Текст книги "Велейская империя. 2. Враг, который не забудет (СИ)"

Автор книги: Валентина Елисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

У Хальера была возможность забавляться с ней всю ночь напролет после бала, вполне законная возможность при ее условно-добровольном согласии, но он этой возможностью пренебрег. Плюс, с бесправной беглой магиней он мог спокойно сделать что угодно и не утаскивая ее в лес в разгар операции захвата группы подпольщиков. Так с чего вдруг такая ретивость: выдернул из толпы, принес в какую-то халупу и срочно набросился, наплевав на собственных сотрудников и собственную спецоперацию, которой должен был руководить? Воспылал настолько неудержимой страстью? Последнее, что помнилось четко: он разозлено орал, что она ненормальная, и особой эротической страсти в этом возгласе не замечалось.

«Я, наверное, единственная во вселенной жертва насильника, которая так усердно раздумывает, почему ее изнасиловали, и изо всех сил пытается понять мотивы негодяя. Почему меня не устраивает обыденное объяснение: мерзавец захотел – мерзавец взял, зная, что ему всё с рук сойдет, поскольку он стоит на вершине пирамиды власть имущих? Потому что обрывочные воспоминания о ночи таковы, что в жар до сих пор кидает? Хоть не помню точно, что делали с моим телом, помню, что наслаждалась всем, что делали. Но накачивание жертвы насилия наркотиком-афродизиаком не признается в суде смягчающим обстоятельством и не важно, что этот наркотик магического происхождения. Не помню, говорила ли я что-то ночью, но в трезвом разуме я согласия на секс не давала, так что действия Хальера иначе, как насилием, не назовешь!»

Распалившись праведным гневом, Алеся зло разглядывала врага и костерила на чём свет стоит родовое проклятье, что шло по накатанному пути даже в чужом мире: ей досталась доля матери – попасть в руки насильника. Уж лучше бы любовника-предателя завела, как бабки! Тут же вспомнилась бабушка Зинаида и ее присказка: нам на роду написано в горести и одиночестве своих дочерей растить.

«Ой-ей!!! Только дочери от Хальера мне и не хватало!» – ужаснулась Алеся, прижимая руку к животу и судорожно соображая, есть ли здесь аналоги таблеток, позволяющих избежать последствий уже после того, как все случилось, и где искать эти таблетки! Но единственное, что она знала: в этом мире по всем вопросам, связанным со здоровьем и беременностью, обращаются к магам-целителям.

Скрипнув зубами, Алеся подавила в себе стремление схватить арбалет со стены и вогнать стрелу в черное сердце ненавистного врага. Подозрительно бледного врага, дыхание которого так и оставалось поверхностным и прерывистым.

Невольно протянув руку, Алеся коснулась влажного лба. Жара не было.

Синие глаза распахнулись, сверкнули, сильная рука как кобра метнулась к Алесе, ухватила ее за шею и бросила на кровать. Сверху навалилось тяжелое тело, вминая в матрас, сдавливая, не давая дышать. Алеся захрипела, тщетно пытаясь разжать душащие ее пальцы, со смертельным страхом смотря в мутноватые глаза Хальера.

В этих глазах промелькнуло узнавание, ее тут же отпустили.

– А, это ты, – выдохнул Хальер. – Извини, за порогом неспокойно, поберегись.

И он снова впал в беспамятство, навалившись на Алесю всем своим немалым весом.

С трудом выбравшись из-под мужчины, ошеломленная девушка стояла рядом с кроватью, смотрела, как перевернувшийся на бок враг тяжело дышит, как запеклись его губы, как бисеринки холодного пота скатываются с виска, и совершенно не представляла, как быть. Очевидно, что мужчина плохо себя чувствует, но... ей-то что делать прикажете?!

Из кучи одежды на полу раздался писк амулета связи. Хальер никак не отреагировал, а Алеся обрадовалась простому решению: сейчас она ответит на вызов, сообщит ищейкам, что их главе срочно требуется помощь, и побежит прочь из этой хижины. Откопав в ворохе форменный мундир Хальера, она нащупала в кармане вибрирующий и пищащий амулет. Сунула руку в карман... и с диким воплем выдернула ее обратно: показалось, что ее ударило разрядом в 220 вольт.

– Что?! – подскочил на кровати болезный глава тайной канцелярии. – Нападение?!

– Нет! Твой амулет связи током бьется!

– Это защита от чужих рук работает, – пробормотал Хальер, вновь заваливаясь на постель.

– Тьфу! То есть, на вызов я ответить не могу и сама не позвоню тоже, – резюмировала Алеся. – О, нет, сострадание и совесть, даже не заикайтесь о том, что я должна остаться здесь и выхаживать от неведанной хвори собственного врага и насильника!

«А если насилия не было? Ты же не знаешь точно и плохо-то ни ночью, ни утром тебе не было! Следов на твоем теле никаких нет, и ты однажды уже заблуждалась, когда приписывала ему грязные намерения, оставшись с ним после бала», – возразили сострадание и чувство справедливости.

– Ах, нужны доказательства? – разозлилась Алеся на собственную раздвоенность чувств.

Она шагнула к мужчине и решительно приподняла покрывало.

Глава тайной канцелярии лежал на постели в белых портках, похожих на земные кальсоны, аккуратно застегнутых на пяток мелких пуговичек.

– Что происходит, черт подери?! – тоскливо пробубнила Алеся, вынужденная отказаться от такой простой и понятной версии насилия.

Ее взгляд обежал прекрасно развитое мужское тело, гладкую безволосую грудь, сложную вязь разноцветной татуировки, браслетом охватывавшей могучий правый бицепс. Сильнейший маг Велейской империи вполне мог позировать для журнала «Фитнесс сегодня», а если бы не шрамы на половину лица, то его зазывали бы к себе все модельные агентства.

Хальер прерывисто вздохнул-застонал, и Алеся потопала искать ему воду и кружку.

Черт бы побрал ее жалостливость и сострадательность!

 Глава 14. Откровенный разговор.

В хижине была одна комната, маленькая кухонька и мизерный закуток с «сантехническими удобствами» без намека на душ. Несмотря на скромную, спартанскую обстановку, водопровод в кухне присутствовал и работал исправно, амулет подачи воды заполнен был под завязку, как и амулет магической двухконфорочной плиты. Поскольку в этом мире слыхом не слыхивали о пестицидах и загрязнении вод, то в кипячении водопроводной воды необходимости не было, Алеся давно привыкла тут пить чистую воду прямо из-под крана. Набрав полную кружку, она невольно вспомнила жуткие рассказы Хальера о ядах и как-то непроизвольно отпила половину воды, прислушиваясь к своим ощущениям. С водой был полный порядок, Алеся очнулась, ругнула себя нехорошими словами за повышенную внушаемость и пошла поить больного. С усилием приподняла его плечи, подперла подушкой и придерживала кружку, пока мужчина пил. Половины кружки оказалось мало, Хальер взахлеб выпил три и взгляд его немного прояснился.

– Спасибо, – сказал он, пристально всматриваясь в девушку с уже знакомым озадаченным выражением лица.

– Яда в воде нет, я на себе проверила, – хмыкнула Алеся. – Ах, да, и самой яд приобрести времени не нашлось. Вам что-то еще нужно?

После того, как перестала подозревать, что глава ищеек вступил с ней в близкую связь, она вновь вернулась к вежливой форме обращения.

– Поесть неплохо бы, – ответил Хальер, устало откидываясь на подложенную под спину подушку и закрывая глаза.

Он явно не был способен вести долгие беседы, так что Алеся проглотила свою тысячу вопросов и пошла искать съестное. Она сама проголодалась.

В кухне под очередной мохнатой шкурой на полу обнаружился вход в погреб. В погребе еды было столько, что впору накормить весь сыскной отдел Кресси: свежие и маринованные овощи, варенья и компоты, вяленое мясо, копченая колбаса и сушеная рыба, сладкое сгущенное молоко в накрепко закрытых кувшинах, крупы и растительное масло, печенья сладкие и соленые – все виды продуктов длительного хранения были в наличии.

Алеся мигом сварила молочную кашу наподобие овсянки, выложила на тарелку соленые галеты и сладкое песочное печенье, налила в кружку грушевого компота и понесла поднос в комнату. Врага ей пришлось кормить собственноручно, поскольку даже печенье выскальзывало у него из непослушных ослабевших пальцев. Сдерживая желание приговаривать: «Ложечка за маму, ложечка за папу», Алеся молча подносила к мужским губам то ложку с кашей, то кусочек соленой галеты, то компот. Доев все и отказавшись от сладкого, Хальер еще раз поблагодарил ее и мигом заснул, дыша на этот раз глубоко и размерено.

Алеся вытерла полотенцем его лоб, убедилась, что испарины больше нет и температура в норме, натянула покрывало, подоткнула его со всех сторон, как делала ее мама в детстве, постояла, смотря на спящего и размышляя над собственным поведением:

«Я попала в неправильную сказку про Красную Шапочку, в которой спрятавшийся в постели волк не пробует нападать. Хотя мог бы – как он меня пару часов назад схватил, чуть не задушил, счастье, что вовремя узнал».

Узнал... Он ее действительно помнит, по-настоящему помнит, как нормального человека, она отчетливо ощущает это! Хальер ей правду сказал в тюремной камере. Алеся не могла относиться к такому чуду спокойно, волей-неволей этот мужчина начинал для нее что-то значить. Больше, чем главный враг. Если бы между ними не стояли сотни рабов Греблина, пойманных его охотниками, ее друзья, посаженные за решетку по его настоянию, то...

«Дура, – сказала себе Алеся, – у него и без тебя масса заманчивых предложений, он сам говорил и вряд ли лгал. У него невеста, между прочим, имеется! А ты думаешь, что смогла бы заменить ему сразу трех любовниц? Это он для тебя – уникум, неповторимый в своей способности помнить тебя, а ты для него кто? И вообще, Хальер – хладнокровный, расчетливый тип... но это не имело бы ни малейшего значения, не будь он еще и поставщиком рабов к императорскому трону, и не имей он милой невесты, ждущей его где-то в восточных провинциях. Как удивительно меняет человека сон – даже последний негодяй выглядит во сне невинным младенцем, так и хочется позаботиться о нем».

Заставив себя отвернуться от мирно спящего мужчины, Алеся поела и прибралась на кухне, надела свой камзол, повязала платок и собралась уходить: пациенту заметно лучше, помощь она вызовет, как только дойдет до жилья, так что хватит изображать из себя добрую самаритянку. У Хальера то и дело пищит амулет связи, так что он, когда очнется вновь, может и сам подкрепление вызвать. А вот ей еще предстоит зарядить собственный амулет, поскольку тот безнадежно разряжен.

За порогом хижины мерцал и переливался на солнце магический защитный купол, накрывающий дом непроницаемым колпаком, пропускающим только солнечные лучи. Алеся обошла хижину, убедилась, что «дверца» в защите не предусмотрена. На удачу она ткнула пальчиком в радужную пелену, как две кали воды похожую на ту, что окружила ее поздно вечером на дороге в Кресси. Ее не ударило током, не отбросило назад, магия будто обрадовалась ее приходу и ласково обтекла ладонь, согревая ее и чуть щекоча. Весь купол заволновался, замерцал, но не исчез и наружу ее не выпустил, а вокруг запястья Алеси сформировался магический полупрозрачный браслетик.

– Пропусти, а? – жалобно попросила Алеся, обращаясь к магии, как к живому существу.

Магический радужный браслет крутнулся  на запястье и недовольно замерцал, выражая отказ, а за радужной стеной послышался грозный рык большого зверя и мелькнула его большая тень. Потом еще одна тень и еще одна.

«За порогом неспокойно. Поберегись», – говорил ей Хальер.

Алеся попятилась. Полоска магии соскользнула с ее руки и впиталась в защитный купол, и девушка побежала обратно в хижину. Ворвавшись под защиту крепких бревенчатых стен, она, натужно пыхтя, заперла дверь на пудовую массивную задвижку. Уж лучше сидеть под арестом, но живой, чем быть совершенно свободной в зубах у зверей.

Делать в единственной комнате было решительно нечего, кроме как таращиться на спящего мужчину и вспоминать, как мягки были его губы, забирающие кусочки печенья из ее пальцев, как он улыбался ей, словно близкому человеку, как ночью... Но про это лучше не вспоминать, он наверняка опять целовал ее с холодным расчетом найти какой-нибудь яд или, пользуясь ее неадекватным состоянием, выведать великие тайны спрятанных формул и ее «огромного магического потенциала». Непонятно только, что с ним самим произошло к утру. Махнув рукой на домыслы, Алеся отправилась на кухню: неизвестно, сколько им тут еще куковать, пока Хальер не встанет с постели, ей отсюда не выбраться.

День она потратила на то, чтобы наварить картофельный суп из вяленого мяса, натушить овощного рагу с копченой домашней колбасой, заварить чай из висевших на стене кухни сушеных трав и обнаруженных на полке сушеных лесных ягод. Всем этим она кормила Хальера, поднося еду к его рту, как малому ребенку, вытирая полотенцем губы, принося воду в миске для умывания и следя, не поднимается ли температура. Она помогала ему усаживаться на постели и потом укладывала спать: молча, старательно не смотря в глаза и напоминая себе, что перед ней враг, способный убить ее товарищей и сомирников с Земли. Хальер безропотно подчинялся ее ухаживаниям, с аппетитом съедал все, что приносилось, и тоже молчал, хоть периоды его бодрствования становились все продолжительней, к вечеру он даже попросил передать ему амулет связи и долго разговаривал с кем-то, но слов было не слышно: этот гад воспользовался звукозаглушающим заклинанием. Алеся гордо удалилась на кухню: она и так не любительница подслушивать!

Она вернулась обратно в комнату, когда летнее солнце опустилось за горизонт и стало темно. Магических светильников здесь не нашлось, но в кухонном шкафчике лежали свечи, а на столе в комнате стояли подсвечники. Освещая себе путь огоньком свечи, Алеся приблизилась к постели и увидела, что ее пациент уже мирно спит, подложив руку под голову.

– Замечательно. В домике нет второй постели, а спать на полу как-то не хочется, – осмотрелась Алеся, но на пятнадцати квадратных метрах комнатки действительно не имелось других спальных мест, кроме единственной узкой кровати.

Решив, что у нее нет оснований подозревать Хальера в намерении воспользоваться ее беспомощностью, раз он до сих пор ей не воспользовался, Алеся решительно разделась, оставив рубашку, и улеглась на своей половине кровати, потянув на себя край покрывала. За ее спиной повернулся Хальер, сгрёб ее испуганно застывшее тельце к себе под жаркий бок и пробормотал сонно в распущенные волосы:

– Не дергайся, не съем. Спи.

И умиротворяюще тихо задышал над ухом. От мужского тела шло приятное тепло, тяжесть чужой руки на груди не пугала, а наоборот – позволяла чувствовать себя под надежной защитой от всех и вся. Чувства и интуиция Алеси давно впали в нирвану и горячо советовали разуму поступить так же. Разум упирался и приводил кучу доводов в пользу того, что с врагом надо быть настороже, но разум быстро сморил сон, и тело девушки довольно вытянулось вдоль мужского, уже не сдерживаемое запретами сознательного.

Новое утро началось для Алеси с аромата горячего травяного чая. Запах, похожий на аромат бергамота, проник в сны и позвал за собой в такую вкусную реальность. На этот раз вопроса «где я?» не возникло, и Алеся с опаской покосилась на соседнюю половину кровати. Та была пуста, а из кухни доносились звуки брякающей посуды. Алеся спустила ноги с кровати и потянулась за брюками, когда в дверях появился высокий силуэт с подносом в руках. Алеся пискнула и спряталась под покрывало.

– С добрым утром, – бодро приветствовал ее Хальер, сгружая поднос на стол и вручая ей тарелку вчерашней разогретой каши.

Повинуясь его жесту, в воздухе рядом с Алесей зависла деревянная широкая дощечка, на которой выстроились кружка с чаем и вазочка с печеньем – легко и удобно дотянуться, сидя на кровати. Бросив взгляд исподлобья, Алеся убедилась, что от вчерашней болезни мужчины не осталось и следа: бледность сменилась здоровым румянцем, шаг был упругим, глаза – абсолютно ясными.

– И вам доброго утра, – ответила Алеся.

Хальер поморщился в ответ на ее вежливость, привалился к стене широкими плечами, задумчиво ее рассматривая. Алесе неудобно было есть под пристальным наблюдением и Хальер наверняка чувствовал ее неловкость, но не уходил. Складывалось впечатление, что ему нравится смотреть, как она ест. После недолгого молчания он сказал:

– То, что ты не воткнешь мне нож в сердце, я предполагал, но что выхаживать примешься – приятный сюрприз. Ты так искренне заявляла о своей ненависти ко мне, что проявленная тобой заботливость поразительна. Ты действительно удивительно добрая девушка, ненависть – не твой конёк, ты просто не умеешь ненавидеть долго, продуманно и планомерно.

– А вы умеете?

– О, да, но с тобой это чувство никак не связано, поверь.

– Кого же вы ненавидите? – вырвалось у Алеси.

– Ты же не хочешь признавать, что между нами уже сложились близкие отношения, позволяющие задавать подобные вопросы? – коварно ответил Хальер. – Для тебя и две совместные ночи – еще не повод перейти на «ты»?

Краска прилила к щекам Алеси, но она ответила упрямо:

– Не повод. Тем более что ничего не было.

– Прям таки совсем-совсем ничего? – делано изумился Хальер, а глаза его недобро засветились магическими огоньками.

– Ничего важного, – пояснила пунцовая Алеся.

Вот теперь мужчина разозлился по-настоящему. Воздух в маленькой комнате загустел, так что трудно стало дышать, глаза Хальера вспыхнули ярко-синим неоновым цветом, и он двинулся к ней с явным намерением доказать, что эпитет «неважный» был в корне неверен для оценки их первой ночи.

Алесю спасло пищание амулета связи. Хальер замер, выдохнул, воздух в комнате потерял вязкость, синие глаза мага погасли. Он рявкнул: «Слушаю!», – и ушел в кухню, заглушив магией свои дальнейшие слова. Алеся бросилась одеваться, впопыхах натягивая одежду и застегиваясь на все пуговицы. Не слишком приятно третий день подряд ходить в одной и той же рубашке, в которой еще и спать довелось, но это мелочи, когда будущее покрыто мраком неизвестности и безнадёжности.

Она застилала постель, когда вернулся Хальер и щелчком пальцев отправил посуду в мойку, где та послушно сполоснулась водой и вернулась на полку.

«Откуда в нем столько магии, что он бездумно тратит ее на всё подряд?» – задалась Алеся вопросом, который не давал покоя всем подпольщикам Кресси, наводя их на черные предположения об убийствах. Но этот вопрос тоже был слишком личным, чтобы озвучивать его.

Однако ее пристальный взгляд заметили, и Хальер хмыкнул, как-то горько и устало спросив:

– Неужели ты веришь тому, что пишут в газетёнке Дираса? Поэтому шарахаешься от меня, как от зачумленного, если только не притворяешься как на балу? Считаешь, что я высасываю из девушек жизнь ради пополнения магического резерва? Мне казалось, что эта гипотеза подпольщиков для тебя лишь повод позубоскалить надо мной в своих насмешливых статейках.

– Мои насмешливые статейки написаны не ради зубоскальства, – немного обиделась Алеся. – Смех – лучшее лекарство против страха: тот, над кем смеешься, уже не так пугает. Так что народу полезно посмеяться над великим и ужасным главой тайной канцелярии.

– Хм-ммм... я не против того, что полезно для народа. – Хальер придвинулся и пытливо заглянул Алесе в лицо: – Так ты веришь, что маньяк-убийца – это я?

«Для него так важно, во что я верю? Почему? Но это точно важно – такой напряженный взгляд, лицо словно целиком омертвело. Что ж, иногда нужно поговорить с дьяволом по душам».

– Нет, я не считаю, что девушек убиваете вы, – уверено ответила Алеся.

Синий взгляд смягчился, Хальер отмер, провел рукой по небритому подбородку, на котором за эти дни успела выступить заметная щетина.

– Почему не считаешь? – спросил он.

Алеся изумленно моргнула. В который раз возникло желание топнуть ногой и спросить: «Что происходит, черт подери?!» Выглядит так, словно ему крайне важно ее отношение к нему. С чего бы? Она нахмурилась, прошла на кухоньку и уселась за стол – по русской привычке ей было комфортнее обсуждать серьезные вопросы сидя за кухонным столом. Хальер расположился напротив, продолжая вопросительно взирать на нее. Алеся глубоко вдохнула и начала излагать:

– Во-первых, вы курируете поимку иномирных магов и тесно связаны с Греблином, так что вам куда проще заполнять резерв иномирной магией, нежели тратить время на охоту за девушками. Во-вторых, жертвы всегда обнаруживаются вблизи ваших владений или там, где вы бывали недавно, что тоже странно: учитывая, с какой скоростью вы способны перемещаться по воздуху, вы могли бы незаметно для всех сгонять ночью хоть на другой конец империи. В-третьих, вы возглавляете сыскную службу, за десяток лет могли казнить уже толпу «маньяков», скидывая на каких-нибудь мерзавцев еще и убийство девушек до кучи и не объединяя все подобные смерти в одно дело, но упорно продолжаете вести расследование, зная, что народ всё сильнее подозревает вас. В-четвертых, вы сами выдвинули перед ищейками версию, что убийца – менталист или маг-универсал высокого уровня, хоть вы единственный маг в стране, кто подходит под эти приметы, и прекрасно знаете об этом. В-пятых, никто из ваших ищеек не сомневается в том, что убийца все-таки не вы, а среди них мне не встретилось легковерных идиотов. В-шестых, рассказ Ника о смерти трактирщицы-свидетельницы настолько сильно фонит подставой, что исчезают последние сомнения в этом.

– Интересно. Ты пришла к месту портала, не зарегистрировавшись в поисковой системе магического университета, поэтому мне не удалось выяснить, кто ты и чем занималась в своем мире. Раньше мне казалось, что ты связана с писательством, а теперь я склоняюсь к мысли, что ты работала в вашем сыске, как у вас говорят – в полиции. Это так?

– Нет. Я действительно связана с писательством: строчила фельетоны в интернет-журнал и переводила книги, чаще всего – детективы. Вы наводили справки о моем мире? То-то поняли вчера, что значит «ударило током»! Хотели лучше узнать своего врага?

 – Я давно не считаю тебя врагом.

– Тогда зачем?

– Получше узнать полезно не только врага, – с подозрительной многозначительностью отозвался Хальер, насмешливо блестя очами.

Алеся не повелась на откровенную провокацию, ей надоело выслушивать предложения углубить их знакомство, чтобы иметь право спрашивать о личном. Ее сейчас больше интересовало другое.

– О судьбе своих товарищей я спросить могу, это не слишком личный вопрос? – язвительно поинтересовалась она.

– О товарищах можешь, – согласился Хальер. – Мне доложили, что со всеми подпольщиками Кресси все в порядке, не записывай на мой счет их зверское убийство.

– Они живы? – встрепенулась Алеся, не уловившая лжи в словах собеседника.

– И здоровы. Что неудивительно, поскольку изначально планировали убить не их.

– Меня?

– Ни в коем случае. Тебя планировалось доставить в укромное место, где никто не помешал бы допрашивать, где ты спрятала украденные формулы. Учитывая наличие в твоей хорошенькой головке крепких ментальных блоков, допрос вели бы по методу Темных Веков, ломая клещами твои хрупкие пальчики. И ломали бы их твои верные друзья-приятели.

Уронив табуретку, Алеся вскочила с места и гневно взмахнула руками:

– Если вы думаете, что я поверю в эти домыслы..!

Ее голосок зазвенел и оборвался. Магический вихрь поднял табуретку и усадил девушку обратно, спеленав и удерживая на месте, невзирая на яростные брыкания.

– Давай вернемся к спокойному диалогу, – предложил Хальер, – какой мне смысл тебя обманывать? И кто вообще способен обмануть сильного менталиста с его сверхчуткой безотказной интуицией? Алеся, я знаю, что женщины гораздо эмоциональнее мужчин, но ты же умненькая девочка, давай рассуждать здраво, отринув чувства. Что ты помнишь про вчерашнее нападение?

Слова мужчины побились сквозь возмущение и охладили пыл Алеси. Действительно, вчера на дороге происходило что-то странное и эта внезапная слабость Хальера – он ведь в самом деле был в ее руках последний день, она могла сделать с ним, что угодно. С чего он так рисковал?

– Помню, что меня встретили ребята и предупредили, что вы вышли на охоту и в Кресси возвращаться нельзя. Потом появилась ваша магия, потом окружили ищейки и начали нападать на меня. Я так понимаю, что вы защитили меня, раз ни одно оружие до меня не долетело?

– Повторю: ищейки нападали не на тебя, хоть я, конечно же, следил, чтобы тебя не задели случайно. Полагаю, что следил не только я, – зло добавил Хальер.

– Но... но... Если ищейки не хотели убить меня и ребят, то на кого они набросились? – в конец растерялась Алеся.

– На меня. Это была двойная ловушка. Тебя ловили на друзей, а меня приманили тобой. Я рассматривал подобную возможность после того, как неосмотрительно открыто обозначил свою заинтересованность в тебе. Меня умело спровоцировали на демонстрацию того, сколь сильно ты нужна мне, еще на императорском балу, а потом и Леван подначил меня на подтверждение этого, а его воспоминания наверняка считали и, естественно, воспользовались этим рычагом воздействия.

Хальер излагал так невозмутимо и спокойно, что Алеся поверила и постаралась разобраться в его чересчур странных откровениях. Становилось понятно, почему он так плохо себя чувствовал вчера: в него бросались заклинаниями, опасными, возможно – смертельно опасными, и он не смог увернуться от всех.

– Почему на вас напали ваши собственные подчиненные? – спросила она, припоминая, что никаких серьезных ответных действий против ищеек Хальер не предпринимал.

– Ты же читала о менталистах (книги обнаружили при обыске дома, в котором ты жила раньше) и знаешь об отложенных во времени установках. Видела синюю вспышку перед нападением? Она активировала приказ напасть и убить меня. Убийца-менталист рассчитывал, что пока я буду отбиваться от собственных людей, твои друзья доставят тебя прямо в его лапы. Ну, на мою гибель он тоже рассчитывал, поскольку знал, что я не стану убивать своих подчиненных ради спасения собственной шкуры. Но меня не так-то просто отправить на тот свет и тех, кого я защищаю, – тоже.

– А если бы не вы...

– Ты сидела бы сейчас в подземелье, рассказывая обо всех своих тайнах убийце-маньяку. Он руководил бы твоими друзьями, как марионетками, заставляя их пытать тебя. Сам маньяк не стал бы марать ручки: кровь – это серьезная улика, ее трудно до конца отмыть, а вот следов ментальной магии, позволивших бы определить личность менталиста, на мертвецах не остается.

– Он убил бы и ребят, узнав, где бумаги? – сдавленно спросила Алеся.

– Да, зачем ему оставлять лишние следы, если проще велеть им прирезать друг друга?

– Вы говорите, что ловушку устроил тот маньяк, что больше десяти лет убивает девушек?

– Да.

– Но откуда ему знать, что я украла ваши формулы?! Об этом в газетах не писали!

– Так он же и помог тебе их украсть. С разумом небезызвестного тебе Лоуреса (в этом месте Хальер гневно прищурился) и со сторожем его дома поработал этот самый менталист-убийца.

– Неизвестный в маске и маньяк-убийца – одно лицо?! Не может быть!!! – в ошеломлении воскликнула Алеся.

Принц Леван не только заговорщик, но и маньяк?! Но, постойте... он что же, начал убивать девушек еще подростком?! Но за принцем всегда следует свита, телохранители, особенно за маленьким принцем. Чепуха какая-то...