Текст книги "Смертельный гамбит"

Автор книги: Уильям P. Форстен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– У тебя есть другое предложение? – огрызнулся Элдин.

Кох только пожал плечами.

– Слышен шум справа, – прошипел Ура. Элдин выглянул за угол. Внезапно в отдалении он разглядел слабое мерцание факела.

– Скорее, уходим!

Они побежали вперед, никуда не сворачивая.

– Они нас заметили, – воскликнул Ура, и все услышали крики преследователей.

– Не останавливаться! – скомандовал Элдин. – Если мы примем здесь бой, они сообщат об этом наверх, и нам перекроют путь к отступлению.

Отряд перешел на бег. Оиси задержался позади колонны и приказал своим людям свалить корзины поперек прохода. Сунув лампу в середину кучи, он подождал, пока древесина не воспламенится, после чего бросился догонять отряд. Через несколько секунд туннель был охвачен языками пламени, лижущими сырые шершавые стены.

Разгневанные крики преследователей неслись вслед отряду, скрывшемуся в темноте.

Их глазам представало одно отталкивающее зрелище за другим: грибовидные наросты с зеленым свечением, сотни человекоподобных растений, которые Оиси сбил на землю, чтобы вновь оставить за собой огненную баррикаду; загоны со слепыми белыми свиньями, выпущенными ими на волю, чтобы еще больше затруднить продвижение преследователей.

Еще дважды они натыкались на поисковые партии. Одна выскочила прямо на них из бокового коридора. Бой был ожесточенным, но коротким, и в результате на земле осталось лежать трое желтых и двое гафов. Одному врагу удалось спастись, и с громкими криками он скрылся в темноте.

Около двух с половиной дней они продвигались вперед, почти не останавливаясь, и уже очень скоро двум гафам пришлось тащить за собой Габлону, подхватив его под руки, чтобы толстый кох не задерживал их поспешного отступления.

Наконец Зергх, шагавший во главе колонны, сделал знак остановиться,

– Вы чувствуете этот запах? – прошептал он.

Они так долго дышали зловонным воздухом катакомб, что Элдину казалось, будто зловонный запах разложения пропитал все его тело. Он приблизился к Зергху.

– О чем ты говоришь?

– Пахнет дымом.

Элдин тоже это почувствовал – запах дыма от горящего дерева, смешанный с дуновениями свежего воздуха.

– Направо! – скомандовал Элдин.

Отряд бросился за ним. Все хотели поскорее наполнить легкие свежим воздухом. В дальнем, конце туннеля появилось слабое красноватое свечение. Все перешли на бег, и вскоре отрад вырвался на свободу, оказавшись в лесу.

На поверхности было светло как днем, хотя над головой тускло сияли звезды. Слева от них лежал объятый пламенем город, огненный смерч полностью захлестнул его. Густые клубы дыма порой прижимались к земле, обволакивая их удушливой пеленой, а затем вновь поднимались к небу.

Над головой у них ревел ветер, втягиваемый очагом гигантского пожарища.

– Куда мы теперь пойдем? – спросил Оиси.

– Попробуем поднять небольшую суматоху, – сказал Элдин, оглядываясь по сторонам.

– Каким образом?

– Я почти не сомневаюсь в том, что наш побег нанес огромный урон авторитету Ульсака. Он должен поймать нас во что бы то ни стало, и его поджимает время; в его распоряжении осталось меньше пяти дней. К данному моменту он уже, наверное, понял, что мы выбрались за пределы города и территория дальнейших поисков слишком велика для того, чтобы охватить ее всю без помощи других кланов. Давайте отойдем подальше от города и посмотрим, как нам лучше всего спутать планы Ульсака.

Отряд на мгновение задержался, чтобы бросить еще один взгляд на пылающий город. Игла поднималась из центра пожарища, языки пламени играли на ее зеркальной поверхности, и она походила на огненную колонну, уходящую в небеса.

– Это безумие, настоящее безумие! – воскликнула Мари. – Здесь не останется ничего, кроме золы и пепла.

– Возможно, именно это им и нужно, – тихо произнесла Тия.

– Мы думаем, что они выбрались за пределы города, повелитель.

– Ты думаешь? Я не ослышался, ты сказал, что, как тебе кажется, они выбрались за пределы города?

Ульсак повернулся к вестнику с лицом, искаженным от гнева.

Вестник низко склонился перед верховным уллой.

– Мне нужен четкий ответ; я не могу строить свои действия на предположениях или на том, что ты дума ешь. Ты можешь сказать мне точно, сбежали они или нет?

Весь дрожа от страха, вестник поднял лицо от пола.

– Они сбежали. Обнаруженные нами следы показывают, что они выбрались из катакомб, воспользовавшись потайным выходом, расположенным между северными и западными воротами, – прошептал он.

– Твои люди выполнили то, что я тебе говорил? Они запечатали все существующие выходы, чтобы за тем прочесать коридор за коридором?

– Это просто невозможно, – воскликнул вестник. – Катакомбы тянутся на многие десятки километров, имеют около сотни известных нам выходов на поверхность и, возможно, столько же неизвестных. Вероятно, они наткнулись на какой-то незнакомый нам туннель и выбрались наружу.

– Насколько я припоминаю, – тихо произнес Ульсак, – не более месяца назад, предвидя подобный вариант развития событий, я предложил тебе принять меры. Ты сделал, что я тебе сказал?

– В меру своих сил и возможностей, – ответил вестник, не осмелившись сказать, что такого разговора никогда не было.

– Твои возможности иссякли, – сказал Ульсак, а затем повернулся лицом к остальным помощникам.

– Они должны находиться где-то между нами и белыми, – сказал Ульсак, глядя на членов своего штаба.– Немедленно пошлите к белым посланника. Я хочу, чтобы и остальные четыре клана присоединились к поискам. Мы должны их поймать, а затем убить по всем правилам священного ритуала, иначе все наши планы обречены на провал. И доведите до сведения всех командиров, что, если они допустят промах, любого ждет та же участь, что и тех двоих, которых мы собираемся поймать.

Ульсак повернулся и бросил взгляд на человека, распростертого перед ним на полу.

– На кол его, – сказал Ульсак, и легчайшая из улыбок тронула его губы. – Позаботьтесь о том, чтобы смерть к нему пришла не скоро.

– Вообще-то нам удалось обнаружить в катакомбах одного человека, – сказал один из улл, приблизившись к Ульсаку, в то время как приговоренного вытаскивали из комнаты.

– Кого?

– Того самого сумасшедшего шамана. Он бродил возле двери Древних Странников, что-то высматривал и выкрикивал заклинания.

Ульсак почувствовал легкую заинтересованность.

– Привести его к вам?

– У меня нет времени. Выгони его за пределы города. Пусть отправляется жить к клану Сутар. Мне он больше не нужен. Он был моим пророком, но теперь пришло время исполнения пророчеств.

Низко поклонившись, улла поспешил прочь.

Возле двери Древних Странников… Как этот сумасшедший шаман нашел туда дорогу? Но сейчас было не время думать о таких вещах, и Ульсак выбросил эту мысль из головы.

При свете звезд цель их нападения, – прислонившийся к дереву часовой – представляла собой едва различимый силуэт.

Элдин чувствовал себя волком, вышедшим на охоту. С того момента, как он оказался на поверхности Дыры, ему приходилось играть лишь роль жертвы и испытать на себе, насколько незавидно положение того, кто вынужден перейти в глухую оборону. Независимо от своих личных качеств любой, кто окажется в подобной ситуации, будет жить в постоянном страхе, не зная, когда и откуда ожидать нападения. В течение полутора дней с тех пор, как они выбрались из катакомб, их преследовали Шига, но вот теперь они собирались поменяться с ними ролями.

У него за спиной хрустнула веточка, и, обернувшись, Элдин увидел Хасана, застывшего с поднятой ногой. Сопровождающий его самурай беззвучно выругал ассасина, и тот виновато пожал плечами, смущенный своей оплошностью.

Часовой сразу же насторожился и обнажил кинжал.

Элдин застыл, краем глаза наблюдая за человеком. Если он поднимет тревогу, они окажутся в трудном положении.

Оиси оторвал голову от земли и, сложив ладони вместе, издал совиный крик, сигнал, которым, по их наблюдениям, обменивались между собой сторожевые посты Шиги.

Часовой расслабился и снова прислонился спиной к стволу дерева.

Он даже не заметил и вряд ли почувствовал лезвие, которое секундой позже пронзило ему горло.

Такаси подхватил падающее тело и бесшумно опустил его на землю.

Штурмовая группа расположилась впереди, Элдин вместе с резервом остался на краю леса.

Вражеский лагерь находился прямо перед ними.

Оиси переместил ножны с мечом за спину и подобрал кинжал мертвого часового. Он обвел взглядом своих людей.

Небо на востоке начало светлеть, и желтые балахоны, взятые ими у поисковой группы неприятеля, которую удалось застигнуть врасплох, стали выделяться расплывчатыми пятнами в предрассветном полусумраке.

– Приготовились, – прошептал Оиси. Двенадцать самураев кивнули головами.

– Вперед!

Штурмовая группа бросилась в атаку и уже через несколько минут находилась возле первого лагерного костра. Около полутора десятков людей в белом были убиты еще до того, как в лагере поднялась тревога, но к тому времени самураи уже отступали обратно к лесу. – Ульсак, Има Аль-Шига! – закричал Оиси, размахивая окровавленной головой.

Он задержался у края леса, в то время как остальные самураи растворились меж деревьев.

Резервный отряд из самураев и гафов уже бежал по лесной тропе и огибал первый поворот. Поравнявшись, с воткнутой в землю вехой с красной тряпкой на конце, они свернули в сторону; продолжая бежать по лесу параллельно тропе, они миновали еще три такие же вехи.

Самураи, одетые в желтые балахоны, бежали следом, Оиси держался позади. Приблизившись к первой вехе, он выдернул ее из земли и забросил в лесную чащу;

Погоня быстро приближалась.

Свернув за второй поворот тропы, Оиси выдернул из земли и вторую веху.

Из-за спины до него долетали разгневанные крики. Раздался громкий треск, и крики гнева превратились в вопли, наполненные ужасом и болью, когда первый человек был сражен утыканным шипами бревном, сорвавшимся с нависающей над тропой ветви.

Зловеще рассмеявшись, Оиси углубился в лес, оставив преследователей позади.

Вскоре все члены отряда опустились на землю, тяжело дыша от продолжительного бега и возбуждения.

– Что ж, надеюсь, наши действия в какой-то степени спутали им карты, – произнес Элдин с мрачным удовлетворением. – Независимо от того, что скажет Ульсак, многие представители белого клана Шиги будут думать, что некоторые из желтых, несмотря на последнюю договоренность, не прочь при удобном случае прихватить в качестве трофея несколько голов.

Пока они разговаривали, Такаси забрался на вершину высокого дерева, чтобы осмотреть окрестности. Через несколько минут он спустился вниз.

– Что ты увидел? – спросил Оиси.

– Они по-прежнему сжимают кольцо окружения, протянувшееся непрерывной линией меж пятью горо дами, и приближаются к центру медленным, равномерным шагом.

Элдин нарисовал на земле круг.

– До заката еще добрых пять часов, – задумчиво произнес он. – Скорее всего, к тому времени они преодолеют половину расстояния до столицы. Мы должны по-прежнему вносить в их действия сумятицу и надеяться на лучшее. Если нам удастся пробить брешь в кольце окружения или, что еще лучше, обратить их друг против друга, мы сможем прожить оставшиеся три дня, после чего Букха вытащит нас отсюда.

Элдин посмотрел на Габлону, который сидел, храня молчание, и когда взгляд Элдина остановился на нем, кох в ответ слабо улыбнулся.

– Ну разумеется, – прошептал Габлона, и сидевший рядом Хасан согласно закивал.

– Я предлагаю покинуть сектор белых и нанести удар по синим, – сказал Элдин, и самураи встретили его слова возгласами энтузиазма, поскольку давно горели желанием встретиться в бою с синими.

Когда солнце перевалило через зенит, отряд устроил засаду на болотистом берегу небольшой реки. Они слышали шум трещоток загонщиков, становившийся все громче, как и возбужденные крики воинов Шига, которые пробирались сквозь лесные заросли, постепенно сжимая кольцо окружения.

Внезапно, не далее чем в двадцати метрах от Элдина, среди густой растительности появилось человеческое лицо.

Элдин осторожно поднял руку, просигнализировав тем, кто расположился на противоположном берегу, о появлении врага.

Все новые и новые фигуры в синем появлялись на берегу и замирали в нерешительности перед водным потоком.

Наконец тот, кто, по всей видимости, являлся уллой, выступил вперед и с громкими проклятиями полез в реку. Через несколько секунд он оказался в воде по шею и, делая неуверенные гребки, начал преодолевать слабое течение. Вдоль всего берега фигуры в синем следом за ним полезли в воду. Улла наконец переплыл реку и, стряхивая с себя грязь, начал выбираться на сушу. Протянув руку, он схватился за корень нависшего над водой кустарника и приготовился поставить ногу на твердую землю.

– Ульсак, Има Аль-Шига! – воскликнул Оиси, внезапно появившись из кучи сухой листвы.

Голова уллы отделилась от туловища, и Оиси успел поймать ее за волосы, прежде чем она упала в реку.

На несколько мгновений синие застыли в полном оцепенении, их взгляды были прикованы к воину в желтом балахоне. Его голову охватывала красная лента мукбы. С диким криком Оиси повернулся и полез вверх по склону, и около десятка самураев в желтом последовали за ним. Некоторые из них успели сразить нескольких синих, подобравшихся близко к берегу, и теперь размахивали в воздухе окровавленными трофеями. Другие просто отступали, осыпая противника язвительными насмешками.

Вскоре все они скрылись за гребнем холма.

Придя в ярость от такого бессовестного предательства, синие бросились в погоню, горя желанием отомстить. Выбравшись на противоположный берег, они побежали вверх по склону холма и внезапно один за другим начали исчезать в высокой траве. Скрытые травой ловушки были вырыты на глубину всего лишь полметра, но этого было достаточно, чтобы заостренные колья прошли сквозь ступни жертв.

Когда Элдин со своими спутниками скрылся на тропе, удаляясь от сжимающегося круга погони, он отчетливо слышал несущиеся им вслед разгневанные крики синих – имя Ульсака упоминалось с особым чувством.

– Я готов поклясться в том, что мои подчиненные не имеют к этому никакого отношения! – проревел Ульсак.

– Спорить бессмысленно, – бросил Орфет, предводитель клана белых. – Мои люди убеждены в том, что твои последователи имеют прямое отношение к произошедшим в лесу событиям; в том, что твои желтые не спрятали в ножны ритуальный кинжал и пользуются каждым удобным случаем, чтобы набрать побольше голов. И все это является частью твоего плана.

– Какая глупость! Ты веришь, что такое возможно?

– Разумеется, нет, – ответил Орфет ровным голосом, но Ульсак и окружающие его уллы почувствовали, что его слова продиктованы скорее соображениями дипломатии.

– Так вы сомневаетесь в надежности данного мною слова? – воскликнул Ульсак.

– В течение двух тысяч лет мы жили мечтой, – ответил Торес, верховный мастер зеленых, – мечтой о возвращении к звездам, о прекращении ссылки и на чале очищения Облака огнем Единой Веры. Сегодня ты, Ульсак, сказал нам, что готов воплотить мечту в реальность, что башня скоро откроется, что корабли уже ждут и мы сможем достичь звезд. Только скрытый Има может обладать такой властью. Означают ли твои заявления, что ты намерен объявить себя скрытым Имой?

Ульсак обвел долгим взглядом лидеров Аль-Шиги. Не пройдет и трех дней, как они увидят его истинное лицо.

– Да, я претендую на этот титул. Я скрытый Има Аль-Шиги, посланный освободить вас и открыть вам дорогу к звездам.

Его заявление было встречено ошеломленным молчанием.

– Какие знамения свыше позволяют тебе считать себя таковым? Все мы знаем, что Има должен обладать могуществом, достаточным для того, чтобы открыть башню, а своему народу – путь на ее вершину. Корабли Незримого Владыки будут ждать нас, с тем чтобы мы выполнили его волю, уничтожив всех тех, кто противостоит ему,– заявил Наргла, лидер красных гафов. Остальные предводители кланов перевели на него взгляды. Хотя среди мастеров внутреннего круга бытовало мнение, что все их учение является всего лишь легендой, придуманной для того, чтобы удерживать в повиновении население, Наргла не утратил своей веры даже после того, как занял самую высокую ступень иерархической лестницы Аль-Шиги.

– Приведите ко мне тех двоих, на которых мы охотимся, – сказал Ульсак. – Их необходимо схватить не позднее чем накануне Ульмана. Они должны быть принесены в жертву на большой площади, и в тот момент, когда это произойдет, двери на небеса для нас широко распахнутся.

– Двери на небеса и так постоянно открыты, – заметил предводитель клана белых. – Но только те, кто спустился сверху, могут туда вернуться. Если же кто-то из представителей Шиги зайдет в башню, он неминуемо будет низвергнут.

– Но во время Ульмана вы все сможете убедиться в том, что я и есть скрытый пророк, – заявил Ульсак. – Сверху я буду наблюдать за жертвоприношением. Когда же оно завершится, вы станете свидетелями того, как путь наверх откроется для всех нас. Мне обещали это те, кого называют Надзирателями.

– Ты просто сумасшедший, – холодно сказал Наргла. – Ты не скрытый пророк. Если нам и суждено когда-либо зайти в башню, это должно произойти по воле Незримого, Владыки, а не каких-то политиков. Мы обречены пребывать здесь, и такова наша участь. Мы все верим в это, по крайней мере те, кто следует закону.

– Ты сам вскоре всё увидишь. Возможно, тот, кого ты называешь Незримым Владыкой, решил, что это должно произойти благодаря глупости и жадности тех, кого мы должны одолеть, – сказал Ульсак, устремив взгляд куда-то в пространство.

– Но все зависит от тех двоих, – холодно произнес Орфет. – Насколько я понимаю, ты не будешь обладать могуществом Имы до тех пор, пока их тебе не доставят.

– Это необходимое жертвоприношение, – быстро ответил Ульсак. – После того как прольется их кровь, я обещаю показать вам дорогу к звездам.

– Наш народ этого не понимает. Он не понимает, почему ты сжег иностранный квартал, он думает, что ты сошел с ума. Пришло время открыть охоту за головами и начать празднества. Вместо этого ты заставил нас охотиться за двумя чужеземцами. Нас всегда учили, что только с приходом великого Имы шесть племен снова объединятся в одно.

– Вы просто идиоты! – проревел Ульсак. – Все, что мне нужно, это захватить их живыми! Затем вы убедитесь в том, что все мои слова являются истиной. В противном случае я добровольно отдам свою голову на отсечение.

Остальные уллы погрузились в молчание.

– Ты предлагаешь в залог свою голову? – осторожно спросил Орфет.

– Да! Скажи своим людям, что на них напали не мои подчиненные, это просто уловка противника. Прикажи им захватить их живыми и привести ко мне. Я готов отдать в залог свою голову вместе с головами всех членов моего клана, если то, о чем я говорил, не произойдет в действительности.

Мастера посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Тогда твои слова являются клятвой, – тихо сказал Орфет и, повернувшись, вышел из комнаты. За ним последовали все, кроме Нарглы.

– А что, если нам не удастся схватить тех двоих? – спросил пожилой гаф.

– Их необходимо найти. Но помни, они нужны мне живыми.

– Почему? Если тебе просто нужна их смерть в качестве расплаты, то нам гораздо проще убить их во время охоты и сразу со всем покончить.

– Нет! – воскликнул Ульсак и резко отвернулся. Ему хотелось, чтобы те, кто находится наверху, видели, что именно он, Ульсак, совершил убийство.

Тогда больше никто не сможет претендовать на роль Имы.

Он снова посмотрел на Нарглу.

– Эти двое оскорбили меня. И кроме того, те, кто находится наверху, потребовали, чтобы их казнь была проведена открыто на большой площади.

Это была ложь, но Наргла не имел возможности проверить его слова.

– Кольцо окружения сегодня сузилось наполовину; завтра к вечеру твои подчиненные должны оказаться у стен города. Мои собственные силы сформировали вокруг него защитный периметр. После того как ты и твои спутники вернетесь на свои позиции, между нами останутся только те, на кого мы ведем охоту.

– Но все же, если мы их не поймаем…

– Мы должны их поймать, – сказал Ульсак, и по его тону Наргла понял, что необходимо сделать.

Он совершит убийство до того, как закончится ночь, но это будет не то убийство, которого ожидает Ульсак.

– Вот. Это единственное место, не освещенное дозорными огнями, – сказал Элдин, показывая на юг.

– Там находится сектор красных, – тихо сказала Мари.

Широкой дугой огни Аль-Шиги окружали город, и петля стягивалась все туже. Элдин бросил взгляд через плечо. Отдельные кварталы города за их спиной по-прежнему были объяты пламенем, но его внешняя граница теперь была отмечена еще одним кольцом, составленным из сторожевых костров желтых, перекрывших ям отступление в катакомбы.

– Почему на этом участке не горят костры? – спросил Элдин, как бы размышляя вслух.

– Возможно, это ловушка, в которую нас хотят заманить, – предположила Мари.

Элдин снова посмотрел на город и прикинул расстояние до внешнего периметра.

– Черт возьми, если бы мы только могли продержаться еще один день. Будь они все прокляты!

Он спустился с дерева; откуда они вместе с Мари наблюдали за позициями охотников.

– Это единственное пятно, остающееся неосвещенным? – спросил Оиси, присоединяясь к ним.

Элдин кивнул.

– Нам стоит попробовать. Возможно, наши сегодняшние вылазки оказали свое действие и некоторые из воинов Шиги бросились на охоту, оставив брешь в кольце окружения. Если мы сумеем прорваться сквозь их позиции, то у нас появится возможность следовать за ними до стен города. К тому времени игра закончится и твои так называемые друзья заберут тебя отсюда

– Все равно мне это не нравится, – сказал Элдин.

– У тебя есть другое предложение? – поинтересовался Оиси.

Элдин отрицательно покачал головой.

Через час они тронулись в путь, вытянувшись в одну колонну, по тропе, которая, по словам одного из гафов, разведывавшего местность, вела точно к темной области. При свете звезд они осторожно продвигались вперед, опасаясь возможной засады. Они не знали, что между двумя периметрами, кроме них, никого больше не было, настолько представители шести кланов опасались предательства со стороны друг друга.

Когда они приблизились к тому месту, где должны были начинаться позиции противника, группа замедлила шаг. Расстояние, которое можно было преодолеть за несколько минут неторопливой прогулки, отняло у них целый час. Самураи и гафы, выполнявшие роль разведчиков, ползком пробирались вперед, после чего сигнализировали о том, что путь свободен. Они продвигались еще на сто метров, и все начиналось заново.

Во время одной из таких пауз Ура подполз к Элдину, чтобы сообщить неприятную новость:

– Хасан пропал.

– Что? Я думал, твои воины наблюдают за ним и Габлоной.

– Мы наблюдали, – виновато произнес массивный гаф.

Элдин почувствовал, что готов взорваться от возмущения, но поскольку он видел, как терзается Ура Из-за допущенной им ошибки, то решил сдержаться. Никакие упреки не смогли бы заставить гафа почувствовать себя еще хуже.

– А Габлона?

– Все еще здесь. Утверждает, что ему ничего не известно.

– Будь он проклят, я уже почти жалею о том, что не перерезал ему горло.

– Может быть, я это сделаю? – спросил гаф, и его лицо осветила затаенная надежда.

– Нет, черт возьми, – отрезал Элдин. – Возвращайся и не спускай с него глаз.

Гаф скрылся в темноте. Когда появился Оиси и доложил о том, что следующий отрезок проверен, Элдин сообщил ему о бегстве Хасана.

– Проклятье, я с самого начала хотел его убить, но ты мне не позволил.

– Знаю, знаю, – ответил Элдин, проклиная себя.

– Нам лучше поторопиться, – сказал Оиси. – Что бы ни заставило его скрыться, это не сулит нам ничего хорошего.

Следуя за Оиси, отряд начал продвигаться вперед ускоренным шагом.

– Они направляются в сторону периметра, удерживаемого красными, – задыхаясь, произнес Хасан, всё еще не восстановив дыхания после долгого бега по лесу.

Хасан чуть не встретил смерть у городской стены, когда один из желтых, напуганный слухами о том, что белые ведут охоту за головами, нанес ему удар кинжалом. Только благодаря доведенным до автоматизма навыкам ему удалось проскочить у желтого под рукой, одновременно выкрикивая, что он друг.

– Куда именно? – спросил Ульсак.

– Туда, где не горят огни.

– Проклятье! Наргла собирается выпустить их из окружения, я знал это! Мы должны их перехватить, – сказал Ульсак.

– Здесь проходит линия окружения, – прошептал Оиси.

– Что-то тут не так, – сказал Элдин, – Ни костров, ни охраны, просто зияющая брешь в сплошном кольце блокады, словно приглашающая нас пройти насквозь.

– Или внутрь.

– Или внутрь,– эхом повторил Элдин.

Его сердце билось где-то у самого горла. Если это и есть та самая дрожь, которую, как он слышал, испытывает охотник, выслеживающий дичь и поджидающий в засаде, то Элдин твердо решил, если ему удастся выбраться отсюда, больше никогда не выходить из дома после наступления темноты. У него было такое чувство, что каждый куст имеет глаза; что какой-то жуткий черный водоворот затягивает его в ледяной омут. Сквозь лесные заросли они могли видеть на расстоянии двухсот метров с каждой стороны яркие огни периметра окружения, но здесь было темно, словно в могиле.

– Что будем делать? – спросил Элдин.

– Обнажим мечи и начнем осторожно продвигаться вперед, – сказал Оиси. – Нам больше ничего не остается, кроме как просидеть здесь до зари, которая уже скоро наступит, или отступить к городским стенам и угодить в приготовленную для нас сеть.

Приказ командира был передан вдоль вытянувшегося в колонну отряда. Сталь мечей мягко заблестела в свете звезд.

Оиси поднялся на ноги и пошел вперед.

– Обнажать клинки нет никакой необходимости, чужеземцы, – раздался голос из темноты.

Оиси застыл на месте. Приглушенные крики тревоги эхом прокатились вдоль колонны.

– Я сказал, обнажать клинки нет никакой необходимости!

В дюжине метров перед ними зажегся одинокий факел. Опустив меч, Оиси встал перед Элдином, заслонив его своим телом.

– Если бы мы хотели сражаться, то мои воины напали бы на вас давным-давно.

Из темноты появилась одинокая фигура.

Элдин положил руку на плечо Оиси. Если это была ловушка, то они в нее уже угодили. Отсрочка даст им время найти какой-то выход.

– Кто ты? – крикнул Элдин.

– Наргла, верховный улла клана Сутар.

– Мари, подойди сюда!

Воины расступились, пропустив Мари вперед.

– Он утверждает, что является предводителем красных, – сказал Элдин, когда она остановилась рядом.

– Это он,– прошептала Мари.

– Я хочу заключить с вами сделку, – сказал Наргла.

– Что ты можешь нам предложить? – Безопасный проход для всех вас.

Элдин не знал, то ли ему вздохнуть с облегчением, то ли отдать Оиси приказ броситься в атаку в надежде на то, что, по крайней мере, они прихватят с собой одного из лидеров Шиги.

– Я знаю, вы мне не верите, – сказал Наргла.

– А почему я должен тебе верить? Я был бы глуп, если бы поверил твоим словам.

Наргла тихо усмехнулся.

– Хорошо сказано.

– Так в чем же заключается твое предложение?

– Если бы я хотел вас убить, то приказал бы своим воинам на вас напасть и не стал бы вступать в переговоры.

– Возможно, мы застали его врасплох и он тянет время, ожидая, когда подтянутся основные силы, – прошипел Оиси.

– На вашем месте я подумал бы то же самое.

– Достаточно комплиментов, перейдем к делу, – отрезал Элдин.

– Прежде чем я позволю вам пройти, мне хотелось бы получить от вас ответы на некоторые вопросы.

– И это все?

– Это все. Между мною и Ульсаком никогда не было теплых чувств. Вы являетесь важной частью плана, ведущей его к цели. Если я смогу уничтожить эту часть, то тем самым нанесу урон своему врагу. Ульсак хочет захватить вас живыми для жертвоприношения. Я намерен ему помешать.

– А заодно уничтожить нас, – сказал Оиси.

– Это так? – спросил Элдин, жестом призывая Оиси к спокойствию.

– Клянусь вам честью верховного уллы Аль-Шиги, если я вас предам, моя голова в вашем полном распоряжении.

При этих словах Мари издала удивленный возглас.

– Он поклялся головой, – прошептала она.

– Но сначала я хотел бы вас кое о чем попросить.

– Я тебя слушаю.

– Я всего лишь прошу вас двоих поговорить со мной, после чего путь будет свободен для всего вашего отряда.

– Мы можем поговорить прямо здесь, – сказал Элдин.

– Наши голоса привлекут к себе внимание, – заметил Наргла. – Тема, которую я хотел бы с вами обсудить, настолько серьезна, что наш разговор не должны слышать даже мои собственные подчиненные. Я прошу тебя и толстяка подойти ко мне. Мы сядем и немного поговорим, после чего вы сможете беспрепятственно пройти мимо моих позиций.

Элдин замер в нерешительности.

– Ты сам можешь к нам подойти, – крикнул Оиси. Наргла хрипло рассмеялся:

– Это я предлагаю вам жизнь, а не наоборот. До статочно мне крикнуть, и мои воины, расположившиеся на другом берегу ручья, налетят на вас, как мухи на падаль. Если кто-то и сделает дюжину шагов вперед, их сделаете вы двое, а не я.

Элдин вопросительно посмотрел на Мари, а затем перевел взгляд на Оиси.

– Не делай этого, мой господин, – попросил Оиси.

– В данной ситуации нет места для каких-либо неожиданностей, – рассудила Мари. – Он поклялся головой. Это означает, если он нарушит клятву, любой представитель нашего клана вправе потребовать ее без выкупа в любое время. Он также не может приказать кому-либо из своих подчиненных причинить вам вред.

Элдин все еще колебался.

– Оиси! – крикнул он голосом достаточно гро ким для того, чтобы Наргла его услышал. – У тебя еще при себе лук, который мы недавно изготовили?

– Да, мой господин.

– Тогда наложи на тетиву стрелу и направь ее точно в грудь этого гафа. Если он попытается нас обмануть, убей его.

С этими словами он снова перевел взгляд на Нарглу, ожидая его реакции.

Наргла оставался стоять неподвижно, и на его лице появилась презрительная усмешка.

– Оружие трусов, – бросил он. – Но если хотите, можете держать меня под прицелом. Я не собираюсь причинять вам какой-либо ущерб.

– Приведите сюда Габлону, – скомандовал Элдин.

Минутой позже кох оказался во главе колонны и заскулил от страха, когда узнал о том, что задумал Элдин. Обнажив кинжал, Элдин приставил острие к спине Габлоны и подтолкнул его вперед.

– Так, значит, вы и есть те двое, – произнес Наргла почти утвердительным тоном, внимательно глядя на них.

– Если ты имеешь в виду, те ли мы, кому удалось, избежав пленения, ускользнуть от всей Шиги, то ответ будет положительный.

– Считать, что ты благополучно избегал пленения, можно только тогда, когда преследователи на безопасном расстоянии, – тихо сказал Наргла.

– И все же мы заставили Ульсака вместе с его друзьями изрядно побегать, – заметил Элдин.

– В чем причина всего этого сумасшествия? – спросил Наргла.

– Если я тебе скажу, ты мне не поверишь, – устало произнес Элдин.