Текст книги "Холостяк (ЛП)"
Автор книги: Уинтер Реншоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Глава 24
Серена
Уже поздно, а я не могу уснуть. Сегодня четверг, на часах без четверти полночь – сейчас самое время для одного из снотворных, которыми меня пичкала Эудора пару недель назад, но я знаю, что без них мне лучше.
Дерека нет дома весь вечер. Он ушел, чтобы встретиться с Ройалом за бокальчиком пива и гамбургерами, и до сих пор не вернулся.
Если задуматься, он пропадал всю неделю. Работал допоздна. Рано уезжал. Уверена, на этой неделе он отработал не меньше шестидесяти часов. Любая девушка могла бы подумать, что он ее избегает, будь она хоть немного неуверенной в себе.
И все же я отказываюсь принимать это на свой счет. Жизнь слишком коротка. Поэтому при встрече с ним я притворяюсь, что все в порядке, ведь если Рэндаллы в чем-то и хороши, так это в притворстве – делают вид, что все хорошо, когда это совсем не так.
Во всяком случае, большую часть времени.
Стопка книг аккуратно лежит на кофейном столике. Они большие. С фотографиями старинных автомобилей и самолетов. Винтажные фото.
Здесь тихо. Слишком тихо, но я не готова лечь спать.
Пятнадцать минут назад я переключала каналы, по телевизору показывали в основном рекламные ролики и повтор «Друзей», поэтому я предпочла тишину.
На эти выходные собираюсь поехать домой, чтобы навестить Поппи.
Но еще не сказала об этом Дереку.
Дверь неожиданно распахивается, и Дерек появляется на пороге. Ключи в его руке тихонько звякают, когда он разувается. Он одет в джинсы и футболку – обычная одежда для обычного вечера с парнями.
– Как прошел ужин? – спрашиваю я, просматривая книгу Анселя Адамса. Даже для меня это звучит, словно я его жена.
Дерек ходит по квартире, раскладывает вещи из карманов: выкладывает ключи и кошелек, ставит на зарядку телефон на кухонном островке.
– Хорошо, – отвечает он.
– Как дела у Ройала?
– Неплохо.
Я прикусываю губу, чтобы не сказать то, о чем буду жалеть. Не понимаю, как он может быть со мной таким добрым и милым, а потом отказывается поддержать простой разговор. Возможно, мне стоит дать ему поблажку в этот раз. И тогда мое раздражение уменьшится. Он устал, просто отпусти это, говорю я себе.
– Почему ты еще не легла? – Дерек пересекает гостиную и останавливается перед диваном. – И почему сидишь в темноте?
Я киваю на книгу у меня на коленях.
– Как ты вообще что-то видишь? – Он протягивает руку, включает лампу, и мягкий свет заполняет пространство вокруг нас.
– Спасибо.
– Не против компании?
Я поднимаю на него взгляд.
– Эм. Конечно.
– Это означает «не против»?
– Да. – Изучаю его прекрасное лицо. Если бы только Дерек Роузвуд был середнячком и обычным – внутри и снаружи – тогда, возможно, я бы на него не смотрела, не жаждала его пальцев в своих волосах, его поцелуев.
– Кажется, ты сомневаешься.
– Просто не хочу утомлять тебя пустыми разговорами, – шепчу я. Облизываю указательный палец и переворачиваю страницу.
Он садится рядом со мной.
– Мой дядя Эдгар подарил мне эту книгу прямо перед смертью. И завещал свою камеру. Эта штука валяется в моем шкафу уже несколько лет. Не могу заставить себя научиться ею пользоваться.
– Почему?
– Не знаю. Я могу сломать ее. Или сделать хреновые фото. Возможно, она слишком напоминает мне о нем.
– Ты боишься.
– Я не боюсь, – усмехается он.
– Боже мой. Думаю, я наконец-то разгадала тебя.
– Сомнительно.
Я прижимаю руку к груди и поворачиваюсь, чтобы сидеть лицом к нему.
– Если что-то доставляет тебе дискомфорт, физический или эмоциональный, ты убираешь это в коробку и ставишь на полку, чтобы больше не видеть. И притворяешься, что этого не существует, чтобы не разбираться со своими чувствами.
– Какая чушь.
Закатываю глаза, стукнув его по мускулистой груди. Трикотажная ткань его футболки обтягивает мышцы, подчеркивая изгибы и впадины, которыми я совсем недавно начала наслаждаться.
Понимаю, что улыбаюсь. Вот Дерек, которого я предпочитаю. Немного расслабленный. Вальяжный. Готовый общаться.
– Почему ты так улыбаешься? – спрашивает он.
– Не понимаю, о чем ты. – Я стараюсь оставаться невозмутимой. И терплю крах. – Прости, я пыталась вести себя, как ты.
– Это как?
– Все отрицать, – говорю я. – Ты отрицаешь, отрицаешь и отрицаешь, даже когда правда смотрит тебе прямо в лицо.
Он сжимает губы и качает головой.
– На самом деле, я так не делаю.
Я хлопаю его по плечу.
– Ты делаешь так прямо сейчас.
– Отрицание ложного обвинения и отрицание очевидного – не одно и то же, Серена.
– Как скажешь, советник.
Дерек чуть улыбается, и это почти компенсирует ужасный день.
– В любом случае, почему ты называешь меня советником?
– Потому что это глупо и напыщенно, и тебе нужно относиться к себе немного менее серьезно. – Я встаю, чувствуя, как на меня накатывает сонливость, но Дерек берет меня за запястье и тянет к себе на колени.
– Привет.
Я седлаю его ноги и чувствую себя вполне комфортно. Конечно, я могу спросить, что он делает. Могу попытаться оказать сопротивление, но нет смысла сражаться в проигранной битве. Мы оба знаем, что произойдет, и к черту последствия.
– Я еще не готов лишиться твоей компании. – Его голос низкий и хриплый, наши глаза закрыты.
– Я просто иду в постель…
– Да. – Дерек медленно и целенаправленно скользит руками по моим бедрам и обхватывает ладонями мою задницу. – Но ты выбрала неправильное направление.
Я обнимаю его за плечи, пока он несет меня к себе в спальню и кладет на край огромной кровати. Затем отпускает и впивается в меня взглядом. Я вдыхаю запах одеколона и дорогого пива.
В клетке его рук я чувствую себя в безопасности. Защищенной.
Когда Дерек ложится на меня, я принимаю его вес, руками жадно тяну подол его футболки, пока она не оказывается над его головой. Его восхитительные темные волосы в полном беспорядке, и я запускаю в них пальцы, когда он прижимается губами к моим.
Протянув руку между нами, Дерек просовывает пальцы под пояс моих леггинсов и тянет их вниз по бедрам. Стоя на коленях, он проводит пальцем под резинкой моих кружевных трусиков, прежде чем стащить по бедрам.
Затем отбрасывает все это в сторону и возвращается обратно. Я провожу руками по его джинсам, касаясь выпуклости, скрытой под шелковыми боксерами. Освободив член, прижимаю руки к груди Дерека, молча побуждая лечь на спину.
Сжимая его бедра, я наклоняюсь и беру его твердость в свои руки, приближаю губы к головке члена и провожу языком по всей его длине легким, как перышко, прикосновением.
Дерек сжимает мои волосы, дергает, тянет, направляет, пока я нахожу идеальный ритм. Я останавливаюсь на мгновение, поглаживаю его и смотрю в его гипнотические темные глаза.
Мое сердце пропускает удар всего на секунду, но я игнорирую это и пытаюсь сосредоточиться на бушующей во мне похоти.
Это лишь физическое влечение. Никаких чувств.
Я возвращаюсь к его пульсирующему члену, но Дерек берет меня под мышки и тянет вверх, чтобы я оседлала его. Моя нуждающаяся киска трется о его член, кожа к коже. Он полностью сосредоточен на мне, руками обхватывает мою грудь и двигается к заднице, дразня.
Не понимаю, как мы перешли от разговора о фотографиях к тому, что оказались голыми в его постели, но ответ, наверное, не имеет значения.
Мы здесь.
Делаем это.
Никто в мире не сможет остановить нас сегодня вечером.
Левой рукой Дерек берет меня за подбородок. Большим пальцем касается моей нижней губы и притягивает меня ближе.
– Левая тумбочка. Верхний ящик, – выдыхает он.
Я наклоняюсь над ним, открываю ящик, ожидая найти тайник с презервативами, но вместо этого нахожу игрушки. Игрушки для взрослых. Полный набор.
– Ох. – Я слегка теряюсь. В комнате полумрак, но эти вещи видны, как при свете дня.
– Там должна быть коробка… – говорит он. – Фиолетовая…
– Я же ищу презервативы?
– Да.
Наконец, я замечаю фиолетовую коробку и достаю пакетик.
– Вот.
Дерек разрывает фольгу зубами, и я отодвигаюсь в сторону, пока он надевает презерватив на себя. Я насчитываю не меньше двух пар наручников. Спутанный клубок кожи. Несколько повязок на глаза. Внушающего размера фаллоимитаторы и несколько неоновых вибраторов – полный набор для хорошего времяпрепровождения.
– Ты… ты используешь их? – спрашиваю я, когда он усаживает меня на колени.
Уголки его губ приподнимаются, идеальные зубы светятся в темноте
– Серена.
Дерек сжимает мои бедра и направляет меня на себя. Я медленно опускаюсь по длине его ствола, выдыхая, когда он наполняет меня.
Держа меня рукой за шею, он притягивает меня к себе, даря один единственный поцелуй.
– Я не пользуюсь ими с тобой, потому что мне это не нужно. Достаточно тебя. Ты – все, что мне нужно.
Раскачиваясь вперед-назад на его толстом члене, я позволяю волосам скрыть улыбку облегчения.
Никто никогда не говорил мне, что меня достаточно.
Никто никогда не давал мне почувствовать, что меня достаточно.
Я ускоряюсь, усиливая трение и жар, теряясь в темноте комнаты и безопасности его рук – это временное убежище, которое я совсем не ожидала найти в маленьком городке Рикстон Фоллс.
Жадность его рта конкурирует только с жадностью его рук – он владеет каждым миллиметром моего тела. Я сосредотачиваюсь на ощущении его твердой плоти, проникающей и наполняющей меня снова и снова. Он уделяет внимание моей груди, засасывая сосок в рот и щелкая по нему языком, прежде чем прикусить зубами чувствительную горошину.
Нам не нужны незначительные разговоры, когда наши тела могут все сказать за нас.
Я медленно поднимаю и опускаю бедра. Не хочу, чтобы это заканчивалось. Хочу, чтобы это длилось вечно, но мое тело уже приближается к финишу этой бешеной гонки.
Я прижимаю губы к разгоряченной коже его гладкой груди, пробуя на вкус. Поглощая его. Желая до мельчайших подробностей навсегда запомнить этот момент, потому что чувствую, что это наш последний раз.
Мы слишком не похожи.
Идем разными дорогами.
Живем как будто на двух совершенно разных планетах.
И однажды, если не будем осторожны, то столкнемся.
Дерек говорит, что он не влюбчивый, но я ему не верю.
Он может отрицать, отрицать и отрицать.
Но я знаю.
Он влюблен в меня.
И это добром не кончится.
Глава 25
Дерек
– На этой неделе я созванивалась со старой подругой.
Серена лежит в моих объятиях, кончиками пальцев я легким касанием вывожу круги на ее плече, и это противоречит всем моим принципам.
Я не обнимаюсь. Не нежничаю. Я не дорожу маленькими тихими моментами и не испытываю удовольствия, лежа с женщиной после секса.
Будь на ее месте другая, я бы уже вручил ей платье, из вежливости сказал комплимент или два, подождал, пока она наденет туфли, и проводил бы за дверь.
Мой член до сих пор твердый и мокрый от ее возбуждения. Запахи секса и нарушенных запретов наполняют мои легкие, и ее вкус все еще ощущается у меня на языке.
– О, да? – Я опускаю голову на подушку.
– В субботу утром я возвращаюсь в город.
Я устремляю на нее тяжелый взгляд.
– Только на выходные. Вернусь в воскресенье. – Она прочищает горло, прижимает руку к моей груди и кладет на нее голову. – Мне это нужно.
Я не думаю, что это хорошая идея, но это не мое дело. Она самостоятельная личность и может делать, что пожелает.
– Мои друзья скучают по мне, – говорит она. – Они хотят, чтобы я вернулась домой. И я тоже скучаю по дому, но все то время, что я говорила по телефону, могла думать только о том, как мне будет не хватать этого милого местечка, – смеется она. – Забавно, ведь я провела здесь совсем мало времени. – Ее голос опускается до шепота. – А потом подумала, что буду скучать и по тебе.
Серена садится, убирая за ухо огненную прядь. Наши взгляды находят друг друга в темноте.
– Это смешно, ведь я знаю тебя всего неделю. – Она издает хриплый, нервный смешок и смотрит на свои руки. – Не знаю, зачем говорю это тебе. Моя точка зрения такова: я понятия не имею, чего хочу. И знаю, ты просил меня еще немного побыть в Рикстон Фоллс. С тобой.
Она смотрит на меня, и мир вокруг нас останавливается.
– Я понятия не имею, почему ты хочешь, чтобы я осталась, – говорит она. – Это так нелепо, все это время ты убеждал меня держаться от тебя подальше, что ты не тот, кто мне нужен… когда на самом деле все наоборот.
– О чем ты говоришь? – Я нарушаю молчание. Ее мысли подобны семенам одуванчика, которые ветер разносит в разные стороны.
– Ты – «Семьянин», а я – «Секс в большом городе». Наши миры никогда не сойдутся, как бы ни был хорош секс, мы оба это знаем. Это скользкая дорожка, Дерек.
– Ты этого хотела, – напоминаю я. – Помнишь?
Серена отодвигается ближе к краю кровати, и наш момент откровения заканчивается.
– Я хотела то, что ты предлагал. – Она отворачивается. – Ты не должен был просить меня остаться, Дерек. Это не было частью сделки. Это… все изменило.
– Объясни.
– Я просто хотела весело провести с тобой время. Мне не нужно, чтобы это обернулось чем-то большим…
– Ты придаешь этому слишком много значения, – возражаю я.
– Разве?
Мы сидим в полной тишине. Я не могу ответить на ее вопрос. У меня нет ответа. Я знаю лишь то, что все женщины, которых я встречал последние два года, были одинаковыми. Королевы драмы, как под копирку. Простые. Отчаянно нуждающиеся быть любимыми. Но сейчас, впервые за долгое время я встретил женщину, которая затронула что-то внутри меня.
Женщину, заставившую меня усомниться в собственных убеждениях.
Женщину, заставившую меня переступить через все мои правила.
Серена встает с кровати, ни разу не посмотрев на меня.
– Я вернусь в воскресенье вечером. Думаю, мы можем использовать эти пару дней вдали друг от друга, чтобы подумать. Просто… мы двигаемся слишком быстро. Стали теми, кем не должны.
И затем вот так просто она уходит.
* * *
В пятницу я иду на работу рано утром, а вечером прямо оттуда еду забрать Хейвен. В субботу утром просыпаюсь ни свет, ни заря, и везу дочь на завтрак – не хочу смотреть, как уходит Серена.
Глава 26
Серена
Субботнее утро встречает меня радостными воплями. Поппи прыгает от восторга и буквально виснет на мне. Она обнимает меня своими худыми руками за плечи и крепко сжимает.
– Я так понимаю, ты по мне скучала, – смеюсь я, почти задыхаясь от аромата ее парфюма, но наслаждаясь знакомым запахом.
– Не могу поверить, что ты здесь, – отстраняется она с улыбкой от уха до уха. А затем тараторит: – Никогда не пропадай так надолго. Это ужасно. Город без тебя совсем не тот. Мои выходные без тебя не выходные.
– Мне трудно в это поверить. Ты всегда прекрасно покоряла город в одиночку.
– Есть кое-что еще. Я скучала по тебе. – Она берет меня за руку и впускает в квартиру. – Проходи. Садись. Давай наверстаем упущенное.
Поппи выглядит отлично. Те же блестящие упругие кудри идеального блондинистого оттенка Гвинет Пэлтроу. То же стройное (благодаря пилатесу) тело. Все такая же ослепительно-белая улыбка.
Я следую за ней в светлую гостиную и плюхаюсь на застеленный льняным покрывалом диван. Она садится на стул напротив и серьезным взглядом изучает меня, нахмурив брови.
– Что? – спрашиваю я.
– Ты выглядишь так, словно потерпела поражение. – Ее тон деликатен, но это не уменьшает удар от самих слов.
– У меня были другие приоритеты, Пи.
– Все равно. Когда ты в последний раз делала стрижку? А твои ногти. Эта кутикула. – Она морщится, но слова произнесены с любовью. Такой уж она уродилась.
Впервые я встретила Поппи в обувной секции в «Бергдорфе». Мы обе претендовали на последнюю пару сапог «Гуччи» тридцать седьмого размера. Началось все некрасиво, но почему-то мы вышли оттуда друзьями с соглашением о совместном владении обуви, нацарапанном на обратной стороне квитанции и уговором вместе пообедать.
– Тем не менее, – Поппи хлопает в ладоши, – я объявляю день девочек. Прическа. Маникюр. Маска для лица. Массаж. Шопинг. Обед и выпивка. Ты будешь на небесах, любовь моя.
– Ты лучшая, Пи. Мне необходимы выходные для себя. Ты даже не представляешь. – Здесь я чувствую себя комфортно. Из ее квартиры прекрасный вид. Я много раз здесь зависала. Это место было для меня вторым домом некоторое время. Я до сих пор его так чувствую.
Хотя теперь, когда Пейдж съехала, стало гораздо спокойнее.
Поппи проверяет время на циферблате изящного «Ролекс» на левом запястье и машет мне, чтобы я встала.
– Хорошо, нам пора идти. Наша первая встреча через сорок минут.
Мы собираем вещи, выходим в вестибюль и идем к лифту.
– В тебе что-то изменилось. – Она изучает меня, пока мы спускаемся на первый этаж. Двери лифта раздвигаются, и она краем глаза смотрит на меня, пока мы шагаем к вращающейся двери. Ее водитель припарковался возле большого зеленого тента.
– Во мне все изменилось.
Поппи поджимает губы.
– Нет. Ты сияешь.
– В самом деле? Потому что несколько минут назад ты распиналась о том, как ужасно я выгляжу.
Ее водитель открывает пассажирскую дверь, и мы забираемся внутрь, скользя по черной коже заднего сиденья ее городской машины.
– Дело не в этом. – Она присматривается ко мне внимательнее. – Ты словно светишься изнутри. У тебя есть внутреннее сияние. Косметикой такого эффекта не получить.
Я выдыхаю, посмеиваясь.
– Как скажешь.
– Это мужчина! – Она шлепает ладонью по своему стройному бедру. – Вот оно. Кто ты, черт возьми, и что сделала с Сереной?
Я подавляю улыбку чеширского кота.
– Не будь смешной. С кем бы я сейчас встречалась?
– Отличный вопрос, – говорит Поппи. – Не хочешь ответить?
– Нет.
Она сжимает мою ладонь, как пятилетний ребенок, и я отдергиваю ее.
– Кто он, черт возьми? – Она не отстанет. Как чертова собака, ухватившая мясистую кость. Поппи касается своего подбородка жестом «а-ля Шерлок Холмс». – Подожди-ка. Ты же сейчас живешь со своим адвокатом…
Я смотрю в окно, чтобы она не могла прочитать выражение моего лица.
– О мой Бог. Ты трахаешься со своим адвокатом. – Поппи даже подпрыгивает, как будто только что решила самую интересную загадку в мире. – Он сексуальный?
Я не отвечаю.
– Посмотри на меня. – Она хватает меня за плечо и трясет. – Ты не сможешь игнорировать меня вечно. Скажи-ка. Какой он? Как выглядит? Он хорош в постели? Как это произошло?
Зная Поппи и прекрасно понимая, что она не сдастся, пока не получит то, что хочет, я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к ней.
И рассказываю ей абсолютно всё.
Выговориться очень приятно.
Мне нравится говорить о нем – говорить о лучших днях в моем недавнем тяжелом прошлом.
Я не перестаю улыбаться – что бы это ни значило.
* * *
Сегодня я новая женщина – снаружи. Новая прическа. Новая одежда. Новый макияж. Свежий лак.
Поппи, со свойственной ей драматичностью, сделала фото «до» и «после». Я не понимала, как сильно себя запустила, пока не увидела эти фотографии. В свою защиту отмечу: чтобы скрываться в Белькуре, не требуется наводить ежедневный марафет.
– Как ты себя чувствуешь, милая? – Поппи протягивает руку, поглаживает мою ладонь. – Ты выглядишь потрясающе.
Я улыбаюсь, оглядывая переполненный бар «Грей». Все разодеты в пух и прах. Все умирают от желания быть сегодня вечером здесь. Как будто нет ничего более важного, чем провести субботний вечер именно здесь. Чтобы увидеть других и показать себя.
Мое тело обтягивает темно-синее платье, а из открытых кожаных туфель светло-розового оттенка на невероятно высоких каблуках выглядывают мои накрашенные и отполированные ноготки.
– Это платье смотрится на тебе фантастически. Ты похудела? – интересуется Поппи.
Мой взгляд устремлен прямо на нее, и впервые в жизни я понимаю, как сильно не хочу этого разговора. Есть более важные вещи, которые можно обсудить, чем вес, одежда и внешний вид.
Неужели я была такой глупой?
Закидываю ногу на ногу и поворачиваюсь к Поппи, пока мы заказываем напитки.
– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – предлагаю я.
Перед нами останавливается подтянутый бармен с юношеским лицом, стучит по барной стойке и спрашивает, что мы будем пить сегодня вечером. Поппи заказывает два бокала шампанского, прежде чем я успеваю возразить.
– Сегодня вечером мы празднуем. – Она кладет свои руки на стойку и улыбается.
– Что же мы отмечаем?
– Хм, тот факт, что ты здесь. И тот факт, что мы собираемся вернуть твою жизнь в нужное русло.
– В нужное русло? – повторяю я. – Не знаю, Пи. Я на перепутье. Пытаюсь понять, чего хочу. Куда пойти. Что сделать. Задаю себе сложные вопросы. Я так много еще тебе не рассказала…
Бармен возвращается с нашими напитками, и мы поднимаем бокалы.
– За то, чтобы Серена вернула свою жизнь, – говорит Поппи. Она игнорирует мои слова и чокается своим бокалом о мой. Сделав глоток, она бросает взгляд через мое плечо. – Хорошо, не надо меня ненавидеть. Не сердись…
– Поппи. – У меня замирает сердце. – Что. Ты. Сделала?
Она изящно соскальзывает со своего барного стула и исчезает позади меня в море разодетых посетителей, и когда я вижу, кто занимает ее место, мне хочется рвать и метать.
– Серена. – Кейр садится рядом со мной, придвигая свой барный стул ближе, пока его колено не упирается в мое бедро.
Я не могу дышать, комната вращается перед глазами. Когда я поворачиваюсь, чтобы найти Поппи, уже слишком поздно. Она давно ушла. Я вне себя от злости на нее. Я просто в ярости.
– Знаю, ты не ожидала увидеть меня сегодня вечером, – говорит Кейр, наклоняясь ближе. Его губы касаются моего уха, когда он произносит слова, предназначенные только для меня. – Может, я и не достоин того, чтобы находиться с тобой в одном здании, но должен был увидеть тебя. Серена, я был в отчаянии.
Я откидываюсь на спинку стула, хватая шампанское и потихоньку закипая. Этот несчастный напиток мало чем может мне помочь, но лучше с ним, чем без ничего.
– Эти последние три месяца без тебя, – шепчет он, – были чистой пыткой. Мне хочется ударить самого себя. Я потерял тебя, Серена. Лучшее, что когда-либо случалось со мной, я взял и выбросил.
Это не имеет значения.
Все в прошлом.
Я никогда не забуду. И никогда не дам ему второй шанс.
Хватаю свой клатч, ставлю пустой бокал на стойку, соскальзываю со стула и направляюсь в туалет, чтобы позвонить и убраться отсюда.
К тому времени, как добираюсь до дамской комнаты, там выстраивается очередь, по крайней мере, из дюжины женщин. Кейр немного отстает. Когда он меня догоняет, то берет за руку и отводит в сторону. Привлекая к себе внимание окружающих нас женщин, наслаждающихся великолепным мужчиной с темными волосами и широкими плечами, одетым в смехотворно дорогой костюм.
Они шепчутся. Глазеют. Улыбаются. На мгновение притворяясь, что это они, а не я, – единственные, кто получает безраздельное внимание Кейра Монтгомери.
Если бы они только знали.
– Не убегай. – Кейр сокращает расстояние между нами, и я оказываюсь прижатой к стене. – Нам нужно поговорить.
– Тут не о чем говорить.
Он удерживает меня взглядом, не позволяя уйти. Ненавижу, что после всего, что произошло, он все еще может завладеть моим вниманием, как при нашей первой встрече в Вашингтоне.
Я навещала свою двоюродную сестру Араминту, и она отвела меня в подземную гостиную, о которой знали немногие из тех, кто вращается в политическом мире. Сначала все, кто меня окружал, казались спецагентами из фильма «Люди в черном», но потом я увидела его.
Он выбрал меня из моря женщин, посмотрел на меня, и все вокруг исчезло, превратилось в фоновый шум. Кейр подошел ко мне так, как никто до него, своим решительным шагом и злыми намерениями, скрывающимися за сексуальной ухмылкой. И когда он заговорил со мной, я поверила каждому произнесенному им слову. В ту ночь я растаяла так, как никогда и ни для кого раньше. Он ослабил мою решимость, сломил мое сопротивление и завладел моим телом не один раз, а дважды, в квартире с видом на горизонт.
Вопреки опасениям, он не исчез на следующее утро. Кейр остался, настаивая на том, чтобы мы обменялись номерами. И приехал в город на следующие выходные.
Мы не могли насытиться друг другом.
Это были не отношения – это была зависимость.
Когда-то я зависела от того, как Кейр Монтгомери заставлял меня себя чувствовать. Я отдала ему всю себя. Я отдала ему свое сердце – а это был первый раз, когда я отдала кому-либо свое сердце. И слепо шагнула в хаос и опустошение, которые олицетворяли его мир.
Таблоиды обожали нас.
Они писали статьи, подробно описывая его прошлые отношения и расставания, и назвали меня девушкой, которая наконец-то изменила того, кого нельзя изменить. Я была упрямой американской принцессой, независимой наследницей, не совершающей ошибки. А он – американским принцем, сыном президента. Прославившийся своим умением кадрить женщин. Нам обоим публика поставила клеймо «не приручаемые» – пока мы не нашли друг друга.
Я верила, что между нами было что-то особенное.
– Серена. – Кейр смахивает волосы с моего лица, наклоняясь, пока наши щеки не соприкасаются. Скользит ладонями по моим рукам, и мое тело дрожит от его прикосновения. – Можем ли мы пойти куда-нибудь и поговорить?
– Нет. – Я качаю головой и отталкиваю его. – Здесь нечего обсуждать. Уходи. Тебе не следовало приходить сюда сегодня.
Я убираю клатч подмышку и мысленно репетирую все, что собираюсь сказать Поппи, когда поймаю ее. Она все спланировала. Спа. Бар. Предупредила Кейра, когда и где мы будем.
Вот что она имела в виду, когда говорила, что нужно вернуть мою жизнь в правильное русло.
– Я все еще люблю тебя, Серена. – Кейр отодвигает пиджак и цепляется пальцами за поясную петлю, демонстрируя тем самым свои узкие бедра. – Значит, я должен тебя отпустить? Позволить тебе уйти просто так?
Я усмехаюсь.
– Да. Ты уже сделал это один раз. Я уверена, что найдешь в себе силы сделать так снова.
Я проталкиваюсь мимо него через двух агентов секретной службы, которых раньше не видела, и направляюсь к выходу из бара.
Сквозь звуки пульсирующей музыки и болтающих посетителей я слышу, как он снова и снова зовет меня по имени.
Но игнорирую его.
И ухожу, ему меня не остановить.
Перед баром стоят два автомобиля такси, и я молюсь, чтобы добраться до одного из них первой. К тому времени, как добираюсь до входной двери, одно такси отъезжает, а группа женщин крутится возле второго.
– Серена! – Кейр снова выкрикивает мое имя, все громче и громче, отказываясь отпустить меня.
Громкие голоса.
Вспышки камер.
Меня зовут люди, не Кейр, быстро выкрикивают вопросы друг за другом.
Серена! Вы вернулись к Кейру Монтгомери?
Серена, вы простили Кейра за измену?
Свадьба состоится?
Серена, можно сделать фотографию?
Смотрите сюда!
Я ослеплена вспышками камер, по крайней мере, дюжины папарацци. Толпа настолько плотная, что я едва могу пробраться сквозь нее. Вокруг меня собирается толпа из завсегдатаев и фотографов, блокирующая любой шанс выбраться. На оживленной улице Манхэттена не видно ни одного такси.
– Идем со мной. – Чья-то рука хватает мою, но я ослепла и не в силах увидеть, кто вытаскивает меня из этого безумия.
Фокусирую зрение вовремя, чтобы увидеть, что меня ведут к черному внедорожнику – тому, в котором я была уже много раз. Агент открывает дверь, и Кейр помогает мне забраться внутрь, и я не борюсь с этим, потому что сейчас у меня нет другого выбора.
Вспышки камер освещают салон машины, несмотря на тонированные стекла.
– У тебя все нормально? – спрашивает он, положив руку на мое колено.
– Я в порядке. – Я отвергаю его прикосновение, отстраняясь. – Пусть меня высадят у «Грэмерси».
Сегодня вечером я сниму номер, подальше от Поппи, подальше от Кейра, подальше от всего этого. А завтра вернусь к Дереку в Рикстон Фоллс.
Я никогда не полагалась ни на кого другого, но прямо сейчас действительно могла бы использовать дозу его фирменного спокойствия. Несмотря ни на что, он был мне опорой с того момента, как вошел в мою жизнь.
Я даже не подозревала, что нуждаюсь в этой скале – скале, от которой никогда не хотела зависеть.
Он – остров безмятежности во всем этом безумии.
Тяжесть пристального взгляда Кейра заставляет меня съежиться. Моя кожа зудит, словно у меня на него аллергия. Я смотрю в окно, наблюдая за уличными указателями, чтобы определить, насколько близко мы подъехали к отелю, и поражаюсь тому, что он не использует это время, чтобы отговорить меня.
Внедорожник останавливается у входа в «Грэмерси», и я открываю дверцу машины до того, как он полностью затормозит.
Кейр бежит за мной.
– Ты должна кое-что знать.
Я останавливаюсь, скрестив руки на груди, и поворачиваюсь к нему лицом.
– Очень в этом сомневаюсь.
Микроавтобус с визгом останавливается позади внедорожника, и группа папарацци выходит из него. Вспышки начинаются снова, и снова. Уверена, что наши с Кейром фотографии стоят немалых денег, учитывая мой публичный крах, скандал и сплетни, вызванные отменой нашей помолвки.
Я оглядываю вестибюль. Им туда нельзя. Мне нужно попасть внутрь.
Кейр приближается, практически прижимается грудью к моей груди и пристально смотрит мне в глаза.
– Я люблю тебя, Серена, но все испортил. Признаю это. Я несу полную ответственность за разрушение того, что у нас было, но ты должна знать, что Вероника меня подговорила. Она заплатила нам троим много денег. Тебя подставили.
Мне становится нехорошо. Меня сейчас стошнит. Смотрю в полный раскаяния взгляд Кейра и не чувствую ничего, кроме гнева, наполняющего мои вены. Я бы ударила его, если бы не фотографы.
– Ты же любил меня, – повышаю я голос. – Как ты мог, Кейр?
– Я спрашиваю себя об этом каждый день. – Я едва слышу его из-за воплей папарацци. – Позволь мне зайти внутрь и объяснить? Я расскажу все, что тебе нужно знать.
Мне хочется закричать ему в лицо и отказаться, но у него есть информация, которая мне нужна. Информация, которая поможет Дереку и нашему делу против Вероники.
– Объяснение, и больше ничего.
Я поворачиваюсь и иду через двери вестибюля, доставая свой кошелек из клатча и глубоко вздыхая.
Касаясь рукой моей спины, Кейр шепчет мне на ухо, что позаботится о номере сегодня вечером. А потом просит меня идти в бар, говоря, что мне нужно выпить, прежде чем мы начнем.
