Текст книги "Некоронованные короли Америки"

Автор книги: Валентин Зорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Легенда о Форде

Прадед этот – Уильям Форд, потомок ирландских крестьян, бежавших от голода и притеснений англичан в далекую Америку. Осели Форды в тихом краю с зелеными дубравами, ровными полями и тихими речками, названном позднее штатом Мичиган, по имени огромного озера, расположенного в этом краю. В середине прошлого столетия Уильям Форд владел большой фермой близ деревни Дирборн. В те времена этот известный ныне всему миру крупный город – центр автомобилестроения был маленькой сонной деревушкой. Отсюда Уильям Форд отправлял на рынок тогда тоже маленького городка Детройта продукты со своей фермы,

С базара старый Форд приезжал мрачный, раздраженный, проклиная городской шум и суету. Больше всего фермер не любил спешку и – такова ирония судьбы – быструю езду. Фанатически религиозный протестант, властный, с тяжелой рукой, он много лет выбирался односельчанами председателем церковной общины. По его собственным словам, в своей жене, голландской немке по происхождению, он больше всего ценил безропотность и молчаливость.

Ферма Уильяма Форда была крепким хозяйством. Старик не бросал денег на ветер. На него работало много людей, но юный Генри, сын Уильяма, одержимый страстью к механике, обязан был тоже весь день работать в поле, и мог копаться в различных механизмах только по ночам. Так в конце прошлого века Генри и собрал свою первую самодвижущуюся колымагу.

О Генри Форде, о карьере, приведшей его от богатой фермы отца к вершинам финансового могущества, написано немало. В этом человеке сочетались талант конструктора и волчья хватка матерого капиталистического хищника, удачливость азартного игрока и выдающиеся организаторские способности, полное пренебрежение к моральным нормам и самая утонченная политическая демагогия. Вот почему Генри Форда не постигла судьба, обычная для талантливых изобретателей, живущих в капиталистическом мире. Его изобретение обогатило не других, как это бывает там, где царит денежный мешок, а прежде всего самого Форда, основавшего один из крупнейших в мире капиталистических концернов, известный под названием «империя Форда».

Первый фордовский автомобиль увидел свет в 1892 году. Две компании, основанные Фордом в 1899 и 1901 годах, уже не в экспериментальных, а в промышленных целях выпускали гоночные машины, имевшие скорость, по тем временам, невиданную – 30–40 километров в час. Сам Форд быстро прославился как отличный гонщик. Первую известность и деньги принесла ему не механика или бизнес, а спортивная арена. Сначала Генри Форд всерьез подумывал стать автомобильным гонщиком-профессионалом. После одного из соревнований он писал жене: «Из этого дела можно добыть целую бочку денег».

Однако автомобильные гонки скоро приелись публике, и незадачливый спортсмен вылетел в трубу – обе его компании обанкротились.

В 1903 году Генри Форд занял у своих многочисленных знакомых и почитателей его спортивных талантов 28 тысяч долларов, приобрел на эти деньги старенькое оборудование и принялся выпускать автомобиль, рассчитанный, по его словам, на «небогатого человека». Рекламируя свою продукцию, Форд рассчитывал на психологию этих небогатых людей, в том числе и хорошо знакомых ему по родной деревне фермеров. В рекламе он писал: «Автомобиль выполняет работу трех лошадей. Над вами висит постоянная угроза, что ваша лошадь сдохнет, тогда как автомобиль всегда можно отремонтировать».

Вскоре, действительно, фордовский автомобиль стал вытеснять лошадь. Дело пошло, на автомашины появился спрос, который стал быстро расти. Автомобиль вошел в моду. Быстро разбогатевшие буржуа, мелкие предприниматели, люди свободных профессий – словом, представители различных слоев общества стали обзаводиться необычным экипажем без лошади. По американским дорогам побежали юркие «фордики».

А владелец полукустарных мастерских быстро превращался в процветающего предпринимателя всеамериканского масштаба. В мире коммерсантов и торгашей Форд чувствовал себя более чем свободно, быстро усвоил их нравы и ухватки. Он не чурался ни сомнительных махинаций, ни любых способов рекламы. Вот характерный пример. Среди первых покупателей фордовской машины оказался гремевший тогда на всю Америку гангстер Джон Диллинджер. На этой машине он совершал свои дерзкие налеты на банки, на ней же скрывался от полиции. Однажды гангстер прислал Форду такое письмо: «Хотел бы с вами повидаться. Ваша машина просто восхитительна. Водить такую машину – наслаждение. Я благодарен вам за то, что любых преследователей могу заставить глотать пыль, поднимаемую автомобилем Форда. Всего вам хорошего». Трогательное послание бандита Форд немедленно опубликовал во всех газетах: что ни говорите, а реклама – «двигатель торговли».

Немаловажную роль в успехах Форда сыграла разработанная им совершенно новая организация производственного процесса, получившая в мировой литературе наименование «фордизм». Она заключалась в том, что все производство строилось на точном расчете, на максимальном разделении труда; операции по обработке и сборке следовали непрерывно одна за другой.

В технике производства Форд осуществил механизацию подавляющего большинства работ, передвижение материалов и полуфабрикатов производилось конвейерами. В результате на предприятиях Форда были достигнуты большая быстрота оборота капитала и вместе с тем максимально возможная производительность. В ту пору все это представляло собой подлинный переворот в промышленности.

Но наряду с техническим прогрессом фордовская система, будучи поставленной на службу капиталу, означала новую, теперь уже научно поставленную и потому особенно жестокую ступень эксплуатации. Конвейеры на фордовских заводах двигались в высоком темпе, выматывая из людей все силы. Скорость конвейера рассчитывалась на так называемых «вожаков» – рабочих, стоявших у конвейера через каждые 5—10 человек и дававших особо высокую выработку. «Вожаки» получали повышенную заработную плату или их подстегивала надежда на повышение в должности.

Помните чаплинские «Новые времена»? В знаменитых эпизодах на заводе великий сатирик взял под обстрел именно фордовский конвейер.

Форд стремился держать в руках все нити управления своими заводами. Обсуждение дел и отдача распоряжений обставлялись строгим, раз и навсегда определенным ритуалом. В 12 часов дня в здании правления компании в Дирборне собирались за завтраком главные управляющие, служащие, возглавляющие различные участки производства, сбыта, рекламы, всего человек 25–30.

Они занимали строго отведенные каждому места за очень большим круглым столом, покрытым белой скатертью. Справа от кресла хозяина садился его сын Эдзел. Ровно в 12 часов 59 минут, ни позже, ни раньше, входил Генри Форд. Тема застольных разговоров была строго определена. Пока Форд не касался какого-либо вопроса, о нем никто не смел упоминать. Исключения делались только для Эдзела, да и то не часто. Заведя разговор на какую-либо тему, Форд выслушивал высказывания присутствующих, а затем принимал решение, которое служащим следовало неукоснительно выполнять.

Трем обстоятельствам обязан Форд своим успехом. Это, во-первых, то, что он стал автопромышленником в тот момент, когда автомобильный транспорт начал развиваться колоссальными темпами. Во-вторых, будучи знатоком в области механики, а также незаурядным организатором производства, он сумел расчленить производственный процесс на простейшие составные части и, поставив рабочих у движущегося конвейера, путем их беспощадной эксплуатации смог значительно поднять производительность труда. Наконец, личные качества Генри Форда – жестокость, нахрапистость, презрение к общепринятым моральным нормам. Сам Форд, не стесняясь изложил свое кредо в книге, названной им «Моя жизнь, мои достижения». «Грубая, простая примитивная сила – некоронованная царица мира», – провозгласил он в век автомобиля. Знай грамоту неандерталец с дубиной, он написал бы то же самое в каменном веке.

Но так или иначе, а полукустарные мастерские превратились в огромные заводы, объединенные гигантской «Форд мотор компани», деревушка Дирборн и заштатный городишко Детройт – в крупные промышленные центры и прежде всего в цитадель стремительно развивавшегося автомобилестроения, а сын фермера, механик-самоучка, спортсмен-автогонщик – в одного из наиболее могущественных и процветающих промышленных воротил.

К середине 20-х годов Генри Форд, вознесенный на вершину бизнеса невиданным автомобильным бумом, был, пожалуй, самым известным предпринимателем в Америке. К 1923 году его заводы выпустили больше 2 миллионов автомашин. За каждым шагом Генри Форда следят тысячи глаз, каждое его публичное высказывание цитируется газетами. Ажиотаж вокруг имени Форда был настолько велик, что в начале 20-х годов партийные политиканы подумывали о выдвижении кандидатуры Форда на пост президента, что привело в немалое смятение деятелей, рассчитывавших стать хозяевами Белого дома.

Однако Генри Форд отверг эту идею. Зачем ему президентская власть в республике, в которой он, венчанный своими миллионами, по существу неограниченный монарх! Узнав об отказе Форда баллотироваться на президентский пост, Кулидж, жаждавший попасть в кресло президента и боявшийся, что Форд перейдет ему дорогу, в порыве восторга послал автомобильному королю благодарственную телеграмму со следующими словами: «Для меня это вдохновляющая весть и огромная награда». Вскоре Кулидж стал президентом США, и все годы пребывания в Белом доме испытывал благоговейное почтение к автомобильному королю.

Форд окружал свою личную жизнь сугубой таинственностью, и это в немалой степени способствовало возникновению множества легенд, в которых он изображался чуть ли не сверхчеловеком. Огромный дом в Фэйр-Лэйн, неподалеку от заводов Руж, был закрыт для посторонних. А в его внутренние комнаты не допускались даже сын и внуки старика. Он проводил там долгие часы, в последние годы иногда целыми днями и даже неделями не появлялся на заводе и в служебном кабинете, пропадая в своих личных апартаментах. По поводу того, что в них происходит, в американской печати на протяжении многих лет строились самые различные предположения.

Двери в эти комнаты открылись только в 1950 году, когда умерла Клара Форд – жена старого Генри. Архивариусы, которым поручили составить опись всего, что хранилось в пятидесяти пяти комнатах фордовского дома, были ошарашены. От пола до потолка апартаменты буквально заполнял всевозможный хлам. Здесь оказались бесценные произведения искусства – картины, статуи – вперемешку со сломанными стенными часами и разобранной швейной машиной, коллекция музыкальных инструментов и… садовая скамейка, огромное количество старых газет, писем, записных книжек.

У Форда была болезненная страсть прятать все, что ему подвертывалось под руку. Он никогда ничего не выбрасывал. В опись вошли и нежные письма, которые писал Форд своей жене Кларе, когда она была его невестой, расписка разносчика газет в получении 45 центов, заплаченных ему Фордом в 1894 году; счет за доставку четырех фунтов форели (по цене 72 цента) в 1906 году, письма от президентов и различных коронованных особ.

В записных книжках покойного соседствовали остроумные наброски чертежей его первой машины и пошлые афоризмы вроде: «Он воспринял свое несчастье как настоящий мужчина – выместил злобу на своей жене» или: «Зануда – это человек, который открыв рот, начинает напихивать его своими подвигами». Все эти изречения Генри Форд тщательно переписывал в записную книжку и любил повторять.

Так развеялся миф. Лавка старьевщика и сентенции в стиле провинциального телеграфиста, старательно выписывавшиеся и оставленные для потомства!

Легенда о Форде, созданная буржуазными писателями в десятках книг, далеко не соответствует действительности. Он отнюдь не был тем «сверхчеловеком», каким его рисует такого рода литература. Странная смесь таланта и заурядности, достоинств и недостатков, отдельных озарений и мещанской посредственности – таков был Генри Форд, миллионер и один из немногих баловней судьбы, обычно жестокой и несправедливой к людям незаурядным.

Детективная хроника из истории «Форд мотор»

Шло время. Форд старел. Преимущества, которыми он обладал в начале своей деятельности, первым наладив массовое производство автомобиля, а затем по-новому организовав производственный процесс, постепенно переходили к новым компаниям. Освоив опыт Форда, они стали его обгонять. Постаревший автомобильный король не мог соперничать с энергичными и могущественными конкурентами.

Закату компании способствовала сложившаяся в ее руководстве трагикомическая коллизия, которую, не будь она фактом, в какой-то степени типичным и закономерным для нравов и морального уровня воротил американского бизнеса, можно счесть почерпнутой из авантюрнобульварного романа самого низкого пошиба. Наследником старого Форда, вице-президентом компании считался его единственный сын Эдзел Форд. Но только считался. На самом деле этот безвольный и бесталанный человек был оттеснен на задний план, а руководство компанией все больше прибирал к своим рукам некий Генри Беннет, самый настоящий авантюрист.

История Генри Беннета весьма своеобразна. Этот человек с железными кулаками и свирепого нрава когда-то был моряком, а затем боксером. В 1916 году Беннет попал в охрану Генри Форда, страдавшего манией преследования и патологически боявшегося гангстеров и похитителей детей. Вскоре Беннет стал личным телохранителем своего патрона, затем его доверенным лицом, компаньоном и, наконец, администратором в правлении компании.

Вот как описывает Беннета известный американский историк Аллан Невинс, посвятивший семейству Фордов обширное исследование: «Плотный, мускулистый, двигающийся, как на пружинах, видящий все своими жесткими синими глазами, он имел наружность бойца. Острые черты лица, щеки и нос, покрытые шрамами, полученными в молодости, массивная челюсть, тяжелый подбородок и толстая шея создавали облик мрачный и воинственный. Свои темно-коричневые волосы он зачесывал таким образом, чтобы скрыть лысину. Не слишком высокий рост, пять футов и семь дюймов, в какой-то мере компенсировался прямой осанкой. Быстрая нервная походка подчеркивала силу его тела, которое всегда было в отличной физической форме. Постоянно бдительный, он мог работать и мозгами и кулаками с одинаковой быстротой»,

Генри Беннет был в своем роде первооткрывателем. Сейчас в печати США немало говорится о проникновении уголовников в бизнес и политику страны. Сегодня в Соединенных Штатах практически невозможно провести четкую грань, которая отделяла бы уголовное подполье от вполне респектабельного бизнеса, гангстера от политика. Сплошь и рядом обнаруживается, что руководители преступных синдикатов вкладывают награбленные доллары в акции различных компаний, выступая в роли добропорядочных буржуа, а сам американский преступный мир организован и трестирован по принципам, на которых в Америке строится любой бизнес. Известна также роль «рэкитеров» – уголовников-шантажистов – в деятельности партийных машин городов и "штатов страны.

Одним из основоположников этого слияния преступного мира с политикой и бизнесом был Генри Беннет. Это он расставил на важнейшие посты в компании Форда своих дружков, которых извлекал со дна американской жизни. Люди, окружавшие Беннета и осуществлявшие полицейские функции на заводе, были, по словам Невинса, «бывшими боксерами, звездами бейсбола и футбола в прошлом, а особым почетом пользовались недавно выпущенные на свободу преступники». Невинс, не пожалевший усилий для превозношения «фордовской империи», вынужден тем не менее свидетельствовать: «Беннет никогда не скрывал своих связей с преступным миром. Комиссия Кефовера по расследованию преступности вызывала и допрашивала его в связи с делом известных гангстеров Антони д’Анна и Джо Адониса. Беннет раздавал подарки и подряды главарям мафии, по их просьбе нанимал на работу преступников, попавших в трудное положение. Так, известный гангстер из Детройта Честер Ламар получил подряд на поставку фруктов».

Всю эту свору Беннет держал для устрашения рабочих фордовских заводов. Стоило людям, которых выматывал нечеловеческий темп конвейера, превращая их в 40–45 лет в немощных стариков, высказать недовольство фордовской потогонной системой, как беннетовские молодчики пускали в ход дубинки и кастеты, обрезки труб и тяжелые плети. Избитых, искалеченных рабочих сотни на кровавом счету Генри Беннета, считавшего одним из своих главных достижений то, что на фордовских заводах профсоюзы оставались под запретом дольше, чем на всех других.

Старый Форд все больше подпадал под влияние своего фаворита, безгранично доверяя ему. Беннет стал между Фордом и его семьей – сыном и внуками, фактически лишив их власти в компании. О степени близости Беннета к Форду можно судить по тому, что ненавидимый всей семьей, сыном Форда Эдзелом, он сумел не только сохранить, но и упрочить свое влияние. Во всех конфликтах Г. Форд-старший становился на сторону Беннета в ущерб своим наследникам.

В 1943 году сын Г. Форда-старшего Эдзел внезапно и при не вполне ясных обстоятельствах умер. Кое-кто в Америке задавал вопрос, не имел ли к этой смерти какое-либо отношение Беннет? После смерти сына Генри Форд-старший уже официально поставил Беннета во главе компании, назначив его исполнительным директором. Все свои усилия Беннет стал прилагать к тому, чтобы совершенно вытеснить из дела троих сыновей Эдзела – прямых наследников Генри Форда.

Беннет по-хозяйски расположился в кабинете, у дверей которого за несколько лет до того он стоял в качестве хозяйского сторожевого пса, личного телохранителя Генри Форда. То и дело в апартаментах директоров фордовских заводов, управляющих различными участками концерна, раздавались телефонные звонки и хриплый голос Беннета властно бросал: «Мистер Форд хочет», «Мистер Форд распорядился»…

Окончательно одряхлевший к тому времени, старый Форд ничего не просил передать. Пользуясь его именем, в компании действовал ловкий проходимец. Окруженный ненавистью и интригами наследников Форда, Беннет вел борьбу не на жизнь, а на смерть. Он хорошо знал, с кем имеет дело, знал нравы и мораль, точнее, безнравственность и аморальность того мира, в который он пробрался, мира наживы и чистогана, джунглей деловой Америки.

Об обстановке, царившей в то время в руководстве фордовской компании, можно судить по тому, что в свой директорский кабинет Беннет являлся вооруженный до зубов, под охраной двух телохранителей из числа преданных ему уголовников. Рядом с золотым пером, которым Беннет подписывал бумаги, на<его письменном столе всегда лежал тяжелый кольт, и он владел им лучше, чем пером.

А между тем дела компании шли под уклон. Прибыли падали. Конкуренты, воспользовавшись разбродом и неурядицами соперника, отнимали у него одну позицию за другой. Удельный вес компании в американской автопромышленности быстро уменьшался.

Обеспокоенное этим, фордовское семейство пришло к выводу, что больше так продолжаться не может. Прежде всего на семейном совете было решено любыми мерами изгнать Беннета и поставить у руководства компанией старшего из представителей третьего поколения, внука старого Форда, тоже Генри, который еще в школьные годы стал подписываться «Г. Ф. II» – «Генри Форд II». Решили воспользоваться тем обстоятельством, что, передав в руки Беннета исполнительную власть, хитрый Форд все же сохранил за собой пост президента и право окончательного решения. Жена старика Клара Форд стала настойчиво убеждать мужа отказаться от президентского поста, передав его старшему внуку. После длительных уговоров в один из весенних дней 1945 года дряхлый глава семейства, поддерживаемый внуками, был введен в зал, где заседал совет директоров компании. Сказав собравшимся несколько нечленораздельных фраз, слабеющей рукой он подписал приказ, которым назначал Генри Форда II президентом компании. На следующий же день новый президент отдал приказ об изгнании из компании Беннета, Очевидец, находившийся в кабинете Беннета, когда тот узнал о случившемся, рассказывает, что взрыв ярости свергнутого властителя не поддается никакому описанию, «Лицо его перекосилось от злобы, он сжал кулаки и стал крушить все вокруг себя: «Сукин сын, юнец, жаль, что я не придушил его вовремя»».

Правда, в своих воспоминаниях, названных «Мы никогда не звали его Генри», которые Беннет выпустил в 1951 году, удалившись от дел в богатейшее имение в Калифорнии, он рисует совсем иную картину. По его словам, Форд II самолично явился к нему после своего назначения на президентский пост. «Поздравив нового президента, – рассказывает Беннет, – я сказал ему, что хотел бы его полюбить и стать ему таким же другом, каким я был для его великого деда». На это Форд якобы ответил Беннету, что он разделяет эти чувства и не знает, что будет без него делать, «Оставайтесь и работайте в компании до конца дней своих», – будто бы сказал молодой Форд, Беннет не объясняет, почему ему все-таки пришлось уйти. Он рассказывает, что уже после его ухода из компании в доме время от времени раздавался телефонный звонок и он слышал надтреснутый голос все больше впадавшего в маразм старого Форда, «Иногда, – рассказывает он в книге, – мой старый хозяин звонил мне по телефону и, если при этом около него никого не было и его никто не мог слышать, жаловался на свою судьбу и просил вернуться. Потом он вдруг начинал плакать и что-то бессвязно бормотать, В конце концов я перестал обращать внимание и на его просьбы, и на его звонки».