Текст книги "Свежая кровь (СИ)"

Автор книги: Вадим Володарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

1. За несколько месяцев до…

Все персонажи, сюжетные ходы, а также некоторые места и народы являются плодом авторского вымысла. Все совпадения являются случайными.

Эй вы, задние, делай, как я!

Это значит – не надо за мной!

Колея эта – только моя,

Выбирайтесь своей колеёй!

Владимир Высоцкий.

Закон Джунглей, никогда не приказывающий чего-либо беспричинно, позволяет зверям есть человека, только когда зверь убивает его, желая показать своим детям, как это надо делать, но тогда он должен охотиться вне мест охоты своей стаи или племени. Настоящая причина этого состоит в том, что вслед за убийством человека, рано или поздно, являются белые на слонах и с ружьями и сотни коричневых людей с гонгами, ракетами и факелами. И все в джунглях страдают. Однако между собой звери говорят, что Закон запрещает убивать человека, потому что он самое слабое и беззащитное изо всех живых созданий, и, следовательно, трогать его недостойно охотника. Кроме того, они уверяют – и справедливо, – что людоеды страшно худеют и теряют зубы.

Редьярд Киплинг.

Женщина с ребенком вышли из мечети на улицу. Можно снять платок с головы, подумала женщина, но прямо здесь она этого делать не будет. Дождутся такси, и уже в машине… В конце концов, они были в городе, где почти не было мусульман. И только две мечети, – а это ведь большой город. Может быть, где-то были еще, но она не знала… Она не местная. А эта мечеть даже расположена неизвестно где, на горе. Никакой транспорт сюда не ходит, впрочем, она и не поехала бы с ребенком троллейбусом или маршруткой. Значит, придется ждать такси.

Был теплый весенний день, но у женщины было совсем другое настроение. Она приняла ислам не только формально, как некоторые в ее положении, это стало важной частью ее жизни. Но сегодня умиротворения не наступило в ее душе. Молитва не помогала.

Возможно, дело было в том, какая ситуация сложилась. Она решила, что будет делать, – а если ничего не получится? Что тогда? Если она не найдет того единственного человека, который сможет помочь? А если… а если не захочет? Ведь он даже не подозревает о ее существовании. Нужна ли она ему? Учитывая всю эту историю… Да еще и мусульманка… Но приходилось лишь надеяться, что ей не откажут в помощи.

Впервые за сколько лет она пытается взять свою судьбу в собственные руки? Семь, восемь? Смотря как считать, возможно, и больше.

– Мама, еще долго? – послышался детский голосок. Она подумала, есть ли в этом городе еще кто-то, кто говорит на том же языке. Посмотрела на экран смартфона.

– Нет, доченька. Машина скоро приедет. И мы поедем домой.

– В большой дом дома?

– Да.

Жить в многоквартирном доме дочь никак не могла привыкнуть. За свои пять лет она знала только такие дома, где живут одни лишь родственники, а остальные – за забором. В какой бы стране это не происходило, – а ребенок успел побывать в нескольких странах.

Изменится ли все это теперь? Вероятно, да. Возможно, это будет жестоко по отношению к ребенку, но у нее нет другого выхода. Иначе – какая судьба ждет ее саму? Однажды это уже произошло, и она, кажется, искупила вину. К тому же, в конце концов, можно сказать, что тогда ей все же повезло… Но, если это произойдет снова… Она не перенесет…

– Мама, это наша машинка?

Она подняла голову. Перед людьми, которые выходили из мечети, остановилась зеленая легковушка, модели которой она не знала. Что-то дешевое.

– Нет, доченька. За нами должна приехать белая. – Цвет, модель и номерной знак сообщило мобильное приложение, с помощью которого она и заказала такси. – Уже скоро. А… Что это?!

Правая дверь зеленой легковушки открылась, и двое мужчин в черном, выскочив наружу, начали швырять что-то у людей. Один из этих предметов оказался прямо у ее ног. И она успела понять, что это – граната. Но больше не успела ничего.

Автомобиль сорвался с места. В начавшемся хаосе никто не запомнил ни номеров, ни даже модели. А водитель знал маленькие улочки вокруг, и свернул в проезд, где вряд ли кто-либо мог бы его искать. Он, как и пассажиры, провел предварительную работу, и не собирался оказываться в тюрьме.

А таксисту, который через несколько секунд приехал на заказ женщины с ребенком, осталось только оказывать помощь раненым, используя аптечку из собственного автомобиля. И полицию и скорую вызвал именно он. По крайней мере, одному человеку он спас жизнь, вовремя остановив артериальное кровотечение.

Он станет героем на короткое время. Его наградят премией для тех, кто спас людей, сотрудники одного из телеканалов, и будут долго с благодарностью вспоминать в мусульманской общине. Но своих потенциальных пассажирок он увидит уже мертвыми. Лицо маленькой девочки будет преследовать его много лет. Если бы он только на этот раз объехал пробку, хоть по встречной, хотя по тротуару!

Полицейские его, конечно, тоже допросили. И не только полицейские.

Президент, премьер, министр внутренних дел и многие другие выступили с осуждением этого террористического акта. А что это были именно террористы, ни у кого не возникало сомнения. С возмущением сделали свои заявления посольства иностранных государств, – и не только исламских, но и США, стран ЕС и Израиля. Конечно, власть, вплоть до президента, пообещала сделать все возможное для того, чтобы наказать виновных. И заявила, что это чудовищное преступление направлено на дестабилизацию ситуации в стране. Но найти виновных по горячим следам не удалось.

Потом власть стала докладывать: ведется следствие. Не разглашая подробностей. А еще чуть позже новый президент вступил в должность, и за политическими баталиями как-то отошел в тень теракт, в результате которого погибли пять человек (в том числе один ребенок), трое из которых были иностранцами (две гражданки России, в том числе ребенок и гражданин Ливана). Первый (насколько припоминали журналисты) террористический акт на почве ненависти к мусульманам в Украине.

Взрывы возле киевской мечети иногда вспоминали журналисты, мусульманская община требовала расследования, но всем было понятно: если в первые дни никого не нашли, шансы раскрыть преступление таяли с каждым днем. Тем более, что версий было много, от диверсии со стороны соседнего государства до действий радикальных националистов или религиозных фанатиков.

В конце концов, все поняли, что, если это преступление и раскроют, то лишь случайно. Даже российские журналисты не очень подробно писали о неспособности украинских правоохранителей раскрыть преступление, жертвами которого стали, в том числе и их соотечественницы.

2. Американские горки.

Говорят, что сорок лет – та дата, которую не нужно отмечать. Влад Бурсак стоял с бокалом вина и думал, можно сказать, что он ее отмечает, или нет. Если судить по бокалу в руке, – пожалуй, да. А если учесть, что делает это он один, в чужой стране, в том месте, куда он никогда не думал даже попасть? В чужом доме, – впрочем, дом-то теперь его, но он не собирается здесь жить. И уж точно не будет устраивать никаких торжеств. Да и с кем?

Но ему нужно было выпить этот бокал. Не больше. Он сможет удержаться, – в конце концов, то, что произошло почти месяц назад, случилось впервые. Можно надеяться, что и в последний раз.

Вино было хорошее. Местное. А Владу надо было вспомнить этот последний год. Год, за который он так много потерял. Собственно говоря, почти все. А теперь…

Почти год назад он потерял работу. Любимую, к которой шел большую часть жизни. И которая приносила удовлетворение. Он был одним из немногих, кто так относился к этой работе, а хуже всего то, что потерял ее из-за несправедливости, потому что делал ее слишком добросовестно. Иногда этого не прощают. Конечно, он сделает все, чтобы эту работу вернуть. Но суды по этому поводу могут длиться не один год, это Влад знал.

Это было плохо, но не было бы катастрофой, он не умер бы от голода, ему бы хватило денег на какое-то время, – если бы не Ольга. Алчная бывшая жена, искусно использовавшая их сына против него во всех возможных аспектах. И в денежном, – потому что, конечно, подала на алименты, и в моральном, – мол, ты виноват перед ребенком, оставил его без отца, и в психологическом, – в конце концов, она как раз психолог по профессии, – манипулируя и сыном, и им, в вопросах их общения. Единственное, что он мог противопоставить Ольге, – это право дать или не дать разрешение на выезд сына за границу. Но это работало только в некоторых случаях… Потому что каждый день за границу ездить не нужно. Тем более – школьнику.

К тому же, в свое время он просто ушел в никуда, оставив жене квартиру. Как когда-то сделал и его отец, – разница была в том, что сам он собственного отца с тех пор и не видел, а вот сына видеть хотел. Как бы там ни было, а жилье приходилось снимать. А это требовало денег. Так что работу нужно было искать новую, и он сделал это. Хорошо, что у него остались водительские права со всеми открытыми категориями. Водить автомобиль – это вторая вещь, делать которую Влад умел и любил. К тому же, работа «дальнобойщика» позволяла… отдохнуть от людей. Лишь оказавшись один в кабине на долгие часы, он понимал, насколько устал от них за последние годы. Хотя лучше бы не иметь такого повода это проверить.

Но долго продолжаться так тоже не могло. Дело не в том, что это было трудно, нет, – Влад не мог смириться с тем, что потерял. Не только в деньгах, но и из уважаемого высококвалифицированного специалиста превратился в обычного водителя. Хотя и объехал за эти полгода многие страны, от Германии до Казахстана.

К тому же, у него появилась идея. Но, чтобы воплотить ее, надо было многому научиться, много нового узнать. И он снова принялся учиться, – пошел на курсы программирования. А это требовало находиться дома почти постоянно. И, соответственно, найти работу, которая бы позволяла это.

Влад вспомнил про второе свое преимущество – свободные английский и немецкий. С соответствующими сертификатами. Тем более, в последнее время он имел практику общения на обоих языках, когда ездил по Европе. А теперь стал зарабатывать переводами – текстов (иногда ему даже бывшие коллеги подбрасывали такую ​​работу) и на деловых переговорах. Казалось бы, все стало налаживаться.

Но потом, в течение всего месяца… Он потерял почти все. Мать… Пожилая, но энергичная женщина погибла, когда водитель маршрутки по непонятным причинам столкнулся с грузовиком. Следствие до сих пор разбиралось, виноват кто-то из водителей, или неправильно работал светофор. Экспертизы могли длиться месяцами, это он хорошо знал.

Едва отойдя от похорон, Влад узнал, что Ольга опять что-то придумала, – на этот раз «долг» по алиментам. И сразу лишился автомобиля – на него наложили арест, и полиция изъяла прямо на улице, – и денег на карточке, так как банковский счет тоже заблокировала исполнительная служба. А значит – и квартиры, которую арендовал, поскольку хозяйка входить в его положение не захотела. Особый колорит ситуации добавляло то, что с Ольгой когда-то достигли договоренности, что на машину она не будет претендовать, тем более, что она не водила автомобиль.

И это еще не все.

Катя. Которую он любил, или думал, что любит. С которой вместе был три года. Которой хотел вскоре сделать предложение.

– Это же надо так все про…ть за год! – сказала она. – Я думала, ты мужик. Ты борец. А ты потерял все и даже не знаешь, что делать. Тряпка!

Выяснение отношений на кухне продолжалось около часа. А потом Влад просто встал и ушел. И оказался в той однокомнатной «хрущевке» на Борщаговке[1], где вырос. Только уже без мамы. И наследство нужно было еще делить с отчимом, – но эту проблему он оставил на потом. В конце концов, отчиму, в отличие от него, есть где жить. Может, удовлетворится дачей, хотя ту тоже построил отец Влада, как и эту квартиру. Как и гараж с машиной, – вот «Волгу», ставшую уже семейной реликвией, он не собирался никому уступать.

Но все это сразу – было для него уже слишком. Впервые в жизни с Владом произошло то, что происходит с мужчинами, которые не выдерживают жизненных неурядиц. Потом он не мог вспомнить, сколько времени прошло, и сколько было выпито. Единственное, что знал точно, – что за руль в таком состоянии не садился, дебошей не устраивал, никого не убил и не покалечил. Если бы что-нибудь подобное произошло, то недоброжелатели точно довели бы до его сведения так, что не забыл бы.

Однажды он проснулся на своем диване в единственной комнате, и понял, что накануне лег, не раздеваясь. Только ботинки стояли рядом на полу. А еще откуда доносился запах. Запах кофе.

Прикрыв глаза, через некоторое время Влад почувствовал, что запах усиливается. Похоже было, что кто-то водит чашкой прямо перед его носом. Глаза пришлось открыть, – и он увидел перед собой мужчину. Старика с большими седыми усами. Именно он и поднес чашку кофе к лицу Влада.

– Не привиделись вы мне, добрый человек? – сорвалось с языка.

– Кофе – реальность, – ответил тот, и Влад взял чашку непослушными пальцами. – А значит, и я тоже.

Старик ответил на русском, с легким акцентом, но Влад не мог бы определить, что это за акцент. И сам перешел на тот же язык.[2]

– Спасибо за кофе.

– У вас, кстати, здесь хороший кофе, – сказал старик. Он был прав. Мама Влада любила хороший кофе, и после нее еще оставался запас. Но, наверно, гость пытался определить, в состоянии ли Влад общаться на серьезные темы. Но что же ему могло быть нужно?

– И почему же вы здесь хозяйничаете, добрый человек? Если вы мне не привиделись, то, надо думать, хотите добра. Иначе бы не пытались сделать так, чтобы я проснулся.

– Я здесь, чтобы принести вам добрую весть. – Усы зашевелились, и Влад понял, что старик улыбается. – И для этого мне пришлось приехать издалека. А вы здесь в таком состоянии, еще и друзей ваших разгонять…

Каких друзей? Разве у него остались друзья? Но старик не был похож на лжеца, и Влад решил, когда будет в состоянии, проверить, ничего ли из квартиры не пропало. Однако, спрашивать нужно было не об этом.

– Добрую весть? Надеюсь, вы не проповедник? – поинтересовался Влад.

– Чего нет, того нет! – Усы продолжали шевелиться. Словно у таракана, подумал Влад, хотя старик ему, неизвестно почему, был симпатичен. Как ни странно, похоже, с этим необычным гостем можно было найти общий язык. К тому же, от крепкого кофе, кажется, действительно стало лучше. А гость, видимо, подготовился к визиту, потому что достал коробку с маленькими белыми таблетками. – Вот, возьмите одну, чтобы можно было говорить о делах…

Влад послушался. И спросил:

– И какие же ко мне сейчас могут быть дела? Я потерял все… Кому и для чего я сейчас интересен?

Надо было признать, – таблетка подействовала. В голове прояснилось. Но понятнее от этого, что происходит, не становилось.

– Это вам только так кажется… Но позвольте спросить: ваш отец – Бурсак Юрий Романович? Родился в Дрогобыче, в сорок седьмом году, верно?

– Все правильно. Только я его не видел… года так, кажется, с девяностого. После этого он исчез из моей жизни… Даже не знаю, куда.

Влад подумал, что гость, видимо, примерно того же возраста, что и отец. Может, даже чуть постарше.

– Может, и документы покажете? – спросил старик. Почему бы и нет..? Влад поднялся и проковылял к секретеру. К счастью, «друзья», которых упоминал гость, кем бы они ни были, туда не добрались. И он положил на столик перед стариком паспорт и свидетельство о рождении. К тому же, всего несколько сделанных шагов, – видимо, вместе с таблеткой, – прочистили мозги. И назад он возвращался уже гораздо более уверенной походкой. А гость, перелистнув страницы документов, продолжил. – Да, я пришел, куда нужно.

– И что же вам нужно от меня?

Гость пытливо посмотрел на него и, видимо, решил, что Влад уже в нужной кондиции для серьезного разговора. По крайней мере, обращения типа: «добрый человек» употреблять уже перестал. Усы снова зашевелились, выдавая улыбку хозяина.

– Денег вам, коллега, принести, и себе заработать.

Влад сразу понял, кем является гость. Но, что коллегами их теперь называть нельзя, решил пока не уточнять. Если это будет важно, скажет. К тому же, кажется, старик точно знал, к кому шел, и проверил, чем тот «дышит». Вряд ли он мог чего-то столь важного не знать. И пришел к нему гость не просто так, и отцом, кажется, интересовался не зря. Мысль еще не сформулировалась в мозгу окончательно, когда он спросил:

– И что надо будет делать?

– Принять наследство, – прозвучал ответ, чем-то его удививший, а чем-то – нет. Предположить что-то другое, после того, как гость интересовался его отцом, было трудно. Но ведь…

– Неужели отец где-то разбогател после того, как нас бросил? – спросил с иронией Влад. Гость посмотрел на него неодобрительно.

– Нет, чего не было, того не было. А что сестра у вас была, вы знаете?

– Впервые слышу!

– А она была. Младшая. Ее звали Злата. И именно после нее…

– Неужели там достаточно, чтобы вы приехали издалека? – поинтересовался Влад. Старик кивнул, – непонятно было, отвечая на вопрос, или был доволен, что собеседник вспомнил то, что он говорил раньше. С человеком в таком состоянии – это было обнадеживающим признаком.

– Вы бы не удивлялись, если бы знали, за кого вышла замуж ваша сестра… – Старик улыбнулся. – Вам же не надо объяснять, что такое наследственная трансмиссия[3].

Влад поднялся с дивана и пересел на стул напротив гостя.

– Тогда расскажите, что там такое… и откуда вы приехали.

Старик достал из кармана металлическую коробочку, раскрыл ее и вытащил оттуда визитную карточку. Передал Владу, и тот прочитал на русском, что гостя зовут Салман Таханов, и он – адвокат. Сверху визитки было написано: «Адвокатская палата Каластана», а внизу – адрес офиса адвоката в городе под названием Хасанкала. Ни о Каластане, ни о Хасанкале Влад никогда не слышал. Но из названия «адвокатская палата» и из номера телефона на визитке следовало, что речь об одном из регионов России.

– И где же находится эта земля крепостей[4]?

Усы снова шевельнулись.

– На Кавказе! Оттуда я и приехал. А теперь вам придется ехать туда. Если, конечно, хотите… решить все проблемы.

– Что же, если вы приехали из такого далека, если это стоит того для вас, наверное, для меня тем более. – Влад пожал плечами. – Но тогда надо, чтобы меня там за это наследство не убили… Потому что что-то подсказывает, если моя сестра, которую я никогда не видел, но которая была младше меня, умерла, и была богатой наследницей, – скорее всего, умерла она не своей смертью. Я прав..? А вы зовете меня как раз туда…

– Если мы все сделаем правильно – убивать вас не будут. – Усы зашевелились интенсивнее. – А ошибаться мы не станем… Не так ли? К тому же, сестра ваша погибла не там, у нас, а именно здесь, в Киеве. Вы помните террористический акт у мечети? Да, она приняла ислам… А те, от кого наследство перешло к ней, – вообще в Эмиратах. Так что вряд ли у нас будет опаснее, чем в Киеве или в любом другом месте.

– Прийти помолиться – и погибнуть… Печальная ирония судьбы, правда? – сказал Влад. Он подумал, что собеседник имеет достаточно философский взгляд на мир, – возраст и профессия обязывают. – Что ж, теперь вам пора рассказать мне, что же это за наследство такое, и от кого моя сестра, которую я не знал, должна была его получить. И что, в конце концов, произошло с моим отцом…

– Он умер… немного больше десяти лет назад. Сердце… – Таханов пожал плечами. Это не относилось к делу, – или относилось лишь потому, что, умерев раньше дочери, сам он претендентом на наследство быть не мог. К тому же, старый адвокат догадывался, что Владу судьба отца, конечно, интересная, но продолжать пребывать в запое от горя он точно не станет. – Но от второго брака, уже в России, у него осталась дочь, тогда подросток. Злата. Она выросла без матери, та умерла при родах… Наша медицина, да еще и в девяностые, сами понимаете. А когда не стало отца, жила у тети, пока не поступила в университет… Но не доучилась. Потому что вышла замуж за сына одного очень уважаемого у нас человека. И очень состоятельного, впрочем, сын был тоже в семейном бизнесе, и человеком не бедным. Далеко не бедным.

И Влад приготовился внимательно слушать.

Мужа Златы звали Искандер. А его отцом был Юнус Талаев, один из самых богатых людей Каластана. Раздел наследства таких людей в любом случае был бы делом сложным. А тут отец и сын погибли одновременно, в авиакатастрофе. Злата с ребенком в это время оставались дома – на побережье одного из эмиратов. Юнус Талаев имел там виллу, и вместе с сыном они должны были лететь на деловые переговоры – на яхту одного человека, по сравнению с которой сами они были почти как владельцы киосков у вокзала. Яхта не должна была заходить в порт, так что Талаевы, чтобы попасть на эту важную встречу, воспользовались небольшим гидросамолетом, – можно было не ехать в аэропорт, а отбыть прямо от причала у виллы. Но до яхты не долетели. Тела, – их и пилота, – были найдены вскоре, как и обломки самолета. Власти Эмиратов проводили какое-то расследование, но окончательных выводов сделать никто не мог.

Злата с ребенком некоторое время вынуждена была оставаться на месте, из-за каких-то местных формальностей. А потом полетела в Киев. Если бы она только знала…

Салман Таханов увидел, что его собеседник воспринимает информацию, как положено. Как будто и не был в полубессознательном от алкоголя состоянии еще вечером. Да и не один день. Но, когда речь идет о наследстве, подумал он, мозг начинает работать автоматически. Даже не обязательно, чтобы наследство была собственное, – так уж устроен у них мозг. А если собственное, то тем более.

– Так что нам надо делать? – спросил Влад.

– Лететь к нам, – пожал плечами старый адвокат. – Подавать заявление о принятии наследства. А потом… вести переговоры с другими наследниками.

– Их много?

– Нет. У Юнуса Талаева было трое детей, но еще один сын погиб. Давно… Осталась дочь. И ее муж… Они на самом деле думают, что получат все…

– Тогда меня точно убьют, – улыбнулся Влад. – Чтобы не мешал.

– Я же говорил – не убьют, если все сделаем правильно. Надо подавать заявление – и уже потом ставить в известность всех… А когда заявление подано, убивать не будет смысла. По крайней мере, с юридической точки зрения, – снова улыбнулся старик. – Но… это уже будет наше дело – обеспечить безопасность. А если удастся договориться – тогда вся опасность отпадет.

– А получится?

– Должно получиться. Никто не заинтересован в войне.

Последние несколько предложений о многом сказали Владу. Даже если гость и не хотел, чтобы он сделал такие выводы. А может, хотел? Впрочем, тогда почему не сказать прямо?

– Вы мне поможете, конечно?

– Конечно. Не хочу показаться нескромным, но без меня… вы ничего там не сделаете, Влад. – Усы снова зашевелились.

– Я понимаю, как и то, что вы не останетесь без собственной выгоды. У вас разрешен гонорар в процентах от дела?

– Для таких случаев – разрешен. Я так и думал, что мы договоримся. – В голосе гостя послышалось удовлетвореиие.

– Надо собрать документы…

– И быстро. Потому срок подачи заявления заканчивается.

– Почему же вы не пришли ко мне раньше..? – Здесь Владу пришла в голову одна мысль. – Но может возникнуть проблема. Меня могут не выпустить за границу. Из-за дела по алиментам… У нас сейчас на эту тему – настоящий психоз. – И он рассказал о части своих потерь.

– Я знаю, – кивнул гость. – И даже проверил. У вас запрета на выезд нет. Ваша бывшая жена сделала все это с другой целью… Вы еще не догадались? Вывезти ребенка, – у вас же сейчас, если есть долг по алиментам, разрешение отца не нужно…

– Черт побери! Об этом я не подумал… Но куда?

– Кажется, тоже в Россию, – пожал плечами гость. Этого точно он не знал, потому что не интересовался. Влад понимал его. Это не было частью дела, по которому Таханов сюда прилетел. И намек тоже понял.

– Так когда надо лететь?

Началось, конечно, с аэропорта. Аэропорта Грозного, куда Влад с Тахановим прилетели через Стамбул. Если все равно лететь с пересадкой, потому что прямых рейсов нет[5], так будет быстрее и удобнее, объяснил старик. Главное, что они спокойно прошли паспортный контроль, подумал Влад. Он несколько раз уже пересекал российскую границу, – но за рулем фуры. Тогда вряд ли к нему, простому водителю, было бы какое-то особое внимание. А вот сейчас… Но все обошлось спокойно, и снаружи их ждал приветливый парень.

– Мелхан, мой внук, – представил его Таханов. – Он нас отвезет.

Тот, действительно, открыл перед ними двери БМВ. Машина была не самая новая, но ухоженная, по крайней мере, на вид.

– Далеко нам ехать? – спросил Влад. На самом деле, накануне вылета он посмотрел в интернете карту региона, и даже маршрут прикинул. Километров двести должно получиться, думал он.

– Сто восемьдесят километров, – сказал Мелхан. – Чуть больше двух часов.

Дед о чем-то спросил его непонятном Владу языке. Юноша ответил что-то успокоительное. Даже не зная ни слова, можно было понять: речь идет о скорости. Дед спрашивал, не слишком ли мало времени внук отводит на поездку. А тот отвечал, что все нормально, он всегда так ездит.

Дальнейшие два с половиной часа показали, что прав был дед. Особенно, учитывая то, что большая часть пути пролегала по горным дорогам, а крутые повороты Мелхан был склонен проходить быстро, иногда с заносом. Владу, сидевшему на заднем сиденье, часто казалось, что его вот-вот стошнит.

Наконец, БМВ остановился перед отелем в центре города Чарахкала, столицы Каластана. Влад читал, – перед поездкой нашел время, чтобы найти в интернете основную информацию о месте, куда должна занести его судьба, – что не зря республика носила такое название, почти все населенные пункты имели названия, заканчивающиеся на «-кала» – крепость. Исключениями были села, где когда-то, лет сто пятьдесят назад, или даже больше, поселились русские-староверы, бежавшие от преследований. Эти села, – несколько из них выросли с тех пор в небольшие города, – носили русские названия.

– Что дальше? – спросил Влад, выйдя из автомобиля. Мелхан доставал из багажника чемоданы.

– Сейчас поселимся. Вечер уже, ничего не работает, – развел руками Таханов. – А завтра начнем все оформлять…

Почти стемнело. Влад оглянулся вокруг. То, насколько город и окружающие горы были непохожи на все, что он видел во время своих поездок по России в Казахстан, – не говоря уже об Украине, – казалось, убеждало, что всю свою предыдущую жизнь он оставил за спиной. И неизвестно, вернется ли он домой, и если да, то с чем… Когда Салман Таханов появился в его квартире с известием и предложением, он долго не думал, соглашаться ли. Только выяснил основные детали. Но все это Влад с самого начала воспринимал как некую авантюру. Слишком уж быстро все это произошло, слишком неправдоподобной выглядела вся история. Фантастической. Словно сказка. Словно мечта советских людей времен его детства о наследстве от заграничного миллионера…

Однако – почему бы не попробовать? Владу казалось, – возможно, из-за количества выпитого, предполагал он теперь, – что ему нечего терять. Что уже потерял все, что только можно было потерять. Известие о том, что Ольга таки нашла способ вывезти сына за границу, – это означало, что они вряд ли еще увидятся, – подкосила Влада. Кому он теперь нужен? Да и нужен ли он сам себе?

А теперь, стоя на тротуаре перед отелем в чужом городе, трезвый и немного встревоженный, он думал, правильно ли поступил, когда решил ввязаться в это. И правильно ли оценил свою жизнь…

После завтрака за ними снова заехал Мелхан на своем БМВ, вот только по узким улочкам Чарахкалы он не мог гонять так, как на трассе. И они поехали в нотариальную контору. Оказалось, что время визита Салман Таханов согласовал по телефону, – интересно, подумал Влад, еще из Киева? Или когда они ехали из аэропорта? По дороге старый адвокат несколько раз звонил кому-то по мобильному, это он помнил. Но разговаривал всегда на родном, непонятном Владу, языке. А нотариус оказался русским лет пятидесяти. Тем самым, которому уже подала заявление о принятии наследства дочь Юнуса Талаева.

О Владе она, конечно, ничего не знала, а потому претендовала на все. А вот составленное ​​Тахановим от имени Влада заявление точно описывало, кто являются наследниками, и от кого и в какой части к каждому из них должно перейти наследство. Поскольку Юнус и Искандер погибли одновременно, и наследовать друг после друга не могли, то наследство Юнуса должно была делиться между его дочерью и внучкой, а наследство Искандера – между его ребенком и женой. После гибели же последних в результате теракта в Киеве – наследство после сестры отходила Владу, как единственному родственнику, а после ребенка, – делилась между ним и дочерью Юнуса, как, в свою очередь, ближайшими родственниками, дядей и тетей. Для Влада ничего нового или необычного здесь не было, российские правила наследования были похожи на украинские. А вот для другой наследницы его появление должно было стать неприятным сюрпризом. Сам нотариус смотрел на предоставленные ему документы с удивлением. Перевода не требовалось, – советское свидетельство о рождении Влада было составлено как на русском, так и на украинском языках. Нотариус даже пошутил:

– Вас там еще, Владлен Юрьевич, имя не заставили поменять?

– Зачем? – удивился Влад.

– Ну, у вас же там, кажется, закон о декоммунизации. А назвали вас в честь Ленина!

– Нет, до такого у нас еще не дошли! – ответил он с улыбкой. Представления россиян о том, что происходит в Украине, иногда могли только повеселить. Оставалось только догадываться, какую предварительную работу провел старый адвокат, и чего ему стоило решиться на поездку в Киев.

Но все, что положено, нотариус сделал. И теперь, объяснил Таханов, опасность, что Влада убьют, отступила.

– Они же – рациональные люди. И понимают, что, когда мы это сделали, ваша смерть, Влад, им ничего не даст. У вас тоже будут так или иначе какие-то наследники…

– Вы успокоили меня насчет того, с кем мы имеем дело, – иронично ответил Влад с заднего сиденья БМВ. Они возвращались в гостиницу. Очевидно, адвокат считал, что рассуждения из области закона и нравственности от убийства их возможных оппонентов не остановили бы. В конце концов, Салман Таханов производил впечатление человека, который хорошо знает тех, с кем можно здесь столкнуться по делам, – и своих соотечественников вообще. – Хорошо, убивать меня не будут. А как насчет похищения, чтобы я таки отказался от этого наследства? Или, например, задержания по какому-нибудь «левому» делу? – На самом деле, ему нелегко было решиться на эту поездку еще и потому, что, считал он, с украинским паспортом лучше было сейчас не оказываться на территории Российской Федерации. Там могли арестовать под любым предлогом, или даже без такового, например, обвинив в участии в каких-то старых конфликтах. Или в транспортировке наркотиков… Впрочем, в розыске он там не был, иначе задержали бы еще, когда в качестве водителя ездил в Казахстан. И, в конце концов, если он рисковал тогда – за зараплату, то тем более логично было сделать это теперь… Первая опасность явно миновала, потому что в аэропорту его никто не задержал. Мелхан молча крутил баранку, но из разговора явно не пропускал ни единого слова. Для него это тоже была практика – он учился на юридическом факультете местного университета, и, очевидно, хотел продолжить дело деда.