Текст книги "Одиночество"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Одновременно через Иррека пытался воздействовать на государственное галовидение, чтобы оно пока не обращало внимания на события в районе границы с королевством Океания, и чтобы журналисты больше внимания уделяли рассказам о нападении на гномью штаб-квартиру.

Подойдя к спальне, я осторожно заглянул в ее дверь. Последнее время Анна стала проявлять чудеса выдумки и изобретательности по обводу вокруг пальца своей гувернантки Розы, близкой родственницы моего адъютанта Александра Хлыща.

Сбылись мои ожидания, гувернантка Роза стала членом моей семьи и воспитательницей девочек. Она ни на секунду не расставалась с ними, словно мать заботилась о них, кудахтала над каждой ссадиной и царапиной. Несколько неодобрительно относилась к их обучению в школе разным наукам, по деревенским понятиям, хорошая девица – это та девица, которая хорошо убирается, стряпает, рожает детей и ухаживает за мужем и детьми. Роза научилась четко, по-военному, приветствовать Анастасию и даже пошила себе шелковое платье, которое по своему фасону напоминало лейтенантский мундир Анастасии. На какое-то время мне стало спокойно за девчат, я даже начал думать, что теперь все уладится, и я смогу в благой манере воспитывать сестриц де Готье.

Но тут произошел небольшой облом, совершенно случайно выяснилось, что Роза посчитала Анну достаточно взрослой девушкой, чтоб быть моей женой или наложницей, чтобы рожать мне детей. Она сама одела ее в ночное платье и отвела ее ко мне в спальню.

Что тут началось!

Два дня подряд Сашка ходил с побитой до крови рожей, на коленях умоляя меня простить его за глупую деревенскую родственницу, но он не виноват, что она оказалась свободомыслящей женщиной. Какое-то время мне пришлось ночевать вместе с гномами охранниками, но и они восстали против моей придури и потребовали, чтобы я больше не покушался их отдых в их сторожке.

Спальня оказалась свободной, Анны там не было.

Я вошел в нее, принял контрастный душ и залез под простыню. Заснул практически мгновенно, как только голова коснулась подушки, и мне приснился дивный сон. Некоторое время я спал один и никто меня не беспокоил.

Но затем бесшумно отворилась дверь спальни и на пороге появилась обворожительная маленькая женщина. Она была очень молода и красива, иссиня черные волосы опускались на ее женские плечи, чтобы подчеркнуть их белизну. Грудь женщины имела большие соски, а живот был до удивления плоским и опускался ровной поверхностью до белого пушка, Ноги были длинными, не толстыми или тонкими, а самыми что ни на есть живыми формами. Эта маленькая женщина подошла к постели и некоторое время смотрела на мое тело, едва прикрытое простыней. Она протянула руку и коснулась моего обнаженного плеча, между нашими телами прошла мгновенная мощная волна обоюдного притяжения. Более пятнадцати лет я не касался живой женщины и постепенно стал забывать, что это такое, а эта женщина, по-видимому, еще не знала мужчины в своей жизни.

Легким движением плеча она сбросила с себя что-то невидимое, прикрывавшее ее тело и легла рядом со мной. Некоторое время мы лежали на расстояние друг от друга, женщина не отрывала своих глаз от моего лица, пытаясь что-то в нем отыскать. В глубине души я решил не торопить события и посмотреть, что будет происходить с нами дальше, хотя истосковавшееся по женщине тело рвалось в бой. Но, по всей очевидности, женщина не знала, что делать дальше, она лежала сбоку и не отрывала своих глаз от меня. Я начал чувствовать смущение, как краснота покрывает мои щеки, но темнота ночи надежно скрывало все это. Женщина придвинулась ближе ко мне и положила свою голову на плечо. Теперь она касалась меня всем своим телом, но я не сказал бы, что оно пылало страстью, а мне приходилось сдерживать свое естество всеми возможными силами. Женщина еще плотнее придвинулась ко мне и кончиками своих пальцев приступила к изучению моего тела. Первым делом она проверила, на месте ли находится голова. Пальцы быстрым движением пробежались от затылка до лба, перебирая каждый волосок. На секунду задержалась на глазах, а затем ее пальцы смело перебежали по носу, коснулись губ и по подбородку упали на грудь.

В этот момент я несколько охладел, но оставался в боевом положении, мне просто стало интересно, что же, в конце концов, хочет получить от меня эта женщина. Ей очень понравилась эта наша игра в мужчину и женщину, но сама эта женщина пока еще не представляла того, какой силой ее тело обладает над мужчинами и как оно играет их чувствами, поэтому она была весьма целомудренна в своих прикосновениях ко мне. По всей видимости, женщина только осваивала эту женскую науку, но делала это с непогрешимостью своего подросткового восприятия действительности. Наигравшись с волосами на груди, ее пальцы продолжили движение к животу, который еще не превратился в пивной животик, но уже сделал несколько роковых шагов по этому направлению. Поэтому мне пришлось поджать его, чтобы достойной встретить женские пальчики. Но пока я занимался самовосстановлением кипарисовой стройности своего живота, пальцы женщины миновали это мужское место и столкнулись с непонятным для нее предметом. Это столкновение вначале вызвало у нее панику, которая чуть ли не перешла в обычную женскую истерику.

По ее поведению можно было судить, что эта женщина не знала, с чем это таким столкнулись ее пальчики! Затем ее тело стремительно и, по-кошачьи, изогнулось и, по-прежнему крепко удерживая это непонятный мужской предмет в своей руке, она приблизила свои глаза к этому непонятному для нее предмету, чтобы вблизи и внимательно его рассмотреть, наклоняя его, то в одну, то в другую стороны. Вся моя спальня скрывалась в полутьме, один только ночник освещал ее так, чтобы по ней можно было бы на ощупь передвигаться.

Но это стремительное движение кошачьего тела женщины на малый момент времени было освещено светом ночника. Я увидел огромные полу прикрытые веками глаза, красивейшее на свете лицо, красивые узкие плечи, точеную фигурку и женскую грудь, что в полной мере продемонстрировало мне красоту, привлекательность и. грациозность этого тела.

В долю секунду древние инстинкты мужчины взяли свое, и я превратился в дикаря охотника, ловца и оберегателя семейного очага. На лету перехватил женщину, губами впился в ее губы. Женщина была ошеломлена моим натиском и не сопротивлялась, вернее, не успела оказать сопротивление, так как сама стремилась к тому, чтобы принадлежать мне. Она только слабо застонала, когда я случайно и в порыве страсти во время поцелуя слегка надкусил ее губу. С неожиданно проявившейся силой она вырвалась из моих объятий и опрокинула спиной на подушки.

Вскоре ее тело оказалось на мне, но я совершенно не ощущал его веса и никак не мог насладиться тяжестью и нежностью ее груди. Я целовал то одну, то другую ее грудь, но никак не мог взять одновременно в рот оба соска, что незнамо как бесило меня. А женщина открывалась и требовала все большей и большей ласки и нежности. В какой-то момент я почувствовал, как она поплыла и перестала ощущать реальность. Это произошло, когда мы оба слились в единое целое.

Глава 6

1

Галовидение и пресса Империи дорвались до новостей из королевства Океании. Первой нашей журналисткой, которая неведомыми путями, прорвавшись через заградительные кордоны наших войск, одной из первых этой братии очутилась в Лиме, столице королевства Океании, стала та репортерка, которая рассказала широкой общественности об инопланетянах воинах.

Имперская служба безопасности генерала Снега и Министерство внутренних войск Империи Поли до сих пор разбираются, как это произошло, кто же в этом был виноват. В телефонном разговоре без видеизображения, мне очень не хотелось, чтобы министр Наливайко видела на экране мое помятое, после бессонной ночи лицо, наш разговор превратился в сплошной кошмар. К тому же меня бесконечно мучила мысль, а кто же была эта ночная незнакомка, не Анна ли? На мой вопрос, каким образом журналистка оказалась в Лиме и что она сейчас там делает, Поли нагло мне заявила, что заградительные отряды МВД Империи были выставлены в соответствии с приказом Регента. Но эти отряды действовали вслепую, так как ни одно официальное лицо из окружения Регента не проинформировало, ни министра внутренних дел, ни начальника штаба имперских внутренних войск о целях и задачах этих заградительных кордонов. Мне пришлось заткнуться и проглотить эту горькую пилюлю, но я отыгрался на генерале Иеремии фон Шульце, руководителе имперской Службы безопасности.

Разговор с ним также прошел без включения видеоэкрана, не давая ему возможности высказать и слова, я потребовал, чтобы он срочно сформировал специальную группу и отправил ее в столицу королевства Океании, в распоряжение майора Кохлера, батальон которого расквартирован на окраине столицы. Эта группа должна взять под свой контроль поток информации из оккупированного нами королевства с тем, чтобы народ Империи считал себя освободителем этого несчастного королевства.

Иеремия или генерал Снег начал даже заикаться, получив мой приказ. Первое, он ничего не слышал о вводе наших войск в королевство Океании, второе, этот приказ противоречил всем его жизненным принципам демократической жизни. Генерал не мог поверить моим словам об насильственной оккупации другого государства, но не стал принимать скоропостижного решения о своей отставке, а решил вначале разобраться в сущности дела и только потом, принимать окончательное решение. Снег подтвердил получение приказа и отключился от связи.

В этот момент за моей спиной скрипнула дверь, я оторвался от своего терминала и обернулся посмотреть, кто осмелился потревожить меня столь рано утром. Это были полковники Герцег и Александр Хлыщ, которые с явным осуждением рассматривали мое лицо и морщили носы.

Я проснулся час назад. К этому времени был один в своей постели. Громкий писк терминала разбудил меня. Генерал Романов сообщил, что его войска подошли к окраинам столицы королевства и пока еще не встречали сопротивления, хотя вокруг наших войск постоянно слышатся возгласы гражданских лиц об организации народного сопротивления агрессору.

К такому развитию событий мы готовились заранее, и пока все шло в полном соответствии с нашими планами. Но в конце генерал вскользь упомянул о какой-то девице-репортере третьего канала государственного телевидения, которая сейчас находится в Лиме и берет интервью у старого короля. После прекращения связи я перезвонил Ирреку, который еще не ложился спать, и поинтересовался у него этой девицей. Мой старый друг отделался от меня, сказав, что девушка талантливая журналистка и сейчас находится в командировке по важному заданию.

После разговора с Ирреком я и почувствовал этот запах гари. Иррек уже давно стал относиться ко мне несколько критически из-за моей глубоко промонархической позиции в укреплении императорской власти в Империи. Он иногда даже позволял себе на людях критиковать меня и мои взгляды на будущее государства. Вот и в этот раз, по всей вероятности, узнав кое-что о моих намерениях поглотить королевство Океанию, он подготовился к этим событиям и заранее направил девчонку в Лиму для подготовки критического материала по моим несанкционированным народом Империи действиям по отношению к этому королевству. Убеждать Иррека, изменить свое решение было безнадежно, насильственно затыкать рот галовизионному магнату, значимому сановнику Империи и моему ближнему соратнику я не собирался, поэтому решил действовать с другого конца палки.

Я снова связался с Поли и посоветовал ей прилично одеться, чтобы вылететь со мной в Лиму, столицу королевства Океании. Ошарашенная таким приказом министр внутренних дел Империи Катрин Наливайко только кивнула головой в ответ на мое распоряжение.

Проникшие без разрешения в мое помещение оба полковника переглянулись и также бессловесно покинули мои покои, видимо, решили собираться в дорогу. Через полчаса я уже шел к истребителю, который по-прежнему находился на стоянке в яблоневом саду. Вокруг него собралась куча народа. Министр внутренних дел Империи Катрин Наливайко уже была у истребителя, одетая в темно-зеленый и наглухо застегнутый мундир рядового внутренних войск, погон на ее мундире не было.

Она нервно курила, о чем-то переговариваясь с бригадным генералом Мольте, который, по всей видимости, пришел проводить подругу. Генерал полковник Иеремия фон Шульц, молча, стоял в окружении пяти сотрудников службы безопасности Империи. Полковник Герцег с семью гномами бойцами охранял ближние подступы к истребителю, с подозрительностью в глазах наблюдая за собравшимися людьми.

Как только я показался на дорожке, ведущей к стоянке истребителя, все разом замолчали, повернули голову в мою сторону и с удивлением в глазах смотрели за моим приближением. Видимо, я выглядел очень хорошо после этой сладкой, но бессонной ночи, чем и привлек внимание своих подчиненных и друзей.

В этот момент за спиной послышался еще один хлопок входной двери особняка звуки шагов нескольких людей. Обернувшись, я увидел тетушку Розу в сопровождении младших сестер де Готье, средняя Анна тоже выглядела невыспавшейся и несколько помятой, но глаза ее сияли. Заметив меня впереди, она, словно нахулиганившая девчонка, вырвала свою руку из-под пальцев руки Розы и помчалась ко мне. В мгновение ока, подлетев ко мне, Анна приподнялась на цыпочках, ткнулась носом под моим ухом и прижалась всем, таким уже знакомым телом ко мне. Это было настолько неожиданно и одновременно настолько непосредственно проделано, что в первые мгновения я не знал, как на это следует реагировать, а затем уже было поздно каким-либо образом реагировать на поведение этой девочки, которая несколько часов тому назад стала моей женщиной. Это понял не только я, но и все меня окружающие люди.

Все заулыбались и начали перешептываться, высказываясь о красоте и непосредственности Анны. Гномы бородачи, не хуже своих начальников и командиров, поняли, что на их глазах произошло какое-то важное событие, они одобрительно загудели, искоса поглядывая на меня с Анной.

Салон истребителя был забит людьми до отказа, но все с достоинством переносили неудобство перелета. В Империи пока еще не было другого транспортного средства, которое за пару часов совершило бы перелет из Эдвардса в Лиму, столицу королевства Океании.

Анна пристроилась на моих коленях и, не отрываясь, наблюдала за работой Анса, время от времени поглядывая в иллюминатор сбоку от нее. Помимо нас в пилотской кабине на приставных стульчаках сидел генерал Снег со своими людьми. Он несколько раз с интересом посмотрел в сторону Анны, а затем ушел в свои мысли. Его сотрудники были молодыми офицерами оперативниками и еще не научились, сдерживать свои чувства или скрывать свои мысли. Один из офицеров безопасности широко раскрытыми глазами любовался Анной, он пришел в себя и перестал смотреть на нее только после того, как другой офицер толкнул его в бок и что-то прошептал ему на ухо. Парень покраснел до кончиков ушей и опустил к полу свои глаза.

Несмотря на перегруженность истребителя, мы за каких-то два часа с минутами долетели до Лимы. Обычный пассажирский лайнер совершил бы этот перелет за пять часов. Когда мы пересекли границу Империи, то нас встретили имперские истребители и сопроводили до своего аэродрома, где мы и совершили посадку.

Романов был очень занят и для встречи со мной прислал своего заместителя, который в нескольких словах доложил обстановку и на карте показал расположение наших корпусов и дивизий. По словам этого генерала, получалось, что королевская армия все-таки развалилась, но так и не начала боевые действия с нашими подразделениями. Королевская армия, прямо на глазах наших командиров, превращались в неорганизованные толпы крестьян, которые бросали свое легкое и тяжелое вооружение в местах расположения частей, а сами разбредались по своим деревенькам. Кое-где наши части не успевали оприходовать это брошенное оружие, и оно бывшими королевскими солдатами растаскивалось по всему королевству, грозя революционными проблемами в будущем.

Генерал Романов в данный момент, в частности, занимался проблемой разоружения одной крупной королевской части, он вел личные переговоры с королевскими офицерами, поэтому сам и не смог приехать на встречу ко мне. Я поблагодарил за информацию его заместителя и отпустил его, поинтересовавшись, как можно было бы добраться до Лимы.

К этому времени Снег со своими людьми исчез в неизвестном направлении. Ну, и правильно сделал, а то бы мне пришлось бы надрать его тощую задницу за непоспешное исполнение полученного задания. Министр внутренних дел Катрин Наливайко вплотную занялась проблемами своего министерства в зоне государственных границ, ни ее, ни ее людей вблизи тоже не было видно. Вкратце, переговорив с майором Кохлером, его батальон охранял эту базу и собирался выступать, чтобы взять столицу королевства Лиму под свою охрану, я попросил Герцега достать бронемашину, чтобы, пользуясь свободной минутой, съездить на прием и пообедать со старым королем Океании.

Дорога от базы истребительного полка до столицы Лимы оказалась полностью свободной, на ней не было ни одного пешехода или гражданского транспортного средства. Анс остался с истребителем на базе, готовый поднять истребитель в воздух в любую минуту, чтобы вытащить нас из засады или западни. Вместе с Анной мы сидели на внешней броне армейского ТА-50 и в окружении бородатых гномов наблюдали за дорогой и королевскими деревеньками, проносившимся по сторонам дороги.

Еще до выезда с базы Герцег где-то достал и притащил новенькое обмундирование для молодого бойца. В секунду Анна переоделась а эти обновки в десантном отсеке бронемашины, моментально превратившись в маленького мальчишку сорванца с длинными волосами и большими синими глазами. Сапоги ей были чуть велики, а брюки великолепно обтягивали ее бедра, на которые стали искоса коситься даже мои гномы телохранители. Наброшенная на девичьи плечи военная тужурка без погон идеально подходила этому парнишке. Завязав свои роскошные волосы сзади в лошадиный хвост, мальчишка-девчонка попыталась выхватить из рук одного из бородачей автомат, чтобы полностью превратиться в вояку, но последнее ей не удалось, гномы расставались со своим оружием только после своей гибели.

Герцег что-то неодобрительное пробурчал себе в усы, но, глядя на меня, неловко сунул Анне маленький офицерский пистолетик в поясной кобуре. Анна моментально превратилась в прекрасную амазонку.

В полях, на своих наделах работали, не разгибая спин, семьи крестьян, которые не обращали на нас никакого внимания. Они работали по принципу, не засеешь сегодня поле, завтра семья останется голодной.

Когда вдали показались столичные пригороды, я приказал остановиться на пригорке, чтобы со стороны рассмотреть столицу королевства Океании, но смотреть оказалось особо не на чего. Лима ничем не напоминала нашу столицу Саану с ее широкими, многоэтажными и многоярусными улицами. Лима больше напоминала средневековый город крепость с маленькими щелями улицами в один только ярус среди каменных зданий, из окон которых на улицы выливались помои, человеческие испражнения. Сегодня в этом городе проживало около ста тысяч граждан королевства, и он практически по крыши домов был завален человеческими отбросами, свалками поломанной мебели.

Мы еще не въехали в город, а от него шел сильный запах смрада. Я не понимал, как такое количество людей постоянно могли жить в таком неухоженном месте, где отсутствовала канализация и другие удобства для человеческого жилья, а ведь в Лиме рождались и умирали люди!

Находясь на пригорке, я решительно отверг мысль о въезде на бронемашине в этот город, улицы которого были совершенно не приспособлены для передвижения военного транспорта и техники. Поэтому я связался с майором Кохлером и проинформировал его о проблемах, которые ожидали его батальон в Лиме, столице королевства Океании. На что парень, твердо ответил мне, что никто и не планировал ввод батальона в Лиму на транспорте. Ведь его батальон был пехотным батальоном и приучен передвигаться на своих двоих. Пристыженный полученной моралью от какого-то майришки, я решил больше не влезать в дела генерала Романова, а самому заняться поиском короля Океании Одина Первого.

После первого визуального знакомства с Лимой, я понял, что ни один король никогда не будет жить в городе человеческих отходов. Поэтому я попросил Герцега залезть в терминал нашей бронемашины, чтобы найти адрес ближайшей королевской резиденции, которая, как оказалась, к нашему счастью, располагалась всего двадцати минутах езды от нашего пригорка.

Разумеется, королевская резиденция располагалась в предгорьях, где чистый горный воздух хранил королевские носы от запаха человеческих нечистот, которыми были завалены городские улицы столицы.

Вначале пыльная дорога сменилась на брусчатку, а затем появился нечто похожее на асфальтобетон. Вскоре дорога уперлась в большие деревянные ворота, и дальше нам некуда было ехать. Мы долго сигналили клаксоном бронемашины, но нам также долго никто не отвечал, хотя чувствовалось, что за этими воротами своим чередом шла своя жизнь.

Мы уже собирались дать короткую пулеметную очередь, чтобы клаксон нашей бронемашины был бы услышан, но, в конце концов, наша настойчивость победила и в приоткрытом окошке двери, в воротах имелась маленькая калитка для прохода одного человека, появилось лицо человека, которое вежливо поинтересовалось, чего мы желаем. Полковник Герцег в нескольких своеобразных словах объяснил этому человеку, что Регент Империи желает пообедать с королем Океании. После таких слов человек за окошком долго кашлял, а затем, заикаясь, произнес, что донесет до своего повелителя пожелание Регента Империи.

2

Королевская резиденция Одина Первого представляла собой небольшой комплекс зданий уникальной архитектуры, раскинувшихся на небольшой пощади в предгорьях. Вся эта площадь была огорожена высоким частоколом с одними воротами.

Нас сразу же повели в самое большое здание, где, по всей видимости, располагался банкетный зал и малые столовые. Анна с громадным любопытством в глазах вертела своей головой, внимательно разглядывая высаженные деревья и кустарники, клубы и цветники, изучала, как устроены пешеходные дорожки и как работала прислуга.

Со стороны прислуги нас окружала сплошная вежливость и страх, который они пытались глубоко запрятать, но у них ничего не получалось. Павда, победители, которые без единого сражения наголову разгромили королевскую армию, и в течение всего пары дней территория всего королевства оказалась под пятой их армий, не выглядели монстрами потустороннего мира или каннибалами, как об этом всего несколько дней назад кричала королевская пресса и галовидение.

Меня с Анной и трех гномов охранников во главе с Герцегом провели внутрь центрального здания. По своей прессе они хорошо знали меня в лицо, но ничего не слышал о существовании Анны, поэтому все их внимание сосредоточилось на этой девчонке, а не на мне. Нас привели в помещение с большими окнами в розарий, внутренней прохладой и удобными креслами, сказав, что король Один Первый скоро выйдет к нам.

Сидя в комфортабельном кресле, я наблюдал, как гномы автоматчики рассредоточились по углам этого помещения, взяв под прицел опасные сектора и участки. Полковник Герцег неподвижно застыл за моей спиной, прикрывая от возможного нападения мою спину. Одна лишь Анна не участвовала, в этой так много раз разыгрываемым нами спектакле-пантомиме, в котором все участники досконально знали свои места и роли. Она же продолжала бесконечно кружить по комнате, рассматривая и принюхиваясь к растениям на подоконниках и в кадках, ощупывая каждую интересную ей финтифлюшку на камине и на столиках. Видно было, что в этом помещении Анне все было интересно, поэтому она и не собиралась ограничивать свое женское любопытство. Продолжая этот осмотр помещения и предметов в нем, Анна, время от времени, вспоминая о моем существовании, подскакивала ко мне, быстро целовала меня в щеку и продолжала свой осмотр.

Во время очередного поцелуя, дверь в гостиную приоткрылась и на пороге появилась фигура человека на костылях, который на секунду застыл у входа, внимательно осматривая присутствующих. Несколько секунд своего взгляда он подарил мне и Герцегу, не обратив ни малейшего внимания на гномов автоматчиков, застывших в своих углах и готовых при первой же опасности вступить в бой. Минуту и больше старик любовался Анной. Затем безнадежно махнул рукой и обратил ко мне со следующими словами:

– Черт побери, но я не знаю, как к вам обращаться? Не могу же я называть вас милорд, как ни как, но меня никто не свергал с престола и я по-прежнему храню королевское достоинство. Вы не император и я не могу обращаться к вам, как "величество" или "высочество", так как не приносил ленной клятвы и вы не мой сюзерен?!

– Тогда, называйте меня просто полковник Барк или Регент, как вам будет угодно, а ленную клятву вам предстоит произнести завтра утром, когда к этому будет все подготовлено вашим придворным протоколом. – Спокойный голосом прервал я возмущение старика.

Имперская Служба безопасности очень постаралась, готовя для меня детальную информацию по Одину Первому, королю Океании. В первых же строках его досье говорилось о том, что король очень любит ошеломлять людей, с которыми ранее не встречался. Он также любит, притворяться и показываться на людях дряхлым стариком на костылях. Одину было за шестьдесят, но он далеко не был дряхлым стариком. Слишком поздно его отец уступил ему королевский престол, до этого момента доведя все королевство до полной ручки – каждый год по войне и в результате крестьянские поля стали плохо возделываться и давать плохие урожаи, а это означало, прежде всего, недоимки по налогам и слабое королевское войско.

Всего за десять лет своего правления Один Первый сумел вывести свое королевство из провалов финансовых и экономических бедствований, позволил государству чуть подняться на ноги, а в последующие десять лет окончательно вырвать королевство из полосы нужды и нищеты.

– Полковник или Регент? – Один в задумчивости повторил мои слова и отбросил костыли в сторону. – Ну, что же полковник, а не пообедать ли нам и тогда вы сможет больше рассказать нам о своих намерениях в отношении короля королевства Океании. Кого вы желаете пригласить помимо нас на этот обед. Теперь вы являетесь хозяином этой королевской резиденции и вправе определять состав гостей на обед.

– Один, ты прекрати ерничать и глумиться над своими гостями, – сказал я, – обедать будем в узком кругу – ты и я, Анна и Власта.

На последнем имени у Одина раскрылся рот, он прошамкал что-то беззубым ртом, но ничего не сказал. Власта и была та журналистка, которая только что завершила учебу на факультете журналистике Имперского Университета и своим первыми репортажами и уже била рекорды по раскрытию государственных тайн и секретов Империи. Майор Кохлер перехватил один одну почтовую бандероль с записанной кассетой, но пока не нашел оборудования просмотреть материал, но я почему-то был уверен, что на кассете запись именно того интервью с Одиным, которым так меня интересовал.

Власта оказалась симпатичной двадцатилетней девушкой в очках, в наши времена и в нашей Империи было практически невозможно встретить человека в очках, современная медицина научилась корректировать зрение человека на генном уровне. Она спокойно, но в некоторой степени безразлично встретила наше появление в столовой, где уже восседала одна за столом, сервирированного на четыре персоны. По лицу и поведению Власты чувствовалось, что девушка очень устала. Когда мы все устроились за столом и попробовали апетайзеры, то я решил брать бразды правления беседой с Одиным в свои руки, не оставляя ему надежды на другой исход дела.

– Уважаемый Ваше Величество, – начал я свою хорошо подготовленную речь, – через двадцать минут имперский батальон пехоты войдет в столицу Лиму вашего королевства, не для того, чтобы разгребать кучи человеческого навоза, которым запружены улицы столицы Океании. Рядовой состав батальона – это специально обученные люди, которые знают все виды холодного оружия и обучены владеть этим оружием. Добавлю к тому же, этот батальон уже не раз выполнял специфические операции, после которых бесследно исчезали люди. В зависимости от договоренности, которая может быть достигнута между мной и вами, Ваше Величество, будут определяться и дальнейшие действия этого батальона. Я не собираюсь низвергать вас, Ваше Величество, с престола, уничтожать королевство Океанию. Я предлагаю вам, Ваше Величество, добровольно включить королевство в состав Империи на правах добровольно присоединившейся территории, сохранить свой монархический титул и свой престол. В этой связи вы, Ваше Величество, объявляете о своем решении и завтра в десять часов утра приносите ленную клятву мне, вашем сюзерену. Королевство Океания будет существовать до момента вашей смерти. Как только вы покинете нас, то королевство превратится в новую провинцию Империи. – Я сделал паузу, а затем продолжил.

– Прошу извинения за то, что краду ваше время, отпущенное вам на раздумья по моему предложению, но хотел бы добавить кое-какую, столь требуемую вам информацию. Ваша гвардия только что сложила знамена у ног генерала Романова и в полном составе поступила на службу новому правителю королевства. Ваше интервью Власте Новичковой не выйдет в эфир по причине перехвата материала моими секретными службами. Теперь, Ваше Величество, настало время ваших размышлений и для принятия окончательного решения по судьбе королевства. В вашем распоряжении десять с половиной минут.

– Что будет с моей семьей? – Едва слышно просипел Один, который не ожидал, что обед может превратиться в нечто подобное.

– В зависимости от вашего решения, Ваше Величество. – Коротко ответил я.

Меня очень интересовала реакция журналистки Власты на происходящие на ее глазах события, но девушка в течение всего разговора оставалась инертной и малоподвижной. Она практически не произнесла ни одного слова, словно не понимала, о чем мы с Одиным разговариваем. В тоже время Анна же не находила себе места, она внимательно прислушивалась к каждому нашему слову, всем своим маленьким женским сердцем жалела несчастного короля Одина и в ее глазах стояли слезы, с ужасом поглядывая на меня. В этот момент журналистка Власта словно проснулась от долгого сна, она пошевелилась, медленно подняла на колени свою сумочку, которую, входя, бросила у ножек своего стула и стала копаться в ней.