Текст книги "Капкан для оборотня"

Автор книги: Валерий Иванов-Смоленский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Девушка, заметив и его взгляд, и реакцию, быстро запахнула халат.

– Он мне великоват, – без всякого кокетства, спокойно произнесла она.

И вдруг Крастонов осознал, что перед ним сидит интересная зрелая женщина. Ему внезапно захотелось прижаться лицом к ее красивым круглым коленям, видневшимся из-под разошедшихся пол халата. Уж очень уютно они выглядели. И он это сделал….

Утром Крастонов приподнялся на локте, всматриваясь в ее милое, без следов боевой раскраски, маскирующей женские изъяны, лицо. Симпатичненькая. Нормальные, не выщипанные брови. Небольшой, чуть вздернутый носик. Припухшие аккуратные губки.

Веки девушки вздрогнули и Маша раскрыла глаза.

Крастонов улыбнулся, прикрыл девушку полностью одеялом, встал и направился в ванную комнату.

«Хорошенькое приключение, – подумал Крастонов, стоя под душем, – я ведь не ощущаю к этой девушке каких-то особых чувств. А глаза, глаза – просто прекрасные… Как мне теперь с ней себя вести? А никак. Как и прежде. Нормальное дело. Одинокие люди провели вместе ночь. Да еще какую ночь…»

Чтобы не вызывать лишних разговоров, он довез девушку до остановки и сразу забыл о ее существовании, окунувшись в привычную милицейскую жизнь. Тем более что прошедшей ночью кто-то грабанул ювелирный магазин, причем сигнализация не сработала. Предстояло разбираться с этим по горячим следам.

Под вечер он зашел к генералу докладывать по грабежу в ювелирном, и увидел ее на привычном месте. Маша еще не ушла. Она перекладывала какие-то папки, бумаги.

– Привет. У себя? – привычно спросил Крастонов.

Маша кивнула головой, потупив глаза.

– Может, как-то увидимся? – спросил он мимоходом, уже на пороге кабинета.

Девушка улыбнулась в ответ, но так и не подняла глаз.

Крастонов не думал о Маше еще несколько дней, хотя и часто видел ее, ежедневно бывая у генерала. А потом пошло… Он привез ее домой еще раз, и еще, и еще… И, наконец, Маша фактически поселилась в его холостяцком двухкомнатном логове.

В квартире, где раньше всегда царил идеальный порядок, теперь наблюдался заповедник разорения и некоторого бедлама. Отныне взору педантичного полковника открывался образцовый беспорядок. Повсюду валялись баночки, тюбики, флакончики, какие-то штучки. Крастонов не подобрал иного слова, к предметам непонятного назначения. Висели детали женской одежды, в том числе, и весьма интимные. Возле кровати на стульях лежали стопками журналы, всякие «космополитены», «караваны истории», «Лизы», «Насти» и прочее легкое женское чтиво.

При всем этом она всегда была красиво и по-разному причесана, и безукоризненно одета. На юбке не было ни морщинки, непонятно, как она умудрялась сидеть? Косметика использовалась в минимальном количестве. А еще Маша была ужасной чистюлей. Утро она начинала с чистки зубов и чистила их, как минимум, дважды, а то и трижды в день. Затем шел кофе, душ и, иногда, легкий утренний секс с Крастоновым. Он, по-прежнему, подвозил ее лишь к остановке автобуса, не желая афишировать своих отношений. Хотя, похоже, для сослуживцев это было не более чем секретом Полишинеля.

* * *

Казалось их счастью и гармонии чувств ничто не угрожает. На красиво сервированном столе стояла бутылка Шампанского и два бокала. Крастонов и Маша ужинали.

– У-у, как вкусно, – похваливал Крастонов, приканчивая большой кусок жареного мяса, политый соусом, – сама готовила?

– Я вообще люблю готовить, – ответила Маша.

– Чего не подождала меня после работы?

– Ну, ты же не хочешь, чтобы в управлении знали о наших отношениях. К тому же ты так часто задерживаешься допоздна… Зато я зашла в магазин, все купила и приготовила ужин… Тебе, правда, нравится?

– У-м-гу, – промычал Крастонов, дожевывая кусок мяса.

– Посмотрим сегодня вместе кино?

– Какое?

– По НТВ будет старый французский фильм «Мужчина и женщина». Я его уже видела. Там такие актеры, и такая обалденная музыка!

– Конечно, посмотрим. С удовольствием.

– Слушай, а ты никогда не был женат? Тебе уже столько лет…

– Сколько? – засмеялся Крастонов, – Что, совсем старик?

– Ну, не совсем. Но, наверное, за тридцать пять.

– Почти угадала. Хочешь еще шампанского?

– Хочу. Но ты не ответил на мой вопрос…

– Я не был женат, – с грустью признался Крастонов, – была у меня в юности любимая девушка, но ее убили подонки.

– Ты им отомстил?

– Нет, они остались полностью безнаказанными… Пока безнаказанными, – с угрозой произнес он.

Лицо его стало очень серьезным, глаза – безжалостными.

– Ну-ну-ну, – обняла его за шею Маша, – Крастонов, я тебя боюсь. Поцелуй меня быстренько… Сегодня наш день… выпьем шампанского!

Она подняла бокал и чокнулась. Пригубив шампанского, Крастонов отставил бокал, схватил ее в охапку и поцеловал.

– Осторожно! – засмеялась Маша, – прямо полярный медведь. Ты помял мне всю юбку…

Крастонов, вначале хмурившийся при виде разбросанных вещей, со временем привык ко всем новым плюсам и минусам, и всегда с удовольствием возвращался домой. Она, как правило, добиралась сама и по причине его обычных задержек на службе, и в силу соблюдаемой ими секретности их отношений.

Идиллия продолжалась более трех месяцев. Вечером медленно, будто в первый раз, будто не существовало в прошлом нескольких десятков ночей, они касались друг друга… И время пропадало для них, исчезало все окружающее, и оставался только жар тел и прерывистое горячее дыхание.

Крастонову казалось, что нет той силы и той причины, которая сможет разъединить их. Но в том то и горе, а, может и счастье человеческое, что существует неумолимая реальность бытия, и Крастонова ждала эта горькая реалия…

Как-то самым обычным вечером Крастонов и Маша лежали в постели, прижавшись друг к другу. Он обнял девушку за плечи, зарылся лицом в ее пышные растрепанные волосы. В ее позе было столько одновременной беззащитности, теплоты и нежности, что Крастонов ясно осознал – другой ему не нужно.

– Знаешь, – произнес вдруг Крастонов, щекоча губами ее ушко, – не завести ли нам настоящую семью… выходи за меня…

И не закончил, потому что почувствовал, как на локтевой сгиб его руки, на которой лежала Машина головка с растрепанными волосами, упала крупная горячая капля. Потом еще одна, и еще. Она разрыдалась, прижав руки к лицу и свернувшись калачиком.

– Что такое?.. – Крастонов ничего не мог понять. – Откуда эти слезы? Я ведь серьезно…

– Я не могу-у-у… – забилась в рыданиях Маша, – он, вообще, вчера запретил с тобой встречаться… Это в последний раз. Сегодня…

– Кто он? – недоуменно спросил Крастонов, – отец, что ли?

Он знал, что ее родители жили где-то на юге страны, в Краснодарском крае:

– Он приехал сюда?

– Он… Генерал… Гречков… – слезы теперь полились беспрерывно. – Я и с ним…

– Когда? – внезапно все понял Крастонов, – до меня?

– Н-е-ет. Всегда…

– И вчера тоже?

– И вчера…

– Но как же это, ведь мы же каждый вечер вместе…

– Днем… У него в кабинете… В комнате отдыха, там диван…

– Как ты могла?!?

– Я боялась, что он меня выгонит с работы…

Крастонов задохнулся от целой гаммы чувств – злости, недоумения, неверия, оскорбленного самолюбия. Лицо его исказилось гримасой боли.

Он ошарашено замолчал, не в силах даже выразить охвативших его чувств.

– Прости меня, милый, – залепетала Маша.

Крастонов долго молчал, лежа неподвижно.

Молчала и Маша, только смотрела на него уже высохшими, ничего не выражающими глазами.

Наконец, он обхватил свои плечи руками и произнес глухо и решительно:

– Уходи.

* * *

Крастонов умел переступать через крупные огорчения, но в этом случае не сдержался. Не в его правилах было покидать поле боя с брошенным оружием и зачехленными знаменами.

На следующий день, зайдя в приемную начальника УВД, он не увидел там Маши. На ее месте сидела Лида, полная брюнетка лет сорока в цветастом платье с глубоким вырезом, подчеркивающем ее пышноватые формы.

– А где Маша? – спросил Крастонов.

Брюнетка злорадно улыбнулась. Не то, чтобы она не любила полковника, напротив, он ей нравился, как мужчина. Но в любой женщине она видела только соперницу.

– Она уехала, – произнесла Лида, погасив улыбку, – домой. Куда-то на юг. Кажется, в Ростов. Или в Краснодар.

Полковник взялся за ручку двери, ведущей в кабинет начальника УВД.

– Туда нельзя, там совещание. Приказано никого…

Но Крастонов рывком открыл дверь.

В кабинете за длинным столом для совещаний сидело десятка полтора офицеров. Они что-то помечают в своих блокнотах.

– …или возьмете на учет в третьем квартале, – послышался голос генерала.

– Что-нибудь срочное, Александр Олегович? – генерал вопросительно посмотрел на Крастонова.

– Вы – подлец, – медленно произнес Крастонов. – вы просто подлец.

– Вы с ума сошли! – негодующе воскликнул генерал, – да как вы смеете…

– Смею. И соображаю, что говорю. Я наношу вам оскорбление в присутствии офицеров.

Сидящие по обеим сторонам большого стола для служебных совещаний офицеры ошеломленно молчали, наблюдая за происходящим. На мгновение в кабинете повисла мертвая тишина.

– А у вас, генерал, два варианта ответа на него, – четким спокойным голосом продолжал Крастонов, – либо трусливо написать на меня рапорт в министерство, либо стреляться, как и подобает настоящему офицеру. Прямо здесь – в кабинете, как в старину, на десяти шагах – здесь как раз хватит.

Глаза генерала побелели от гнева, и он выхватил из ящика стола служебный «ПМ».

Крастонов, в свою очередь, быстро сунул руку подмышку.

– Всем покинуть помещение, – рявкнул генерал.

Этот крик стряхнул оцепенение с сидевших неподвижно офицеров. Несколько из них бросились к генералу, заслоняя его от Крастонова и хватая за руки. Другие повисли на плечах рвавшегося вперед полковника…

В тот же день Крастонов написал в министерство рапорт о переводе его в другой город. На работу он больше не вышел. Управление разделилось на два лагеря. Причина возникшего конфликта ни для кого не была секретом. Одни держали сторону Крастонова – генерал ведь был женат и имел нормальную семью. Другие были за начальника УВД – офицер, тем более, подчиненный, тем более, из-за бабы – не должен был публично оскорблять старшего по званию.

Большинство женщин одобряли поступок полковника и восхищались им. Многие под любым предлогом старались зайти в приемную генерала, чтобы узнать подробности…

– Это правда? – шепотом поинтересовалась заглянувшая в дверь приемной Светлана из соседнего отдела у Лиды, заменившей уехавшую Машу.

Брюнетка сделала круглые глаза и утвердительно кивнула головой.

– Как красиво, – застонала Светочка, тряхнув золотистой копной волос, – стреляться из-за дамы. Настоящий мужчина.

Спустя несколько минут после ее ухода в приемную вошла симпатичная молодая женщина в форме капитана.

– Лидусик, – спросила она вполголоса у новой секретарши, – что, и в самом деле палили друг в друга?

– До этого не дошло, – трагическим шепотом сообщила Лидочка, – просто не успели, их растащили… Но что он нашел в этой кукле, не понимаю… – она театрально закатила глаза.

– Их, мужиков, не поймешь, – с досадой произнесла женщина-капитан, – иногда на таких лахудр бросаются… Однако Крастонов все равно молодец! Кто у нас, кроме него, в управлении так посмел бы? Жаль, уволят ведь…

– Как пить дать уволят, – с сожалением вздохнула Лида.

Долго еще этот вопрос обсуждался везде и всеми.

Утром возле крыльца стояла группа милицейских офицеров. Они тихо разговаривали между собой, некоторые курили. Мимо них прошел Легин и стал подниматься на крыльцо.

– …до того, что бабу не поделили, – донесся до него чей-то голос, – Крастонов-то каков, как юнец – за пистолет хвататься… Тоже мне офицер… Позорник…

Легин в два прыжка скатился с крыльца. Растолкав группу офицеров, он схватил за отвороты кителя старшего лейтенанта, произнесшего эти слова, и без труда приподнял его вверх над землей. Послышался треск рвущейся материи. Лицо старшего лейтенанта побагровело, глаза заметались в испуге. Он даже не пытался сопротивляться.

– Ты, сосунок! – свирепо произнес Легин, – не тебе, желторотому, судить о полковнике. Если бы все такими были…

Он не закончил фразу, отшвырнув от себя старшего лейтенанта. Тот пролетел в воздухе около метра и свалился на спину. Его поддержали другие офицеры, не давая упасть на землю.

– Если еще раз услышу… – с угрозой произнес Легин, – и это касается всех… Порванной шкурой не обойдется…

Он взбежал на крыльцо и скрылся в здании управления…

Но со временем все затихло. Жизнь пошла своим чередом.

История эта, однако, получила свое дальнейшее продолжение. Кроме рапорта Крастонова, в МВД написал сообщение и кое-кто другой.

В любом большом коллективе почти всегда найдется такой вот человечишка, который готов вынести сор из избы из чистого любопытства – а что из этого получится?

К нему все нормально относятся, никто его не обидел, он даже на хорошем счету. Нет, он не мстит. И не из зависти.

Спроси его, для чего он нацарапал донос – пожалуй, внятно и не ответит. Ему интересно, чем же все это может закончиться. Наверное, в детстве такие люди отрывают головы и конечности куклам. Не из садизма и не из природной жестокости, а чтобы узнать, что там у них внутри. С годами это чувство не проходит, как свидетельствуют психиатры.

В УВД из министерства приехала целая комиссия – два кадровика и один из вновь созданной службы собственной безопасности, которую возглавил генерал со старинной боярской фамилией.

Вообще, в МВД шла очередная кампания по чистке кадров. Время от времени по велению очередного, вновь назначенного, министра поднимался девятый вал – очищение милицейских рядов от запятнавших себя сотрудников. Офицеров увольняли пачками.

Только подпадали под эту категорию, в основном, честные и добросовестные работники. Где-то, может, они и превысили свои служебные полномочия, но – полностью в интересах дела, без всякой личной заинтересованности или корысти. Проходимцы, подлецы и мздоимцы, как правило, оставались на своих местах. В полном соответствии с правилом Питера из законов Мерфи: «Приказ, который просто невозможно понять неправильно, все же наверняка будет выполнен неправильно».

В Прикамск прибыла комиссия из министерства внутренних дел. Вызывались для дачи объяснений сотрудники и сотрудницы управления. Кадровики охапками носили личные дела. Через некоторое время комиссия уехала из Прикамска ни с чем. Лишь Крастонов подтвердил факт конфликта, не объясняя истинной причины. Ни генерал, ни офицеры, свидетели стычки, конфликта, как такового, не подтвердили. Написавший анонимный донос, естественно, не объявился.

Крастонов после всего этого был переведен с понижением в должности в Белокаменск. Город, между прочим, хоть и подчиненный области, но по населению и промышленности крупнее областного центра.

Генерал в общем-то не был подлецом. Это он подтвердил и позднее: несмотря на то, что Крастонов продолжал оставаться в его власти, он никогда не пытался отомстить ему, даже скрыто. Скорее, в этом плане, он был обычным мужиком со здоровыми задатками кобеля. Однако они так и остались врагами. Пещерный инстинкт первобытных людей, не поделивших самку, оказался сильнее здравого рассудка и прочих нормальных человеческих чувств…

^{ГЛАВА ДЕСЯТАЯ}
ПЕРСОНА НОН ГРАТА

Проснувшись после легкого похмельного сна, Барсентьев принял контрастный освежающий душ и снова сел за ноутбук, с твердым намерением уточнить кое-какие предположения.

Вскоре на столе зазвонил телефон. Барсентьев поднял трубку:

– Слушаю вас. Здравствуйте, Сергей Дмитриевич… Так докладывать-то пока нечего… Никаких следов… За несколько дней я не продвинулся ни на шаг к раскрытию этих загадочных преступлений. Ни на шаг… Нет, содействие оказывается в полном объеме, как со стороны местной милиции, так и наших… Полученные мной первичные сведения свидетельствуют о том, что в городе вообще творится что-то непонятное… Конечно, сразу же… И вам – всего доброго.

Положив трубку на рычаг, он несколько секунд размышлял, нахмурив брови, затем зашел в Интернет, вызвал поисковик Rambler и быстро прошелся по клавишам, набрав. Экран выдал первую страницу с сайтами, и с информацией, что по данному запросу найдено 1037 сайтов и 9769 документов.

Он зашел в Интернет, вызвал поисковик Rambler и быстро прошелся по клавишам, набрав www.oboroten.ru. Экран выдал первую страницу с сайтами, попутно выдав информацию, что по данному запросу найдено 1037 сайтов и 9769 документов. Следователь присвистнул – Интернет забит мистикой, такой объем информации за месяц не перелопатишь. Ладно, посмотрим по основным.

Что говорит об оборотне Мифологическая энциклопедия?

«Оборотень – чудовище существующее во многих мифологических системах. Подразумевается человек умеющий превращаться в животных либо наоборот. Животное умеющее обращаться в людей. Так же, часто таким умением обладают демоны, божества и духи. Классическим же оборотнем считается волк. Именно с ним связывают все ассоциации рождаемые словом оборотень. Это изменение может произойти как пожеланию оборотня, так и непроизвольно, вызванное, например, определенными лунными циклами или звуками (вой). Оборотни не подвержены старению и физическим заболеваниям благодаря постоянной регенерации (обновлению) тканей. Поэтому они практически бессмертны. Однако их можно убить, смертельно ранив в сердце или мозг, или иными способами, которые повреждают сердце или мозг (например, через повешение или удушение). Считается что серебро также смертельно для оборотня.

Хотя по своей сущности оборотень является волком, находясь в волчьей форме, он тем не менее сохраняет человеческие способности и знания, которые помогают ему убивать. Такие вещи, как определенный выбор жертв, обход ловушек и человеческая хитрость становятся очевидными при расследовании дел, связанных с оборотнями….

Почему волк? На протяжении многих столетий он оставался существом вполне фантастическим – даром что охотники и крестьяне немало знали о его повадках (еще в XX веке волки изредка забегали на улицы, скажем, Парижа). Своеобразие средневековой психологии в том и состояло, что будничные наблюдения нисколько не подрубали крылья фантазии. Бестиарии верно подмечали прожорливость и силу волка, умение бесшумно подкрасться к овчарне – и тут же добавляли: от голода волк жрет землю, шея у него „негнучая“ – поворачивается он только всем телом; ежели человек завидит волка в лесу первым, тот его не тронет, потеряв всю свирепость от человеческого взгляда; но уж если первым заметит путника волк – пиши пропало, человек теряет дар речи. От древних римлян пришла поговорка о молчуне: „Ты что, волка увидел?“….

Коварный хищник искони был естественным символом ночи и зимы. Даже самой смерти (египетский бог с головой волка провожал умерших в царство мертвых). Но наши далекие предки замечали в волке и какое-то загадочное свойство, роднившее его с солнцем. Проворство? Неутомимость? То, как он „катится“ вслед за добычей? Мощь и свирепость – и этого вполне достаточно было, чтобы стать символом солнца?..

В незапамятные времена многие животные перебывали тотемами. Ни в какого хищника охотники и воины не перевоплощались столь самозабвенно и истово, как в волка: свирепость, выносливость, удачливость зверя восхищали первобытное сознание. Не могло это кончиться добром….

Геродот передавал рассказ о некоем североевропейском племени, члены которого ежегодно на несколько дней превращались в волков. Такой „манией величия“ страдали многие племена в разных концах Европы. Например, у балтов были воины – слуги бога-волка, которые шли в бой буквально белены объевшись (принятие наркотика было частью ритуала). Во время сражения такие воины в своей галлюцинации считали себя волками.

Германские воины-волки, по преданию, так свирепы, что не нуждались в оружии и убивали врагов своими щитами. Но саги повествуют и о кровожадных разбойниках, тоже мнивших себя волками. Это не мешало верить, что героические предки со смертью превращаются в волков, и боги скандинавов и германцев – Один, Вотан – сами были подобны воинам-оборотням. А конец мира представлялся как пришествие Фенрира – вселенского Волка, который откроет пасть от земли до неба и пожрет все и всех (даже Одина)….

Христианство яростно искореняло все волчьи культы как языческие, и, в конце концов „положительный образ“ волка остался только в фольклоре. Первые отцы церкви решительно отрицали и само вероятие превращения человека в животное, но вот в раннем средневековье теологи заколебались. Святой Бонифаций из Майнца еще не верил, что дьявол способен превратить человека в волка, но уже не сомневался, что человек своей злой волей может стать зверем. Самого сатану все чаще рисовали в облике волка. Люди – божьи овцы, их поглотитель – волк, враг божий… Папские буллы XV века против колдовства и ересей подогревали страсти вокруг перевоплощений дьявола в человеке, а человека – в волка.

Первая массовая истерия – выявление и преследование оборотней (в том числе оборотней собак и кошек!) – прокатилась по Европе в XIV веке. Два столетия спустя оборотнемания достигла нового пика. Следующая (последняя) массовая вспышка длилась во Франции с 1570 до 1610 года и сопровождалась небывалой „теоретической дискуссией“. Покуда крестьяне забивали кольями всех подозрительных прохожих, а суды приговаривали к сожжению одержимых ликантропией (а вкупе и невинно оболганных), ученые мужи писали трактаты, магистерские диссертации и памфлеты на тему оборотничества….

Самым нашумевшим случаем был процесс в XVI веке над неким Жилем Гарнье, наводившем ужас на жителей северных французских деревушек. По мнению современников, нищий бродяга Гарнье встретил в лесу дьявола, продал ему душу, а взамен получил снадобье, благодаря которому мог превращаться в волка. Так или иначе, Гарнье действительно загубил множество душ: насиловал женщин, занимался убийством детей, людоедством, отгрызал у трупов убитых им мужчин гениталии… Его поймали, допрашивали и пытали в Доле в 1574 году. Протоколы допросов и сейчас читаются как детективный роман…

Оборотню в „большой литературе“ не повезло. Сюжет использован доброй сотней писателей – начиная с эпохи романтизма в моду вошло демоническое и иррациональное, и оборотень стал перебегать из романа в роман. Но настоящих удач не было. Даже с конвейера Дюма-отца оборотень вышел какой-то анемичный и совершенно нестрашный…

Но зато отыгралось на оборотнях кино! Со своего первого экранного появления в 1913 году человековолк прочно утвердился в массовом кинематографе. В 1981 году приза „Оскар“ удостоился герой фильма „Американский оборотень в Лондоне“ – „за лучший грим“! Сюжет картины немудрящий, но техническое совершенство съемок сразило даже привычных ко всему зрителей: волчьи клыки, шерсть, морда вырастали прямо на глазах – крупным цветным планом, так сказать, без всякой подделки.

Находку поспешили тиражировать в новых фильмах об оборотнях. Как и в других случаях, коммерческий успех в массовом кинематографе одновременно свидетельствует о закате доброго, живучего и долговременного старого мифа…

Превращения в волка современный человек боится в последнюю очередь. В круговерти городских буден не превратиться бы в автомат! Или, как подсказывают те же фантастические кинозрелища, в инопланетянина. Те тоже „произрастают изнутри“ человека, узурпируют и тело его и сознание. Хоть волком вой от подобных фантазий!

Оборотень как фантастическое существо просуществует еще долго. Наверно, пока жив его основной компонент – человек, существо совершенно фантастическое и непредсказуемое. И только когда ненависть человека к человеку, наконец, окажется выдумкой, которую мы долгое время – веков сорок – принимали за правду, а недоверие превратится в смешной пережиток, вздорная фантазия о человеко-нечеловеке останется невостребованной».

Барсентьев с интересом прочел представленную Интернетом статью. О многом он слышал впервые. Только, что это даст для расследования уголовного дела?

Он просматривал страницу за страницей. Многочисленные форумы по поводу оборотней на страницах Интернета поразили его. Неужели столько современных людей верит в эти легенды? На дворе двадцать первый век, а многочисленные посетители форумов вполне серьезно рассуждают и обмениваются мнениями о способах и методах превращения, распознавания, защиты от оборотней. И, при этом некоторые приводят случаи из своей собственной практики. Чушь какая-то…. Ага, вот интересная статья, с лишением чудища конечности.

«…У Монтегю Саммерса собрано большое количество рассказов об оборотнях. Хоть они и походят на сказки, есть один элемент, общий для них всех: человек, на которого напал оборотень, старается оторвать ему лапу (или вырвать глаз, или ранить горло); позднее обнаруживается, что у какого-то человека нет руки или ноги, и тот признается, что он оборотень; Олас Магнус, средневековый летописец, рассказывает историю о славянине, который хотел убедить свою любовницу, что оборотни существуют, и вышел из подвала в форме волка. На него напали собаки, и он потерял глаз. И Монтегю Саммерс, и сэр Джеймс Фрейзер (в книге „Золотой сук“) рассказывают историю об одном охотнике, который отрезал лапу у волка, напавшего на него. Рассказывая этот случай своему другу, он заметил, что ЛАПА ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЖЕНСКУЮ РУКУ С КОЛЬЦОМ НА ПАЛЬЦЕ. Это кольцо друг узнал – оно принадлежало его жене. Вернувшись домой, он увидел, что у его жены ампутирована рука до запястья. Она созналась и была казнена….».

Барсентьев заглянул еще в несколько сайтов, но ничего нового не нашел, в основном художественная литература. Хорошо, поищем теперь на тему отрубленных рук. Он перешел в поисковую систему Яндекс и в окошечке «Найти!» набрал по-русски «отрубленная рука».

Яндекс сообщил о найденных 57268 сайтах и 904981 документе. И сбоку присовокупил, что найдено еще и в товарах 11. С ума сойти – здесь и жизни не хватит все просмотреть.

Попробуем сузить область поиска. Так, у нас здесь убийство… Или, нет. Скорее казнь. Сотрудника ГИБДД казнили, притом явно – показательно. Или ритуально? Нет ритуал здесь не при чем, это совершенно другое. Он стер «отрубленная рука» и набрал «казнь с отрублением руки».

Система выдала сообщение о найденных 3604 сайтах и 15904 документах. Уже легче, хотя все равно много. Ладно, глянем выборочно по заголовкам сайтов.

В ходе просмотра Барсентьев обогатился многими сведениями. В странах Персидского залива за преступления, связанные с терроризмом, перед казнью приговоренному отрубают руку и противоположную ногу.

В Саудовской Аравии нет воровства, поскольку пойманному с поличным отрубают обе руки.

В Таиланде отрубают руки, в качестве наказания, за преступления, связанные с торговлей наркотиками.

В Китае отрубанием рук наказывают взяточников.

В Сьерра-Леоне боевики-повстанцы отрубают конечности местным жителям для устрашения и наказания непокорных.

И так далее и тому подобное….

Барсентьев уныло смотрел в мерцающий экран ноутбука. Поиск в необъятных просторах Интернета фактически ничего не дал. Он анализировал полученную информацию.

Имеем. Убит инспектор ГИБДД. Цель? Не грабеж, бесспорно. Завладение оружием? Возможно, но вряд ли. В наше время добыть оружие можно более безопасным способом. Наиболее вероятный мотив? Месть? Скорее всего.

Демонстративность его исполнения. Точнее последующая демонстративность, уже на трупе – стодолларовая банкнота, записка и отрубленная рука.

Зажатые в пальцах деньги могут свидетельствовать о том, что мертвецу заплатили за что-то после его смерти. Предал? Тридцать сребренников, уплаченных Иуде…. Это сколько, если перевести по современному курсу на доллары? Нет, сомнительно.

В Китае, где еще издревле, все совершалось с глубоким внутренним смыслом, взяточникам отрубают руки…. Но живым. А, здесь, судя по заключению экспертизы, рука отчленена после смерти.

Оборотням, в обличье волка отрубали лапу, чтобы потом распознать оборотня в обличье человека. Но опять же живым….

Наконец, записка. Функция которой, судя по ее короткому содержанию, двояка. С одной стороны – констатация факта о двух сделанных за что-то предупреждениях. С другой стороны – угроза – и так будет с каждым подобным. Подобным убитому офицеру службы обеспечения безопасности дорожного движения.

Что за головоломка? Между тем, убийца (или убийцы) ставили своей целью именно показать, что инспектор убит, не случайно, не спроста. Что этому есть определенная подоплека. И подобная казнь ждет каждого, кто совершит…. Что совершит?

– Нет так о ни до чего не додумается, – Барсентьев потряс головой и выключил ноутбук. Искать логическую взаимосвязь здесь бессмысленно. Каждый, отдельно взятый, факт, бесспорно, является символом и имеет определенное значение. Все они, вместе взятые, привносят хаос в общий знаменатель.

Как в картинах некоторых художников, представителей различных направлений абстрактного искусства. Каждая деталь на картине знакома и понятна. А, что они означают все вместе – известно только самому художнику. О чем хотел поведать миру элементами картины убийства неведомый авангардист. И кто он по своему внутреннему миру? Сюрреалист? Символист? Или экспрессионист? Загадка….

Ладно, оставим пока свою интуиционистскую логику. Метод импликации здесь не пляшет.

* * *

Непременный чай у Севидова был великолепен. Барсентьев сидел с прокурором города в его кабинете и, не спеша, наслаждался ароматом изысканного старинного напитка.

– Как движется Ваше расследование, – поинтересовался Севидов, – есть ли перспективные версии?

– Увы, – сокрушенно вздохнул Барсентьев, – пока я на этапе сбора информации. Происшедшее поражает воображение и с трудом поддается обычному анализу. Здесь необходимо мыслить неординарно.

– Пожалуй, в этом я с вами соглашусь, – кивнул Севидов. – Даже убийство работника милиции выглядит загадочно и необычно. Инспектор ГИБДД убит, наверняка, не случайно. И не с целью грабежа. Преступники хотели завладеть незасвеченным нигде пистолетом? Возможно. Хотя оружие в наше время не является дефицитным товаром. А вот месть вполне возможна.

– Об этом свидетельствует и демонстративность исполнения этого убийства, – заметил Барсентьев. – Стодолларовая банкнота, многозначительная записка, отрубленная рука – это символы, призванные привлечь внимание к определенной версии. Но возможна и цель: пустить следствие по ложному пути, отвлечь внимание от другого факта, не сразу бросающегося в глаза.

– Зажатые в пальцах деньги говорят о посмертной оплате каких-то услуг, – предположил Севидов. – Обманул чьи-то ожидания? Не выполнил обещанного? Перестал сотрудничать с преступниками? Версий множество…

– Я вчера поработал в Интернете, – произнес Барсентьев, – просматривал сайты, связанные с лишением передней конечности….