Текст книги "Смертельный гамбит"

Автор книги: Уильям P. Форстен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Мы нарушили существующий здесь запрет на всякое оружие, кроме того, которое можно держать в руке. Помимо обеспокоенных соседей мы привлекли к себе внимание Аль-Шиги, – тихо проговорила Мари.

– Пора уходить, – сказал Элдин и бросил взгляд на самурая, который в ответ согласно кивнул.

Несколько человек приготовились взять катапульты.

– Мы сможем построить новые орудия. Если Шига увидят, как мы тащим по улице подобные устройства, у нас могут возникнуть серьезные неприятности.

Сейджи, принимавший участие в сооружении метательных орудий, любовно похлопал свою катапульту, а затем следом за остальными направился к двери черного хода.

Петляя по боковым улочкам, чтобы избавиться от возможной погони, отряд в сгущающихся сумерках продвигался к таверне. Прибавив шагу, Элдин нагнал авангард отряда, который возглавляли Оиси и Мари, служившая им проводником.

Примерно в квартале от того места, где находилась крепость Сигмы, передняя часть колонны замедлила шаг. Элдин приблизился к Оиси, который осторожно выглядывал за угол, его рука была вытянута назад в предупреждающем жесте.

Когда Элдин подошел совсем близко, до его ушей донеслись пьяные выкрики. С удивлением он понял, что кричат гафы.

– Что, черт возьми, происходит? – прошептал Элдин.

Следующий переулок был запружен гафами, очевидно находящимися в сильном подпитии и издающими вызывающие возгласы. А затем не далее чем в пятнадцати метрах от себя он увидел Сигму.

Оиси вопросительно посмотрел на Элдина, который казался застигнутым врасплох внезапным поворотом событий. Напасть на Габлону – это одно, но с Сигмой все обстояло несколько по-другому И все же Сигма теперь был его врагом, нравилось Элдину это или нет.

Он должен был срочно принять какое-то решение. Сигма стоял на открытом месте, его охранники рассыпались по всей улице. Это выглядело почти комично: маленький осанистый человек в окружении лохматых воинственных гигантов.

Для Элдина было непросто отдать приказ напасть на человека, который до сих пор открыто не поднимал на него руки. Отдал бы такой приказ Сигма, если бы ему представилась подобная возможность? В глубине души он чувствовал, что Сигма не стал бы колебаться.

Выглянув из-за угла, он снова бросил взгляд туда, где стоял Сигма, и с удивлением увидел, как гаф, стоявший ближе всего к коху, пошатнулся, словно алкоголь с новой силой ударил ему в голову. Но когда берсеркер упал, алый поток хлынул из его горла.

Сигма в конце концов убедил Уру в том, что, пока стоит такой шум, нет никакой надежды застать врага врасплох. Некоторое время они обсуждали, не стоит ли им затаиться и подождать возвращения Элдина, но приближающиеся сумерки вызывали у Сигмы беспокойство. В конечном итоге в ловушке мог оказаться и он сам. Их собственная крепость была гораздо более надежным укрытием, чем полностью разрушенная таверна, и компания наконец решила ее покинуть.

Один из гафов предложил поджечь таверну, но никто не догадался захватить с собой трут и огниво. Поискав некоторое время средства для извлечения огня, гафы быстро утомились, после чего отбросили эту идею.

Отход был значительно более шумным, чем приближение к цели. Гафы настолько разгорячились, что желание с кем-нибудь сразиться казалось им почти невыносимым.

Сигма шел в центре отряда, погруженный в свои мысли. Может быть, Элдина предупредили? Он знал, что с помощью вживленного им всем импланта и сканирующей системы, расположенной на Игле, можно было определить их местоположение с точностью до сантиметра. Но он не мог избавиться от подозрения, что, возможно, имплант имел двойное предназначение: не только следить за сигналами, поступающими от жизненно важных органов, но также передавать каждое сказанное ими слово. Если дело обстояло именно так, мог ли Элдин получить информацию извне?

Его размышления прервал громкий радостный крик, изданный одним из гафов, шагающим во главе отряда. Сигма поднял голову.

Толпа людей в зеленых балахонах стояла в конце улицы, загораживая подход к их убежищу. Все они имели на голове красные повязки мукбы.

– Мне кажется, нас ждет небольшое развлечение, – проревел один из гафов и, приподняв топор, потрогал его острие большим пальцем.

Пульс Сигмы участился. Может быть, это ловушка? Но в то же время ему было любопытно посмотреть, как его берсеркеры проявят себя в поединке с местными.

С пьяным смехом отбросив в сторону пустые кувшины, гафы развернулись в линию, полностью перекрыв узкую улочку. Их возбужденные возгласы отражались от стен многократным эхом.

Сигма внимательно следил за фигурами в зеленых одеяниях. В их поведении было что-то странное. Они спокойно поджидали приближающихся берсеркеров, пока дистанция между двумя группами не сократилась до полутора десятков шагов. Внезапно один из зеленых сделал универсальный жест, выражающий презрение, понятный любому разумному существу.

Подняв над головой боевые топоры, шагающие впереди гафы с громким ревом бросились в атаку. Их товарищи, задетые за живое, поспешили присоединиться.

Зеленые балахоны тут же рассыпались и, повернувшись, побежали по улице. Мукбы не стали бы убегать, подумал Сигма. Черт возьми, они ведь сражаются с тафами каждый фестивальный день. Бросившиеся в погоню берсеркеры пронеслись мимо дома, служившего им убежищем, и продолжили преследование.

Сигма повернулся, чтобы отдать приказание Уре вернуть охранников, но Ура тоже его покинул, устремившись вслед за остальными гафами. У Сигмы появилось нехорошее предчувствие.

– Ура! – крикнул он во весь голос, но его отчаянный призыв затерялся в реве берсеркеров.

Яростный вопль прозвучал рядом с ним. Обернувшись, Сигма увидел, как один из немногих оставшихся рядом с ним охранников покачнулся вперед.

А затем он увидел кровь.

Гаф содрогался и корчился, пошатываясь из стороны в сторону. Сигма попятился. Берсеркер, стоявший на другой стороне улицы, как подкошенный рухнул на мостовую, метательный нож торчал из его открытого рта.

В полном замешательстве Сигма вертел головой из стороны в сторону. Что происходит?

Их убежище! Он должен туда вернуться. Сигма бросился к двери и увидел, как она начала приоткрываться. Кто-то из его охранников находится внутри, подумал он.

Еще один гаф упал на землю.

Дверь полностью распахнулась, на пороге стоял человек, одетый в просторный черный балахон.

Ассасины Габлоны пробрались в их дом, пока они отсутствовали!

Несколько гафов из тех, что так опрометчиво бросились преследовать зеленых, увидев новую угрозу, поспешили назад, в то время как ассасины один за другим выскакивали из открытой двери, заполняя улицу.

Попятившись, Сигма отступил к зданию на противоположной стороне улицы. Один из берсеркеров пробежал мимо, подняв топор высоко над головой. Его громкий боевой клич сотряс воздух. Ассасин выскочил ему навстречу. Описав в воздухе широкую дугу, топор гафа опустился, чтобы нанести сокрушительный удар. С небрежной легкостью ассасин поднырнул под лезвие и, перевернувшись через голову, вскочил на ноги за спиной у гафа. Коротким ударом сабли он подсек гафа под оба колена, заставив его с глухим стуком упасть на землю.

Но ассасин не заметил другого гафа, появившегося у него за спиной. Топор берсеркера опустился, разрубив его пополам, словно сухое полено.

Сигма, несмотря на охвативший его ужас при виде человеческих внутренностей, дымящейся кучей вывалившихся на мостовую, согнулся пополам, содрогаясь от приступов рвоты.

Ассасины увидели цель, и теперь ничто не могло их остановить. Гаф, разрубивший первого ассасина, упал бездыханным через несколько секунд после того, как человек в черном балахоне вонзил ему клинок между лопаток.

Подняв голову, Сигма увидел двух человек, направляющихся в его сторону. Еще один гаф попытался вмешаться и, выскочив вперед, преградил им путь. Он поразил одного из ассасинов мощным ударом, разрубив его от плеча до бедра, но другой благополучно проскочил мимо и стремительным рывком бросился к цели.

Завизжав, Сигма в панике повернулся и побежал по улице, ничего не видя перед собой.

Как Габлона мог пойти на такое? Они ведь оба кохи, они заключили соглашение! В конце концов, это всего лишь игра!

Сигма даже не заметил, как проволочная петля обвилась вокруг его шеи. Он почувствовал холод. Острая, как бритва, режущая кромка гарроты прошла через горло, рассекая ткань и нервы.

Ослепительно яркий свет заполнил все окружающее пространство.

Затем Сигма провалился в темноту.

Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, Элдин отвернулся в сторону. Если бы Сигма побежал по улице в их направлении, скорее всего, он послал бы самураев спасти его. Он и так испытывал сильное желание вмешаться. Но Элдин знал, что, поддавшись эмоциям, он подвергнет угрозе жизнь своих людей без особой надежды на успех.

Он посмотрел на Оиси.

– Одним противником меньше, – холодно произнес Оиси.

Не в силах что-либо сказать, Элдин только кивнул в ответ.

Хасан закрыл дверь на засов, когда последний из ассасинов проскользнул внутрь. Один из подчиненных стоял перед ним, тяжело дыша, сжимая в руке окровавленную гарроту.

Габлона протолкался сквозь собравшуюся у двери толпу и по выражению лица Хасана сразу же понял, что произошло.

– Кто это сделал? – спросил Габлона.

Хасан показал на юношу с расширенными от возбуждения глазами, и тот приподнял перед собой орудие убийства, представив его на всеобщее обозрение.

Габлона увидел, как кровь Сигмы капает с деревянных рукояток, к которым были привязаны концы тонкой проволоки.

– Хорошо, – пробормотал он, словно бы обраща ясь к самому себе, и, не проронив больше ни слова, удалился.

Все произошло в точности так, как спланировал Хасан. Один из ассасинов забрался на крышу дома, занимаемого Сигмой, и подслушал разговор гафов, с радостным возбуждением обсуждавших предстоящую атаку. Предположив, что Сигма бросит в бой против Элдина все свои силы, они дождались, когда гафы покинут здание, после чего заняли опустевшую крепость и спокойно просидели там до их возвращения. Трюк с переодеванием части людей в зеленые балахоны сработал как нельзя лучше, заставив охранников Сигмы рассредоточиться по всей длине улицы.

Перед самой атакой пришло известие о том, что Элдин совершил нападение на его убежище, в ходе которого сжег здание дотла. Габлона не мог удержаться от смеха, представив себе, какое сильное разочарование испытал Элдин. Такой вариант развития событий был также предусмотрен Хасаном.

Теперь в их распоряжении было убежище Сигмы вместе со всеми имеющимися здесь запасами. Скоро наступит очередь Элдина, после чего они смогут спокойно переждать оставшиеся до конца срока дни и с триумфом вернуться на вершину Иглы.

Добежав до самого конца улицы, гафы зарычали от ярости. Зеленые балахоны исчезли. Ура понял, что эти трусы не имели намерения сражаться, и, замедлив шаг, услышал звуки боя у себя за спиной.

Это была ловушка! Повернувшись, он приказал воинам следовать за собой. Они вместе проделали обратный путь и свернули в переулок, ведущий к их крепости. Около двух десятков берсеркеров были повержены, двое или трое все еще вели сражение с ассасинами, отступающими к зданию, где совсем недавно находилось их убежище.

С оглушительным ревом Ура бросился в атаку, но дверь захлопнулась у него перед носом. Вместе с другими берсеркерами он яростно набросился на дверь, пытаясь разрубить ее топором, но через несколько секунд еще несколько гафов упали на землю, пораженные кипящим маслом из отверстий над дверью и длинными копьями, которыми ассасины наносили удары из узких бойниц.

Задыхаясь от бессильного гнева, Ура был вынужден отступить, и его товарищи последовали за ним. Насмешливые выкрики ассасинов звенели у них в ушах. Только теперь Ура подумал о том, что произошло с хозяином, которого он был призван охранять.

Ура обвел взглядом улицу и заметил нескольких воинов, в скорбном молчании окруживших мертвое тело.

Это был Сигма.

Ура приблизился к старику и опустился на мостовую. Кровавый след от гарроты тянулся через всю шею до самого хребта, и голова коха безжизненно запрокинулась в сторону. Ура издал протяжный вой, наполненный горечью и болью.

Ура уже начал привыкать к старику, имевшему для человека достаточно сносный характер. Его забавляли рассказы Сигмы о сражениях, как и очевидное смущение, которое старик испытывал от необузданного поведения басаков. Гордость Уры была уязвлена. Он допустил просчет, повлекший за собой смерть его подопечного. Ура еще раз посмотрел на безжизненное тело, а затем резко поднялся на ноги.

– Что мы теперь будем делать? – спросил Колда.

Ура обвел взглядом окруживших его воинов, а затем посмотрел на их бывшее убежище. И тут же с той стороны долетела еще одна язвительная реплика, брошенная в их адрес.

Больше половины его товарищей погибли. Поскольку атака произошла внезапно, многие были поражены в спину в тот момент, когда они бежали по улице, не заметив угрозы.

Теперь им было негде укрыться, а сумерки постепенно сгущались – наступало время, когда толпы последователей Аль-Шиги начинают бродить по улицам иностранного квартала в поисках жертв. Броситься в атаку на крепость было равносильно самоубийству, но он не видел другого пути. Подняв топор, Ура двинулся навстречу верной гибели. По крайней мере, у него появится возможность увидеться с безволосым в ином мире и принести ему свои извинения.

Когда командир удалился на достаточно большое расстояние, на лице Колды появилась довольная улыбка. Для того чтобы выполнить данное ему поручение, не пришлось рисковать собственной жизнью. Но, может быть, тот, кого зовут Зола, всё равно ему заплатит, хотя, подумал Колда, игра была в самом разгаре и не исключено, что ему предоставится еще один шанс заработать обещанное богатство.

– Пойдем, – прошептал Оиси, – нам пора возвра щаться.

Последний самурай пересек переулок; в полумраке гафы, окружившие тело Сигмы, их даже не заметили.

Но Элдин и Зергх, стоявшие рядом, оставались на месте.

– Они все погибнут до того, как наступит утро, – тихо сказал Зергх.

– Мы ничего не можем поделать, – мрачно произнес Элдин, все еще не пришедший в себя от шока, который он испытал, став свидетелем жуткой смерти Сигмы. Было время, когда этот человек считался самым могущественным кохом во всем Облаке, а теперь он лежал бездыханным в сточной канаве, став жертвой так называемой военной игры.

– У тебя есть возможность кое-что предпринять, – возразил Зергх.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – вмешался Оиси.

– И его идея кажется мне весьма удачной, – вставила Мари. – Эти неуклюжие гиганты плохие защитники, в чем мы только что могли убедиться, но в атаке они способны сокрушить любого противника.

Зергх приблизился к Элдину.

– Позволь мне сделать это, – сказал старый гаф, – Они дикари, но дикари, обладающие честью. И кроме того, – тихо добавил он, – они гаварниане,

Элдин собирался его остановить, но, прежде чем он успел сказать хотя бы слово, Зергх уже удалился на несколько шагов. Оиси беззвучно выругался.

Ура увидел, как из сумерек к ним приближается какая-то фигура. Он уже приготовился нанести удар, но тут, к своему удивлению, понял, что перед ним престарелый гаф, не принадлежащий Шиге, поскольку он был облачен в длинный развевающийся халат и два меча висели у его пояса.

– Я пришел сделать вам предложение, – заявил Зергх без предварительного вступления.

– Какое?

– Я друг Элдина Лариса.

Услышав это имя, несколько берсеркеров угрожающе рявкнули и занесли над головой топоры, но поднятая рука Уры удержала их на месте.

– Другой человек по имени Габлона совершил это нападение. У нас теперь есть общий враг; мы можем объединиться, чтобы вместе свести с ним счеты.

Ура не знал, что ответить. Он был воином и не умел вести переговоры.

Зергх посмотрел на здание, которое теперь занял Габлона и его люди, и услышал, как с той стороны доносятся язвительные насмешки ассасинов.

– Атакуйте эту крепость, – сказал Зергх, – и вы умрете хорошими воинами.

– Мы не боимся смерти, старик, – рявкнул берсеркер.

– Разумеется, – согласился Зергх. – Но вы предстанете перед братьями, не имея рядом с собой никого, кто мог бы служить вам в загробном мире. Ваши братья скажут, что вы конечно же храбры, но все-таки погиб ли, не взяв с собой слуг, чем сильно их огорчите.

После нескольких минут томительного ожидания Элдин увидел толпу гафов, шагающих по улице следом за Зергхом. Оиси выругался, на этот раз вслух.

– Если они нападут после того, как окажутся среди нас, нам придется нелегко, – заметил Оиси.

– Но вместе с ними наш отряд будет больше, чем у Габлоны, – возразила Мари.

Элдин посмотрел на нее и понял, что впервые она говорит не как постороннее лицо, а как член их группы. Она заметила его взгляд и пожала плечами.

– Мы можем разместить берсеркеров в подвале, – продолжала она, – и держать под стражей, пока не будем полностью уверены в их надежности. Они только что потеряли своего лидера, находятся в незнакомом для них мире – я думаю, нам следует предоставить им шанс.

Зергх подошел к Элдину.

– Они готовы к нам присоединиться. Я думаю, мы можем им верить, но потребуется некоторое время для того, чтобы кровь в их жилах немного поостыла.

Обе группы вместе отправились в путь по ночным улицам. Гафы держались позади. Вскоре перед ними появилась таверна. Издав предостерегающий возглас, Мари остановилась, увидев, что дверь черного хода сорвана с петель.

Оиси приказал Такаси вместе с несколькими другими самураями проверить здание. Они зашли внутрь, но вскоре снова появились на улице и знаками дали понять, что таверна пуста.

Группа зашла в здание. С громкими разгневанными возгласами Мари начала осматривать то, что осталось от ее имущества. Лампы были зажжены, и, пока основная часть отряда оставалась на кухне, несколько самураев были посланы обследовать помещение на тот случай, если в нем были оставлены какие-нибудь ловушки.

– Кто мог это сделать? – возмущенно кричала Мари. – Вы посмотрите, какой разгром, вы только посмотрите!

– Может быть, Габлона? – предположил Оиси без особой уверенности.

– Сомневаюсь,– сказал Зергх. – В таком случае вся таверна была бы напичкана ловушками снизу до верху.

– Это не могла быть Аль-Шига, поскольку те, кто здесь похозяйничал, просто купались в вине, – крикнула Мари, расшвыривая ногами осколки пустых кувшинов.

Внезапно все дружно замолчали и, обернувшись, посмотрели на гафов, все еще стоявших в тесном дворике перед черным ходом.

– Мы немножко рассердились, когда обнаружили, что здесь никто не хочет скрестить с нами оружие в добром поединке, – произнес Ура, виновато опустив глаза.

 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Задыхаясь от продолжительного бега, Курст сделал последний поворот. Блэки уже поджидала его за углом.

Повертев головой из стороны в сторону, Курст осмотрел коридор – он был пуст.

– Пойдем скорее! – крикнул он и, схватив Блэки за руку, бросился к ближайшему лифту, стремясь по скорее добраться до офиса, расположенного в двухсот этажном здании.

Он нажал на нужную кнопку, и кабина, вздрогнув, устремилась к небу.

– В чем дело? – спросила Сиза, переводя дыхание.

Она находилась в своем кабинете, когда по закрытой компьютерной линии Курст попросил срочно встретить его у служебного лифта.

Курст с подозрением обвел взглядом кабину лифта. Она могла быть напичкана подслушивающими устройствами. Информация была настолько важной, что он даже не рискнул передать ее по закрытой линии из офиса Золы, находившегося на другой стороне улицы. Благодаря почти невероятному везению он был вместе с Золой в компьютерном центре в тот момент, когда с поверхности Дыры поступило закодированное сообщение. Ознакомившись с ним, Зола с криком триумфа покинул компьютерный центр, оставив Курста одного.

Проклятье, почему они не придумали какой-нибудь код?

Курст судорожно обшарил карманы в поисках клочка бумаги и ручки, а затем набросал записку:

Сигма убит Габлоной 20 минут назад, через 10 минут информация будет предана огласке!

Дверь лифта скользнула в сторону.

Блэки схватила Курста за руку, и они вместе устремились к офису.

– Оставайся здесь, – бросила она. – Ты сможешь следить за всеми событиями по монитору.

Блэки выскочила за дверь и побежала по коридору в сторону зала биржи.

После того как час назад поступило сообщение о нападении Сигмы на убежище Элдина, большое табло все еще пестрело от цифр, сменяющих друг друга в бешеном темпе. Шансы на то, что кто-нибудь из них двоих погибнет до конца дня, стремительно взлетели вверх, и торговля билетами шла с необычайной интенсивностью.

Курст отрегулировал картинку на мониторе и увидел, как медленно и с достоинством Блэки вошла в торговый зал. Работающие на Блэки агенты тут же окружили ее плотным кольцом.

Через несколько секунд группа распалась на части, чтобы начать поспешную скупку, нацелившись на опционы, содержащие определенное событие, произошедшее в определенный день, в данном случае на то, что Сигма будет убит Габлоной на тридцать первый день игры, в то же время избавляясь от блоков билетов, содержащих благоприятный для Сигмы исход. На мгновение Курстом овладела паника. После того как через пять минут сенсационная новость станет всеобщим достоянием, действия Блэки станут слишком очевидными.

Но затем он с облегчением перевел дух, когда увидел, как она маскирует свои истинные намерения, скупая опционы, которые будут убыточными.

В течение очень короткого промежутка времени она стала владелицей четверти всех имеющихся на рынке билетов, содержащих нужную информацию относительно Сигмы. Однако остальные билеты остались в руках нескольких крупных фирм, которые наотрез отказались их продать даже за самую высокую цену и теперь составляли Блэки ожесточенную конкуренцию, стремясь скупить блоки билетов, удерживаемые более мелкими фирмами. Для сотен маклеров, наводнивших торговый зал, эта борьба являлась всего лишь второстепенной сценой на фоне более грандиозных событий.

Прозвучала сирена, и в зале повисла напряженная тишина.

Большое табло, отражающее текущие котировки, внезапно погасло, а затем двухметровые буквы чрезвычайного сообщения заскользили по экрану.

На основании подтвержденных сведений, только что поступивших с поверхности Дыры, главный инспектор ксарн сделал официальное заявление для всех информационных служб о том, что Сигма Азерматти убит на тридцать первый день игры Корбином Габлоной.

Началось невообразимое столпотворение. Всего лишь несколько мгновений назад существовало более семи миллионов возможных исходов игры, и вот теперь их количество сократилось до сорока тысяч. Девяносто девять процентов опционов, недавно стоившие биллионы катар, за одну секунду превратились в бесполезные клочки бумаги. Произошло первое стремительное сокращение объема рынка.

Биржевые маклеры беспорядочно бегали из стороны в сторону, издавая возгласы отчаяния. В зале появились бригады медиков в белых халатах, которые уже давно ожидали своего часа. У нескольких маклеров случился инфаркт, а у многих других – сердечные приступы различной степени тяжести. В углу раздался сухой треск выстрела из «Эрика-10», но его хозяин оказался не слишком предусмотрителен, и после того как пуля прошла через череп самоубийцы, она поразила еще двух человек. Однако основная масса маклеров, понесших серьезные убытки, избрала более традиционный путь. Они толпами покидали зал, торопясь связаться со своими адвокатами, чтобы отдать им распоряжение приготовиться к защите. Вскоре многие ни о чем не подозревающие инвесторы с удивлением обнаружат, что их брокер продал все акции, чтобы получить «временный рабочий капитал».

Рынок сократился на девяносто девять процентов, но еще оставались десятки миллионов билетов, в сотни раз возросших в цене.

Блэки наконец удалось вырваться из зала и проскользнуть обратно в свой офис.

– Я успела буквально в последнюю минуту, – сказала она, устало опускаясь в кресло.

– Тебе не кажется, что твои действия были слишком очевидными? – спросил Курст, все еще испытывающий сильное беспокойство из-за той операции, которую они только что провернули.

– За вычетом стоимости проигрышных билетов, которые я покупала для маскировки, мы все равно увеличили наш капитал по меньшей мере на десять тысяч процентов. Мы можем вернуть инвестиции, которые я, если так можно выразиться, одолжила, и остальные деньги наши! Мне кажется, это был оправ данный риск.

Курст недоверчиво покачал головой. Страх быть пойманным Золой уступил место головокружительному ощущению от внезапно обретенного богатства, которое ему принесла игра на бирже.

– В бизнесе я способна перехитрить любого хитреца, – хвастливо заявила Блэки. – Я начинала не так давно, продавая гафам фьючерсные контракты на полистер. Теперь давай разработаем код для передачи информации, чтобы мы смогли заработать еще больше на следующем убийстве.

– Что они сделали?

Издав разгневанный возглас, Ульсак, верховный улла желтых, поднялся с дивана. Зажав в руке длинный нож, он пересек комнату и остановился напротив трясущегося от страха человека, принесшего неприятную новость.

– Повтори, что ты сейчас сказал,– медленно произнес он.

Все, кто служил Ульсаку, испытывали страх, когда посланник приносил известие, противоречащее отданным уллой распоряжениям или не соответствующее его планам.

– Все трое пытались убить друг друга, – промолвил вестник, молодой улла, стараясь не глядеть на Ульсака.

– И что же?

– Чужеземец по имени Сигма был убит тем, кого охраняют люди в черных одеяниях.

– А куда смотрели люди, которые должны были проследить за тем, чтобы этого не произошло?

– Их не оказалось на месте, – ответил вестник с легкой дрожью в голосе.

– Их не оказалось на месте! – воскликнул один из улл. – Они получили приказ, и ты лично был ответствен за его исполнение.

– Во время фестиваля синие проникли в иностранный квартал. Началось сражение, и мои люди покинули посты, чтобы помочь братьям, – запинаясь, ответил вестник.

– Проклятье! Чертовы идиоты!

Охваченный гневом, Ульсак собирался сказать что-то еще, но затем, вспомнив, что находится в окружении подчиненных, повернулся к ним лицом.

– Уходите. Все уходите! И подождите в прихожей, – проревел Ульсак.

Вернувшись к дивану, Ульсак устало опустился на мягкие подушки. Он понял, как это произошло. Те, кто находился на самых нижних ступенях иерархической лестницы, с подозрением относились к представителям других кланов. Так и было задумано – должна вестись постоянная тренировка боевых навыков, истинную цель которой знали только уллы и мастера Аль-Шиги. Но тем не менее эта глупая ошибка могла обернуться для него крушением всех планов.

Снова поднявшись на ноги, он прошел в свои личные покои, расположенные рядом с залом для аудиенций, и достал с полки книгу святого писания. Когда Ульсак открыл толстый том, из него выпало несколько тонких листков бумаги. Взяв листки в руки, он некоторое время их пристально рассматривал. Они были сделаны из материала, никогда прежде не виданного на Дыре, абсолютно белого, почти прозрачного, не похожего на грубый пергамент, используемый для книг святых писаний. Держа перед собой листки, он вспомнил о пережитом им страхе.

Сорок дней назад Ульсаку довелось тайно проникнуть внутрь Седы. Вечером к нему пришел посланник, как две капли воды похожий на человека, который появлялся прежде несколько раз, чтобы поведать о плане, настолько невероятном, что поначалу Ульсак отказался в него поверить.

Но первый посланник в конце концов сказал то, о чем только намекал в ходе предыдущих встреч.

– Пришло время скрытому Име показать свое истинное лицо, – прошептал незнакомец.

Эти слова попали в цель, словно посланник каким-то образом проник в тайные мечты Ульсака, мучившие его по ночам, а в последние годы постоянно руководившие его повседневными мыслями, делами и поступками.

Мог ли он на самом деле оказаться скрытым Имой? Тем, кто должен был наконец объединить Аль-Шигу, положить конец ссылке и вернуть свой народ к звездам, чтобы выполнить предначертанную ему миссию?

Слова незнакомца, словно семена, упавшие на благодатную почву, быстро дали побеги, и в конце концов он предложил Ульсаку доказать их истинность.

– Отправляйся со мной к Седе и поднимись к небесам. Там ты встретишься с архангелом, который передаст тебе ключи от Облака.

Поддавшись внезапно нахлынувшему страху, Ульсак убил посланника. На самом деле человек сам предложил себя убить, чтобы подтвердить правоту своих слов. Обнажив меч, Ульсак нанес ему смертельный удар. Но, к его удивлению, человек не умер, хотя его живот был распорот до позвоночника. Тогда Ульсак обезглавил незнакомца и испытал панический ужас, когда отрубленная голова прошептала ему следующие слова:

– Ты будешь Имой. Но сначала ты должен подняться к небесам, чтобы получить ключи.

На следующий день к нему пришел другой посланник, знающий о том, какая участь постигла его предшественника, и сказал, что архангел все еще ждет. Но если Ульсак откажется, то другой верховный улла откликнется на призыв обрести истинное величие.

Глубокой ночью Ульсак прошел вместе с ним к основанию Седы. Он чувствовал, что идет навстречу своей судьбе, поскольку до него любой Аль-Шига, осмелившийся подняться на башню до первого контрольного пункта, камнем падал вниз. Но в глубине души Ульсак знал, что если он откажется от этой попытки, то до конца жизни будет проклинать себя за нерешительность, думая о том, что могло бы произойти в том случае, если посланник говорил правду.

Вдвоем они вошли в стеклянный шар и начали подниматься к небесам. Прозрачная кабина замедлила ход у платформы, с которой падали все его предшественники. Но она почему-то не остановилась, а, наоборот, устремилась вверх с такой скоростью, что Ульсак закричал от страха, поскольку почувствовал, как его тело налилось свинцовой тяжестью.

Как верховный улла, Ульсак знал, что архангелы, обитающие на небесах, являются персонажами легенд, придуманных для того, чтобы дурачить простой народ, но когда поверхность Дыры оказалась далеко внизу, а над головой с необычайной яркостью засияли холодные звезды, то ему показалось, что, возможно, он раньше ошибался.

Наконец тяжесть покинула его тело, стеклянная комната замедлила ход, поднявшись к странной конструкции, похожей на большое здание, подвешенное к боковой поверхности Седы. К зданию был прикреплен продолговатый предмет. Внезапно Ульсак понял, что впервые за последние две тысячи лет последователь Аль-Шиги видит корабль, плавающий среди звезд, и в то же мгновение дверь в стеклянную кабину открылась.

Тут Ульсак узнал, что такое настоящий ужас. Если архангелы существовали на самом деле, то он видел одного из них.

Существо парило перед ним в воздухе, полы длинного одеяния волочились за ним по полу, а большие глаза без зрачков смотрели на него с холодным вниманием.