Текст книги "Зависимость (СИ)"
Автор книги: Валентина Титаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Спасибо, что читаете)
Я вернулась, чтобы подарить Вам новую главу и незабываемые впечатления.
Ваш Автор желает приятного чтения и ждёт Вашей критики!
Ын Ха просыпается в холодном поту. В свете Луны, пробивающейся через неплотно задвинутые шторы, её кожа блестит от чрезмерной влаги. Волосы прилипли к лицу и мешают. Девушка убирает их, дрожащей рукой заправляя назад, чтобы не мешали. Дыхание сбилось. На часах три ночи. Значит, она проспала целых двадцать минут. Вырвалась из этой задушливой реальности на целых двадцать минут. Легче не стало.
Ненавидит.
Как же она его ненавидит.
Внизу живота неприятно тянет, будто выворачивая наизнанку. Он. Во всём виноват он. Не человек. Нет, не человек.
Чудовище.
Он чудовище. Человек не может поступать так по отношению к другому человеку. Глаза увлажнились, грозясь вырваться наружу новой волной истерики, которая только-только смогла утихнуть, позволяя окунуться в царство Морфея, где спокойно и совсем не больно. И вот снова это чувство…
Смотреть ему в глаза. Ей придётся смотреть ему в глаза. Слышать его голос. Сдерживать себя, чтобы не плюнуть в лицо. Будет хуже. Она не хочет, чтобы он вновь обратил на неё своё внимание. Не хочет. Не сможет пережить, если он просто посмотрит на неё. Если будет дышать с ней одним воздухом. Ын Ха лучше задохнется.
Эта мразь не должна спокойно жить. Есть. Пить воду. Спать. Как младенец, будто ничего не произошло. Будто всё так, как должно быть. Будто мир уже у его ног.
***
Мир у его ног… Слишком пафосно, чтобы быть правдой. Он ухмыляется, замечая её ещё издалека. Не машет. Не приветствует. Сидит, будто вкопанный. Смотрит. Пожирает глазами, издеваясь ещё больше, делая ещё больнее своим присутствием. Душит самим фактом своего существования, заставляя закашляться и отвернуться.
Спрятаться.
Хочется спрятаться далеко-далеко. Чтобы он не нашёл. Чтобы его там не было. Чтобы не чувствовать его присутствия. Размеренного стука сердца. Тихого дыхания. Слишком тихого, чтобы слышать его через всю столовую. Но слышит. Оно оглушает, заставляя морщиться.
– Ын Ха? – перед её лицом помахали ладонью, отвлекая от того, что где-то глубоко, но болит.
Со Хён. Ын Ха поворачивается к подруге, насильно выдавливая из себя улыбку и делая заинтересованное лицо.
Не интересно.
Ведь он дышит. За одним из столиков в самом углу. Пятым справа. Круглым. С красивой кружевной скатертью. Слишком идеальной, чтобы подпускать к себе этого урода.
– Эй, – вновь окликает подруга, обиженно складывая руки на груди. – Ты меня слушаешь вообще?
Она права.
Не слушает.
Не слышит.
В ушах только его дыхание. Он ест, ловко закидывая кусочки мяса себе в рот и перебирая языком внутри. Зачем так громко? Сходит с ума. Слышит, как стучат его зубы, пережевывая.
– Прости, – Ын Ха виновато опускает взгляд. – О чём ты говорила?
Подруга театрально закатывает глаза и поднимается со своего места, не замечая взгляда Ын Ха. Девушка откидывает волосы назад и берёт с соседнего стула сумку, загадочно подмигивая.
– Сегодня же Белый день, – пояснила Со Хён. – Ты меня вообще не слушала, да? – недовольно поджала губы, видя, что подруга раскаивается. – У нас с Джином сегодня свидание, – мечтательно прикрывает глаза. – Не скучай, – уходит, поправляя спадающую с плеча сумочку.
Ын Ха молчит. Пусть не уходит. Пусть не оставляет одну. Слова застряли в горле комом невыплаканных слёз и невысказанных чувств. Дрожь по телу.
Он смотрит.
Запястья начинают ныть, напоминая о боли и ненависти, и девушка прячет их за рукавами длинной рубашки. Но они продолжают жечь, будто его руки сжимают их в попытке сломать. Сразу в нескольких местах. Ын Ха замерла. И даже не дышит, борясь с собой.
Он встаёт.
Девушка сглатывает собравшуюся слюну и закашливается от невозможности проглотить. Ком в горле. Стоит. Не двигается. Сжимает сильнее, заставляя почти задыхаться. Почти умереть.
Рядом.
Он останавливается рядом. Прямо перед ней. Не смеётся. Отчего это он взволнован? Показалось. Ухмыляется. Касается плеча девушки, слишком сильно надавливая на него. Больно. Синяки на теле начинают жечь, почти прожигая одежду и оставляя за собой рубцы, те, что не заживут.
Никогда.
– С праздником, – тихо шепчет, наклоняясь.
Бездушная тварь. Скотина.
Молчит. Ын Ха молчит. Ему это не нравится. Пусть отвечает. Пусть говорит с ним. Пусть спрашивает, за что. Пусть ненавидит его, называя самыми гадкими словами. Потому что он гребанный ублюдок и не скрывает это. Пусть она ругается. Пусть бьёт его. Пусть не молчит. Пусть никогда не узнает, почему именно она.
Никогда.
– Избавься от этого запаха, – продолжает медленно убивать. Слово за словом. – Ваниль тебе не подходит. От тебя должно пахнуть мной, поняла? – будто объяснял правила по корейскому, уточняя, понял ли ученик.
Девушка не отвечает, зля его ещё больше и пробуждая не лучшие его качества. Будто всего, что было, ей оказалось мало.
– Я тебя спрашиваю, поняла? – поднимая её подбородок так, чтобы она смотрела ему в глаза.
Бесстыжие. Черные, словно бездна.
Ын Ха кивает. Поняла. Пусть отпустит. Она всё поняла. Ладони вспотели от его близости.
– Хорошая девочка, – ласково шепчет Чимин, двигаясь по направлению к двери.
Не оборачивается. Не смотрит на неё. Не видит, как она до крови закусывает губу, чтобы не зареветь на глазах у всего университета.
У него на глазах.
Пусть он не видит крах её надежд.
========== Параллели ==========
Комментарий к Параллели
Спасибо за Ваши оценки и отзывы. С ними работать хочется сверхурочно)
Приятного чтения и хорошего окончания выходных!
Чимин уходит, вальяжно складывая руки в карманы. Его спина скрывается за дверью столовой, и только тогда Ын Ха может выдохнуть. Оказывается, она всё это время задерживала дыхание.
Чтобы не дышать.
С ним.
Одним.
Воздухом.
Дверь захлопывается, сотрясая сознание и возвращая в память моменты, которые должны были угаснуть. Хотелось, чтобы они больше не всплывали в голове. Чтобы больше не тревожили, сбивая сердечный ритм и вызывая аритмию, тахикардию. Боли внизу живота. И тяжесть. Где-то в душе. Там, куда никто никогда не подберется близко, чтобы узнать об этом. Чтобы избавить от тяжелого бремени, которое тянет вниз, склоняя на колени перед судьбой и заставляя подчиниться неизвестности.
Вот оно.
Момент признания.
Поражение.
Легкий наклон головы, и волосы падают на глаза девушке. Звонок тревожит тишину в помещении, но она не двигается. Вокруг шумно. Толпа рвется к выходу, чтобы успеть. На лекцию. На последний автобус. На свидание.
Успеть.
Ын Ха сидит, совершенно не обращая внимания на суматоху в столовой, которая за минуту опустела наполовину, выплёвывая молодых и слишком амбициозных студентов наружу. Туда, где жизнь их встретит с распростертыми объятиями, показывая и радость. И боль. По щекам девушки начинают медленно спускаться слезинки, собираясь у подбородка соленой лужицей.
Соль лечит раны.
Пусть излечит и ту, что не видно.
***
– Я сделаю тебе больно, – ласково шепчет Чимин, опаляя кожу на шее своим дыханием и заставляя бесполезно забиться в его руках.
Слишком сильный.
Чтобы победить его.
Слишком слабая.
Чтобы дать отпор.
– Не надо, – скулит девушка, вжимаясь в стену позади.
По её щекам текут слёзы. Словно маленькие реки на карте мира. Такие же ничего незначащие. Маленькая влажная дорожка докатилась до его большого пальца на её щеке. Он вздрогнул, как от удара, и даже на секунду отпрянул. Его глаза потемнели, хотя и до этого были почти чёрными.
Испугался?
Чимин размазал ладонью слезу по коже, чувствуя, как девушка затихла. Даже не чувствовалось, как она дышит. Как сердце бьётся. А билось ли?
Не билось.
Пропустило несколько ударов.
Он вновь прильнул, прижимаясь теснее и забирая в плен своего тела. Такого горячего, что почти оставляет ожоги, которые вряд ли скоро заживут. Да и заживут ли вообще?
– Я всё равно сделаю больно, – касаясь щеки, произнёс Чимин, собирая своими пухлыми губами слезы на нежном лице напротив. – Очень больно, – улыбаясь своим же словам.
Ублюдок.
Его мягкие губы исследовали лицо, собирая слезинку за слезинкой и впитывая всю боль, что сам же и причинял. Почему он это делает? Он будто извиняется за свои поступки, нежно зализывая раны, что оставил сам же на чужой душе.
Дойдя до уголков соленых губ, парень остановился, заглядывая в большие глаза, полные такой хрупкой надежды, что хочется скорее разбить её на миллионы маленьких осколков и самый большой забрать себе. Чтобы пазл никогда не сошелся. Чтобы она никогда не узнала правду.
Потому что нет ничего хуже правды.
Парень это знал. Всю жизнь он искал эту самую горькую правду, чтобы испробовать её на вкус, смакуя каждое мгновение и закашливаясь от послевкусия. Послевкусие было гораздо противнее, чем он себе мог представить.
Чимин коснулся губами чужих. Неподатливых и холодных. Позволил себе посягнуть на святыню и пуститься на поиски души, шаря языком по всех углах внутреннего мира, в который он никогда не должен был вторгаться. Никогда не должен был переходить черту, за которой только пропасть. Он готов рискнуть. Нырнуть в этот омут без остатка. Насрать, что неправильно. Пофиг, что нечестно. Готов погрузиться в глубину чьей-то жизни настолько, что почти забыть, что так и не научился плавать.
И утонуть.
В собственном дерьме. В дерьме своей собственной жизни.
В боли, что причинил сам же.
Руки Чимина сгребали в охапку чужое тело, сминая кожу, приподнимая одежду. Уверяя самого себя, что это был лучший вариант. Касается нежно шеи и шепчет, почти давясь собственными словами. Он не думал, что это будет так сложно.
Сломать чью-то жизнь оказалось труднее, чем он предполагал.
– Ты ничего не сможешь сделать…
***
Опоздала.
Когда все так спешили успеть, Ын Ха уже опоздала.
Защищать уже было нечего.
Девушка поднялась со стула, забирая свои вещи и по длинному коридору следуя к парадной двери, которая нехотя выпустила её наружу. Не до конца прогретый воздух обнимал слишком крепко, практически задавливая проблески надежды в душе и позволяя ненависти селиться там, где вздумается. Холодный весенний ветер забирался под одежду своими невидимыми руками, нежно обдувая синяки и обветривая раны в попытке залечить то, что сделано человеческими руками.
Ын Ха сделала несколько шагов и остановилась, почти маниакально впуская свежесть в свои легкие, что уже горели от недостатка кислорода.Жизнь стала такой сложной. Жить стало так сложно. И больно. От того, что каждый вдох ломает ребра и обжигает лёгкие. Нежелание дышать становится сильнее, чем должно быть.
Всё проходит.
И это тоже пройдёт.
Вот только… Когда?
– Сегодня в одиннадцать, – холодно осведомила Чимина женщина с неестественно красным оттенком помады на губах.
Чимин нахмурился, отчего его глаза стали ещё меньше. Он взъерошил свои светлые волосы ладонью, позволяя пальцам полностью погрузиться в них и оставлять маленькие дорожки после себя.Раздражен. Он был раздражен. И еле держал себя в руках. Почему, блять, именно сегодня?
– Вы же знаете, что я сегодня не могу, – прищурился, выплёвывая прямо в глаза и подаваясь вперёд всем телом, наваливаясь на стол.
Женщина недовольно сжала губы и хмыкнула, пододвигаясь к нему ближе, чем позволяет субординация.
– Мальчик, ты забываешься, – прошипела ему прямо в лицо. – Здесь условия ставишь не ты.
Совсем забыл.
– Я не выйду сегодня, – сказал, поднимаясь со стула и грозно глядя на женщину перед собой.
Её некогда красивое лицо было покрыто морщинами, а неестественный цвет волос добавлял ей возраста. Слишком яркий макияж заставлял думать, что ей не хватает внимания и она ищет его где-угодно, но только не дома. Там её никто не ждёт. Даже кот. Сбежавший пару месяцев назад.
– Тогда тебя ждёт наказание, – она отчего-то улыбнулась, будто эта мысль приятно грела душу.
Ненависть этой женщины к Чимину проявлялась с самого первого дня их знакомства. С первого взгляда на его красивое лицо, она возненавидела его так, что сделала его жизнь невыносимой. Хотя и до этого её нельзя было назвать сносной. Когда они встретились, его жизнь уже была Адом.
– Наказание? – его брови полетели вверх от удивления. – За то, что я не вышел на работу в свой единственный выходной? В нашем договоре этого нет.
– А ты пойди в полицию, – насмешливо произнесла женщина, откидываясь на спинку стула.
Чимин не знал, что ответить. Ведь она была права. Всеми фибрами своей испорченной и чёрной душонки он хотел придушить эту особу. Сомкнуть на её шее свои маленькие ладони и держать до тех пор, пока она не перестанет биться в его руках.
– У меня выходной раз в месяц, – устало выдохнул парень. – Я уже загибаюсь на этой вашей треклятой работе, – повышая от злости голос. – Почему в свой выходной я должен снова заниматься этой мерзостью?
Противно.
Говорят, всё проходит.
Значит… И это пройдёт?
Вот только… Когда?
– Не сегодня, прости, – шептал Чимин, сидя на полу и прижимая к себе колени. – Я знаю, что обещал, – почти безнадежно произнёс парень, слыша всхлип на другом конце провода.
Как это выдержать? Он ударяет мусорный бак кулаком и тот отлетает на несколько сантиметров вбок. Не больно. Почему чьи-то слёзы больнее собственных ссадин?
Ещё один короткий всхлип на том конце.
И парень замирает.
Сердце пропускает удар.
Затем ещё один.
И ещё.
– Я приеду, – выдыхает вместе с тупой болью. – Как только смогу.
И сбрасывает.
Чтобы не слышать слез.
Чёрт бы побрал это всё! Эту грёбанную жизнь с её крутыми поворотами, что начинает заносить уже на третьем.
Достает сигареты из кармана. И хочет закурить.
Но…
Пачка летит в мусорку, вместе с мыслями о том, чтобы…
Сдохнуть.
Ын Ха проходит мимо магазина спиртного, останавливаясь на секунду, чтобы позже просто пройти мимо, тряхнув головой, чтобы избавиться от мыслей о том, чтобы…
Умереть.
Потому что будут жить.
Всем назло.
========== Спаситель-враг ==========
Комментарий к Спаситель-враг
Прошу прощения за столь долгое ожидание. Я не буду оправдывать себя. Даже пытаться не буду.
Просто надеюсь, что мои старания не прошли даром, и будут правильно Вами оценены.
Я благодарна каждом оставившему отзыв под моей работой, так я могу понять, что не стоит останавливаться. А те, кто не смогли высказать своё мнение ввиду определённых событий… Спасибо, что читаете))
Ын Ха шла по улице. Темнело. Фонари уже начинали зажигаться, освещая город своим желтоватым светом. Вот только теплом не могли согреть. Девушка укуталась в совсем легкую кофточку, надеясь согреться хоть так и совсем не подозревая, что холод идёт из сердца. Из того самого места, где теперь притаилась ненависть. Это ведь она, так?
Практически с самой первой встречи Чимин оставлял не лучшее впечатление. Он был таким противоречивым. Таким… Таким, каким его создала природа. Ангелом и демоном. Двойственность. То, что ему присуще. То, от чего он никогда не сможет избавиться. То, что он навязывал остальным как часть самого себя. А ведь как хорошо было, когда Ын Ха ещё не имела возможности лицезреть его в радиусе нескольких метров от себя. Иногда. На перемене. Бросать мимолетные взгляды, делая вид, что совсем не интересуется им.
И только там, в глубине души, у самого сердца, теплилась симпатия.
Девушки, которая не собиралась ничего предпринимать.
Не собиралась претендовать даже на его внимание.
Просто издали наблюдала, как он дышит. Не признавая чувств даже перед самой собой.
Ничего.
Теперь ничего не осталось.
Он сломал всё внутри девушки своими маленькими пальчиками, нарочно задевая уже зажившие раны и оставляя новые метки. Теперь уже свои.
Почему это случилось с ней? Почему сейчас? За что он с ней так поступает, растаптывая душу и заставляя ненавидеть до рвоты? Что она сделала не так?
Вчера.
Ын Ха возвращалась домой с подработки. Это был её первый день. Наконец, её куда-то приняли. И вот сейчас, позабыв обо всём на свете, она спешила домой, чтобы снять противные туфли, которые, хоть и были красивыми, но жутко натирали.
Девушка ускорила шаг, заворачивая за угол, где совсем не горели фонари. Что такое, вчера же всё было в порядке? Вчера, возвращаясь домой этим же путём, Ын Ха ещё обратила внимание, что на этом участке было довольно светло. Эх… Она устало вздохнула, смотря себе под ноги и позволяя волосам упасть на лицо. Наверное, нужно было их собрать.
За спиной послышался какой-то шорох, и девушка замерла на секунду, прислушиваясь и хватаясь за ремешок сумки, сжимая его так, что костяшки побелели. Будто это могло ей чем-нибудь помочь. Шорох повторился и она начала спешно двигаться, путаясь в собственных ногах и отбрасывая непослушные волосы назад. Спустя несколько минут мимо неё прошёл парень с букетом в руках. Девушка выдохнула.
Прошёл. Мимо.
Ын Ха остановилась, прикладывая руку к груди, где бешено колотилось сердце, подливая масла в огонь. Всё уже позади. Пора бы успокоиться. Но сердце продолжало отбивать знакомый только ему одному ритм. Девушка глубоко вдохнула и выдохнула. Должно помочь. Тишина. Вокруг только тишина. Впереди свет от фонарей из соседней улицы. Всего пара метров. Несколько шагов. Волноваться не о чём.
Неожиданно.
Резко.
Больно.
Чьи-то холодные руки надавили на её плечи, вынуждая обернуться и тут же пресекая эти попытки.
Парень.
Невысокого роста.
Дышит прямо в макушку, заставляя короткие волоски на голове подрагивать, словно на ветру.
Ын Ха хотела что-то сказать, обретая, наконец, дар речи, когда к её губам оказалась прижата ладонь незнакомца. Холодная. Очень холодная.
Он потащил брыкающуюся девушку куда-то в сторону. Было темно и она не могла видеть, куда он двигался, мягко касаясь ногами земли. Странно. Он двигался совершенно бесшумно, и всё, что нарушало эту идиллию тишины и покоя, – это лишь неровное мычание, рвущееся наружу из горла девушки.
Вскоре её спина коснулась шершавой стенки и девушка болезненно вскрикнула в чужую ладонь, всё еще прикасающуюся к её лицу. Что ему нужно? Зачем он поступает так? Парень повернулся к Ын Ха лицом и девушка смогла узнать в нём… Чимина? О Господи! Девушка шумно выдохнула, пытаясь скрыть свой страх. Что он задумал? Что…
Послышались какие-то голоса недалеко, буквально в паре шагов. Парень замер, прижимая девушку к стене своим сильным телом. От него пахло уютом. И… чем-то ещё… Чем-то… Втянув воздух, насколько смогла, она чихнула, заставляя парня напрячься, а голоса рядом – замолчать.
– Блять, – выругался светловолосый, сильнее закрывая рот девушки ладонью, отчего её голова немного дернулась назад, больно ударяясь о стену позади. Хриплый стон вырвался из её груди после неожиданно болезненного столкновения с кирпичной преградой.
Чимин смотрел в сторону остановившихся в нескольких шагах от них ребят, которые безуспешно вглядывались в темноту в поисках источника звука. Ын Ха немного повернула голову, тоже смотря в ту сторону, где стояли неизвестные ей парни и, кажется, не такие уже безызвестные для светловолосого. Чимин молчал, прижимаясь к женскому телу рядом слишком тесно, почти отбирая воздух и заставляя лёгкие гореть. Ын Ха ударила несколько раз по его руке, умоляя опустить, а ещё лучше – отпустить. Парень посмотрел на неё и, кивнув самому себе, опустил руку, давая девушке возможность глубоко вдохнуть и немного отстраняясь.
– Где она? – донеслось до её ушей откуда-то со стороны этих подозрительных типов. – Только что была здесь.
Чимин напрягся, делая несколько шагов в сторону и закрывая девушке обзор. Теперь всё, что она могла видеть, это его ключицы. Девушка подняла взгляд немного выше, встречаясь с чужим и как бы спрашивая: «Что происходит?». Парень приложил к своим пухлым губам указательный палец, показывая, что сейчас лучше помолчать. Ын Ха подчинилась, оставляя все свои вопросы на потом. Кажется, сейчас… Парень помогал ей? Да быть этого не может! Или… Может? Она внимательно посмотрела на его озадаченное лицо. Он беспокоится о ней? Те ребята преследовали её? Зачем? И почему Чимин решил помешать им? Что происходит вообще?
– Куда эта сучка делась? – злобно прошипели из темноты, и девушку передёрнуло. Это он о ней? – Потом пусть пеняет на себя.
Шаги.
Дальше она услышала шаги.
Они уходят?
Что они вообще хотели? Что им было нужно от неё? Она их абсолютно точно видела впервые. Или… нет? Она посмотрела на свою руку, которая сейчас болезненно ныла после того инцидента у клуба. Тогда… Это были они? Слава Богу, ей помогли. Парень. Невысокого роста. Со светлыми волосами… О нет! Девушка прикрыла рот ладонью от внезапной догадки. Тогда… Это был он?
– Чего пялишься? – слишком грубо спросил Чимин, отходя на приличное расстояние. – Нравлюсь? – насмешливо.
Нет. Это не мог быть он.
Однозначно, не он.
– Мечтай, – хмыкнула Ын Ха, отходя от стены и желая уйти отсюда поскорее.
Парень перехватил её руку, заставляя невольно обернуться и укоризненно посмотреть на него. Чего он добивается? Что он хочет? Девушка поправила разметавшиеся по плечам волосы и опустила взгляд. Что она должна сказать сейчас? Поблагодарить? Да, скорее всего…
– Спасибо, – тихо зашептала она, поднимая на него свои глаза.
Он помог ей. Хотя вполне мог остаться в стороне. И тогда… Кто знает, что могло бы случиться тогда? Кто знает, с какой целью те ребята преследовали её? Хорошо, что рядом оказался Чимин…
– И это всё, что ты мне можешь предложить? – светловолосый приподнял одну бровь, вопросительно выгибая её.
Ын Ха замерла. Он выглядел таким холодным сейчас. Таким… Жестоким. Даже его голос изменился. Теперь в нём можно было услышать иронию и сарказм. Не кстати вспомнилась почему-то «шутка» Юнги и девушку передёрнуло.
– Я-я спешу, – заикаясь, выдавила она, выдергивая свою руку из его хватки.
– Уже нет, – приблизился парень, заправляя непослушную прядь волос за ухо.
– Нет, – отшатнулась Ын Ха. – Я, правда, спешу, – умоляющим голосом произнесла она, пытаясь отцепить его пальцы от своей руки.
Безуспешно.
Чимин усмехнулся, искривляя свои пухлые губы в неком подобии улыбки. Он видел, что пугал девушку, но не собирался останавливаться на этом.
Деньги заплачены – задание должно быть выполнено.
Какая разница, что Ын Ха будет при этом чувствовать? Всё равно. Абсолютно всё равно.
– Не спешишь, – едко прошипел он, хватая девушку за обе руки и волоча за собой… Куда? Куда он тянул её? Какой Ад приготовил?
Ын Ха упиралась ногами в землю, теряя свои новые туфли по пути и уже босиком скользя по асфальту, сдирая кожу почти до крови. Почему он не останавливается? Почему так жесток? Всхлип вырывается из её груди и она чувствует, как он напрягается, а затем одним легким движением поднимает её на руки. Он не смотрит на неё, пряча взгляд где-то в районе её ключиц, и облизывает пересохшие губы. Его руки нежно опутывают талию, позволяя окунуться в уют. Нежно? Почему он такой противоречивый? Из глаз девушки начинают течь слёзы, собираясь у подбородка солеными потоками. Чимин отворачивается, делая вид, что изучает дорогу, и прикрывает на миг глаза.
Слёзы.
Он терпеть не может слёзы.
Ын Ха замечает, как его сердце начинает биться с совершенно другой частотой, ускоряясь с каждым её всхлипом. Ему может быть не всё равно?
– Чи-Чимин… – позвала его девушка, но не смогла больше ничего из себя выдавить.
– Ты не остановишь меня, – жёстко отчеканил парень, ускоряя шаг и крепче сжимая руки на чужом теле.
И это было правдой. В ту ночь… она не могла остановить его. Пыталась.
Ын Ха забралась под тёплое одеяло, укутываясь почти с головой. Тяжёлый день? Ноги гудели, а сердце ныло. Он правда смог бы сделать то, о чём предупреждал? Кажется, он не собирается останавливаться.
А она не могла.
Остановить его…
Как он и говорил.
Он был прав.
========== Человек ==========
Комментарий к Человек
Всем привет, мои дорогие полуночники!
Это время суток, кажется, становится для меня самым удобным. Прошу прощения за отсутствие проды, но вот и она. Желаю приятного прочтения и жду ваших впечатлений. Не бойтесь делиться ими. Здесь никто не сможет Вас осудить. А от меня заранее низкий поклон.
Вы уже посмотрели новый клип BTS? Как Вам? Потому что я уже в ничто, до сих пор не могу отойти) наши мальчики как всегда на высоте ♡
Ловите от меня трейлер к фанфику:
https://vk.com/video?z=video206968483_456239036%2Fpl_cat_updates
Не шедевр, конечно, но я старалась)) Если у Вас для меня есть какие-то арты или видео, добро пожаловать ко мне в сообщения. Я отвечу всем ~
Желаю всем доброй ночи, пусть Вам приснятся наши Бантосики ^^
На следующий день
Чимин сидел на паре по правоведению и… Спал. Прямо на глазах у преподавателя. Расположившись за первой партой. Нагло. Невоспитанно. Грубо. Положив голову на руки и даже не удосужившись хотя бы достать тетрадь из рюкзака. Его светлые волосы небрежно спадали на глаза, заставляя морщиться от неприятного чувства.
Полностью нырнув в мир сновидений, Чимин изредка причмокивал и казался при этом почти ребёнком. Может ли он быть тем жестоким нелюдем, который готов на всё ради денег, даже переступить через собственные устои и принципы? Может ли это быть он?
Звонок громкой трелью пронёсся по помещению, заставляя парня резко поднять голову и протереть глаза, избавляясь от остатков сна. На его щеке осталась красная вмятина от неудобного положения, а шея затекла. Но, если подумать, разве это самое худшее, что с ним случалось в жизни?
***
Ын Ха медленно вышла из аудитории. Слишком медленно, заставляя студентов протискиваться рядом, легонько отталкивая её в сторону. Сейчас… Она думала ни о чём. Ни о чём. Нет ни одной мысли. Ни. од.ной. Куда они все делись? Вот только несколько часов назад, лежа в постели и безуспешно пытаясь уснуть хотя бы на несколько минут, было столько разных мыслей в голове. А сейчас… Странно, но нет ни одной. Пусто. Отчего внутри так пусто? И больно. Или не больно. Не понимает. Она не понимает, что сейчас чувствует. Возможно, потому что… ничего не чувствует?
– Эй, – крикнул кто-то, вынуждая Ын Ха обернуться в поисках человека, окликнувшего её.
Это была Со Хён, упрямо пробирающаяся через толпу вечно спешащих студентов, которые во время перерывов заполняли собой широкие коридоры, узкие подоконники и лестницы, ведущие на другие этажи. Они все спешат. Потому что им есть, куда спешить.
– Привет, – выдохнула подруга, добираясь до Ын Ха и пытаясь отдышаться после ожесточённой борьбы с толпой. – Знаешь, куда мы сегодня идём? – загадочно ухмыляясь, пропела Со Хён.
Ын Ха вяло посмотрела на неё, не показывая ни капли заинтересованности, и отстранённо улыбнулась, глядя куда-то сквозь подругу. Проследив за её взглядом, Со Хён ахнула, замечая Чимина всего в паре метров от них. Он был слишком Пак Чимином, чтобы не привлекать к себе восторженные взгляды. Пак Чимин равно…
– Нереально, – прошептала подруга, пугая Ын Ха неожиданным ответом и проницательностью.
– Ты о чём? – спросила та, отворачиваясь от объекта своей ненависти.
Ненависть. Новое слово в лексиконе. Горькое, словно перец чили. Сладкое, будто месть. Ын Ха пока не привыкла к этому жгучему чувству, иногда останавливаясь, чтобы утихомирить выскакивающее из груди сердце. Но ничего… Всё проходит. И это пройдёт. Она привыкнет. И даже научится ненавидеть до рвоты. Ради него она научится ненавидеть.
– Тебе нравится Чимин? – подмигнув, лукаво спросила Со Хён подругу.
– Нет, – попыталась отрицать та. – С ума сошла, что ли? – обречённо выдыхая.
– Признай, что нравится, – продолжала подруга, не желая ничего слышать в оправдание и размахивая руками во все стороны.
– Да нет же, – Ын Ха отошла немного в сторону, не выдерживая напора и не желая попасть под горячую руку.
– Нравится, нравится, – продолжала та, как заведённая, наступая на подругу и заставляя пятиться назад в поисках убежища. – Нравится.
Девушка отходила, шаг за шагом, пока не врезалась во что-то твёрдое, резко оборачиваясь назад…
Эти глаза напротив смеются.
Уголки губ приподняты.
Зрачки расширены.
Чимин.
Он громко втягивает воздух и шумно сглатывает, впритык смотря на Ын Ха и словно прибивая этим самым взглядом к полу, лишая возможности двигаться. Не пошевелить. Ни рукой, ни ногой.
Только сердце бьётся.
Слишком быстро, почти выпрыгивая.
– Хорошая девочка, – шепчет Чимин, снимая с себя куртку и отбрасывая ненужную вещь в сторону. – Не сопротивляйся, – гладит по голове, отчего внутренности стягиваются в тугой узел так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. – Больно не будет.
Проводит ладонью по щеке, чувствуя влагу на коже и на секунду замирая, потом спускается ниже, пресекая сопротивление и вдавливая в жёсткий матрас, который Ын Ха чувствовала каждой клеточкой своего тела, позволяя ему впиваться в кожу и делать больно. Чимин поднял голову, в упор глядя на свою жертву. Безумные глаза. Он будто накурился. Не лёгким косяком, а чем-то тяжелее. От чего сознание уплывало, лишая возможности думать и чувствовать. Так. Он жил именно так.
Его пересохшие губы коснулись её соленых и влажных, оставляя после себя горечь невыплаканных слёз и разорванной в клочья души, которая уже начинала кровоточить в тех местах, где его руки позволяли себе оказаться, прижимая девушку к кровати и лишая воздуха. Вот он касается своей рукой бедра, ведя незамысловатую линию вниз и останавливаясь на коленях, с силой стараясь развести их в стороны и оставляя синие следы своих попыток.
– Н-не нужно, – хрипела Ын Ха, давясь воздухом и собственными слезами. – Чи-чи-чи… – не могла выговорить имя своего мучителя полностью, непростительно сильно заикаясь и чувствуя, как хватка на её запястьях ослабевает лишь на миг.
Хватаясь за последнюю возможность, она толкает его в грудь, становясь на колени и пытаясь отползти, когда он настигает её за долю секунды. Разбивая вдребезги надежды и веру в человечность. Чимин наваливается сверху, прижимая тяжестью своего тела к кровати и заставляя упасть на живот. Перила больно впиваются в рёбра, заставляя скулить от этой боли.
– Скажи «спасибо», что это я, – прошипел он, наматывая себе на кулак густую копну темных волос и оттягивая их на себя, вынуждая прогнуться в спине, чтобы уменьшить боль.
– Пожалуйста, – из последних сил попросила девушка, чувствуя, как его колено медленно протискивается между её коленями, царапая кожу грубой тканью джинсов.
– Ой, – воскликнула Со Хён, прижимая ладошку к губам с перепуганным видом.
Ын Ха молчала. Все слова испарились. Будто никогда и не умела говорить вовсе. Рядом с ним. Только рядом с ним колени подгибаются, грозясь не удержать тело в вертикальном положении.
– Прости, – еле слышно выдавливает она, проходя мимо Чимина на ватных ногах и оставляя его стоять на прежнем месте.
Подруга шла за ней и лепетала извинения или что-то ещё. Сейчас… Это было неважным. Теперь мысли Ын Ха были заняты светловолосым демоном, с которым она однажды повстречалась у входа в кафетерий, который теперь не посещает.
