Текст книги "Некоронованные короли Америки"

Автор книги: Валентин Зорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Калифорнийские нувориши

Фамилиями Джаннини и Кайзеров не исчерпывается список калифорнийских магнатов. Столпами «большого света» Сан-Франциско и Лос-Анджелеса являются еще несколько влиятельных семейств. Часть из них известна здесь уже многие десятилетия, другие быстро разбогатели в результате военного бума последних лет. Их взлет связан прежде всего с новейшими отраслями промышленности – ракетной, химической, электроникой. Новые экономические районы в этом случае имеют определенное преимущество перед районами старыми: меньше косности, больше свободных капиталов. Именно поэтому военный бизнес, тесно связанный с новейшими отраслями промышленности, особенно быстрыми темпами развивается в Калифорнии и Техасе.

…Несколько лет назад в пустынной диковато-живописной местности на северо-западе Мексики, недалеко от границы с Соединенными Штатами, в течение всего лишь нескольких месяцев как по мановению волшебной палочки возникло огромное поместье с роскошным дворцом, бухтами, в которых стоит на якоре целая флотилия яхт, собственным аэродромом и раскинувшимся на сотни гектаров лесопарком, в котором высажены самые диковинные растения. Поместье обнесено высокой стеной, и вход туда посторонним заказан строго-настрого.

Тем не менее мексиканские пастухи стали поговаривать об оргиях, учиняемых во дворце. Местные крестьяне видели хозяина имения – невысокого сухого янки лет шестидесяти с черно-седой шкиперской бородкой – в обществе молодых развеселых дамочек, чаще всего пьяноватых, обычно одетых более чем легкомысленно, а иногда и вовсе раздетых. В некоторых из этих легкомысленных созданий досужие репортеры, прильнувшие к щелям забора, узнали голливудских звезд.

Замечено также, что спиртные напитки завозятся туда в огромном количестве, целыми грузовиками. По ночам далеко разносятся пьяные крики, женский визг, пальба.

Но не пьяные оргии привлекли внимание прессы к мексиканскому поместью. Интерес вызвали имя и положение его владельца. Имя это – Говард Хьюз – многое говорит людям, знакомым с американским бизнесом. В последнее время Говард Хьюз наряду с Полем Гетти и Гарольдсоном Хантом считается одним из богатейших людей Америки.

Самые различные предприятия входят в орбиту его влияния. Собственно говоря, представителем калифорнийской группы богачей Хьюза можно назвать с оговоркой. С таким же основанием он может быть отнесен и к техасским нуворишам. В течение многих лет он жил в Техасе, где расположены многие из его предприятий. В последние годы Хьюз почти не бывает на территории Соединенных Штатов, прожигая жизнь в своем огромном мексиканском имении. И если мы называем его имя, рассказывая о калифорнийских богачах, то потому, что, пожалуй, основные деловые интересы связывают Хьюза именно с этой группой.

Начало богатствам Хьюза положил его отец, получивший в свое время патент на нефтяные буры для прохождения скважин в особо твердых породах. Буры действительно были отменные и появились на свет как раз в разгар нефтяной лихорадки. Основанная Хьюзом-старшим компания «Хьюз-Тул» принесла после смерти изобретателя его сыну наследство в 15 миллионов долларов. Вместе с ростом нефтяной промышленности росли капиталы Хьюза-младшего, сумевшего извлечь огромные барыши из удачной инженерной идеи отца.

Правда, на пути Говарда Хьюза к богатствам встало рокфеллеровское семейство, создавшее конкурирующую компанию, во главе которой находился другой удачливый изобретатель – Уильям Фариш – обладатель патента на бур, не уступавший по своим качествам хьюзовскому. Используя права на этот бур, Рокфеллеры начали теснить Хьюза-младшего. Он был уже накануне финансового краха, но сделал хитрый, хотя и довольно банальный ход. Предложив руку и сердце родной сестре Уильяма Фариша, вместе с перезрелой невестой он увел из-под носа соперников драгоценный патент и, став монополистом в этой области, взялся быстро наращивать богатства, получая процент со стремительно возраставших капиталов нефтяных миллионеров.

А дальше сын изобретателя принялся расширять сферу своей деятельности. Его нимало не интересовала техника, а отцовское изобретение он рассматривал всего лишь как источник дохода. Говард Хьюз приобретает одну компанию за другой, не принимая во внимание их специфику, – было бы доходно. Так он становится собственником крупнейшей пивоваренной фирмы в Техасе, владельцем большой голливудской кинокомпании, а затем от пива и кинофильмов перебрасывается на авиационное дело. Сначала Хьюз прибирает к рукам ремонтные заводы, на которых восстанавливают самолеты. В годы второй мировой войны этот бизнес принес ему огромные доходы: скупая по дешевке поврежденные в боях машины и подлатав их на своих заводах, он выгодно перепродавал заведомую рухлядь для внутренних авиалиний, нисколько не смущаясь тем, что эти летающие гробы десятками разбивались вместе с пассажирами, ставшими жертвой хьюзовской оборотистости.

В Голливуде Хьюз одним из первых стал наживать миллионы на производстве сексуальных и садистских фильмов. Вот названия только некоторых картин, выпущенных под его непосредственным наблюдением: «Девушки напрокат», «Постель», «Грехи Иветы», «Адские ангелы» – не правда ли, смачно? А главное, денежно!

Но все это было лишь предысторией хьюзовского богатства. А сама история началась после войны, когда Хьюз проник в электронный и ракетный бизнес. Его предприятия поставляют Пентагону ракеты «Фалкон» класса «воздух-воздух», лазерно-радарные системы, оборудование для спутников-шпионов, электронную аппаратуру для военных самолетов, узлы термоядерных реакторов. Созданный Хьюзом авиационный концерн «Хьюз эйркрафт», предприятия которого расположены в окрестностях Лос-Анджелеса, в середине 60-х годов вошел в список фирм, находящихся на одном из первых мест по числу заказов, получаемых от Пентагона.

Этого Хьюз достиг, в частности, путем ловкого хода: он переманил к себе на службу Чарльза Томаса, занимавшего в правительстве Эйзенхауэра пост морского министра. Поставив Томаса во главе «Хьюз эйркрафт», Хьюз использовал связи бывшего министра в Вашингтоне для получения огромного количества военных заказов. В последнее время особое внимание Говард Хьюз обращает на производство вертолетов, пытаясь занять положение монополиста в производстве этих машин, находящих все большее применение как в промышленности, так и в военно-воздушных силах.

Точных данных о хьюзовских богатствах нет. Но имеются основания считать, что оцениваются они примерно в миллиард долларов. Руководство огромным и разношерстным комплексом предприятий Хьюза осуществляет группа квалифицированных служащих, за большие деньги нанятых боссом. Сам же он все дальше отходил от дел, предпочитая «весело жить».

В течение многих лет одним из главных управляющих Хьюза был Чарльз Торнтон. Опытный организатор и энергичный делец, он вместе со своим близким другом Робертом Макнамарой входил в группу офицеров – выходцев из школы, готовившей управляющих для промышленных корпораций и работавших во время войны в интендантской службе армии США. Вышколенные, отлично знающие организацию современного бизнеса, эти офицеры-интенданты, еще в армии прозванные «ловким» ребятами», по окончании войны получили приглашение от руководителей крупнейших корпораций, искавших опытных управляющих.

Чарльз Торнтон польстился на высокий оклад, предложенный ему Говардом Хьюзом. В течение многих лет Торнтон играл роль доверенного лица Хьюза, но при этом не забывал и себя. При помощи различных махинаций он, говоря попросту, ловко обирал своего хозяина, и к середине 50-х годов скопил сумму, достаточную для того, чтобы основать собственный бизнес.

Рассорившись с Хьюзом и покинув пост вице-президента «Хьюз эйркрафт», Торнтон приобрел сравнительно небольшую компанию «Литтон индастриз», активы которой составляли тогда около 7 миллионов долларов. Его привлекло то обстоятельство, что фирма действовала в области электроники, располагая солидным количеством патентов в бурно развивающейся отрасли. Этому быстрому развитию, а также большому военному значению электронной аппаратуры прежде всего и обязан Торнтон тем, что за десять с небольшим лет из сравнительно второстепенной компании «Литтон индастриз» превратилась в гигантский концерн с активами, превышающими 750 миллионов долларов.

Не обошлось здесь, конечно, и без содействия старого приятеля, занимавшего в течение 8 лет пост министра обороны. Макнамара, распределяя военные заказы, не забывал о Торнтоне.

Надо отдать справедливость изворотливости Чарльза Торнтона. Вражде с уолл-стритскими компаниями он предпочел тесный союз с ними и, в отличие от многих своих коллег-калифорнийцев, наладил прочный контакт с банком Лимэнов. Это обстоятельство в немалой степени помогло Торнтону в течение двенадцати лет присоединить к своей компании 45 жрупных корпораций и фирм.

В настоящее время «Литтон индастриз» принадлежит к числу самых крупных военных концернов страны. Руководство им вместе с Торнтоном осуществляет Генри Сальватори, один из банкиров итальянской национальности, входящих в орбиту семейства Джаннини. Сальватори выполняет роль связующего звена между «Литтон индастриз» и «Бэнк оф. Америка». Кстати, особую известность этот делец стяжал не столько финансовыми операциями, сколько фашистско-погромными речами и щедростью по отношению к Голдуотеру и другим американским «бешеным». Именно этому дельцу в значительной степени был обязан Берри Голдуотер своим выдвижением на роль лидера американских ультра.

Совсем иную политическую позицию занимает среди дельцов американского Дальнего Запада семейство миллиардеров Экклесов. Их принято называть, когда речь идет о калифорнийских воротилах. Это и верно и неверно. Огромная, располагающая капиталом примерно в миллиард долларов, промышленно-финансовая империя географически не входит в состав калифорнийской группы. Горный штат Юта, а также Вайоминг и Айдахо – вот районы, где почти безраздельно хозяйничает семейство. Но в то же время в течение уже нескольких десятилетий напористые братья Экклесы ведут борьбу с семейством Джаннини за преобладание в банковской системе западного побережья, претендуя на руководящую роль в бурно развивающемся районе страны.

Семейство Экклесов во многом необычно и стоит особняком среди финансовой элиты Соединенных Штатов. Необычность эта предопределена уже тем, что оба брата – правоверные мормоны, играющие одну из главных ролей в руководстве этой крупной сектой.

До самого конца XIX века мормонская религия разрешала многоженство. У быстро разбогатевшего лесопромышленника Дэвида Экклеса было две жены. От первой он имел 10 детей, от второй – 9. В сентябре 1890 года вторая жена Дэвида Экклеса родила первенца. В честь одного из апостолов мормонской религии его нарекли Марринером.

Мормонская школа, а затем миссионерство – таковы первые годы жизни Марринера Экклеса. Вспоминая об этом периоде, он говорит: «Несмотря на все мои уловки, я с сожалением должен признать, что количество людей, обращенных мною в мормонскую веру, можно пересчитать на пальцах одной руки».

Недостаток религиозного пыла юный Экклес с успехом возместил незаурядной деловой хваткой. Его авторитет среди руководителей религиозной общины возрос необычайно, когда в годы мирового кризиса, в 1931 году, он, тогда уже известный банкир, спас от финансового краха кассу общины. С тех пор Марринер Экклес и его младший брат Джордж стали пользоваться возрастающим влиянием и в настоящее время почитаются наряду с 12 апостолами, из которых состоит совет мормонской церкви.

После смерти в 1912 году Дэвида Экклеса его 25-миллионное состояние, согласно завещанию, было разделено между всеми детьми. Однако уже десять лет спустя весь капитал вновь оказался в одних руках. Марринер Экклес в острой борьбе со своим единокровным братом Дэвидом, используя финансовые махинации, нажим и угрозы, подчинил все отцовские компании своему руководству.

Отдаленность горных штатов, где развернуло деятельность это семейство, от основных экономических центров страны сделала Экклесов своеобразными удельными князьями обширного и богатого района. И это обстоятельство – тоже одна из причин того, что они стоят несколько особняком.

Но главное все-таки не в этом. Подобно Сайрусу Итону, Марринер Экклес уже многие годы считается среди американских толстосумов этакой белой вороной. Умный, реалистически мыслящий, он еще в начале 30-х годов понял необходимость для американского капитализма мероприятий рузвельтовского «нового курса» и стал одним из сподвижников и помощников этого незаурядного президента, войдя в состав его правительства. Уже тогда печатные органы уолл-стритских банкиров объявили Экклеса наряду с Рузвельтом «изменником своему классу».

И в послевоенные годы Экклес продолжает высказывать трезвые суждения, поддерживая, в частности, Сайруса Итона. В январе 1959 года Экклес выступил на съезде американских бизнесменов с докладом, который произвел в деловом мире Америки огромное впечатление. Высказавшись за политику мирного сосуществования с СССР, Экклес заявил: «Мы попадаем во все большую зависимость от наших огромных и непрерывно увеличивающихся расходов на вооружение. Именно военные расходы повинны в огромном бюджетном дефиците, который и без того уже чреват опасностью инфляции. В условиях устойчивого мира исчез бы бюджетный дефицит, сократились бы налоги и, более того, в сотрудничестве с Россией мы и наши союзники смогли бы заняться полезной деятельностью, вместо растрачивания средств на разжигание уже существующей вражды».

Такая позиция навлекла на предпринимателя-реалиста громы и молнии со стороны многих его коллег, и прежде всего руководителей калифорнийской группы, большинство из которых делает ставку на военную карту. Однако в последнее время реализм позиции Экклеса привлекает к нему все большее внимание, делая его наряду с Итоном одним из лидеров трезвомыслящей части деловых людей Америки.

К настоящему времени в руках братьев Экклесов сосредоточена значительная часть добычи угля, железной руды, меди и других полезных ископаемых во всех западных штатах страны.

В 1954 году экклесовская «Юта констракшн» приступила к поискам урановой руды, но особенного успеха не добилась. Тогда Экклесы пошли по другому пути. Собрав свои свободные средства, а также получив кредит в размере 10 миллионов долларов в банках Нью-Йорка и Сан-Франциско, Экклесы скупили 60 % акций прозябавшей в Вайоминге «Лаки Мэк юрэниэм корпорейшн». Эта компания, названная в честь геолога Мэк О’Нейла, открывшего в Вайоминге богатое урановое месторождение, не могла приступить к его эксплуатации из-за недостатка средств. Завладев контрольным пакетом акций компании «Лаки Мэк юрэниэм», Экклесы в 1957 году наладили добычу урановой руды открытым способом и менее чем через четыре года сумели погасить полученные ими кредиты – настолько прибыльным оказалось новое дело. Журнал «Форчун» называет урановое месторождение в Вайоминге «одним из самых больших золотых яиц во вместительной корзине компании «Юта констракшн».

Кстати сказать, Экклесы никогда не приступают к разработке новых месторождений полезных ископаемых, пока не найдут «надежного потребителя». Например, прежде чем начать добычу урановой руды в Вайоминге, Экклесы в 1957 году заключили сроком на 10 лет выгоднейший для себя контракт с правительственной комиссией по атомной энергии США.

Для группировки, контролируемой Экклесами, так же как и для среднезападного объединения, характерно то, что основные капиталы, находящиеся в их сфере влияния, сосредоточены внутри страны. Этим, очевидно, в немалой степени объясняется то, что М. Экклес, так же как и С. Итон, уже в течение ряда лет выступает с критикой внешней политики государственного департамента, отражающей интересы Уолл-стрита.

Но если Экклеса многие завсегдатаи вашингтонских политических салонов склонны рассматривать как экстравагантного и почти чудаковатого мормонского проповедника, то Джон Алекс Маккоун – директор лос-анджелесского «Калифорниа бэнк», хозяин огромного строительного концерна «Бетчер-Маккоун корпорейшн», президент и совладелец крупной судостроительной фирмы «Джошуа Хэнди» – принят в столице за своего и рассматривается как полномочный представитель калифорнийских богатеев при правительстве страны, ставленник ведущих военно-промышленных концернов.

Некоторые живописные детали деятельности Маккоуна выплыли наружу, когда он не так давно был допрошен на закрытом заседании одной из сенатских комиссии. В ходе расследования выяснилось, что в конце 50-х годов, запутавшись в финансовых обязательствах, концерн Кайзера оказался накануне банкротства. После секретной встречи Генри Кайзера с Маккоуном – крупным акционером кайзеровского концерна, занимавшим тогда пост заместителя министра авиации, произошли события, заставившие удивиться даже ко всему привыкших вашингтонских завсегдатаев.

Сенатор Бриджес, политическая марионетка предпринимателей, конкурирующих с калифорнийцами, чем и объясняется его пыл, заявил на заседании комиссии, что противозаконными действиями Маккоун спас тогда Кайзера от разорения. Бриджес заявил: «В критический для Кайзера момент Маккоун раздобыл ему выгодный контракт на строительство самолетов «С-119» или «Флаинг бокскар». Контракт был заключен в рекордно короткие сроки: на это потребовалось всего десять дней. Сделка была фактически заключена уже за четыре дня до того, как Кайзер представил свои соображения относительно стоимости этих самолетов. Между тем стоимость каждого самолета, построенного Кайзером, должна была составить 688 тысяч долларов по сравнению с 260 тысячами долларов за каждый самолет, строившийся на заводах компании «Фэйрчайлд» в городе Хейджерстаун в штате Мериленд».

Такого рода махинации не помешали дальнейшему повышению Маккоуна в вашингтонской иерархии – его назначили главой могущественного Центрального разведывательного управления США. «Пост руководителя нашей разведки, – комментировал назначение Маккоуна обозреватель А. Ф. Стоун, – отводится представителю той военно-промышленной группы, которой больше, чем любому другому сектору промышленности США, угрожает изменение международного климата в лучшую сторону».

Маккоун – личный друг Ричарда Никсона и ультраконсервативного кардинала Макинтайра – представляет наиболее реакционное крыло республиканской партии. Но, пожалуй, главное, чем объясняется его влияние в американских правительственных сферах, – это то, что он выполняет роль связующего звена между военно-промышленными концернами Калифорнии и могущественными уолл-стритскими группами.

69-летний, внешне невзрачный человек, с ничем непримечательным лицом, лисьей улыбочкой и холодными, прикрытыми стеклами очков глазами, сын промышленника и промышленник сам, Маккоун сумел втереться в доверие к руководителям рокфеллеровского семейства. Став акционером принадлежащей им «Стандард ойл компани оф Калифорниа», он занял в ней директорский пост, взяв на себя, таким образом, помимо представительства интересов калифорнийских тузов в Вашингтоне роль рокфеллеровского полпреда на западе страны. Тот самый ласковый теленок, который, согласно пословице, сосет двух маток. Впрочем, теленком Маккоун прикидывается лишь по отношению к сильнейшим. Ко всем остальным он обращает свою личину свирепого и опасного хищника.

К числу богатейших людей Америки относится и Жан Поль Гетти – калифорнийский нефтепромышленник, владелец огромной «империи» и капитала, превысившего миллиард долларов. Так же как и Хьюз, Гетти не живет в Америке. Несколько лет назад он перебрался в Англию, а летом 1966 года переехал в Италию, поближе к своим нефтепромыслам, находящимся на Арабском Востоке. Главная американская нефтяная компания Гетти «Тайдуотер ойл» возглавляется одним из его сыновей – Джорджем Гетти. Характерно, что этот сын миллиардера и руководитель американской части «империи» своего папаши уже несколько лет вхож в дом Клэр Джаннини-Гофман, которая сделала его одним из директоров «Бэнк оф Америка».

Незаурядная и зловещая фигура Поля Гетти заслуживает особого рассказа, что и сделано в книге «Мистеры миллиарды».

…Темной ноябрьской ночью 1966 года усиленные наряды полиции оцепили здание одной из нью-йоркских гостиниц, в которой обычно останавливаются состоятельные люди. Несколько полицейских вошли внутрь здания. Вскоре они вывели двух мужчин лет 30–35, закованных в наручники, и, втолкнув их в автомобиль, увезли в нью-йоркское полицейское управление. Удивлению гостиничной администрации не было границ. Ведь арестовали не каких-нибудь там вульгарных гангстеров, а весьма уважаемых постояльцев, крупных предпринимателей Рольфа Дюнбира и Джея Эллиота. Эти люди хорошо известны в деловых кругах как представители крупнейших фирм, поставляющих на мировой рынок медь и медную руду.

И тем не менее обвинения, предъявленные этим двум предпринимателям, носили вполне уголовный характер. Им инкриминировался ни больше, ни меньше, как заговор с целью взрыва крупнейшего железнодорожного моста в далекой Замбии. За несколько дней до эпизода в нью-йоркской гостинице президент этой африканской республики Кеннет Каунда заявил на пресс-конференции в Лусаке, что властям удалось сорвать попытку крупной диверсии и что нити этой диверсии ведут за океан.

Как выяснило следствие, проведенное нью-йоркской полицией ускоренным темпом, предприниматели ассигновали около 100 тысяч долларов на организацию взрыва 250-метрового железнодорожного моста, по которому доставляется медная руда из рудников, расположенных на территории Замбии, в морские порты. Цель диверсии – сократив поступление медной руды на мировой рынок, взвинтить на нее цены.

Быстрота действий нью-йоркской полиции, обычно весьма снисходительной к «шалостям» толстосумов, даже если эти «шалости» выходят далеко за пределы, предусмотренные Уголовным кодексом, объяснялась в данном случае не столько тем, что дело получило международную огласку, сколько тем, что под угрозой оказались интересы крупных нью-йоркских компаний, и в частности Меллонов и Гарриманов. За авантюрой со взрывом моста стояли конкурирующие с ними компании, которые в борьбе за прибыли не останавливаются не только перед жульническими финансовыми махинациями, но и перед диверсиями и убийствами.

Одним из конкурентов могущественных уолл-стритских компаний является богатейшее калифорнийское семейство Маддов, занимающее господствующие позиции в цветной металлургии. Возглавляемая этим семейством компания «Сайпрус майнс» сумела овладеть крупными месторождениями медной руды во многих районах мира. Своими богатствами эта семья обязана тому, что еще в начале века ей удалось наложить руку на крупные залежи медной руды на острове Кипр. Она располагает концессиями в Перу и Австралии, химическим заводом в Голландии, большим лесозаводом в Канаде, а также целым флотом собственных кораблей для перевозки руды из других частей света. Сталкиваясь в погоне за прибылями с могущественными конкурентами, эта милая семейка не брезгует ничем для достижения своих целей. Именно неразборчивость в средствах и позволила ей, несмотря на ожесточенную конкуренцию с более могущественными компаниями, сконцентрировать в своих руках капитал, приближающийся к четверти миллиарда долларов.

В области цветной металлургии действует и другая семья калифорнийских магнатов – Гарвей. Правда, их главный бизнес не медь, а алюминий, но бороться им приходится с тем же противником, что и их соседям Маддам, – прежде всего с Меллонами. «Гарвей алюминиум компани», с капиталом в 150 миллионов долларов, хотя и не может сравниваться с меллоновской «АЛКОА», тем не менее занимает самостоятельное место и играет большую роль в экономике американского Юго-Запада.

Старейшими представителями калифорнийских богатеев, так сказать, квинтэссенцией аристократии этого района являются семьи Чэндлеров и Крокеров.

Начало богатствам Чэндлеров, этих высокомерных снобов, разыгрывающих из себя кровных аристократов и брезгливо фыркающих при виде разбогатевших в последние годы выскочек, положила самая элементарная спекуляция. В начале XX века Лос-Анджелес был заштатным и захолустным городком. Предвидя рост этого удобно расположенного порта, центра района с благодатным климатом и плодородными землями, Чэндлеры стали активно скупать пустоши вокруг Лос-Анджелеса.

Расчет оказался верным. Каждый доллар, вложенный в эти земли, спустя 10–20 лет принес тысячекратную прибыль. Огромные богатства Чэндлеров возникли не в результате создания промышленных компаний или банковских операций, а за счет выгодной перепродажи земель, некогда скупленных за бесценок. Общий доход семейства от этих спекуляций превысил 100 миллионов долларов. Обширные земельные участки в Лос-Анджелесе, которыми Чэндлеры владеют по сей день, оцениваются по сегодняшней конъюнктуре в сотни миллионов долларов.

Крокеры – банкиры. Они возглавили банковскую систему западного побережья еще задолго до того, как на калифорнийском горизонте появился Амедео Джаннини. Оттесненные им на задний план, Крокеры тем не менее сохранили самостоятельное влияние, являясь владельцами второго по величине калифорнийского банка «Крокер ситизэнс нэшнл» с активами в 3 с половиной миллиарда долларов…

Ясное небо, обилие солнечных дней, почти полное отсутствие туманов превратили Калифорнию не только в землю обетованную кинематографа, но и способствовали быстрому развитию авиационной промышленности. В ту пору, когда авиация еще очень зависела от погоды и испытания самолетов требовали безоблачного неба, многие авиаконструкторы создавали свои предприятия именно здесь. Так поступили, в частности, братья Локхиды, которые в 1916 году создали свою «Локхид эйркрафт корпорейшн». Судьба этих талантливых конструкторов типична для Америки.

Хорошо разбираясь в законах аэродинамики, они ничего не смыслили в финансовых махинациях. И потому основанная ими фирма в начале 30-х годов оказалась на грани банкротства. Тогда на. сцене появился бостонский финансист Роберт Гросс. Он, в свою очередь, ровно ничего не понимал в самолетостроении, но у него были деньги. Повествуя о результатах деятельности Гросса и сравнивая ее с действиями неудачников-авиаконструкторов, журнал «Форчун» замечает: «Сейчас ежедневно, между первым завтраком и ланчем, фирма «Локхид» в денежном выражении производит продукции больше, чем за целый год 35 лет назад».

Купив у разорившихся братьев Локхид всю их компанию буквально за гроши, Гросс превратил эту фирму в самый крупный авиационно-космический. концерн страны, ежегодный доход которого приближается к 2 миллиардам долларов.

После смерти Роберта Гросса фирму возглавляет его младший брат Кортленд Гросс – тоже банкир. Помощники Гросса-младшего – множество генералов, адмиралов, бывших министров и других высокопоставленных вашингтонских деятелей, которых это семейство щедрыми окладами переманивает к себе на службу. В накладе не остаются ни те, ни другие. Связи этих людей в Вашингтоне – одна из главных причин огромного потока выгодных правительственных военных заказов, хлынувших в сейфы фирмы и несказанно ее обогативших.

В числе причин, позволивших калифорнийским магнатам – банкирам Гроссам превратить некогда полукустарные мастерские в огромный концерн, следует назвать две. Во-первых, Гроссы стали специализироваться на производстве военной продукции и разжирели на прибылях второй мировой войны и последовавших за нею годах «холодной войны». Во-вторых, немалую роль сыграла поддержка со стороны могущественного джанниниевского «Бэнк оф Америка», который помог Гроссам устоять в жестокой конкурентной борьбе и разбогатеть.

Военный атомно-ракетный бизнес и разорение сотен тысяч калифорнийских фермеров, отравление американцев ядовитым варевом связанного со все теми же Джаннини газетного концерна Херста и эксплуатация таиландцев, филиппинцев, голливудская киностряпня и шпионские самолеты «Локхид» – все это поставили жадные и неразборчивые в средствах магнаты американского Запада себе на службу.