Текст книги "Греховное королевство (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

23

ИВИ

– Черт, как же я по тебе скучал, – простонал Алекс, прижимая меня спиной к закрытой входной двери, как только мы оказались внутри.

Его руки скользят по моему телу, сжимая мою грудь, а затем ложатся по обе стороны от моего лица, удерживая меня именно там, где он хочет, пока его пылающие глаза горят в моих.

Ему все еще больно – я вижу это в его серых глазах. Он не сможет сделать это так, как ему хочется, как он жаждет, но он все равно постарается сделать все возможное.

– Алекс, ты должен отдыхать, – спорю я между тяжелыми вдохами. От одного только выражения нескрываемого желания на его лице у меня поднимается температура.

– Мы можем сделать это в постели. Я даже могу позволить тебе сделать часть работы.

– Не совсем то, что...

– Мне все равно, – пробормотал он, прижимаясь своими губами к моим.

Как и на заднем сиденье машины Тео, я таю ради него. Нежно обхватив его за талию, я прижимаю его к себе.

– Иви, – простонал он, покачивая бедрами, так что у меня не осталось выбора, кроме как почувствовать, как сильно я ему нужна.

– Спальня, – шепчу я.

– Блядь. Да. Хорошо.

Не разрывая поцелуя, он оттаскивает меня от двери и вслепую направляет в свою комнату. К счастью, он достаточно хорошо знает свое пространство, чтобы я не оказалась на заднице.

Мы протискиваемся в дверь, и не успеваю я опомниться, как оказываюсь на спине на его кровати, а он нависает надо мной.

Он выглядит как всегда прекрасно, даже несмотря на затянувшиеся синяки вокруг глаз и потемневшую челюсть. Они лишь показывают глубину его силы.

– Я люблю тебя, – шепчу я, ища его глаза.

– Я тоже люблю тебя, Лисичка. – Он просовывает пальцы под пояс моих леггинсов и стягивает их вниз. – Я заставлю тебя кричать, потом сделаю тебя своей, а потом… – Его слова обрываются, когда он смотрит на меня, широко раздвинув мои ноги. Он облизывает губы, затем тяжело сглатывает. – Затем мы поговорим.

Я киваю, не в силах говорить, так как желание раскаляется по моим венам, а клитор пульсирует от потребности.

Я должна сказать ему «нет», заставить его больше отдыхать. Но ему это нужно не меньше, чем мне. После того, как закончился наш последний раз, и последовавшего за ним стресса, нам это необходимо.

Нам нужно сблизиться, напоминать себе, почему мы вообще оказались здесь.

– Хорошо, – вздохнула я, когда его руки скользнули по внутренней стороне моей майки, поднимая ткань вверх, пока он снова не обхватил мою грудь.

– Снимай, – рычит он и срывает с меня лифчик.

Он замирает, глядя на меня с благоговением и любовью в глазах.

– Черт, детка. Так идеально.

– Пожалуйста, – умоляю я, нуждаясь не только в его взгляде на меня. – Ты мне нужен.

Он начинает спускаться с кровати, но я не замечаю, как скрежещут его зубы и подрагивает челюсть.

– Алекс, тебе больно.

– Мне плевать, – простонал он. – Мне нужно...

– Перевернись. Ляг на кровать.

– Иви, – рычит он. – Мне нужно...

– Делать то, что тебе, блядь, говорят? – Его глаза расширились от силы моего тона.

– Черт. Ладно.

Я ухожу с его пути, и он падает на спину, его глаза закрываются на мгновение, пока он борется с болью.

– Тебе нужны таблетки? – спрашиваю я, уже понимая, что он откажется.

– Нет, от них все немеет. Я не хочу быть онемевшим. Я хочу чувствовать. Все.

Тепло заливает мою душу, но его недостаточно, чтобы оттеснить его боль на второй план.

– Куда ты идешь? – спрашивает он, когда я поднимаюсь на ноги и иду к двери.

– Я голая, Алекс. Я вряд ли уйду, – поддразниваю я.

Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что его глаза пожирают каждый сантиметр моей фигуры; моя кожа раскаляется от его внимания.

Прежде чем передумать и наброситься на него, я бросаюсь из комнаты, роясь в сумках в поисках таблеток, которые дала мне Джианна.

Принеся ему стакан воды, я протягиваю ему таблетки.

– Иви, я сказал «нет». Я не...

– Они не сильные. Обычные. Они помогут снять напряжение, но не вызовут сонливости.

Он некоторое время изучает меня, а затем опускает глаза на коробку.

– Видишь, в них даже есть кофеин, – говорю я, поднося их ближе.

– Ладно, ладно.

Когда он протягивает руку, я кладу ему на ладонь две таблетки и жду, пока он их проглотит.

– Ты закончила? Теперь ты можешь забраться сюда и сесть мне на лицо?

Все, что находится южнее моей талии, сжимается, когда в голове возникает образ того, как я это делаю.

– Ты уже мокрая для меня, не так ли?

Я подхожу ближе, мои щеки пылают.

В тот момент, когда Пит и Грант держали меня за руки, я боялась, что Алекс будет видеть только это, когда снова посмотрит на меня. Но как только он пришел в себя и посмотрел мне в глаза, я поняла, что это не повлияет на нас.

Возможно, если бы Деймон не вмешался и не положил всему этому конец, все могло бы быть иначе.

Но сейчас мысли о том, что произошло в той церкви, далеки от сознания Алекса, который нетерпеливо смотрит на меня и теребит ткань своего свитера.

– Я уже вижу, что ты готов для меня, – дразню я, не сводя глаз с более чем очевидного оттопыривания ткани. – Не хочешь показать мне вид получше?

– Нет, пока ты не дашь мне то, чего я хочу, – прорычал он. – А теперь иди сюда и дай мне съесть тебя, пока ты не начнешь кричать о пощаде.

Не в силах больше сдерживаться, я подхожу к кровати и забираюсь на нее.

– Поторопись, – прорычал он, чувствуя, что нетерпение берет верх.

Но хотя я, возможно, нуждаюсь в этом так же сильно, как и он, я не готова торопиться.

Я так долго не знала, что происходит, где он, жив он или мертв. Теперь мне нужно наслаждаться тем, что он здесь, его теплой кожей под моими пальцами и его притягательными губами на моих.

Закинув ногу на его талию, я опускаюсь ниже, забирая его рот в грязном поцелуе, обещающем все, что будет впереди.

Его руки повсюду. Как будто он не знает, к какой части меня прикоснуться в первую очередь. Мои бедра, моя задница, моя талия, моя грудь, мои волосы. Каждое из них заставляет меня сгорать от желания, мои нервные окончания покалывает от нетерпения.

Мы целуемся до тех пор, пока у нас не перехватывает дыхание, и наконец, когда его руки обхватывают мою талию, я уступаю ему и ползу вверх по его телу, упираясь коленями по обе стороны от его головы.

– Черт возьми, я мечтал об этом, пока меня не было. Мысли о тебе не давали мне покоя, детка. Ничто не помешало бы мне вернуться к тебе.

– Хватит, – жалуюсь я, не желая сейчас туда идти.

Сейчас не время разговаривать, признаваться в грехах. Сейчас речь идет об удовольствии. И, надеюсь, о большом.

В конце концов, я думаю, мы оба заслужили это после того, что пережили.

С очередным разочарованным рыком Алекс обхватывает мои бедра руками, впиваясь пальцами в кожу, и тянет меня вниз.

– Хочу задохнуться в тебе, Лисичка, – признается он, прежде чем его слова прерываются, сменяясь моим громким стоном удовольствия, когда его язык лижет меня по всей длине.

– Черт, я скучала по тебе, – кричу я, бесстыдно двигаясь по его лицу.

Он что-то говорит в ответ, но я могу разобрать только вибрацию его глубокого голоса, так как он работает со мной как профессионал.

Всего через несколько минут я разлетаюсь на миллион осколков, а мои ногти впиваются в твердую древесину изголовья Алекса.

Он держит меня, пока мои мышцы превращаются в кашицу, а затем опускается ниже, отдавая предпочтение моему рту.

Его поцелуй неистовый, он позволяет мне почувствовать вкус себя на его языке.

– Ты грязный мальчишка, Александр, – стонала я в его поцелуе.

– Тебе это чертовски нравится, – возражает он.

Я стону в знак согласия, пока он посасывает мою нижнюю губу.

– Теперь ложись туда и достань мой член. Я хочу видеть твои губы, обхватывающие его, прежде чем ты оседлаешь меня, как грязная девчонка.

– Ты хочешь, чтобы я...

– Слишком поздно стесняться, Лисичка. Я слишком ранен, чтобы брать на себя ответственность, помнишь?

– Да, – пробормотала я, опускаясь по его телу. – Когда мне начать?.

– Сейчас, – говорит он, закидывая руки за голову, не сводя с меня глаз, пока я начинаю стягивать с его ног брюки.

Большинство порезов на ногах уже зарубцевались и хорошо заживают. В отличие от рук. Лишь парочку пришлось зашивать и заматывать, но и они выглядят неплохо, пока я сдираю с него штаны.

Опустив губы к самой глубокой из них на его бедре, я нежно целую ее край, не сводя свой взгляд с его глаз.

– Иви, – простонал он, когда я придвинулась, осыпая поцелуями рану, которая до этого утра была скрыта от посторонних глаз.

– Я люблю тебя, – шепчу я. – Каждый дюйм тебя.

Его глаза на мгновение закрываются. Несмотря на то, что у нас не было возможности поговорить об этом как следует, я знаю, что он борется с этим, со своими шрамами. Физическими доказательствами, которые останутся навсегда.

Я ненавижу, что это моя вина. Если бы он не встретил меня, то никогда бы не оказался в такой ситуации. Но мысль о том, что его нет в моей жизни, гораздо хуже.

– Посмотри на меня, – требую я, как он делал это уже много раз. – Я здесь, и больше нигде в мире я не хочу быть, – обещаю я, целуя его бедро, пока не дохожу до его боксеров.

Его член упирается в ткань, и мой рот наполняется слюной, более чем готовый попробовать его на вкус.

Я не свожу с него глаз, пока провожу ими по его бедрам, а затем наклоняюсь вперед и облизываю его по всей длине.

Его бедра вздымаются, как только я вступаю в контакт, а глаза пылают едва сдерживаемым огнем.

– Черт, – шипит он, убирая руки от головы, чтобы запустить пальцы в мои волосы. – Еще. Иви. Черт.

Не в силах отказать ему ни в чем, я обхватываю пальцами его член и облизываю его, как леденец.

Его глаза практически закатываются обратно в голову. Его хватка на моих волосах усиливается, но он ни разу не попытался опустить меня ниже.

– Чертовски люблю тебя, Лисичка, – задыхается он, когда я наконец сжаливаюсь над ним и опускаюсь на всю длину. – Чеееерт. – Моя киска сжимается от потребности, когда его рык заполняет комнату.

Его веки опускаются, но он не разрывает зрительного контакта, нежно помогая мне двигаться вверх-вниз по его длине.

– Господи, я мог бы смотреть на это вечно, – признается он, прикусив нижнюю губу.

Я работаю с ним и ртом, и рукой, пока он не становится толще, готовясь к взрыву.

И как раз перед тем, как я убеждаюсь, что он вот-вот кончит мне в горло, его пальцы сжимают мои волосы, и он оттаскивает меня от себя.

– Что ты...

– На этот раз я не буду кончать тебе в рот, Лисичка. Оседлай меня.

Мое тело приходит в движение задолго до того, как мозг настигает меня, и он усмехается, глядя, как я с готовностью выполняю приказы.

Когда он приподнимается для меня, я прижимаюсь к нему, покрывая его своими соками, а затем опускаюсь ниже.

– О, черт, – ворчит он, когда я вскрикиваю.

Это уже не так больно, как в первый раз, но, черт возьми, это очень тесно.

– О, Господи. Ты даже не представляешь, как это приятно.

Его хватка на моих бедрах вызывает синяки, когда он помогает мне держаться, но мне это нравится. Я с радостью буду ходить каждый день с его следами по всему телу.

Проходит несколько секунд, прежде чем я полностью сажусь на него.

– Ты в порядке? – спрашивает он, глядя на меня с благоговением.

Я киваю. Я уверена, что сейчас я в порядке, как никогда в жизни.

Каждая частичка меня переполнена всем тем, что этот человек показал мне, дал мне и открыл для меня.

– Еще, – умоляю я, засовывая пальцы под подол его свитера, отчаянно желая получить еще несколько сантиметров кожи.

Но прежде чем я продвинулась дальше, он отпускает мои бедра и не дает мне обнажить его.

– Нет. Я не хочу... Давай на несколько минут притворимся, что этого не было. Пожалуйста, – умоляет он.

Мое сердце разрывается на части от уязвимости в его глазах.

Наклонившись к нему, я кладу одну руку рядом с его головой, а другой накрываю его челюсть.

– Что угодно. Но я люблю тебя, Алекс. Каждый дюйм тебя, и ничто никогда не изменит этого.

Наконец он закрывает глаза, разрывая нашу связь, пока пытается впитать истину моих слов.

– Потребуется немного времени, чтобы поверить в это, детка.

– У нас есть все время в мире, – шепчу я, осыпая поцелуями его лицо, а затем приникая к его губам.

Его глаза распахиваются, и я вижу, что в них нет ничего, кроме любви и преданности.

– Да, черт возьми, так и есть.

Взяв мои бедра в свои руки, он снова побуждает меня покачиваться на нем.

– О, о, о, – напеваю я, когда он попадает в какую-то волшебную точку глубоко внутри меня.

– Трахни меня, детка. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь.

Я краду его губы, пока он не закончил это требование, и целую его до тех пор, пока мои легкие не начинают гореть, а тело не начинает кричать о большем.

– Вот дерьмо, – простонал он, когда я села, позволяя ему впиться в меня под совершенно новым, умопомрачительным углом. – Так чертовски горячо, Иви. Блядь, – кричит он, когда я начинаю трахать его сильнее. – Да, вот так. Позволь мне посмотреть, как подпрыгивают эти сиськи.

Я закрываю глаза, откидывая голову назад, и сосредотачиваюсь на ощущениях, пронизывающих мое тело.

– Поиграй со своим клитором. Мне нужно, чтобы ты кончила, пока я не испортил твою милую маленькую киску.

– У тебя грязный рот, Александр Деймос, – выдавливаю я из себя сквозь тяжелое дыхание.

– Даже не притворяйся, что тебе это не нравится. Твоя киска практически душит мой член каждый раз, когда я упоминаю, что ты моя грязная девочка. Видишь? – Ухмыляется он.

Мой вздох разрывает воздух, когда пальцы сталкиваются с моей чувствительной плотью.

– Вот так, детка. Покажи мне, как ты это делаешь. Используй меня. Заставь себя кончить. Позволь мне услышать твои крики.

Клянусь, под таким давлением проходит всего пять секунд, прежде чем я делаю то, что мне говорят, и выкрикиваю его имя.

– Блядь, Иви. Чееерт, – простонал он, его член яростно дергается внутри меня, когда он заполняет меня.

Осторожно я падаю на его грудь, потная и насыщенная.

Все еще с полутвердым членом и счастливым быть внутри меня, Алекс обхватывает меня руками и целует в макушку.

– Я так тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я, когда глупые слезы обжигают глаза.

Я могла потерять его. Если бы я не сделала то, что сделала, и тогда, когда сделала, он мог бы умереть там, на кресте, и у меня никогда бы не было этого снова.

24

АЛЕКС

Возможно, это было бы больно, но я хотел, чтобы вес Иви давил на меня как можно дольше. Кроме того, то, что мой член все еще находился внутри нее, тоже было определенным преимуществом этой позиции, но, как и следовало ожидать, через несколько минут она скатилась с меня, слишком испугавшись причинить мне боль.

Я не произносил этих слов, но после всего, через что мне пришлось пройти, я понял, что единственное, что может причинить мне настоящую боль, – это то, что она поймет, что я ее не стою, и отвернется от меня.

Я не тот парень, которого она встретила впервые. Мне не нужно смотреть на бинты, украшающие обе мои руки, чтобы понять это. Она продолжает говорить все правильные слова, но под всей моей бравадой и уверенностью в себе даже я признаю, что мне страшно.

И мои опасения только усиливаются, когда я оглядываюсь и вижу, что по ее румяным щекам текут слезы.

– Иви, что случилось? – спрашиваю я, сердце замирает в горле.

Клянусь Богом, если она скажет мне, что все это, возвращение сюда, секс со мной были ошибкой, то я не совсем понимаю, как я смогу это пережить.

К счастью, все происходит иначе.

Вместо этого на ее губах появляется застенчивая улыбка, и она качает головой.

– Ничего. Просто... я немного перегружена всем… – запинается она, поднимая руку, чтобы вытереть щеки. – Все эти глупые мысли о том, что могло бы быть, и я так чертовски счастлива, что их не было, что ты здесь.

Ее маленькая рука ложится на мою челюсть, и она приподнимается, чтобы поцеловать меня медленно, чувственно, с облегчением.

Соленый вкус ее слез покрывает мой язык, и мне хочется украсть их все прямо из ее глаз и избавить ее от боли.

Интенсивность поцелуя не увеличивается, и через несколько минут она отстраняется, откидывая голову на подушку рядом со мной.

Перевернувшись на бок, я, не обращая внимания на боль в руке, протягиваю другую, притягивая ее ближе.

– Поговори со мной, Иви. Я хочу знать все, начиная с той минуты, когда я ушел на экзамен.

Она на мгновение закрывает глаза, и я начинаю думать, что она собирается отказаться, но потом они снова открываются, ее губы раздвигаются, и она начинает говорить.

– Я думала, что поступаю как бунтарка, выходя на улицу, чтобы заняться йогой. Мне нужно было расслабиться после всего, что произошло, после всех тех ужасных вещей, которые я тебе наговорила. Я понимала, что рискую, находясь там одна, но, как оказалось, это помогло спасти мне жизнь. Это дало мне преимущество, которое было необходимо, когда они появились в доме.

– Этого не должно было случиться, но они нас раскусили. Они вычислили расписание нашей службы безопасности и знали лучшее время для удара. Мне очень жаль.

Она смотрит мне в глаза, ее лицо серьезно.

– Это не твоя вина. Это было неизбежно.

– Но этого не должно было быть. Я обещал защищать тебя.

– Я здесь, не так ли? – говорит она с улыбкой. – Меня спасла собака по кличке Мерфи.

Я не могу удержаться, чтобы не усмехнуться.

– Собака по имени Мерфи? – спрашиваю я.

– Да, – радостно говорит она, а затем рассказывает обо всем: от того, как она сбежала с веранды, до того, как умоляла случайную женщину подбросить ее до папиного дома, обещая, что они о ней позаботятся.

Она рассказывает мне о своем пребывании там и о том, как ребята почти каждый час выходили из дома, пытаясь разработать план. О том, каким разбитым выглядел мой отец из-за моего отсутствия, и о небольшом разговоре, который они устроили в середине ночи. А потом она подслушивала в его кабинете.

– Надеюсь, ты понимаешь, что прослушивание секретной информации может повлечь за собой смертный приговор, – предупреждаю я низким, смертоносным голосом.

Она нервно сглатывает.

– Нас с Ди поймали, когда нам было... не знаю, шесть, наверное. Я никогда не видел, чтобы мой отец так выходил из себя, как в тот день.

– О чем они говорили? – шепчет она, словно это по-прежнему самый большой секрет Семьи.

– Это самое страшное. Мы понятия не имели. Мы не смогли бы никому рассказать, даже если бы были настолько глупы, чтобы поделиться этим.

– Иисус.

– Мы научились, однако. После этого мы даже не замедляли шаг, когда проходили мимо его кабинета.

– Наверное, мне повезло, что он меня не поймал.

– Что-то подсказывает мне, что мой отец неравнодушен к тебе. Он бы наверняка отпустил тебя без наказания.

– Помогает то, что я спасла его сына, да?

– Да, примерно так... Насколько сильно мне нужно ранить Анта, когда мне станет легче?

Она усмехается.

– Нет. Ты должен благодарить его за то, что он послушал меня. Если бы он этого не сделал, и я никогда… – Она осекается, не желая произносить слова, заполнившие ее голову.

– Так что он послушался, и отвел тебя в «Империю», – говорю я, вспоминая, что мне об этом известно. – И застенчивая маленькая Иви Мур стояла с гордо поднятой головой перед самыми опасными мужчинами города.

– И женщиной, – поправляет она, ее глаза вспыхивают чем-то, что я не могу прочесть.

– Ах да, Лучана. Там тоже есть своя история, не так ли?

Она прикусила губу и кивнула.

– Ну так вперед.

Гордость переполняет меня, когда она рассказывает о том, как стояла перед столом Дэмиена и требовала, чтобы они согласились на сделку.

У меня кулаки сводит от злости, что они вообще решили поставить ее в такое положение. Но, черт возьми, как же я рад, что они это сделали.

Если бы они отказались... что ж, возможно, я бы и сейчас висел на кресте.

– Они погрузили меня в фургон, и тот, кто меня туда привез, устроил представление, вытащив меня и бросив к их ногам.

– Когда они собирались доставить нас с Зеем домой? – спрашиваю я.

– Без понятия. Я оставила их всех планировать это. Не то чтобы это имело значение, потому что они намеревались штурмовать это место, как только берег будет чист.

Наклонившись вперед, я столкнулся своим носом с ее.

– Я чертовски восхищаюсь тобой, Иви. В мире не так много людей, у которых хватило бы сил сделать то, что сделала ты.

– Как там говорят? – спросила она. – Любовь сводит с ума.

Улыбаясь, я приложил все свои усилия, чтобы нависнуть над ней.

– Я могу смириться с тем, что я сумасшедший.

Ее улыбка расплывается по лицу, заставляя мое сердце переворачиваться в груди.

Опустившись ниже, я сосредоточился на том, чтобы захватить ее губы, но как раз перед тем, как я закрыл пространство между нами, она произносит признание, которое пронзает каждый дюйм моего тела.

– Лучана – моя тетя.

Весь воздух вырывается из моих легких, как будто кто-то замахнулся битой по моей спине.

– Что?

– Моя… наша мама была старшей сестрой Лучаны.

Я откидываюсь на спинку кровати и смотрю на нее сверху вниз.

– Ни хрена себе, Иви. Это... невероятно.

Приподнявшись, она засовывает ноги под одеяло и подтягивает его к груди.

– Папины родители... они... они купили маму для него, видимо.

– Черт.

– А Лучана была продана Ривера несколько лет спустя. Их было пятеро. Выжила только Лучана.

Я ошарашенно смотрю на нее и провожу рукой по лицу.

– Она узнала, что произошло, и отправилась на задание, чтобы уничтожить организацию и узнать правду о своей семье. Она нашла нас благодаря всему этому. Благодаря тебе и Брианне, Риду.

– Ни хрена себе, – снова пробурчал я, видимо, не в силах придумать ничего более красноречивого. – Ты знала, что у нее были сестры?

Я покачал головой.

– Вау. Ты рассказала Блейк?

– Конечно. Она выглядела примерно такой же ошеломленной, как и ты сейчас.

– Понятно.

– Мы провели анализ ДНК, пока ты был в отключке, просто чтобы проверить.

– И они положительные? – спрашиваю я, хотя в этом нет необходимости. Во-первых, она не стала бы рассказывать мне все это, если бы результаты были другими, а во-вторых, глядя сейчас в ее глаза, я вижу это. – Черт. Иви, эта женщина, она...

– Красивая, свирепая, ужасающая.

Я не могу удержаться от смеха.

– Да, все это и многое другое. Итак, твоя мама была куплена для твоего отца. А потом, спустя столько лет, он развернулся и выставил тебя на продажу. Почему?

Она качает головой.

– Мы не знаем.

– Ты ведь можешь спросить его, правда?

Она снова качает головой.

– Что я упускаю?

Она издала болезненный вздох.

– Они нашли его мертвым в камере, в которой он сидел, несколько дней назад.

– ЧТО? – прорычал я. Несправедливость этого слова впивается в меня с такой силой, что, не сомневаюсь, я бы опрокинулся, если бы уже не сидел. – Черт, Иви. Мне так жаль.

Она отмахивается от меня.

– Неважно. Он ведь не заслуживал того, чтобы жить и рассказывать свои истории, – говорит она без малейшего сомнения в своих словах.

– Ты это серьезно?

– Да, правда. Злюсь ли я на то, что не получу ответов? Да, злюсь. Но грустно ли мне от того, что его больше нет в моей жизни? Нет. Меня окружают потрясающие люди, у меня есть новая тетя, которая, возможно, сожжет весь мир, чтобы уберечь меня, и парень, который будет стоять рядом с ней. Что еще мне нужно?

– Детка, – выдыхаю я, влюбляясь в нее еще сильнее с каждым ее словом.

– Теперь твоя очередь. Я знаю, что это будет нелегко, но ты расскажешь мне, что произошло? Помоги мне понять, через что ты прошел, чтобы я могла сделать все возможное, чтобы помочь тебе справиться с этим?

– Ты уверена, что это действительно то, чего ты хочешь?

– Я хочу всего, Алекс. Всегда. Неважно, насколько тяжело, больно или уродливо, я хочу всего с тобой. Конечно, если ты хочешь...

Зажав ее подбородок между большим и указательным пальцами, я наклоняюсь вперед и касаюсь ее носа своим.

– Нет ничего, чего бы я хотел больше. Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Больше никаких секретов.

– Больше никаких секретов, – произносит она и скрепляет обещание нежнейшим поцелуем.