Текст книги "Свежая кровь (СИ)"

Автор книги: Вадим Володарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Ну, тогда вопрос решен. – Татьяна услышала в его голосе улыбку. Удивительно, разве по телефону можно это расслышать? – Ладно, не буду тебя отвлекать. Пока, и обращайся, если что!

Связь прервалась. И тут же телефон у Татьяны зазвонил снова. На экране высветилось: «Саша Пивоваров».

– Привет, Таня! Надеюсь, я первый звоню, чтобы тебя поздравить?

Теперь рассмеялась уже Татьяна:

– Представь себе, нет! Но мне все равно приятно, спасибо!

– И кто же опередил меня? – удивился Александр. Он как раз ехал на работу, и, сидя за рулем, разговаривал с помощью громкой связи.

– Ну, прежде всего, конечно, мой начальник, Кемаль. Он был очень доволен. А потом, представь себе, звонил Влад Бурсак! Только что. Он, оказывается, тоже меня видел. Сказал, что у меня талант, и что он будет просить, чтобы мне дали постоянно эту работу!

– Тогда у тебя двойной праздник! – заключил Александр. – Праздновать будешь?

– Да у меня теперь всю жизнь – праздник… – вздохнула она. По сравнению с тем, что было недавно, и едва не вернулось, – точно… Но Татьяна поняла, что вопрос этот он задал не просто так. Она умела читать взгляды, – относительно Саши ей все было понятно. Но, наверное, он не знал, захочет ли она, после всего… мужской компании. И не знал, как сказать… А потому… – Да и нет у меня компании… Или…

– А если будет? – услышала она в трубке.

– Тогда другое дело!

– Значит… когда за тобой заехать?

– У тебя столько свободного времени? – Опять рассмеялась она.

– Не забывай, я все же – начальник над операми, и могу планировать свой день так, как мне нужно! Сейчас, например, еду снова беседовать с твоим «другом» Недобоженко. Он много интересного рассказывает, и про интересных людей… Кстати, ты знаешь, что ты ему нос сломала? Нам пришлось объяснять, что это он при задержании упал.

– Ничего себе! Сама не хотела… Но мне его не жалко… Хорошо, закончишь с ним – позвони…

– Договорились!

Неужели может быть такое, что жизнь у нее таки налаживается? – подумала Татьяна, пряча смартфон в карман куртки.

Вот чего Влад точно никогда не ожидал, – это того, что окажется на приеме у президента. Хотя и не совсем у президента, – официально должность называлась: глава Республики Каластан. Но все называли местного лидера именно президентом.

Теперь они с Марьям сидели в приемной и ждали. Рядом сидели глава местной полиции и Мансур Ильясов, человек в прокурорской форме, – можно было сделать вывод, что это руководитель прокуратуры Каластана, – а напротив (приемная была большая, как и положено первому лицу в республике) – трое старых мужчин. Одним из них был Салман Таханов, но, понял Влад, он был здесь не столько как адвокат, пусть даже и один из лучших, сколько как член неформального совета старейшин хасанийцев.

– Ты их знаешь? – шепотом спросил Влад.

– Их все знают, – так же тихо ответила Марьям. – И это они решали… поставить меня перед людьми.

– Салман Таханов тоже? – удивился Влад.

– Он – один из них. Ему восемьдесят четыре года… Но, может быть, он был против.

– А я думал, ему слегка за семьдесят.

– Он крепкий. Даже до сих пор за рулем в Хасанкале ездит. Искандер сам видел…

Сам старый адвокат о чем-то разговаривал со своими соседями, – тоже тихо, чтобы не услышали другие. Наверно, шутил, потому что усы шевелились, как бывало, когда он улыбается.

Но тут всех пригласили в кабинет. Тот самый помощник главы республики, который вчера сам позвонил Владу и очень просил быть здесь, причем вместе с Марьям. Такие просьбы из администрации лучше было не игнорировать, но Влад думал, побывал ли ранее в этом кабинете хоть один гражданин Украины.

Президента звали Усманбек Ахтаров, был он не хасанийцем, – тех вообще было мало в руководстве республики, однако, много в бизнесе, – а представителем другого из пяти коренных для Каластана народов, унарцем. Лет шестидесяти, высокий, с седыми волосами и черными усами, он жестом пригласил всех садиться, первым указав на Влада, – видимо, заметил, что тот ходит с палкой.

– Итак, я хочу знать, что это такое здесь произошло у меня за спиной! – сказал он. – Почему я должен узнавать обо всем из новостей? Что это за… набег горцев на мирный город? – Но в этот момент Ахтаров улыбнулся. Влад понимал, что собрал их президент не для того, чтобы устроить силовикам разнос; если бы намерения были именно такими – это произошло бы без посторонних. Нет, он намеревался снять свои политические сливки, в том числе и в Москве. Но для этого надо было точно знать, что произошло и почему. А у кого выяснять это, как не в тех, кто устроил это? Но тогда почему здесь присутствуют трое хасанийских старейшин?

Первым слово взял прокурор, и доложил, сколько человек арестовано. Почти все были жителями Южанска. И это были влиятельные люди, – бизнесмены, полицейские, пограничники с немаленькими звездами на погонах, люди из администрации и даже один заместитель губернатора Южанского края. Они, в свою очередь, называли сообщников, – количество задержанных росло каждый день. В СИЗО Чарахкалы не хватало мест, некоторых приходилось вывозить в Грозный, что не добавляло спокойствия самым заключенным.

– Пока что все выглядит так, что мы разоблачили крупную организацию по торговле людьми, – объяснял он. – Центр ее находился в Южанске, но ниточки тянутся минимум в пять регионов. Да и к некоторым в Москве тоже… Тех мы не достанем, но и навредить нам они не смогут. Особенно, благодаря помощи коллег из Грозного. – Те, как было всем известно, имели свои выходы на Москву, и свои счеты с местными силовиками.

– Хорошо, и чем же занималась эта организация? – спросил Ахтаров.

– Почти всем, – подключился к разговору Мансур. Президент едва заметно кивнул, поощряя его продолжать; начальник уголовного розыска начал говорить раньше своего руководителя, но, очевидно, лучше знал это дело, поэтому тот тоже не возражал. – Заманивали людей… разными способами. Кого вербовали из-за отсутствия работы, кого – через такую себе секту, кого – через тюрьму. Человека очень легко посадить, даже по сфабрикованному делу, а затем поставить условие: освободим, если будешь делать то или другое, поедешь туда-то… Особенно, если материалы дела остаются, и его легко потом восстановить. А еще, с человеком в тюрьме можно делать, что угодно… Как мы убедились. И он будет согласен на все, чтобы это прекратить.

– И куда же они девали этих людей? – поинтересовался президент.

– Тоже куда угодно. Кого-то – на работу, за еду. Кого-то вывозили за границу с этой же целью. Тут сейчас появились сведения, что… некоторых просто продавали террористам, а те принуждали к участию в своих преступлениях. Но хуже всего, мы теперь знаем, было женщинам, особенно молодым.

– Представляю себе… – Глава республики только покачал головой.

– Даже не представляете, – поправил его Мансур, удивив всех. – Я тоже не представлял, пока мы не начали допросы… А еще в этой организации была, как теперь модно говорить, своя «фишка». Они работали «на заказ». Нужны работники конкретной специальности? Обеспечивали. Женщины с желаемой внешностью? Тоже не проблема. Вот как раз для обеспечения этого и использовались свои люди в правоохранительных органах и тюрьмах. Можно было «заказать» практически кого угодно. Даже в самой тюрьме. – Мансур рассказал о деле Евы Анисимовой. – А еще мы нашли несколько случаев, когда… человек ехал отдыхать, допустим, в Турцию. Как правило, это девушки, причем благополучные, работавшие, следвшие за собой… И вот оказывается, что на такую есть дело в России, а сама она могла быть из России, Украины, Молдавии, еще откуда-то… Потом ее выдавали России по запросу. Сажали в самолет, – как правило, устраивали, чтобы таких было сразу несколько. А в аэропорту Южанска их отводили в сторону и… Не вели через паспортный контроль. Все, человек из Турции вылетел, там он считается выданным России. А в России официально его нет, даже материалы дела могли уничтожить. Человек без официального статуса, без документов, но который считает, что, если пожалуется, то получит большой срок, с ним можно делать что угодно. Некоторых мы теперь освобождаем в России. А некоторых… вывозили морем за границу. И вернуть их будет трудно. К тому же, эта организация работала не только в России.

– Украинских сообщников сейчас тоже «зачищают», – вступил Влад. Его заявление никого не удивило – все считали естественным, что у него есть связи с силовиками в собственной стране. Ахтаров внимательно посмотрел на него

– Это очень хорошо… Но вы, можно сказать, запустили это дело. Так расскажите нам, как это произошло и почему. Вы, как я понимаю, как-то вычислили это…

– Но я даже не думал… делать дело такого масштаба. Все началось с моего наследства. Думаю, вы знаете об этом, и узнали раньше меня самого. – Влад улыбнулся, – он решил показать, что знает о роли президента в том, что он стал богачом, и для чего тот пошел на это. На лице главы республики появилась такая же хитроватая улыбка, да и у Салмана Таханова зашевелились усы. – А когда я вернулся домой, мне намекнули, что могут заподозрить: это я сам заказал сестру, ради этого наследства. Хотя я-то и не подозревал о ее существовании. К сожалению… Но решил в этом разобраться, чтобы выяснить, что же произошло. Чтобы меня не трогали… А в этой истории самым удивительным было то, как вообще Злата стала женой хасанийца. Еще больше я удивился этому, когда узнал… об их брачных традициях. – Президент кивнул. Он тоже был в курсе.

– Вы выяснили, как это произошло?

– Да, но, так сказать, в процессе вышел на нечто гораздо большее. Выяснилось, что больше одиннадцати лет назад… Вы знаете, кто такой Исмаил Аев?

– Конечно. Он, можно сказать, – гордость Каластана и своего народа, – сказал Ахтаров. Хасанийские старейшины кивнули.

– Так вот, он занимается генетикой. В том числе – в ее применении к малым народам. Знаете, что подтолкнуло его к этому? Когда у него самого родился больной ребенок… Он провел исследования и пришел в ужас, а одиннадцать с лишним лет назад пришел в совет старейшин… Да, тот, что после сорок четвёртого года решает только вопросы внутренней, так сказать, жизни хасанийцев… И объяснил им проблему. Это – небольшой народ. Который живет замкнуто, в смысле семей. А это значит: постепенно все роднятся между собой. И, когда заключается брак… Молодожены формально не является близкими родственниками, но у них может быть столько же общих генов, как у родных брата и сестры. И с каждым поколением таких случаев будет становиться больше, а это может привести к болезням и вырождению… И совет старейшин, – думаю, те, кто присутствуют здесь, тогда не входили в него, нашла выход.

– Какой?

– Выход должен был быть таким, чтобы, с одной стороны, – влить в хасанийский народ свежую кровь. Буквально. А с другой – не нарушать традиции, в частности, что мужа или жену подбирают, сговариваются между собой, старшие в семье… Это означало, что надо было найти способ, как принуждать к этому девушек из других народов. Выбор был сделан в пользу русских и украинок. Думаю, потому, что не хотели… проблем с другими народами Каластана. А у Исмаила Аева был брат, Хусейн, генерал украинской милиции. Тогда еще не муж Марьям… И ему было поставлена ​​такая задача – найти организацию, которая… занималась чем-то подобным. И войти с ней в контакт. Генерал Аев свое дело знал, и тех, кого надо, нашел. Для тех же организация принудительных браков для хасанийских молодых людей из состоятельных семей стала только еще одним направлением деятельности.

– Как они отбирали..? – спросил, чего никто не ожидал, прокурор.

– Когда организация работала, как сказал Мансур, «по индивидуальным заказам», – большую роль играли психологи. Именно так в ее составе оказалась моя бывшая жена, – я об этом тоже понятия не имел. Это было уже… после нас… Но психологи в таких случаях не только подбирали, скажем, кандидатуру, но и вычисляли, как воздействовать на конкретного человека. В случае с «хасанийскими невестами» – кому-то надо было только пригрозить, на кого-то сфабриковать дело… а кого-то посадить в ту же восемнадцатую камеру, чтобы согласилась. Между прочим, они привлекали хороших психологов, ошибок почти не случалось. Кстати, я думаю, генерал Аев начал понимать, с кем связался он и элита его народа. Вероятно, стал наводить справки. А когда понял окончательно… то не смог жить дальше. А у нас все связали это с событиями в Украине… Даже его брат не знал, почему это произошло.

– Но ведь вашу бывшую жену арестовали, почему же сообщники не смогли ее освободить? – спросил президент.

– Слишком большая организация. – Влад пожал плечами. – Конечно, исполняли это по запросу Украины те, кто к нее не входил. И она оказалась в том же СИЗО, правда, в общей камере, а не в восемнадцатой. Думаю, через адвоката передала просьбу помочь, но, пока она дошла, к кому надо… было уже поздно. К тому времени мы уже освободили Татьяну Ребро, и они все, начиная с полковника Недобоженко, были вынуждены заниматься защитой. Пошли на такую ​​глупость, как взятие в заложники сотрудниц нашего благотворительного фонда, ну а после этого… вы сами знаете, что произошло. А на что они рассчитывали? – К тому же, подумал Влад, не выяснили, кто родственники у одной из заложниц. Вероятно, не было времени… Но об этом не нужно было говорить.

– Кстати, передайте Татьяне, что я тоже ее видел по телевизору. Надеюсь в будущем видеть чаще, – улыбнулся Ахтаров. Конечно, он знал, что Влад, можно сказать, совладелец телекомпании, и недаром высказывал ему свое пожелание. Но не знал, что вопрос и так уже решен. – И желаю успеха… Но что мы будем делать дальше..? – Последовало обсуждение с прокурором и полицейскими направлений расследования. Как и можно было предположить, глава республики не хотел трогать некоторых людей в Москве, – по крайней мере, пока. Их хорошо было держать на крючке. Президент был опытным и хитрым политиком, и хотел выжать из этого дела как можно больше выгоды для себя. Влад не мог его винить, – а если тот будет ему благодарен, тем лучше. Унаследованный бизнес никуда не денется, и будет продолжать работать в Каластане.

А потом Ахтаров обратился к Таханову и других хасанийским старейшинам.

– Вас я тоже пригласил не зря. Поверьте, я уважаю вас и ваш народ. Но то, что происходит… Эти насильственные браки, что с этим теперь нам делать? А то, что вы присутствующую здесь Марьям Аеву едва не казнили? Хорошо, что удалось спасти. – Президент улыбнулся. – Будем считать, что в этом случае был добровольный отказ от доведения преступления до конца. – Очевидно, он тоже был юристом, и предложил вариант, как никого не привлекать к ответственности, хотя, по мнению Влада, в уже совершенном было несколько статей Уголовного кодекса, что украинского, что российского. А глава республики, между тем, продолжал свою мысль. – Я буду требовать, чтобы вы, старейшины своего народа, собрались в ближайшее время, и объявили, что отказываетесь от этой практики – когда женихов и невест подбирают другие люди… Это не дело, когда молодые не имеют права выбора! Тем более – в современном мире. Разве вы не понимаете этого?

Ему ответил Салман Таханов:

– Мы понимаем, – по крайней мере, многие из нас. Но… что мы можем сделать? Наши мужчины воспитаны так, что самым ухаживать за девушками – это неприлично, они… многие из них просто не знают, как это… И сами девушки воспримут это так же. Если…

– Я понял, – сказал президент. – Но это надо менять, и сказать, что те, кто желает, могут выбирать сами. А в отношении тех, кто не готов… Ну, хотя бы знакомить и спрашивать, что ли? Но я не готов терпеть и дальше такое средневековье. Давно думал, что с этим делать, но повода не было. Но теперь… Вы поняли?

– Да, мы подумаем, как лучше сделать это, – сказал другой старик. – Это непросто для нас, но мы найдем способ. – Влад отметил, что все они говорят по-русски, хотя и с акцентом, но свободно и грамотно подбирая слова.

– И с этим вашим обычаем «ставить перед людьми»… Чтобы я такого тоже больше не слышал – категорически заявил президент. – Вот только самосудов нам и не хватало! На этот раз… простим, но если повторится – все участники будут наказаны. И те, кто принимал решение, – тоже. И Марьям вам надо… реабилитировать и восстановить в правах…

А та взяла Власть за руку и сжала так, что ему стала больно. И внезапно сказала, глядя хозяину кабинета прямо в глаза:

– Но ведь вы говорили о выборе… А тут… меня не спрашиваете?! Нас..? – Это были ее первые слова на этом совещании, – раньше она только слушала, удивляясь, что вообще попала сюда, что может слышать, что обсуждают такие люди. Но теперь, когда дело касалось ее судьбы, – решила взять все в свои руки. И говорила быстро, как бывало, знал Влад, когда она волнуется. – Не восстановить в правах, а отобрать… и вернуть… Тогда не будет больше возможности… – Влад понял, что она имеет в виду. Хасанийские обычаи не предполагали, чтобы женщина могла быть «просто подругой», тем более у того, кого они считали чужаком. Понял и президент, глядя на то, как она сжимает руку Влада, поймав ее взгляд, который молил: оставьте нас в покое, когда нам хорошо! И улыбнулся:

– Что ж, если после того, что произошло, такой выбор сделали вы сами, – не буду настаивать. Надеюсь, вас там ни забрасывают камнями на главной площади! Времена уже не те! – Он посмотрел на золотые часы на собственном запястье. – Хорошо, кажется, все обсудили… Потому что, извините, мне надо ехать открывать новую больницу. Кстати, – все еще с улыбкой посмотрел он на Влада, – одна из ваших компаний строила. Вот и посмотрю… Так что всем – до свидания. И надеюсь, что мы сделаем то, о чем договорились, – сказал президент уже совсем другим, жестким тоном руководителя, выходя из кабинета, – не через ту дверь, в которую входили посетители, к которым теперь подошел помощник хозяина, чтобы вежливо выпроводить. Усманбек Ахтаров явно разбирался в том, как простые вещи и действия превратить в атрибуты власти.

В приемной Влад оказался рядом с Салманом Тахановим. И обратился к нему:

– Надо будет завтра заехать к вам. По одному… юридическому делу.

– Хорошо, я вас буду ждать, – ответил адвокат. Двое других хасанийских старейшины вышли в коридор, понимая, что здесь – деловые разговоры, которые их не касаются и им не интересны. – Где-то после обеда, хорошо?

– Да, я буду. А вообще… не ожидал встретить вас здесь.

– Это почему? – Зашевелились усы.

– Во-первых, вы выглядите моложе своих лет, – улыбнулся Влад. Они вышли из приемной и медленно направились к лифту. – А во-вторых… Это означает, что вы были среди тех, кто принимал решение… в отношении нее… – Влад кивнул в сторону Марьям, которая шла рядом и прислушивалась к разговору.

– Неужели вы думаете, что я мг быть за? – удивился старый адвокат. – Но остался в меньшинстве… Хотя я с самого начала знал, что так будет. – Он вздохнул. – Еще когда узнал, что старейшины будут рассматривать этот вопрос… Это сложнее, чем адвокатская практика. – Но он явно к чему-то вел, и Влад спросил:

– И что вы сделали?

– Сделал так, чтобы вы немного задержались у нас, Влад. А потом… за несколько дней попросил одного общего знакомого завести, как бы случайно, с Искандером разговор… о неверных и о праве выбора. Я встречался с ним, я знаю, как он думает. Это должно было остаться в голове, и привести к тому, что к нему пришло единственно верное решение… Как видите, так и случилось.

– Так это вы сделали так… что мы теперь вместе? – спросила Марьям. Усы старого адвоката снова зашевелились.

– И теперь вижу, что не ошибся. Я вас успел узнать, Влад, и знаю истории вас обоих, что еще можно было придумать?

– Все получилось как нельзя лучше! – рассмеялся Влад, а Марьям, кажется, была готова расцеловать старика прямо здесь, если бы не обычаи их народа. – Да, мы можем вас поблагодарить… Кстати, а как там дела, по которым ваши коллеги работают в Южанске?

– Дело Насти и Альфии, конечно, сразу закрыли. – Таханов пожал плечами. – А самое интересное, что двое из трех остававшихся в восемнадцатой камере, уже дома. По той взяточнице – вообще доказательств нет, скорее всего, подстава. Кому-то понадобилась ее должность. А когда она оказалась в СИЗО, то ее решили… приспособить к бизнесу, потому что красивая… Пока освободили, а на днях и дело закроют. А что касается владелицы туристического бюро, – она ​​теперь под домашним арестом.

– Надо будет Татьяне сказать, она обрадуется, – отметила Марьям.

– Да… Проблема пока только с вашей, Влад, соотечественницей. Потому что она там по запросу на выдачу из Турции… Но мы привлекли коллегу из Москвы, он занимается именно такими делами. Надежда есть…

– А давайте, знаете, что сделаем? Скиньте мне данные по ее делу, – предложил Влад. – Если там есть что-то, связанное с Украиной… Или даже если нет… Нашу гражданку могут судить дома, что бы и где она ни совершила. Думаю, сможем организовать еще один запрос, чтобы ее выдали именно домой. Нам она нужна, как свидетель происходящего здесь. И… помочь дома будет легче. Чтобы она не сделала, – уже расплатилась, правда?

– Я тоже так думаю, – кивнул Таханов. – А знаете, Влад, что интересно? Теперь, когда бизнес Недобоженко с компанией прикрыли, никого из восемнадцатой камеры «отрабатывать» не водят, ее и стали использовать для тех, кто ждет экстрадиции. Так что ваша бывшая жена туда и попала. А еще у одной – он посмотрел на Марьям, – в деле твое имя встречается. Догадываешься..?

– Это… та, что подала на меня заявление в Киеве? А теперь ее должны выдать – еще и по делу о мошенничестве с квартирами, – вспомнила Марьям услышанное от следователя.

– Именно так. – Усы старого адвоката снова зашевелились. – Знаете, что? Вы кое-кому сорвали свадьбу! Им обоим хотели предложить…

– Ничего себе! И кого же заинтересовала Ольга? – удивился Влад.

– На самом деле, моего троюродного брата… Он сам старший в своей семье, вдовец, а…

– И вам не жалко родственника? – расхохотался Влад. А Таханов с той же улыбкой, что скрывалась за усами, ответил:

– Я так и думал, что вы это скажете… Но он кавказских овчарок «ломал». А ты, – старик снова посмотрел на Марьям, – думал, будешь рада услышать, что у твоей «подруги» появится такой выбор…

– А теперь вы отказались..? – спросил Влад.

– Не мы, а они… Им придется, если… вы начнете поднимать шум, – пояснил адвокат. Влад понял, зачем он вообще им об этом рассказывает. И пожал плечами:

– Вы хотите… или кто-то хочет… и их «выкупить»? Хотя обе действительно виновны? Ну… пусть у них появится шанс. А ты как считаешь? – Он посмотрел на Марьям. А та задумалась и сказала:

– Пусть… это лучше, чем тюрьма. Если их не запугивать… как раньше в восемнадцатой… то это, действительно, их выбор. А иметь хоть какой-то выбор – всегда лучше, чем вообще никакого, правда?

Вскоре старый адвокат ушел, а Влад и Марьям вышли из администрации и через площадь пошли в «Мерседесу», который ждал в отдалении. Площадь перед зданием сделали пешеходной, – никто, наверное, не думал, что к машине через нее будет добираться человек на костыле. А подъехать ближе Муса просто не мог. Пока они шли, Марьям сказала:

– Так что, все закончилось? Мы можем… жить, как прежде..? Или… тебе даже спокойнее, когда Андрей с тобой?

– Насчет Андрея – да. А вот в остальном… Ты обратила внимание, что за всем этим мы так и не узнали главного?

– Чего?

– Кто убил Злату, – ты помнишь, что все, кого допрашивали по делу о торговле людьми, отрицают это? Хотя некоторые берут на себя такое, чего хватит на пожизненное… И кто пытался посадить и убить тебя. Пока мы этого не узнаем, – опасность не минует. Даже если кого-то заставят «взять на себя» эти дела для суда. Хотя здешняя полиция вряд ли будет этим заниматься. Зачем оно им надо?

– А ты им веришь? – недоверчиво посмотрела ему в глаза Марьям. – Когда они не признаются…

– В этом – да…

– Тогда… как нам узнать? Придется все начинать с самого начала?

Но в этот момент в кармане Влада зазвонил телефон.

[1] Телесуфлер – устройство, на котором ведущий телепрограммы видит текст, зачитываемый им на камеру.