Текст книги "Сакен Сейфуллин"

Автор книги: Турсунбек Какишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Бывали моменты, когда и в шутку и всерьез приходилось ссориться с комиссаром финансов Майминым, будто все беды исходят от него.

Старый друг, а ныне председатель Акмолинского губисполкома Сабыр Шарипов добился-таки своего, провел через президиум губисполкома решение об опорно-показательных поселках казахов. И привез это решение предсовнаркому. Шарипову нужны деньги. И немалые.

Сакен стал читать:

«Организовать группу совершенно разоренных бедняков киргизов в показательные поселки. Этим достигаются две цели: во-первых, часть голодных будет накормлена, спасена от смерти, во-вторых, это даст толчок остальным киргизам переходить к оседлости.

В 1923 году образовать всего лишь четыре поселка в Петропавловском, Кокчетавском, Атбасарском и Акмолинском уездах до 100 дворов в каждом. Снабдить эти поселки сельскохозяйственным инвентарем, семенами, продовольствием до нового урожая, лесными материалами, денежными ссудами… Весь скот, собранный с кирнаселения в помощь голодающим, передать в фонд этих поселков. Для каждого поселка считать максимальной цифрой до 100 хозяйств, а для четырех поселков 400 дворов, для чего требуется на первое время…» Далее следовал перечень необходимого, а затем шла постановляющая часть.

Сакен все прочел с большим вниманием. Кончил читать, не выдержал:

– Сабыр абзи, [41]41
  Абзи – татарское обращение к старшему.


[Закрыть]это же настоящее революционное мероприятие! Молодец, абзи, молодец!

Вот тут, воспользовавшись моментом, и подсунул Сабыр предсовнаркому бумагу.

– Подпиши, пожалуйста, вот это…

– А что это такое?

– Пока пять тысяч!

– Что? Деньги?

– Нет, хлеб!

– Подожди, Сабыр абзи! Надо подумать.

– Мы уже подумали. Собрали весь инвентарь, транспорт, теперь нужен хлеб. Без хлеба никто в поселок не поедет.

– А известно, где будут расположены поселки?

– Примерно. В Петропавловском уезде намечаем заимку Баженовка. А в Кокчетавском уезде расположим поселок у озера Жокей. Там рядом золото, может быть, в дальнейшем создастся промышленный центр.

В Акмолинском же уезде правильнее будет построить поселок прямо в гуще казахских аулов. Наиболее подходящее место для этого – Кургальджин. Этот поселок послужил бы примером по ту сторону озера – твоему аулу, а по эту – Улытау. Пока только неизвестно, где будем располагать поселок в Атбасарском уезде. Для этих четырех поселков создан специальный отдел, руководить которым назначили Захара Катченко. Ну, теперь подпишешь эту бумажку? – полушутя-полусерьезно сказал Сабыр.

– Сабыр абзи, почему не получить все сразу?

– Не дадите…

– Если желаете, то берите все сразу. На такое благородное дело ничего не жалко! – сказал Сакен и поставил визу на 10 тысяч пудов хлеба.

– А деньги?

– Этот вопрос решу после приезда из Москвы, а пока нет никаких возможностей.

Если бы кто-либо из посторонних случайно заглянул на квартиру председателя Совнаркома в этот вечер 13 декабря 1922 года, то, наверное, не поверил бы своим глазам и ушам. Сейфуллин сидел с домброй и с увлечением распевал свой любимый кюй Тока.

Напротив предсовнаркома пристроился уже немолодой человек с нотной бумагой на коленях.

Сакен поет, а его единственный слушатель торопливо выводит нотные знаки. Пение прерывается рассказами. Сакен популярно повествует о создании только что исполненного кюя.

Этот слушатель – Александр Викторович Затаевич, собиратель казахской народной музыки, знал, к кому обратиться.

Только не знал он, что предсовнаркома – создатель превосходнейших песен, а потому и не попросил их исполнить.

Сакен же промолчал. Ему казалось, что если он запоет свои песни, то это будет нескромно.

Перед тем как Сакену выехать на Всероссийский съезд, к нему пришел начальник Казахского государственного издательства А. Богачев. Когда он показал Сакену его собственные книги: «Неукротимый скакун», «На пути к счастью», «Красные соколы» – Сакен радовался, как дитя.

Всегда приятно, когда твой труд выходит в свет в виде книги, но будь эта книга и не его, а другого, он все равно бы радовался. Ведь это были первенцы новой казахской литературы, первая продукция казахского издательства.

Богачев несколько омрачил радость Сакена.

– Садуакас Сейфуллинович, вы крестный отец казахского издательского дела. Вы оказали нам большую помощь, находясь на посту комиссара народного просвещения. Думаю, что и теперь вы не откажете нам.

– Вы очень хитры, товарищ Богачев! Специально прихватили с собой эти книги, не так ли?

– Понимайте как знаете. Помните, недавно вы обратились через газеты «Енбекши казах» и «Степная правда» к казахским писателям и литераторам.

Многие уже пишут письма-заявки. Но мы испытываем производственные нужды. Не хватает мусульманских шрифтов, поэтому даже маленькие брошюрки приходится несколько раз перебирать. Вы же собираетесь в Москву, решили бы заодно вопрос о получении шрифта из Казани и Уфы. Это раз. Во-вторых, нет у нас наборщиков-специалистов. В-третьих, нет денег для оборота. Работникам с трудом иногда выдаем аванс. Есть среди них и такие, которые пугают, что уйдут.

– Архип Кузьмич, давайте начнем разговор с последнего. Сейчас из комиссариата финансов и копейки не выбьешь. Ведь конец года. Хотя вы и сдадите изданные вами книги в магазин «Знание», все равно сразу деньги не сможете получить, не правда ли? Давайте сделаем так: попробую выделить вам небольшую сумму по разверстке из средств на культурные мероприятия для каждой губернии. Только немедленно отправьте им книги. Договорились? Обещаю вам также, что с товарищами татарами и башкирами переговорю, а насчет наборщиков обсудим все по приезде.

В конце декабря Сакен выехал на Всероссийский X съезд Советов. Много у него вопросов, которые нужно решить в Москве. Особенно в финансовом комиссариате. Основная задача – добиться увеличения для Казахстана средств на новый год. Ведь из-за нехватки денег Сакен не мог пойти навстречу многим хорошим начинаниям.

В Москве шумно, торжественно. Москва как будто готовится к новым великим переменам.

Делегации с Украины, из Закавказья, Белоруссии с нетерпением ждут решения Всероссийского X съезда, потому что коммунистические партии национальных республик ставят перед Центральным Комитетом РКП (б) вопрос о государственном единстве трудящихся всех республик. Они привезли с собой решения съездов Советов своих республик об объединении на основе равноправия в Союз Советских Социалистических Республик (СССР).

На X съезде, который открылся 23 декабря 1922 года, в повестку дня был включен вопрос об образовании СССР. Избрали делегацию на I съезд Советов СССР. В числе подписавших 30 декабря договор об образовании СССР был и Сакен Сейфуллин.

Съезд подвел итоги пятилетнего существования Советского государства. На основе принятых на съезде деклараций и договора об образовании СССР было решено разработать проект Конституции.

Избранный членом Испольнительного Комитета Союза ССР – высшего органа власти, руководящего всей деятельностью Советов между съездами, Сакен участвовал в работе первой после съезда сессии, в выборах Президиума Центрального Исполнительного Комитета. Сессия Центрального Исполнительного Комитета РСФСР в связи с образованием в составе ЦИК СССР совета Национальностей приняла постановление о ликвидации самостоятельного народного комиссариата по делам национальностей.

В Оренбурге, как всегда, его ждали заботы, большие и малые. С созданием союзных учреждений неотложных дел заметно прибавилось. Приходилось в срочном порядке решать многие сложные вопросы. Но и несложные тоже требовали рассмотрения, а значит, и времени, и внимания Сакена.

В один из суматошных дней Сабыр Шарипов снова появился на пороге кабинета предсовнаркома. Опять протянул лист бумаги.

– А что это, Сабыр абзи?

– В прошлом году, чтобы лечить работников КирЦИК кумысом, купили несколько кобылиц. Сейчас без всякой надобности содержим двадцать четыре кобылицы с семнадцатью жеребятами. Думал отдать их в казахский поселок «Урнек», что в Баженовке.

– Вы советовались с Сейтеке?

– Он сказал, чтобы решил ты.

– Ойпырмай, [42]42
  Междометие, выражающее сожаление.


[Закрыть]этот человек… – Сакен нехотя склонился над бумагой, написал в самом углу: «Разрешить отдать опытно-показательному казахскому поселку. Председатель Кирсовнаркома С. Сейфуллин. 2.1.23 г.». Вспомнил докладную Сабыра Шарипова об этих поселках. Хорошее начинание, пример для всех, подумал и взялся за перо. На чистом листе вывел крупно: «Казахский город», дважды подчеркнул. Сами собой написались строки: «Те, кто хочет, чтоб казахи встали в ряд народов с развитой культурой, должны скорее перейти к оседлой жизни, а не разговорами заниматься. Это исторически важное дело для быта казахского народа возглавил товарищ Сабыр Шарипов. Думается, что и в других краях Казахстана по примеру акмолинцев приступят к переводу казахской бедноты к оседлому образу жизни. Правительство Казахстана по силе возможности поможет в этом деле. Мы от души желаем, чтобы начатое хорошее дело увенчалось успехом!»

Закончил и отодвинул лист в сторону. Попозже надо будет передать Написанное в газету. Сейчас некогда – ждут другие, более спешные дела.

Именно в это горячее время на Сакена начали возводить хулу недруги. Они не могли придраться к Сейфуллину как предсовнаркому, здесь он был неуязвим. Зато чего проще очернить все его творчество поэта, драматурга, публициста.

В декабре 1922 года ташкентский журнал «Шолпан» поместил критическую статью на «Красных соколов». В этой революционной драме критиканы ничего путного не нашли. «Не заблуждайтесь, считая эту пьесу казахской. Последняя часть, в которой автор старается показать жизнь казахов, фантазия Сейфуллина, а не жизнь казахов. О будущем этой книги могу сказать только одно, что она едва ли займет какое-либо место в казахской литературе. Коль так, зачем представляться красным соколом? И герои этой книги, показанные поверхностно, едва ли могут называться соколами…»

Эта критика нашла поддержку в некоторых кругах Оренбурга.

– Камня на камне не оставили! – с затаенным злорадством говорили одни.

– Это еще что! – веселились другие. – Настоящий кувардак [43]43
  Кувардак – блюдо из свежей печени и почек.


[Закрыть]увидите, когда заколем верблюда! «Красному соколу» так и надо!

Прочитав статью, Сакен огорчился. Хотя в этой критике было кое-что, над чем следовало подумать, недружелюбный тон ее глубоко его ранил. В самом деле, у кого не бывает недостатков? И сделай критик, пусть суровый, но беспристрастный разбор творчества Сакена – это было бы по справедливости, человечно, этично. Но он все малюет в один-единственный цвет – черный. Й это обидно.

Первой мыслью Сакена было ответить критику. Но потом, подумав, он решил, что самому это делать неудобно. Может, найдутся другие критики, которые заступятся за него.

Через десять дней пришел первый номер журнала «Полярная звезда», издававшегося в Москве. Журналом заинтересовались все. В этом номере была помещена рецензия на сборник стихов Сакена – «Неукротимый скакун» – еще злее той, первой, в журнале «Шолпан». Под статьей стояла подпись – Назир Тюрекулов.

Тюрекулов, мог ли Сакен не знать его, бывшего председателя ЦИК Туркестанской республики, секретаря ЦК Компартии Туркестана, всеми уважаемого человека.

Тем больнее было читать несправедливые слова: «Ведь говорю же: революция идет своей дорогой; а Сакен своей. Даже не обернется». Это по поводу стихотворения «В день айта». А дальше еще хлестче: «От нижесреднего поэта нижесредняя польза». Не в зачет пошла даже «Марсельеза казахской молодежи». Из 69 стихотворений, составивших сборник, критик не нашел и единого, достойного внимания. Похоже, он не допускает саму возможность для Сакена создать что-либо стоящее. «Если бы узнали, что оренбургский казах по имени Сакен высказал ценное мнение, в тот же день Сакена привезли бы из Оренбурга и поместили в музей».

Следует ли удивляться после этого, что и пьеса «На пути к счастью» не удостоилась ни единого доброго слова.

Сакен читал и не верил своим глазам. Неужто это ему советуют, «что бы он ни делал и о чем бы ни говорил – думать: что полезно для революции»? Как будто бы не об этом только все его помыслы.

Неужто это его книги, по мнению критика, не следует читать молодежи, ибо они вредят «истинному революционному воспитанию подрастающего поколения»? Словно не его «Марсельеза» стала любимой песнью строящей новую жизнь молодежи. Неужто и вправду предлагать его книги читателю – значит отбить у него охоту к чтению?

Сакен переставал понимать, что происходит. Может, полемический азарт завел критика так далеко, что он уже не разбирал, где друг, а где неприятель. Или кто-то тут поработал, подготовил соответствующим образом мнение о нем. У предсовнаркома немало тайных недоброжелателей – все еще не могут успокоиться те, кто некогда так ратовал за «Алаш-Орду». Порой казалось, что не рука Тюрекулова, а чья-то другая водила пером, из-под которого выходили все эти убийственные заключения.

На этот раз Сакену изменила его обычная выдержанность – как бы там ни было, он рвался в бой. Друзья с трудом удерживали его от опрометчивого шага.

– Оставь, Сакен! – говорили они. – Писать статью и пытаться таким образом обелить себя не дело. Ты написал книгу для того, чтобы ее читали, чтобы каждый мог высказать о ней свое мнение. Думаешь, что не найдется человек, который скажет свое справедливое слово? Не отчаивайся! Терпи!

И вот 2 февраля 1923 года газета «Енбекши казах» опубликовала доброжелательную рецензию на сакенов-ских «Красных соколов». Статья называлась «Первая ласточка». Автор ее Сака (псевдоним Арыстанбекова) писал:

«Октябрьская революция изменила политическую и духовную жизнь трудящихся казахов. Эти преобразования первыми почувствовала передовая часть общества, истинные сыны казахской бедноты. Они, сообразно новому течению, стали открывать новый путь в области литературы, высказывать новые мысли. Писатели, воспитанные на старых традициях, не могли идти в ногу с новыми политическими течениями и стали отставать, начали блуждать в потемках. Новое стало им непонятным, недоступным. Рожденный революцией новый путь – путь коллективизма…

Тех, которые стоят на новом пути, которые мыслят по-новому, пока еще мало, но в конце концов они возьмут верх. Это закономерное явление в истории литературы, сама жизнь заставит старое сдаться. Это закон жизни.

Один из представителей нового поколения писателей, поэтов – Сакен Сейфуллин. Если внимательно приглядеться к последним стихам, пьесам Сейфуллина, то нетрудно заметить, что в них нет встречающегося в стихах старых писателей «бахвальства», «символизации себя», «приравнения себя к льву, тигру», «ветрогонства», «гамлетизма». Герои Сейфуллина не один человек, а целые коллективы.

Теперь, – продолжал рецензент, – поговорим о замечательной большой пьесе Сейфуллина «Красные соколы». Если подойти к разбору пьесы не с позиции однобокой критики, подобной той, что опубликована в журнале «Шолпан», а доброжелательно, то мы увидим следующее: эта пьеса рождена революцией трудящегося класса, ее герои – весь трудовой люд. Чтобы не видеть этого, надо быть слепым… Короче говоря, «Красные соколы» – это начало новой эпохи в казахской литературе… Конечно, нелегко бороться со старым. Для этого потребуется немало сил, энергии. Не следует забывать, что появление нового, наподобие «Красных соколов», на литературном фронте тесно связано с Октябрьской революцией…»

Ведь не зря говорят в народе – «хорошее веяние исходит от хорошего человека». У Сакена на душе посветлело – наконец-то его труд получил достойную, справедливую оценку.

Сейфуллин был одним из первых, кто поднял очень принципиальный вопрос – как следует называть его родной народ.

Почему казахов и по сию пору именуют киргизами? Конечно, казах казаха киргизом не назовет, но в официальном русском языке «киргиз» (вместо «казах») присутствует неукоснительно. А ведь это историческая ошибка, и пора ее исправить.

В поддержку Сакена, выступившего с большой статьей в «Енбекши казах», высказались и другие авторы.

Так, в «Степной правде» появилась статья Абдурахмана Айтиева. Она обрадовала Сакена, но и огорчила. Айтиев поддержал Сакена в вопросе о том, как называть казахов, и в то же время опровергал его другую статью – об Ахмете Байтурсынове. Дело в том, что, как вспоминал потом Сабит Муканов, некоторые из тех, кто еще разделял тогда националистические взгляды, позаботились о том, чтобы отметить юбилей Байтурсынова, и по этому поводу появился ряд статей. Байтурсынова представляли как вождя казахов. «Проявил некоторую слабость» и Сакен – напечатал лояльную статью о его дореволюционной просветительской деятельности.

Айтиев резко, хотя и не во всем справедливо, возражал Сакену. Айтиева поддержал Сабит Муканов. Характерно для Сакена: он не был согласен с Мукановым, однако опубликовал его статью в «Енбекши казах». Он вообще покровительствовал молодому Сабиту Муканову. Заметив его склонность к литературе, втягивал его в газетную работу.

Первые два месяца 1923 года прошли в спорах и дискуссиях. Разгоревшиеся страсти порождали потоки хвалебных и ругательных статей. И Сакен понемногу стал привыкать как к наскокам критики, так и к ее доброжелательному вниманию.

В один из таких дней в «Известиях» Киргизского областного комитета РКП (б) появилась рецензия Токтыбаева на сборник стихов Сакена «Неукротимый скакун». Сюда вошли стихотворения, написанные автором в промежуток между 1914 и 1922 годами.

Автор рецензии отмечал, что сборник не имеет «строго определенной устойчивой линии», и тут же оговаривался, что этого и нельзя было бы требовать от поэта. За короткий промежуток времени, писал он, казахский народ, как и его общественные деятели, пережил несколько этапов жизненных изменений. Перемены были настолько сильны, так изменили самый быт народа, что многим общественным деятелям пришлось пересмотреть свои взгляды. «Вот почему мы не можем строго критиковать общую линию произведений Сейфуллина», – резюмировал рецензент.

Рецензент находил ценность сборника в том, что, следя за мыслью поэта год от года, видишь, какие трудности приходилось поэту преодолевать. Видишь, как освобождался он от чуждых пролетариату влияний. Как от националистических и народнических идей шел к пролетарской идеологии.

Сакен идет своим собственным путем, замечал рецензент, путем непроторенным, и неудивительно, что порой он спотыкается.

Будем надеяться, заключал критик, что молодой поэт в дальнейшем исправит свои недочеты, проявит себя более основательным и устойчивым и дальнейшие его произведения станут настольной книгой пролетарской молодежи, вдохновляя ее к строительству новой жизни.

Рецензия была объективной и доброжелательной. У Сакена камень с души спал.

Впредь не буду, думал он, так близко принимать к сердцу все критические выступления, иначе не останется сил на работу. А дел-то полным-полно. Вот и весна не за горами. Кстати, пора кое-кому и напомнить об этом. Он вызвал к себе сотрудника газеты «Енбекши казах» Шияпа Кожахметова.

Высокого роста молодой джигит записывает все, что говорит Сакен.

«Можно прожить без меда, мяса, кумыса, но без хлеба ни один человек не проживет». – Так начал Сакен свою очередную статью, которую назвал «Насущная задача сегодняшнего дня – увеличить посевные площади».

– Это нужно опубликовать в завтрашнем номере. Пока газета дойдет до аулов, глядишь, и сеять пора. А теперь начни с чистого листа!

Новая статья будет по мысли продолжением той первой. Ведь мало сформулировать задачу – надо еще внушить каждому, как важно научиться хозяйствовать. Объяснить, что экономика в конечном счете определяет все – и уровень культуры, в частности.

«Народ с отсталой культурой должен начать, прежде всего с налаживания своего хозяйственного быта.

Трудящиеся казахи, не изменив своего быта, не отказавшись от старого уклада жизни, не построив новый уклад хозяйствования, не могут встать в один ряд с развитыми народами. А что значит ведение хозяйства по-новому? Это значит – отречься от кочевого образа жизни, переходить к оседлости, заниматься земледелием. И самое главное – построить промышленные предприятия, фабрики и заводы. Вот что нужно казахской бедноте, трудящимся».

III конференция обкома РКП (б) открылась 17 марта. В ее работе принял участие представитель Центрального Комитета РКП (б) Е. Ярославский, который ознакомил присутствующих с международным положением. А когда перешел к вопросу о внутреннем положении, отметил, что представители национальных республик больше внимания стали уделять национальным моментам, чем классовой борьбе.

– Думаю, – сказал он, – конференция не посетует на меня за то, что я ознакомлю ее с некоторыми произведениями местных товарищей-киргизов, произведениями, которые характеризуют этот уклон. Передо мною стихотворение «Азия – Европа», написанное местным товарищем…

Конечно, с поэтов не всегда спросишь то, что с политиков. Но вот как преломляется в голове киргизского поэта борьба классов. – Сакен едва верил, что речь идет о нем… Между тем Е. Ярославский заключил: – Это не борьба классов, а борьба национальностей. С одной стороны – погрязшая в несправедливости, продажности Европа, а с другой стороны – чистая Азия, которая послала Моисея и других пророков. Здесь совершенно немарксистский подход. Еще один пример. «Новый путь для молодежи» – брошюра товарища С. Садуакасова – совершенно немарксистская брошюра…

Сакен знал, что на этой конференции правые, поддерживавшие Садвакасова, получат достойный отпор. Он никак не предполагал, что в числе их окажется и сам.

Как ни тяжело было Сакену, а нельзя ни на минуту забывать о своих служебных обязанностях. Вокруг живые люди, они идут к нему со своими нуждами. И в перерыве между заседаниями он пишет статью о тяжелом положении, в которое попали рабочие Экибастузского завода из-за нерадивости некоторых руководящих товарищей. Заботится о том, чтоб была у них теплая одежда, чтобы были бани и школы.

Надо работать. Надо бороться. И не нужно думать, что новое придет само, что старое исчезнет без борьбы. Нет, нельзя распускать нервы.

В середине апреля в Москве начал свою работу XII съезд партии, который рассмотрел вопросы сельского хозяйства, промышленности и налогов. На съезде особое внимание уделялось ленинской национальной политике. И были намечены основные ее направления.

XII съезд выдвинул три основные задачи, которые должны были способствовать полному торжеству национального равноправия в Советском Союзе.

«Решительная борьба с пережитками великорусского шовинизма является первой очередной задачей нашей партии.

…Борьба за ликвидацию фактического неравенства национальностей, борьба за поднятие культурного и хозяйственного уровня отсталых народов является второй очередной задачей нашей партии…

Борьба с националистическими пережитками и прежде всего с шовинистическими формами этих пережитков является третьей очередной задачей нашей партии».

Претворение в жизнь великих задач XII съезда Совет Народных Комиссаров, возглавляемый Сакеном, начал с производственно-хозяйственной отрасли.

«Для достижения уровня других народов у казахской бедноты есть два верных пути, – писал в это время Сакен, – первый – это учеба, второй – развитие промышленного производства». Он призывал восстанавливать разрушенные производственные предприятия, предлагал открыть фабрику по производству тканей. Для строительства этой фабрики, указывал он, потребуется один миллион рублей золотом. «Половину этой суммы может найти правительство Казахстана, а остальная часть должна вноситься пайщиками-компаньонами. Верно говорят: «С миру по нитке, голому рубаха». Если возьмется вся общественность, то, несомненно, любое дело выполнимо».

Сакен не уставал доказывать также, что для развития земледелия необходима оседлость и, следовательно, строительство поселков и городов. Одним только животноводством, убеждал он, нельзя достичь заветной цели. «Если трудящиеся казахи не будут заниматься земледелием, не будут объединяться, будут жить так, как жили раньше, они никогда не сравняются с другими народами».

Опираясь на решения XII съезда партии, Сакен прилагал все усилия, чтобы улучшить и культурно-просветительную работу, привлечь широкие массы трудящихся к государственным делам, подготовить стойкие кадры.

Сакена давно увлекал вопрос, который в разное время затрагивался высшими органами республики, но все еще не находил своего решения, – это вопрос о превращении казахского языка в государственный язык.

Сакен хорошо понимал, что такому политически важному шагу должна предшествовать длительная подготовительная работа.

И в то же время стало ясно, что нельзя этот вопрос все время откладывать.

9 июня 1923 года Сакен послал в газету статью, где писал, что «ведение делопроизводства на казахском языке нужно начать с аулов, волостей, районов. Для организации ведения делопроизводства на казахском языке в волостных исполкомах, в уездах необходимо открыть курсы по подготовке кадров. Все документы в городские учреждения из аулов, районов должны поступать, написанные на казахском языке. Надо отречься от разговоров о том, что в городских учреждениях нет людей, владеющих казахским языком. Городские учреждения обязаны установить контроль за письмами на казахском языке. Есть закон о том, что все языки должны быть равны».

Далее он писал: «Ведение делопроизводства на казахском языке не может быть осуществлено одним человеком, это дело всех и должно осуществляться сообща, общими усилиями. Каждый гражданин, который хочет, чтобы трудовой люд Казахстана достиг уровня других народов, чтобы сам мог взять бразды правления в свои руки, должен прилагать к этому все усилия. Ждем, что скажут и что предпримут по этому поводу местные учреждения».

Через день после выступления газеты Сакен говорил с трибуны президиума КирЦИК.

– Мы все ясно понимаем, что вопрос о превращении казахского языка в государственный язык – вопрос политической важности. Во время проведения совещаний с местными работниками я высказал мысль о создании специальной комиссии при КирЦИК. Будет уместным одновременно решать этот вопрос и сверху и снизу. Поэтому необходимо создать специальную комиссию из представителей КирЦИК и обкома, народных комиссариатов просвещения, финансов и внутренних дел. Так как признание языка каждой нации государственным языком решается в масштабе всей федерации, надо потребовать средства из государственного фонда, необходимо также выделять средства из краевых и местных бюджетов. Только тогда мы будем иметь возможность открыть курсы по подготовке кадров. Без средств это дело ни на шаг не продвинется.

Пришла телеграмма, вызывающая на вторую сессию Всесоюзного Центрального Исполнительного Комитета. До отъезда Сакен успел опубликовать вторую статью, где писал, что «правительство Казахстана приступает к осуществлению ведения делопроизводства на казахском языке в тех районах Казахстана, где большинство населения составляют казахи, а именно, в степных волостях – волостных исполкомах, аульных исполкомах, районных судах и учреждениях милиции…»

Декрет о введении в учреждениях делопроизводства на казахском языке был принят на заседании КирЦИК 22 ноября 1923 года.

Газета «Советская степь» попросила Сакена Сейфуллина написать специальную статью «О казахском языке».

Сакен сделал это с удовольствием – осуществлялась давняя его мечта. Он писал о том, что решения XII съезда по национальному вопросу – «акт исключительной важности, небывалый в истории политики прежних и теперешних правительств всех стран мира», что основанное на этих решениях постановление КирЦИК о ведении делопроизводства на казахском языке сочувственно принято казахским крестьянством и казахской интеллигенцией, о чем свидетельствовали постановления волостных, уездных и губернских съездов Советов. Призывал русских учить казахский язык:

«Некоторые товарищи думают, что изучить киргизский язык очень трудно. На самом деле знать киргизский язык очень легко, выгодно для всех тех, кто живет в России.

Киргизский язык является чистым коренным, богатым языком тюркских племен. Хорошо зная киргизский язык, человек может объясниться с татарами, башкирами, узбеками, турками и прочими тюркскими народностями».

Сакен участвовал в работе II сессии ВЦИК, разрабатывавшей проект и текст Конституции Союза Советских Социалистических Республик. Ему было поручено КирЦИК «разрешение в Центре различного рода очередных вопросов, касающихся Казахстана». Поэтому он вынужден был на несколько дней задержаться в Москве.

Много пользы принес Сакену обмен мнениями с делегациями Украины, Азербайджана, Татарии. И в частности, с Нариманом Наримановым. Каждая республика накапливала свой определенный опыт строительства новой жизни. Этот опыт мог оказаться пригодным и для других.

Когда Сакен вернулся в Оренбург, здесь шла подготовка к III сессии КирЦИК. В связи с тем, что Мендешев еще не вернулся из Москвы, основными докладчиками утвердили Сакена и заместителя председателя Совета Народных Комиссаров Журавского. Когда сессия начала свою работу, члены КирЦИК, прибывшие из губерний, потребовали, чтобы был сделан доклад о работе II сессии ВЦИК. Поэтому первым слово предоставили Сакену.

Он начал свою речь с рассказа о создании Всесоюзного Центрального Исполнительного Комитета. Затем перешел ко II сессии ВЦИК – сессии, которая приняла и утвердила Конституцию. Он сказал, что Конституция – основной закон Союза Советских Социалистических Республик и что этот Союз есть союз братства, равенства и добровольного сотрудничества народов.

Он остановился на работе Совета Союза и Совета Национальностей и закончил свое выступление такими словами: «…На пороге Европы и Азии создан Союз Советских Социалистических Республик. Это залог и основа будущего мирового союза, братства и равенства всех народов всего мира. История человечества выдвинула руководителем этого братского союза нашего уважаемого учителя тов. Ленина».

6 августа 1923 года Сакен сделал доклад о работе президиума КирЦИК. Остановился на современном положении республики. Особенно подробно он разбирал насущные хозяйственные вопросы, обратив внимание на споры по созданию краевого бюджета, подготовке казахских кадров, делопроизводству на казахском языке.

Нелегко было Сакену совмещать обязанности государственного деятеля, руководителя правительства, и редактора газеты. Но Сакен никогда не забывал, что он еще и поэт.

И часто его тревожила назойливая мысль: если заниматься только политическими и административными делами, то для творчества не остается ни сил, ни времени; но если отдаться полностью творчеству, то пострадают неотложные дела по строительству новой жизни… И наверное, настанет такой момент, когда ему придется выбрать что-то одно. А вот что?