Текст книги "Драма Мориарти: «Воля кукловода...» (СИ)"

Автор книги: Валери Флос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 59 страниц)

Драма Мориарти: «Воля кукловода...»

Акт 1

Глава 1 «Удача ХХХ»

Валери Мориарти.

***

Важный отрывок из произведения “Гроза” А. Н. Островский

“ Идет диалог Бориса и Катерины, время прощания.

… Борис. Тяжело тебе, Катя?

Катерина. Уж так тяжело, так тяжело, что умереть легче!

Борис. Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!

Катерина. На беду я увидела тебя. Радости видела мало, а горя-то, горя-то что! Да еще впереди-то сколько! Ну, да что думать о том, что будет! Вот я теперь тебя видела, этого они у меня не отнимут; а больше мне ничего не надо. Только ведь мне и нужно было увидать тебя. Вот мне теперь гораздо легче сделалось; точно гора с плеч свалилась. А я все думала, что ты на меня сердишься, проклинаешь меня…

Борис. Что ты, что ты! … Не застали б нас здесь!

Катерина. Постой, постой! Что-то я тебе хотела сказать! Вот забыла! Что-то нужно было сказать! В голове-то все путается, не вспомню ничего.

Борис. Время мне, Катя!

Катерина. Сейчас скажу. (Подумав.) Да! Поедешь ты дорогой, ни одного ты нищего так не пропускай, всякому подай, да прикажи, чтоб молились за мою грешную душу.

Борис. Ах, кабы знали эти люди, каково мне прощаться с тобой! Боже мой! Дай бог, чтоб им когда-нибудь так же сладко было, как мне теперь. Прощай, Катя! (Обнимает ее и хочет уйти.) Злодеи вы! Изверги! Эх, кабы сила!

Катерина. Постой, постой! Дай мне поглядеть на тебя в последний раз. (Смотрит ему в глаза.) Ну, будет с меня! Теперь бог с тобой, поезжай. Ступай, скорее ступай!

Борис (отходит несколько шагов и останавливается). Катя, нехорошо что-то! Не задумала ли ты чего? Измучусь я дорогой-то, думавши о тебе.

Катерина. Ничего, ничего! Поезжай с богом! (Борис хочет подойти к ней.) Не надо, не надо, довольно!

Борис (рыдая). Ну, бог с тобой! Только одного и надо у бога просить, чтоб она умерла поскорее, чтобы ей не мучиться долго! Прощай! (Кланяется.)

Катерина. Прощай!

Борис уходит. Катерина провожает его глазами и стоит несколько времени задумавшись.

Катерина (одна). Куда теперь? Домой идти? Нет, мне что домой, что в могилу – все равно. Да, что домой, что в могилу!.. что в могилу! В могиле лучше… Под деревцом могилушка… как хорошо!… Так тихо! так хорошо! Мне как будто легче! А об жизни и думать не хочется. Опять жить? Нет, нет, не надо… нехорошо! И люди мне противны, и дом мне противен, и стены противны! Не пойду туда! Нет, нет, не пойду!… жить нельзя! Грех! Молиться не будут? Кто любит, тот будет молиться… Руки крест-накрест складывают… в гробу! Да, так… я вспомнила. А поймают меня, да воротят домой насильно… Ах, скорей, скорей! (Подходит к берегу. Громко.) Друг мой! Радость моя! Прощай! (Уходит.)

Спустя диалог Кулигина и Кабановых, ищущих Катерину глухой ночью.

Голос за сценой: «Эй, лодку!»

Кулигин (с берега). Кто кричит? Что там?

Голос: «Женщина в воду бросилась!»

Кулигин и за ним несколько человек убегают.

Кабанов. Батюшки, она ведь это! (Хочет бежать.)(Кабанова удерживает его за руку.) Маменька, пустите, смерть моя! Я ее вытащу, а то так и сам… Что мне без нее!

Кабанова. Не пущу, и не думай! Из-за нее да себя губить, стоит ли она того! Мало нам она страму-то наделала, еще что затеяла!

Кабанов. Пустите! (падая на колени). Хоть взглянуть-то мне на нее!

Кабанова. Вытащат: взглянешь.

Несколько народу возвращается.

Кабанов. Жива?

Другой. Где уж жива! Высоко бросилась-то: тут обрыв, да, должно быть, на якорь попала, ушиблась, бедная! А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови.

Кабанов бросается бежать; навстречу ему Кулигин с народом несут Катерину.

Кулигин. Вот вам ваша Катерина. Делайте с ней что хотите! Тело ее здесь, возьмите его; а душа теперь не ваша: она теперь перед судией, который милосерднее вас! (Кладет на землю и убегает.)

Кабанов (бросается к Катерине). Катя! Катя!

Кабанова. Полно! Об ней и плакать-то грех!

Кабанов. Маменька, вы ее погубили! вы, вы, вы… Хорошо тебе, Катя! А я-то зачем остался жить на свете да мучиться! (Падает на труп жены.)”.

***

– Мориарти! Зайди ко мне, живо! – разлетелся по коридору мужской баритон, оторвавший мои мысли от книжных фантазий. “Ух, вот бы мне позволили сыграть такую героиню! Я бы не облаж…”

– Я сто раз приглашать не буду. – уже с нотками гнева.

– Тебе бы поспешить. – шепнула мне на ухо Леночка. Медленно кивнула, а потом будто очнувшись, резво вскочила со скамьи.

– Да-да, Николай Владиславович, уже бегу! – крикнула в пустоту и перевела взгляд на лежащую в руках пьесу Островского. Разочарованно вздохнула. Ее нужно было отдать одногруппнице… Жалко…

– Может тебе повезет на этот раз? – попробовала подбодрить меня она. – Я слышала, что сейчас идет распределение главных ролей! Ты там намекни ему как-нибудь.

Мда, легко ей говорить! Такую красавицу везде возьмут. И талантом не обделена, и красотой, и отец спонсирует театр! Всеобщая любимица… Не то, что мы, обычные смертные. Раздраженно покосилась на нее, однако, та ничего не заметила. Скорей всего уже обдумывала будущую мимику лица на сцене в козырные моменты драмы. “Эх, не светит мне Катерину сыграть… Наверное дадут пустотную роль дерева или служанки с двумя словами. Скука. Хм.”

Пребывая в огорчении, робко постучалась в кабинет директора. Услышав глухое: “Заходи.”, поспешила открыть дверь. Глаза сразу же зацепила “плавающая” лампа на письменном столе, ну я ее так зову от разноцветной жидкости, коя в ней неспешно плавает. Позади нее высилось огромное окно, за которым мелькали огни ночного города, а так же пустое кресло:

– Садись, я нашел тебе интересное дело! – воскликнул средних лет мужчина, отходя от книжной полки. Нерешительно опустилась на офисный диванчик, лихорадочно расправив складки юбки. О мании директора к молоденьким девчушкам ходили те еще слухи. Тот, заметя мое стеснение, блаженно улыбнулся:

– Ох, чертовка, Мориарти! – подняла на него невинный взгляд, мол, да я вообще не при делах. – Ты это брось, соблазнять мою черствую душу актера!

– Я – белый и пушистый, пришла получить задание, директор. – как бы невзначай напомнила ему, что не просто так сюда пришла. Вы не подумайте, что у нас Такие близкие отношения, просто, хочешь жить, умей вертеться.

– Хорошо. – он плюхнулся рядом, расслабленно закинув руки на спинку дивана, чуть ли не касаясь меня одной из ладоней. – Радуйся, наконец-то и на твоей улице праздник! Скажи, светик мой, какая у тебя мечта? – я непонимающе на него покосилась. “А ему зачем это знать?” Похоже, директор уже придумал мне дело и теперь будет просто приравнивать мою мечту к его фантазиям. Он же продолжал: – Чью бы роль ты взять хотела?

Нерешительно сплела меж собой пальцы. Повисла непродолжительная пауза.

– Ну-у… – протянула под нос. – Сыграть бы главную героиню из какой-нибудь трагедии…

– О-о, неплохие запросы. А вытянешь? – иронично спросили у меня.

Его вопрос слегка разозлил. “Он столько раз видел мою персону на сцене, но все еще сомневается!? Кто виноват, что играю только второсортные роли?” Поняв, что это шанс получить что-то новое, я шустро вскочила с софы и принялась ходить возле него туда сюда:

– Разумеется! Вытяну, честно-честно, Николай Владиславович! Не век же мне “служанками” быть. Я даже Катерину смогу сыграть! Вы же не ставили меня еще, откуда вам знать, что мне это не по силам. Боль этой женщины, эта влюбленность и обреченность – все проходит сквозь меня! Пожалуйста, дайте же мне шанс показать себя…!

От вспыльчивости и не заметила, что крутила па перед мужчиной на десяток лет старше меня, размахивая подолом юбки так сильно, что он порхал словно крылья бабочки, оголяя бедра выше дозволенного. Директор с желанием во взгляде наблюдал за каждым моим движением, иногда кивая, но не мне, а своим мыслям. Договорив, бессильно привалилась к книжному стеллажу спиной. Ух, надо же, похоже, накипело. В таком тоне никто не позволял себе кричать в кабинете, а я… Надеюсь, Владиславович не обозлиться?

Мои опасения были напрасны. Ибо мужчина мне… зааплодировал! Неожиданно. Он медленно поднялся и наигранными шажками приблизился, да так, что прям впечатал меня в тот самый шкаф! Постаралась чуть отстраниться в сторону, но крепкие руки этого не позволили:

– Во-от. Вот! – горячее дыхание обожгло кожу у меня на щеках. В опаске поспешно отвела в сторону голову. Сверху же продолжили: – Милая Мориарти, ты знала, что в тебе растет сильный талант? Но нет, не жертвы, а охотницы!!!

Пребывать в столь интимном положении было жутко не комфортно. Полки больно врезались в спину, а спереди давило натренированное тело директора, я как-будто стальной лист под прессом! Воздуха не хватало. Рассказывала б о своём скомфуженном состоянии по дольше, но, услышав его заявление, забыла об неудобстве и стремительно подняла подбородок вверх, встретившись с восхищенным чужим взглядом серых глаз. Недоуменно хлопнула ресницами пару раз. “Мне этому радоваться? Хвалит чтоль? Какой охотницы?” Заметя мой очешуевший вид, Николай Владиславович, весело хмыкнул и пояснил:

– Сыграть Катерину… нет! Эта роль по праву досталась Елене, ибо она – есть жертва, как внешне, так и внутренне. Нежная, робкая, податливая и невинная. Ты же нечто иное, щучка моя!

Его стан чуть отстранился, ослабив давление между нами, а затем вновь с чувством приник! Я только и успела, что глухо вскрикнуть. Воздух снова выбило из груди! Чисто выбритая щека ласково потерлась о мою, после он прошептал:

– Поступил запрос на создание пьесы, сильно отличающейся от классики. Так скажем, контингент сугубо для взрослых, но на высоте большого театра. Хоть нам и нужно больше зрителей с их денежками, все же мы не балаган какой-то. И я дам тебе главную роль в этой новой афере, детка!

Жесткая рука прикоснулась к моей хрупкой талии и нежно ее погладила, спустя пару секунд, мягко перешла на спину и чуть опустилась, остановившись на копчике. Пребывая в некой абстракции от услышанного и ликуя про себя: “Я сыграю кого-то очень важного! Буду самой крутой персоной на сцене!”, оставила эти бессовестные движения без внимания. Глаза директора заблестели куда как ярче. Заметив его довольное, как у удава на пляже, лицо, вернулась в реальность и незамедлительно подняла обнаглевшие мужские клешни с моей попки обратно на талию. На это в ушко весело прыснули:

– Прекрасно, прекрасно… Эх, если б не семья и эти бумажные стены, то я б…

– Так какая мне выпала роль? – шустро выдохнула я, перебив его.

– Роль? Ах, да! Совсем вылетело. – мужчина, замерев, о чем-то подумал, а после с печальным вздохом нехотя отстранился, все-таки сдавливать мой стан и одновременно беседовать ему было не удобно. Почувствовав, что давление спало, облегченно вздохнула. В нос резко ударил запах азиатских благовоний, распространившийся по кабинету от трех палочек, что мирно горели на подоконнике.

– В общем, – он подошел к своему столу и вынул из груды бумаг синюю папку. После, пролистав содержание, вручил мне: – Твоя главная героиня Саюри-сан. Произведение Артура Голдена. Мы интерпретировали роман под сцену, и теперь…

– Куртизанка!!!? – взвизгнула я, пролистав первые страницы. Вот такой подставы вообще не ожидала, можно мне обратно в служанку?

– К чему же так кричать, детка? – шутливо отозвался директор, дергая пальцем в ухе. – Роль Гейши сыграет не каждый, а у тебя, как выяснилось, к этому талант…

Если б Владиславович смотрел не в окно, а на меня, то уже б сгорел от моего взгляда. “Мало того, что он сейчас меня нагло соблазнял, мучал актерскую душу второсортными ролями, так и проститутку на меня повесил! У-у… Зараза!” Однако, повернуться мужчина так и не соблаговолил, поэтому мой луч уничтожения мысленно дырявил его затылок, прожигая черные, слегка разбавленные седыми прядями, волосы.

– Прекрасные Гейши – это не проститутки, дорогуша моя, а совсем иного поле ягода. Целое произведение искусства со своими уставами, группами общин, школами и образом жизни! Так что зря нос воротишь. Постановщик и режиссер уже согласились. Твоя харизма поднимет это произведение до небес! Так что, жду на репетиции, Мориарти, не опаздывай. Выступление назначено на пятое сентября вечером. Оно будет единственным за месяц, дабы подогреть интерес зрителей. Выдержишь роль, получишь хорошую премию, прелесть моя. Удачи! Теперь, оставь меня.

На этом разговор был закончен, и мне лишь оставалось отправиться домой и вникать в новую роль куртизанки. Вот Черт! Разумеется, я пыталась перед уходом еще повыступать, мол у меня даже не азиатская внешность. Однако меня грубо прервали и сообщили, что это не моя забота, а работа стилистов и мейкаперов, которым платят за эти чудеса приличные деньги. Ну ладно… будет теперь новый опыт. Эх, Валера, Валера… хотела главную роль, на, получи!

***

Тайна миров.

Местоположение неизвестно.

Где-то за три и шесть земель, там, не знаю где, но точно не в море, а на земле. Среди высоких потолков и мраморных полов, раздался грозный рык от тамошних господ:

– Мне уже стало надоедать, что в моей Империи происходят загадочные исчезновения элитных войск, а самая величественная и неповторимая служба безопасности штаны на ровном месте протирает и ничего не делает! При этом я уверен, что тут задействована какая-то магия. Если так пойдет и дальше, я лично прорежу ваши бестолковые ряды! – громко и четко объявил мужчина, восседая на троне в главном замке столицы, тем, кто скрючился в поклоне перед ним.

– Господин, мы ничего не можем поделать, уже посылали лучших своих разведчиков проследить за движением Носферату (элитная часть императорской гвардии, которая каждый год обходит всю империю и наводит порядок как в населенных пунктах, так и в близлежащих к ним землях.), но из них никто так и не вернулся, как в бездне сгинули! – послышался сдавленный хрип снизу от человека средних лет.

– Вот оно как, дело серьезней, чем мы думаем. Командир, если вы не можете с этой проблемой разобраться, то найдите того, кому это будет по силам. Нам ничего неизвестно, что творится на востоке страны, это меня беспокоит. Связь разорвана. Даже границы молчат! А что если там собираются некие силы? Изменники? Гражданская война станет вишенкой на торте для наших врагов и союзников. Мы и так в напряженных отношениях с Драконьими королевствами и Освещенными землями. Никто не должен узнать о наших слабостях.

– Да, вы правы. Ваше высочество… могу ли я предложить вам одну организацию, которая довольно могущественна на юге? – вставая, проговорил подопечный.

– Валяй, кто бы это ни был, я щедро вознагражу их за положительный результат.

– Милорд, я пошлю весточку Антикварским рейнджерам, которые через неделю, после получения, прибудут в столицу. Глава гильдии был бы весьма рад принять столь ценный заказ от нас. Наемнику организуют аудиенцию с вами для обсуждения деталей. Думаю, она состоится в Новогодье, во время бала! Так будет легче избежать ненужных глаз. А еще на востоке, в городе Даларан, работает Академия чародейства, где, благодаря новому директору, студенты уже на ранних этапах обучения помогают в ведении расследований и захватам преступников, своего рода летовская практика, не говоря уже о выпускниках…

– Антикварские рейнджеры? С острова Антиквар? Вы уверены, что им можно доверять? Я не глуп и вполне осведомлен, что это кровожадные убийцы, которые диктуют свои права власти острова. В наших землях они вне закона. Если им предоставить разрешение свободного передвижения, кто знает, как они обратят его в свою пользу. Хитрые гады. Пусти одного и они расплодятся за короткое время, как холера. – прервал говорящего император.

– Кем бы они ни были, но профессионалы своего дела, нашим тайным войскам стоило бы у них поучится, особенно выживать.

– Ладно, твоя правда, как прибудут, сразу после заключения контракта, пошлите на восток, пусть встретятся с директором чародейства и вместе попытаются всё разузнать, больше медлить нельзя.

– Как прикажете, владыка. А может встречу организовать в тот же день? Уверен, ректору не составит труда явиться на ваш вызов. Вместе и порешаем дальнейшие действия?

– Добро. И еще, Оран, заручись его обещанием еще до переговоров, не рассказывать услышанное сородичам-драконам. Я не хочу лишних глаз и ушей! А теперь ступай и не подведи меня. У тебя последняя попытка, дальше будет эшафот.

Командир вздрогнул при последних словах и на пружинных от страха ногах медленно сделал поклон и удалился, оставив владыку одного в зале.

Начало положено…

***

Валери Мориарти.

Прошло две недели. Пятое сентября.

– Валери, через 10 минут тебе на сцену!!! – сообщили мне, не открывая дверей гримерки.

– Да-да-да… А то я олух и не знаю, когда же мне начинать… – пробубнила себе под нос.

– Тише ты! – шикнула мне Анна – мейкаперша, которая в это самое время водила кистью по моим губам. – А то криво нарисую. Будешь перекошенной ходить!

– Ой, да кто там разглядит-то…

– Ценители японской культуры разглядят! А потом предъяву накатают в отзывах. Так что, будь добра, заткнись и сиди смирно.

Раздраженно выдохнула. Сидеть на стуле битый второй час было очень проблематично.

Спустя пять минут, Анна отстранилась от моего лица. Попросив меня встать, она принялась оценивать полностью мой внешний вид, привычно дергая свой подбородок пальцами:

– Крутанись. – послушно повернулась вокруг своей оси. – Улыбнись. – губы слегка дрогнули и приподняли уголки в легкой улыбке.

– Восхитительно! Я про свою работу, разумеется.

– Кто бы сомневался! – бросила я в ответ и аккуратно, передвигаться на деревянных ходулях было все еще трудно с непривычки к такой обуви, приблизилась к огромному зеркалу.

От увиденного у меня аж в зобу дыханье сперло! Такой изумительной я себя еще никогда не видела! В зеркале отражалась ослепительной красоты девушка. Молоденькая, лет на 20, искусительница и в тоже время сама невинность. Черные волосы скручены в сложную прическу с ровно висящими широкими прядями ото лба. В композицию вставлены всевозможные украшения по типу цветов и кандзаси (шпильки), с концов которых дождиком спадали десятки декорированных веревочек. Лицо выбелено пудрами и разрумянено, глаза подкрашены розовыми тенями, упор на стрелки. Губы словно сочная ягода, только что сорванная с куста. “Ммм, я словно клубничка в сливках… Ой, что-то есть захотелось…”

Одежда богатая, я же не бедная гейша! Кимоно переливалось разными цветами: внутреннее кораллово-красное, затем нежная слоновая кость с цветочным принтом и все это замыкает верхнее пурпурное одеяние. Все опоясывал широченный пояс, завязанный сзади в пышный бант. Фасон был пошит так, словно я – бабочка! Он легко струился по телу, подчеркивая все прелести, открыт в зоне декольте, обвивает плотно талию и грудь. Рукава длинные и широкие, подобно крыльям маленькой феи, шлейфом следуют за мной, как и подол юбки. Тонкие ножки, выглядывающие из под разреза кимоно, украшают японские сандалии на деревянной подошве, удлиняя их в разы. Мое лицо было не только накрашенным. На него также мастера налепили искусственные лоскутки кожи, дабы оно казалось более восточного характера. С моими не сильно посаженными в глубь глазами, им это легко удалось осуществить. Декольте тоже подверглось некоторым изменениям. Скажу кратко, мои холмы стали в разы аппетитней, еще с таким вызывающим кимоно… аттас!

Я с жадностью вглядывалась в каждую деталь, охая и ахая, просто не веря, что это – я, стою тут такая распрекрасная! Однако, не только мы с Анной лицезрели отражение в зеркале. Почувствовала, чужой взгляд со спины, медленно обернулась и узрела директора в дверях гримерной. Он неотрывно смотрел на меня:

– Ты великолепна, моя милая! – выдохнул он взволнованно, подойдя.

– Спасибо… – робко ответила я, опустив взгляд. Мужчина, заслышав нерешительность в голосе, подбодряюще щелкнул мой кончик носа и повел меня на место дислокации, наставленчески шепча:

– Не бойся, все получится. У нас есть еще пара минут. Так что, цветик, выпрямись, грудь вперед, попку втяни. – ровно в это мгновенье, я почувствовала как его рука легко хлопнула по филейной части, недовольно на него покосилась. Он же лишь довольно хмыкнул и отошел:

– Пойдешь, словно пантера, мягко и величественно. Расслабься и делай то, что уже назубок знаешь. И знай, ты – не играешь кого-то, а живешь кем-то! Так что вперед, детка… – директор посторонился, открывая мне дорогу на сцену.

Спектакль был не столь грандиозным, нежели опера или балет. Скорее постановка, отчего и зал был в разы меньше, чтобы зритель мог расслышать диалоги актеров и насладиться декорациями. Шел второй акт представления. За первый мои коллеги показали жизнь маленькой Саюри-сан с ее родными, а после трудное обучение и служение в окейе гейш. И вот я выросла и расцвела, словно сладкий лотос в на просторах хрустально чистого пруда!

Под сценой заиграл звонко оркестр, как бы говоря, что продолжение с минуты на минуту начнется.

*Вдох-выдох.*

– Все будет хорошо… – бросила я тихо.

*Вдох-выдох.*

Раздались приглашающие аплодисменты зрителей.

*Вдох-выдох.*

Зазвучала знакомая песня сямисэна (струнный инструмент), после ее подхватили флейты и кото (по типу арфы или цинь)…

– Пора. – выдохнула я в пустоту и сделала шаг в направлении света прожекторов.

***

Я жила, как гейша, уже второй час. За это время, провела “господам” чайную церемонию, поразвлекала их танцами с веерами, и даже спела пару японских песен. Режиссер наотрез отказался их переводить на русский, поэтому пришлось запоминать звучание иероглифов. Пока шел спектакль, мое тело лилось по сцене точно ручеек на скалистых просторах, мягко, ласково, обволакивающе. Все пришедшие на пьесу мужчины, просто пускали слюни от удовольствия. Даже те, что пришли с женами. Разумеется последние жестко их слюноотделение останавливали парой колких фраз или ударов. Но все прекрасно понимали, что перед ними выступает сама Небожительница – искусительница! Чуть здесь приподнять кимоно, оголив бедро, тут чуть опуститься, открыв декольте, а может легко дотронуться до сладких губ, опустив рукав к локтю, и открыть белоснежную кожу прелестной девы…

Я с коллегами показала всю трагическую и в то же время удивительную жизнь Саюри-сан. То, как она с детства влюбилась в знатного мужчину и ради него согласилась стать гейшей, то как она соперничала с другими девушками из окейи за покровительство влиятельных людей, годы жизни во время второй мировой войны и в конце долгожданное исполнение желаний, несмотря на ее предназначение! Под конец все были в неком экстазе, словно после бурной брачной ночи. Когда занавес опустился, они сначала и не поняли, что это всё. И лишь спустя пару минут, мертвую тишину зала разорвали бурные аплодисменты!!!

– Браво! Брависсимо! – ликовали мужские голоса.

– Неподражаемо! – уже женские.

– У-у-у-у-у-у!!! Браво!

Вместе с другими актерами, я вышла перед кулисами, дабы поклониться и насладиться заслуженными аплодисментами. К нам полетели букеты цветов в таком количестве, что у нас просто не хватало места в руках! Сереже, игравшему со мной главную роль, прямо в лицо прилетел букет роз! “Ой, вот не свезло.”

Далее каждый начал выходить вперед, повторно кланяясь и выделывая кое-какие па. Меня ж, как самую изумительную, вывели пара симпатичных парней: Кирилл и Федор. Один из них, после моих обольстительных движений в сторону публики, подхватил мой стан и усадил к себе на плечо. С восторгом закричала и махнула пару раз ножками! По залу прокатилась волна торжества! Вскоре мы распрощавшись с публикой ушли за занавес.

– Фух! – промокнула платочком лоб, все эмоции были на пределе. – Как же хорошо…

Нас поздравляли с удачно проведенной премьерой все, кто работал в театре. Даже Леночка пришла посмотреть мое выступление. Крутилась возле меня, как Моська, ликуя. Я же, переодевшись, смыв макияж и сняв жаркий парик, бессильно упала в кресло, блаженно вдохнув запах свежих цветов. Сейчас мне хотелось лишь отдыхать, а не слушать болтовню одногруппницы.

Девушка еще что-то покудахтала, якобы мне, а после, заметя мою усталость и отсутствие внимания, ушла. Наступила тишина. “Как хорошо…” Откинув голову на спинку кресла, звонко засмеялась. “Вот это я дала жару! Выходит, директор не ошибся, отдав мне эту роль, а я еще выступала перед ним, негодуя. А он-то в корень зрил!”

В дверь постучали. “Вспомнишь солнышко, вот и лучик”.

– Входите. – сонно выдала я, открывая один глаз.

На пороге показался директор, с огромным букетом пышных пионов, и красным конвертом в руках. “О-о, моя премия прилетела!” Мгновенно открыв оба глаза и сев ровнее, уставилась на вошедшего мужчину и весело поинтересовалась:

– Вам понравилось, Николай Владиславович? Как я блистала! Ах, и не думала, что я такая красавица! Спасибо вам огромное!

Директор остановился в паре шагов, улыбаясь на мои восклицания:

– Это было… эх, даже слов не найду, насколько прекрасно, милая Мориарти!

Радостно хихикнула в ответ.

– Вот, я знаю, ты это любишь. – протянул мне букет пионов. Уже от одного их вида, падаю в блаженстве, что уж говорить о запахе. Однако…

– *Хлоп* Эй! Шалунья! – вскрикнул он, оставшись только с цветами в руках. Я же вспорхнув с кресла, пролетела мимо него, после развернулась и довольно заурчала, открывая нетерпеливо конверт.

– А-а-а-а! Пятьдесят тысяч! – завопила я на весь театр. – Невероятно! Это точно мне?

– Тебе, тебе. Заслужила! Еще и благодарственное письмо в вуз напишу, чтоб облегчить твой новый семестр. Есть у меня там парочка хороших связей…

От ликования не сдержалась и сиганула к нему, обвив шею и чуть не сбив букет из его рук:

– Спасибо вам! – взволнованно прошептала мужчине в ухо. Вот, кто бы знал, что в эту самую минуту я буду бесконечно счастлива. Моя зарплата, как стажера летом, была от силы пятнадцать тысяч. А тут такая премия, букет в придачу да хороший отзыв от театра в университет! “Боже, как я его сейчас обожаю!”

– Слезь, не то задушишь. Кто ж тебе потом роли подбирать будет? У режиссера ума-то не хватит. – конечно же директор и не думал отпускать мой тоненький стан. Такой момент! Еще сама прыгнула в объятия! Но вдруг раздался вой его телефона. Черт, как не вовремя. Он неохотно отпустил меня и раздраженно вынул из кармана штанов сотовый.

– Да, дорогая? Решаю вопросы по работе. Что? Ждешь на выходе. Хорошо, скоро буду.

Отключившись, печально посмотрел на меня, я лишь плечами пожала, мол бывает.

– Что ж, мне пора, цветик. До дома аккуратно добирайся, бери ток пионы, нечего весь этот гербарий тащить.

Понимающе кивнула и пошла собираться. Директор проводил меня до выхода из театра, где я увидела, как к нему подошла жена. Та приветливо махнула мне и увела своего мужа к машине. Мне же приходилось ездить на трамвае. Кстати о птичках, надо сразу деньги собрать, чтоб потом не вошкаться перед кондукторшей. Открыв сумку, принялась рыться среди многочисленного хлама, однако вот прошло пару секунд, еще пара, а кошелька все не было. Проверила все кармашки. Ну вот, приехали, забыла в гримерке!

Не став долго думать, ломанулась обратно в здание. Все актеры и большинство персонала уже разбежались по домам, осталась лишь парочка групп, которые приводили в порядок зал и сцену, убирая декорации.

Благополучно миновав коридоры и добравшись до актерских комнат, пришлось по пути у охранника попросить ключи, зашла внутрь. Несколько минут лихорадочного поиска гребанного кошелька среди всех этих букетов и вот, я наконец-то держу заветную вещицу в руках!

– Фух, чуть не поседела из-за тебя! – укорительно сказала ему. Надеюсь, ему совестно хоть капельку.

Добраться до выхода, тоже стало препятствием. Ибо коридор загородили работники с десятками декораций, которые нужно было унести на склад. Пришлось идти через сцену, а там из другого коридора и на улицу. Одернув пиджак, двинулась по назначенному маршруту.

– Держи крепче!

– Опускай, опускай!

– Эй, вы наверху! Прекратите в глаза светить своими прожекторами! – кричали люди то тут то там. Да, а я и не видела еще, как сцену-то готовят иль разбирают. Все летает, спускается, поднимается. Мимо пробежало пара человек, пришли уборщицы, подметать ковровые полы в зале. Шумно, однако…

Остановившись и, во все глаза разглядывая “изнанку” театра, не услышала, как мне кто-то сверху прокричал:

– …

– В сторону! Живо! – уже с другой стороны.

– Ась? – непонимающе спросила я, оборачиваясь.

Внезапно, перед моими глазами возникла огромная декорация пейзажа с тяжелыми мешками по краям!!!

Время в одно мгновенье замедлилось. И я смогла рассмотреть ее стремительный полет от верха кулис до меня!

Не было спасательных секунд на то, чтоб броситься в бок, даже вниз не вариант. Декорация маятником неслась слишком уж низко! Все люди далеко, не успеют. Единственное, что я могла сделать, это скрестить руки перед лицом, дабы хоть как то сохранить голову.

Вдох…

*ХЛОБЫСТЬ!*

*Хруст ломающегося дерева и грохот обрушившихся декораций.*

– Мориарти!!! – раздалось где-то на окраине сознания… а дальше… пустота.

***

Холодно… и… очень больно.

*Протяжное завывание ветра.*

*Скрип тяжелых веток*

Легкие ожог морозный воздух. Вдруг подступил приступ кашля, вернувший потухшее сознание обратно.

– Кха-кха-кха…! – боль сдавила трахею, казалось будто внутренности сейчас выплюну, настолько было херово. – Кха-кха…

Руки и ноги ужом извивались в чем-то густом и холодном. Лицо мокрое и скорченное от приступов.

“Плохо, как же мне плохо! Мама, мама!? Помоги мне!”

– Кха-кха!

Помучившись какое-то время, заметила, что кашель стал спадать, дыхание выровнялось, однако тело знатно потряхивало от… мороза? Что?

С трудом открыла мокрые глаза и приподняла голову, сдавленно охнув. Все кружилось. “У меня явно сотрясение…” Кое-как среди прыгающей картинки различила тускло-белые хлопья снега. Было очень темно. Ночь и лес.

Не понимая, что происходит, медленно попыталась сесть. Тошнило… Пару приступов смогла подавить, но вот следующую…

– *Блевок!* Бе-е-е… – поспешно вышел мой ужин, махнув на прощание платочком. Фух, благо сил хватило вбок кинуться! А то на себя изволила б.

Отползя на четвереньках от блевотины подальше, остановилась. Одежда была жутко мокрая и не приспособленная к такой температуре! Меня знобило.

– Г-где эт-то я-я???

Вдох, выдох. *Кха-кха-кха!* Черт, опять! Грудь сдавило, кашель раздирал горло.

“Акха-акха-акха! Тц-тц-тц-тц…”

– Эт-то пт-тица б-была? – передохнув, спросила я, не знамо у кого.

Страшно, непонятно, холодно… Как бы ангину не получить иль чего еще похуже.

***

Наверняка, мои губы были синие, как ежевика, пальцев на руках больше не чувствовала не только из-за холода, но и из-за боли в голове, перебивавшей порой все остальное. Зубы, не останавливаясь, в такт отбивали чечетку.