Текст книги "Три мира одиночества"

Автор книги: Валерий Рыжов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Предатель! – прорычал Киннит, – Я убью тебя!

– Проще сказать это, чем сделать, – неприятно усмехнулся Цениас.

Всполохи зеленого пламени осветили помещение, когда они погасли, на полу лежали два десятка магов обеих сторон.

– Болван, – сказал Цениас, склонившись над Киннитом, – Кому стало лучше от твоего геройства?

Он обеспокоенно посмотрел по сторонам.

– Отступать теперь некуда, только бы все получилось у гроссмейстера, – чуть слышно прошептал он.

Группе магистра Онсенгина было поручено нейтрализовать Мария. Они нашли его на втором этаже, в библиотеке.

– Я пришел, чтобы арестовать тебя, Марий, – с сочувствием глядя на него, сказал Онсенгин. Ему было сорок восемь лет, и похож был магистр на вполне мирного университетского профессора. Но люди всегда умолкали, когда говорили Руадх, Онсенгин или Цениас. Цениаса откровенно боялись, Онсенгина уважали, Руадха боялись и уважали одновременно.

– Вообще-то, приказано убить, – продолжил Онсенгин, – Но ты останешься жив, если сдашься лично мне и прямо сейчас. Я обещаю, что никому не выдам тебя, и никто не причинит тебе зла. А через пару лет ты, возможно, даже будешь свободен. Не делай глупостей и следуй за мной.

– Я не нуждаюсь в твоей жалости, Онсенгин, – выпрямляясь, ответил Марий, – Убей меня, если сможешь.

– И зачем Руадх поручил это именно мне? – тяжело вздохнул Онсенгин и стал поднимать руку – очень неохотно и слишком медленно. Марий ударил первым, Онсенгин побледнел и схватился за стол руками, но все же успел произнести заклинание. Полуоглушенного Мария отбросило к стене и маги, пришедшие с магистром, тотчас же набросились на него.

– Не так все просто, ребята, – приходя в себя, сказал Марий, и нападавшие посыпались на пол. Бросив взгляд на лежащего без сознания Онсенгина, Марий медленно встал на ноги.

“Да, магистр, действительно, жалко, что ко мне послали именно тебя”.

Дверь библиотеки распахнулась и две стрелы, одна за другой, вошли в его грудь. Стремительно слабея, Марий разбил хрустальный шар кризисного портала и исчез не только из дворца, но даже из Верлериса.

Магистр Лоан вошел в ратушу столицы Сааранда, Верлериса, и без замедления проследовал в кабинет губернатора. Уже догадывающийся, что означает этот непредвиденный визит, губернатор стоял перед ним навытяжку и странно смотрелись эти потуги немолодого, полного и ужасно напуганного человека выглядеть молодцевато и подтянуто.

– Ты уже все понял, Х?омнес? – спросил Лоан, усаживаясь в его кресло, – Определяйся и не тяни с ответом. Ты с нами? Останешься жив. Настолько глуп, что сохраняешь верность королю и смеешь выступать против Ордена? Я тут же убью тебя. Решай быстрее.

– Я с Вами, господин Лоан, – пролепетал губернатор, не в силах отвести взгляда от черных глаз собеседника, – Я всегда уважал гроссмейстера Руадха и был верен Ордену.

Лоан встал с кресла и одобрительно похлопал предателя по плечу.

– Ну, вот и славно. И жив остался, и пост свой сохранил.

Он подошел к окну и посмотрел на высившийся неподалеку королевский дворец Сааранда. На флагшток его главной башни медленно поднимался красно-синий флаг Ордена.

– И ведь не прогадал, старый мошенник, – засмеялся магистр, подзывая к себе губернатора и указывая на дворец.

Алев, Эвин, Талин и Кэллоин пропали прямо на глазах изумленного Вериэна. Самым удивительным было то, что король не понимал, куда они могли деться. В Сааранде для Вериана не было тайн и единственным разумным объяснением их исчезновения было перемещение в другие Миры. И случилось это по его вине. Хотел защитить, а вон что вышло. Но кто мог это сделать? Уж, конечно, не Руадх. Настолько тонкая магия была ему не по плечу. Тогда кто? Надо возвращаться домой и поговорить с матерью. Может быть, она знает о судьбе его неожиданных спутников больше, чем он.

А в это время истекающий кровью Марий ждал Вериэна в лесу у ручья. Поистине, только чудом ему удалось вырваться из дворца. Оказавшись в Священном лесу, он с трудом выдернул из ран наконечники стрел и кровотечение тут же усилилось. Марий чувствовал, что последние силы покидают его и мечтал только об одном: чтобы возвращающийся Вериэн успел придти на его зов и вовремя узнал о страшных событиях в столице Сааранда. Сознание на мгновение покинуло Мария, а когда он пришел в себя, на коленях перед ним сидел Вериэн, пытаясь остановить кровь и заговорить раны.

– Что случилось, Марий? Кто посмел напасть на тебя здесь, в Сааранде?

– В столице мятеж, Вериэн, – еле слышно прошептал раненый, – Твоя мать погибла, все верные ей и тебе маги убиты или брошены в подземелье.

– А Рут?

– Он был первым, кого схватили. Заговорщиков слишком много, силы неравны. Орден уже подчинил себе Сааранд и Руадх ищет тебя. Его власть нелегитимна, пока жив ты. Не возвращайся в столицу, Вериэн.

– Нет, я вернусь туда, – король встал и посмотрел на небо, – Вернусь, и они пожалеют о том, что когда-то родились. И ты вернешься вместе со мной.

– Я? – грустно улыбнулся Марий, – Боюсь, что это будет не скоро. Если вообще выживу.

– Выживешь. Сейчас я отправлю тебя в один из храмов. И, можешь поверить, пока я жив, о тебе будут заботиться, хорошо лечить и не посмеют выдать. А я очень постараюсь не умереть до тех пор, пока не отомщу всем. Особенно Руадху. Но сначала я найду и верну людей из Нарланда. Из-за меня они оказались в чужих Мирах, и могут пропасть там. Не хочу погибнуть раньше, чем помогу им.

ЧАСТЬ 2. ДОРОГИ СУДЬБЫ

Талин. ВОЛШЕБНЫЙ ГОРОД (начало)

Талин стояла перед высоким замком, темно-серые стены которого обросли мхом, полуоткрытые бронзовые ворота были зелеными от времени, вода во рву перед ними безнадежно заросла ряской. Тем не менее, выглядело это строение вполне жилым, над некоторыми из многочисленных труб поднимался дым, а навстречу девушке двигалась повозка с какими-то ящиками. Один человек управлял лошадьми, другой сидел рядом. Увидев Талин, аборигены вдруг соскочили с телеги и упали на колени. Удивленная Талин обернулась, ожидая увидеть за своей спиной какого-то напыщенного местного лендлорда или затянутую в корсет надменную госпожу, никого не обнаружила и вполне вежливо попыталась задать пару вопросов о замке и его хозяевах. Аборигены отползли прочь и, не переставая кланяться, стали пятиться вслед за повозкой, пока не отошли шагов на десять. В полном недоумении Талин вошла во двор замка, где ее встретили два стражника. Отдав честь, они разделились: один остался у ворот, другой жестом предложил ей следовать за ним. Проводив Талин до центрального подъезда, он, молча, указал на гранитную лестницу перед высоким крыльцом, поклонился и быстрым шагом отправился к своему посту. Пожав плечами, девушка поднялась по лестнице и вошла в большой зал. Там ее, похоже, ждали. С нескрываемым удивлением оглядела Талин ряд одетых в темные платья молодых женщин и вооруженных короткими шпагами мужчин – их спутников. Те из них, на которых падал взгляд вошедшей девушки, прижимая руки к сердцу, кланялись ей, но, к сожалению, только этим их учтивость и ограничивалась. Все вопросы, адресованные им, также остались без ответа, что Талин, в общем-то, уже почти и не удивило. Став вполоборота к ним и деликатно отводя взгляд (дабы не вызывать все новые и новые волны поклонов), она попыталась осмотреться, но тут ее осторожно взял за руку какой-то старик в богатом, но показавшемся Талин старомодным камзоле, который, оказывается, умел говорить. Или имел на это право?

– Следуйте за мной, Ваше Высочество, – шелестящим вкрадчивым шепотом произнес он и направился к неприметной двери за тяжелой портьерой.

Поднявшись по узкой лестнице и несколько раз свернув в полутемных коридорах, проводник распахнул перед ней тяжелую деревянную дверь, с поклоном пригласил войти, после чего сразу же вышел прочь. Самое неприятное было в том, что Талин явственно услышала скрип ключа и поняла, что самостоятельно погулять по странному замку у нее в ближайшем будущем не получится.

“Стоило ли уходить из монастыря, чтобы попасть в тюрьму?” – осматриваясь, подумала Талин.

На столе перед ней стояли несколько старинных и тяжелых серебрянных тарелок с едой – большие куски мяса с подливой, порезанный хлеб, какие-то вареные овощи, яблоки, крупный виноград, мед, два кувшина – с водой и красным вином. Увидев угощение, Талин вспомнила, что в последний раз ела утром, почти восемь часов назад.

“Ну, что ж, попробуем. Травить меня здесь вряд ли собираются, потому что вроде бы и не за что”.

Устроившись за столом, она утолила голод и стала думать о будущем. Очень уж веселыми эти мысли назвать было трудно.

К счастью, излишне долго томить ее здесь все же не собирались, и через пару часов уже знакомый провожатый вежливо предложил ей перейти в другое помещение – с кроватью и небольшим закутком, который можно было бы назвать туалетной комнатой. Здесь рядом с кувшинами с водой лежало чистое платье какого-то необычного и, как ей показалось, даже нелепого покроя.

– Мы еще не решили и не знаем, что делать, – извиняющимся тоном сказал провожатый, – Надеюсь, Вы сможете меня простить – от меня зависит немногое. Отдохните здесь. Ее Величество примет Вас завтра.

На следующий день, проснувшись и умывшись, Талин еще раз осмотрела странное платье, хотела было, из вежливости, надеть его, но решила все же остаться верной старому. После завтрака она попала в другую часть замка, интерьеры и обстановка которой резко контрастировали с виденным ею до сих пор. Но изысканно отделанный кабинет, в который она попала в конце своей “экскурсии” выделялся даже на этом фоне. Сидящая перед зеркалом спиной к ней стройная темноволосая женщина в красном платье была настолько красива, что Талин вдруг почувствовала себя бедной замарашкой, прямо из грязного чулана попавшей в волшебный дворец прекрасной феи.

– Да это ведь так и задумано, – разозлившись, подумала она, – Держали в какой-то подсобке, платье дурацкое подложили. А теперь – добро пожаловать в сказку, деточка!

С независимым видом она подошла к хозяйке и остановилась у нее за спиной. Тяжело вздохнув, та встала и, повернувшись к ней, принялась рассматривать.

– Мало было мне забот, – сквозь зубы пробормотала она, и уже во весь голос спросила:

– Ну, и на фига ты приперлась к нам, сестренка?

Талин ошарашено всматривалась в ее лицо. Неужели они, действительно, похожи? Похожи.

– Мы что, правда, сестры?

– Мы близняшки. Не знала? А здесь все знают, и все сразу поняли. Так вот, значит, какие у меня некрашеные волосы. В этом что-то есть. Кожа у тебя загорелая, как у крестьянки. Даже вен на руках не видно. Не следишь ты за собой совсем. Брови, губы… Косметикой не пользуешься. Счастливая. А я три часа в день в общей сложности. А потом сестричка является, и – смотрите все, пожалуйста: Темная Госпожа и королева Беренора, хозяйка теней, вампиров и привидений, покровительница ведьм и алхимиков, оказывается, блондинка с ангельской внешностью. Прямо заколдованная принцесса в ожидании прекрасного принца.

– Подожди. Ты, значит, хозяйка теней. А я тогда кто?

– А ты в нашем мире – никто. Уж извини, сестренка. Сама посуди, не могли же родители оставить здесь девочку без магических способностей? И оставить где? Запереть в башне из слоновой кости? Уже смешно. Решили, что там, за черным зеркалом, тебе будет лучше. Тебе было лучше? Нет? Я-то уж в этом точно не виновата. Но остались какие-то легенды и слухи, что однажды скрытая принцесса вернется обратно и тогда что-то изменится в Береноре. Что изменится – никто не знает, но всем почему-то очень интересно. Слушай, Талин, тебе очень нужно здесь, у нас, что-то менять? Может быть, мы сможем как-то без этого обойтись?

– Честно говоря, я даже не представляю, что именно здесь можно изменить и каким образом.

– Вот этого я и боялась. Как можно бороться неизвестно с чем и непонятно когда? Проще устранить причину. Может быть, мне тебя аккуратно отравить? Или устроить несчастный случай? Упала в колодец во дворе, с кем не бывает.

– Веселые у тебя шуточки.

– Догадалась. Умная девочка. Ничего я с тобой не могу сделать. Видели тебя все и ждут перемен, сволочи.

– А обратно меня отправить, никак не получится?

– Обратно – нет. Не понимаю, как тебе это удалось, но ты вернулась другим путем и черное зеркало тебя здесь не видит. Ты для него еще там. А вот белое… Можно попробовать.

– Подожди, через черное зеркало меня когда-то отправили в Мир, ставший моим, а через белое куда?

– Нового Мира я тебе не предлагаю. Всего один город. Только в него есть выход из Беренора и лишь очень сильные маги могут выйти за его стены, не потеряв своих способностей, и добраться до других мест силы. Впрочем, если нет способностей, то и терять особо нечего. Правда? Тебе там, может быть, даже и понравится.

– Ну, спасибо, моя любимая сестра и единственная родственница. Тебя, кстати, как зовут? Или только по титулу обращаться можно?

– Талин, конечно. Как же еще?

Темная Талин нервно прошлась по комнате.

– Только классической злодейкой представлять меня не надо, ладно? Ты поставила меня в очень сложное положение, и я не знаю, что делать. Этот замок, он же, как банка с пауками, а я теперь лишилась половины легитимности. Мне, между прочим, при рождении было предсказано, что я умру из-за жалости. И потому

в ближайшие лет сорок я не собираюсь никого жалеть, и тебя в том числе. К тому же… Может быть, ты думаешь, что тебе будет легко здесь? За тебя волновались и не могли защитить даже наши родители. А теперь ты станешь марионеткой в руках придворных интриганов, которые избавятся от тебя, как только убьют меня. Уйди через белое зеркало и скройся в Мире без магии. Так будет лучше и тебе, и мне.

– Я хочу вернуться в мой Мир, – с тоской сказала Талин, – Раз меня не видит черное зеркало, значит я как бы и не совсем здесь,

и есть надежда. А если уйду отсюда, то надежды уже не будет. Я затеряюсь и никогда не вернусь обратно.

– Ты сможешь вернуться сюда. Когда-нибудь, может быть, что-то изменится и ты, действительно, сможешь вернуться в свой Мир. Но сейчас я не знаю, что делать и бессильна тебе помочь.

– А как же предсказание? Разве у вас что-нибудь изменится, если я уйду?

– Значит, не пришло время. Такова будет официальная версия. В которую, думаю, поверят не все. Но я умею убеждать. Я бы показала тебе свою коллекцию недоверчивых, но у нас слишком мало времени. Я распоряжусь, чтобы для тебя к утру подготовили все необходимое в новом мире. А вечером у нас будет торжественный ужин в честь твоего визита на родину. Очень жалко, что он был таким коротким, моя дорогая Талин!

Кэллоин. МИР БЕЗ МАГИИ (начало)

Кэллоин оказался на покрытом горячим белым песком морском берегу. Неяркое блеклое небо, метровые волны почти сбивают с ног упорно входящих в море практически обнаженных людей. Другие, тоже почти голые, лежали на деревянных топчанах, либо сидели за столиками у хлипких деревянных хижин, что тянулись вдоль побережья до самого горизонта. За ними виднелись высокие тонкие деревья с шапкой листвы на верхушке и маленькие белые домики из кирпича. Смуглые люди – одетые в какое-то подобие шаровар и широкие рубахи мужчины и закутанные в куски яркой ткани женщины, ходили вокруг, предлагая бусы, статуэтки и фрукты. Кэллоин заметил, что к воде они стараются не подходить, и на море смотрят с каким-то недоверием, если вообще не страхом. Но занимало Кэллоина совсем не это: каждой клеточкой своего тела он чувствовал: в этом месте нет магии! Совсем нет. Ощущение было непривычным и жутким. Он знал, что есть места, где его силы уменьшаются, или, наоборот, возрастают многократно. Но такого как сейчас с ним никогда не было, и он даже не подозревал, что это вообще возможно. Кэллоин запаниковал. Достав из кармана четки, на которых собрал тщательно отобранные и заряженные в местах силы камни, он стал торопливо перебирать их, прислушиваясь к своим ощущениям. Камни молчали. Не отвечал берилл, который всегда помогал ему в занятиях алхимией и философией. Холодным и безжизненным выглядел камень ораторов оникс. Не желал откликаться помогавший ему во врачебной практике хризопраз. Традиционный талисман всех магов и чернокнижников гематит… Змеевик для отвода глаз… Позволяющий разговаривать с мертвыми морион… Минерал предсказаний флюорит… Здесь они были обыкновенными камнями.

– Классный прикид, – услышал он мужской голос за спиной, – Все еще хиппуешь, дедушка?

Маг обернулся. Перед ним стояли высокий мужчина и красивая девушка с длинными светлыми волосами.

– Интересная фенечка, – дружелюбно улыбнувшись, сказала она, – Камни большие, грубые, прямо как настоящие. Не то, что эта бижутерия.

– Маша, а давай ты меня рядом с ним сфотографируешь. Такие типажи, говорят, только в Анджуне встречаются. Ты, отец, как, не возражаешь?

– Я, между прочим, тоже хочу. Надо кого-нибудь попросить нас вместе сфоткать.

“Такие, как я, есть в Анджуне!”, – радостно подумал Кэллоин. И, умоляюще сложив руки, спросил:

– А я сейчас где?

– Все еще с психоделиками экспериментирует, – сочувственно посмотрев на мага, пояснил девушке ее спутник, – Отец, ты бы

с травкой, ЛСД и что там еще у вас, завязывал, что ли. Здоровье уже не то. Поколбасил в свое время, пора соскакивать.

– Я согласен … “сфоткаться”. Скажите только, где я.

– В Кандолиме, где же еще, – ответил мужчина, доставая из сумки небольшую черную коробочку, – Маша, становись рядом

с ним.

– Анджуна далеко?

–Да здесь все близко. На рикше рупий за 200 довезут. На такси дороже.

Кэллоин достал из кармана камень, который уже давно хотел вставить в четки, но руки не доходили.

– 200 рупий, – сказал он стоящей рядом с ним девушке.

– Да на фига нам твоя стекляшка! – сказал мужчина.

– Это шпинель, – запротестовал маг.

– Спасибо, что не рубин. Ты, дедушка, нас совсем уж за лохов не держи.

– Да ладно тебе пап, хороший камешек, я его на брелок с ключами повешу, будет как талисман, – заступилась за артефакт девушка.

– Очень верное решение, – одобрил ее слова Кэллоин, пристально посмотрел на нее, задумался на пару секунд и добавил:

– В твоем случае это был бы талисман любви и счастливой семейной жизни.

– Ну, ладно, батя, в память твоих былых заслуг перед рок-н-роллом…

Через несколько минут Кэллоин шагал к белым домикам, сжимая в ладони две мятые бумажки с портретом какого-то нищего старика.

– Вот видишь, Маша, прекрасно понимал тебя этот хиппи на пенсии. А ты по-английски говорить здесь стесняешься, – сказал, глядя ему вслед мужчина, – Как ты думаешь, он из Англии или США?

– Не знаю. Выговор интересный. Может быть, из Ирландии? Такой кельтский друид из фэнтези, – ответила девушка.

Алев. ЗОВ СУРОВОЙ СТРАНЫ (начало)

Алев очнулся от холода на склоне какой-то горы. Он не помнил, как попал сюда. Оружия при нем не было, что было просто удивительно – рыцарь всегда держал при себе хотя бы короткий кинжал. Солнце опускалось, и поднимался ветер. Нужно было найти место для ночлега, и он пошел по едва заметной тропинке. Через 15 минут опытный взгляд охотника обнаружил тщательно замаскированный вход в какую-то пещеру. Алев задумался. Люди

с честными намерениями не прячут вход в свое жилье. Но становилось все холоднее, и он понимал, что, оставшись снаружи, просто замерзнет. После некоторых колебаний, Алев, все же, решил положиться на законы гостеприимства, которые, насколько он знал, везде запрещали обижать беззащитных путников, попросивших убежища на ночь. В пещере сидели хмурые небритые люди,

в основном, молодежь, главным был смуглый чернобородый человек с откровенной неприязнью смотревший на него красными воспаленными глазами. Алев поздоровался и попросил разрешения переждать ночь у огня. Компания была настолько неприятной, что об ужине и сне он даже и не помышлял. Унести бы поутру ноги. Чернобородый сделал приглашающий жест и Алев подошел к очагу. Главарь осмотрел его, почему-то одобрительно кивнул и настроение у него явно улучшилось. Указал на грязный ковер, подозвал к себе одного из подчиненных и что-то зашептал ему на ухо. Через минуту Алеву подали железную миску с горячей похлебкой и куском плоского пресного хлеба, потом – какой-то непривычный напиток из молока. Усталость, видимо, брала свое и, несмотря на все старания рыцаря, глаза его неудержимо смыкались, пока не провалился он в тяжелый и мучительный сон. Пробуждение было не самым лучшим в его жизни. В напиток, видимо, подмешали наркотик, голова была тяжелой и пустой, к горлу подступала тошнота. Руки были скручены веревкой. Удар ногой под ребра окончательно привел его в чувства. Он открыл глаза и увидел мерзкое лицо главаря разбойников. Негодяй с видимым удовольствием еще раз пнул его ногой и отдал приказание своим подручным. Один из них облил лицо Алева ледяной водой и под смех окружающих стал понуждать его подняться. Такого унизительного плена рыцарь не мог себе даже представить, но решил немного подождать и осмотреться. Он, безусловно, попытается освободиться или, по-крайней мере, с честью умереть, но сейчас это вряд ли получится.

– Русский? Военный? – резким голосом спросил его главарь, – Не врать, вижу, что офицер. Вырядился, как клоун, думаешь, не узнаем? Спецназовец? Сколько вас, где остальная группа?

– Я один и не знаю, где нахожусь, – как можно спокойнее ответил Алев, – Заблудился в горах. Наверное, упал. Ничего не помню.

– Не помнишь? А выкуп за тебя дадут?

– У меня никого нет. Были друзья, но пропали. Может быть, погибли. Лучше сразу убейте.

Главарь брезгливо поморщился.

– Зачем убивать. Ты здоровый, сильный. Нам рабы нужны. Неверные собаки созданы Аллахом для того, чтобы служить нам, истинным воинам Ислама. Когда мы рассчитаемся с ренегатом и предателем Кадыровым, начнется настоящий Джихад. Только он воин. Остальные нам не помеха. Они дрожат от страха, когда мы приходим к ним в дом. Работать пойдешь прямо сейчас. Не будешь лениться, вечером покормим. Хасан, веди его за мной, остальные – знаете куда идти. Купите у Сидора взрывчатку и привезете ее сюда.

– У вас, жадных русских, можно купить все, что угодно, – противно смеясь, сказал он Алеву, – Я заплачу ему сто тысяч, а потом взорву автобус с его женой и детьми.

Рыцарь сжал зубы: “Еще не время”.

Они пришли в какую-то ложбину.

– Здесь начнем делать зимник, – сказал чернобородый, – До снега как раз управишься. Хасан, развяжи его и дай лопату. Сейчас покажу, где копать.

?Алев растер затекшие руки и осмотрел маленькую саперную лопату.

“Молодцы, ребята, лезвие хорошо наточили”.

– Иди сюда! – вновь позвал его главарь шайки.

– Сейчас.

?Алев взял лопату поудобнее, подошел и поставленным лучшими мастерами королевства, отточенным и доведенным до автоматизма ударом отрубил ему голову. Повернулся на месте, посмотрел на молодого бандита. Челюсть парня отвисла, руки дрожали, он лихорадочно наводил на него какое-то хищно и матово отливающее металлом оружие. Через мгновение Алев уже был рядом, перехватил ствол и ударом ногой в живот отправил разбойника отдохнуть прямо на разбросанные кругом камни. Незнакомое оружие неожиданно легко, охотно и правильно легло в его руки, даря восхитительное ощущение свободы, безопасности и силы. Алев усмехнулся.

– Плохо же вас учат, – спокойным и будничным тоном сказал он, – Я бы своих бойцов за такое разгильдяйство каждый день пороть на конюшню отправлял.

– Не стреляй, – жалобно прохрипел извивающийся на земле бандит.

– Конечно, не буду, – присел рядом с ним Алев, – Нам с тобой парень еще поговорить надо. Давай, расскажи мне, что это у вас за Старец Горы тут объявился.

Эвин. ЧУЖАЯ БИТВА (начало)

Эвин стоял по колено в воде у большой темной ладьи. В руках он держал тяжелую секиру. Незнакомые воины, молча, прыгали в воду и в полной тишине строились на берегу.

– Почему ты остановился, Эвин?

Подтолкнувший его в спину воин был настолько огромен, что большой топор в его руках казался игрушкой.

– Сестра просила присмотреть за тобой, вставай рядом со мной и ничего не бойся.

?Эвин вспыхнул от оскорбления.

– Я никогда и ничего не боялся, – почти прошипел он и вышел на берег. Это было очень странно, но давно уже не чувствовал он себя так хорошо и уверенно. Кровь бурлила в его жилах, и все казалось возможным. Они пришли сюда, чтобы умереть, и Эвин почему-то знал, что каждый из незнакомых воинов будет сражаться за него как за брата, и он сам, точно так же, без раздумий, будет защищать любого из них. Асмунд, который сейчас быстрым шагом вел их отряд через темный густой лес, считал его своим племянником.

– Потом, все потом, – твердил про себя Эвин, – А сейчас эти ребята увидят, на что я способен.

А за несколько верст отсюда у большого шатра стояли два человека.

– Ты уговорил меня начать эту битву, Эймунд, но киевляне стоят как стена, – нервно сжимая рукоятку плети, сказал молодой, в дорогой кольчуге, пожилому и суровому, одетому в грубый плащ из некрашеной ткани, – Ты тоже предал меня?

– Норманны Асмунда уже сошли с кораблей за лагерем твоего брата, конунг Ярицлейв. Печенеги, которые пришли вместе с ним – еще за рекой и опаздывают. Хольмгард победит в этой битве.

А брат конунга Ярицлейва стоял на холме в окружении советников, почтительно слушавших рассуждения господина о философии Аристотеля. Греческий язык князя был безупречен, десять юношей из самых знатных семей с украшенными серебром короткими топориками в руках и золотыми гривнами на шее стояли перед ним. Изредка князь бросал взгляд на поле боя, и тогда презрительная улыбка искажала его красивое лицо. Когда-то Олег, Игорь, Святослав, Владимир дерзали выходить со своими дружинами против божественных императоров великой Византии. А эти ничтожные люди до сих пор не могут опрокинуть и утопить в реке новгородских мужиков и наёмников-варваров, северных бродяг, у которых нет ни дома, ни родины! Нет, конечно, они были недостойны такого князя, как он.

Асмунд и Эвин шли в первых рядах норманнского отряда, который врезался в задние ряды киевлян. Варяжский клин, как топор в полено, глубоко проник в строй противника и разорвал его. Слева и справа от Асмунда падали люди – варяги, русские. Меч оцарапал его плечо, он увидел, как упал, ударенный щитом в лицо, Эвин, но словно стена встала между ними – остановиться в бою было невозможно, и мощный поток битвы унёс Асмунда в сторону. А Эвин медленно поднялся навстречу надвигавшимся врагам. Что-то изменилось в его облике, и опустили глаза стоявшие против него киевляне – потому что не каждый может выдержать пустой взгляд Смерти. Эвин прыгнул вперёд, и толпа расступилась перед ним – некоторые знали, а другие слышали, что случается с человеком, который окажется на пути берсерка в минуты, когда его охватывает слепая и священная ярость Одина. Шаг за шагом Эвин продвигался вперёд, железный круг, как змея, то смыкался вокруг него, то разжимал свои объятия, и тогда Эвин вновь бросался на стоявшую перед ним живую стену. И каждый раз несколько “кирпичиков” этой стены падали к его ногам. Секира сломалась в руке Эвина и, страшно зарычав, в бешенстве, с пеной у рта, прыгнул тогда он на стоявшего перед ним высокого воина в богатой кольчуге, ничего не видя, кроме его бледного напряженного лица.

Советники киевского князя уже не скрывали своей тревоги, но он все так же твердо и бесстрашно стоял на вершине холма. Отчаянные новгородцы, изрубившие лучших воинов Руси, замедляли шаг на подступах к месту, где стоял этот, жаждущий их крови, полубог, любимый сын не знающего пощады князя Владимира. Но уже близко были варяги, берсерки которых ради одной строчки скальда сразились бы даже с Тором или Одином. Седой воин в окровавленной одежде с трудом опустился на одно колено перед молодым князем, и тот, шагнув навстречу, изобразил внимание и приветливую улыбку на своём бесстрастном лице: это был воевода старшей дружины, друг и соратник его отца, что умер недавно. С раннего детства знал новый киевский князь, что мудрый правитель должен быть ласков с полезными людьми.

– Войска надо отвести в лес, – произнёс оставивший свои победы в прошлом полководец, – Не продержаться долго Ярославу без нашего хлеба в своих болотах. А мы… Мы снова придём сюда.

Сдержав снисходительную улыбку, князь, молча, кивнул в ответ. Повинуясь сигналу, остатки дружины подошли к нему, прикрывая его отступление. Остальные отряды прекратили всякое сопротивление и бежали, едва он сел в седло.

Талин. ВОЛШЕБНЫЙ ГОРОД (продолжение)

Талин стояла на площади перед огромным собором. Уродливые химеры и демоны на крыше скалили свои пасти, из которых во время дождя явно стекали на мостовую шумные потоки воды. Многоголосая толпа, состоящая из необычно одетых и очень странно причесанных людей, обтекала Талин, толкала ее и, наконец, куда-то понесла за собой

– Мама, смотри, невеста! – услышала Талин и, обернувшись, встретилась с восхищенным взглядом десятилетней девочки в коротких штанах, разноцветной майке и кепке, надетой, почему-то задом наперед. На этот раз сестра приготовила для нее по-настоящему красивое платье, такого у Талин никогда не было

и она буквально с первого взгляда влюбилась в него, но здесь так не одевались! Бальные туфли прекрасно сидели на ногах, однако по булыжной мостовой идти было неудобно. Великолепно уложенные волосы, наверное, тоже, смотрелись здесь достаточно странно и вызывающе. Не знала всего этого темная Талин или не удержалась от последней насмешки, но Талин светлая почувствовала себя неуютно и пожалела, что так легкомысленно доверилась заботам коварной сестры. Она взвесила в руках тяжелый мешочек с незнакомыми монетами и решила как можно быстрее купить себе что-нибудь более подходящее и менее заметное. Толпа вынесла ее на открытую площадку перед рекой, и взору Талин открылся вид на невыносимо прекрасный город, который иногда является людям во сне, но, конечно, не может существовать на самом деле. Сердце Талин застучало от счастья. Неужели она действительно сможет пройти на другой берег по этому мосту с его многочисленными статуями и вот эта башня не растает перед ней? И вот те домики

с красными черепичными крышами не уйдут под землю? Талин спустилась вниз и ступила на мост. На нее по-прежнему обращали внимание, а некоторые из прохожих наводили на нее плоские черные коробочки. Молодой человек с одной из таких штучек в руках догнал ее, стал что-то говорить. Он, кажется, просил ее сказать ему какие-то цифры и уговаривал записать свои. Талин пожала плечами, улыбнулась и пошла дальше. Нужная ей лавка нашлась почти сразу. К этому времени Талин уже знала, что именно следует купить, чтобы не выглядеть чужой в незнакомом городе, и быстро выбрала себе штаны из синей плотной ткани, рубашку с короткими рукавами и закрытые туфли с очень понравившимися ей застежками-липучками. Глаза продавца, перед которым она высыпала кучу монеток, буквально полезли на лоб, но он быстро справился с собой и отсчитал нужную сумму. Талин покачала головой: она заметила, что цветные бумажные прямоугольнички ценятся здесь гораздо дороже монет и наполовину опустевший кошелек наводил на грустные мысли. Зато обновки показались ей настолько удобными, что она просто недоумевала, как могла обходиться без них раньше. Торговец потащил ее к другому прилавку, где лежали большие кошельки, которые он почему-то называл сумками. Скептически осмотрев их, Талин повернулась к настоящим сумкам, подняла одну из них, но заметив недоумение в глазах хозяина, выбрала поменьше, с удобными лямками через плечо. Сложив в нее платье, туфли, кошелек с оставшимися деньгами и странно шуршащий пакет из-под штанов, Талин вышла на улицу. Седоволосый человек