Текст книги "Свежая кровь (СИ)"

Автор книги: Вадим Володарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Едва ли не впервые в реальной жизни она увидела то, что привыкла воспринимать как литературный штамп или удачное выражение: «смех сквозь слезы». И подумала, что ради этого стоит тратить силы и время на свою благотворительную работу.

[1] Условно-досрочное освобождение.

[2] Заключенный из числа выполняющих хозяйственные работы, который разносит по камерам еду (баланду).

[3] Автомобиль, предназначенный для перевозки заключенных.

17. Все сходится.

Служба безопасности оказала ему честь, подумал Влад. Сегодня с ним решил пообщаться не только следователь Дорошенко, – кабинет был другой, в нем присутствовали еще двое. Непонятно, кто именно был здесь хозяином, за письменный стол никто не сел, все расположились за приставным. К тому же, следователь сел рядом с ним, а двое других напротив. Они были старше Дорошенко, обоим, казалось, под пятьдесят. Юрий Гармашук, высокий и лысый, был начальником Дорошенко в следственном управлении. Виктор Плынный – старшим из оперативников, занимавшихся терактом у мечети, как это дело продолжали называть, каковы бы ни были версии. Он был ниже ростом, коренастый и выглядел именно так, как и должен оперативник: незаметно. Встретишь на улице – назавтра не узнаешь. В его взгляде ничего нельзя было прочесть. Влад таких людей встречал, и считал самыми опасными. Однако в данном случае, кажется, не для него.

– Только вы меня не завербовали, – улыбнулся он. – Я – потерпевший по делу, в котором у нас общие интересы.

– Если ваша версия подтвердится, – отметил Гармашук, и Влад понял, что версию убийства ради наследства полностью не отбросили. Но решил этого понимания не показывать.

– Какая бы версия в итоге ни подтвердилась… Главное все же – узнать правду.

– Но пока нам кажется, что вы правы, – сказал Полынный. – Мы проверили – действительно, есть такая… группа женщин среди арестованных в России или выданных туда, с такими признаками, о которых вы говорили. Мы вам очень благодарны.

– Но и это еще не все. Скажите, Ольга Бурсак вам кто? – спросил следователь.

– Бывшая жена, – не стал скрывать Влад.

– Мы так и думали… И, кажется, она каким-то образом в этом деле.

– Я тоже это подозревал, – кивнул Влад. – Но без доказательств… А почему так считаете вы?

– Потому что она, как выясняется, имела отношение к слишком большому количеству таких женщин. Именно тех, с которыми это произошло. Некоторые ходили к ней, как к психологу, некоторые работали в компаниях, которые она консультировала по взаимодействию сотрудников… И тому подобное. Не бывает таких совпадений. Скажите, она хороший психолог?

– Судя по тому, как манипулировала мной, – очень! – сказал Влад. Все рассмеялись. Обсуждались слишком серьезные темы, небольшая разрядка была необходима.

– Очень похоже, что она помогала подбирать… кандидатуры.

– А может, и не только это… – Гармашук пожал плечами. – Мы же не знаем, для чего это делают. Какова конечная цель. Мы даже не знаем, только ли с женщинами они так поступают. Благодаря вам, мы обнаружили только одну группу жертв, а если есть другие? Как можно… использовать людей? Женщин – для сексуальной эксплуатации, а если мужчин? Да хоть террористов из них готовить. Что для нашей страны, что для других. Хороший психолог может… определять, кто для чего годится, и какими методами каждого можно… побудить к сотрудничеству.

– А вы почему заподозрили свою бывшую? – спросил Полынный.

– Потому что… она оказалась в России. В Южанске. И сына туда вывезла. Кажется, ей очень нужно было там оказаться, она нарушила все договоренности. – Влад рассказал о трюке с несуществующим долгом по алиментам, который позволил вывезти ребенка за границу без согласия отца. – И она понимала, что это значит для меня… Никогда у нее не было желания такое сделать, а тут… А в этой истории очень много связано как раз с Южанском. Вы уже, наверное, знаете, что у меня есть… свои источники в России. Собственно, сначала мне как раз и надо было найти, где оказалась Ольга, и узнать, в каких условиях живет сын. С этим проблем, кажется, нет… Но почему она поселилась именно там? Это было странно, Ольга всегда хотела жить в столице. Раз уж Россия – было бы логично, если бы это была Москва или хотя бы Питер. А тут… Получается, была причина. Я попросил узнать – и оказалось, что до этого в Южанске погиб известный психолог. Причем такой, который в тамошней полиции занимался профилированием, среди прочего.

– И какой вывод вы сделали? – поинтересовался Гармашук.

– Что эта организация базируется в Южанске, или, по крайней мере, это один из центров. В их деятельности важное место занимал убитый психолог, и его нужно было кем-то заменить. Если Оля работала для них здесь, в Украине, то… возможно, они убедили ее переехать туда, и занять место погибшего. Кстати, кажется, его убили во время обычного ограбления.

– Вы действительно хорошо информированный человек, – улыбнулся Полынный.

– Приходится. Люди, которые имеют деньги, вынуждены быть информированными, – ответил Влад. – А если меня что-то заинтересует, вот, например, как в истории Златы… Но я же делюсь с вами информацией, разве вы не довольны?

– Мы вам благодарны. Многое мы сами бы не узнали…

– Тогда сейчас узнаете еще кое-что. О методах работы этой организации. – Влад рассказал о восемнадцатой камере женского блока Южанського СИЗО. – И я знаю, по крайней мере, об одной гражданке Украины, которая прошла через нее. Правда, нет фамилии. Только имя – Тамара, – когда примерно там находилась, и что обвинялась в преступлении, связанном с наркотиками, скорее всего, в их перевозке.

– Мы попробуем… ее установить, но данных немного, – заметил следователь.

– Я понимаю… Но может случиться, что скоро я буду иметь источник информации, который сможет многое сообщить о тех, кто за эти годы восемнадцатоую камеру прошел. В том числе и об украинках, если такие там еще были. Уверенности у меня еще нет, но очень надеюсь.

– Мы тоже будем с нетерпением ждать…

Просыпаться поздно – это роскошь, решила Татьяна. Чистая постель – это роскошь; вчера она, почувствовав это всем телом, едва преодолела желание еще и укусить подушку. Чтобы еще и этим чувством – убедиться… Умыться горячей водой – это роскошь. Надеть какие-то нормальные вещи, вместо того рванья, которое носила в камере… Ей даже все подобрали по размеру. Откуда они знали..? Только кроссовки новые немного жмут. Ничего, разносятся…

Вышла из комнаты и закрыла дверь, поймав себя на мысли – как это странно: самой держать в руках ключ. Как странно вообще спать одной в комнате… Это был небольшой коттедж на какой-то базе отдыха. Так сказали ей Настя и Альфия вчера. Вот небольшой холл с телевизором, – только подумать. Настя сидит в кресле с пультом в руках, – кажется, пульты за пять лет не изменились, – и механически переключает каналы.

– О, привет! Мы решили тебя не будить. Завтракать хочешь?

– Еще как! – И не придется заискивать перед баландером!

– Тогда пошли. Здесь столовая рядом, в соседнем здании. Вот такие талончики дают… Сейчас все покажу.

Столик в углу, покрытый скатертью. Возможность выбрать по талончику вариант меню. Даже теперь она не могла поверить, что она просто Татьяна Ребро, а не Танька-ветеран восемнадцатой камеры, со всеми вытекающими из этого последствиями. Что, в конце концов, после дня рождения у нее не только не сломана ни одна кость, но и нет синяков. И что сюда она пришла, дыша дивным горным воздухом, – база отдыха находилась в ущелье.

– Народу сейчас немного, да и те разошлись. Развлекаться… Эта база принадлежит одному местному банку, – пояснила Альфия, оказавшаяся рядом за столиком. Кажется, подумала Татьяна, девушки поднялись раньше, но не завтракали, ждали ее.

– А… кто оплатил все это?

– У нас договоренность с базой, они держат для нас этот коттеджик. Если, конечно, нет такого сезона, чтобы все было забито… Но в этом году почему-то людей немного. Не забивай голову, – посоветовала Настя. – Это самое малое, что мы можем сделать…

– А что дальше?

– Дальше – две недели у тебя точно есть. Поживешь здесь. За это время… Поможем сделать документы. А еще с врачами и всем остальным…

– Кажется, еще и с офтальмологом, – сказала Альфия, которая заметила, как Татьяна изучала меню. – А потом… с работой что-то придумаем.

– Зачем вы это… для меня делаете? – Татьяну удивляло это с самого начала.

– Мы не только для тебя это делаем. Это работа нашего фонда. И мы там не одни… С мужчинами работают мужчины, с женщинами – женщины. Правда, в основном мы помогаем освобожденным жителям Каластана, но разницы-то на самом деле нет. А что касается тебя… Ну, считай, что нас попросил один человек.

У Татьяны снова включилось логическое мышление, – казалось, когда вышла на свободу, кто-то переключил тумблер. Информации для анализа было мало, но она тут же сделала вывод: этот человек должен быть или очень влиятельным, или… очень богатым. Или и то, и другое. Однако если и влиятельным, то не в Южанске. Или, по крайней мере, казалось, что именно там, считал этот человек, ей, Татьяне, на свободе угрожает опасность. А в другом месте, в частности, Каластане, – нет. Почему? Надо разобраться, а пока спросить о другом.

– С работой? А… чем вы можете помочь, что я могу делать?

– А что ты умеешь? Ты же на телевидении работала? Так в Каластане местное тоже есть.

Сказать, что Татьяна была удивлена, – значило бы ничего не сказать. Ей бы предложили должность дворника, только дали бы какую-то комнату, – и то хорошо. Но телевидение? Неужели… можно все вернуть, хотя и на новом месте? К тому же, сегодня утром она смотрела на себя в зеркало…

– Разве ж меня сейчас можно выпускать перед камерой? – грустно улыбнулась.

– Ну, мы тебя приведем в порядок! А на первое время – будешь еще что-то делать, тексты редактировать и в телесуфлер вводить, гостей встречать-провожать… Если захочешь – работа всегда найдется. У нас тех, кто телевизионную «кухню» знает, всегда не хватало. Кто к нам захочет ехать работать? А своего факультета журналистики в Каластане нет…

– Неужели… мне так повезло? – подумала Татьяна, как выяснилось, вслух. Потому что Альфия ответила:

– Не может же человеку вечно не везти! Тебе-то – да, но там другие остались…

– Да…

– Расскажи о них.

Возможно, в этом и было дело? Но кому это может быть нужно, и почему из всех жительниц восемнадцатой потребовали вытащить на волю именно ее, Таньку-ветерана? Но на вопрос нужно было ответить.

– Кроме меня, там было четверо. Новенькая, Ева Анисимова. Лет двадцати пяти, она астролог…

– Что? – удивилась Настя.

– Да, у нее свой астросалон и магазин товаров по эзотерике. В Южанске, конечно. Она говорит, что ей подбросили наркотики, чтобы посадить именно в восемнадцатую… Заказали. Представьте себе, тот, кому она на свободе отказала, а теперь он сам сидит, считает, что из-за нее, и решил так отомстить, да и свое взять… Не знаю, кто он, Ева не называла имя…

– Но он должен знать о том, что там происходит, – заметила Альфия.

– Тем, кто имеет деньги на это, услужливо сообщают, – криво улыбнулась Татьяна. – Потом – Ярослава Костина. Она самая старшая из нас, тридцать четыре года. И единственная замужняя. Там такая история… У них с мужем турагентство было, потом дела пошли плохо, и они начали «кидать» клиентов. Наконец, за них взялись, но муж успел сбежать, а ее арестовали. И отправили в восемнадцатую, чтобы давить на мужа. Чтобы тот деньги вернул. Фотографии ему отправили… А он ответил, что, если Яська такое… сделала, то ему она больше не нужна. Неинтересна. И исчез со связи. По крайней мере, так ей передали, сказав, что она остается… Кажется, она имеет шанс задержаться в восемнадцатой. Как я. Потому что на нее кто-то очень зол… Галя Гапонюк. Она вообще с Украины, а арестовали ее, чтобы выдать туркам. В чем-то она там была замешана, а пока сидит здесь, отправили к нам, кто-то решил использовать… Ну, и Наталья Лобова, где-то в администрации работала, на взятке мелкой попалась. И ее тоже – к нам.

Настя, кажется, была шокирована рассказом настолько, что не могла произнести ни слова. Зато Альфия констатировала:

– Вот что значит – журналистка! Школа чувствуется. Подаешь основные факты, как и положено. Точно на телевидение надо! – Она считала, что Татьяну следует подбодрить. – А что, тех, кто… совершил обычные преступления, там нет?

– Ну вот я же была! А вообще, зачем им для восемнадцатой обычные уголовницы? Те… их сломать, заставить труднее, они порядки знают… К тому же, для того… как нас там используют, им… свеженькие нужны, с воли, и красивые. А обычные уголовницы по обычным камерам сидят… – Татьяне казалось, что у нее начинается шизофрения. Еще бы, сидеть в столовой базы отдыха в горах и обсуждать такие вещи! Бред какой-то. Но этот чай с пирожным, кажется, реальны! А Настя, казалось, немного пришла в себя и перевела разговор на будущую работу и на то, как в Чарахкале дешево снять квартиру. Альфия достала смартфон и стала незаметно, под столом, что-то набирать.

Искандер получил данные пленниц восемнадцатой камеры и сразу переслал их Владу. Чудеса современных средств связи! Тот сразу отправил данные о трех женщинах Дмитрию Ратникову с просьбой проверить их уголовные дела. А потом набрал номер Виктора Полынного.

– Это Влад Бурсак. Помните, мы говорили о наших из восемнадцатой? Так вот, об одной данные уже есть, причем она там прямо сейчас. Записывайте…

Продиктовал все необходимое и вернулся в кабинет в офисе «Нефтяных гор», где как раз обсуждал с программистами то, как же должно работать мобильное приложение для клиентов, которые выбирают мастера по ремонту или тех, кто может за плату выполнить домашнюю работу…

Марьям выехала из гаража и нажала кнопку, чтобы дистанционно закрыть ворота. У нее сегодня было много дел, и откладывать их было нельзя. К тому же, подумала она, Влад считает, что прямо сейчас опасность невелика. А она сочетает полезное с приятным. – с ездой на «Мазерати».

Наконец, она завершила увольнение из суда, и теперь трудовая книжка лежала в сумочке. Той самой, «Валентино», которую вернули после закрытия дела, и которая ей нравилась, несмотря ни на что. Она зашла попрощаться, – судья, с которой Марьям работала, сказала, что сожалеет, но ее понимает. А потом забежала к едва ли не единственной подруге здесь, – та как раз имела десять свободных минут, чтобы перекинуться парой слов. Конечно, общаться можно было и вне суда, и они договорились не терять связи. И была еще одна тема для разговора…

Затем она поехала в городское следственное управление. Там встретилась с Григорием Михайловичем, и они пошли на допрос к следователю, – уже не Канису, а новому, по делу о заведомо ложном доносе, где Марьям была признана потерпевшей. Хотя, казалось бы, что нового она может сообщить?

Оказалось, что больше хочет пообщаться как раз следователь.

– Ваша заявительница, оказывается, – еще та штучка. На нее несколько заявлений за мошенничество, причем одно из них было как раз в производстве Каниса.

– Чем же она занималась? – спросил Фертель. Марьям отметила, как сформулировал вопрос опытный адвокат: как если бы говорил об обычном бизнес. «Чем она занимается? Производством бумажных упаковок?». Что-то такое. С чем он только не сталкивался в своей работе… А следователь ответил:

– Квартирами. У пенсионеров, алкашей… Конечно, она не одна, но кое-где «засветилась» со своими документами. Мы, вообще, когда это выяснилось, хотели, если такая оказия, всю эту группу раскрутить. Но она что-то, видимо, заподозрила, особенно, когда уволили Каниса. И сбежала.

– А куда? – поинтересовался адвокат.

– В Россию, скорее всего. У нее сестра в Занайске, – сказал следователь. А Марьям важнее было другое:

– Каниса уволили?

– Уволили. Даже переводить не стали. – Этот новый следователь, кажется, испытывал к ней симпатию. – Я еще и потому вас пригласил, чтобы рассказать, что она сбежала… Соответственно, мы ее в розыск объявляем, в Россию документы на экстрадицию подаем, но – сами понимаете… Пока дело наше приостанавливаем, в связи с розыском. Это я вам рассказываю, чтобы вы пока жалобы на несоблюдение сроков ни писали…

И Марьям, которая совсем недолго проработала в суде, и, тем более, Григорий Фертель, сразу поняли, зачем следователь это делает. Дел у него много, возможно, несколько сот. Уж точно – десятки. Времени не хватает катастрофически. Сроки затягивались, потерпевшие часто на это жаловались, а следователю такие жалобы – лишняя головная боль. Когда подозреваемый в розыске, сделать по делу, скорее всего, он ничего не сможет. По крайней мере, пока. Можно заняться другими делами… А тут потерпевшая – сама юрист, да еще и адвокат у нее – один из лучших, могут задать хлопот, тем более, на заявительницу она, действительно, зла, и ее можно понять. На Каниса тоже, вон, как радуется, что в того уволили, но сожалеет, что этим и ограничилось. Лучше им сразу объяснить ситуацию, чтобы не было жалоб.

– Хорошо, но, если ее все-таки выдадут, или хотя бы там арестуют, чтобы потом выдать, – сообщите нам, хорошо? И вообще, если что-то продвинется… – сказала Марьям, и следователь убедился, что все сделал правильно, с этой потерпевшей можно договориться.

– Это я вам обещаю.

Как всегда в центре, парковаться пришлось далеко от места назначения, и они с адвокатом успели поговорить по дороге к своим машинам.

– А сейчас ты куда? – спросил Фертель.

– Да к еще одному следователю. На Печерск. Какой-то день следователей! – пошутила Марьям.

– Моя помощь не нужна?

– Нет. У него два дела, – даже не знаю, по какому вызывает, – но в обоих я с самого начала потерпевшая. И там и нет ничего такого… Справлюсь.

– Ну, как знаешь, – сказал Фертель, открыв дверцу своего «Мерседеса» и помещая портфель на заднее сиденье. – Если что – свисти! Ради вас с Владом – хоть звезду с неба!

Идя к «Мазерати», стоявшей чуть дальше, Марьям думала о том, что друг Влада уже воспринимает их как единое целое. Приятно… А через полчаса уже сидела в кабинете следователя Печерского райуправления. И спрашивала:

– И что у нас сегодня?

– Ознакомление, – ответил тот.

– По делу «активистов»? – догадалась она, потому что следователь вел еще и дело о покушении на нее, о взрыве гранаты, но там результатов расследования еще не было, а знакомят потерпевшего, – и подозреваемых, конечно, вместе с адвокатами, – с материалами дела, когда расследование уже закончено и следователь готов передавать его в суд.

– Да, по «хулиганке». А чего тянуть? Там понятно все. Показывал материалы прокурору, он сказал, что подпишет обвинительный акт… Вот только мне еще друга вашего нужно будет видеть. Вы можете ему позвонить?

– Сейчас… У него, наверно, со временем не очень… – Марьям достала из сумочки айфон. – Привет, это я… У следователя сейчас, на Печерске. По «активистам». Да, уже двести девяностая. – Статья 290 Уголовного процессуального кодекса как раз и предусматривает то самое открытие материалов уголовного производства участникам процесса. Юристы привыкли называть этот процесс просто по номеру статьи. – Он тебя хочет видеть… Хорошо, я передам, если так и сделаем, ты его потом наберешь..? – Она разорвала связь, и обратилась уже к следователю. – Влад сказал, если вы мне дадите все переснять, я ему на почту скину, а он потом заедет на пять минут, протокол подпишет… Так всем проще, раз я уже здесь, правда?

– Хорошо, давайте так и сделаем.

Однако Марьям не только фотографировала, но и вчитывалась в материалы. Хотя, действительно, особенно расследовать там было нечего, все события были абсолютно понятны и ей, и следователю, будут понятны и судье, вот только интересно было, что телескопическую дубинку эксперт все же признал холодным оружием. А потому ее неудачливому «поклоннику» инкриминировали еще одну статью Уголовного кодекса. Марьям пыталась понять, жалко ли ей этого типа хотя бы немного, – и не находила ответа, но точно знала, что от Влада, с его-то отношением ко всякого рода «активистов», и когда обидеть хотели ее, – они сочувствия не дождутся! И вообще, его лучше не злить… Да и попрактиковаться в суде он случае не упустит. Интересно будет посмотреть… И снова набрала его номер.

– Ну, все получил?

Да, просмотрю, и потом к следователю заеду. А ты можешь сейчас сюда подскочить?

– В офис? Конечно, я теперь – вольная птица!

– Трудовую получила? Ну и хорошо. Так что лети сюда, только не слишком быстро!

– Лечу! – сказала она, садясь за руль «Мазерати».

И вскоре уже входила в кабинет, где ждал Влад (через проходную ее провел менеджер по имени Евгений). Первое впечатление у нее было, что, хотя она сама курит, но здесь, кажется, можно вешать топор, причем он еще и всплывет к потолку в такой атмосфере. Обсуждение явно шло уже давно. Влад представил ее:

– Это тоже человек из нашей команды! Марьям. Пока она переводит все, что нам нужно, на турецкий. А потом, когда будем расширять базу пользователей, возможно, и до чеченского языка дойдем… Итак, я тебя попросил приехать, чтобы с остальными познакомить, и чтобы ты понимала, что именно от нашего продукта требуется… Может, и идеи у тебя будут!

Марьям не замечала, что целый день за ней ездят два автомобиля. У их водителей была одновременно простая и сложная задача. Простая потому, что «Мазерати» выделялась в уличном потоке. Сложная, потому что она, как говорил Влад, «дорвавшись» до мощной машины, ездила не просто быстро, но резко, меняя полосы движения, маневрируя и опережая общий поток. Не отстать на малолитражках, имевших в три раза меньшую мощность, было трудно, а следить незаметно – почти невозможно, облегчало задачу лишь то, что «объект», кажется, вообще не обращала внимание, едет кто-то за ней или нет. И теперь пассажир одной из машин достал телефон:

– Да, она приехала на работу к своему… Зашла внутрь, ее кто-то провел. Кажется, здесь хорошее место. Тогда ждем…

Влад парковал «Рейндж Ровер» во внутреннем дворе офисного здания. У Марьям не было пропуска туда на «Мазерати», поэтому она оставила машину на улице перед входом, – там была небольшая парковка. Потом Влад сам не мог бы сказать, почему решил проводить подругу к машине.

– Они вдвоем вышли, – сказал мужчина по телефону.

– Черт побери… Придется работать грубо. Вариант два – отдал команду старший.

– Ну вот, теперь ты увидела, чем мы тут занимаемся… кроме продажи бензина.

– Да не только увидела. Надо же окна хоть иногда открывать, – сказала она, выходя на улицу.

– Может, ты и права… Но в нашей команде все – курильщики. Так получилось. Был бы кто-то некурящий, мы бы так не делали… Есть идеи?

– Я… еще подумаю. Но я все-таки всего лишь юрист, не забывай, – она ​​улыбнулась.

– А меня интересует, кроме прочего, что бы ты от такой программы хотела получить, как потребитель? Ты же недавно руководила всем строительством… и продолжаешь, кстати. Мне тут еще в пару мест надо. А ты куда сейчас? – Влад достал из кармана смартфон, чтобы сделать звонок, как только она сядет за руль.

– Домой, – ответила она, подходя к машине. – Только заправиться надо по дороге… Кто это?

Из-за угла появилась группа мужчин, – Влад сразу посчитал: шестеро. Те бежали к ним, и намерения у них не были добрыми, если судить по тому, что двое держали в руках биты.

– Беги! – крикнул Влад. А сам занял позицию между Марьям и потенциальными нападающими. Прежде, чем один из них ударом ноги выбил у него смартфон, он успел нажать «тревожную» кнопку приложения, которое помогло недавно, в случае с «активистами». Сразу он подумал, что теперь будет хуже: даже когда приедет наряд, численное преимущество будет у нападающих, которые, к тому же, кажется, подготовлены. Один даже выше него. А потом включился тот самый «режим берсерка»… Тут уж не до того, чтобы не покалечить. Первого, того, кто выбил телефон, Влад сбил с ног, со вторым, меньшего роста, столкнулся, «поднырнув» под биту. Но еще один бросился на него сзади. Он услышал крик Марьям: «Нож!», но повернуться не успел, спереди были еще трое. Почему она не убежала, черт побери?! Тут же он почувствовал, как кто-то бросился на него сзади, но ножа, – если Марьям верно все увидела, – в ход не пустил. Того, сзади пришлось ударить локтем, но он не отставал. Но вдруг вскрикнул и отцепился, однако, пока Влад отвлекся на него, кто-то из тех, что спереди, сделал подсечку, и он оказался на асфальте. Это – конец..?

Боковым зрением он увидел одного из нападавших, того, что был сзади, в коричневой куртке и балаклаве. Это, кажется, о нем Марьям крикнула, что у него нож, а теперь она висела на нем, пытаясь задушить, – или что там она хочет сделать..? Только этого и не хватало! Тут он сам получил ощутимый удар по ребрам, а еще один из нападавших наступил ему на колено. Боль была адская, казалось, Влад сейчас потеряет сознание, но тут увидел, что у того, который только сделал это, в руке пистолет. Но целится тот не у него, а в Марьям, которая повисла на нападавшем в куртке, – хотя что она с ним сделает, если тот весит больше в полтора раза? А вот выстрела допустить было нельзя, и Влад подсек здоровой ногой ноги мужчины с оружием. Тот упал рядом с ним, но пистолета не выпустил. Выстрел все же прозвучал, но пуля прошла мимо.

А потом одновременно из офиса «Нефтяных гор» выбежали двое охранников с дубинками, а с улицы подлетела машина охранной компании. Теперь силы были равны хотя бы количественно, хотя ни у тех, ни у других огнестрельного оружия не было.

Но нападавшие явно не собирались вступать в долгую драку. Тот, что боролся с Марьям, наконец, сбросил ее с себя, – она ​​упала на газон рядом, – и что-то крикнул. Один из охранников «Нефтяных гор» как раз подбежал к месту схватки, занес дубинку над ближайшим из нападавших, – отчаянный поступок, – но тот, у которого был пистолет, обернулся и выстрелил ему в ногу. Охранник упал, а стрелок снова вернулся в сторону Марьям, Влад еще раз ударил его по ноге, и выстрел снова ушел «в молоко». Второй охранник, кажется, немного приостановился, но водитель охранной фирмы направил машину прямо в нападавщих, и те ретировались за угол дома, через бордюры и газоны, куда охранники проехать машиной не могли. А преследовать нападавших не стали, – это и не их дело. Они должны защитить своего клиента, в данном случае – Влада. Старший наряда узнал его по фотографии, которая высветилась на его планшете.

– Вы в порядке?

– Кажется, не очень. Встать не могу. Что с девушкой?

Но Марьям встала сама и уже подбежала.

– Ты живой?

– Вроде ды. Только ногу, кажется, сломали… Сволочи! А ты как?!

– Да нормально вроде…

– Скорую вызвать? – спросил охранник.

– Частную… Можете дать мне телефон? Вот туда отлетел…

На телефоне разбился экран, но он работал, и Влад позвонил по номеру частной клиники, вызвав две машины скорой помощи.

Полиция, как это часто бывает, приехала на место последней, не застав там ни раненых, ни Марьям, которая помчалась за машиной скорой на «Мазерати», – остались только пятна крови, охранник «Нефтяных гор», который не пострадал, экипаж охранной фирмы, – их просил оставить свои данные полиции сам Влад, – и пятно крови на асфальте…