Текст книги "Капкан для оборотня"

Автор книги: Валерий Иванов-Смоленский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

^{ГЛАВА ШЕСТАЯ}
ОХОТЯЩИЙСЯ ЗА ОЛЕНЕМ НЕ ЗАМЕЧАЕТ ЛЕСА

Дремлющую ночную тишину разорвали почти слитные рокочуще-гулкие хлопки разрывов. В доме на набережной, в комнате, где спали Крастонов и Легин, раздался грохот мощного взрыва. Что-то тяжелое упало со страшным шумом, послышался звон бьющейся посуды.

Крастонов вскочил с дивана, выхватил пистолет и стал озираться по сторонам, еще не соображая, что произошло. В полумраке комнаты было видно, как в дверь просачиваются клубы дыма и оседает пыль штукатурки. Наступила тишина.

У стены рядом с дверью послышался стон.

– Легин? Что с тобой, ты ранен?

Крастонов бросился к Легину и тут же застонал от боли, напоровшись на битое стекло, валяющееся на полу кучами. Он схватил с дивана валик и несколькими резкими движениями размел стекло и прочий хлам по сторонам. Осторожно продвинувшись вперед, он вгляделся в белесую муть. Вновь послышался стон Легина.

Тотчас, будто от этого, проснулся и зашумел весь дом. Захлопали двери, закричали и забегали люди.

Крастонов сделал еще шаг вперед и наткнулся коленом на что-то массивное и твердое.

– А, черт! – чертыхнулся он, ощупывая неожиданное препятствие.

– Вот оно что, – пробормотал Крастонов, – шкаф. На него рухнул шкаф.

Крастонов ухватился за низ махины руками и, с трудом, попытался его приподнять.

– Андрей! – позвал он громко, – ты как? Живой?

– Да, – облегченно закряхтел Легин.

– Выползти сам сможешь? Я подержу…

– Ага-а-а… – снова простонал Легин и ползком стал выбираться из-под шкафа.

Стрелять киллерам пришлось все равно под углом около сорока градусов, так как они целились с поверхности земли на высоту третьего этажа. При таком ракурсе выпущенный из гранатомета заряд, пробив окно кухни, проломил стенку совмещенного санузла, соседствовавшего с кухней, и взорвался у следующей стены, под которой, с другой ее стороны, и спал Легин.

От мощной ударной волны на Легина рухнул тяжеленный дубовый исполин, набитый посудой и различными предметами быта. На свое счастье, тот спал, как обычно, на животе, и упавшая махина обрушилась на его спину, нанеся сильные ушибы и многочисленные порезы. При осмотре у врача, к которому его немедля отвез Крастонов, выяснилось, что у Легина треснули два ребра с правой стороны спины, на которую пришелся основной удар. Поэтому начальник УГРО, основной задачей которого была ликвидация оставшегося в городе Авдея, временно выбыл из строя.

* * *

Грохот и шум разрывов, как ни странно, разбудил и спящего хмельным сном художника Петюню.

Петюня потряс головой, встал с кровати и отправился на кухню, делая по пути глотательные движения. Открывшаяся его похмельному мутному взору картина ничуть его не обескуражила: в верхнем углу стены кухни зиял заурядный черный провал, а внизу дымился и разгорался костер из сваленных в угол холстов, красок, кистей и прочих принадлежностей живописца. Петюня безучастно поморгал глазами – сон, как сон.

– Глюки… – хрипло пробормотал он и равнодушно прошел мимо.

Затем он открыл кран с холодной водой и прямо оттуда стал глотать прохладную живительную влагу, блаженно сопя. Напившись вволю, он решил отправиться досыпать…

Проходя мимо уже нешуточно занимавшегося костра Петюня удивленно сморщил нос. Отбрасываемые отблесками разгоравшегося огнища хвостатые и рогатые тени скакали по стенке, напоминая плящущих чертей.

– Сгиньте! – вновь забубнил он, – вас мне еще не хватало.

Длинный язык пламени, поднявшийся от порыва сквозняка, лизнул его голую волосатую коленку.

Боль от ожога и запах паленых волос привели-таки Петюню в чувство. Ему стало трудно дышать. Попятившись из кухни он, как был – только в носках, семейных трусах и рубашке – бросился в коридор и выскочил из квартиры.

– Помогите! Люди! Пожар! – заполошенно завопил Петюня…

* * *

Одинокая Тойота Лексус стояла на пустынной улице с заглушенным двигателем в неположенном для стоянки месте. Раннее утро было прохладным с легким стелющимся внизу туманом. Стекла автомобиля были почти полностью запотевшими.

Авдей проснулся, поднял голову от руля и зябко подернул плечами. Он с недоумением посмотрел на конденсат, образовавшийся внутри на стеклах от дыхания, потянулся затекшим телом, потом потряс головой, облизывая языком запекшиеся губы.

Постепенно приходя в себя, Авдей открыл дверцу машины и с трудом выбрался наружу на негнущихся от долгой неподвижности ногах. Утро обещало быть солнечным. Он вновь облизнул губа, затем поднес ко рту ладонь и подышал на нее. Внимательно принюхавшись, он удивленно пробормотал:

– Полынь? Откуда?

Внимательно осмотревшись вокруг, Авдей, по прежнему, ничего не мог понять. Улица, на которой стояла машина, была почти безлюдна.

– Как меня угораздило заснуть за рулем? – изумился он, – чертовщина какая-то…

Сделав несколько гимнастических упражнений, чтобы размять затекшие суставы, Авдей сел в машину и включил зажигание. Стартер заработал, но машина не завелась. Флажок на указателе топлива упал до предела.

Авдей достал мобильный телефон и набрал номер.

– Гвидон, – негромко начал он, – надо, чтобы ты подъехал с кем-нибудь и взял на буксир мой внедорожник. Бензин закончился… Что?.. Что, что?.. Чеченцев взяли?.. Нет? Ну, слава Богу… А менты?.. Оба живы? Ты уверен?.. Ладно, быстро ко мне… Я – на Курчатова, в районе магазина «Цветы»…

Через некоторое время к Тойоте подъехала Ауди А-6. Из нее появился Гвидон.

Авдей пожал ему руку.

– Я сажусь на твою, – распорядился он, – а ты кого-нибудь вызови, и отгоните тачку на заправку. И всем объяви полную готовность. Сейчас менты начнут на нас охоту. Без меня ничего не предпринимать.

Гвидон кивнул и достал мобильник.

Авдей сел в Ауди и поспешил уехать. Узнав, что оба противника живы и практически не пострадали, Авдей мгновенно забыл про свои неприятные утренние ощущения и внутренне собрался. Конечно, Крастонов вычислит, кто организовал покушение. Даже если и не вычислит, то ударит по всем сразу. А все – это сейчас, прежде всего, он, Авдей. Следовало быстро действовать, иначе будет нанесен ответный удар такой силы и концетрации, после которого шансы на выживание будут минимальными. Но что предпринять? Бежать из города бессмысленно. Все равно достанут. Не милиция, так свои. Косарь не простит такого промаха – он сам вот-вот станет первоочередной мишенью крастоновцев. Ежу понятно, что решение принимал не сам Авдей.

Он не струсил, будучи человеком решительным и закаленным в различных передрягах. Но надо было все тщательно продумать. Для начала стоило заехать к неудачливым исполнителям.

* * *

В гостиничном номере, где остановились чеченцы, шли сборы. Молодой чеченец, заросший бородой, упаковывал вещи в большую дорожную сумку. Старший усатый чеченец в черной куртке складывал пачки долларов в плотный целлофановый пакет, выборочно просматривая их на предмет подлинности.

Внезапно в дверь номера осторожно постучали. Чеченцы настороженно посмотрели друг на друга.

– Э-э-э, кто? – наконец спросил усатый.

– Авдей, – тихо ответили за дверью, – откройте.

– Открой, – скомандовал старший бородатому, а сам сунул руку за борт куртки.

Авдей зашел в номер.

– Остальные дэньги привез? – усатый, представившийся Авдею Мусой, уставился на Авдея неподвижными черными глазами. Усы под горбатым носом хищно шевельнулись.

– Какие деньги? – неподдельно удивился Авдей. – Дело-то не сделано. Менты – оба живы.

– Как нэ сдэлано? – Муса всем своим видом попытался выразить удивление. Глаза же его, по-прежнему, своего выражения не изменили, лишь чуть сузились. – Ты показал окна – мы стрэляли и попали. Дэло сдэлано! Мы свое дэло сдэлали!

– Речь шла не об обстреле квартиры, а об уничтожении милицейского начальства. Конкретных двух человек. Как вы это сделаете – меня не касалось. Я заплатил уже сто тысяч и сегодня отдал бы остальные сто пятьдесят. Но дело не сделано.

– Сдэлано, – заупрямился чеченец, – нэ наша вина, что мусора уцэлели. Значит, нэ там находились.

– Они находились там, – Авдей был холоден и невозмутим. – вы должны доделать свою работу. Тогда я буду готов не только заплатить остальное, но и доплатить еще сто тысяч.

Чеченцы возбужденно загомонили на своем языке, энергично жестикулируя и изредка поглядывая на Авдея. Наконец, старший ткнул пальцем в большую раскрытую сумку и гортанно прикрикнул на Ису. Тот взял сумку и отошел к шкафу возле входной двери, продолжив упаковывать вещи.

– Мы уэзжаем. Плати остальноэ, – в голосе Мусы зазвучали угрожающие нотки, – долги нужно отдавать. Это свято.

– Вы не уедете из города, пока не покончите с делом, – прозвучала ответная угроза, – мы не дадим вам уехать.

По скакнувшим в сторону зрачкам Мусы, Авдей понял, что сзади происходит нечто опасное. Чеченец инстинктивно прищурил глаза, как бы не желая, чтобы его зрачки отразили происходящее за спиной собеседника.

Авдей рванулся в сторону и вниз, в то же время переворачиваясь телом и поворачиваясь к опасности лицом. Рука Исы, с зажатым в ней горским кинжалом, рубанула пустоту. Авдей, уже падая на спину, перехватил руку чеченца своей левой рукой и, одновременно выворачивая, резко дернул ее на себя. Кинжал выскользнул из руки чеченца и упал чуть в стороне, на мягкий ковер. Авдей ребром ладони правой руки встретил падающего вниз лицом чеченца, угодив встречным ударом ему в горло, прямо под кадык. Раздался тошнотворный хруст, и Иса со всего маху врезался всем телом в пол.

– Чпок, чпок, чпок, чпок… – раздавшиеся звуки напомнили хлопки пробок открывающегося шампанского.

Лежавший на ковре Авдей схватился рукой за голову, выше правого уха и стал мотать головой, глаза его слегка помутнели. Он начал кататься и вертеться по ковру в разные стороны, стараясь не дать произвести прицельный выстрел Мусе, державшему в руке большой пистолет с глушителем и, раз за разом, нажимавшему на курок.

Вдруг рука Авдея коснулась чего-то острого, причинившего резкую боль. Он нащупал валяющийся на полу кинжал, ухватил его за конец лезвия и прямо с пола, почти без замаха, швырнул в стрелявшего.

Тяжелый горский кинжал с рукояткой в серебряных насечках, сделав один оборот, воткнулся Мусе в шею сбоку и, не сумев задержаться в ране, вывалился из нее на пол. Из раны сразу же ударил густой пульсирующий фонтан крови – кинжал задел проходящую по шее артерию, прикрытую лишь кожей и тонким слоем шейной мышцы.

Муса выронил пистолет и, опускаясь на колени, попытался зажать рану растопыренными ладонями обеих рук. Однако кровь продолжала хлестать сквозь пальцы, и горец, обессилев, завалился на бок. Умер он быстро и легко – от острой кровопотери.

Авдей вскочил на ноги, подошел к лежащему Исе и перевернул его на спину. У чеченца кровоточил бок – одна из пуль Мусы случайно попала в него, но, похоже, он был еще жив.

Авдей присел на корточки и двумя пальцами приподнял его веко. Зрачок сузился, значит – живой. Авдей приподнял свою штанину и осмотрел прикрепленный у щиколотки кожаным ремешком круглый узкий продолговатый футляр, который от перемещений не пострадал.

Он нажал на кнопочку, расположенную сбоку, и из футляра выскочила острая длинная заточка, рукояткой которой являлась его верхняя рифленая часть. Заточка была похожа на стальную спицу диаметром немного толще велосипедной.

Это было любимое оружие Авдея, не оставляющее экспертам шансов для его идентификации. Именно этой заточкой был убит внедрившийся в банду Косаря агент Крастонова. Такая заточка являлась крайне опасным оружием, которым легко можно проткнуть любую часть человеческого тела и даже некоторые кости.

Авдей дотронулся острием заточки до уголка закрытого глаза, слегка изменил ее наклон и резко ударил основанием ладони по округлому концу заточки, вгоняя ее в глаз лежащего неподвижно Исы. Стальное жало, пробив лобную долю, проткнуло таламус, межпещеристый синус, прошло через мозжечок и уткнулось в твердую черепную кость затылка. Было поражено, так называемое, «древо жизни». Все мышцы тела чеченца разом сократились, подтверждая, что один из пораженных органов отвечал за координацию движений. Тело конвульсивно дернулось и замерло. Смерть наступила мгновенно.

Авдей так же резко выдернул заточку и, тщательно вытерев ее о ковер, вставил назад в футляр. Из уголка глаза убитого вытекла лишь капелька сукровицы, крови не было.

Бывший гэбист внимательно осмотрел и себя. Из порезанных пальцев правой руки, которой он метал нож, текла кровь. Это была ерунда. Над правым ухом из рассеченной кожи также сочилась кровь. Ощупав вздувшийся над ухом бугор, Авдей понял, что повреждение причинено пулей, касательно щелкнувшей его по черепу. В результате – легкая контузия, хотя еще сантиметр левее, и он мог быть уже покойником.

По гэбэшной привычке Авдей окинул внимательным взглядом гостиничный номер – похожа ли картина на разборку между самих детей гор.

И горько усмехнулся: картина то похожа, но главная задача так и осталась невыполненной.

Он нашел свои деньги, положил пакет возле двери и закрыл ее изнутри. Затем осмотрелся и взял с кровати гостиничное полотенце. Держа одним концом полотенца за боковины кинжала, тщательно вытер его лезвие другим концом, затем положил кинжал рядом с трупом усатого в лужу крови. Туда же он бросил и полотенце, слегка притаптывая его боковиной туфли.

Авдей еще раз внимательно осмотрелся. Больше из номера брать было нечего, хотя и жалко было оставлять лежавший на полу пистолет с глушителем, оказавшийся редко встречающимся и надежным «Парабеллумом Люгер».

Он покинул гостиницу незаметно, выйдя через черный ход, сел в «Ауди» и быстро уехал.

* * *

Авдей никогда не терял время попусту. Следовало принимать решение. На этот счет у него уже сложилось определенное мнение. К обеду он уже сидел у Счетовода, в его квартире. Тот был всю жизнь одинок и печать неприбранности навечно оставила свой отпечаток на его неприхотливом жилище. Обстановка у хозяина была весьма скромная, со старой, правда добротной, мебелью.

– Лажа вышла с ментами, – угрюмо сказал Авдей, постукивая указательным пальцем по клеенчатой скатерти.

– Слыхал, – лаконично ответил Счетовод. – И что мыслишь дальше?

– Думаю зарядить Косаря на отъезд.

– Куда?

– В Прикамск. К Анвару. Перейдем пока под его крышу. А там… Силы еще есть. Башли – тоже. Перекинем местных братков на себя и…

– Разумно, – произнес раздумчиво Счетовод, – этот город нами фактически уже сдан. Пускай Боцман здесь один мыкается…

– А Тиша?

– «Шестеркой» буду – Тиша уже «сделал ноги». Хитрован он…

– Да, похоже, вчера он не зря ушел влево.

– Вот только даст ли добро Косарь? – продолжал в задумчивости Счетовод, – этот старый волчара ни под кого не ляжет…

– Посмотрим, – произнес Авдей. – А ты – что? Куда двинешь?

– Косарь велел в тину слинять. С общаком. Вот и зароюсь…

– Людей дать в сопровождение?

– Не надо. У тебя свои дела, у меня – свои.

– Как знаешь… Ну, будь.

– Бывай, – скупо попрощался Счетовод.

Они бросили друг на друга испытывающие взгляды, но рук на прощанье не пожали. Авдей вышел из квартиры, сел в «Ауди» и набрал номер Косаря. Нежный женский голос на двух языках сообщил, что вызываемый абонент отключен, либо находится вне зоны приема.

– Что за чертовщина? – удивленно пробормотал Авдей. – Неужели он покинул «нору»?

Немного помешкав, он набрал номер Сарыча. Тот также не отвечал, хотя постоянно должен был быть на связи. Номера водителя Авдей в памяти мобильника не нашел.

– Дела-а-а, – протянул он себе под нос. – Что там еще могло стрястись?

И, хотя это было против правил, он позвонил на мобильник Боцмана. Тот также оказался вне зоны приема.

Авдей задумался – что-то во всем этом было не то. И не так. Его профессиональная память мгновенно переворошила все произошедшие за последнее время события, выделив странности и непонятки.

Ему вдруг припомнился странный привкус выпитой водки, затем внезапный сон за рулем автомобиля. А неприятные ощущения в голове после сна? А вкус полыни во рту? Отчего мог быть такой запах? Услужливая память подсказала – от производных барбитурата, компонента, входящего в состав сильнодействующих снотворных средств. А это значит…

Любимую Косарем «Столичную» он брал в случайном магазине. Кто мог ее подменить? Водитель или Сарыч. Водитель был «своим» давно, малец, проверенный в деле неоднократно. Вряд ли он мог «ссучиться» и стать конторским стукачом.

Тогда Сарыч?

Вой сирен и сполохи мигалок заставили Авдея прижаться к обочине. Мимо пронеслись две милицейских машины. Где-то в стороне был слышен еще вой сирен спецмашин. Авдей задумался, достал мобильник и позвонил на базу, где должны были находиться охранники.

– Да! – грубо ответил незнакомый Авдею голос.

Он нажал на кнопку отбоя. Значит, на фирме уже чужие, скорее всего ОМОН…

Авдей набрал номер Гвидона.

– Гвидон?

– Менты вяжут наших повсеместно, – торопливо доложил тот, – весь город горбом лезет…

– Не мельтеши. Всем, кто с тобой – залечь в тину, до особого распоряжения. Но быть в полной боевой…

– Да кто тут остался… – отчаянно закричал Гвидон, – почитай всех ментовка замела.

– Собери всех, кто остался. Все.

Авдей нажал отбой.

Сарыч… Этот человек с кличкой хищной птицы появился в городе не так давно. Он прибился к браткам Косаря полтора года назад и сразу понравился Авдею своей немногословностью и обстоятельностью. Все порученное исполнял с исключительной точностью и добросовестностью. Очень хорошо стрелял. В нем вообще чувствовалась военная выправка. На вопрос – откуда? – отвечал: служил в Чечне, был старлеем, уволен за непреднамеренное убийство местного жителя.

Это не проверяли. Да и как проверишь? Чечня далеко, служили там тысячи офицеров, части постоянно сменялись. К тому же, Крастонов начал выкашивать людей Косаря. Проверенных кадров не хватало. В последнее время брали народ со стороны. Всякие попадались, не до жиру…

Но и претензий к Сарычу не было никаких. В охране не хватало исполнительных грамотных бойцов. Авдей взял к себе Сарыча, когда менты задержали на «хате» Косаря и впаяли ему «пятнашку», а два опытных охранника были прихвачены с оружием, за что и отправились на зону. Понемногу стал привлекать его к личной охране главаря группировки, за неимением более надежных и умелых. Тот был вполне верен, и в случавшихся трудных ситуациях не пасовал. По мнению других, Сарыч был способен подставить себя под пули, защищая товарища.

Или все-таки водила? В последнее время тот позволял себе сесть за руль с запашком, за что схватил как-то раз от Авдея по зубам. Да и до этого на Авдея он посматривал без всякой симпатии…

* * *

Он потер виски сложенными пальцами. Нет. Надо ехать на место, в лесную сторожку и там разбираться.

Авдей тронулся и машина быстро набрала скорость. Попетляв по улицам, «Ауди» выбралась ближе к окраине города. Авдей остановился возле обшарпанной пятиэтажки. Невдалеке были видны приземистые здания каких-то складов промзоны.

Он вышел из машины и быстро направился к подъезду. Войдя, приник к щели во входной двери и долго наблюдал за улицей. Никого.

Осторожно поднялся по лестнице на второй этаж и подошел к двери квартиры N 3. Надо быть предельно осторожным. Сперва он нажал на кнопку звонка и прижался к двери ухом. Было тихо. Авдей позвонил в дверь еще раз. Снова тишина. Он подождал еще некоторое время, затем достал из кармана ключи, открыл замок и резко распахнул дверь. Никого.

Авдей настороженно обошел все помещения однокомнатной квартиры и только после этого запер входную дверь. Затем сел и задумался.

Что делать? Он поднял штанину и непонятно зачем стал отстегивать футляр с заточкой. Опомнившись, Авдей пристегнул заточку вновь. Что взять с собой? Надолго ли он отправляется? И куда?

Первое и самое важное – иметь при себе оружие. Заточку он носил с собой всегда. Именно ею был убит вычисленный им агент Крастонова, найденный затем ментами в канализационном люке.

Авдей тогда пустил по «низу» слух, что это дело рук Гвоздя. Самое удивительное, что Гвоздь, прознав об этом, «дезу» подтверждал и не отрицал содеянного в среде братков. Тем самым он старался укрепить свой авторитет в воровском мире. Милиция за след ухватилась.

Но Авдей прекрасно понимал, что задержанный Гвоздь, даже признаваясь ментам в убийстве, не сможет обмануть опытного прокурорского следака. Он не сможет толково ответить на простой вопрос следователя: – расскажите, как это произошло? Каким оружием? А затем: – и покажите на манекене?

Потому что есть заключение экспертизы о характере смертельного ранения, особенностях и направлении раневого канала, давности наступления смерти и прочих тонкостях. Есть протокол осмотра места происшествия, зафиксировавший, например, одежду потерпевшего, ее состояние, расположение пятен крови, следы волочения и так далее.

Есть такая штука, как следственный эксперимент, помогающий воссоздать картину происшедшего. И вообще есть масса других хитрых вопросов, на которые может ответить, исключительно, истинный преступник.

Поэтому, направив ментов на ложный след, Авдей решил устранить Гвоздя, что было несложно. Тот баловался «травкой», много пил и любил общество проституток. Опытная «лялька», подручная Авдея в темных делах, недрогнувшей рукой вкатила спящему, после обильного возлияния и любовных утех, Гвоздю лишний кубик героина. После чего тот уже не проснулся. Следы были полностью заметены…

Авдей достал мобильник из кармана и набрал номер.

– Да – ответил чей-то незнакомый голос.

– Гвидон… – вырвалось у Авдея, но он тут же спохватился, – кто это?

– Он отошел, – произнесли в трубку, – подожди, сейчас схожу позову…

Авдей быстро нажал кнопку отбоя, бросил мобильник на пол и ударил по нему каблуком. Корпус треснул, полетели какие-то ошметки. Авдей поднял остатки мобильника, направился на кухню, открыл форточку и швырнул их куда-то во двор, в сторону мусорных контейнеров.

– Подожди… – яростно проворчал он, – а вот – хрен вам!

Пошарив в одном из ящиков стола, Авдей достал другой мобильник, включил его, положил на стол и вновь задумался.

Неужели всему пришел конец? Столько было потрачено трудов, энергии, нервов для достижения поставленной цели. Сколько крови пролито. Вот она достигнута, его промежуточная цель, – он занял центральное место в криминальной империи Косаря. Для этого ему пришлось убрать с дороги и Клыча. Он рассчитывал, и, не без оснований, занять место старого вора после его смерти. Не вечен Косарь, – смертен, как и все люди. Особенно, если ему в этом помочь…

Авдей подошел к окну, нажал на неприметный паз в подоконнике и, после щелчка, сдвинул подоконник в сторону. В открывшейся нише, прямо на тряпичной подстилке лежали пистолеты и обоймы с патронами к ним. Это были испанская «Астра», австрийский «Глок» и потертый «ТТ». Авдей подержал в руке каждый и остановился на «Глоке». Взял к нему две запасных обоймы и поставил подоконник на место. Теперь деньги…

«Деньги, деньги, всюду деньги… – машинально замурлыкал Авдей въедливый мотивчик, – …всюду деньги, господа, а без денег жизнь плохая – не годится никуда…»

Он пошел в прихожую, остановился возле висящего на стене электрического счетчика и сильно нажал руками на его левую сторону. Счетчик слегка подался вперед, что-то глухо скрежетнуло, пружина отбросила его в сторону и он повис на невидимых петлях. За ним открылась еще одна дверца с простеньким цифровым замком.

Авдей набрал три цифры и открыл дверцу: на двух полочкам потайного сейфа плотно лежали пачки денег и различные документы. Авдей взял три пачки – по десять тысяч каждой валюты, на первое время хватит. Взял он также паспорт, водительские права и разрешение на оружие – все на другую фамилию.

Авдей закрыл сейф и захлопнул счетчик, вернув его на место. Деньги и документы он положил на стол, переоделся в маскировочную форму армейского спецназа, просторную с многочисленными карманами и карманчиками, не новую и местами уже потертую.

Затем он рассовал деньги по карманам, положил во внутренний карман новый мобильник, «Глок» засунул в наплечную кобуру. На голову Авдей нахлобучил армейское кепи. Так, это еще не все. Надо немного изменить внешность. Он открыл специальный ящик в одежном шкафу, где лежали кое-какие предметы маскировки: небольшие седоватые усы, черная бородка а-ля Греф, два парика – брюнета и шатена, седые брови, баночки с красками, тюбики и кисточки.

Авдей приклеил усы и брови, и посмотрел на себя в зеркало. Нет, так не пойдет, брови придают ему слишком кукольный вид. Он отлепил их и положил назад. Затем, подумав немного, взял баночку с сероватой мазью, натер ею виски и слегка смазал брови. Волосы после этого приобрели седоватый оттенок.

Авдей был полностью удовлетворен результатом. Из зеркала на него смотрел совершенно другой человек. Седина добавила ему полтора десятка лет, а усы придали непривычно степенный вид. Он сунул баночку с мазью в карман.

На улице стало уже смеркаться. Бывший гэбешник в последний раз посмотрел в зеркало: поправил кепи, пригладил усы, слегка прищурил глаза.

А вот его собственные глаза ему не понравились – они были похожи на глаза загнанного хищника. В них появилось животное чувство зверя, за которым устремился «гон». Глаза отражали безжалостных хладнокровных охотников, спешащих за сосредоточенными молчаливыми псами, которые размеренным ходом догоняли теряющего силы хищного зверя. Зверь играючи расправился бы с каждой собакой в отдельности, а, возможно, и со всей стаей. Но охотники с их ружьями не оставляли ему никаких шансов…

Авдей встряхнул головой, отгоняя наваждение.

«Так не годится», – недовольно подумал он, собрался с мыслями и вышел из квартиры, аккуратно защелкнув за собой дверь.

Машина завелась с полоборота и тронулась по направлению к окраине города. Вскоре началась плохая дорога. «Ауди» стала жалобно постанывать на ухабах и рытвинах дороги, даже своим внешним видом напоминающей старинную стиральную доску. Фары Авдей пока не зажигал, дорога просматривалась на несколько метров вперед и была достаточно узкой, все равно здесь не разгонишься. Справа потянулись черные громады зданий промзоны, в которых почти не было светящихся окон. Начал моросить по-осеннему мелкий дождик, и Авдей включил дворники.

Проезжая мимо длинных приземистых складов, которыми заканчивалась промзона, он вдруг заметил, что впереди и чуть слева, где дорога выходит на асфальтовое шоссе, выходящее за город, скопление автомашин.

Авария, что ли? Приостановившись, Авдей вытащил из кармашка монокуляр и навел его на стоявшие вдалеке автомобили. В окуляре отчетливо мелькнул полосатый жезл.

Значит, они перекрыли город, и уже, наверняка, разыскивают его. Предчувствие Авдея не подвело – не зря возникло это ощущение загнанного зверя.

Светящийся полосатый жезл объяснил ему все: проверяют каждую выезжающую из города машину. На этой машине ему из города уже не выехать, в спешке Авдей даже не взял на нее документы. А это – уже повод для задержания. И личного обыска. А у него – оружие в кобуре. Пусть даже на «Глок» имеется разрешение. К ноге приторочена заточка. В карманах крупные суммы денег. Последует неминуемое доставление в УВД – и конец его маскараду.

Но без оружия и денег нечего и соваться в дальний и опасный путь. Черт! Что же делать? Он вздохнул и вновь поочередно набрал номера Косаря, Боцмана и Сарыча. Картина та же – абонент был недоступен.

Быстро темнело. Он развернулся, включил фары и медленно поехал назад.

Тряска закончилась, он, наконец, выехал на освещенную и оживленную улицу. На красном огоньке светофора Авдей затормозил, скрипнули тормоза. Ближний свет его фар вырвал в сизой пелене моросящего дождя желтый корпус «Фольксвагена», на крыше которого призывно светилась надпись «TAXI».

Ну конечно, такси! Вот где выход!

Авдей надавил на акселератор, и «Ауди» легко обошла такси. Оторвавшись метров на тридцать, он затормозил и, выскочив из машины, замахал таксисту рукой. Тот равнодушно проехал мимо – то ли не заметил, то ли был занят.

Усилившийся дождь начал понемногу смачивать непромокаемую, но поношенную ткань куртки. Рядом проносились машины, но он не пытался их останавливать – специфичного желтого цвета все не было. Дождь уже прилично хлестал.

Ничего. Промокший пожилой человек, спешащий в такси в деревню к внезапно тяжело заболевшей жене, по идее не должен насторожить работников милиции. Авдей всматривался в проносящиеся машины. Такси все не было.

«Здесь же не центр города», – понял он. – «Но, кажется, такси можно вызвать и по мобильнику. Или они выезжают только по звонкам из квартир, имеющих определенный адрес? И с улицы их вызвать невозможно?»

В Белокаменске Авдей ни разу не ездил на такси. Вначале денег не было, а потом – необходимости. Ехать в центр на своей машине он не хотел, ввиду большой концентрации там милиции. Ну, надо рискнуть…

Он вновь залез в «Ауди» и набрал три шестерки – вызов такси.

– Служба такси слушает, – ответил ему приятный девичий голос.

– У меня заглохла машина, – хриплым голосом произнес он, – не могу добраться домой.

– Адрес, где вы находитесь.

– Улица Машиностроителей, дом… – Авдей глянул на номер близлежащего дома, – … дом номер 37.

– Ждите. Машина будет через десять-двенадцать минут, – сообщила девушка, – такси желтого цвета, «Октавия».

Действительно, через указанное время Авдей уже садился в желтую «Октавию». За рулем сидел таксист с темным широким лицом, напоминающий шахтера из старых фильмов.

– Куда едем? – густым голосом спросил он.

– Деревня Лаврово, восемь километров от города, – произнес Авдей торопливо, – жена, понимаешь заболела…

– За город не поеду, – решительно отказался шофер, – милиция всех тормозит, бандюков каких-то ловят, а у меня страховка на три дня просрочена. Еще права отберут.

Авдей достал бумажник и повесил на рулевое колесо стодолларовую банкноту.

– Очень надо, – сказал он. Отметив отразившуюся на лице шофера внутреннюю борьбу, Авдей добавил еще три пятисотрублевые бумажки, – вот, штраф заплатишь, если что.

Водитель такси потер зеленую купюру пальцами, глянул ее на свет ночного плафона и сунул в задний брючный карман. Пятисотрублевки он положил в права. Затем включил скорость и двинулся с места.

Они пристроились в конец очереди из полутора десятков легковых автомобилей, стремящихся выехать за пределы города. Двое гибедедешников (или переодетых оперативников – отметил Авдей их четкие действия), в черных, блестящих от влаги дождевиках, со светящимися полосатыми жезлами неторопливо, подсвечивая себе фонариками, проверяли документы у водителей, а также осматривали салоны и багажники автомашин.

Метрах в трех сбоку от них переминался с ноги на ногу в серо-зеленой пятнистой плащ-палатке омоновец. Из-под плаща в сторону дороги посматривало хищное рыльце укороченного АКС-74У, оружия спецгрупп, калибра 5,45 мм. За его спиной стояла милицейская машина с работающим синим проблесковым маячком.