Текст книги "Свежая кровь (СИ)"

Автор книги: Вадим Володарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

14. Камера восемнадцать.

– Все на сегодня, – сказал Родион Петрович. – Завтра продолжим, вы когда будете?

Влад с Марьям переглянулись, и она ответила:

– С утра.

– О, хорошо. Больше успеем. Вы уже будете здесь жить?

– Ну, можно и так сказать. – Они вышли на улицу и подошли к «Лендкрузеру». Влад увидел, что кожаные сиденья Родион Петрович застелил клеенкой, – кроме водительского. К машине он относился бережно, явно намереваясь вернуть ее, когда придет время, в наилучшем состоянии. – Мы недаром те комнаты уже обставили, где делать ничего не надо… Так проще пока, когда кто-то из нас будет постоянно на месте.

– Редко кто так делает. Обычно переезжают, когда все уже закончено, – сказал строитель. А у него был большой опыт, и клиентов разных он видел много.

– Но вам мы не будем мешать? – улыбнулась Марьям?

– Нет, наоборот. Некоторые вопросы можно будет быстрее решать…

– Вот и хорошо. У нас есть причины, – пояснил Влад. Родион Петрович бросил на него проницательный взгляд, но спрашивать ни о чем не стал. – Как там Сергей, кстати?

– Спасибо, лучше. Просил передать, что очень вам благодарен. – Влад через Луненко оплатил лечение пострадавшего от взрыва рабочего. Тому было невдомек, что для него это теперь – незаметные деньги.

– А, пустое… Он пострадал из-за нас… Кстати, с машиной проблем нет?

– Да что ей сделается? – пожал плечами Родион Петрович. – «Сотка», что может быть надежнее? Вот только полиция несколько раз останавливала.

– Почему? – удивилась Марьям.

– Они сказали, что, когда «Лендкрузер» и тремя нулями в номере тянет прицеп с портативной бетономешалкой, то это очень подозрительно! Я их спросил, а что было бы не таким подозрительным, пушка? – Хорошо, подумал Влад, что у Луненко есть чувство юмора. Лично его общение с полицейскими, когда те останавливали не за нарушения, а просто так, бесконечно раздражало, – возможно, сказывалось прошлое «дальнобойщика». Еще и поэтому Влад так разозлился на «активиста» – ухажера к Марьям. Даже не из ревности, для нее не было оснований, да и это было до их с Марьям… знакомства. А потому, что этот подонок сознательно, из мести, устраивал ей такие неприятности неоднократно, да еще и пользуясь «дружественными» отношениями его организации с полицией. Так же – ну, почти так же, – он отнесся бы к тому, кто устроил бы подобное и чужому для него человеку, другому водителю. Впрочем, совсем чужим другого водителя он не считал. Каждый водитель был для Влада собратом по рулю, независимо от того, на чем он ехал, от мотоцикла до фуры. А тот, кто помогал полиции, – какими бы благими намерениями это не обосновывал, – в привлечении к ответственности других водителей, был предателем этого братства. За исключением, разве что, прекращения опасных ситуаций здесь и сейчас, да еще случаев, когда участник ДТП скрылся с места происшествия после того, как повредил автомобиль другого водителя… Кстати, третьему нападавшему все-таки изменили меру пресечения, и он присоединился в СИЗО к своим товарищам. Влад чувствовал только удовлетворие, Василий Котов взорвался новой гневной тирадой в соцсети, где обвинил его во всех грехах. Вплоть до давления на следствие. Влад, в свою очередь, включил это в новый вариант искового заявления о защите чести и достоинства. Скоро его ждет большой сюрприз. А сам Влад сможет развлечься в суде. Давно ему не выпадало такого случая!

Наконец, Луненко распрощался и уехал. Влад перенес из «Рейндж Ровера» несколько чемоданов с вещами, которые нужны были на первый период.

– Располагайся и устраивайся, – сказал он. – А я пока машины в гараж загоню…

Так он и сделал, – «Рейндж Ровер» и «Мазерати» заняли места рядом в подземном пространстве. А потом вернулся в дом. Марьям раскладывала какие-то вещи по шкафам, которые уже стояли в нескольких комнатах на втором этаже.

– Ну, вот пока и все, – сказал Влад. Она обвернулась.

– Тебе точно надо ехать?

– К сожалению. Я понимаю, как тебе здесь одиноко, но…

– Не только одиноко, но и страшно, – поправила она.

– К сожалению, у тебя ещё нет паспорта. А то взял бы тебя с собой, – сказал Влад. С изготовлением документа взамен утраченного, как всегда, возникли какие-то задержки. До недавнего времени Марьям это не беспокоило, – она ​​никуда не собиралась ехать в ближайшее время. Необходимость этой поездки возникла у Влада внезапно, после телефонного звонка из Чарахкалы. Его присутствие было необходимо, как совладельца нефтяной компании и банка.

– Я бы в Каластан сейчас не полетела, – покачала головой Марьям. – После…

– Понимаю тебя, хотя со мной тебе вряд ли грозила бы опасность. Но возможности, в любом случае нет. А потому…

– Да, что нам еще остается?

– Буду стараться вернуться как можно скорее. А ты будь осторожна, пожалуйста.

– Буду, – она ​​грустно улыбнулась.

Служебный «Мерседес» с водителем компании «Нефтяные горы» уже ждал у дома. Взяв дорожную сумку. – она ​​у опытного путешественника Влада была небольшой (к тому же, все необходимое было в доме в Хасанкале), он вышел в переулок и уехал. Марьям закрыла дверь изнутри и включила сигнализацию, настроенную на нарушение внешнего охранного периметра, а система видеонаблюдения, только установленная, работала постоянно. К тому же, решетки на окнах хотя и красивые, но крепкие. Вряд ли кто-то сможет… Влад принял все доступные меры безопасности, это она понимала. В случае же новых проблем с полицией – сказал сразу звонить Григорию Михайловичу. Но это не значит, что на душе было спокойно. Свою безопасность Марьям теперь связывала только с Владом.

Тот очень хорошо понимал ее состояние. И размышлял, сидя на заднем сиденье большого «Мерседеса», который вез его в аэропорт, чего здесь больше: ему было приятно, что подруга так относилась к нему, но… жаль ее. К сожалению, пока здесь ничего нельзя было поделать.

«Мозговой штурм» шел с утра. Вопрос заключался в расширении деятельности нефтяной компании, а финансировать это должен был Первый банк Каластана. Такие соглашения должны были утверждать акционеры обеих компаний, по крайней мере, владельцы крупных пакетов. А таковыми были Влад и Зарема Тохова. Последней, правда, в уже знакомом Владу зале не было, но были Хайдер с Фазилем, как представители ее интересов. Сам Влад приехал один, хотя и мог пригласить Салмана Таханова, но решил, что чисто юридических знаний здесь не нужно, а в той мере, в какой они нужны, – разберется сам. Вопрос был в последствиях для банка финансирования такого проекта. Поскольку часть владельцев обеих компаний была одна и та же, но банк имел и других акционеров, – нужно было искать компромисс. Доля Влада в акциях банка не была самой большой, но, если учесть средства, хранившиеся там, он становился более весомой фигурой: реши он перевести деньги в другой банк, все разом, – и Первый ждали большие неприятности… Поэтому с ним вынуждены были считаться.

Самому Владу нужно было убедиться в том, что это не было банальным выводом средств, что предлагался реальный проект. Прямо в день прилета он даже успел, по дороге из аэропорта (Искандер предупредил, и за ним послали машину с водителем) заехать на один из промыслов. За эту поездку, и из документов, он убедился, что проект реален, к тому же, должен стать прибыльным. Поэтому принципиально против него не возражал, но надо было найти лучшее решение… Наконец, когда шло к обеду, все детали были согласованы. Банк на совещании представлял Витольд Тараканов, нефтяную компанию – Амир Ансаров. Таким образом, в зале были два человека, чьи семейные истории очень интересовали Влада. Но как завести разговор?

Ему помогла сама судьба. Когда все встали с мест, Фазиль Тохов достал телефон и о чем-то поговорил. А потом обратился к Тараканову:

– Прошу прощения, можете помочь с машиной? Это жена звонила, ей надо срочно вернуться к Хасанкалу. Ребенку что-то плохо стало… Мы приехали вместе, она должна была кое-что здесь купить, вечером вместе назад, детей оставили на няню… А у меня после обеда заседание в Верховном. – Речь шла о Верховном суде Каластана, во многих субъектах Российской Федерации так назывались суды второй инстанции. Располагался он, конечно, в Чарахкале, как и офис банка, где все они сейчас находились.

Влад отреагировал мгновенно. Прежде, чем Витольд Олегович успел ответить, он сказал:

– Я сейчас буду возвращаться к Хасанкалу. Могу подвезти, если позволите.

– Буду очень благодарен! – ответил Фазиль. На этот раз они не были оппонентами, как когда делили наследство, да и тогда договорились. Так что не доверять Владу он не имел оснований. А теперь позвонил жене и сообщил, что за ней заедут, переспросив у Влада марку и номер его автомобиля.

На самом деле, у Влада были совсем другие планы на день. Но он не мог сам себя лишить такой возможности, а потому, пока ехал по согласованному адресу, позвонил нотариусу и перенес визит на завтра.

Только он заехал на парковку перед магазином, в дверях появилась его пассажирка. Конечно, она не хотела ждать на улице – как раз начался очередной снегопад. Влад вышел и открыл перед ней дверь – не только из вежливости, но и потому, что иначе она бы подошла к машине с правой стороны, а там в «Субару» было место водителя, его место. Женщина поздоровалась и представилась:

– Алина.

– Очень приятно, Владлен. Нам никого не надо ждать?

– Нет. Хотелось бы… поскорее.

– Да, я понял, – сказал Влад. – Едем. Пристегните ремень, пожалуйста. – И резко тронулся с места.

Теперь он мог, скосив глаза, рассмотреть свою пассажирку, – в теплом салоне она откинула капюшон. Очень красивая женщина, высокая, а вот натуральный ли цвет ее волос с золотистым отблеском, он сказать не мог. Как бы там ни было, Алина была еще одной из российских красавиц – жен состоятельных хасанийцев. Та самая, что еще не так давно работала моделью в Москве, а это говорило само за себя: высший класс! Так оно и было, до сих пор. Тогда в Москве, ее звали Алина Малинина, – и это было настоящее имя, следствие чувства вкуса его родителей. Влад даже нашел ее фотографии того времени.

– Спасибо вам, – сказала Алина, когда они выезжали из Чарахкалы. – Вы не обязаны…

– Мне в любом случае нетрудно, – сказал Влад, заправляя машину в крутой поворот, – здесь начинался горный «серпантин», по которому они будут ехать до самого перевала, а затем почти до самой Хасанкалы. У него было достаточно времени. – Но, не буду скрывать, у меня было и немного собственного интереса.

– Ко мне? – удивилась Алина. – Неужели вы…

– Я бы хотел, чтобы вы рассказали мне о Злате, – пояснил он. – Думаю, вы здесь, русские… или украинки – жены хасанийцев, общаетесь между собой. А я Злату при жизни не знал. Так бывает… Хотел бы услышать, какой она была. И как сюда попала…

– Какой была? – Алина, кажется, успокоилась после вспышки, когда неправильно поняла намерения Влада. – Как бы это поточнее сказать… Наверное, как все мы: несчастная, которая почти стала счастливой. Может быть, ей было немного легче: она не просто приняла ислам, как все мы, она, кажется, действительно нашла в этом облегчение.

– Да, она и погибла на пороге мечети. Вы, наверное, знаете…

– У нас все знают…

На время воцарилась тишина, нарушаемая только шумом двигателя. А потом Алина спросила:

– А что вас интересует?

– Все… Как Злата… приспособиалась, это же совсем другая жизнь, не такая, какая у нее была до этого. Как она себя чувствовала. Все…

– Приспособилась? – Алина грустно улыбнулась. – На самом деле, приспособиться гораздо легче, когда есть много денег…. Действительно много… Да вы теперь знаете. – Влад кивнул. – К тому же, когда муж сдувает с тебя пылинки… Знаете, у хасанийских мужчин такое интересное воспитание… Они могут быть жесткими в делах, как и в войне, когда до нее доходит. Они сами определяют, с кем и как жить их детям, – и они привыкли к этому, так как прежде так же за них решали их родители. Но, если уж у них появляется жена, которую они не выбирали, – они пытаются… сделать так, чтобы она была довольна жизнью. Даже если это золотая клетка. Вы, возможно, знаете, у хасанийцев почти не бывает разводов.

– Слышал.

– Именно поэтому. Их женщины с детства готовы к этому. А нам пришлось, как вы сказали, приспособиться. Но… это не было на самом деле так трудно, как каждая из нас думала сначала. А Злате, можно сказать, повезло еще больше.

– Почему?

– Как бы это объяснить… Ей муж забегал все дороги. Она говорила… он смущался от того, что… ее лишили выбора. И пытался компенсировать это. А денег-то много… Хочешь за руль? Вот тебе сегодня «Мазерати», а завтра «Порше». Шопинг? Полетели в Москву. Или в Эмираты. Что угодно… Я вот в Москве с тех пор, как здесь оказалась, и бывала-то только раз… Она говорила, Искандер как будто чувствовал себя виноватым, хотя за что? Здесь все мужчины так живут. Возможно, потому, что другие женятся на хасанийских женщинах, которые к этому готовы… Но ему тоже не оставили выбора, однако… он согласился.

Какой-то частью Влад его понимал, но не стал об этом говорить.

– Меня интересует… ее история. В общих чертах я ее знаю. Уже знаю. Но – что рассказывала сама Злата? – спросил он. Алина пожала плечами.

– Ничего. У каждой из нас своя история. Это мы никогда не обсуждаем друг с другом.

– Вам запрещают?

– Нет, скорее… молчаливое согласие. Наши мужья понимают, что если бы мы хотели… Но мы не хотим.

Они еще некоторое время молчали, а потом Влад решил сделать последнюю ставку.

– Извините, Алина, но… вашу историю я тоже знаю. Тоже в общих чертах. И это, конечно останется между нами. Знаю, кем вы были раньше. Знаю, что произошло… с точки зрения следствия. Когда собирал информацию о Злате, так случайно поучилось… – На самом деле, он намеренно собирал эту информацию. Но, конечно, не стал этого говорить.

– И что вы хотите от меня? Если, как вы говорите, это останется между нами.

– Хочу услышать историю с вашей точки зрения. Думаю, она будет отличаться…

– Конечно уж, будет, – грустно улыбнулась Алина. – Вы говорите, что знаете, кем я была. А понимаете, что это значит? Что это такое – приехать с Урала покорять столицу, достичь там успеха, почувствовать себя человеком… Через что надо пройти, какие усилия приложить… И на это уйдет несколько лет…

– Представляю, – ответил Влад.

– Ну, пусть представляете. А потом за тобой приезжают, куда-то везут, ты не понимаешь, что вообще происходит… А потом оказываешься в грязной камере, где постоянно находится несколько десятков женщин, от девушек до старух… А у тебя в этом городе никого нет. Ни друзей, ни родственников. Родители не могут приехать…

– Родители?

– Да, они были еще живы. У меня единственной из «русских жен» здесь. – Алина грустно улыбнулась. – Наверное, я была слишком лакомым кусочком, и они пошли на такой риск. А потом тебе говорят, что обвиняют в разбое и покушении на убийство. Ты объясняешь им, что ничего подобного не делала, и тебе не было смысла это делать. Но они говорят, что потерпевшему веры больше, а он тебя опознал. И что суд будет считать так же. И ты чувствуешь тупик. И так несколько месяцев. У тебя есть адвокат, но что он может сделать..? Ты начинаешь понимать, что это твое будущее, на годы. А потом… тебя переводят в другую камеру. Восемнадцатую.

– А что это? – спросил Влад. – Что это значит?

– Это значит, что кто-то тебя оценил… Тебя переводят в пятиместную камеры, где ты оказываешься только четвертой. Все остальные – тоже молодые. И красивые. И они объясняют тебе, что… дальше все надо заслужить.

– Как? – Влад на секунду повернул голову, чтобы встретиться взглядом с пассажиркой.

– Вы когда-нибудь бывали в тюрьме? – спросила она.

– Бог миловал.

– Там понимаешь… что от тебя не зависит ничего. Даже еда и врачи – все зависит от кого-то. Понимаете? Тебе могут сколько угодно носить передач, но от них зависит, дойдут они до тебя или нет. Мне и не носили много… Кому было..? И просто… могут оставить без всего. И они пользуются этим. Чтобы зарабатывать деньги.

– Как? – повторил Влад. Алине надо было собраться с духом, чтобы рассказать.

– В СИЗО много мужчин. Некоторые из них – очень богатые, им… хочется женского общества. Понимаете?

– Кажется, да.

– Самым соятоятельным хочется, чтобы женщины были красивые. В СИЗО с воли никого не проведешь. Но всегда есть кто-то на месте… Вот они и… стимулируют. Как? Отправляют лучших в восемнадцатую камеру женского блока, по крайней мере, это так в СИЗО Южанска. А там… дежурства. Вот до меня там сидело трое девушек. Это означает, что каждую раз в три дня… ведут в кабинет, где оставляют на ночь с таким заключенным. Если она согласится – на следующий день всех в камере накормят. И ее тоже. Если нет – о восемнадцатой камере «забудут». Обо всей камере. Восемнадцатая, ко всему, немного в стороне, на отшибе, там такая архитектура… А есть хотят все. Понимаете? Представляю себе, сколько брали с тех заключенных мужчин…

– Круговая порука, – заключил Влад.

– Именно так. Мне объяснили в первый же день. И что я не лучше других.

– А девушки, которые сидели там… Они действительно совершили что-то? – поинтересовался Влад. – Или… как вы?

– Одна… она действительно убила своего парня. Во время ссоры. Самая красивая там, она работала репортером на местном телевидении. Таня… Кажется, ее дело затягивали намеренно. Она признавала вину, ее могли бы давно осудить, и она поехала бы в колонию. По крайней мере, так она сама говорила. Но ее держали в восемнадцатой уже год… Наверное, жалко было отпускать, она была очень красивая… У нее не было ни родственников, ни больших денег. И адвокат был по назначению, впрочем, как и у меня, я просто никого не знала в Южанске. Вот именно Таня мне и вдалбливала, что я не лучше нее… Валю и Тамару задержали с наркотиками. Валя говорила, что их подбросили. Она там почти сошла с ума. Студентка местного универа, такого точно не ожидала… А Тамара… Она, кстати, ваша, Влад, землячка. Поехала в Россию работать, и ее заставили что-то перевозить. Или уговорили, не знаю. И она попалась. И оказалась достаточно красивой, чтобы оказаться в восемнадцатой. Они сидели там по несколько месяцев. И очень обрадовались, когда меня подселили к ним: им придется отрабатывать не раз в три дня, а раз в четыре… Очень ждали, что, возможно, появится пятая…

Алина замолчала, а Влад сказал:

– Не буду спрашивать, что было дальше…

– Ничего, – неожиданно ответила она. – В первую ночь они вывели Тамару. Наверно, мне решили дать привыкнуть к мысли, что… Во вторую ночь – Таню. Она вернулась в таком виде… А днем ​​меня повели на беседу, так они сказали. Предложили выбор. Сказали, что у меня на размышления сутки, потому что, если после Вали выведут меня… возврта уже не будет. И что «парни» уже знают про настоящую модель из Москвы. Или остаться там… или согласиться… выйти замуж, и тогда меня освободят вообще. Я спросила, за кого, а он, – это был офицер, там работал, – спросил: а разве это важно? К сожалению, сказал, это не он. Но это будет один человек, и я буду жить нормальной жизнью, рожу детей… И вернули в камеру. Я спросила у девочек, что это значит. Таня ответила, что, пока она здесь, таких, как я, было несколько. Все согласились. И сказала, что надо быть сумасшедшей, чтобы согласиться. А я считала, надо быть сумасшедшей, чтобы остаться… Так что на следующий день меня вернули в нормальную камеру. А скоро и выпустили. Ну, как выпустили? Вытолкнули за ворота, и передали каким-то людям, те посадили меня в машину и повезли сюд… Поселили в каком-то доме, дали подписать какие-то документы… А Фазиля я увидела только на свадьбе, а поговорить с ним смогла… только после, в спальне. Единственное, что говорила Злата, что у нее было так же. Это такая свадебная традиция у хасанийцев, – молодые не разговаривают до окончания… Но, если оба – хасанийцы, даже если сговорились родители, они жили в одном городе или рядом, может быть, хоть встречали друг друга. А у нас так…

– У всех? – спросил Влад, притормаживая, потому что невозможно было обогнать грузовик на узкой дороге.

– Истории, может, и отличаются, но… примерно так – у всех. Я же говорю, мы не обсуждаем это. – Алина помолчала. – Даже не знаю, почему решила вам рассказать… Потому что проо восемнадцатую никогда никому не говорила. Даже Фазиль не знает. Он знает, что… меня выкупили, но не знает, почему я согласилась.

– Жизнь… – сказал Влад. А Алина неожиданно улыбнулась.

– Вы знаете, Влад, если бы вы спросили меня, жалею ли я в итоге, что так получилось… Я бы сказала, что, скорее, нет. Да, сначала… там было страшно. И то, что ничего не знаешь, а потом, в восемнадцатой… Но, когда оказалась здесь… Думаю, я могу благодарить судьбу. Я вырвалась оттуда, у меня муж, который хорошо ко мне относится, и прекрасные дети… Не говоря уже о том, что я не нуждаюсь. А что не по любви… А было бы у меня в Москве по любви?

Возможно, это циничный взгляд на вещи, думал Влад через полчаса, отъезжая от дома Фазиля Тохова в Хасанкале, когда высадил свою пассажирку. Но точно практичный. Изменила бы что-то Алина, если бы знала с самого начала..? Трудно сказать, но менять что-то в своей жизни сейчас – точно не захочет.

Дома, – да, в своем хасанкалинском доме он теперь тоже чувствовал себя дома, – Влад утром включил ноутбук. И сразу увидел письмо от Дмитрия Ратникова.

Уважаемый Влад!

Есть две новости, которые, видимо, Вы признаете хорошими.

Во-первых, Вы оказались правы, когда ставили вопрос про психологов в Южанске. Меньше, чем год назад там убили одного очень известного специалиста в этой области. Дробышев Александр Николаевич, кандидат наук, преподавал в местном институте МВД, то есть, занимался подготовкой кадров для полиции. Тема его научной работы – психологические отношения в замкнутых коллективах (армейских, тюремных, на судах и т. д.) как предмет расследования в случае совершения преступления. Вторая сфера его интересов – профилирование преступников. Кстати, это ему не помогло. Убит он во время обычного ограбления, когда находился у себя на даче. Жена также погибла, пятнадцатилетний сын был ранен, но выжил, благодаря ему удалось задержать нападавших. Сейчас дело передано в суд, не сомневаюсь, эти подонки получат пожизненное. Но, судя по формулировке Вашего вопроса, конкретные обстоятельства убийства Вам вряд ли интересны. А вот некоторые связи с Каластаном у него были. Точнее, с выходцами оттуда. У Дробышева вышли несколько научных статей о влиянии генетики на психологические особенности человека, они написаны в соавторстве с доктором медицинских наук Исмаилом Аевым. А он – уроженец Хасанкалы.

Во-вторых, удалось установить, наконец, местонахождение Ирины Ладычевой, подруги Златы. Ее фамилия теперь Новак, она вышла за поляка и живет в Варшаве. Видимо, поэтому они и общались со Златой только по электронной почте, – хотя, возможно, и звонили друг другу, но, во всяком случае, не встречались лично. Прилагаю установочные данные. Если хотите у нее что-то узнать, надо встречаться лично, такая моя точка зрения. Вы это можете сделать быстрее меня, Вам, как гражданину Украины, в Польшу не нужна виза. Но, если Вы хотите, чтобы это сделал я, – могу заняться ее получением. Но тогда затормозится расследование в отношении русских жен хасанийцев. Вам решать.

С уважением,

Дмитрий Ратников.

Это, действительно, были хорошие новости. Влад ответил, что за сведения об Ирине Новак благодарит, и попытается встретиться с ней сам, когда появится возможность. Зато просит продолжать получать сведения по уголовным делам в отношении девушек, которые позже стали женами хасанийцев, и их самих, причем Алиной Тоховой можно не заниматься. А по убийству психолога Дробышева, – желательно поинтересоваться, не сфабриковано ли дело об ограблении, нет ли там другого мотива. Но это не срочно, и, если невозможно будет узнать это тихо, тогда лучше вообще ничего не делать. А еще… Интуиция подсказала ему попросить частного детектива узнать про бывшего репортера Таню, осужденную за убийство своего парня.

Затем ему пришла еще одна мысль, он ввел в поисковик имя и фамилия – Исмаил Аев. Интернет тут же выдал перечень научных статей ученого. Тот занимался генетикой (к счастью, уже были далеко не времена Лысенко), ее влиянием на поведение людей. И еще одна тема раз за разом повторялась в его статьях, – влияние генетических факторов на развитие малых народов. Конечно, если он сам – представитель одного из них, подумал Влад, и из любопытства открыл одну из статей.

Как ни странно, писал доктор Аев достаточно простым языком, так, что понятно было даже гуманитарию. До знакомства с хасанийцами Влад никогда не сталкивался с проблемами малых народов, и сейчас его интересовали, скорее, их традиции, – потому что пришлось испытать их на себе (в буквальном смысле, улыбнулся Влад). Но статьи Исмаила Аева открывали совсем другой взгляд. Он и не заметил, как прочитал их с полдесятка. И понял, что беспокоило ученого.

А потом сел за руль «Субару». На этот раз путь его лежал в офис нотариуса, того же самого, у которого когда-то Влад оформлял наследство.

– Рад вас снова видеть! – сказал нотариус. Но, когда Влад объяснил, зачем пришел, удивился:

– Но зачем вам это? Тем более, здесь половина – на украинском, я ничего не понимаю.

– А вам и не нужно понимать суть, – сказал Влад. – Это все делается для украинского суда. Иск о защите чести и достоинства. Проблема в том, что у нас нет такого нотариального действия, как удостоверение верности распечатки web-страниц, украинские нотариусы такого не делают. А вы по российскому закону это сделать можете. Такой документ будет доказательством для суда, даже если авторы удалят тексты.

– И как же вы будете подавать это в украинский суд? – продолжал расспрашивать нотариус.

– Очень просто. На основании конвенции от девяносто четвёртого года, даже легализация не требуется.

И нотариус сделал все, что от него требовалось, стопка документов заняла место в сумке Влада. А еще через час он уже встречался с Искандером в кафе в центре Хасанкалы.

– Снова разговаривал вчера с Марьям, – сказал Искандер. – Тогда… я хотел ее спасти, даже не думал, что так получится.

– Как? – поинтересовался Влад.

– Мне кажется… она счастлива. Такого тона я никогда не слышал от наших женщин…

– Надеюсь… Ты тогда все сделал правильно. Хотя, кажется, она до сих пор за тебя беспокоится.

– Говорила, что уже соскучилась по тебе, – улыбнулся Искандер. – И немного боится… До сих пор о суде рассказывает, как ты там всех побеждал. Но ты же не для того хотел встретиться?

– Да. Есть дела… – И Влад стал рассказывать, за чем хочет, чтобы Искандер проследил в банке, – это касалось дела с нефтяной компанией. Ему очень удобно было иметь свой, независимый источник информации.

– А… тот список… Он тебе помог? – спросил Искандер.

– Да, спасибо. Много чего узнал. А можно получить данные тех женщин, которые не имеют счетов в нашем банке? И еще одно… Если у тебя есть такие связи… – Искандер выслушал пожелания и на минуту задумался.

– Найдем. Но это будет дорого.

– Денег не жалей, – сказал Влад. – Время дороже. И еще одно… Машина мне нужна на ночь. Утром надо вылетать. Очень, знаешь, неудобно, когда приходится лететь, а потому не можешь сам быть за рулем, потому что машину там не оставишь…