Текст книги "Одиночество"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Не надо этого делать. Там ничего нет. Ракета попала непосредственно в ее тело, превратив его в сплошную рану. Она умерла мгновенно и совершенно не мучилась.

Несколько минут я простоял над телом женщины, с которой я прожил всего несколько месяцев, с которой должен честно признать, что жизнь не сложилась, как хотелось бы. Но эта женщина за короткое время сумела стать мне дорогой и нужной. Внезапная потеря ее, подобно удару молотом по голове, обрушилась на меня, но я пока еще не понимал сути произошедшего и не мог должным образом оценить значимости этой личной потери.

Дикая усталость навалилась на плечи, холод разлился по телу и достиг сердца, ноги и руки мелко дрожали и я начал заваливаться в обморок. Майор Кохлер не позволил этому совершиться. На глазах у всех собравшихся людей он резко протянул мне руку, якобы, поддержать и не дать мне упасть, но движение его руки было настолько резким и быстрым, что никто не успел заметить, как ладонь майора сильно саданула меня в грудь. В обморок я не упал, но мне потребовалось некоторое дополнительное время, минуты две-три, чтобы отойти от этого удара.

В этот момент из-за какого-то забора вынырнул полковник Герцег со своими гномами бойцами, и я вновь оказался в привычном окружении своих телохранителей. А Герцег доложил, что сразу же после налета штурмовика вызвал Анса с истребителем, который уже прибыл и готов поступить в мое распоряжение. Я кратко перекинулся информацией с майором, и мы решили, покинуть резиденцию, срочно эвакуировав всех людей. Гномы Герцега стали было загружать носилки с телом Нелли в салон истребителя, но я остановил их и поинтересовался, куда подевались сопровождавшие нас журналисты. Герцегу потребовалась минута, чтобы выяснить, что ребята из службы прессы и галовидения никуда не прятались, достойно повели себя во время налета, им удалось даже снять пролетающий над нами штурмовик, а сейчас они вместе с людьми майора Кохлера собираются покидать эту резиденцию.

Я попросил найти и привести ко мне старшего этой группы, который через мгновение стоял передо мной. Еще безусый мальчишка, он быстро схватить суть мой просьбы, и пообещал все сделать так, как я хотел бы, но тогда его группа должна задержаться в резиденции еще на час – полтора чтобы подготовиться к трансляции в лучшем виде. В течение получаса была развернута телевизионная аппаратура, через спутник произошли соединения со студиями частного и государственного галовидения, а также редакциями ведущих имперских газет и полилась информация из нашей резиденции о налете.

Неоднократно демонстрировался штурмовик, выпускающий ракеты по резиденции, погибшие и раненые солдаты и гражданские люди, крупным планом давалось лицо Нелли с закрытыми глазами. Репортажи и сообщения завершались кадрами, прибытия и разворачивания десантного батальона, который прибыл на современных транспортных средствах и был вооружен оружием последней модели, а также текстовыми сообщениями о том, что в этой связи Регент Империи сегодня поздно вечером выступит по галовидению с последней информацией по этому вопросу.

Как только последний репортаж прошел в эфир, телевизионная аппаратура была собрана и загружена в гравитоплан для возвращения в столицу, а моя группа на истребителе, на борту которого находилось тело Нелли, уже летела в Саану. Позвонил Инео, министр обороны Империи, и проинформировал, что в связи с последними событиями в отдельных районах Империи и, в частности, в столице Империи введено военное положение, ограничено передвижение гражданских лиц и ведется патрулирование городских кварталов.

Я попросил Инео связать с генералом Романовым, чтобы он своими дивизиями и корпусами блокировал бы часть гарнизонов Внутренних Войск Министерством внутренних дел Империи. После разговора с Инео связался с генералом Снегом и поинтересовался, что он думает в связи с произошедшими событиями, на что получил удивительно интересный ответ. Специальные части имперской Службы Безопасности блокировали один полк штурмовой авиации, находящийся в подчинении МВД Империи и произвели аресты командного состава. В результате проведения дополнительных расследований выяснилось, что четыре офицера этого полка дезертировали, сейчас ведется их розыск. Более детальную информацию Снег обещал лично представить по моему появлению во дворце.

Связался с генералом Романовым и приказал ему, немедленно приступить к выполнению операции "Вывод". Лицо Романова налилось кровью, он поднялся на ноги и, приложив правую руку к груди, с придыханием заявил, что его армейская группа войск готова к исполнению приказа Регента Империи и, в соответствии с предварительным планом, через два час пересечет государственную границу.

Только я завершил разговор с Романовым, как на экране терминала связи появилось заплаканное лицо Анастасии, которая снова оказалась в так ненавистном ей черном мундире лейтенанта. На заднем плане маячил адъютант Сашка. Анастасия сказала, что со мной хочет переговорить генерал Мольт. Через секунду я уже общался по разговорнику с Мольтом, который выразил мне глубокое соболезнование в связи с гибелью Нелли и сказал, что столица сошла с ума. Люди вышли на улицы, чтобы выразить свой личный гнев поведением врагов Империи и личных врагов Регента.

Поэтому он, как мой заместитель принял решение о вводе в столицу военных подразделений для наведения общественного порядка и прекращения уличных погромов. Генерал находился в приподнятом настроении и был решительно настроен на применение самых жестких мер по прекращению уличных бесчинств. Я поддержал решение Мольта и сказал, что через двадцать минут уже будем во дворце.

И в этот момент на экране терминала появилось лицо Катрин Наливайко, министра внутренних дел Империи. Мы договорились о том, что она срочно прибудет во дворец и лично доложит о положении дел в Империи.

Как только истребитель приземлился, Сашка схватил меня и потащил внутрь дворца, оставив Герцега и встречавшую нас Анастасию заниматься останками Нелли. Мы уже почти бежали по дворцовому коридору, а мне все слышалось, как завопила, заплакала Анастасия при виде того, что осталось от моей наложницы. Приемная была битком забита людьми в гражданской и военной форме. При нашем появлении мгновенно замокли разговоры, люди поднялись на ноги и мрачным молчанием поприветствовали меня. В дверях кабинета появился мой заместитель по регентству бригадный генерал Мольт и рукой стал махать мне, чтобы я быстрее проходил в кабинет.

– Где указ? – Бросил я через плечо Сашке.

Тот начал было чесать затылок, видимо, сразу не сообразил, о чем идет речь, потом подбежал к столу Анастасии, открыл ящик стола и достал оттуда синюю папку. С синей папкой в руках я вошел в кабинет к Мольту, обнял его за плечи и поцеловал в макушку, так как генерал ростом был не очень высок, его голова была на уровне моих плеч. Глаза генерала увлажнились и он начал что-то мне говорить о том, как приятно встретить приятного человека, но я заткнул ему горло синей папкой, которую передал ему в руки. Старик машинально раскрыл ее и вытащил оттуда заполненный и подписанный регентский указ. Прочитав текст, мой генерал покраснел, словно рак в кипятке, и завопил на весь кабинет:

– Какой такой генералиссимус? Какой такой главнокомандующий имперскими вооруженными силами?

Глава 10

1

– «Это варварское нападение вооруженных сил демократической республики Калции на безоружных граждан Империи явилось актом открытого произвола со стороны ее гражданского и военного руководства. Штурмовая авиация Калции, пользуясь северной непогодой, проникла в глубину нашей территории и подвергла штурмовке имперскую резиденцию, где я в этот момент вместе с семьей занимался рыбьей ловлей. В результате ничем не оправданного нападения мне случайно удалось избежать гибели, но погибла моя невеста, урожденная баронесса Штайнльгальдт. Враг просчитался, он надеялся одним ударом избавиться от руководства Империи и, воспользовавшись неразберихой в руководстве Империи, расчленить ее на отдельные провинции и захватить отдельные территории. Но этого не случилось и никогда не случится, я приказал генералиссимусу Мольту из элитных частей Вооруженных Сил Империи создать ударно-штурмовой кулак и обрушить его на Демократическую Республику Кальцию, чтобы покарать наглость агрессора. Как только что сообщил мне генералиссимус, час назад наши войска без сопротивления со стороны противника пересекли государственную границу, и вышли на территорию республики, которая совершила этот акт вандализма и позора. Справедливость восторжествует, победа будет за нами!».

Я так внимательно наблюдал за своим появлением на галоэкране и выступлением по имперскому государственному и частному галовидению, что не обращал внимания на тех людей, которые сейчас находились в одном со мной помещении. Я очень боялся произвести негативное впечатление на имперский народ неправильным произношением того или иного слова или фразы из своего обращения к народу Империи. Не по своей воле я оказался в Империи, хитал, имперский язык, был моим неродным языком, который я знал, но в совершенстве, поэтому я очень боялся неправильным произношением того или иного слова превратиться в народное посмешище! Но, похоже, обращение Регента Империи получилось именно таким, как требовалось.

Инео, Министр обороны Империи, специально обратился в имперский Университет, который выделил преподавателей хитальского языка, которые в качестве консультантов следили за ходом моей работы по галозаписи выступления. Они по слову просеивали его текст, проверяли правильность произношения ударного слога, делали немало замечаний по значению слов, использованных в тексте. Это выступление я, вероятно, повторил не менее трех сотен раз, прежде чем его произнес перед галокамерами, за которыми стояли проверенные профессионалы своего дела.

К тому же Инео оказался именно тем человеком, который убедительно мне доказал, что мое первое записанное выступление было самым правильным и по порядку использованных слов и по произношению. Я от ужаса дрожал всем телом, был весь мокрым от пота, когда диктор имперского галовидения объявил о моем выступлении, и я появился на галоэкране перед всем своим народом. Теперь волнения позади, выступление произнесено, народ Империи узнал правду о своем внешнем враге и о том, что имперские войска двинуты в бой, чтобы дать решительный отпор спровоцированной провокации.

В отличие от королевства Океании, Демократическая Республика Кальция по своей территории, если сравнивать ее с территориями, которые принадлежали нашей Империи, была небольшим горным государством. Ее недра не были богатыми, в них совсем не было ни нефти или газа, или каких-либо других полезных ископаемых. Народ республики был беден, но горд и весьма воинственен, в основном состоял из различных горских кланов, которые ничем не обладали, я имею в виду – промышленность или экономику, Воины этих кланов высокопрофессионально пользовались своим холодным оружием, ненавидели фазерные карабины и автоматы, это-то в наш век огнестрельного и лучевого оружия. Но кальциане были ужасно воинственными и гордыми людьми, которые жили по законам своей деревушки и других законом не признавали. Правда, последнее время из-за бедности своей они начали исподтишка нападать на приграничные села и деревни своих соседей, чтобы отвести душу – немного пограбить и увести в полон женщин и детей.

Но получилось так, что по территории Демократической Республики Кальции прошли транспортные артерии, коридоры и путепроводы, по которым из другого соседнего государства в Империю вывозилось нефть, газ и ядерное топливо. Это топливо мы использовали для поддержания в боевом состоянии наш военно-космический флот, а также оно использовалось для создания ядерного оружия. Таким образом, военно-стратегическое развитие Империи во многом предопределялось политическим настроем руководства Демократической Республики Кальции.

Добавлю от себя, что, если бы руководство этой республики правильно понимало бы порядок поддержания нормальных взаимоотношений с Империей, то Республика могла бы жить-поживать на одни только проценты от арендной платы за эти транспортные артерии коридоры.

Империи только хотелось бы иметь гарантию того, что Демократическая Республика Кальция приложит все силы для того, чтобы по их вине не происходило бы непреднамеренных задержек поставок стратегического сырья и топлива в Империю. Что легко можно было бы организовать, подписанием соответствующего Договора о дружбе и сотрудничестве. Но на практике получалось не так, как хотелось бы, ситуация с Кальцией ухудшалась день ото дня, дошло до того, что мы даже не знали, кто же персонально является главой этой Демократической Республики. Наши секретные агенты исчезали, как только пересекали государственную границу Кальции.

Пять лет назад нами была создана специальная ударная армейская группа генерала Романова, которая должна была решить некоторые спорные территориальные или пограничные проблемы нашей Империи с соседними государствами. Если королевство Океании стояло под номером "один", то решение проблем с Демократической Республикой Кальция стояло под номером "два" в списке боевых задач войск генерала Романова.

Пошли вторые сутки, когда дивизии генерала Романова, перейдя имперскую границу, тут же погрязли в мелких непрекращающихся столкновениях с бойцами армии Свобода, так гордо называли себя солдаты народно-освободительной армии Демократической Республики Кальции. Горные дороги оказались непроходимыми, сплошные каменные лавины и горные завалы напрочь их перекрывали. Практически под сплошным обстрелом неуловимых и невидимых вражеских солдат, бульдозеры метр за метром расчищали горные дороги, дивизии делали шаг вперед, чтобы через пятьсот метров уткнуться в новый горный обвал.

Все это время генерал Романов, получая вот такого характера донесения из своих частей, оставался спокойным, как удав в зоопарке. Он поднял по тревоге все свои разведывательные силы и бросил их на выяснение местонахождения позиций пехотных подразделений НОА Демократической Республики Кальции, а имперская истребительно-штурмовая авиация наносила бесконечные удары по населенным пунктам, в основном по горным деревням, разумеется, а также по возможным местам расположения военных гарнизонов и армейских баз. Но результаты разведки оказывались нулевыми. Генерал же отказывался рисковать имперским корпусом или дивизией своей армейской группировки и без предварительной разведки отправлять их на вражескую территорию.

В результате, пара-тройка имперских дивизий по двум дорогам пробивались вглубь горной Республики, проходя до одного километра в день, при этом ежедневно теряя до пяти егерей и гренадеров. Вскоре Романову надоели мои постоянные звонки, он вежливо попросил меня, заняться своими государственными делами, оставив его и его войска на некоторое время в стороне от своего внимания.

Было довольно-таки обидно получать подобные советы от своего же генерала, но я понимал, что Романов был прав в том, что и ему нужно время, чтобы досконально разобраться с тем, что же начало твориться на границе при нашем вторжении в Кальцию. Поэтому я благоразумно прислушался к его совету, решив, что, пока генерал будет разбираться и наводить порядок в имперских войсках на границе, я должен до конца разобраться с Катрин Наливайко.

Империи срочно требовался новый Министр внутренних дел!

По этому поводу многие люди могли сказать, что, принимая такое решение, я сошел с ума. В те дни, когда Империя только вступила в кровопролитную войну с соседним государством, заниматься вопросами, которые затрагивали внутренние устои существования самой Империи. Но я хорошо помнил слова северного медведя, в прошлым бывшего великим царем, который потерял свое государство и превратился в изгоя, только из-за боязни нарушить честное слово монарха и оставил в живых внутреннего врага. К тому же я не стремился становиться монархом, просто своему сыну я должен передать великую империю!

Майор Кохлер с введением в Империи военного положения срочно убывал в военный городок, чтобы на базе своего батальона "убийц" развернуть бригаду специального назначения, основной задачей которой стала бы системная борьба с терроризмом и бандитизмом.

Перед отъездом майора мы с ним и Сашкой, который, по-прежнему, старался споить нас ромом, просидели на дворцовой кухне всю ночь, где доели остатки ужина, запивая их различными винами. Сашкин ром мне просто в горло не лез! Поэтому весь вечер Сашке досталась вся бутылка, из-за чего он превратился в саму любезность, много пил, но не пьянел, и по ходу нашей беседы один за другим выдавал замечательные советы. Ведь в свое время именно эта дворцовая пьян предложила батальон "убийц" Кохлера развернуть в бригаду, так как в скором времени Министерство внутренних дел Империи ожидают страшные времена.

Тогда я удивленно раскрыл и долго не мог закрыть свой рот на это Сашкино высказывание о страшных временах для МВД Империи, так как до того времени еще не принял окончательного решения, что же делать с Катрин.

А майор Кохлер восторженно посмотрел на моего белобрысого адъютанта и подумал о том, что в этом парне имеется нечто такое, чего не может быть в простых людях. Затем мы оба практически одновременно решили, что в Сашкином роме имеются некие полезные ингредиенты, которые в этом алкаше пробуждают ясновидение и пророчество. Ведь, когда Сашка Хлыщ трезв, то становится остолоп-остолопом, ничего не понимает и ничего не соображает, способен только на то, чтобы девке под юбку залезть. Ну, никаких проблесков государственного мышления!

Уезжая Кохлер, со мной он оставил капитана Митчелла, которому я уже подготовил новое назначение, но сейчас об этом было бы еще рано говорить, пусть Анастасия поломает голову над тем, в кого же именно я ее персонального хахаля хочу превратить. Тем более сам капитан уже не раз ко мне подходил и слезно умолял защитить его от Анастасии, которая пользуется его любовью, но не любит.

Я связался с полковником Герцегом и поинтересовался, как у него обстоят дела и готов ли его гномий полк к выступлению. На что мой наставник и телохранитель радостно прохрюкал о том, что все в порядке, гномий хирд уже высаживается вблизи цели, что в данный момент гномы разгружают свое тяжелое вооружение.

Услышав, о чем я переговариваюсь с полковником Герцегом, капитан Митчелл что-то прокомандовал по внутренней связи офицерам и бойцам своей роты "убийц", которые тотчас же засуетились и начали собираться в дорогу, один за другим подтягиваясь к своим гравитационным бронетранспортерам и грузовикам.

По разговорнику Герцег сообщил мне, что его хирд приземлился прямо на ВВП учебного лагеря Внутренних войск МВД Империи, что он потребовал, чтобы все воинские подразделения лагеря сложили оружие и сдались бы его воинам. Но тут же горестно добавил, что этого, вероятнее всего не произойдет, ведь в его хирде было четыре с половиной тысячи гномов воинов, пятнадцать орудий полкового и дивизионного калибра, сто бронемашин, но ни одного истребителя или штурмовика для прикрытия своих сил воздуха или штурмовки позиций противника.

Рота Митчелла прибыла на место расположения центрального лагеря Внутренних войск МВД Империи перед самым рассветом. Еще в предутренней темноте я встретился с полковником Герцегом, которого до этого момента никогда не видел таким встревоженным и озлобленным гномом. Он провел меня на центральный командный пункт управления войсками. Оказавшись в штабном модуле бронетранспортера, я первым делом попросил себе горячего кофе, а потом уткнулся носом в штабной терминал, чтобы ознакомиться с обстановкой.

Одного взгляда на экран терминала было достаточно, чтобы догадаться о том, что Катрин Наливайко находится в лагере и лично руководит расстановкой обороняющихся войск. Было смешно и горестно наблюдать за тем, как только что занявшее оборонительное укрепление подразделение внутренних войск тут же его покидало, чтобы переместиться в совершенно другое место. Причем, по дороге это подразделение лоб в лоб сталкивалось с другой частью, которое также меняло свою позицию.

Но внутренние войска имели прекрасную военную подготовку, офицеры великолепно знали свое дело. Они потихоньку забирали командование войсками в свои руки, возвращаясь к ранее разработанным планам и схемам обороны лагеря. Вскоре и паника в лагере прекратилась, воинская дисциплина и профессиональная подготовка сделали свое дело. Перед нами находилась дивизия внутренних войск Империи, готовая к обороне со всеми полагающимися атрибутам оборонительной позиции – пулеметными и ракетными гнездами, огневыми позициями артиллерийских и энергетических орудий, колесными и гусеничными бронеавтомобилями, зенитными батареями, а также двумя батальонами устаревших тяжелых танков.

Внезапное падение на пол кофейной чашки и звук ее осколков, разлетающихся по комнате, привело меня в чувство реальности.

Наша атака этого противника была смерти подобна!

Слишком мало нас оказалась!

Четыре тысячи супер солдат гномов не смогут долго обороняться, если на них бросятся почти двадцать тысяч солдат внутренних войск под воздушным прикрытие двадцати современных штурмовиков. Два часа штурмовики, наверняка, покончат с моими солдатами, и некому будет пленить некогда прекрасную и очаровательную Катрин Наливайко и ее любовника Брит Йорка. От понимания всей этой ситуации у меня задрожали руки, холодные струйки пота побежали по моей спине. Пьяный Сашка и на этот раз проявил проницательно, догадался о том, с кем мне сейчас хотелось бы переговорить. Он нагло моих дрожащих рук забрал разговорник, набрал номер и, не спрашивая разрешения, соединил меня с генералом Мольтом, который почему-то в эту ночь еще не ложился спать.

По всей очевидности, этот гений военного искусства, пока меня замещал на посту Регента Империи, совал свой нас в мой личный архив документов и многое из них узнал. Как вы понимаете, в этих документах я высказывал некоторые мысли не для широкой публики. Свою речь генералиссимус Мольт начал словами:

– Ну. Как Демократической Республике Кальции ты яиц еще не надрал? Месяцев шесть – восемь тебе предстоит драться с регулярными частями НОАК, а потом года три-четыре будешь выщипывать из своей задницы партизанские занозы. Правда урановое топливо к этому времени ты будешь получать на на регулярной основе. Так, в какое же дерьмо ты снова попал, дорогой мой ученик? И почему этот великий гномий хирд сегодня оказался под самой задницей Брита Йорка? По всей очевидности, полковнику Герцегу тоже захотелось стать еще одним имперским генералиссимусом, но только гномьем? Так скажи, этой своей старой и любимой сволочи, что война – это не его, а мое искусство, что ему нечего лезть в полководцы, когда твоя судьба – это доживать свой век гномом-миллиардером.

Надо обладать страшным и одновременно бесстрашным характером, чтобы в небольшую единицу времени на широкую публику выдать столько государственных секретов! Да, за одно только касание к малой части этой информации людей расстреливали или вешали без суда и трибунала.

Один только алкаш Сашка мгновенно осознал важность и значимость этого момента! Он тут же схватил в руки грифельный карандаш и записную книжку, чтобы, время от времени слюнявя языком грифель чернильного карандаша, заносить в список подозрительных лиц имена людей, имевших глупость оказаться в настоящий момент в штабном бронеавтомобиле. Время от времени он многозначительно поглядывал на меня, словно советовался по вопросу, как будем поступать с тем или иным человеком, то есть будем его вешать или расстреливать? Естественно через секунду в салоне штабной машины никого не было, последним поймали Герцега, который хотел бежать через трюмный спасательный люк.

К тому моменту и у меня самого созрела небольшая идея и, провернув ее раза два в голове, в форме устного приказа я изложил ее содержание полковнику гному. А затем снова развернулся в сторону разговорника, откуда продолжал вещать генералиссимус, чтобы сделать небольшое заявление. Я тут же сказал этому маразматику генералиссимусу о том, чтобы он тут же заткнулся. Посоветовал ему, чтобы он в ближайшие полчаса поднял бы в воздух имперскую ударно-штурмовую авиадивизию и ударил бы по этому гребаному лагерю внутренних войск. А в заключение разговора тихо добавил, что, если генералиссимус этого не сделает, то по завершению операции Поли будет на три дня отдана растерзание имперским солдатам. Когда разговорник, наконец-то, замолчал и вокруг меня стало тихо, то я понял, что мой ультиматум достиг своей цели!

2

Как я уже говорил, наш противник, дивизия внутренних войск, давно занял оборонительные позиции и с того времени молчал, внимательно наблюдая за нашими передвижениями и действиями. Министр Катрин Наливайко и ее заместитель Брит Йорк, исходя из сложившейся обстановки, были полностью уверены в своем превосходстве, и в этой связи, по всей очевидности ожидали, парламентеров с нашей стороны.

В какой-то момент, без предварительной подготовки и выстрелов, в полный рост поднялся гномий хирд и, гулко бухая тяжелыми гномьими сапогами и громко матерно ругаясь, сломя голову, гномы понеслись на вражеские позиции. Это произошло именно в тот момент, когда Желтый Дракон появился над горизонтом, своим ярким светом рассеяв ночную темноту, то четыре с половиной тысячи гномов с одним только ручным оружием ринулись в психическую атаку.

Первые пулеметные очереди окончательно выжгли предрассветную темноту, но они прошлись поверх голов гномов, не задев ни одного нашего бойца. Имперские внутренние войска были выдрессированы воевать с людьми нормального человеческого роста. Офицеры вованы хорошо видели, что против них выступил гномий хирд, но никто им словом не упоминал о необходимости установки прицелов пулеметов для стрельбы чуть ниже человеческого роста. В результате, ни одного попадания, а когда пулеметчики начали пристреливаться, то бегущие в атаку гномы исчезли из поля зрения вражеских бойцов. Рассвет позволил увидеть, как почти четыре с половиной тысячи гномов спрыгнули куда-то вниз и исчезли из поля зрения бойцов внутренних войск.

Стрелять им было не в кого!

Пулеметная стрельба начала было затихать, а из другого вида оружия, артиллерии и минометов, так и не было сделано ни единого выстрела. Офицеры внутренних войск мгновенно догадались, где собака была зарыта и куда исчезли гномы. Они не раз гоняли своих бойцов на штурм предлагерного рва с бетонными трубами подачи в лагерь холодной воды, но было поздно реагировать на тактический маневр гномов, вованы так и не успели покинуть своих траншей и позиций.

В этот момент на их лагерь стала надвигаться целая туча бронемашин и бронетранспортеров на воздушной подушке и на гравитационных двигателях. Приподнявшись на два-три метра над землей, эти боевые машины чередой проникали через центральные ворота лагеря, а там рассыпались широким веером, обрушив сильный огонь из крупнокалиберных пулевых и лучевых пулеметов на укрепленные позиции предателей из внутренних войск. Огонь такого большого количества крупнокалиберных пулеметов буквально выжег вражеские позиции и подавил ответный огонь большинства вражеских огневых точек. В результате, на земле осталось большое количество трупов бойцов внутренних войск, несчастных вованов.

Из-за недостаточного понимания боевой обстановки и из-за недосмотра старших офицеров, которые не повели в серьезность намерений имперской стороны, в этом бою не были задействована артиллерия, огнеметы и зенитные батареи. Этот недосмотр позволил большому количеству бронемашин и бронетранспортеров прорваться на территорию лагеря и войти в тесное соприкосновение с бойцами внутренних войск. Через пять минут с начала нашей атаки противник все же сумел открыть огонь артиллерийских и зенитных орудий, огнеметов, в результате которого на землю начали падать стали бронемашины на воздушной подушке. Они оказались наиболее неудобными для ведения современного боя, были тяжелы и неповоротливы в управлении.

Таким образом, получилось, что в результате атак восьмидесяти трех бронемашин и бронетранспортеров противная сторона потеряла почти четыре тысячи своих бойцов, примерно тридцать процентов всей своей живой силы. Была полностью вскрыта или децентрализована ее оборонительная позиция, при этом имперская сторона не потеряла ни одного гнома или человека за целых сорок минут этого боя. Так как эти бронемашины и бронетранспортеры не имели экипажей, они управлялись дистанционно!

Взбешенная своим непониманием, а также невозможностью исправить складывающуюся боевую обстановку, огромнейшими потерями своих войск, Катрин Наливайко исходила грязной уличной бранью и сильными пощечинами пыталась привести в сознание и заставить действовать своих офицеров. Истерически всхлипывая, дама министр требовала, чтобы они нашли бы и уничтожили гномов этого проклятого Регента Империи.

Министр внутренних дел не жалела обещаний, которые давала молодым бойцам и пожилым офицерам, мгновенно их обогатить и завтра же повысить в офицерских званиях, если они сумеют остановить и уничтожить противника. Катрин не оставила без внимания и появления в ее штабе генерала Брит Йорка и сопровождающих его офицеров. Одетые в комбинезоны "Саламандра", офицеры генеральского сопровождения безмолвно возникли на пороге штаба министра внутренних дел с оружием наизготовку. Но только Катрин сделала пару шагов в сторону генерала, чтобы поговорить с ним по душам, как вокруг зданий комплекса дивизионного штаба неожиданно поднялась сильная стрельба из автоматического оружия.

Мгновенно оценив обстановку в министерском штабе и, не желая стать пленным атакующего хирда гномов, Брит Йорк бросил в микрофон внутренней связи лагеря короткий приказ о подъеме в воздух штурмовой авиации. Он тут же развернулся на месте и быстрыми шагами отправился в ту сторону откуда только что появился, а сопровождающие его спецназовцы схватили на руки Катрин и, не обращая внимания на ее сопротивление, потащили ее а собой в темноту ночи.

Вторая атака гномьего хирда была гораздо менее удачной первой атаки.

Несмотря на то, что штаб дивизии внутренних войск и охранявшие его воинские подразделения были практически наголову уничтожены дистанционно управляемыми бронемашинами, дивизия сохранила способность вести боевые действия. Тем более, что генерал Брит Йорк все-таки был талантливым офицером-командиром, он проявил сдержанность и, дождавшись момента, когда хирд гномов снова поднимется в атаку, преградил ему путь кинжально-перекрестным огнем пулеметов.