Текст книги "Зеркальные войны. Отражение I"

Автор книги: Вадим Бой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 4
Дерьмо какое!

Получив шифровку от генерала Рожкова главный конструктор Антон Петрович Кедров утром следующего дня на одном из истребителей вылетел в Подмосковье. Там на военном аэродроме его уже ждала черная «Волга». Спустя четыре часа он входил в здание ФСБ на Лубянке.

Совещание началось ровно в 16–00.

В кабинете генерала Рожкова собрался весь личный состав, в той или иной мере причастный к созданию «Саблезубого». За длинным столом расположились люди в военной форме и в штатском. Перед каждым лежала папка с документацией по новому истребителю. На экране вращалась спроецированная трехмерная модель самолета, а Кедров рассказывал и отвечал на вопросы.

– Товарищи! Су-ХХ является уникальной машиной нового поколения. До сих пор таких в семействе «СУ» еще не было. Он выполнен из новых алюминиево-литьевых сплавов, значительно расширено применение композиционных материалов. Для самолета разработано новое крыло с увеличенной относительной толщиной. Это позволило разместить бОльший объем топлива и увеличить дальность оперативного использования истребителя.

Один из присутствующих перебил:

– Но у машины увеличилась полетная масса.

– Масса осталась прежней. Некоторые из элементов – кессоны килей, например, выполнены из углепластика. Кроме того, в полтора раза возросла мощность двигателей и возросла их экономичность. В итоге массо-скоростная эффективность истребителя возросла. Кстати, если уж речь зашла о двигателях. Мы обеспечили охлаждение поворотной части сопла в режиме полного форсажа и максимальном угле поворота. А это, как вы понимаете добавка к скорости и маневренности. Далее…

Кедров продолжал сыпать техническими терминами, присутствующие с умным видом кивали головами, а генерал Рожков нетерпеливо ждал когда закончится совещание. Он посмотрел на своего заместителя полковника Свирского. Тоже сидит как на иголках.

Наконец вопросы иссякли. Рожков прихлопнул ладонями по столу.

– На этом достаточно, товарищи. Информация к размышлению у вас есть, обдумайте свои предложения, замечания и в следующий раз продолжим. Все свободны. Андрей, выключай проектор.

Адъютант свернул экран и выключил проектор. Сотрудники разошлись. В кабинете остались Рожков, Свирский и Кедров. Генерал прошелся вдоль кабинета. Чуть слышно скрипнули паркетные дощечки.

– Новый истребитель это всегда праздник. Только вот настроение у меня далеко не праздничное. Кедров, что там у вас приключилось? Стрельба, личный состав гибнет. Донесение донесением, а все же хочется от тебя услышать.

Кедров согласно кивнул.

– Да, товарищ генерал, радостного мало. Погиб один из лучших пилотов майор Игорь Чайкин. Причем не при выполнении боевого задания, что было бы как то объяснимо, а убит на охоте. Это не несчастный случай, а преднамеренная акция. Нападавших было несколько, один из них обезврежен егерем. Силами личного состава части были проведены поиски в тех местах, где было совершено нападение, но ничего существенного не нашли. Вот, пожалуй и все. Маловато, конечно, но я специалист по конструированию истребителей, а не обезвреживанию диверсантов… или шпионов, как хотите, вам виднее.

– Не отрицаю. Но мне интересно услышать ваше мнение не как контрразведчика, а как «свежей головы». Вы находились там достаточно длительное время, и должны иметь свое представление о ситуации в целом. Понимаете, о чем я?

– Понимаю. Как мнение непрофессионала. У которого может быть свой, неординарный взгляд на вещи.

– Именно.

Антон Петрович задумался.

В дверь постучали. Вошел адъютант и направился к генералу.

– Вадим Петрович, вам донесение. Из Сибирска.

Полковник Свирский, знакомый с вывихами андрюшиного ранжира расслабился. Хоть что-то хорошее в этот день.

Рожков прочитал донесение, протянул его Свирскому и кивнул адъютанту.

– Свободен, ответа не будет. Ну, так, что имеете сказать, главный конструктор?

– Я думаю, что инцидент однозначно связан с «Саблезубым». Ведь стреляли не только в Игоря. Стреляли и в остальных, в моего сына в том числе. Значит задачей нападавших было вывести из строя всех пилотов. А они являются единственными, кто знаком с пилотированием истребителя. Не будет пилотов, значит полеты «Саблезубого» на некоторое время прекратятся.

– Точнее. На какое время?

– Минимум на месяц. Будет сорвана программа испытаний. А это значит, что…

Полковник Свирский положил донесение и продолжил.

– А это значит, что не состоится показ истребителя на московском авиасалоне в Жуковском. И заинтересованных в этом гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Появление подобного самолета приведет к изменению как военно-стратегического баланса в мире, так и сложившегося равновесия на рынке авиационной техники. Но, судя по дилетантским действиям в Сибирске я все же рискну предположить, что там «нарисовались» не государственные разведки. Скорее всего это отрыжка какой-то фирмы производителя.

– Которым необходима отсрочка чтобы предложить потенциальным покупателям свой самолет.

– Совершенно верно, товарищ генерал.

Рожков на короткое время задумался. Потом прошел к столу, сел и отодвинул бумаги, словно освобождая перед собой поле боя. Свирский понял – решение принято.

Генерал оглядел собравшихся и остановил взгляд на Свирском.

– Этим делом займешься ты, полковник. Хочу послушать о тех шагах, которые собираешься предпринять в первую очередь. Докладывай, что успел надумать.

Свирский откашлялся.

– Думаю, что для начала надо действовать стандартно как и должно быть в случаях, когда данных или мало или совсем ноль. Чтобы провести акцию уничтожения пилотов требовалось провести подготовку. Для этого необходим как минимум один агент либо среди личного состава летной части, либо среди населения Сибирска. Ведь кто-то должен знать о передвижения летчиков и распорядке их дня. На поиск этого объекта заинтересованности и бросим основные силы. Одновременно проведем расследование внутри группы, причастной к разработке истребителя. По опыту знаю, что противником вначале предпринимаются наименее безболезненные и скрытные шаги для достижения цели – подкуп, шантаж и уж потом в дело идет оружие. И последнее – будем пробивать некоего, пока неизвестного нам одиночку, у которого есть свой интерес. Это маловероятно, но возможно.

– В чем ты видишь смысл последнего предположения?

– Есть люди, которые для достижения своей, только им известной цели пойдут на многое.

– Намекаешь на уральского лжепацифиста с оборонного предприятия, который ракетам земля-воздух в сопла металлические болванки приваривал? Это эксклюзив.

– Но со счетов такую возможность сбрасывать нельзя.

– Хорошо, действуй.

Рожков посмотрел на Антона Петровича, который потирал кончиками пальцев покрасневшие веки.

– Устали, главный конструктор? Что поделать, в одной упряжке один воз тянем, вместе кашу, которая в Сибирске заварилась и расхлебывать будем. Вы сейчас куда? Домой?

Кедров пожал плечами:

– Домой… Пусто там. Мой дом там, где «Саблезубый». Я лучше обратно, в Сибирск, к сыну.

– Ну, что ж, вам виднее. Кстати на счет сына. Не мешают родственные связи?

– Не мешают.

Генерал нажал кнопку на переговорном устройстве и на пороге кабинета появился адъютант.

– Возьмешь охрану и проводишь главного конструктора на аэродром.

Генерал проводил Кедрова до двери кабинета. Около выхода Антон Петрович остановился.

– У меня к вам просьба, генерал.

– Я слушаю.

– Пилотов осталось трое, а по сути один экипаж. Я беспокоюсь за их безопасность. Необходима охрана.

– В этом вы можете быть уверены. Наши сотрудники уже вылетели в Сибирск.

Кедров ушел и Рожков вернулся за стол. Свирский вертел в руках листок.

– Прочел? Какие соображения?

– Интересные данные. Второго ликвидировали выстрелом в голову и спрятали в буреломе. Этот труп… Наемник, я думаю, как и первый. Одно непонятно – зачем? Допустим, пришла группа. Сделали, что могли и уходите обратно. Какой смысл убивать? Не ранен, мог передвигаться самостоятельно.

Рожков достал пачку «Честера», закурил, пододвинул Свирскому.

– Спасибо, товарищ генерал, не курю.

– Хочешь здоровым помереть? Все равно не получится.

– Почему?

– Работа такая. И давно тебя эта блажь посетила?

– М..м..м… В общем, с утра.

Рожков усмехнулся:

– Да… гигант! «Бросить курить очень легко, я и сам делал это тысячу раз!»

– Знаю, товарищ генерал, Марк Твен. И все же, как вы считаете, почему убрали второго?

– Плохо соображаешь сегодня, полковник! Тот, кто это сделал находится где-то недалеко и в случае поимки наемник мог его продать.

– Совершенно верно! И это снова говорит в пользу того, что главные силы надо бросить на его поиски в Сибирске или в летной части. Хотя… Похоже мы имеем треугольник, а не отрезок с двумя концами!

Генерал недовольно посмотрел на Свирского.

– Что ты тут урок геометрии затеял. Конкретнее!

– Я про гостей из экологической миссии которые, которые табором расположились недалеко от Сибирска. Почему бы кому-то из них не захотеть подработать у какой-нибудь разведки или фирмы?

– Миссия? Припоминаю. Как они ведут себя там?

– Тихо-мирно. Шляются по тайге, травку собирают, местных агитируют чтобы прекращали мясоедство и вступали в ряды вегетарианцев.

– И что же местные?

– Посылают в известном направлении.

Рожков усмехнулся.

– Учила коза волка капусту есть. Ну, ладно, заместитель, пора дела делать. Ты вот, что, свяжись с нашими коллегами из китайской разведки, пусть окажут помощь в порядке дружественного обмена. Если те варяги, которые на летчиков охотились, не из их рядов, то не откажут. Скинь им инфо про убитых.

– Сделаю, товарищ генерал. Только не очень я на них надеюсь. Думаю, что агента мы сами скорее найдем.

Рожков поднялся из-за стола и подошел к окну. Столица окуталась в сумерки. Рубиновые звезды Кремля мерцали в темноте. По улицам струились частые огоньки авто.

– Объект, агент… Ищи. Хотя, по большому счету не в нем дело.

– Не понимаю.

– Гораздо интереснее было бы по рядовым исполнителям как по ступенькам вверх забраться. Есть ведь в итоге кто-то один, кто за веревочки дергает. Идет, понимаешь где-то сейчас, пока мы с тобой о нем беседуем незаметный благообразный человечек по улице… скажем Пекина или Лондона и радуется хорошей погоде.

Генерал достал еще одну сигарету.

– Нет, я неправ. Хорошая погода для таких не повод чтобы радоваться. Правильнее сказать – испытывает чувство удовлетворения от той работы, которую выполняет. Ну, все, хватит лирики. Ты кого в Сибирск послал?

– Соболя и Грома.

– А, эти волкодавы. У тебя, что, других кандидатур не было?

– Надежные парни, товарищ генерал! Не стратеги, но по обстановке действовать могут. Вцепятся – не выпустят.

– «Не выпустят». Это ведь они во время литерной операции в мае месяце столько людей угробили?

Свирский позволил себе удивиться.

– Какие же это люди, товарищ генерал!? Это вооруженные иностранные бандиты, которые в количестве полувзвода нагло, понимаете ли, перли с грузом оружия через государственную границу и на вежливое предложение задрать руки над головой начали обстрел наших позиций из автоматов! Ну парни и рассердились немного! А как бы вы на их месте… Прошу прощения, товарищ генерал!

Рожков прицелился в грудь Свирскому указательным пальцем.

– Твое решение, ты за них и отвечать будешь. Все, свободен.

Свирский пошел было к выходу, но остановился.

– Товарищ генерал, небольшая просьба.

– Что еще?

Свирский с тоской посмотрел на сигарету, которая дымилась на пепельнице:

– Если я вдруг у вас закурить попрошу, вы не давайте, ладно…

По пути в свой кабинет Свирский зашел в пункт спутниковой связи. Дежурный стал отдавать рапорт, но полковник прервал его.

– Из Сибирска от Соболя с Громом есть что-нибудь?

Дежурный порылся в донесениях.

– Вот. «На аэродром прибыли в 8-00 мск. В самолет погрузились без происшествий в 8-20 мск. Взлетели в 8-40 мск. Полет продолжался 4 часа 35 минут. Во время полета происшествий не было. От аэродрома до Сибирска двигались вертолетом 20 минут. Без происшествий. В местном отделении ФСБ были ровно в 14–00 мск…»

Свирский не удержался.

– Там нет данных, в туалет они без происшествий сходили, или понос замучал?

Дежурный вежливо хихикнул. Свирский изучил остальные донесения накопившиеся за день, ничего срочного не нашел и отправился домой.

Когда вертолет МИ-24 с двумя сотрудниками Свирского оперативные псевдонимы которых в их досье значились как «Соболь» и «Гром» приземлился на аэродроме, то из салона долго никто не появлялся. Командир экипажа даже забеспокоился и попросил пилота:

– Женя, выгляни в грузовой отсек. Черт знает, может их там ящиками придавило. Хотя летели мы аккуратно. «Без происшествий!»

Женя заржал как конь и пошел выполнять указание.

Похожие друг на друга как два брата, оба квадратно-мощные, невозмутимые и неулыбчивые Соболь и Гром сидели на своих местах, на откидной скамеечке вдоль борта и молча разглядывали аэродромную пустошь. Наконец, Соболь произнес.

– Слишком большой оперативный простор. Работать будет трудно.

На что Гром ответил ему, соглашаясь:

– Дерьмо. Это минус. Зато людей мало. Это плюс.

Они кивнули друг другу и направились к выходу.

В местном управлении ФСБ их встретили как родных, но без излишней фамильярности. Столичные штучки, все таки! Начальник управления вышел из-за стола и принялся трясти по очереди Соболю и Грому руки.

– Весь личный состав к вашим услугам, ага! Поможем чем сможем. А может в баньку с дороги? Веничком березовым под парок! Всю усталость как рукой снимет, ага!

Соболь посмотрел на Грома, Гром чуть кивнул головой. Соболь неторопливо подошел к окну и выглянул наружу.

– Банька это хорошо. Это не она вон там, сбоку дымит?

Начальник тоже просунул голову в соседнюю створку.

– Нет, это у Парфентьева. Мою отсюда не видно. Она там, за углом.

Соболь вернул голову обратно в комнату, прошел к стулу и уселся на него верхом.

– Парфентьева, говоришь, баня… А что, этому старлею Парфентьеву 1981 года рождения, женатому, имеющему ребенка, скоро на повышение, или, наоборот, строгача влепят?

Начальник недоуменно посмотрел на него.

– Не понял я…

– Что такого он, говорю сработал, что ты его досье изучаешь? Вон раскрытая папка с грифом «Совершенно секретно» на столе лежит. Смотри кто хочешь.

Мужик чуть смутился и пожал покатыми плечами.

– А от кого прятать… Вы свои вроде.

Соболь не мигая уставился на него как удав на кролика.

– Свои? А ты документы у нас, когда мы вошли спросил? Может мы из Штатов и сюда специально приехали, чтобы все секреты твои спалить?

Мужик окончательно растерялся.

– Так дежурный…

– Твой дежурный на входе за стеклом журнальчики с порнухой разглядывает – раз. Лестница пожарная проходит мимо открытого окна, которое в коридор смотрит – два. Отгадаешь с первого раза как мы здесь нарисовались, жить будешь, нет – не знаю даже, чем тебя обнадежить!

Начальник управления побледнел и стал пятиться к столу. Когда до него оставался один шаг, он внезапно прыгнул, дернул ящик стола, роняя на пол бумаги и зашарил в нем рукой.

Гром, который стоял у двери вздохнул, потом зевнул и вытащил сзади из-за пояса пистолет.

– Ты не этот ствол ищешь? Так оружие надо в сейфе хранить.

Мужик опустился на стул. По белым щекам его пошли красные пятна. Соболь посмотрел на Грома. Тот кивнул в ответ и протянул мужику оружие.

– Только стрелять не надо, лады? Смешно получится. Обойма все равно у меня в кармане.

– Вам что надо?! Вы кто?!

Соболь подошел к начальнику управления и положил руку на плечо.

– Да ты не бойсь. И не злись. Я понимаю, что здесь не граница с Афганом и не Чечня и расслабиться каждый может. Но дело в том, что надо было тебе дать понять – тут у вас серьезные дела закрутились, можно сказать план «элит» и каждая мелочь теперь значение имеет. Неизвестно кто и из-за какого угла выстрелить может. Давай вспомним, чему нас учили и такую «ульяну» сделаем, чтобы тот объект, который где-то прячется у нас на прицеле оказался, а не мы у него. А в баньке мы еще обязательно попаримся!

Начальник управления постепенно приходил в себя. Спрятал в сейф папку и пистолет и только тогда закрутил головой и засмеялся.

– Ну, блин, ну вы даете! Ну, профи!

Соболь прервал его восторги.

– Ну, все! Считай, что получил отмашку. А для начала нам вообще-то начальник летного центра Каленов нужен.

Мужик враз притормозил.

– Так я понимаю. Работа в первую очередь. Ага. А Каленову я уже сообщил о вашем прибытии. С минуты на минуту будет.

Каленов подъехал через несколько минут. ГАЗ-ик со скрипом затормозил около крыльца.

– С прибытием. Как долетели?

– Без происшествий.

– Ну и хорошо. Информацию о летном составе я уже подготовил. Можете с ней ознакомиться в любое время. Вы сейчас куда?

Соболь не удержался.

– В баню.

– Не понял?!

– Личные дела летного состава нужны нам прямо сейчас.

– Тогда поедем в мой кабинет.

Они поехали к Центру управления полетами. От вертолета, на котором прилетели Соболь и Гром увозил спецоборудование грузовичок, накрытый маскировочной сеткой.

Столичным гостям выделили пустующую квартиру в одном из ДОС-ов. Закрыв за собой дверь, Гром придирчиво осмотрел замок и заявил.

– Нет, это мне не нравится. Вскроют как шалаш в Разливе.

– Ты о чем?

– Замок, говорю, барахло.

– Вот и займись. Чтобы никаких происшествий не случилось.

Посопев, Гром принялся укреплять на косяке инфракрасный датчик сигнализации. Соболь затолкал немногочисленный скарб под кровать и достал из папки, которую передал им Каленов, личные дела экипажей «Саблезубого».

– Так… Личное дело Павла Соколова. Практически идеальная характеристика. Отличный семьянин. Ребенку три года. Живут здесь, на базе. Свободное время – рыбалка, охота. Кому… коммуникабелен, доброжелателен. С товарищами поддерживает дружеские отношения. За пять лет никаких нареканий. Молодец!

– Дерьмо какое!

– Что тебе не понравилось?

– Гвоздь под ноготь засадил.

Соболь изучил фотографию Павла, отложил папку и взял другую.

– А это кто у нас? Борис Корин. Второй пилот на «Саблезубом». Женат. Жена с сыном проживают в Москве. Родители погибли в автокатастрофе, когда ему было три года. Воспитывался в детдоме. Дисциплинирован, немногословен, замкнут. Хладнокровен. Участвуя в проекте «Ксанар» спас истребитель, посадив его с неисправным двигателем. С товарищами поддерживает ровные неконфликтные отношения.

– Почему не дружеские?

– Откуда я знаю… В общем, с этими двумя ничего из ряда вон. Тишина полнейшая.

Гром распахнул дверь. Истошно взвыла сигнализация. Соболь подскочил на стуле.

– Спятил?! Предупреждать надо!

Гром захлопнул дверь и растянулся на кровати.

– Продолжай. Я отсюда послушаю. Мне подумать надо.

Соболь взял третью папку.

– А вот и последний. Интересная штучка. Алексей Кедров. Сын главного конструктора «Саблезубого». Ты в курсе?

– Спасибо, что напомнил. Ты по существу вопроса. Как летчик он из себя что представляет? Отношения с товарищами… все такое прочее. Поподробнее, пожалуйста.

Соболь подозрительно посмотрел на него.

– Залег… Ты смотри не спи!

– Обижаешь. Ни в одном глазу. Я внимательно слушаю.

– Итак, Алексей Кедров. Способный, исполнительный, дисциплинированный. Рос без матери. Не женат.

– Папенькин сынок.

– Психолог нашелся!.. Принимал участие на стадии разработки проекта «Саблезубый». Эргономика, место пилота, системы наведения на цель. С товарищами поддерживает дружеские отношения. Во время испытательного полета проявил героизм, сумев вывести истребитель из неконтролируемого штопора. Вот! Героизм! А ты – «папенькин сынок!»

– Все равно. С него надо начинать разработку.

– Да за что ты его так невзлюбил?

– Не люблю… папенькиных… сын…

Соболь оторвался от чтения.

– Эй! Ты спишь, что ли?

– Не… я… хр-р-р-р…

Соболь сложил папки в кейс и спрятал в ящик стола. Закурил. Прошелся по комнате, выглянул в окно. Мимо дома шел высокий худощавый пилот в летной форме. До конца не осознав, зачем он это делает, Соболь сунул два пальца в рот и свистнул. Летчик поднял голову, и Соболь узнал Алексея Кедрова. Он закрыл окно и толкнул в плечо напарника.

– Вставай, твой нелюбимый Кедров идет. Пойдем, посмотрим на него поближе.

Гром не отозвался. Соболь подумал, подошел к двери и взвел сигнализацию. Потом распахнул дверь и быстро пошел по коридору на выход.

Агентурное наблюдение № 4

Ленгли. Штаб квартира ЦРУ. Разговор руководителя оперативного Директората с невыясненным объектом.

– Вопрос такого плана. Во время выполнения этой работы мне придется работать против русских…

– Естественно.

– И возможно, косвенно против вас.

– Каким образом?

– Оружие, документы, наемники, пересечение границ. Это может заинтересовать ваши службы.

– Вы правы, в таком сложном деле все может быть. И что же? Хотите спросить, будет ли вам в этом случае поддержка?

– Именно.

– Сомневаюсь. Если наши люди выйдут на вас, то будут работать как обычно. Операция чрезвычайно секретна и никто из них не будет знать, что вы – свой. Крутитесь как сможете. Ну, разве что…

– Есть варианты?

– Вы будете иметь контакт с руководителем Управления тайных операций. С ним и обсуждайте все возникающие проблемы. Итак, вам все ясно? Вы готовы приступить к работе?

– Готов.