Текст книги "Тайны Царских Династий Мира. Фараоны - сыновья Солнца"

Автор книги: В. Пономарев

Узнав об этом, Клеопатра, мучимая угрызениями совести, впала в отчаяние. Она требовала, чтобы Антония, живого или мертвого, доставили к ней. Римлянин еще дышал: рана была смертельной, но жизнь еще билась в его могучем теле. Радость от того, что царица жива, придала ему нечеловеческие силы, он желал умереть в объятиях обожаемой им женщины. Опасаясь измены, Клеопатра не разрешила открыть дверь усыпальницы. Она выбросила из окна веревку, к которой привязали ее любовника. Вместе с прислужницами Ирадой и Хармион с трудом втащила окровавленного, стонущего Антония наверх. Желание Антония исполнилось – он умер в объятиях своей обожаемой «нильской сирены».

К этому времени римские войска заняли Александрию. Детей, брошенных Клеопатрой во дворце, по приказу императора отправили в Рим.

Клеопатра испросила разрешения совершить возлияние в память Антония. Ей дали разрешение. У гробницы Антония она сказала: «О мой Антоний, совсем недавно я погребала тебя свободною, а сегодня творю возлияние руками пленницы, которую зорко стерегут рабы, чтобы плачем и ударами в грудь она не причинила вреда этому телу, оберегаемому для триумфа над тобой! Не жди иных почестей, иных возлияний – это последние, какие приносит тебе Клеопатра. При жизни нас не могло разлучить ничто…».

Похоронив Антония, Клеопатра возвратилась во дворец, где ее окружили царскими почестями, но содержали как пленницу.

Согласно Плутарху, «Октавиан посетил Клеопатру, чтобы сказать ей слова утешения. Она лежала в постели подавленная, удрученная, и когда Октавиан появился в дверях, вскочила в одном хитоне и бросилась ему в ноги. Ее давно не чесанные волосы висели клочьями, лицо одичало, голос дрожал, взор потух, всю грудь покрывали струпья и кровоподтеки. Однако ее прелесть, ее чарующее обаяние еще не совсем угасли, но как бы проблескивали изнутри сквозь жалкое обличье и отражались в игре лица».

Октавиан заверил царицу в своем добром отношении. Она поначалу поверила и попыталась расположить императора к себе. Более того, пустила в ход все свое женское обаяние. Октавиан сделал вид, что поддался ее чарам, но на самом деле замышлял обман.

Римский офицер, влюбленный в Клеопатру, сообщил ей, что через два дня ее отправят в Рим. Любовницу «божественного» Цезаря и Антония покажут народу прикованной к колеснице.

Единовластная владычица Египта представила себя в церемонии триумфа и сказала своим приближенным, что не допустит этого. В. Шекспир в своем произведении «Антоний и Клеопатра» передает разговор Клеопатры со служанкой Ирадой:

 
«Ну вот, Ирада!
Мы, видишь ли, египетские куклы,
Заманчивое зрелище для римлян.
Толпа засаленных мастеровых,
Орудуя своими молотками,
Собьет помост,
Дышать мы будем смрадом
Орущих жирных ртов и потных тел…
Нет, Ирада, все так и будет.
Ликторы-скоты
Нам свяжут руки, словно потаскушкам,
Ватага шелудивых рифмоплетов
Ославит нас в куплетах площадных,
Импровизаторы-комедианты
Изобразят разгул александрийский.
Антония там пьяницей представят
И, нарядясь царицей Клеопатрой,
Юнец писклявый в непристойных позах
Порочить будет нравственность мою.
Не стану я ни пить, ни есть, ни спать.
И тело смертное мое разрушу».
 

Клеопатра приняла твердое решение умереть. Оставалось только выбрать способ добровольной смерти.

Возвратившись после посещения могилы Антония во дворец, Клеопатра приказала слугам готовить ванну. Она искупалась в молоке ослицы с медом, служанки натерли ее тело особым душистым бальзамом, морщинки у глаз загримировали мазью-кашицей из свежих персиков, а волосы умастили изысканными благовониями. Последний туалет был завершен макияжем. На лицо нанесли бледно-розовые румяна, а глаза подкрасили, удлинив их естественный разрез.

Гай Юлий Цезарь Октавиан Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.). Первый римский император хотел показать римскому народу Клеопатру прикованной к колеснице

Клеопатра устроила роскошный пир. В царском уборе она возлежала на ложе, ей прислуживали две верные служанки. В это время какой-то крестьянин, пробравшийся во дворец с разрешения римских стражников, поднес царице корзину свежих, только что собранных винных ягод. Отпустив гостей, Клеопатра вместе со служанками ушла в спальню, легла на золотое ложе и продиктовала письмо Октавиану. В нем просила похоронить ее вместе с Антонием. Потом, раздвинув в корзинке фрукты, увидела под ними свернувшегося кольцом аспида. Золотой шпилькой, вынутой из волос, она уколола змейку, которая, зашипев, обвилась вокруг руки и ужалила царицу.

Получив письмо, Октавиан понял, что задумала царица, но было уже поздно. Когда его посланцы прибыли во дворец, Клеопатра в царском уборе лежала на золотом ложе мертвой. Одна из служанок, Ирада, умирала у ее ног, другая, Хармион, уже шатаясь и уронив голову на грудь, поправляла диадему в волосах своей госпожи.

От терпких непонятных духов у легионеров закружилась голова и они не посмели приблизиться к ложу Клеопатры.

Вот упала замертво и вторая служанка…

Октавиан, исполняя волю царицы, отдал приказ похоронить ее рядом с Антонием. С почетом похоронили и обеих служанок царицы. Император приказал отовсюду убрать мраморные изваяния Антония, но не трогать изваяний Клеопатры.

Смерть Клеопатры

Римляне смотрели на добровольную смерть как на своеобразную доблесть. Гораций в своей знаменитой оде отдает должное решимости Клеопатры умереть свободной:

 
…Но доблестней
Себе искала женщина гибели:
Не закололась малодушно,
К дальним краям не помчалась морем.
Взглянуть смогла на пепел палат своих
Спокойным взором и разъяренных змей
Руками взяв бесстрашно, черным
Тело свое напоила ядом.
Вдвойне отважна, так умереть решив,
Не допустила, чтобы суда врагов
Венца лишенную царицу
Мчали рабой на триумф их гордый.
 

Правда, когда по личному распоряжению Октавиана спасать Клеопатру прибыли псиллы – профессиональные целители от змеиных укусов, они не обнаружили на ее теле следов смертельного змеиного укуса.

Гален считал, что Клеопатра нанесла себе рану сама и влила в нее яд. Владычица Верхнего и Нижнего Египта Клеопатра владела искусством изготовления ядов.

…В первое время Антоний опасался, что Клеопатра отравит его во время одного из пиров. Однажды Клеопатра положила лепестки роз из своего венка в бокал с вином. Кончики лепестков были отравлены. Когда Антоний поднес бокал к губам, царица остановила его, чем доказала свою искренность. Отравленное вино пришлось выпить преступнику, сидевшему в тюрьме. Он сразу же умер в страшных мучениях.

Легендарная царица Клеопатра оставила в наследство потомкам загадку своей смерти. От чего же она все-таки погибла – от укуса «услужливого аспида» или приняв смертельную дозу яда?

Сведения о смерти Клеопатры основываются на рассказе Плутарха. Историки полагают, что тот взял эти сведения у личного врача царицы Олимпуса. Однако в определенной степени повествование Плутарха не может быть признано действительным. Уж слишком много в нем нестыковок и несуразностей.

С легкой руки Плутарха все узнали, что «билет в вечность» Клеопатре дала гая, или египетская кобра (крупная змея длиной 2–2,5 метра). С давних времен эта змея – символ египетских фараонов. Урей – изображение кобры на короне фараона – и по сию пору популярен у профессионалов – заклинателей змей в Северной Африке.

Гаи имеют коричневый, кремовый, желтоватый, сероватый и медный оттенок, бывают полосатыми, как зебры. Эти змеи имеют длинный хвост, мощное цилиндрическое тело и широкую головку с небольшими глазками, обладающими гипнотическим воздействием.

По рассказу Плутарха, Клеопатра, получив большую корзину со смоквами, в которой была спрятана змея, ведет себя достаточно странно: пишет записку Октавиану и хватает змею, чтобы та ее ужалила. Прежде чем упасть замертво, царица передает змею служанке Ираде. Аспид быстро жалит Хармион, и та тоже умирает. Когда через считанные минуты в опочивальню вбегают римляне, то все три женщины оказываются мертвыми. Змея же к тому времени… бесследно исчезла.

Современному криминалисту бросается в глаза неправдоподобие ряда эпизодов, описанных Плутархом.

Как видим, не все ясно со змеей. Клеопатра знала, что яд кобры смертелен. Плутарх говорит, что Клеопатра проводила эксперименты на арестованных в поисках идеального яда. Спустя два столетия после смерти Клеопатры греческий врач Гален видел, как в Александрии казнили преступников, бросая им на грудь кобру. С учетом жестокости того времени, смерть подобного рода можно считать гуманной.

Страшная сила яда гаи вполне объясняет выбор из солидного списка прочих ядов.

Профессор тропической медицины и инфекционных болезней Оксфордского университета Дэвид Уоррел говорит: «Яд гаи обладает нейротоксическим действием. Он парализует нервную систему и не позволяет нервным импульсам достичь мышц».

Вначале человек теряет контроль над веками и глазами. Затем наступает паралич мышц лица, языка и горла. После паралича мышц груди и живота быстро начинается удушье, и человек погибает. В медицине известны случаи, когда смерть после укуса египетской кобры наступала через 15–20 минут. Однако чаще всего это происходило через два часа. По описанию Плутарха, в случае с Клеопатрой все произошло очень быстро. Люди Октавиана достигли покоев царицы за считанные минуты и застали всех мертвыми. Безусловно, полностью исключить подобного рода возможность нельзя, но быстрая смерть всех крайне маловероятна.

Сомнения начинают расти, когда размышляешь над тем, как в кровь Клеопатры и ее служанок попал смертоносный яд.

«Широко распространено ошибочное мнение, – говорит профессор Уоррел, – что змея будто бы устает, „расставаясь“ с ядом при первом укусе, и дальнейшие укусы поэтому безвредны. Многочисленные опыты и наблюдения показывают, что смертельно опасные дозы яда могут содержать в себе и последующие укусы, вплоть до десятого. А вот первый укус может и не представлять опасности. В случае с самоубийством Клеопатры все три женщины скончались после первого же укуса. Конечно, допустить это тоже возможно, но теория вероятностей категорически против. Если вас ужалила ядовитая змея, вероятность того, что она впрыснула в кровь яд, составляет не более 50 процентов. Но по мере повторных укусов вероятность неумолимо растет. Не следует забывать и еще об одном важном моменте. Страх перед змеями давно укоренился в психологии людей. Дотронуться даже до неядовитой змеи для подавляющего большинства людей – крайне трудная задача. Схватить же смертельно ядовитую египетскую змею по силам только самым отчаянным храбрецам».

В мистическом «союзе» Клеопатры и гаи нет ничего удивительного. Царица никогда не останавливалась перед убийствами. Можно предположить, что она все же умерла от укуса змеи. А вот со служанками не все так просто.

Одна из лучших в Америке психологов-криминалистов Пэт Браун делится своими сомнениями: «Как должны были вести себя служанки после того как увидели, что кобра сделала с их госпожой? Скорее всего, Клеопатра вскрикнула и уронила змею на пол. Трудно представить, чтобы человек продолжал держать в руках существо, которое только что его ужалило. Еще труднее предположить, что служанки тут же бросились ловить гаю.

И уж совсем невозможно поверить, что одна догнала змею, получила свою порцию яда и передала ее подруге, которая безропотно позволила себя укусить».

Напомним, что римляне, вбежавшие в комнату, не нашли змеи.

Даже ярые сторонники версии самоубийства согласны, что по прошествии двух с лишним тысяч лет доказать нельзя ничего. Однако многочисленные шероховатости официальной плутарховской версии заставляют в ней усомниться.

Цари из династии Птоломеев охотно отправляли на тот свет не только врагов и соперников, но и друг друга, но никогда не убивали самих себя. Клеопатра ничем не отличалась от своих царственных предков. Она, скорее всего, не стала бы нарушать заведенный порядок в конце своей жизни. Клеопатра была истинной представительницей династии Птоломеев, обладала сильным характером и никогда бы не сдалась, если оставалась хоть малейшая надежда. Она, очевидно, сражалась до самого конца, чтобы сохранить власть и передать ее сыну.

В последние годы главным в жизни Клеопатры являлся Цезарион. Клеопатра готовила сына к правлению Египтом и не могла не понимать, что едва ли поможет ему своим добровольным уходом из жизни.

В случаях подобного рода криминалисты говорят: ищи того, кому это выгодно. Кто больше всех выигрывал от смерти египетской царицы? Октавиан!

Пэт Браун уверена, что Клеопатру убили. Все три составляющих классического убийства налицо – мотив, средство, возможность.

У Клеопатры был мотив остаться живой, и он был сильнее противоположного мотива. Защитники Октавиана утверждают, что он якобы желал сохранить жизнь Клеопатре для того, чтобы она приняла участие в триумфе. Почему же тогда он избавился от Клеопатры, которой отводилась главная роль в этой торжественной церемонии победы над врагом? Невзирая на непомерное тщеславие, Октавиан как трезвый политик ничего никогда не предпринимал, не обдумав последствия. Оценив сложившуюся ситуацию, он, скорее всего, пришел к выводу, что мертвая Клеопатра в Александрии для него гораздо выгоднее живой в Риме.

Римляне могли проявить сочувствие к египетской царице и таким образом испортить весь триумф. Кроме того, она была матерью сына самого Юлия Цезаря. Уже в то время Октавиан думал об императорской короне. Ему крайне были необходимы египетские богатства и поддержка египтян. Однако об их поддержке можно было забыть, если бы египетскую царицу, воплощение богини Изиды_? позорно провели в цепях по улицам Рима. Естественно, Октавиан хотел убрать Клеопатру со своего пути. Точно так же он желал убрать и Цезариона, который обладал правами как на Рим, так и на Александрию. Сын Клеопатры и Цезаря представлял для Октавиана очень серьезную опасность. Его ни в коем случае нельзя было оставлять в живых.

Проще простого было выдать убийство Клеопатры за самоубийство. Ведь именно победитель решал, кто может видеться с царицей, решал, что та может пить и есть. Единственный отчет о смерти Клеопатры принадлежал перу Октавиана (или его покорных приближенных).

В этом плане история с посмертной запиской царицы говорила о благородстве Октавиана. Прочитав это предсмертное послание, он сделал попытку спасти Клеопатру и послал к ней своих людей.

«Октавиан поступил очень умно, – считает Пэт Браун. – Он сделал все, чтобы никто не мог заподозрить его в смерти царицы».

Версия убийства делает понятными многие несуразности и нестыковки. Например, смерть служанок. В Древнем Египте служанки не убивали себя вместе со своими хозяйками. Почему же Ирада и Хармион выбрали себе такую страшную смерть? Ведь чтобы спастись, им необходимо было лишь постучать в дверь. Ответ банально прост. Служанки стали свидетельницами убийства и посему должны были умереть.

Из рассказа Плутарха следует, что покончил с собой и слуга Антония. Он также мог видеть убийство своего господина и поплатиться за это собственной смертью. Да и смертельную рану в живот Антония мог нанести не он сам, а наемные убийцы Октавиана. Потом они могли перенести тело в мавзолей, чтобы убедить царицу, что у нее не осталось никакой надежды на спасение. Зачем же Октавиану были нужны такие тягостные хлопоты, если он решил убить царицу? Очевидно, он хотел у нее что-то выведать: например, где Цезарион?

Между Октавианом и его главной целью в жизни – титулом императора – стояли три человека: Антоний, Клеопатра и Цезарион. Все они должны были умереть.

Октавиану не чуждо было желание опорочить, очернить своих врагов. Пропагандистскую кампанию он начал еще при жизни Антония и Клеопатры. Римляне быстро забыли о ратных подвигах Марка Антония и стали относиться к нему как к человеку, который попал под каблук египетской распутницы и стал врагом Рима. Октавиан жестоко оскорбил соперника, объявив войну лишь Клеопатре, словно Антоний был у нее на содержании. После смерти Антония и Клеопатры римские карикатуристы изображали их в виде собак, совокупляющихся на барже…

Официальная пропагандистская машина в ответе и за версию происшедших в Александрии событий… Эта версия стала нам известна благодаря Плутарху. Единственными свидетелями смерти Антония, Клеопатры и их слуг были люди Октавиана. Именно они и «нашли» на руке мертвой царицы два еле заметных пятнышка «от укуса змеи».

Нам неизвестно, какими источниками информации обладал Плутарх, однако три момента в его повествовании очевидны. Во-первых, он приукрасил рассказ с помощью своего воображения. Во-вторых, использовал факты, которые не мог проверить. В-третьих, версия Плутарха – калька первоисточника и носит явно выраженный проримский характер.

Октавиан устроил себе пышный триумф. Вместо египетской царицы по торжествующим улицам Вечного города несли ее изображение со змеей, которая впилась ей в руку.

Однако Плутарх, несмотря ни на что, в первую очередь был настоящим историком. Поэтому он и написал в конце своего повествования о Клеопатре: «Всю правду об этом деле не знает никто».

«Существовать, но быть невидимым» (лат. Esse non videri) – так звучал девиз секретной службы Римской империи. Ее основы были заложены первым римским императором Августом и его женой Ливией.

Август прекрасно помнил, что его великий дядя Гай Юлий Цезарь погиб от рук заговорщиков. Чтобы узнать, не замышляет ли кто против него недоброе, Август проявлял изобретательность, достойную зависти. «Даже друзья, – писал о нем римский историк Светоний, – не отрицали того, что он соблазнял чужих жен. Они оправдывали его тем, что делал он это якобы не по склонности к сладострастию, а из желания через женщин узнать мысли их мужей, любовников, родных и знакомых». Трудно предположить, что все они были так уж соблазнительны. Тем похвальнее преданность императора делам государства. Если Август «хотел заниматься тайно или без помехи», для этого у него была особая верхняя комната, которую он называл своими Сиракузами и мастеровушкой.

На коварную интригу с отравлением Август лично не мог пойти, он работал совершенно другими методами. Верной помощницей во всех делах была жена Августа – Ливия Друзилла.

…Семнадцатилетняя Ливия спала со своим любовником у статуи бога плодородия Приапа, когда на сладострастную парочку наткнулись носильщики Августа. Ливия была на сносях, но даже беременность не лишала ее красоты и очарования. Август был покорен ее прелестями и вынудил Ливию бросить мужа. Сам, ни минуты не колеблясь, немедленно развелся со своей женой Скрибонией. Дочь Юлия осталась у отца.

Ливия оказалась столь энергичной, что быстро подчинила себе Августа. Говорили, что она оказывала на своего мужа своеобразное магическое воздействие. Август боялся быть с ней мужчиной, чего не случалось у него в отношениях с другими женщинами.

Всемогущий Август относился к Ливии с величайшим почтением. Светоний писал, что он, прежде чем беседовать с Ливией о каких-либо важных делах, записывал свои мысли на бумагу и потом, при разговоре, старался держаться этих записей, дабы случайно не сказать слишком много или слишком мало.

Император Калигула, правнук Ливии, помня о ее уме и необычайной хитрости, назвал свою прабабку «Одиссеем в женском одеянии».

Ливия делала все, чтобы удержать мужа. Даже красавиц-сириек, с которыми больше всего любил забавляться Август, она подсылала к нему так незаметно, что Август поначалу и не знал, кто это делает. Ливия совершала это не только ради семьи. Она любила власть и горела желанием передать ее своим сыновьям. От первого брака у нее были два сына: Тиберий и Друз. Недаром Тацит называл императрицу «матерью, опасной для государства, и злой мачехой для семьи Цезарей». Вдумайтесь в эти слова – «…злой мачехой для семьи Цезарей». А ведь в семью Цезарей входила и семья Клеопатры.

Не без участия Ливии умерли в юном возрасте усыновленные Августом племянник Марцел и двое внуков. Ливия все уши прожужжала Августу о непомерных буйствах Агриппы. Дед, потворствуя жене, сослал внука на остров в Тирренском море. После смерти Августа Агриппу Постума тотчас же убили. Ливия расчищала, и очень энергично, путь наверх, к трону, своему сыну Тиберию.

Постоянная слежка за противником, ведение компромата на неугодных, сексуальный шпионаж, тайные убийства, различные хитрые трюки были в арсенале тщеславной Ливии в достаточно большом наборе.

Честолюбие Ливии не знало границ. При всем этом она оставалась абсолютно хладнокровной и уравновешенной.

Ливия была превосходной актрисой. Внешняя скромность и благопристойность, острота ума и любезные манеры позволяли обманывать почти всех. По-настоящему ее никто не любил. Беспечные и добродушные люди в присутствии Ливии быстро ощущали свои недостатки – она умела ткнуть пальцем в их слабые места.

Невероятно подозрительная, она запечатывала письма печатью с головой сфинкса, что делало их секретными и конфиденциальными.

Читать их вслух приравнивалось к измене.

Небольшая деталь – печать с головой сфинкса – говорит о том, что Ливия превосходно знала все перипетии египетских дел Цезаря и Августа. Ливия вполне могла быть главным организатором убийства Клеопатры.

Способ, которым уничтожена египетская владычица, – отравление. Это вполне мог проделать и крестьянин, который принес Клеопатре корзину с винными ягодами. В облике крестьянина мог явиться африканский колдун. Уже в то время колдунам были известны яды, вызывающие внутренние болезни, сумасшествие, смятение, ненависть, страх, быструю смерть.

Эти яды не обязательно подмешивать в пищу: колдун мог отравить врага, прикоснувшись к нему рукой. Под ногтем колдуна могла быть закреплена колючка, пропитанная быстродействующим ядом.

Африканские псиллы, пришедшие позже, возможно, проверили «качество» работы своего коллеги.

Сама Ливия превосходно разбирались в ядах. Даже Август не знал, что его милая женушка хранила у себя записи о ядах и противоядиях понтийского царя Митридата VI Евпатора. Именно Ливия создала целую школу отравителей, которую возглавила знаменитая отравительница Локуста.

Историк Дион Кассий обвинил Ливию в том, что она убила девять человек – некоторых из них путем отравления.

Имеется подозрение, что Ливия отравила и самого императора Августа, обсыпав мышьяком винные ягоды, которые он любил собирать в своем саду.

Винные ягоды присутствуют и в случае с Клеопатрой, и в подозрительной смерти крепкого здоровьем Августа.

Возможно, к этим смертям приложена была одна и та же рука. «Одиссей в женском одеянии» присутствовал в обоих случаях.

Конечно, Клеопатра не желала стать «египетской куклой» на триумфе Августа. Однако она до последнего момента оттягивала бы свой уход из этого мира. Ей помогли побыстрее сделать это.