Текст книги " Махно и его крах"
Автор книги: В. Волковинский
Жанры:
Военная история
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
кие портреты .Н.Волковинскии
него
 |
| i |
9
МОСКВА
Издательство ВЗПИ 1991
БВК 63.3(2)712 В 67
f I
Волковинский В. Н. Махно и его крах. – М.: Изд-во ВЗПЙ, 3991. 247 с.
ISBN 5—7045—0108—7
В монографии прослеживается сложный и противоречивый жизненный путь Нестора Ивановича Махно – одного из наиболее известных предводителей крестьянства юга Украины в период борьбы за установление Советской власти, гражданской войны и иностранной военной интервенции.
Освещается история махновщины, отражавшей колебания крестьянства на разных этапах революционного процесса – ог массового повстанческого движения тружеников деревни против иностранных интервентов и их пособников до политического бандитизма.
Книга, создана па основе широкого круга источников, прежде всего архивных материалов, значительная часть которых впервые вводится в научный оборот.
Книга предназначена для историков-специалистов, преподава телей, студентов, а также широкого круга читателей.
Виблногр. 29 иазв. Ил. Н,
Рецензенты:
/О. М. Гамрецкий, д-р ист. наук В, А. Замлинский, д-р ист. наук
без объявления
ББК 63.3(2)712
ISBN Б—7045—0108—7
Валерий Николаевич Волковинстгай, 1991
ОГЛАВЛЕНИЕ
'I
Фигура Нестора Ивановича Махно – одна из наиболее зловещих и загадочных среди врагов Советской власти, которые в годы гражданской войны вели активную вооруженную борьбу против первого в мире государства диктатуры пролетариата. Он, пожалуй, единственный из крупных вожаков контрреволюции, кто вышел из бедной крестьянской семьи. Не было среди них другого такого командующего, не только не имевшего военного образования, но даже не служившего и дня в армии. Справедливости ради следует сказать, что ни белые генералы, ни черный барон, ни
ясновельможный гетман, ни многочисленные атаманы и есаулы не ской войны. Некоторые из них увидели свет в 1921 г., на завер-
ВВЕДЕНИЕ
пользовались такой популярностью, уважением и даже любовью своих подчиненных, как Махио, которого они почтительно называли «батькой».
Махно воевал со всеми властями и режимами, какие только были во время гражданской войны и иностранной военной интервенции на Украине. В рядах махновщины находились представители практически всех национальностей, населявших в то время юг страны, под ее знаменами в разное время воевали анархисты, эсеры, коммунисты, представители других партий, преследовавшие противоположные цели. На стороне Махно сражались бедняки и кулаки, рабочие и уголовники, красноармейцы и перешедшие на сторону «батьки» деникинские и петлюровские солдаты.
Личность Махно часто упоминается в исторических работах, художественной литературе, правда, исключительно в отрицательном плане. Не обошел его и кинематограф, который, благодаря таким фильмам, как «Красные дьяволята», «Пархоменко», «Хождение по мукам», создал стереотип батьки Махно – длинноволосого неврастеника, жестокого и коварного, и в то же время трус-ливого и предельно бестолкового. К сожалению, до сих пор е . нашей литературе нет более или менее объективного политического портрета этой непростой личности. Имя Махно обросло множеством слухов и небылиц еще в период его активной деятельности. Много путаницы и неточ1ностей в свою биографию вписал и сам «батьтсо», издавший за рубежом три тома воспоминаний.
О Махно его современники высказывали самые разные мнения. Известный русский писатель В. Г. Короленко называл его фигурой колоритной и до известной степени замечательной1. Белогвардейская пресса единодушно писала о Махно как о бандите, подобного которому не видел мир, превосходившем по дерзости Степана Разина и Емельяна Пугачева.
Судя по воспоминаниям В. К. Винниченко, у Директории было довольно смутное представление о Махно, конечных целях его борьбы. «Нельзя с уверенностью сказать, – писал председатель Директории, – ничего даже о такой известной фигуре в повстанческом движении, как Махно. Из рассказов одних, он идейный анархист, сознательный украинец, с романтическим укладом своего войска, по образцу запорожского; по рассказам других – это просто бандит, беспринципный, антиукраинец»2.
Член ЦК Украинской партии социал-революционеров И. А. Петренко считал, что политических убеждений у Махно не было3.
На разных этапах гражданской войны видные партийные, государственные и военные деятели Советского государства высказывали различные мнения о Махно – от восторженно-хвалебных до откровенно враждебных, которые, разумеется, сказались на дальнейшем освещении,личности Махно в литературе.
Первые работы о махновщине появились еще в годы граждан-щагощем этапе борьбы с внутренней вооруженной контрреволюцией. Их авторами были непосредственные участники тех событий. Одни из них сражались под знаменем анархистского «батьки», другие – принимали активное участие в ликвидации махновщины.
В работах советских авторов личности Махно уделялось мало внимания. Он Представал перед читателями как бандит, двурушник, кулацкий «батько». Эти книги в подавляющем большинстве пересказывали антимахновские газетные статьи, различные документы и материалы, разоблачающие контрреволюционную суть анархо-махновщины в период ее борьбы с Советской властью4.
В работах, написанных соратниками «батьки», личности Махно уделено гораздо больше внимания. Поскольку эти авторы в основном были видными анархистами, рисовали они Махно как стойкого борца за идеалы анархизма, хотя в годы гражданской войны он таковым не был. И так же легко изменял анархизму, как и Советской власти, если это ему было необходимо, чтобы
1 См.: Новый мир. 1988. № 10. С. 209.
'Винниченко В. К– В1дродження наци. Ч. III. Кшв; В1день, 1920. С. 432.
3 Дело членов Центрального Комитета Украинской партии социал-революционеров Голубовича, Петренко, Лызанивского, Часныка, Ярослава и др.: Стенографический отчет. Харьков, 1921. С. 150.
4 Кочевий О. Про махновщину. Харьков. 1920; Лебедь Д. 3. Итоги и уроки трех лет анархо-махновщины. Харьков, 1921; Эй деман Р. П. Борьба с кулацким повстанчеством и бандитизмом. 3-е изд. Харьков, 1921; Он же. Очаги атаманщины и бандитизма. 2-е изд. Харьков, 1921; Яковлев Я. Русский
нархизм в великой русской революции. Харьков, 1921.
удержать' под своим влиянием крестьянские массы. П. А. Арши-нов, И. Тепер, Н. В. Герасименко и другие авторы из лагеря анар-хо-махновщины больше делились сенсационными воспоминаниями о «батьке», чем пытались создать его объективный политический портрет11
Аршинов П. А. История махновского движения, 1918—1921. Берлин, 1923; Тепер И. (Гордеев). Махно: От «единого анархизма.!, к стопам румынского короля, Харьков 1924; Герасименко Н. В. Батько Махно: Мемуары белогвардейца, М.; Л., 1928.
[Закрыть]22
См.: Кубанин М. Н. Махновщина. Л., 1927; Руднев В. В. Махновщина. Харьков, 1928; Р а в и ч – Ч е р кес с к и й М. Анархисты. Харьков, 1929 и др.
[Закрыть].
К Ю-й годовщине Великого Октября в стране вышел ряд исследований, посвященных истории борьбы за установление Советской власти и защиты ее завоеваний от объединенных сил внешней и внутренней контрреволюции. Среди них были работы, авторы которых пытались объективно объяснить историю махновского, движения и дать более или менее правдивую характеристику его предводителя Н. Махно. В отличие от книг начала 20-х годов это уже были научные исследования, написанные с использованием архивных источников, других материалов, ранее не вводимых в научный оборот®.
Однако начиная с 1929 г., когда диктатура пролетариата стала превращаться в диктатуру Сталина, когда в результате перегибов и извращений в колхозном строительстве возникло массо-рое недовольство крестьян, а в 1932—1933 гг. из-за крупных ошибок в осуществлении коллективизации в стране разразился тяжелый голод, унесший миллионы человеческих жизней, имя Махно опять кануло в Лету. События, связанные с ним, замалчивались, чтобы даже намеком не вызвать воспоминание о том, что берущее в руки оружие крестьянство становится огромной силой. Была прервана публикация воспоминаний одного из активных участников махновщины начальника штаба повстанческой армии В. Ф. Белаша. Не увидела свет книга И. Тепера о Махно, запланированная к выходу в свет во Всеукраинско;г государственном издательстве на 1930 г.
В середине 30-х гг., когда было заявлено о победе колхозного строя в СССР, некоторые авторы попытались представить в своих новых работах Н Махно более объективно. В этом шгапе очень интересным представляется недавно обнаруженное письмо бывшего командующего 2-й’ Украинской армией, в состав которой летом 1919 г. входили махновские войска, А. Е. Скячко в редак– j цига «Истории гражданской войны». В январе 1935 г. в ответ на обвинения в попытке обелить Махно и махновщину бывший t командарм писал: «Я вовсе не идеализирую Махно, иг даю ему (махновскому движению. – В. В,) оценку как «диалектически изменяющемуся явлению», изображаю его как общекрестьянское движение против оккупантов и помещиков, выродившееся в кулацкое движение против Советской власти.
Если она (работа Скачко. – В. В.) несколько смягчает оценку Махно, то зато она бьет по Троцкому и выдвигает переоценку Троцкого, как военного вождя, выдвигает то решительное низвержение Троцкого с пьедестала военного вождя, которое до сих пор еще не было проделано с достаточной яркостью.
Что важнее: смягчить оценку Махно или развенчать Троцкого?
Мне кажется, что сейчас, когда колхозное движение оконча-тел] но победило, когда крестьянство в массе своей сделалось колхозным, а колхозники стали опорой Советской власти, нам нет оснований бояться ... махновщины и нет политической надобности изображать ее в наиболее отталкивающем виде, тем более что и сам Махно умер.,.
Дело заключается не в личностях, а в борьбе сталинской и троцкистской концепций революции»33
Партархив Института истории партии при ЦК Компартии Украины —
Йияиала Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. (Далее: ПА ИИП нря К Компартии Украины). Ф. 5. Ол. 1. Д. 377. Л. 6—7.
[Закрыть].
Личность Махно привлекала многих революционеров в разных странах мира. Большую популярность она получила у испанских республиканцев в период национально-революционной войны в Испании в 1936—1939 гг. В связи с этим в конце 30-х – начале 40-х гг. вышло несколько работ советских авторов, целью которых было развенчать ореол Махно как идейного анархиста, борца за революционные идеалы, показать его контрреволюционную сущность44
Ярославский Е. М. Анархизм в России. М.., 1939 и др.
[Закрыть].
В послевоенный период научные исследования, посвященные Махно, по существу, не публиковались, за исключением нескольких специальных статей55
Сем а нов С. Н. Махновщина и ее крах//Вопр. истории. 1966. № 9. I. 37—60; Б i л и й П. X. Розгром махновщини//Укра!нськнй 1сторичний журнал. 1971. № 5. С. 10-20.
[Закрыть]. В монографиях и коллективных исследованиях по истории гражданской войны и, в частности, борьбы с политическим бандитизмом в тот период фигура Махно трактовалась в традиционно отрицательном плане. Практически ничего нового о нем авторы этих книг не сказали, а повторяли факты и оценки своих предшественников66
Кучер О. О. Разгром збройно! внутр1шньо1 контрреволюцп на Ук-paiHi в 1921—1923 рр. ХарМв, 1971; Незнамова Т. М. КП(б) Украины —организатор трудящихся масс на разгром махновщины (конец 1920—1921 гг.). Киев, 1971; Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М., 1986. Кн. 1—2; В о л к о в и н сь к и й В. М. М. В. Фрунзе на УкраТн!. Кто, 1985; Белый П. Ф., Дышл ев ой П. С. Единство действий в защиту завоеваний революции: Боевое содружество трудящихся Украины и России в борьбе против кулацкой вооруженной контрреволюции (конец 1920—1922 гг.). Киев, 1988 и др.
[Закрыть].
Цопытка объективно показать Махно, политическая фигура ко* торогб до сегодняшнего дня является «белым пятном», сделана р публикациях В. Я. Голованова «Батько Махно, или «Оборотень» гражданской войны», 10. М. Кларова «Побочный сын анархизма» И др.11.
В обширной западной литературе Махно в основном характеризуется как один из величайших вождей, порожденных гражданской войной, наиболее способный и талантливый лидер анархистов, выразитель истинных интересов крестьянства77
"Голованов В. Я. Батька Махно, или «Оборотень» гражданской вой-ны//Литературная газета. 1988. 8 февр. С. 13; Он же. Махно//ЛГ Досье.
К» 1. С. 23; К. л ар о в Ю. М. Побочный сын а н а р ;ш з –г а // Г1 с р е ш) с к а на исторические темы: Диалог ведет читатель. М., 1989. С. 2.37—266.
[Закрыть]88
Peters V. Nestor Makhno: The Life of an Anarchist. Winnipeg, 1970; Palij M. The Anarchism of Nestor Makhno, 1917—1921: An Aspect of the
Ukrainian Revolution. Seattle; London, 1976; Sysyn E. Nestor Makhno and the Ukrainian Revolution. Cambridge; Massachusets, 1977; Те r n о n Y. Makhno: La Revolte Anarchiste. Brussels, 1981; Malet M. Nestor Makhno in the Russian Civil War. London, 1982; S k i r d a A. Nestor Makhno: Le Cosaque de 1’Anarchie. Millau, 1982.
[Закрыть]. На страницах зарубежных книг Махно предстает как единственный спаситель Советской власти от Деникина и Врангеля, предводитель наиболее крупного антигетманского восстания на Украине, повлекшего, крах австро-германской оккупации, как продолжатель славных исторических традиций русского и украинского народов, последователь Степана Разина и Емельяна Пугачева. С нападками на Махно обрушиваются лишь некоторые авторы буржуазно-националистического толка, которые обвиняют его в том, что он разъединил украинское крестьянство в борьбе против Советской власти, ослабил силы Петлюры и тем помог, большевикам завоевать власть на Украине.
Анализируя вышеназванные работы, можно сделать вывод, что историки еще не полностью разобрались в лабиринтах махновщины, этого поразительного по сложности и противоречивости явления, поэтому доныне остается еще много спорного и невыясненного. Сейчас, оценивая исторические процессы, мы хотим, не повторяя по инерции изрядно обветшавшие и не подтвержденные документальными источниками трактовки, понять психологию исторических деятелей минувшего с позиций современности. Попытка создать объективную политическую биографию Н. И. Махно осуществлена на базе документов, значительная часть которых в условиях расширения доступа к архивным источникам и другим материалам впервые вводится в научный оборот, а также публикаций тогдашней периодической печати, многочисленных воспоминаний представителей противоположных политических лагерей, в том числе и самого II И. Махно, рассказов людей, знавших и встречавших «батьку», и имеющейся на сегодняшний день исторической литературы.
НА ЧАЛО
ПУТИ
Клонился к закату последний день жаркого лета 1921 г. В небольшой душной комнате одной из румынских погранзастав за столом сидел человек в одежде полувоенного образца. Он был ниже среднего роста, его светло-русые длинные волосы, посеребрен ные сединой, были гладко зачесаны назад, на измученном маленьком лице выделялся вздернутый нос, в быстрых карих глазах та-илась тоска и смертельная усталость. Это был известный крестьянский «батько» Нестор Иванович Махно, который, спасаясь от преследования Краской Армии, с жалкими остатками своих некогда грозных войск 28 августа 1921 г. перешел румынскую границу. Перед ним лежала стопка чистой бумаги, обыкновенная перьевая ручка и наполненная до краев граненая чернильница.
Махно слегка склонил голову и сидел с таким видом, будто сейчас бросит все и уйдет. Комнату молча мерял мелкими шагами румынский офицер в надвинутой на лоб фуражке с несуразно большим козырьком. Так же нелепо выглядели большие железные шпоры на блестящих сапогах и болтающаяся сбоку длинная сабля. У двери, переминаясь с ноги на ногу, стоял часовой,
Махно резким движением взял ручку, опустил ее в чернильницу и начал писать круглым размашистым почерком:
«Отец мой – бывший крепостной помещика Мабельского, жившего в одном из своих имений в деревне Шагаровой, что в семи верстах от села Гуляйполе Александровского уезда Екатерино-славской губернии: Большую часть своей жизни он прослужил у того же помещика то конюхом, то воловником. Ко времени моего рождения (27 октября 1S89 года) он оставил уже службу у помещика и поступил кучером к гуляйпольскому заводчику, богатому еврею – Кернеру. Отца своего я не помню, так как он умер, когда мне было только 11 месяцев. Пятеро нас братьев-сирот, мал мала меньше, остались на руках несчастной матери, не имевшей ни кола ни двора. Смутно припоминаю своё раннее детство, лишенное■ обычных для ребенка игр и веселья, омраченное сильной нуждой и лишениями, в каких пребывала наша семья, пока не поднялись на ноги мальчуганы и не стали сами на себя зарабатывать. На
9
8-м году мать отдала меня во 2-ю Гуляйпольскую начальную школу. Школьные премудрости давались мне легко. Учился я хорошо. Учитель меня хвалил, а мать была довольна моими успехами..'.»'.
Махно остановился. Кто бы мог подумать, что через много лет, когда, о нем придумают множество легенд и историй, самую невероятную из них свяжут именно со школой, превратив знаменитого крестьянского «батьку» в бывшего учителя. Она была наиболее нелепой, а поэтому, наверное, самой живучей. Белогвардейский журналист А. Ветлугип писал: «Громадное промышленное
село, богатое, бойкое, многотысячное, помнит батько Махно еще пятнадцать лет тому назад маленьким широкоплечим блондинш ком, в должности учителя низшей школы»99
Центральный государственный архив Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органон государственного управления Украинской ССР (далее: ЦГАОР УССР). Ф. 177. Оп. 2. Д. 2743. Л. 1—2.
[Закрыть]1010
- Рощиц ы н В. Авантюристы гражданской войны: Из белогвардейской прессы//Армия и революция. 1922. № 2. С. !24—125.
[Закрыть]. Потом были изданы воспоминания белогвардейского офицера Н. В. Герасименко, который утверждал, что с помощью известного анархиста Волина (В. М. Эйхенбаума) юный Нестор, овладев курсом городского училища и сдав экстерном экзамены, в 1903 г. получил место учителя в одном из сел Мариупольского уезда1111
Герасименко Н. В. Указ. соч. С. 20—11.
[Закрыть]. Эта версия перекочевала во многие советские работы.
Махно же никогда не был учителем, ему было невдомек, что легенду о его «просвещенном прошлом» начала создавать белогвардейская пропаганда, чтобы найти хоть какое-то оправдание поражениям своих генералов осенью 1919 г. от крестьянского войска, которым руководил такой же простой малограмотный крестьянин. Чтобы скрасить этот позор, они решили распустить слух, что предводитель махновщины был более или менее просвещенным человеком. С другой стороны, контрреволюционная пропаганда хотела показать, что против Советской власти активно сражаются якобы представители украинской интеллигенции, выражавшие чаяния и стремления просвещенной части народа Украины.
Первыми еще в годы гражданской войны развенчали эту версию гуляйпольские рабочие. Обнаружив анкету Н. Махно, заполненную им в марте 1917 г., и собрав сведения тех, кто знал и вместе работал с будущим «батькой» на заводе сельскохозяйственных машин «Богатырь», они выпустили листовку «Кто такой Махно», в которой убедительно доказали, что он никогда не был учителем1212
Г'осархив Запорожской области. Ф. Р—349. On, I. Д. 427. Л. 50.
* В этом И многих других дореволюционных документах его фамилию искажают Михно, Михнеико.
[Закрыть].
Всю жизнь Махно приходилось много лгать, изворачиваться. Делал он это легко и часто, главным образом' для того, чтобы скрыть свои истинные цели и стремления, свалить на других неудачи и провалы, усыпить бдительность противника и даже утаить до поры от ближайших сподвижников свои планы и замыслы, наконец, чтобы хоть как-то оправдать кровавые злодеяния махновщины.
Любопытно, что даже дату своего рождения, сам не зная того, Махно указывал неверно. По-видимому, до конца своих дней он так и не узнал, что родился не 28 октября 1889 г., как это было зафиксировано во всех его документах и вошло во все посвященные ему работы, а годом и двумя днями раньше. В совсем недавно обнаруженной метрической книге регистрации актов гражданского состояния Крестово-Воздвиженской церкви г. Гуляйполя за 1888 г. под № 217 зафиксировано, что Нестор Махно родился 26, а крестился 27 октября. Родителями его были «государственный крестьянин с. Гуляйполя Иван Родионович Михно* и законная жена его Евдокия Матвеевна. Оба православные»1313
Госархив Запорожской области. Ф. Р—5593. Оп. 2. Д. 469. Л. 82 об.
[Закрыть]. По всей видимости, мать Нестора, как это делали многие крестьяне, которые имели слабых и больных детей, умышленно уменьшила своему сыну возраст, продлив тем самым хоть трудное, но все-таки детство на год, отсрочила начало изнурительной трудовой жизни, призыв в армию и т. д. Не ведая того, именно этой своей безобидной хитростью в 1910 г. она спасла ему жизнь.
Хотя односельчане и забыли год рождения будущего «батьки», по помнили, передавая из уст в уста, легенду о том, что при крещении младенца у священника загорелась риза. По всему Гуляй-юлю разнеслась весть, что, согласно древней примете, новорожденный должен стать большим разбойником.
Итак, Махно было 30 лет, когда волей судьбы' и стечением субъективных и объективных обстоятельств он в годы гражданской войны оказался в зените славы. Известный французский общественный деятель, писатель, делегат II конгресса Коминтерна Раймон Лефевр, побывавший в 1920 г. на Украине и даже, но некоторым сведениям, чуть не попавший в руки бандитов, как-то сказал, что в пятнадцать лет человек обычно представляет собой ер'инатуру того, каким он станет в тридцать1414
в См.: Лефевр Р. Жертвоприношение Авраама. М., 1968. С. 37.
[Закрыть]. Махно трудно представить в пятнадцатилетием возрасте, ибо во всех его биографиях и далее в автобиографии допущено множество ошибок, неточностей, есть попытки приукрасить или, наоборот, показать только в темных тонах юношеские годы этой одной из наиболее колоритных фигур контрреволюционного лагеря периода гражданской войны. Детство и юность Махно окутаны различными легендами. Однако все лее привлечение малоизвестных, а также архивных документов и других источников позволяет воссоздать начало жизненного пути Махно и его первые шаги на бунтарской стезе, которые во многом объясняют его непредсказуемые действия, постоянные колебания, а затем открытый переход на сторону врагов трудового народа.
Время и место, где родился любой человек, в определенной степейи дает ключ к пониманию его личности, помогают объяснить, почему в той или иной ситуации он поступал так, а не .на-че, откуда черпал силы и вдохновение в самые трудные моменты жизни. Гуляйполе – родина Н. Махно – на рубеже XIX—XX столетий было большим промышленным и торговым селом с многотысячным населением разных национальностей. Оно славилось не только в своем Александровском уезде, но и во всей Екатерино-славской губернии.
В Гуляйполе функционировало около 80 торгово-промышленных предприятий, на которых в начале века работало несколько сот рабочих. В 18 лавках торговало 30 купцов, ежегодно проводились ярмарки. Вблизи села проходила железнодорожная линия Чаплино – Бердянск, которая также способствовала развитию промышленности и торговли в уезде и селе1515
История городов и сел Украинской ССР: Запорожская область. Киев,
1981. С. 292.
[Закрыть]1616
Народная жизнь. 1915. 5 сент.
[Закрыть]. Появившиеся в Гуляй-поле предприятия хотя и не очень, но все же изменили крестьянский облик села. Первое поколение рабочих было ближе к крестьянству, чем к пролетариату, и не порывало с землей. Крестьянство степных районов, в том числе Гуляйполя, жило намного богаче, чем в друшх регионах страны. Разорившиеся сельские жители уходили на работу в близлежащие города Донбасса и в Екате-ринослав и не создавали тех огромных армий батраков, которые переполняли села Правобережья Украины. Вокруг Гуляйполя находилось 50 крупных кулацких хуторов, которые с основном принадлежали немецким колонистам. «Наше село, – с гордостью писал один из местных репортеров в губернскую газету «Народная жизнь», – ... находится в наилучших условиях по отношению к другим селам, потому что вокруг него живет огромное количество богатых земледельцев, среди которых наибольше немцев. Поэтому и село наше сделалось значительным центром культуры. Если его сравнить с каким-нибудь другим наилучшим селом, то Гуляйполе победит его. У нас в селе жители не похожие на крестьян, а горожане да и только.
У нас есть заводы, паровые мельницы и фабрики, достаточно было и есть школ...»*.
Из окрестных деревень в Гуляйполе шло много крестьян в надежде найти работу. Это были преимущественно те, кто хотел заработать себе на жизнь, но боялся навсегда порвать с землей, страшился набиравших силу и мощь городов. Рабочих мест в Гуляйполе было не так уж много, и те, кто их получил, находились под постоянной угрозой потерять работу, а поэтому терпели жестокую эксплуатацию, тяжелые условия жизни, оскорбления и унижения хозяев, полицейских, чиновников всех званий и рангов. Работали много, но были и минуты, когда, собравшись вместе, гу-ляйпольцы вспоминали своих свободолюбивых предков, пересказывали друг другу истории о легендарных походах запорожских казаков против татар, поляков, турок и далее во Францию. С раннего детства глубоко в душу молодого Махно и его ровесников запали рассказы о казацкой вольнице и Запорожской Сечи.
В годы гражданской войны, сражаясь против австро-германских оккупантов и гетмана Скоропадского, войско Махно рядилось под казачество, пыталось возродить некоторые его традиции и напоминало во втором десятилетии XX в. больше балаган, чем армию. В то время Гуляйполе постоянно сравнивали с Запорожской Сечью. Побывавшая в январе 1919 г. в махновской столице А. М. Коллонтай с восторгом говорила: «Село Гуляйполе стало главной базой всех «партизанских войск имени батько Махно» и приняло вид укрепленного лагеря, напоминающего древнюю Запорожскую Сечь»1717
Правда. 1919. 14 февр.
[Закрыть]. «Настоящей Сечыо» и «картинкой украинского XVII века» назвал Гуляйполе и Л. Б. Каменев, в качестве чрезвычайного уполномоченного Совета Труда и Обороны встречавшийся с Махно 7 мая 1919 г.1818
Пролетаоская революция. 1925. № 6. С. 136—137.
[Закрыть]1919
ЦГАОР УССР. Ф. 177. Оп. 2. Д. 2743. Л. 2.
[Закрыть]
. Рассказы о героических и славных традициях вольных казаков породили в душе вспыльчивого, злого и упрямого от природы юного Нестора упорное сопротивление всякой власти без разбора, нежелание кому-либо подчиняться.
В детстве мальчик испытал все тяготы эксплуатации как помещиков, так и буржуазии, кулаков, торговцев. «Летом, – вспоминал он, – я нанимался к богатым хуторянам пасти овец или телят. Во время молотьбы гонял у помещиков в арбах волов, получая по 25 копеек в день»11. К своим хозяевам он испытывал одно чувство – смертельную ненависть, его буквально разрывала жажда возмездия за оскорбления и унижения, и мстил он им как только мог.
Купец Тупиков, выгнав Нестора из своего, магазина, рассказывал потом односельчанам: «Это был настоящий хорек: молчаливый, замкнутый, сумрачно смотревший на всех недобрым взглядом необыкновенно блестящих глаз. Он одинаково злобно относился как к хозяину, служащим, так и к покупателям. За три месяца его пребывания в магазине я обломил на его спине и голове совершенно без всякой пользы около сорока деревянных аршннов. Наша наука ему не давалась»2020
13 Цит. по: Герасименко Н. В. Указ. соч. С. 9.
[Закрыть].
Махно часто менял место работы. Попав в малярную мастерскую Будка, он очень быстро освоил красильные премудрости, которые давались ему легко. Через год он стал подручным мастера, но однообразие процесса, одни и те же лица быстро надоели молодому человеку. В 1903 г., «поднявшись немного и окрепнув», Махно поступил чернорабочим на чугунолитейный завод Кернера. И здесь его не покидало болезненное стремление быть в центре внимания, выделяться любой ценой. Узнав, что на заводе есть любительский театральный кружок, руководителем которого ыл Назар Зуйченко, Махно попросил записать его в труппу. «Однажды подходит ко мне Нестор Махно, – вспоминал позже Зуйченко – и просит принять его в артисты. Ну, чего раздумывать... Смешить, так смешить публику. А он – что мальчик с пальчик, вот так, по пояс мне... Приняли...»2121
Махновщина: (Отрывки из воспоминаний В. В е л а ш а)//Л1топис рево-люцП. 1928. № 3. С. 191.
[Закрыть]. Однако театр не смог целико! захватить Махно. Он рано пристрастился к водке, часто появлялся пьяным на улицах села, лез во все драки.
Грянула революция 1905 года.'Известие о расстреле рабочих на Дворцовой площади в Петербурге 9 января 1905 г. долетело и до провинциального Гуляйполя. На его улицах появились листовки, осуждавшие «Кровавое воскресенье» и призывавшие к борьбе с самодержавием. В считанные недели и даже дни политика стала интересовать всех, она стучала в двери и окна и захолустного Гуляйполя, где жизнь раньше протекала размеренно и более или менее спокойно. Энергичный, жаждущий деятельности Нестор Махно не мог оставаться в стороне. Он вихрем носился но селу, жадно вслушивался в разговоры односельчан, которые они вели на базарах, улицах, предприятиях, впитывал без разбора и анализа различные рассуждения и мнения, искренне верил самым фантастическим и невероятным слухам, которые возникали и расползались по Гуляйполю.
В период революции 1905—1907 гг. в Александровском уезде и в Гуляйполе большевистские группы и ячейки были малочисленны, временами революционную работу вели лишь отдельные члены партии, за которыми полиция смотрела, что называется, в оба и жестоко пресекала все попытки развернуть активную деятельность. Поэтому большевики не могли оказать существенного влияния на широкие слои рабочих и крестьян в этом регионе. Махно попытался как-то определиться в революционном водовороте. Не имея осознанных целей и стремлений, он сперва примкнул к малочисленной и слабой меньшевистской организации. Но ее беспомощность и хилость быстро разочаровали обуреваемого страстями и жаждой деятельности Нестора.
На улицах села появились антиправительственные листовки, проходили сходки и митинги. До Гуляйполя доходили слухи о событиях в Петербурге, Москве, Екатеринославе, Александровске, соседних селах, которые подталкивали его жителей к более активным выступлениям. 22 февраля 1905 г. забастовали рабочие заводов Кернера и Кригера. Их основными требованиями были: улуч-щение условий труда, отмена штрафов, которых существовало почти 15 видов, и сверхурочных работ. Среди бастовавших был в чернорабочий Махно. Из этой забастовки он вынес ложное представление о том, что подавляющее большинство рабочих хочет лишь улучшения своего экономического положения. Такого мнения он стойко придерживался и в последующие годы и руководствовался только им. Выступление это было стихийным, плохо организованным. Гуляйпольские рабочие – вчерашние разорившиеся крестьяне – не имели опыта политической борьбы, среди них не велась агитационная работа.
Для усмирения беспорядков в Гуляйполе прибыли казаки, и усиленные полицейские наряды, было арестовано несколько социал-демократов, которые вели революционную борьбу в селе.
В годы революции в Гуляйполе развернула интенсивную деятельность группа анархистов-коммуиистов, которая действовала с 5 сентября 1906 г. по 9 июля 1908 г. Возглавили ее братья Александр и Прокопий Семешоты и Вольдемар Антони. Свою организацию, которая преимущественно занималась экспроприацией, они назвали «Союз бедных хлеборобов». Идеи анархии, деформированные до уровня крестьянского понимания, нашли определенную поддержку среди населения южных районов. Они были принесены сюда различными революционерами, которых царское правительство на протяжении длительного времени -ссылало в южные районы страны. Истоки распространения анархизма, понимавшегося в основном как «вольная жизнь», лежали в глубине веков. Среди крестьянства юга анархия ассоциировалась с казачеством, запорожской вольницей. И не зря главари анархистского «Союза, бедных хлеборобов» радужными красками рисовали гуляйполь-ским молодым рабочим и крестьянам конечную цель их борьбы, когда наступит «время степным орлятам погулять на мирском поле за вольную жизнь, за волю и счастье». А. П. Семенюта, напутствуя своих друзей на грабежи и убийства, постоянно говорил: «Великая честь и слава вам – сынам народа, славным правнукам запорожцев»2222
Центральный государственный исторический архив (далее ЦГИЛ) УССР
[Закрыть]2323
в г. Киеве. Ф. 313. Оп. 2. Д. 2383. Л. 106.
[Закрыть].
Анархисты-террористы совершали дерзкие нападения на банки, почтовые отделения и зажиточных граждан, проводили акты «безмотивного террора», когда убивали представителей господствующих классов с целью якобы запугать буржуазию и не дать погаснуть пожару революции. Имея крупные суммы денег, они желали во весь голос заявить о себе и поэтому пытались связаться с анархистами Москвы и Петрограда, предлагая им даже финансовую помощь. Им ничего не стоило посылать своих людей в Вену для покупки оружия. К экспроприаторам тянулась молодежь, которая таким способом пыталась бороться с существующей несправедливостью, за улучшение своего социального положения. Убийство по-
И
лицейского, чиновника, помещика оставляло деревню на некото рое время, хотя и непродолжительное, «без всякой власти». Этт^ . несколько дней анархии представлялись крестьянам легкой, хота i и кратковременной победой, прообразом будущей жизни, за которую боролись члены «Союза бедных хлеборобов».
Махно попытался вступить в организацию экспроприаторов, но ее руководители сначала отказали ему в этом. Они боялись, что отличавшийся непредсказуемостью действий, болтливостью и хвастовством Махно может раскрыть организацию. Лишь благодаря гому, что братья Семенюты часто уезжали из Гуляйполя в другие города, Махно в их отсутствие все-таки стал членом «Союза бедных хлеборобов».
Сделал это Махно довольно просто: выследил экспроприаторов, когда те собрались идти на очередное дело, и решительно заявил: «Или убейте меня прямо здесь, или возьмите с собой»15.
