– О господи! – воскликнула Катя.

Она быстро свесилась с мотоцикла, и Гром едва не потерял управление.

– Какого черта? – гаркнул он.

– Подарок от нашего друга! – прокричала в ответ девушка. – Не останавливайся!

Катя протянула руку и попыталась отвязать связку гранат от выхлопной трубы. Пальцы ее все время срывались со скользкого узла. Кроме того, ей постоянно приходилось уклоняться от попадавшегося по пути железного хлама, среди которого, продвигаясь все ближе к воротам, лавировал, подчиняясь воле бывшего морпеха, мотоцикл.

Леска, уходящая от гранат во тьму, натягивалась все сильнее.

– Ну же, – шептала, ломая об узел ногти, Катя. – Давай… Давай, черт!

За мгновение до того, как Кате удалось справиться с узлом, леска натянулась и вырвала из одной гранаты чеку. Девушка подняла связку гранат над головой и, размахнувшись, швырнула ее во тьму.

Оглушительный взрыв потряс стены туннеля. Жаркий язык взметнувшегося пламени опалил Кате волосы. Руль ревущего мотоцикла дернулся в сторону, но Гром сумел справиться с управлением и выправил мотоцикл.

Катя едва успела отклониться от промелькнувшего возле ее лица угла вагонетки. И тут же услышала за спиной полный невыразимой боли крик. Это был крик умирающего зверя.

Мотоцикл вырвался из облака дыма, проскочил ворота и понесся дальше. Впереди забрезжил свет.

– Мы сделали его, – тихо, одними губами прошептала Катя и, крепко обхватив Грома руками за талию, вжалась лицом в его широкую мускулистую спину. Она поняла, что счастлива – абсолютно счастлива рядом с этим человеком, кем бы он ни был и чем бы ни занимался в жизни.

В лицо Кате ударил дневной свет. Мотоцикл, взревев мотором, взлетел по бетонной лестнице наверх и, совершив сложный маневр, чтобы обогнуть строительный мусор, выскочил на Кутузовский проспект.

– Не останавливайся! – крикнула Катя, смеясь от счастья. – Не останавливайся, Гром!

И он прибавил газу.

– Саш, чего мы так плетемся, а? – Полная женщина с красным лицом недовольно посмотрела на мужа. – Мы так и до утра до дачи не доберемся. Прибавь ходу.

Полковник Орлов нервно дернул щекой.

– Золотце, быстрее не получится. Это «Волга», а не «Мерседес».

– У Калининых тоже «Волга», – тараторила жена. – И ничего, не жалуются.

– Золотце, эту «Волгу» мы купили шесть лет назад, – терпеливо объяснял полковник Орлов. – И она уже была подержанной. Чего ты от нее хочешь?

– Чего я хочу? – Глаза жены блеснули, и полковник понял, что сейчас она затянет старую песню. Так и случилось. – Все, что я хочу, это нормальную машину, нормальную квартиру и нормальную жизнь. Ты когда обещал пол перекрыть?

– Золотце, как только появится время, я его обязательно перекрою.

– Я это уже пять лет слышу! И вообще…

Полковник Орлов слушал нескончаемую тираду жены с видом человека, давно покорившегося судьбе. Он почти не вникал в суть этой тирады, зная наперед все, что может сказать жена. Время от времени прислушиваясь к отдельным репликам, Орлов думал: «Скорей бы уже приехали на дачу. Возьму удочку и двину на реку. Буду сидеть там сутками».

Мысль о круглосуточной рыбалке вдали от жены и служебных забот доставила Орлову удовольствие, и он улыбнулся. Это не скрылось от цепкого взгляда жена.

– И он еще улыбается, – возмущенно воскликнула она. – Нам скоро детей кормить будет нечем, а он все улыбается.

– Золотце, не нагнетай, пожалуйста, – возразил полковник. – Все не так плохо. У меня вполне нормальная зарплата.

Лучше бы он этого не говорил. Фраза «нормальная зарплата» подействовала на жену, как красная тряпка на быка. Теперь уже она завелась не на шутку.

Слушая вполуха трескотню жены, Орлов посмотрел в зеркальце заднего обзора. На заднем сиденье сидели дети полковника: шестилетний сын, вялый упитанный мальчик с отрешенным взглядом, и двенадцатилетняя девочка, точная, хотя и немного уменьшенная, копия своей матери. Она глядела в окно и с меланхоличным видом жевала огромную сардельку.

«Не подавилась бы», – с тревогой подумал полковник и еще немного сбавил скорость.

Слава богу, жена, занятая своей обвинительной речью, этого не заметила.

Мальчик вдруг прижался носом к окну. Мимо их потрепанной «Волги» промчался серебристый мотоцикл. Руль держал крепкий парень в рваной рубашке, из которой выпирали смуглые бугры накачанных мышц. На него сын полковника посмотрел с завистью и восторгом.

За спиной у «качка» сидела девушка с разметавшимися густыми волосами. На ней была мини-юбка, а длинные ноги, обутые в замшевые сапожки, представляли собой великолепное зрелище. Но мальчика, по причине малого возраста, ноги красотки не привлекли. Гораздо больше его заинтересовала сумка, примотанная к мотоциклу электрическим кабелем. Спортивная сумка, на боку которой красовался советский герб и четыре огромные буквы: «СССР». Мальчик засмеялся и крикнул:

– Мам, смотри, какая дурацкая сумка на мотике!

Мать прервала свой монолог, а полковник облегченно вздохнул и сказал:

– Как ты выражаешься: «дурацкая». Может, у людей денег нет нормальную сумку купить.

– По себе бы не судил, – вновь затараторила жена. – Тебе и на такую сумку не…

Полковник Орлов вновь отключил слух.

«Господи, и когда это кончится? – с тоской подумал он. – Скорей бы уже приехать на дачу, взять удочку и пойти на реку».

Гром повернул голову и заорал, перекрикивая ветер:

– Кать, проверь сумку – нормально закреплена?

– Чего?

– Проверь сумку с деньгами!

Катя нагнулась, потрогала рукой узлы кабеля.

– Все в порядке! – ответила она, откинув с лица волосы. – Иркут постарался!

Они ехали еще минут пять. Потом Катя снова прокричала Грому:

– Остановись!

– Зачем? – бросил он через плечо.

– Мне надо в туалет!

Гром кивнул, сбавил скорость и свернул с шоссе на узкую улочку, ведущую к скверу. Доехав до деревьев, он заглушил мотор и, повернувшись к Кате, сказал:

– Давай, родная. Только недолго.

Катя спешилась, но, вместо того чтобы пойти к деревьям, принялась развязывать узлы кабеля, стягивающего сумку.

– Что ты делаешь? – удивился Гром.

– Хочу проверить, на месте ли деньги, – ответила девушка.

Гром усмехнулся:

– А как насчет туалета? Ты придумала это, для того чтобы я остановился?

– Угу, – кивнула Катя.

Наконец узлы были развязаны. Катя расстегнула «молнию» и заглянула внутрь. Глаза ее засверкали. Она подняла на Грома восторженный взгляд и спросила:

– Сколько здесь?

– Не знаю. Если навскидку, то около миллиона.

– Долларов?

Гром улыбнулся:

– Да, милая, долларов.

Катя тихо присвистнула.

– И что ты будешь с этим делать?

Гром пожал плечами:

– Не знаю. Надо будет поискать финансового консультанта. Чтобы помог выгодно разместить капиталец. Кстати, ты что-нибудь понимаешь в финансах?

– Немного.

– Я тоже. – Гром лукаво прищурился: – Но ведь две головы лучше, чем одна. Как ты считаешь?

– Так же, как и ты, – с улыбкой ответила Катя. – Хотя часть капитала я бы предпочла потратить весело и беззаботно.

Гром кивнул:

– У меня возникали подобные мысли. Один мой друг отдыхал на Адриатике, в маленьком уютном приморском городке Иджея-Марина. Он неплохо провел там время. Как тебе такой отдых?

– Я бы не прочь, – ответила Катя. – Всегда любила Италию.

– Тогда прыгай на мотоцикл, и поехали. У нас впереди еще много дел. Только не забудь как следует закрепить сумку.

– Насчет этого не волнуйся! Я привяжу ее такими узлами, что даже трое здоровенных мужиков не развяжут!

Катя поцеловала Грома в губы, потом склонилась над сумкой и бодро принялась за дело.

За длинным столом в ресторане «Плакучая ива» праздновали день рождения. Два парня и четыре девушки держали в руках бокалы с шампанским и рюмки с водкой, глядя на рыжеволосую конопатую дамочку, чинно восседающую во главе стола.

– Ну? – спросила рыжая. – Кто скажет тост? Серж, ты, кажется, еще не говорил?

– Я? – Худосочный парень в очках пьяно улыбнулся. – А что, я готов. – Он неуклюже поднялся со стула, подумал, поправил пальцем очки и бодро провозгласил:

– С днем рождения, Леночка!

После чего запрокинул голову и забросил содержимое рюмки себе в рот.

– Оригинальный тост! – усмехнулась рыжая. – Долго думал?

– А что, хороший тост, – пожал плечами очкарик и уселся на место.

Праздник явно не удавался. Все были какие-то квелые и скучные. Даже пили словно бы по обязанности, а не от души.

– Кстати, – снова пьяно заговорил очкарик, обводя туманным взглядом стол, – а где Катя Стороженко? Почему я ее не вижу?

Девушка, сидевшая рядом с очкастым Сержем, дернула его за рукав и громко на него зашипела:

– Ты что, забыл? Тебе же говорили, что с Катей!

Очкарик наморщил лоб, затем ухмыльнулся и громко сказал:

– А… да, помню! Ленка ее бандитам в заложницы сдала!

За столом повисла неловкая пауза. Все старались не смотреть на новорожденную. Не выдержав тяжелой паузы, она со звоном бросила вилку на тарелку и яростно произнесла:

– Я же вам рассказывала, ребята, они сами выбрали ее! Я говорила бандитам: «Возьмите меня, она со мной в банк пришла, я ее уговорила».

Очкастый возмутитель спокойствия икнул и пьяно поинтересовался:

– А они?

– А они взяли и выбрали ее, – с ненавистью глядя на гостя, ответила рыжеволосая Лена. Она вздохнула и добавила: – Катя такая хрупкая, нежная, как цветок. Это я бы выдержала, а Катя… Ну вы же знаете. Давайте выпьем за нее.

Все воспряли, но очкарик снова все испортил:

– А как будем пить? За здравие или за упокой? – с ухмылкой уточнил он.

Поднявшиеся было бокалы снова опустились. Никто не знал, как реагировать на эту реплику. Тогда одна из присутствующих – завитая блондинка, по виду немногим трезвее очкастого Сержа, – поднялась со стула и громко объявила:

– Пью за Катьку! Она не пропадет.

– За Катю!

– За Катю!

– За нее!

Гости поднялись со стульев и принялись чокаться бокалами и рюмками, да так резво, что именинница даже немного приревновала.

– Она не пропадет, – повторила завитая блондинка, отхлебнула шампанского и поглядела в окно.

Мимо ресторана, взревев мотором, пронесся серебристый мотоцикл. Некоторое время блондинка ошеломленно глядела в окно, потом повернулась к гостям и, заикаясь, произнесла, показывая пальцем на окно:

– Там… там… Ка…

Глаза блондинки закатились под веки, и она, выронив бокал из вялых пальцев, потеряла сознание. Праздник был окончательно испорчен…

Серебристый мотоцикл, ревя как зверь, несся по Кутузовскому проспекту, унося на себе бывшего морского пехотинца Виктора Громобоева, внезапно превратившегося в богача, и Катю Стороженко, простую московскую девушку, в одночасье ставшую подругой миллионера.

А глубоко под землей, там, куда годами не ступает нога человека, огромное окровавленное существо с выжженными глазами, подняв лицо к сводам туннеля, угасающим голосом выло свою прощальную песню. И в песне этой не было ни жалобы, ни просьбы, ни надежды, одна только слепая, неисчерпаемая ярость…