Текст книги "Христианство и Философия"

Автор книги: Валерий Карпунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

РЕЛИГИОЗНЫЕ ИСТОКИ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ

Что такое человеческая культура? Что она включает в себя? Можно с уверенностью сказать, что культура имеет отношение ко всем сторонам нашей жизни. Она имеет отношение в равной степени и к материальным, вещественным сторонам нашей жизни, и к духовным ее сторонам. Строительство зданий – строительство храмов, производственных сооружений, жилых домов, театров, картинных галерей и т. д. – это культура. Развитие техники, разработка искусственных конструкций, которые облегчают нашу жизнь, – самолеты, поезда, пароходы, бытовая техника – это культура. Организация нашей жизни, организация нашего быта – это культура. Все виды искусства – это культура. Научная деятельность – это культура. Наша вера в Бога, понимание нами наших нравственных обязанностей перед Богом и перед нашими ближними – это, несомненно, культура. Итак далее… Нет такой области человеческой жизни, которая не была бы самым существенным образом затронута культурой. Культура является необходимым, неотъемлемым свойством человечности. Можно сказать, что разработка культуры, созидание культурных ценностей – это выражение смысла существования людей. Однако все же возникает общий вопрос: что мы развиваем? Что мы приумножаем, когда мы развиваем и приумножаем культуру? Другими словами: в чем смысл и суть культуры? Думаю, что в качестве самого общего и предельно краткого ответа на этот вопрос можно сказать вот что: смысл и суть культуры состоят в гармонизации жизни нашего духа и в вынесении достигнутой нами внутренней гармонии нашего духа вовне, в мир. Иначе говоря, достижения культуры – это плоды, которые вырастают на дереве жизни нашего духа. Мы выращиваем эти плоды и свободно дарим их людям. Например, художник пишет замечательную картину. Эта картина – плод жизни духа данного художника. И этот плод он дарит людям, и они питают им свой дух… Композитор пишет музыку – и ею наслаждаются люди… Ученый делает открытие – и его плодами пользуются люди… И так далее… Таким образом, когда я говорю о культуре, я говорю о созидательной деятельности, о созидательной культуре – о гармонизации жизни нашего духа и о вынесении результатов этой гармонизации вовне – на духовную радость всем людям.

Иными словами, культура – это прежде всего и преимущественно все то, что вносит гармонию и чистую духовную радость в нашу жизнь. Поэтому все то, что вносит дисгармонию и разлад в нашу жизнь, не является культурой. Продукты человеческой деятельности, которые разрушают человеческую душу, психику, не являются культурными достижениями, даже если они и претендуют на то, чтобы быть ими. Например, некоторые произведения писателей, музыкантов, работы из области изобразительных искусств, на мой взгляд, ни в коем случае не могут быть отнесены к явлениям культуры. Наоборот, они могут быть отнесены исключительно к явлениям антикультуры. Таковы, скажем, многие произведения так называемой рок-музыки – «тяжелый рок» и т. п. Таковы же порнографические, развращающие людей литературные сочинения, кинокартины, произведения изобразительного искусства.

Культура – это свет, добро, красота и гармония – гармония жизни, радость жизни, и эта гармония, эта радость идет, в конечном счете, от Бога, от внимания к гласу Бога в нашей душе, ибо конечный источник света, добра, красоты, радости и гармонии в мире – это Бог. Антикультура – это мрак, зло, нравственное уродство и дисгармония. Эти мрак, зло, нравственное уродство и дисгармония имеют своим источником, в конечном счете, врага Бога, а также пораженность нашей воли первородным грехом. Высший источник культуры – это, конечно же, жизнь духа в нас, улавливание и усваивание нами, нашей душой голоса Бога.

Лишь человек, который прислушивается к голосу Бога, является творцом подлинных, великих культурных ценностей, создателем глубоких научных теорий, организатором гармоничных взаимоотношений между людьми. Ясно поэтому, что духовная культура первична, а культура материальная, вещественная, то есть поезда, самолеты, усовершенствования быта и т. п., вторичны.

Итак, культура имеет своим высшим источником наши взаимоотношения с Богом. А что это за сфера нашей жизни – наши взаимоотношения с Богом? Как называется эта сфера? Эта сфера – религия. Источник культуры – это религия! А что такое религия в самом общем смысле слова?

Как известно, слово «религия» происходит от латинского слова, которое означает благочестие, святыню и набожность. Любая религия, кроме буддизма, исповедует веру в тех или иных богов или единого Бога.

Обычно ученые выделяют три ступени, три этапа в развитии религии. Первая ступень получила название «естественной религии». На этом этапе развития религиозных верований люди обнаруживают многообразных «богов» в силах природы. Это – «многобожный», «политеистический», языческий этап. На второй ступени развития религиозных верований люди обретают веру во всемогущего Бога-Господина. Бог-Господин дает людям заповеди – повеления, правила поведения, которым люди должны беспрекословно следовать. Этот этап в развитии религиозных верований получил название «религия закона». Третий, высший этап связан с глубоким осознанием нашей греховности. Он получил название «религия искупления». Это – наша, христианская вера. Мы веруем в искупительный подвиг Иисуса Христа. Мы веруем в бесконечную милосердную любовь к нам Бога, Который искупил наши грехи, правда, при соблюдении с нашей стороны одного непременного условия: Бог прощает нам наши грехи, если мы искренне стремимся больше не грешить.

Любая религиозная вера обязательно включает в себя убеждение в том, что существует некоторая Высшая тайная сила, или Высшие силы. Эти силы заслуживают поклонения, почитания их. Они так или иначе участвуют в жизни людей: дают людям правила поведения, наказывают за проступки, поощряют и награждают за должное, достойное, нравственное поведение.

Самые разнообразные религиозные верования людей всегда были основой их созидательной, творческой деятельности, результатом которой являются высшие достижения человеческой культуры. Религиозные верования, религиозные ценности – это основа, фундамент человеческой культуры.

Несомненным фактом является то, что замечательные культурные достижения имеются не только в рамках нашей, христианской, культуры, но и в рамках культур, имеющих своим источником иные, нехристианские, религиозные традиции. Например, языческая древнегреческая религия способствовала появлению замечательных храмовых сооружений и не менее замечательных скульптур.

Как такое возможно? Почему оказывается возможным появление замечательных культурных достижений, замечательных произведений искусства, великолепных памятников культуры вне христианской культуры? Я думаю, что ответ на этот вопрос очень прост: все доброе, все хорошее в этом мире, в том числе и все великие культурные достижения, исходит от единого Бога. Поэтому все хорошее и истинно великое и в нехристианских культурах имеет своим конечным источником единого Бога, которому мы, христиане, поклоняемся в наибольшей полноте.

Я думаю, не будет преувеличением сказать, что буквально все великие культурные достижения людей являются христианскими по своей сути, по своему характеру. Даже когда люди не знают Библии, не исповедуют истинного Бога своими устами, они могут исповедовать Его своим сердцем. Слово Божье, истина о Боге с той или иной степенью полноты ее запечатления может жить и очень часто живет в душе и язычника, если он этот язычник живет по совести. Веления совести, веления подлинной человечности, которые звучат из глубины сердца человека, это, конечно же, подлинный голос Бога. И этот голос может звучать в сердце нехристианина ничуть не меньше, чем в сердце христианина. И когда люди создают произведения искусства, когда они творят иные культурные ценности под влиянием внушений голоса Бога, который звучит в их душе, в их сердце, тогда они творят христианские по своему характеру, по своей сути культурные ценности, независимо от того, являются ли они сознательными христианами, исповедуют ли они христианство устами.

Русский религиозный философ Иван Ильин такими правильными словами выразил христианское отношение ко всему ценному, что в течение веков было создано нехристианами: «Все чистое, глубокое, благородное и прекрасное, что когда-либо появилось на земле или дошло до нас, воспринимается нами, христианами, как близкое, как родственное нам по духу, как подлинно веское и драгоценное, незримо навеянное силою нашего Господа, еще не открывшегося человеческому сознанию, но таинственно проницавшего сердца людей».

ЛЕВ ТОЛСТОЙ И ХРИСТИАНСТВО

Лев Николаевич Толстой – гениальный русский писатель. Его творчество характеризуется мучительными, напряженными поисками нравственного идеала, смысла жизни, поисками ответа на важнейшие для человека вопросы: В чем смысл жизни? как жить? существует ли достойная человека цель жизни? Ответы на эти вопросы он искал на путях приобщения к естественной жизни простого народа, на путях приобщения к природе Мы знаем его как автора великих романов «Война и мир», «Анна Каренина» и многих других произведений.

В возрасте 46–47 лет Лев Николаевич переживает сильнейший духовный кризис, в буквальном смысле он переживает «ломку» своего мировоззрения, которое до того во многом было сходно с мировоззрением людей «то времени, его образования, его культурного круга. после кризиса наряду с художественными произведениями он пишет многочисленные философские, богословские и морально-назидательные сочинения. В них Толстой сурово обличает, как он их называет, российские и всемирные «неправды» – «неправды» государственные, общественные, церковные. Слово «неправды» в его устах означает то же, что мы обычно имеем в виду, когда произносим слово «зло». Он также подвергает беспощадной критике современную ему науку, популярную философию, искусство… Что он только не критикует?! Можно сказать, что он беспощадно критикует культуру, сложившуюся к его времени. Объектами его критических нападок оказались и Шекспир, и Бетховен и многие другие великие деятели культуры. Мне кажется, очень многое в его критике совершенно справедливо и заслуживает внимания до сих пор. Многое, но далеко не все!

В своей критике Толстой, в частности, приходит к сознательному исповеданию анархизма, то есть к утверждению, что государственная власть, как таковая, является злом, которое не имеет оправдания и с которым нужно бороться путем неподчинения этой власти. Более того, он приходит к мысли, что любая власть – это зло. В то же время он выступает против насильственного, революционного исправления положения дел в обществе. Он утверждает, что каждый человек должен прежде всего исправлять и улучшать себя, а не стремиться к «улучшению» жизни других людей, тем более насильственными средствами. Государство, говорит он, должно быть упразднено. Но это упразднение должно осуществиться лишь в результате мирного, ненасильственного отказа людей от исполнения государственных повинностей и обязанностей.

В основе этой критической, а порой даже разрушительной, работы Толстого лежит своеобразное перетолкование им христианства. Он стремился опереться на учение Христа, правда, понимал он его настолько своеобразно, что есть основания сомневаться в том, что он был христианином.

Толстой всю жизнь искал Бога и смысл жизни, особенно интенсивно эти поиски шли после кризиса. Но что двигало Львом Николаевичем в его поисках? Страх смерти! Именно страх смерти заставлял его искать Бога.

В августе 1869 г., когда Толстому шел 42-й год, он отправился в Пензенскую губернию покупать имение. Заночевал в городе Арзамасе. И ночью в гостинице с ним случился один из сильнейших припадков страха смерти. Вот как впоследствии он описал его: «Заснуть не было никакой возможности. Зачем я сюда заехал? Куда я везу себя? От чего, куда я убегаю?.. Я убегаю от чего-то страшного и не могу убежать. Я всегда с собою, и я-то И мучителен себе… Не пензенское и никакое имение ничего не прибавит и не убавит мне… Я надоел себе. Я несносен, мучителен себе… Но я не могу уйти от себя… Да что это за глупость, – сказал я себе, – чего я тоскую, чего боюсь?» «Меня, – неслышно отвечает голос смерти. – Я тут». Мороз подрал мне по коже. Да, смерти. Она придет, она – вот она, а ее не должно быть… Все "заслонил ужас за свою погибшую жизнь… Ужас – красный, белый, квадратный. (Обращаю внимание читателя а эту гениальную образную характеристику ужаса. очень напоминает «супрематистские» полотна Казимира Малевича – его черные, белые и красные квадраты! – В.К.) Рвется где-то и не разрывается. Мучительно, мучительно, сухо и злобно, ни капли доброты я в Себе не чувствовал, а только ровную спокойную злобу На себя и на то, что меня сделало».

Обратите внимание на последние слова: Толстой испытывает злобу «на то, что его сделало». Это означает, Что он испытывает злобу на Бога. Его душа оказалась пленена силами зла. А что это за «силы»? Эти «силы» суть бесы. Душа Толстого в описанном эпизоде пленена бесами! Приведенный эпизод является замечательным художественным описанием бесоодержимости. Основной признак бесоодержимости – это злоба на Бога, приводящая человека к отчаянию, а порой и к самоубийству… В подобных состояниях Толстой был близок к самоубийству. Об этом довольно часто он говорит в своих работах после кризиса. Толстой не верил в существование бесов. И это его неверие, несомненно, существенно облегчало усилия бесов, направленные на овладение его душой.

Ужас перед смертью преследовал Льва Николаевича до конца его жизни. Именно этот ужас толкал его на поиски Бога. Но этот ужас, эта оцепенелая завороженность Толстого смертью имеют нехристианский характер. Они диаметрально противоположны христианскому отношению к смерти, отношению, которое нашло яркое выражение в победном возгласе апостола Павла: «Смерть, где твое жало? Ад– где твоя победа?» (1 Кор. 15:55). Христианин не впадает в панику перед смертью, поскольку он твердо знает, что Иисус Христос победил смерть. И если мы умираем во Христе Иисусе, то умирает (временно!) лишь наша плоть. Душа же – самое ценное в нас! – не подлежит ни тлению, ни мукам, она отойдет к Богу.

Итак, духовными поисками Толстого «руководил» нехристианский ужас перед смертью. Но был у Льва Николаевича и второй «руководитель» – его гордость. Гордость – это тоже нехристианское чувство и отношение к жизни. Можно сказать, что гордость имеет антихристианскую природу.

Гордость же была доминирующей чертой характера Толстого. Об этом говорили многие его современники. Среди них его старший брат Сергей: «Наш Левочка горд. Он вечно проповедует смирение и непротивление, но сам горд, несмотря на это».

И что же мог произвести леденящий ужас перед смертью, помноженный на гордость? Какого «бога» найдет человек, движимый этими чувствами, этими «руководителями»? Да какого угодно, но только не. Христа! Поэтому совершенно неудивительно, что Лев Толстой, очень много толковавший об Иисусе Христе, так и не стал сознательным христианином, ибо он так и не уверовал во Христа как единородного Сына Божия.

Иисус Христос, по мнению Толстого, был всего лишь одним из учителей нравственности человечества, как Будда, Конфуций, Сократ, Магомет, как сам Толстой и многие другие философы и религиозные учителя человечества. Христос не Бог. Он не творил чудес. Он не воскресал. Он лишь учил людей добру. Он – человек, как и нее мы, но выдающийся человек, выдающийся учитель нравственности. Так считал Л.Н.Толстой.

Ну, а Бог? Какого же «бога» все-таки «нашел» Лев Николаевич? О своем понимании Бога он писал примерно так: Бог есть неограниченное Все, чего человек осознает себя ограниченной частью. Бог есть дух, обнимающий собой весь мир и совпадающий с миром. Человеческая душа является частью Бога.

По мнению Толстого, человек единосущен Богу. примерно так же о Боге говорят индусы. «Если у гордого интеллигента слагается религиозное мировоззрение, – справедливо писал исследователь Лодыженский, современник писателя, – если он, как Толстой, будет признавать Божество, то тут же будет признавать И себя единосущным Божеству, вразрез с христианским учением».

Не всякий мистический опыт, то есть опыт таинственного общения человека с Богом, Толстой категорически отрицал и высокомерно называл «вздором», потому что сам он не имел этого опыта. Его гордость стояла непреодолимой глухой стеной между ним и Богом, между ним и Иисусом Христом.

Толстой претендовал на создание «новой религии». И что же он, в конце концов, создал? Суть его «религиозного» учения можно выразить очень просто: живи аскетически, не делай зла; тогда после смерти достигнешь слияния с Богом – с «Универсальным Духом». Но в этих утверждениях Толстого нет абсолютно ничего нового. Об этом уже около трех тысяч лет говорят индусы. Так что Толстой в своих сознательно исповедуемых религиозных убеждениях был гораздо ближе к индуистам, чем ко Христу.

Надо сказать правду: как богослов, мыслитель и религиозный философ, Толстой был малоталантлив. Его религиозно-философские сочинения малоубедительны, скучны, занудны, многословны, полны логических неувязок и очень часто непонятны. Будучи искренним человеком, Лев Николаевич и сам это как-то подметил. Вот его собственные слова: «Иногда это (он имеет в виду свои религиозные взгляды. – В.К.) мне кажется верным, а иногда кажется чепухой».

Писатель же он – гениальный. Для меня он – самый гениальный писатель из тех, чьи произведения я читал. Его писательский дар не оставлял его до конца жизни. Всякий талант – это дар Божий. Бог очень многое говорит нам через писателей, художников, людей искусства, если они полностью отдаются своему, точнее Божьему, дарованию. Так было и с Толстым. Когда он забывал несообразности, которые он изрекал про Бога, и всецело отдавался своему художественному дару, он писал замечательные христианские рассказы, повести, сказки. В своем художественном творчестве он очень часто бывал подлинным христианином. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать хотя бы его рассказы: «Чем люди живы», «Где любовь, там и Бог», «Много ли человеку земли нужно?» и многие другие.

Ф.М. ДОСТОЕВСКИЙ КАК ХРИСТИАНСКИЙ МЫСЛИТЕЛЬ. «ЛЕГЕНДА О ВЕЛИКОМ ИНКВИЗИТОРЕ»

Федор Михайлович Достоевский – великий русский писатель и выдающийся мыслитель. Автор гениальных романов «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы» и других, он был также одним из глубочайших философов. В центре его и художественного, и философского внимания всегда находится человек. Писатель убежден, что человек загадочен, соткан из противоречий и очень часто преступен, но он – абсолютная ценность. Какие же противоречия присущи нашей натуре? о – противоречия между темными, «подпольными», злыми силами, движениями и тенденциями, с одной стороны, и светлыми, добрыми силами и тенденциями, с другой. И первые, и вторые силы присущи нашей душе в равной степени, считает Достоевский. «Бог с дьяволом борются, а поле битвы – сердца людей!» – говорит он об противоречиях устами одного из своих героев. Замечу, что очень часто темная сторона в человеке описывается Федором Михайловичем, к сожалению, гораздо убедительнее и художественнее, чем светлая, такова особенность его дарования. Именно поэтому его талант иногда называют «жестоким».

Достоевский, если можно так выразиться, рассматривает человека «изнутри», а не «снаружи». Если смотреть на человека «снаружи», то он предстает перед нами жестко включенным в порядок природы, то есть некая «вещь» среди других вещей, поведение (поступки) которой полностью определяются внешними обстоятельствами. В этом случае человек не свободен, а значит, и не несет никакой ответственности за свои поступки, он «невменяем», ему нельзя «вменить в вину» ни его проступки, ни даже его преступления. Его поведение точно так же определяется внешними природными законами, как траектория движения бильярдного шара, по которому бьют кием игроки.

Но если смотреть на человека «изнутри», то он предстает перед нами как независимая от природы, самобытная инстанция. Его линия поведения, с этой точки зрения, полностью зависит от него самого. Он свободен и потому ответствен, то есть «вменяем». Он не имеет никакого права объяснять и оправдывать свои поступки и проступки внешними, не зависящими от него обстоятельствами, жить по принципу: «моя хата с краю, я ничего не знаю», перекладывать свободу со своих плеч на плечи того или иного «начальника». Он не имеет никакого права заявлять словами одной из песен Высоцкого:

 
Не надо думать – с нами тот,
Кто все за нас решит.
 

«Всегда в ответственных случаях надо думать… и решать… самому», – говорит Достоевский.

Подход к человеку «изнутри», а не «снаружи», является единственно верным, если мы хотим постичь духовную суть человека, его богоподобие.

Мы знаем, что человек – существо двуединое: и материальное (телесное), и нематериальное (духовное). Как телесное существо, каждый из нас, разумеется, включен в порядок природы и подчиняется ее законам. Достоевский, конечно же, не оспаривает этого факта. Он говорит о другом. Подлинная суть человека, то есть то, что отличает нас от других материальных объектов и составляет в нас образ Божий, – это наш дух, сущность и проявления которого нельзя объяснить, исходя из процессов, происходящих в нашем теле. Дух человеческий не зависит от природы!

В чем же проявляется деятельность духа в нас? Прежде всего, в нашей свободе. Сущность человека, духовное начало в нем и его свобода – это, по существу, одно и то же, убежден Достоевский. Жизнь духа в человеке проявляется прежде всего в том, что каждый из нас может свободно подчиняться Божьим заповедям, руководствоваться ими, свободно выбрать Бога, а не Его противника. В этом отношении высшими, подлинно человеческими, поступками являются подвиги святости, к которым призывает нас Бог. По мнению писателя, и аморальное, преступное поведение человека представляет собой проявление высшей жизни духа в нем, поскольку он свободно выбирает такое поведение! Преступление есть проявление высшей жизни духа?! Человек, мучающий и убивающий другого человека, совершает «духовный» поступок?! – вправе возмутиться читатель. «Да!» – ответил бы на этот вопрос Федор Михайлович. Именно так: поскольку и в преступлении проявляется свободный выбор человека. А там, где проявляется свобода, проявляется и духовная суть человека. Другое дело, что преступное проявление нашей свободы заслуживает и порицания, и наказания.

Итак, «ядро» человека, его подлинная сущность, самое дорогое для нас – это наша свобода, свобода выбора линии поведения, конкретного поступка в конкретной ситуации. Это – с одной стороны. С другой же стороны, свобода представляет собой тяжкое бремя, которое обламывает «плечи» нашей грешной души, ибо подлинная свобода неразрывно связана с сомнениями, колебаниями, страданиями. И что важнее всего, она связана с ответственностью перед Богом и людьми. Тяжко бремя ответственности! Каждый из нас хорошо знает это по собственной жизни: мы свободны, поэтому должны поступать по совести, не лукавить, быть прямодушными, честными, не бояться «губящих наше тело, души же не могущих убить». Так жить и вести себя нам заповедал Господь. И многим, очень многим из нас, выполнение этих заповедей кажется «бременами неудобоносимыми». Почему? По одной очень простой причине – по недостатку веры Богу, веры в абсолютность Его заповедей. Чем меньше вера, тем тяжелее кажется бремя свободы, тем труднее выполнять Божьи заповеди. И тогда мы настойчиво ищем, кому бы подчиниться, под флаг какого «идола» встать, стараемся поскорее найти того, под чьим водительством «не надо думать», ибо он «все за нас решит». Об этом Достоевский пишет во многих своих произведениях, но особенно ярко и сильно – в «Легенде о Великом Инквизиторе», которая входит в роман «Братья Карамазовы».

Под видом Великого Инквизитора Достоевский вывел «древнего змея», искушающего род людской со времени наших прародителей. Великий Инквизитор – это зло под личиной добра. Сатана, когда он ведет свою душегубительную работу, всегда прячется под маску добра. Он всегда рядится под «ангела Света», благодетеля человечества. Нужно отметить, что он – «великий актер». Репертуар его ролей бесконечно разнообразен и очень увлекателен для душ, удобосклонных ко злу. Он, кстати, вполне может проповедовать «мир и спокойствие». Но его «мир и спокойствие», в конце концов, оказываются кладбищенским «миром и кладбищенским спокойствием», несущим смерть (погибель) человеческой душе, ибо он – отец погибели.

И наоборот, он может проповедовать мятеж, бунт, войну и называть это борьбой за свободу, за «волю». Повторяю: репертуар лукавого душегубителя разнообразен. Но какую бы роль он ни исполнял, цель его одна – совратить нас, погубить нашу душу, подчинить нас себе, отнять нас у Бога, лишить нас вечного спасения.

От неприкрытого зла душа человеческая в ужасе отшатывается, поэтому зло всегда вынуждено соблазнять людей видимостью добра и подобием истины. Именно так и поступает Великий Инквизитор в романе Достоевского. Он демагогически заявляет, что ему дороги все люди, в том числе и слабые, и порочные. А Христос, Который сделал людей свободными, своим даром свободы якобы рассчитывал лишь на сверхсильных людей, ибо только сверхсильные якобы могут вынести бремя свободы.

«Нет, нам дороги и слабые», – заявляет Великий Инквизитор. Поэтому в интересах слабых людей, которых подавляющее большинство, нужно лишить их свободы. Сильные люди, подобные Великому Инквизитору, должны свободу всех людей взять на себя. Сильные все права свободы должны присвоить себе. Они должны подчинить себе слабых. Они должны править слабыми. Великий Инквизитор говорит, что люди «порочны и бунтовщики, но под конец станут послушными. Они будут дивиться на нас и будут считать нас за богов за то, что мы, став во главе их, согласились выносить свободу, которой они испугались, и над ними господствовать, так ужасно им станет под конец быть свободными!»

Другими словами, зло, сатана представляет себя более милостивым к людям, чем Сам Творец. «Слишком многого от человечества потребовал» – так демагогически упрекает Великий Инквизитор Иисуса Христа. Сатана «жалеет» нас, но «жалость» его душегубительна. По поводу этой жалости вспоминается пословица: «Пожалел волк кобылу, оставил хвост да гриву».

«Жалостью» Великого Инквизитора, сатаны, «древнего змея» жалеют страждущее человечество все самозванные «благодетели», организующие свои диктатуры. Любая диктатура, которая стремится отобрать свободу у людей якобы для их же пользы, является орудием сатаны. Любой диктатор или партия, правительство или государство, которые совершают насилие над самым ценным, что есть у нас, – над нашей свободой и отбирают ее во имя «светлого будущего», вершат богопротивное, антихристианское дело. Именно об этом убедительно говорит Федор Михайлович Достоевский.