Текст книги "Одиночество"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Нам нужно было срочно взлетать, ну, мы и не могли бросить этого парня под сопла нашего истребителя, поэтому я протянул руку, схватил парня за шиворот и, словно полудохлого кутенка, швырнул его вовнутрь салона. Люк захлопнулся, Истребитель начал подниматься в воздух. Тут послышался девичий визг, сквозь который прослушивались отдельные слова:

– Вы, что изверги погибать его на пандусе оставили? А ну-ка прекратите взлет.

Анс был в шлемофоне и этого девичьего крика не слышал. А я спокойно стоял у люка, терпеливо ожидая продолжения концерта. Анастасия влетела в тамбур и готова была наброситься на меня, но споткнулась об ноги все еще валяющего на полу и находящегося без сил офицерика, не каждый парень сумеет столько времени на руках таскать восемнадцатилетнюю дуреху. Девчонка со всего размаху грохнулась на колени, ее лицо оказалось рядом с лицом молодого офицера, они тут же начали безудержно целоваться и свидетели были им совершенно не нужны.

Глава 3

1

Четыре дня, проведенные вместе с Ансом, Герцегом и Сашкой стали для меня настоящими днями отпуска от государственных дел. Сразу же по возвращению в Эдвардс наступили рутинные рабочие дни, когда мой день был расписан по часам и минутам и ты уже не принадлежал самому себе.

Когда император Август отошел от управления Империей, то о своем решении он рассказал мне в приватной беседе и просил не делать из этого своего решения всенародных празднеств, подобно тем, которые прошли в связи с победой в Гражданской войне. Август также показал мне проект своего имперского указа о передачи всей полноты власти в Империи некому полковнику Барку. Резким росчерком пера он подписал указ, передал его мне в руки, и хотел было удалиться, но я остановил его вопросом, которого он совершенно не ожидал:

– Август, а чем вы теперь будете заниматься?

Бывший Император замер на месте, он уже стоял на пороге и был готов навсегда покинуть свой бывшей коронный зал, совершенно не думая о последствиях своего решения и о дальнейшей своей судьбе. Уже бывший Император развернулся всем телом ко мне и честно признался:

– Я пока еще не думал об этом вопросе. Полагал, что оставаться рядом с тобой было бы большой ошибкой. Ты за эти годы значительно вырос, как политический деятель и руководитель такого крупного государства, как Империя. Если я тебе нужен, то скажи, чем бы ты хотел, чтобы я занимался. После смерти жены, Императриссы, разгоревшаяся Гражданская война какое-то время занимала мои мысли, но эту войну планировал, начал и выиграл ты, Барк. Все это время мне приходилось при тебе играть роль великого Императора великой Империи. А ты именно и только ты разруливал все сложные ситуации и положения этой междоусобицы. Генерал Мольт на сто процентов уверен, что именно его военный гений позволил нынешнему руководству Империи выиграть все главные и не главные сражения этой войны, но он глубоко ошибается в этом вопросе. Это ты, Барк, руками или, вернее, головой генерала Мольта проводил и побеждал на полях сражениях. Ну, да ладно, похоже, я немного увлекся анализом политической ситуации в твоей ныне Империи и в своих размышлениях ушел не совсем в ту сторону, куда ранее планировал. Ответ на твой вопрос Барк, очень прост, мы родственники и я буду делать все, что тебе необходимо, и ты хотел, чтобы я это делал.

Прежние отношения со своим тестем, Императором Августом, я всегда строил через призму своих взаимоотношений с Лианой, моей жены и его дочерью. Во время налета неизвестного противника на летнюю императорскую резиденцию погибла Императрисса и Лана, моя дочь, их останки были обнаружены, но бесследно исчезла беременная третьим ребенком Лиана и мой сын Артур. Будучи иномирянином и супругом Лианы и в соответствии с законодательством Империи я был не праве когда-либо занимать императорский трон и легально править Империей. Наш с Лианой сын Артур уже имел полное право стать самодержавным императором Империи. Будучи его отцом я получал право на так называемое "регентство", стоять во главе государства в качестве Регента до тех пор, пока мы не найдем Артура и не передадим в его руки принадлежащее ему право на императорский трон. В свете этих обстоятельств бывший император Август никогда не был моим противником по отношению к императорскому трону и к верховной власти. Но в тоже время Август никогда не был моим сторонником, в такие моменты я всегда вспомнил слова Императриссы о слабохарактерности своего супруга. Неужели, еще в те времена, когда мысли о своем будущем и будущем Империи только формировались в моей голове, эта женщина уже знала о том, как будут развиваться политические события, что настанет время, когда будет решаться судьба ее непутевого мужа?!

Бывший император спокойно стоял под моими взглядами, правда, словно от холода, он плотнее закутывался в длинный и черный шерстяной плащ. Упомянув слово "родственники", он тем самым сказал мне, что никогда не станет моим политическим противником или сторонником, но такая ситуация меня в тот момент меня очень устраивала. В задумчивости я кивнул головой, соглашаясь со всем тем, что он перед этим мне говорил и сказал:

– Хорошо, Август, я согласен на твое предложение "ни войны, ни мира" в отношениях между нами, в дальнейшем буду стараться вести себя таким образом, чтобы не нарушить сегодняшней договоренности. Ты добровольно передаешь мне верховную власть в Империи, но должен подписать новый указ о том, что уходишь в отставку, – при этих слова Август заметно вздрогнул, – а я становлюсь Регентом Империи. Что же касается тебя, то за тобой остаются все императорские привилегии и льготы, за небольшим исключением, с этого дня тебя будет охранять специальный батальон гномов. – Август скорбно улыбнулся, он понимал, что получил далеко не полную свободу. – Но ты будешь вправе передвигаться и ездить, куда и когда захочешь, не испрашивая на то моего специального разрешения. Но я хотел бы поручить тебе одно щекотливое дело, а именно займись поисками Лианы и Артура.

Прямо с посадочной площадки, построенной на крыше особняка, мне пришлось поспешить на заседание ближнего императорского Совета, который сегодня обсуждал вопросы военного строительства. Сашка раскомандовался своей армией имперских ординарцев и адъютантов, которая безделу металась по приемной Малой совещательной залы, уже через секунду он стоял передо мной и протягивал мне кипу листов бумаги. В этой кипе я отыскал список присутствующих на заседании Ближнего Совета, пробежал его глазами. Практически собирались присутствовать одни вторые лица, там не было ни руководителя Имперской службы безопасности, ни Министра внутренних дел или Министра Обороны.

Говорить о таком значительном вопросе, как о военном строительстве в Империи со вторыми лицами для меня был нонсенс. Сашка начал бледнеть на глазах у всех присутствующих в приемной людей, он всегда нутром заблаговременно чувствовал, когда его будут бить. А у меня уже чесались кулаки, так огромно было желание заехать ими по этой обожравшейся ромом физиономии. Полковник Александр Хлыщ лично отвечал за организацию и проведение подобных заседаний, как сегодняшняя встреча ближнего Совета.

– Гнать всех в шею вон! – Коротко бросил я этому Хлыщу. – Чтобы через час все были бы здесь, в зале, включая и юбиляра Мольта.

Будучи до глубины души взбешенным открывшимися в последнюю минуту обстоятельствами, я хотел было уйти в свои покои, принять душ и переодеться, но на самом пороге комнаты нос к носу столкнулся с улыбающейся Анастасией, которая, громко и весело смеясь, тащила за собой уже знакомого мне юношу в лейтенантском мундире. Я застыл на месте, готовый взорваться в любую секунду, смотря в светящиеся счастьем глаза девицы и этого парня. Поднял к верху правую руку и щелкнул пальцами. Пока Анастасия недоуменно смотрела на мои манипуляции рукой, сбоку от меня возник Сашка, который с таким сожалеющим видом посмотрел на Анастасию, что даже мне стало ее немного жалко.

– Приказываю, завтра утром призвать в имперскую армию эту…особу, – из-за своего гнева я забыл, как называть Анастасию на военном языке, – первым делом, она должна принять воинскую присягу. Присвойте ей чин третьего лейтенанта. Укажите ее постоянное место работы и строго ее предупредите, что рабочее место она может покидать только с моего личного разрешения. А этого, – подбородком я кивнул в сторону трясущегося от страха офицерика, – срочно отправить на курсы батальонных командиров и присвоить ему чин капитана. До окончания курсов – никаких встреч с женским полом. Помимо полагающихся после окончания курсов экзаменов, это парень должен сдать дополнительный экзамен на настоящего мужчину. Встреча с третьим лейтенантом разрешается только тогда, когда он выдержит экзамен на настоящего мужчину. До того момента больше не хочу, ни видеть и ни слышать об этой сладкой парочке.

Ровно через час зал заседания ближнего Совета был заполнен нужными мне людьми, правда, все они выглядели или немного пьяными, или сильно помятыми. Один только генерал Снег пребывал в хорошем настроении и был в отлично выглаженном черном костюме, с белым платочком в кармане пиджака и с большими черными очками на глазах. Заметив, что я внимательно изучаю его фигуру, генерал демонстративно снял темные очки с глаз, тем самым высветив два синяка под обоими глазами. Видимо, парень попытался сопротивляться исполнителям моего распоряжения.

Министр внутренних дел Империи Поли или, если быть более точным, Катрин Наливайко, Поли – это был ее галовизионный псевдоним, выглядела великолепно, грудь четвертого размера была видна всем издалека, а ноги росли…Ј ну, прямо из-под затылка. Министр внутренних дел выказывала полную готовность к работе и незаметно для всех изводила бригадного генерала Мольта. Между этими двумя существовала магическая связь, они не могли ни секунду пробыть друг без друга или рядом друг с другом. Вот и сейчас молодая женщина пыталась нащупать какой-то объект в генеральских галифе, Мольт яростно отбивался, но при этом они оба старались не привлекать к себе внимания других лиц.

Постучав карандашиком по бокалу с соком, которые стояли перед каждым участником совещания, я попросил общего внимания всех присутствующих. Двенадцать человек синхронно повернули головы в мою сторону таким образом, чтобы я хорошо видел их вдумчивость и озабоченность предстоящим обсуждением супер важного вопроса по военному строительству. Только сейчас я заметил, что отсутствует главный докладчик военный министр Гийом.

В последние года производственные дела клана гномов получили такое блестящее продолжение и развитие, что мультимиллиардер Гийом больше внимания уделял промышленному развитию клана гномов, а не военного строительству Империи. Сделав на полях своих записок краткую запись о том, что Сашке следует набить морду за то, что своевременно не уведомил о неприбытии Министра обороны Империи гнома Гийома.

Пришлось мне самому в течение двадцати минут говорить о необходимости превращения имперских вооруженных сил в современную мобильную армию, где основной тактической единицей становятся корпуса – мотострелковый корпус, десантный корпус, танковый корпус, а Империя делится на военные округа – Северный, Восточный и Южный. Много и долго говорил о вкладе бригадного генерала Мольта в развитие вооруженных сил Империи и о решении Тайного Совета предложить его кандидатуру на пост имперского наместника провинции Науру, о назначении его командующим Южного военного округа.

Генерал Мольт к этому моменту успокоился. Катрин либо добилась своего, либо она уже оставила мужика в покое. Он сидел и внимательно слушал то, что я о нем говорил, время от времени поднимая кверху свою тонкую руку, видимо, у него имелось замечание по моему выступлению, либо ему что-то в этом выступлении не совсем понравилось. Но и в том и в другом случаях, его появление на людях и обращение к ним было бы нежелательным событием, поэтому я сделал вид, что не заметил поднятой руки генерала Мольта, у нас всегда найдется время переговорить тет-а-тет позже.

По деталям реформирования вооруженных сил Империи выступил генерал-лейтенант Тин Вакс, который в течение часа промывал мозги присутствующим, говоря о необходимости подобного реформирования, он демонстрировал графики, таблицы, математические расчеты. Особый интерес среди заседавших в зале людей вызвала армейская команда, которая принесла и расставила по специальным стендам экземпляры нового вооружения для имперской армии. Все встали с мест, подходили к стендам, рассматривали оружие, а некоторые брали его в руки и прицеливались. После того, как этой же командой все оружие и стенды были унесены, именно Вакс предложил усилить Западный военный округ, передав в распоряжение его командующего несколько штурмовых корпусов. Все присутствующие охотно и по инерции проголосовали за это предложение, а также и за назначение на пост командующего округа никому ранее неизвестного генерала Романова. Только бригадный Мольт в этот момент успел громко, на весь зал пробормотать:

– Да это же генерал "Атака", ну и кого же мы собираемся атаковать на этот раз на этом проклятом Западе. – И через паузу добавил. – Неужели настала очередь Океании!?

Но здесь к ведению совещания снова подключился я, заговорил о необходимости воссоздания Генерального Штаба Империи и о назначении на этот пост генерал-лейтенанта Тина Вакса. Этот генерал был хорошо известен всем присутствующим и, хотя назначение начальника Генштаба всегда рассматривалось, как политическое решение, в зале не нашлось людей, которые возражали бы в отношении назначения на столь высокий пост Тина Вакса. Ни один человек не обратил внимания на ироническое бормотание старого генерала Мольта, который с этого момента официально стал имперским наместником в провинции Науру.

2

День все продолжался, но по-прежнему не переставал удивлять меня своими неожиданностями!

Совещание ближнего Совета продлилось до полуночи. Когда оно завершилось, то я не спешил покидать зал совещаний, переговариваясь, перешептываясь с хорошо знакомыми и близкими мне людьми. Мне очень хотелось бы, чтобы бригадный генерал Мольт обратился бы ко мне со своими так не заданными им во время заседания вопросами. Но я не видел его поблизости от себя, да и было похоже на то, что в зале его уже не было.

Удивленно подняв брови, я посмотрел на Сашку, который вертелся поблизости, но прилагал все усилия, чтобы не попадаться мне на глаза. Он подкрался ко мне со спины и прошептал на ушко, что Катрин Наливайко захомутала старого генерала и сразу после окончания совещания она увезла его с собой. Эта информация серьезно обеспокоила меня, мне совершенно не хотелось, чтобы старый боевой друг и товарищ, с которым мы немало испытали, кочуя с одного фронта на другой в Гражданскую войну, из-за каких-то политических недомолвок и недоговорок превратился бы в моего оппонента. Я собрался уже было заорать и потребовать, чтобы Мольта срочно доставили ко мне живым или мертвым, но вовремя спохватился и вспомнил о других средствах воздействия на людей, заметив, мелькнувшего вдали генерала Снега. Бровями я указал Сашке на фигуру генерала безопасности.

– Хочу завтра утром получить подробную информацию, где и с кем провел ночь Мольт, о чем они говорили?

Сашка кивнул в ответ и вьюном понесся выполнять задание, вскоре я видел его перешептывающимся со Снегом. Повернув голову направо, я увидел Инео, который направлялся в мою сторону. Нам было о чем с ним переговорить, но не в этом бедламе и на глазах этих людей. Увидев озабоченное выражение моего лица, Инео притормозил и вопросительно приподнял бровь. Взглядом, отыскав Иррека, который уже почти совсем превратился в человека, я бросил ему мысленную фразу:

– Переговори с Инео, скажи ему, что нам лучше будет поужинать завтра, где-нибудь в глуши, подальше от глаз светского общества.

Получив ментальное подтверждение о получении информации, я увидел, как Иррек дружески хлопнул Инео по плечу, и они вдвоем направились подальше от меня.

Мне больше нечего было делать в зале заседаний, и я в сопровождении четырех неразговорчивых и до ушей вооруженных гномов отправился в свои покои. Не заходя в гостиную, сразу же отправился в ванную комнату, где снова принял душ и переоделся в свободный белый халат. Некоторое время ранее рядом со мной во время принятия водных процедур, бритья и переодеваний всегда находился один молодой человек, который называл себя мажордомом и всячески старался мне услужить в мелочах. Вначале мне это нравилось, любому человеку понравится, когда рядом с ним находится другой человек, который в любой момент готов тебе помочь, даже в самых незначительных вещах. Но этот парень один раз превысил свои служебные полномочия, непонятно почему он решил согреть мне на ночь и постель, пришлось брать его за шкирку и выкидывать из дворца. Избави бог от помощи таких услужливых мажордомов! Вот и сегодняшний вечер ничто не нарушало тишины в моих покоях, за исключением, разве что, плеска воды в ванной комнате, но мне хотелось с кем-то поговорить, поделиться мыслями по тому, или иному вопросу.

Не включая верхнего света, прошел в спальню. В дальнем углу просматривалась постель, которую кто-то уже приготовил для меня на ночь, покрывало было снято и аккуратно сложено на стуле, который стоял рядом с постелью, ближний ко мне угол одеяла был отогнут. В спальне стояла идеальная тишина, но мне показалось, что помимо меня в ней находился еще один человек. Этот человек, по всей очевидности был чем-то взволнован, и его присутствие выдавало частое дыхание. Не меняя направления и темпа своего продвижения, я подошел к постели и отбросил загнутый угол одеяла, чтобы освободить для себя место, одновременно внимательно следил за обстановкой в спальне.

Спальня была большой по площади и очень просторным помещением, кому-либо прятаться в этом помещении было бы рискованным делом, его легко можно было бы обнаружить. Кровать оставалась единственным местом, где мог бы прятаться тайный лазутчик, но мои боевые инстинкты сохраняли спокойствие, мне казалось, что в этом помещении в настоящий момент моей жизни ничто не угрожает. Я еще раз внимательно осмотрел спальню, чтобы окончательно убедиться в том, что, если лазутчик где-либо и скрывается, то единственным таким местом могла бы быть постель. Полумрак плотно покрывал большую часть спальни, вторая половина моей постели также куталась в нем, скрывая девчонку пятнадцати лет.

Анна, средняя дочь Филиппа, накрылась с головой одеялом и, затаив дыхание, думала, что я никогда не смогу ее найти в таком интимном месте, а когда окажусь в постель вместе с ней, то будет уже поздно говорить что-либо в свою защиту. Единственным выходом из этого положения для меня стало бы официальная женитьба на этой малютке. Так думала Анна, лежа в моей постели и терпеливо ожидая меня, своего будущего мужа.

А я стоял перед своей постелью и никак не мог решить, как мне поступать в этом случае?! После минутных размышлений, не произнося ни слова, развернулся и тихо покинул спальню, из комнаты охраны выкинул всех бородатых гномов вместе с их полковником Герцегом и разлегся на дощатом топчане. Ночь проспал крепко и без пробуждений.

Утром проснувшись, первым кого увидел, был бригадный генерал Мольт, который хватал Герцега за китель и орал на него:

– Гад, признавайся, кто тебя заставил следить за мной? Всю ночь твоя нечисть бродила за мной и моей девушкой и фотографировала нас в неположенных местах и разных ракурсах. Не Империя это, а засранное государство неучей во главе с недоучкой Регентом. Неужели вы могли подумать, что я предатель и за мной надо следить. Сейчас пойду к Барку и пожалуюсь ему на тебя и твоих вонючих гномов шпионов. Ведь я поймал твоего первого соглядатая, набил ему морду и просил его передать тебе, Герцег, что за мной следить не надо, а…

Именно в этот момент Мольт изволил, заметить мое появление, вернее, то, как я поднимаюсь на ноги с топчана комнаты охраны, одетый в белый и сейчас немного грязноватый банный халат. Я потянулся телом так, что все услышали потрескивание моих костей и хрящей. Прошел к столу в центре комнаты, рукавом халата сбросил с него на пол все хозяйство и оружие гномов охранников, отчего рукав халата поменял окраску – белую на черную. И громко потребовал завтрак на троих, после чего широким жестом руки пригласил генерала Мольта и Герцега к столу, позавтракать вместе со мной.

Первым сел за стол и прищуренным взглядом наблюдал за рассадкой за столом двух друзей соперников. Мольт пристроился слева от меня, а Герцег – сел напротив. Все это время за спиной раздавался скрип двери, это гномье бородачье Герцега по очереди дивились тому, как это так Регент завтракает со своими придворными генералами за их гномьем столом.

Слуги бегом, со всего дворца, по которому уже разнеслось, что я спал не в спальне и что у меня плохое настроение, тащили подносы с чайниками, кофейниками, молочниками, кашами, вареньями и джемами, тостами, деревенской колбасой и сыром. Я был голоден, поэтому, не обращая внимая на своих гостей, схватил со стола большой ломоть хлеба, положил на него масло, колбасу и сыр и с, урчанием в животе, откусил большой кусок, который с трудом начал пережевывать. Мольт с уважением посмотрел на меня, налил себе немного кофейку, сотворил себе тоненький бутербродик с сыром и скромненько начал его жевать. Он уже успел позавтракать, а сейчас демонстрировал скромность и непредвзятость. Герцег своим боевым ножом отхватил большой куш деревенской колбасы, налил лохань чаю и стал неторопливо поглощать колбасу, запивая ее чаем с блюдечка.

Я не заметил, как Сашка объявился в комнате охраны, он вынырнул откуда-то из-за моей спины и под правую руку подсунул тонкую пачку листов бумаги с напечатанным текстом и десятком фотографий. Справа от меня стол был заставлен различными тарелками и блюдами с кашей, поэтому смотреть снимки и одновременно читать донос в том месте было очень неудобно. И я, действуя машинально, перенес эти листочки бумаги налево, где было больше свободного места, чтобы приняться за чтение. Это была докладная генерала Снега о ночных похождениях бригадного генерала Мольта и Министра внутренних дел Поли, которые сразу же после совещания отправились ужинать в самый дорогой ресторан Эдвардса.

Поужинав, эта парочка решила немного поразвлечься и отправилась в местное казино, где Министр проиграла большую сумму денег, а генерал наоборот, выиграл большую сумму денег, которые передал под расписку проигравшей женщине для покрытия долгов. Но дело в казино было не выигрыше или проигрыше, там парочка веселилась напропалую, каталась на русских горках, проваливалась в каверны ледников, пряталась в комнатах смеха. Парень, который писал отчет о похождениях моих друзей, обладал даром писания и несколько иронически описывал приключения своих поднадзорных. На несколько минут я увлекся чтением и разглядыванием фотографий, что перестал жевать свой небольшой бутербродик, но в этот момент услышал рядом с собой пыхтение и требование Мольта:

– Ну, Государь чего застыл на одном месте, давай переворачивай страницу. Интересно же ведь, почитать о своих собственных приключениях!

Я повернул налево голову и увидел бригадного генерала, читающего донос о самом себе и просматривающего фотографию, на которых был отснят в ту минуту, когда в одних трусах стоял на коленях, а у него на загривке высидела божественная красавица Катрин Наливайко. Эта фотография, как и другие, была вполне приличной, женщина была практически одета, на ней была блузка с широко расстегнутым воротом, трусики, ну знаете, которые, если внимательно присмотреться, то их можно и увидеть, и красные сапоги до колен. Я смотрел на старика генерала и в душе позавидовал ему, в восемьдесят лет сажать себе на загривок эту кровь с молоком, не боясь инфаркта, не каждый сможет. Теперь было понятно, что именно Катрин на совещании разыскивала в его генеральских брюках. Мои мысли были прерваны замечательным сопрано, которое произнесло следующие слова:

– Муж мой, ну почему же вы меня вовремя не разбудили? Мне было бы так приятно позавтракать в такой замечательной компании. – Уже одетая Анна стояла в проеме двери и невинными глазами смотрела на меня.

Из сразу ослабевших рук выпали и по полу рассыпались листки бумаги с напечатанным текстом и фотографии, я сидел на скамье с голыми ногами на полу и не знал, что мне делать. Бригадный генерал Мольт, молча, переводил взгляд своих серых глаз с меня на Анну и с Анны на меня. Я с большой надеждой посмотрел на Герцега, который понимающе подмигнул мне, вскочил на ноги и потрусил к Анне. Затем он начал что-то нашептывать девчонке на уши, видимо, вешать очередную лапшу, и, делая страшные глаза, постарался увлечь ее обратно в спальню. Как только они исчезли за дверью, я забросил правую руку за спину и, за портки схватив Сашку, пристроившегося за спиной, выволок эту гадину перед собой. Не особо размахиваясь, врезал ему по скуле и заорал на него благим матом:

– Скотина, ну, сколько можно обещаниями кормить. Ведь я просил тебя найти приличную женщину воспитательницу для сестер де Готье! Где же твоя деревенская крестная. Они же по одной сходят с ума. Ты, что хочешь, чтобы и Ольга что-нибудь натворила. К тому же, где она находиться, я ее не видел со вчерашнего утра. Сашка, прошу тебя, реши, как можно быстрее, эту проблему, привези из деревни свою крестную и пусть она немедленно займется девчонками.

Сашка, словно змея, выскользнул из моих рук и только я его видел, но очень скоро дверь снова распахнулась и на пороге объявилась дородная женщина с мягким приятным лицом. Она посмотрела на меня и приветливо улыбнулась. Несмотря на плохое настроение, мои губы начали вытягиваться и выгибаться, чтобы сформировать ответную улыбку. Мы так и стояли, улыбаясь друг другу, а в моей душе восстанавливалось спокойствие, теперь мне не нужно беспокоиться о сестрах Готье, дочерях Филиппа. У них появилась гувернантка, которая, как я это почувствовал, хорошо знала, как вести себя и воспитывать этих сирот девчонок.

3

Разговор по душам у меня с бригадным генералом Мольтом получился наилучшим образом, во многом этому способствовал прочитанным им вместе со мной донос имперской Службы безопасности о его ночном загуле совместно с Министром внутренних дел. Совместное чтение доноса повысило настроение старика, и он даже возгордился тем, что стал такой важной фигурой в Империи, что за ним уже шпионят. Он попросил у меня пару фотографий на память, уж очень они хорошо получились у тайного фотографа. Протягивая ему отобранные фотографии, я от всего сердца пообещал ему, больше не выпускать его из поля своего зрения.

Когда, наконец-то, мы с генералом остались одни в этой замызганной и грязной комнате для гномов охранников, потому что приступившая к работе воспитательница тут же из моей спальни устроила детскую для сестер сироток, а в тронном зале производилась большая утренняя уборка, где наговорились с ним от всей души. Я не скрывая, рассказал своему старому другу о произошедших событиях в провинции Науру и попросил его эту провинцию взять под свою руку, превратить ее в источник молодого пополнения для вооруженных сил Империи. Ведь с малых лет жители провинции с оружием в руках защищали свои жилища от наступления растительного и животного мира джунглей, они получали замечательную физическую закалку, вырабатывали характер сильных бойцов.

Затем я попросил его создать и развернуть в провинции скрытую сеть для поиска рептилиобразных, которые с голыми руками напали и уничтожили наш штаб обороны периметра Ренона. Замороженный труп одного из рептилиобразных, доставленный в Эдвардс, сейчас тщательно изучался имперскими учеными, которые после первых же исследований стали заверять меня в том, что мы столкнулись с космической расой инопланетян. Таким образом, Мольт должен был в обязательном порядке разыскать рептилий и вступить с ними в контакт. Я акцентировал его внимание на то, что рептилий нельзя всех уничтожить, хотя бы одно существо, но оно должно сохраниться в живых для получения информации и установления контакта.

Мольт, аж, раскраснелся от предвкушения новых приключений в джунглях. Он совершенно забыл о том, что ему вчера исполнилось восемьдесят лет, и от радости он прыгал вокруг меня, словно опять превратился в деревенского мальчишку. В заключение беседы я также попросил генерала, встретиться с Августом и поинтересоваться, как идут его дела, чем он конкретно занимается, и как его можно было бы в дальнейшем привлекать к работе. Меня, по-прежнему, чрезвычайно мучила душевная боль в связи с потерю сына Артура, до сих пор не было никакой ясности, что с ним произошло, где он находится и чем занимается в настоящий момент. Иными словами мы с генералом провели секретные переговоры, в которых достигли полного взаимопонимания. В результате проведенных переговоров обе стороны были глубоко удовлетворены достигнутыми договоренностями.

Когда Мольт покинул меня, было уже далеко за полдень. Пора было обедать, но есть совершенно не хотелось, так как совсем недавно мы все плотно позавтракали.

Иррек сообщил, что ужин с Инео состоится в районе семи часов вечера и назвал адрес ресторан.

В этот день Герцег выглядел не лучшим образом. Если всегда он был в отлично отглаженной униформе полковника имперской Службы Охраны и выглядел молодцом, то сегодня он больше походил на потертый сухарь, много суетился, много перемещался трусцой и много трепался по пустякам со своими молодцами. У каждого бойца он лично проверил оружие и подсумок с гранатами и запасными магазинами для автоматов. А для поездки на ужин он выбрал бронеавтомобиль на гусеницах, когда я ему назвал адрес ресторана.

Он с укоризной посмотрел на меня, хотел было сделать какое-то замечание, но безнадежно махнул рукой и продолжил готовиться к поездке. Я видел, как его бойцы таскали в бронеавтомобиль ручные гранатометы. Над кабиной водителя бронемашины установили крупнокалиберный пулемет, а второй в кормовом отсеке. Получалось так, что Герцег собирал своих бойцов не на охрану меня в ресторане, а на какое-то сражение. Но вот уже много лет зная своего Герцега, я не задавал ему лишних вопросов. Парень обладал даром предчувствия, мне не стоило бы каким-либо образом подвергать сомнению этот его дар, поэтому я спокойно взирал на предотъездную суету.

Ресторан располагался за пределами города в сельской местности, но пользовался большой популярностью у горожан. И в этот вечер он был забит до отказа, на его парковке наблюдалось множестве элегантных флайеров, глайдеров, колесных экипажей и машин на воздушной подушке. Наша бронемашина напоминала подсадного кукушонка в этой шикарной кампании элитного транспорта, сплошь черная и с грязными разводами по бортам, с пулеметами наверху и бородатыми десантниками, которые, не вылезая из десантного отсека, наблюдали за подъезжающими гостями и посетителями ресторана. Герцег не разрешил мне пока покидать бронемашины, а бронеавтомобиль медленно объезжал здание ресторана. В какой-то момент полковник ткнул рукою в темноту и сказал, что они появятся отсюда. Я не совсем понял, что он имел в виду, но его гномы сразу же разобрались в том, что имел в виду их командир и хором загалдели, внимательно всматриваясь в темноту ночи.