Текст книги "Вторая Книга. Друзья и Враги. Демоны наших сердец. Том Первый. Сердце Сошо (СИ)"

Автор книги: Вадим Вятсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Хорошо, Нэй, я потерплю, – человек-сошо ей нравился все больше и больше.

– Спасибо за понимание… Элли, – он улыбнулся.

Минут десять шли молча, хотя ощущения времени здесь (уже в Локрусе?) было странным, поэтому, возможно, и не десять прошло минут, а час или два, или вообще мгновение…

– Нэй, я могу спросить? – нарушила она молчание.

– Конечно…

– Любой договор – это обмен чем-либо для закрепления договоренностей. Что эти сущности просят взамен нашему беспрепятственному проходу по их территории?

Нэй неожиданно остановился, но не из-за вопроса Элли, а из-за своих размышлений, но при этом прекрасно слышал и ее вопрос:

– Они довольно своеобразные личности, и поэтому хотя они и находятся в астрале и являются как бы бестелесными тварями, им всегда нужно что-то осязаемое и телесное. А лучше аккумов для них платы нет.

– Аккумы? – недоуменно проговорила Элли.

– Именно! Причем темники их вообще не интересуют, у них тут энергии у самих выше крыши, а вот красняки они просто обожают! – и задумчиво: – Нужно будет узнать, что в них такого интересного, – и уже более бодро: – Мы ведь как раз нашли красняка? Вот его я и отдал им.

– Но как?!

– А черт его знает, – он пожал плечами. – Я просто соглашаюсь им что-то отдать, и через мгновение они удовлетворенно урчат, что означает, что договор состоялся. Впрочем, можно пройти и без платы, но тогда в реале после похода головная боль на несколько натир обеспечена. При этом с мертвых ничего не берут и никогда.

– Мы пришли, – удовлетворенно проговорил, хотя все последнее время они просто стояли на месте. Или все-таки двигались?

Они сделали шаг, и серая мгла расступилась. Путешественники оказались на площади с острошпильным собором в центре.

Элли даже ойкнула от неожиданности:

– Стокгольм?

Теперь пришло время удивляться Нэю, ну, самую малость:

– Вы бывали в этом городе?

Она усмехнулась. Может, и была это ее тайна, но раз не удержалась, то лучше рассказать:

– Я ведь еще и Охотник на Демонов (Нэй понимающе кивнул). И Каракрас, где я родилась, не единственный мир, в котором я побывала. Была и в этом мире, в одном из их теней. Кое-кого искали.

– Убить?

– Самое интересное, что нет – поговорить.

Нэй как-то странно повел рукой, и на небе или куполе над пустым городом возникло лицо, молодое лицо его Учителя, немного надменное и, конечно же, зрячее.

– Случайно не его искали?

– Лаг Торн! – она посмотрела на Нэя, который, кажется, этому мало удивился. – У нас с тобой Нэй Вейн, человек-сошо, как-то слишком много общего.

– Я тоже это заметил, Властительная. Вот только к чему бы это? – остановился. – Мы пришли.

Это был дом, здание. Одно из немногих в этом странном Стокгольме, как могла заметить для себя Элли. Странном, потому что большинство зданий тут представляли собой огромные многоэтажные и разноцветные шкафы со множеством мелких ящичков в каждом. То ли походило на библиотеку, но скорее всего на некий архив.

И только несколько домов были настоящими. Церковь Риддархольмена, как поняла Элли, являлась центром всего этого странного города. Еще несколько зданий, непонятно почему именно они, и вот это очень странное, совершенно не вписывающееся в общую картину, где даже гигантские шкафы несли определенный стиль в общем фоне.

Здесь все было стеклянное и кирпичное? Вот же забыла это слово… Ах, да! Бетонное!

Впрочем, внутри знания оказалось довольно мило, но немного неприятно пустынно, только шаги чуть отдавались эхом по огромному атриуму со стеклянной крышей, в которой не видно было солнца, но при этом было очень светло.

Несколько раз поднялись на этажи с помощью движущихся лестниц. Э… Эскалаторы? Элли была в таких местах, но просто не думала, что можно в них побывать вот так в чьих-то воспоминаниях или памяти.

А правда, где они, собственно?

– Нэй, а где мы?

– В воспоминаниях моего Учителя – Ларса Торсена, – просто ответил он. – Они есть и в моей голове, но я посчитал, что бродить по голове сложнее и опаснее, чем в нейтральном пространстве вне головы и отправил их сюда в Локрус. Скопировал, так сказать. В Облаке, – улыбнулся. – Заодно дополняю их своими воспоминаниями. Здесь удобно их обдумывать, размышлять над ними, пытаться их понять. В Локрусе время течет совершенно иначе. Здесь сотня лет – это всего-то час времени в реале. Правда, истощение тела идет очень быстро, что может повлечь смерть, поэтому у нас реальных пять минут на все дела. Потом Сэм нас вытащит в реальный мир, пусть и Королевский лес.

– Пять минут – это же…

– Восемь с половиной лет где-то. Само собой, нам столько не нужно, но если что случится, один раз у меня было, что я… хм… заблудился по возвращении, Сэм нас вытащит.

Элли неожиданно подалась вперед и прижалась к Нэю. Порыв ее был понятен – ей совершенно не хотелось заблудиться в этом городе и в этом месте:

– Ну, здесь нам нечего бояться, – успокоил ее Нэй и неожиданно проговорил: – Попкорн? Или Пепси?

Она вдруг рассмеялась:

– Нэй, откуда ты это все берешь?!

– Из воспоминаний Учителя, хотя, если честно, никогда не пробовал этого всего вживую, поэтому не уверен, что их вкус такой, как в жизни настоящей, – Нэй зашел за стойку и налил в два стакана Пепси, Причем наливал медленно, так как пена слишком сильно начала бурлить, а затем в одно из самых больших ведерок сгреб из аппарата порцию попкорна. Устроил это все на подносе и, взяв его снова, вышел в холл. Огляделся и направился к дверям с цифрой 7 – седьмой зал. Элли последовала за Нэем, удивление ее уже перехлестывало через край, но она держалась, чтобы не начать задавать вопросы. Ну, видимо, когда нужно будет, Нэй сам все расскажет.

И Нэй как услышал один из не высказанных ее вопросов:

– Знаете, Властительная, я думал о людях. Ну, чтобы тут кто-то ходил, работал, жил. Но любой мир – это определенные проблемы, и если ты долго его не посещаешь, а в Локрусе, как мы знаем, время течет быстрее реального, то начинаются не очень приятные вещи. Поэтому, после небольших размышлений, я избавился от мысленных людей и вернул этот мир в изначальное, пустое или нулевое состояние, – они вошли в зал. – Давайте поднимемся на самый верхний ряд. Так сказать, места для поцелуев (Элли хихикнула). Впрочем, я уверен, нам будет не до поцелуев. Сам хотел увидеть произошедшее в изначальном виде, – он усадил Элли и только потом сел сам.

– Любые воспоминания можно изменить…

– Можно, но любое вмешательство в свою голову приводит к непредвиденным последствиям. Это еще одна причина, по которой я вывел все воспоминания вне своей головы. Все сумасшедшие – это люди, которые попытались изменить свои воспоминания или откорректировать, или забыть, или уничтожить. Или кто-то попытался это сделать за них. Поэтому даже если мы думаем, что что-то изменили в своей памяти, то на самом деле это просто нам кажется. Мы можем рассказывать о произошедшем по-разному, каждый раз добавляя что-то или что-то специально забывая, но при этом основные воспоминания в нашей голове (он постучал по своей голове) остаются изначальными. Но если мы захотим на самом деле их изменить, то это нарушит многие связи в нашей голове, в мозгу, потому что за одним изменением потянется другое, третье, двадцатое. Каждое изменение будет менять нашу сущность, нашу психологию, наше бытие. И, в конце концов, это может привести к тому, что человек просто сходит с ума. Или становится параноиком, шизофреником, маньяком. Психом, если просто…

– Господи, Нэй! Откуда ты это все знаешь? – она искренне восхитилась.

Нэй честно покраснел, хотя в полутьме зала было не видно:

– Учитель очень хорошо запоминал лекции, правда, я так и не нашел системы в его обучении, как будто он просто двигался от одного университета к другому, просто что-то выслушивая и посещая, но без определенной цели. Поэтому я, скорее, человек, который знает звон, но не слышит, где он. Хм… или это говорится наоборот?

Он установил поднос на возникший в их ногах столик, взял горсть попкорна, закинул его в рот, разжевал:

– Ну, в этот раз вроде ничего, – и посмотрел на Элли. – Властительная, а вы не знаете, почему в Каракрасе не растет кукуруза?

Элли удивленно уставилась на Нэя:

– И правда не растет… Даже не задумывалась…

– Хм… Любопытно, – и устроился в кресле поудобнее. – Давайте посмотрим фильм о нашем походе, и отметим, что я не заметил и почему все произошло так, а не иначе.

Нэй щелкнул пальцами, где-то за стеной что-то застрекотало, над головами сидящих вспыхнул прожектор и на огромном экране возникли пять фигур перед самой кромкой Королевского Леса. Причем все это виделось от третьего лица, так что Нэй мог спокойно рассмотреть и себя со всех сторон, и лицо свое, и всех остальных тоже.

Но почему-то не было звука.

Тут Нэй повел себя немного глуповато на первый взгляд: вскочил, засвистел, ногами затопал:

– Звук давай! Звук! – и снова сильный, мощный свист.

Покричав так и очень сильно удивив этим Элли, он сел. И как только он снова сел, появился звук. Всё, что говорили они тогда, говорили они и сейчас. Довольно любопытно видеть и слышать это все со стороны.

Ну, вот, началось…

Их поход начался снова.

***

========== Головное погружение ==========

***

Смотреть воспоминания как в кино было любопытно.

Нэй никогда не видел кино, точнее, он не был в настоящем кинотеатре и не видел настоящих фильмов. Все, что было у него в наличии, это воспоминания Учителя, довольно обширные и интересные, при этом воспоминания о мирах, где было кино, занимало довольно большой объем. И если считать, что Учитель большую часть жизни, как он говорил – девяносто процентов, провел в Каракрасе, то возникает вопрос: где он почерпнул все эти обширные знания. И кто он вообще такой его Учитель?

Ларс Торсен?

Хозяин маузера?

Или Ларг Торн – то ли человек, то ли демон?

То есть, не пора ли открыть все-таки ящик с надписью: «Кто я?».

Впрочем, голова Нэя все меньше и меньше задавала вопросов по поводу Учителя. Порой, казалось, что он уже сам становится Учителем, от этого и его сентенции на тему шизофрении или ее отсутствия.

Да и сейчас его мысли были сосредоточены на их походе, попытке понять и осознать, что произошло.

Правда, смотреть в начале было нечего. Шли, разговаривали, что-то находили, над чем-то смеялись. Делали привалы, ели, пили, отдыхали. Все как обычно в обычных походах.

Ну, разве что эльфа прыснула на том моменте, когда Нэй решил справить нужду, забравшись на стенку, и когда после он обнаружил два темника.

«Третье виденье» или стороннее, как назвал его Нэй, или некая блуждающая и летающая везде и всюду камера в тот момент высветила, показала всех спящих и не спящих. Вот здесь Нэя поджидал сюрприз, потому что он предположил чуть позже, что Арфо Кут мог видеть его и его находки, но оказалось, что не спал Буг Дарби, а маг даже храпел во сне (честно говоря, Нэй тогда не обратил на храп внимания – причуды воспоминания или реальность?)! Вряд ли Арфо Кут притворялся. Это потом Дарби рассказал магу? И когда это произошло? Все дальнейшее было как на ладони. Любой шепот был бы заметен.

Хотя… Хм… Очень любопытно. Когда собирались, Буг Дарби что-то шепнул Арфо Куту. И этот шепот и ускользнул от Нэя. А сейчас? Если прислушаться. Приблизить и усилить:

– Еще два, – тихо проговорил, почти касаясь уха мага, когда они собирались, а Нэя отвлекали другие дела. Но, он и не собирался прислушиваться в тот момент! Это потом, когда разговор о второй ночи зашел, появилось замешательство и мысли дурные. А в момент пробуждения ни о чем таком и не думалось.

Ну, а шепотом этим Буг себе смертный приговор подписал. Слишком много темников в одном месте, и это оказалось ни к добру, хотя добра они много приносят.

И еще Нэй никак не мог понять, как относится к этим воспоминаниям эльфа? Реакция на его глупость понятна, но в остальном обычный просмотр, почти никаких эмоций или все-таки в голове у нее все бурлит?

Ну, вот и главное событие.

Место их ночевки.

Камера специально нырнула куда-то в сторону, ярдов на двести, как раз описав дугу возле мерзкого провала, в котором виднелись десятки, если не сотни огоньков-глаз.

Нэя даже передернуло от этой сцены. Но тут же камера как бы в ответ показала огромную гору молочных аккумов, как бы намекая, что команда Свободных искателей была в безопасности. Вот только до какого времени?

И, собственно, началось главное.

Как будто там побывал снова, но теперь ничего не изменить, не исправить, а только видеть и пытаться понять.

Что?

Как?

Почему?

– Что с аккумами делать будем, Нэй? – и сейчас было интересно, почему заговорил первым Буг, а не Арфо. Но после той ночной сцены можно было это понять. Хотя дальнейшие события все мысли с ног на голову переворачивают.

И Нэй ответил спокойно, без напряжения (и сейчас бы так же ответил, даже если бы знал, что там будет дальше):

– Выйдем на равнину. Вернемся в Мальвинор. Там сдадим аккумы или Кронбергам, или Брамсам, у них подписанный договор с Гильдией Мальвинора. Говорят, они неплохо платят, если все и сразу им отдавать. Разделим деньги. Ну, и отдыхать.

Ну да, Кронберги и Брамсы самые богатые и щедрые перекупщики аккумов. Конечно, они дают меньше, чем можно снять у левых торговцев, но при этом безопасность сделки гарантируется. А у левых можно и перо в бок получить. Впрочем, к таким ходят такие же отморозки, пытающиеся заработать чуть больше, чем возможно. Нашла коса на камень….

А вот и Арфо Кут в разговор вошел:

– Знаешь, Нэй, я не хотел ничего менять. Я думал походить с вами немного, а затем уйти. Тихо, мирно, спокойно. Я кое-что накопил за некоторое время, а тут еще Томас своих людей прислал и на Межевой вал позвал. Подумал, как карты ладно легли, все один к одному. Даже удивительно стало.

Нэй и сейчас рот открыл, вслушиваясь в слова мага. Интонацию понять или еще что. И на эльфу краем глаза. Хм… и она, затаив дыхание, слушает.

– Не хотел я ничего предпринимать. Но ты, Нэй, оказался демонски удачливым парнем! Найти четыре темника за один день!

Честно говоря, Нэй в тот момент сам сбился со счета, сколько у него в карманах темников! Три? Четыре? Или пять?

– Три, – ну это он играл в надежде запутать мага. Хотя сам путался уже.

– Четыре, Нэй, четыре! Я все-таки маг, и если даже сплю, то все равно кое-что вижу (теперь понятно, что все-таки Буг сказал, но как магическое хм… видение пойдет). А здесь видеть намного легче, чем на равнине. Магии кругом хоть ведрами черпай – не вычерпаешь. Как ты умудрился не знаю, но два мешочка в твоем кармане наполнены темниками, – усмехнулся (и сейчас Нэй подумал о темниках, сколько их у него было?). – Да, это просто удивительно! Четыре темника за один день! Никогда о таком не слышал. Чтобы три находили, да, были случаи (нужно будет у эльфы спросить, может, она слышала о таких случаях?), и как я завидовал тем счастливцам. Но сегодня оказалось, что я один из таких счастливцев. И тут я подумал, что это ведь мой шанс! Как я давно к этому шел и иду, и все чего-то не хватает. Не хватало. Иногда времени, иногда денег, иногда чего-то еще. То есть самой малости. А тут такой шанс. Который выпадает раз…

– Как я уже говорил, я не собирался ничего предпринимать. Может, так бы и ходил с вами несколько походов. Насобирал бы кучу синьки. Хотя, – он мотнул головой, усмехнулся, – не нужна она мне. А вот темники нужны. Очень нужны.

Ну, темники всем нужны.

– И я решил, к демонам Буга, к демонам договоры с Томасом и с тобой, Нэй. Этот шанс только для меня одного. Да, мне нужны были помощники, и Буга я искренне люблю, но теперь это уже не имеет значения. Теперь остаемся только мы с тобой. Потому что только мы с тобой можем решить появившуюся проблему.

Вот сейчас можно было всецело смотреть на Буга, понимая, что случится дальше, хотя все равно, даже здесь уже просто в воспоминаниях было довольно жутко.

И как Нэй не ждал убийства Буга, даже сейчас ужаснулся и испугался. Все-таки это жутко видеть вот такую смерть человека. И сразу все забывается, даже то, что Буг был в сговоре с его, Нэя, врагом. Потому что смерть, такая вот непонятная, это страшно и неправильно. Впрочем, смерть всегда непонятна и страшна. Просто иногда и врагу не пожелаешь такой смерти…

То есть Арфо вскинул правую руку, что-то выкрикнул на магриме, и из его рукава, скрывающего ладонь, вылетел огненный шар с кулак величиной, и голова Буга…

Это было страшно, даже здесь, в воспоминаниях. Голова Буга лопнула, как мыльный пузырь (эффект жуткий и потрясающий одновременно, если считать, что камера смотрела почти в упор на Буга). И все происходящее можно было рассмотреть в мельчайших подробностях. Видимо, Нэй неосознанно очень хотел это увидеть, и камера, управляемая только его желаниями, показала ему все, что он хотел.

Не был бы седым, поседел бы точно.

И тут, что Нэй, что Эльфа не просто встали, а вскочили! И дальнейшее действие смотрели уже стоя.

– Впечатляет…

Нэй так и не понял, что заставило сохранить спокойствие в той ситуации. Ведь даже тут хотелось броситься на врага! Вот так сорваться с места и в морду бы эту магическую кулаком! А если бы он напал там? Вот прямо в ту секунду вошел бы в «буриган» и… Ну, история не любит сослагательного наклонения, а в воспоминаниях хоть и есть ложные, вживленные, но они быстро разбиваются об истинные. Ведь можно придумать, что могло бы быть, даже победу сочинить, но они… он ведь тут находится и пытается понять, кто был перед ним, а не стоит, в реальности такого не было, ногой на шее поверженного врага.

Так почему не напал на мага?

Если бы он знал ответ…

А маг там, на экране или в воспоминаниях, так безразлично плечами пожал:

– Он и в самом деле был лишним. Наша любовь была сладким дополнением, но он был всего лишь человеком, – и очень резко и властно. – Темники, Нэй!

М-да. Темники приносят несчастья – это факт!

Вот же демоны!

– Нэй, ты зря тянешь время. И не стоит напрягаться. Вижу, как мускулы твои играют, но и я кое-чему обучен, да и магия приятно щекочет руки – и злорадная усмешка во весь экран. – Отдай темники! И ты…

– Так, не медли, убей!

А правда, почему он его не убивал? Медлил?

– Это будет слишком просто для тебя. Я ведь знаю капризность темников. Знаю, что они не любят, когда их забирают силой. Их можно обмануть, но это уже будет не то. Мне нужна вся их сила. Поэтому отдай темники добровольно. К тому же, почему ты думаешь, что я тебя собираюсь убить? Мне твоя смерть ни к чему.

Какое благородство! Осталось упасть ниц перед убийцей за такое «великодушие»:

– Не боишься, что я тебя найду?

Обязательно нужно найти этого гада!

– Ты не найдешь меня там, куда я уйду. Не беспокойся, я неплохо знаю Королевский лес. Бывал здесь. И смогу найти дорогу. Я ведь тоже муляр-таш, просто не трезвоню об этом на каждом углу, даже Томас не знал. А когда я вернусь, тебя уже в живых не будет! Да и силы мои будут безграничны, что мне какой-то сошо.

Зло так и сочилось с экрана:

– Темники, Нэй! – при этом его голос усилился, а по телу Нэя даже вне воспоминаний тоже пробежали мурашки.

Вот он потянулся в левый карман…

Конечно, ничего нового не произошло.

– Нет, Нэй – правый карман. Конечно, я бы и от других аккумов не отказался, но пока мне нужны темники. А там, может, и о других договоримся, – ему бы в кино играть. Такой артист пропадает, ну или воспоминания Нэя слишком эмоциональные…

«Ну-ну, только оставь меня в живых. Найду и на ремни порежу, а кишки на вертел намотаю. Мразь».

Любопытно, но эти мысли были озвучены закадровым голосом.

Надо сказать, правильные мысли…

А потом Нэй руку в правый карман жилета-разгрузки засунул.

Что-то тут было не так…

Нэй сунул руку в правый карман разгрузки, вытащил мешочки с темником (с одним темником (!), но очень большим, который в одиночном плаванье нашел) в одном и даже не припомнил, что во втором, но тоже из лорки (как-то запасся мешочками, штук пять еще пустых по карманам лежит). Может, деньги или просто что-то золотое (в лорке тоже можно золото прятать) и внушительное, но точно не аккумы в них.)

И эти мысли сейчас в голове Нэя промелькнули. Но что не так-то в этом во всем?

– Тесемками их вместе свяжи.

Камера показывала лицо Нэя. Его удивление, сверкающий взгляд, некоторую растерянность. Ну а кто не растеряется на его месте? Все ведь не так, как он думал, происходит. Хотелось спокойного похода, а получился кровавый разбор.

И тут камера правую руку Нэя показала и мешочки в ней.

И тут…

– Стоп! – вскочил Нэй, щелчок пальцами. – Увеличение рук!

Руки во весь экран, даже, кажется, стали больше экрана. То есть гигантские мешочки заполнили, кажется, все пространство.

А Нэй застыл. Приложил ладонь ко лбу. И минуту так и стоял в таком положении:

– А я смеялся над ним! Я сам все забыл, все запутал и сам дураком оказался! Конечно, это все могло быть случайностью, но как я опростоволосился!

– Что случилось, Нэй?

– Сейчас, сейчас, – он вновь затряс вытянутым пальцем на правой руке, как часто делает человек в размышлении. – Жилет-разгрузку сюда!

Сам он был одет в голубую рубашку с короткими рукавами без пуговиц навыпуск. Белые широкие штаны и сандалии на босу ногу. Никаких разгрузок этот поход не предполагал.

Но Нэй сказал, и тут же в его руке оказалась его жилет-разгрузка:

– Нэй, но это же воспоминания!

– Да, Элли, ты права – это все воспоминания. Но эта разгрузка у меня пятая по счету. Я к тому, что заполнение карманов в ней – это почти ритуал, уже отработанные действия на подсознательном уровне. То есть здесь воспоминания должны быть уже затвердевшими основами потому, что в каждом кармане лежит только то, что там должно лежать. Причем с этим можно ходить в Лес, ничего не вытаскивая из карманов. Часы, закрытые медным корпусом и стеклом, которое тоже защищает металл от леса. Бумага, карандаши, метательные ножи и метательные звездочки, медные, но не менее… Хм… На самом деле эти сюрикены вещи бесполезные. Как говаривал Учитель, даже пчела жалит сильнее, чем эти звёздочки царапаются. Впрочем, отвлечь противника они способны, а это уже немаловажно. А у Братьев это вообще было великое умение! Хотя у меня в карманах они скорее, как сувениры (Нэй показал эльфе несколько плотных квадратных конвертов, в которых лежало по паре сюрикенов – всего четыре), чем нужная вещь, – помолчал и продолжил: – Бусины из игры «три сестры», колода карт, кости домино, в которых потеряно две кости: шесть-шесть и пять-три. Несколько амулетов защиты, которые я так редко использую, что не уверен, что они действуют еще. И еще какой-то мусор. Ну, вот кубик, уже из игры в кости. Почему-то один, хотя должно быть три. Даже не знаю, где два остальных, – пожал плечами и продолжил: – Это вещи, которые я всегда перекладывал из старых разгрузок в новые. Даже не знаю, зачем они мне сейчас, но это как традиция, что ли, или примета. Но есть и новое. Это несколько пустых мешочков из лорки и несколько из той же лорки, наполненные аккумами и немного золотом.

– Я все это говорю, чтобы немного привести мысли в порядок. Я за последнее время нашел столько темников, что сбился со счета…

– И если взять те мешочки, которые у меня остались в кармане, то, как я думал ранее, отдал Арфо Куту мешочек, в котором всего один аккум и во втором какой-то золотой лом…

– Но! – Нэй снова затряс рукой – потряс, покрутил, снова потряс. – В тот момент я злорадно думал, что перехитрил мага, точнее, он сам себя перехитрил, заставив меня залезть рукой не в тот карман. Но на самом деле именно в этом мешочке под номером «4», Ойра номера вышивала, даже сам не знаю, зачем она это сделала, находились три… Три аккума! А во втором под номером «1» вроде синька, но я сейчас могу ошибаться. В момент конфликта мне было не до того, чтобы номера мешочков разглядывать, некогда было вспоминать, когда и как я поменял мешочки, что даже не вспомнил, но сейчас… Вот всплыла в голове эта странная игра с цифрами.

– Но тогда в этом мешочке под номером «3» должен лежать один аккум, а во втором мешочке под номером «2» должен находиться золотой лом.

Нэй развязал тесемки на мешочке номер «3» и высыпал его содержимое на столик, на котором он разбирал карманы жилета-разгрузки. Ну и содержание номера «2» тоже высыпал. Высыпал и замер, так как на стол выпало два темных аккума из первого! И пяток синьки из второго.

Нэй сел в кресло, прикрыл глаза рукой:

– Нэй, это ведь может быть просто плодом твоего воображения, – эльфа присела рядом и положила руку на его плечо.

– Нет, Элли. Даже в воспоминаниях ничего не делается просто так. Я уже сказал, нет смысла что-то менять, так как мы все равно находимся в той точке происходящего, к которой подошли. Даже придумай я победу, то есть хэппи энд в этой истории, – это не изменит реальных фактов. Мы там, где находимся сейчас в реальности, а здесь мы просто изучаем те факты, которые есть – не больше, не меньше. Поэтому все воспоминания истинные. Я просто что-то забыл, а теперь вспомнил. Я находил один темник, еще будучи в Граничном патруле! Представляешь! Несколько лет назад! И он все время был в моих карманах и, перекладывая мешочки, я просто забыл о нем!

– Ты противоречишь сам себе. Этот мешочек под номером «3», то есть Ойра вышила на нем номер, не заметив, что в нем что-то есть, и не сказала об этом тебе?

Нэй посмотрел на Элли, усмехнулся:

– Значит, я попал в ловушку собственных мыслей, – почесал затылок: – Хм… только реальность меня рассудит… А как все хорошо начиналось. А оказывается, и в воспоминаниях бывают ошибки…

Она неожиданно погладила его по голове. Осталось только «мур-мур» сказать…

И все-таки, почему его так зацепили мешочки?

Видимо, в игре воспоминаний не все оказывается правдой, что-то все-таки и фантазии добавляют, или Нэй просто об этом не помнит.

Хм…

Успокоился, пока…

И фильм воспоминаний продолжился.

Когда огонь полыхнул, Нэй снова остановил кадр именно на том моменте, когда лицо мага изменилось. Сейчас это было не старое лицо, а очень страшное. Как будто демон вышел из преисподней.

Остановил и на Элли посмотрел. Теперь уже эльфа сидела, прикрыв лицо рукой, но она явно видела всполох огня и его эффект.

– Я не узнаю его. На месте конфликта я чувствовала его – здесь полный ноль, – посмотрела на Нэя, – я не присутствовала при происходящем, поэтому не могу чувствовать воспоминания. И, к сожалению, я совершенно не узнаю этого человека… э… разумного. Но то, что он альв или эльв, однозначно!

– Огонь правда вас старит?

– О! – она усмехнулась. – Дай бог тебе не видеть моего истинного лица!

– Думаешь, я тебя разлюблю из-за этого? – спросил серьезно!

Она посмотрела на Нэя. Их взгляды встретились. И она первой отвела глаза:

– Нет. Просто это не принесет тебе счастье…

– Ты права, истина редко делает познавшего её счастливым, но лучше знать истину, чем ничего не знать… – и спросил уже по существу увиденного и застывшего лица Арфо Кута. – Но если он первородный полукровка, то почему постарел, точнее, почему он кажется старым и без огня?

– Все просто. Это не его лицо. Это маска, может, оборотное зелье или перевертыш, или ритуал какой, – пожала плечами.

– Но тогда… Увеличьте лицо! – встал и указал уже на огромное изображение лица Арфо Кута: – Но тогда это его истинное лицо?

– Вполне возможно… Но я его все равно не узнаю. Я ведь никогда не видела брата в отражении истинного огня. Извини, Нэй.

– К чему извинения, Властительная – это не ваша вина, это просто издержки воспоминаний, – сел, – Самое интересное начинается. Посмотрим…

Как любой злодей (а теперь Нэй точно знал, что маг злодей, хотя Арфо Кут вряд ли считает себя злодеем) он слишком много говорил.

Поэтому маг упустил из виду несколько моментов. Впрочем, Нэй тоже.

Тогда упустил, а сейчас мог наблюдать все подробно и даже покадрово!

Первое – это то, что Файнс уже вплотную подобрался к Нэю. В тот момент Нэй этого не видел и не чувствовал, так как полностью был сконцентрирован на маге. А что он мог бы сделать? Дать Файнсу в челюсть, чтобы не лез? Куда не лез?

Какие-то глупые мысли в голове Нэя, но при этом Файнс действовал так, как задумывал. Явно рассчитывая на что-то неадекватное со стороны мага… И… на свою смерть?

Да, нужно было в челюсть ему врезать.

Второе – Сэм.

Было очень интересно смотреть, как Сэм движется к магу. Небольшой костер, полутьма вокруг и почти невидимый орч, делающий шаги только в момент разговора, пикировки между Нэем и Арфо Кутом.

В самом деле, забытый орч! Но при этом остающийся в здравом рассудке (у Нэя-то голова бурлила – где там о здравости мыслей разговор вести) и в желании помочь! Конечно, вышло не совсем так, как должно было быть (все хорошие живы, а плохиши уничтожены), но без действий Сэма было бы еще хуже. Так что это ему только кажется, что он совершил ошибку, напав, как считает, раньше времени. Все он сделал вовремя, просто Нэй не вовремя с магом столкнулся.

Третье – все еще преодолевающие три ярда мешочки с темником и золотом.

Сколько там темников на самом деле? Ну, это, видимо, узнать уже не дано (вот еще одна мысль будет покоя не давать).

А мысль об оружии, которое у мага, уже не важна. При следующей встрече нужно просто не дать ему им воспользоваться. И все…

А вот и рык орча! Нэй хоть и давал слово больше его не слышать, но пришлось. В воспоминаниях этот рык оказался еще более жутким, чем в реальности (игра воспоминаний), и вот теперь Нэй обязательно попросит Сэма больше его не издавать. Попросит? Ничего не будет просить, пусть рычит, враги от него прямо-таки белеют! Впрочем, друзья тоже.

И дальнейшее там спрессовалось в мгновения, а тут все можно было рассмотреть в подробностях, которые совершенно отсутствовали в мыслях Нэя, когда он пытался вспомнить происходящее.

Вот орч в ярде от мага – удивительно, как он умудрился так близко подойти? Его рык и поднятая над головой одна половинка жерновов. Задняя половинка? Да, теперь понятно, что задняя. Когда снять успел? И как он двигался с передней половинкой, центр тяжести ведь сместился. Нэй, о чем ты думаешь?

Вот маг отвлекается на Сэма, но при этом продолжает держать Нэя на мушке своей правой руки, и, кажется, из этой самой руки что-то начинает появляться. Какой-то свет. Теперь видно, что не фаербол летит в Нэя, а огненное копье, которое в отличие от фаербола, от которого можно увернуться, должно найти свою цель. То есть маг убивал Нэя! Так как копье – это не порыв, а заранее созданная заготовка. И все его слова о дружбе, мире, жвачке – фикция. Но самое скверное то, что гибель Файнса была бессмысленной! Копье предназначалось для Нэя, явно для Нэя, как тот фаербол для Буга Дарби, и поэтому оно полетело бы дальше в Нэя.

А почему не полетело?

Вот мешочки с аккумами наконец-то достигают лица мага, ударяются в щеку, Арфо Кут на удар никак не среагировал, и начинают падать вниз.