Текст книги "Греховная принцесса (ЛП)"
Автор книги: Трейси Лоррейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Annotation
Долгие годы я мечтала только об одном – уехать.
Начать все сначала… начать новую жизнь.
Далеко, далеко от места, где я выросла.
Но я всегда рассчитывала, на то, что спасать себя буду сама.
Я была достаточно наивна, чтобы думать, что решение о том, куда мне ехать и, что еще важнее, с кем, будет зависеть только от меня.
Оказалось, что у меня никогда не было права голоса. Ни в чем.
Мое будущее уже давно было расписано.
Будущее, которое начнется в восемнадцать лет, когда меня вырвут из единственного дома, который я когда-либо знала, и бросят в мир, более темный, чем тот, от которого я бежала.
Когда меня таскают по улицам, как тряпичную куклу, и назначают цену за мою голову, единственный человек, о котором я могу думать, – это он.
Темный и грешный мужчина, который перевернул мою жизнь с ног на голову.
Он может спасти меня. Я знаю, что может.
Но есть только одна проблема.
Сначала ему придется найти меня.
Трейси Лоррейн
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Трейси Лоррейн
Греховная принцесса
1
АЛЕКС
Я видел, как один из моих лучших друзей женился.
Черт возьми, женился.
В Лас-Вегасе.
Я качаю головой, затем упираюсь ею в высокую кожаную скамью позади себя и закрываю глаза.
Внутри меня бушует целая мириада чувств, борющихся за господство. Печаль, с которой я борюсь с того момента, как уехал от Иви в понедельник вечером, только усиливается с каждым днем. Сожаления растут по мере того, как я обдумываю, как закончить все это после того времени, которое мы провели вместе. Это лишь подтверждает то, что я и так знаю. Я недостаточно хорош для нее.
А еще одиночество…
Я знал, что уход от нее разорвет меня на куски, но я не мог представить, что это будет так плохо. Что это будет так больно.
Я едва знаю ее. Это безумие – быть уже настолько привязанным.
Но прошло не только несколько дней. Ты тосковал по этой девушке несколько месяцев. Ты влюбился, как только увидел ее.
– Привет, – кричит Калли сквозь музыку, проскальзывая в кабинку вместе со мной. Все остальные на танцполе веселятся от души.
Так было с тех пор, как мы сели в тот Хаммер у нашего здания на рассвете во вторник утром.
Все, что произошло с тех пор, было размыто волнениями, неверием и счастьем для всех остальных. Ну, а я счастлив. Я чертовски счастлив за Нико и Брианну, это не подлежит сомнению. Это мои собственные страдания, в которых я тону.
Я изо всех сил стараюсь играть свою роль, потому что знаю, что буду жалеть о том, что не извлек максимум пользы из этой сумасшедшей поездки. Но я просто не могу избавиться от этого.
Я даже не знаю, какой сейчас день, из-за разницы во времени и всего остального.
Алкоголь.
Я протягиваю руку вперед и беру свой напиток, но уровень оказывается гораздо ниже, чем я надеялся.
Алкоголь – мой друг. Он помогает заглушить грусть и размывает озабоченные выражения на лицах моих друзей, когда они смотрят на меня.
Именно такой взгляд устремлен на меня сейчас, когда я смотрю на свою спутницу.
Ее глаза смягчаются, и она тянется к моей руке.
– Тебе это уже надоело? – спрашиваю я. Мы почти не останавливались с тех пор, как прилетели сюда, и я бы солгал, если бы сказал, что не волнуюсь за нее.
Да, она проспала почти весь полет сюда, а когда мы в конце концов завалились в постель, когда солнце уже начало вставать, она проспала целых десять часов, но я все равно волнуюсь.
Она растит нашу будущую королеву, а это чертовски важная и изнурительная работа.
– Мои ноги меня убивают, – признается она, снимая туфли под столом.
– Как там Комочек? – спрашиваю я, опуская глаза на небольшой бугорок, который она демонстрирует в своем облегающем платье.
За последние несколько недель можно было легко забыть, что она растит мою племянницу или племянника, но скоро все изменится.
Все должно измениться.
У нас осталось всего несколько экзаменов. Калли начнет ковылять так, будто ей в рубашку засунули шар для боулинга. Брианна вернется преподавателем в колледж Найтс Ридж под именем миссис Чирилло. Себ и Стелла, Тео и Эмми, Тоби и Джоди… все они строят планы на лето, на свое будущее. А я здесь. Один. Ужасно несчастный.
Я опрокидываю остатки своего напитка обратно и стону от того, что он больше не жжет. Мне нужна эта боль, это наказание, что угодно, лишь бы боль в груди утихла хоть на несколько секунд.
– Где Ди? – спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы отыскать его в переполненном ночном клубе. Он никогда не бывает далеко от своего ангела.
– В ванной, – говорит она, наклоняясь ближе, чтобы нам не пришлось сильно кричать друг на друга.
– Я хочу, чтобы ты поговорил со мной, – умоляет она, крепче сжимая мою руку.
Я качаю головой.
– Какой в этом смысл? Это ничего не исправит.
– Нет, но это снимет с тебя напряжение. Может быть, у меня найдется для тебя какой-нибудь убийственный совет.
– Может быть, – бормочу я.
Проблема в том, что я уже знаю, что она скажет, и это не поможет.
– Мне неприятно видеть тебя грустным, Алекс, – говорит она, положив голову мне на плечо.
– Со мной все будет в порядке, – слабо говорю я.
– Мы в Вегасе. Ты должен быть там с ними, отрываться по полной. – Себ и Стелла пробиваются сквозь толпу, когда она говорит это, с широкими улыбками на красных, потных лицах.
Они бросают взгляд на нас в кабинке, которую мы заняли, и устремляются к бару за выпивкой. С чем я вполне могу согласиться.
Мой телефон прожег дыру в кармане. У меня есть несколько сообщений от нее, которые дразнят меня.
Надо было их удалить. И ее номер. Я не доверяю себе, когда я пьян, и последнее, что я хочу сделать, это дать ей надежду, что что-то произойдет, когда я вернусь.
Этого не может быть. Она заслуживает гораздо большего, чем все, что я могу ей предложить.
Часть меня надеялась, что я получу уведомление о том, что она в сети. По крайней мере, тогда я смогу наблюдать за ней, наказывая себя тем, что мог бы иметь, будь я кем-то другим. Но все было до жути тихо.
Неужели она скучает по мне так же сильно, как и я по ней?
С моих губ срывается горький смех.
Почему ее это волнует, когда она может выбрать любого парня в городе?
Она красива. Сексуальна. Добрая, но грешная. Нежная, но своенравная. Невинная, но дикая.
Она… все.
Я настолько погружаюсь в свои мысли, что не замечаю, как к нам присоединяется Деймон. Во всяком случае, не раньше, чем он уведет свою девушку от меня.
Одиночество просачивается сквозь меня, и оно не становится лучше, когда я поднимаю глаза и вижу, как он берет ее щеки в свои руки и прижимается своими губами к ее.
То, что начинается невинно, быстро становится горячим. Мне следует отвернуться, но я бессилен, кроме как мучить себя.
– Держи, извращенец, – объявляет Стелла, ставя передо мной поднос, полный шотов с виски.
Она берет один безалкогольный напиток из центра и подносит его к Калли, но та не замечает, а затем ставит две рюмки.
Я делаю то же самое, пока остальные члены нашей группы опускаются за наш столик.
Брианна и Нико все так же широко улыбаются, как и раньше. Никогда не думал, что скажу это, но брак ему очень идет.
Несмотря на то что свадьба состоялась два дня назад, Брианна все еще настаивает на том, чтобы носить фату в волосах. Она купила ее в сувенирном магазине вечером в день свадьбы и заявила, что день их свадьбы – это не только день церемонии, но и вся наша поездка. С тех пор она ее не снимает.
Это здорово. Как я уже сказал, я глупо счастлив за них. Остается только надеяться, что я каким-то образом найду способ показать им, что я действительно имею это в виду.
– Извините, – говорю я, выскальзывая из кабинки и уходя с танцпола в своем стремлении сбежать.
Я прохожу мимо безумной очереди в женский туалет и ныряю в мужской.
К счастью, там есть свободная кабинка, и я запираюсь внутри, опускаю крышку унитаза и сажусь.
Здесь тише, и от этого мои сожаления становятся только громче. Звуки мужского мочеиспускания и отвратительный запах, проникающий в мой нос, гарантируют, что долго я здесь не продержусь.
Засунув руку в карман, я смотрю на свой телефон и все его уведомления.
Я не выкладывал посты в Instagram уже несколько дней. Никто из нас публично не говорил, что мы здесь и чем занимаемся. Пока это наш маленький секрет, и меня это устраивает. Это дает мне прекрасный повод исчезнуть на некоторое время.
Но это не значит, что мой аккаунт прекращает работу. Комментарии продолжают поступать. И не самые приятные.
Открыв приложение, я прокручиваю комментарии троллей и позволяю им подпитывать тьму, которая уже поглощает меня.
Бессмысленно.
Пустая трата денег.
Тщеславные и высокомерные.
Эгоистичные.
И это лишь малая часть.
Угрозы смерти действительно помогают мне погрузиться в себя, и прежде чем у меня появляется шанс усомниться в себе, я открываю пакет, который прятал в телефоне, и отсыпаю две маленькие таблетки.
Поскольку алкоголь больше не заглушает все, может быть, эти таблетки позволят мне забыть обо всем и действительно получить удовольствие.
Нажав на приложение – Фотографии, я прокручиваю несколько дней вверх, чтобы найти горстку снимков, которые я сделал в понедельник.
Это ошибка.
Смотреть на ее счастливое, улыбающееся лицо – это как нож по сердцу.
«Она не должна быть так важна спустя всего несколько дней», – снова раздается маленький голосок.
Но она важна.
Проводя кончиками пальцев по ее лицу, как слабак, я закрываю телефон и засовываю его обратно в карман, надеясь, что вместе с ним исчезнут и мои депрессивные мысли.
Я выхожу, молясь о том, чтобы эти маленькие таблетки подействовали. Мне бы сейчас не помешало расслабиться.
Когда я возвращаюсь к столу, там осталось всего две рюмки, я опрокидываю их в себя и заставляю себя включиться в работу.
Схватив за руки Стеллу и Эмми, я вытаскиваю их на танцпол, пока Себ и Тео лают на меня. Что-то насчет того, чтобы я держал руки так, чтобы они их видели, или что-то в этом роде.
Я перекидываю их через плечо, а девушки зажимают меня между собой, и мы начинаем показывать Лас-Вегасу, как это делается на самом деле.
К счастью, кайф не заставляет себя долго ждать, и я лечу.
Все, кроме этого момента, исчезает, и я танцую до тех пор, пока моя рубашка не прилипает к спине, а голова не начинает кружиться.
В какой-то момент к нам присоединяются остальные, и я получаю не одну предупредительную пощечину как от своих парней, так и от их девушек, когда я становлюсь немного слишком навязчивым. Но к черту. Я же не собираюсь нагибать их и трахать или что-то в этом роде. Я просто делаю то, что они пытались убедить меня сделать с тех пор, как мы сели в этот Хаммер. Я чертовски наслаждаюсь.
Задолго до того, как я готов, они объявляют об окончании вечера, и меня вытаскивают из клуба, но я жалуюсь, что еще слишком рано уходить. Это оказалось не так, когда мы вышли на улицу под слепящий солнечный свет.
– О, черт, больно, – жалуюсь я, прикрывая глаза рукой.
– Идем, тусовщик, – говорит Деймон, обхватывает меня за плечи и тащит за собой по улице – полагаю, в направлении нашего отеля, но сейчас я уже ни в чем не уверен.
С одной стороны – мой близнец, с другой – его девушка, которая так крепко держит меня за руку, что я думаю, не боится ли она, что я исчезну. Меня отводят в номер, который я делю с ними, раздевают до гола и бросают в кровать.
И это последнее, что я помню, прежде чем мой мозг решит мучить меня снами о ней. Ее прикосновения, ее запах, греховные изгибы ее тела и то, как ее голос становится хриплым от потребности, когда она вот-вот влюбится в меня.
Каждый образ настолько ярок, что кажется реальным.
Вот тебе и наркотики, отнимающие все силы. Если уж на то пошло, все это дерьмо усиливается.
Все, от чего я уходил, стало еще больнее, чем раньше.
И когда меня наконец разбудили, резко толкнув в плечо, я даже благодарен за ясность, которую приносит реальная жизнь.
Но только на несколько секунд, потому что все возвращается, угрожая снова засосать меня под землю.
– Алекс, ради всего святого. Тебе нужно проснуться, – рявкает Тео, не слишком мягко толкая меня снова.
– Отвали, – ворчу я, мое похмелье дает о себе знать, чем больше просыпается мое тело. И это не очень приятно.
– Не получится. Я нашел кое-что, что ты захочешь увидеть.
2
АЛЕКС
Я вваливаюсь в ванную, подчиняясь требовательному приказу нашего босса.
Еле держась на ногах, я вынужден как ребенок помочиться сидя.
Свесив голову, я глубоко вдыхаю через нос в надежде, что это поможет унять мятеж, который, кажется, происходит в моем желудке.
Я понятия не имею, сколько времени я так просидел, и не заметил, как снова заснул, но я вздрагиваю, когда Тео раздраженно окликает меня по имени.
– Может, ты, блядь, поторопишься?
– Извини, извини, – бормочу я, пошатываясь, наконец-то добираясь до раковины, чтобы почистить зубы.
Я чувствую себя немного лучше, когда у меня появляется свежесть во рту, но потребуется нечто большее, чем выдавливание Colgate, чтобы привести меня в порядок этим утром… этим днем… этим вечером.
Черт. Какой сегодня день?
Все еще одетый в одни боксеры, я отправляюсь в гостиную.
Неудачник.
– У тебя когда-нибудь бывает выходной? – бормочу я, обнаружив Тео в одиночестве за обеденным столом с ноутбуком перед собой.
– Выпей это и хорошенько протрезвей, – ворчит он, пододвигая ко мне кофе на вынос.
– Да, босс, – говорю я, опрокидывая чашку и сжигая слой кожи с языка. – Ой, блядь. Это кипяток.
Он смотрит на меня, изогнув бровь, с выражением лица «ну и чего ты, блядь, ожидал»?.
– Отвали, – рычу я, прежде чем отодвинуть стул рядом с ним и опустить на него свое измученное тело. – Какого хрена ты работаешь? Мы же в отпуске.
– Потому что, придурок, я изучал торговлю людьми, которую мы должны были уничтожить, а они не поняли, что мы в отъезде, и не приостановили всю деятельность.
– Ну, разве ты не в язвительном настроении сегодня утром? Неужели Эмми тебе не дала?
– Неужели Эмми тебе не дала? – передразнивает он, закатывая глаза. – Я думал, ты знаешь ее лучше. Тебе действительно нужны подробности? – спрашивает он.
– Нет, – отвечаю я. – Мне не нужно еще одно напоминание о том, что все вокруг меня регулярно трахаются, а я здесь со своей правой, мать ее, рукой.
– Оу, малыш, – поддразнивает он, отчего мне хочется врезать ему по его слишком часто используемому члену. – У тебя есть и левая рука.
Я отодвигаю стул и делаю два шага, чтобы уйти от этого дерьма, но его властный голос останавливает меня.
– Сядь, блядь, на место, Деймос.
Его тон убийственен, но в нем есть что-то еще, что заставляет мое тело двигаться по собственной воле. Моя задница снова ударяется о подушку, и я скрещиваю руки на груди, глядя на него.
– Тогда продолжай, о великий.
Он снова закатывает глаза, но предпочитает ничего не комментировать.
– Я следил в даркнете…
– А когда, нет?! – насмехаюсь я.
– На твоем месте я бы начал относиться к этому серьезно, – предупреждает он, что-то нажимая, и на экране появляется новая страница.
Я моргаю один раз. Дважды. Потом качаю головой, потому что то, что я вижу, не может быть реальным.
Клянусь Богом, мой желудок начал выворачиваться.
– Тео, – рычу я, дрожащими руками выхватывая у него ноутбук и подтаскивая его ближе. – Ради всего святого, скажи мне, что это не то, о чем я думаю.
– Это именно то, что ты думаешь.
– Нет, – рявкаю я, отбрасывая его компьютер на середину стола и вскакивая на ноги. – Нет, – кричу я, отказываясь верить в то, что только что увидел. – Этого не может быть. Нет. Нет.
Я отступаю назад, пока не упираюсь спиной в стену. Затем я наклоняюсь, погружая пальцы в волосы, пока образы моей девушки прокручиваются в моей голове, как в кино.
Нет. Этого не может быть.
Она не может продаваться в даркнете.
Не может.
Это должно быть гребаной шуткой.
– Алекс? – Я слышу, как Тео повторяет мое имя, пытаясь вернуть меня, но он словно находится на другом конце туннеля. – Ради всего святого, – ворчит он, прежде чем боль пронзает мое нутро.
– Какого хрена? – выкрикиваю я, хватаясь за живот. – Ты, блядь, ударил меня.
– Ты был в шоке. Как, блядь, мне еще помочь тебе?
Я качаю головой.
– Я… я не…
– Слушай, я знаю, что это не идеально…
– Не идеально? – рычу я. – Девушка, которую я… – Я втягиваю воздух и проглатываю все, что собиралось сорваться с моих губ. – Она, блядь, продается.
Господи. Я слишком сильно пьян, чтобы разбираться с этим.
Обеспокоенные глаза Тео впиваются в меня, когда я откидываюсь на спинку стула и пододвигаю к нему ноутбук.
– Ладно. Как мы это исправим? Я просто куплю ее, верно? – Я не обратил особого внимания на ценник, но даже если у меня денег не хватит, то у нас вместе их будет достаточно.
Нам придется. Я ни за что, блядь, не позволю какому-то другому ублюдку купить ее.
– Нет, – говорит Тео, вытесняя весь воздух из моих легких, и вся надежда, которую я испытывал, уходит вместе с ним. – Слишком поздно. Ее купили.
Время замирает, когда я смотрю на него в недоумении.
– Кто? – шепчу я.
Он качает головой. – Не знаю. Они не афишируют это дерьмо.
– Нет, но они с радостью выставили на продажу восемнадцатилетнюю девственницу.
Я снова на ногах, похмелье забыто, пока я расхаживаю взад-вперед по гостиной.
– Что мне делать, Тео? Скажи мне. Мне нужно, блядь, все исправить.
Он изучает меня несколько секунд, а затем возвращается к компьютеру и нажимает на клавиши.
– Иди, оденься и соберись. Она продалась только сегодня утром. Мы придумаем, как ее перехватить.
Я киваю.
– Да, хорошо. В этом есть смысл, я думаю.
– Я позвоню Тоби, чтобы он приехал и помог мне разобраться в этом. Иди, – говорит он, кивая на спальню позади меня. – И Алекс, – зовет он задолго до того, как я добираюсь до своего чемодана.
– Да?
– Она действительно все еще девственница?
Я сглатываю, ненавидя себя за то, что, черт возьми, допустил, чтобы это все еще было так.
– Да, – неохотно отвечаю я.
– Хорошо. Когда ты получишь ее, могу я предложить тебе исправить это?
– Будем, блядь, надеяться, что у меня будет шанс, – бормочу я про себя, стягивая с ног боксеры в пользу чистой пары. Надеюсь, что к тому времени, как я снова их сменю, она поможет мне их снять.
3
ИВИ
Первое, что я слышу, когда прихожу в себя, – глубокий гул голосов.
На несколько блаженных секунд я забываю, что произошло до того, как все погрузилось во тьму, и думаю, что это просто папа и Дерек разговаривают. Но потом все возвращается.
– Кто-то заплатил за твою невинную пизду немалые деньги, и твоя задача – делать то, что тебе, блядь, говорят.
Мой желудок взбунтовался, и я навалилась на руки, заблевав весь пол.
– Эй, она проснулась, – говорит кто-то.
Подняв руку, я вытираю рот и сажусь, осматриваясь.
Я нахожусь в маленькой комнате. Здесь есть крошечное окно, но перед ним решетка, не позволяющая никому вырваться наружу. А вся остальная часть комнаты – бетон. Холодный, неумолимый бетон. С единственной раковиной в углу и сливом чуть в стороне от центра.
Единственная дверь открывается, и в комнату входит темная фигура, одетая с ног до головы в черное, за ней быстро следует другая.
– Добрый день, – говорит один из них.
Чувствуется легкий акцент. Я напрягаю мозг в поисках чего-то знакомого, но ничего нет. Ни малейшего проблеска. Не помогает и то, что я вижу только их глаза, благодаря банданам с черепами, скрывающим нижнюю половину их лиц.
Подняв руку, я потираю больное место, где, как я помню, Дерек вонзил иглу мне в шею перед… ну, перед тем, как он сделал то, что закончилось моим появлением здесь.
У меня снова сводит живот, желчь подступает к горлу, когда я думаю о том, что они с отцом натворили.
Блейк убьет их…
– Чего вы хотите? – спрашиваю я, мой голос груб, а в горле пересохло.
– Мы ничего не хотим. Для нас это просто работа, – говорит второй мужчина, его голос гораздо холоднее и суровее, чем у другого, и от него по моему позвоночнику пробегает дрожь страха.
Когда они проходят вглубь комнаты, я отшатываюсь назад, забиваюсь в угол и сворачиваюсь калачиком.
Один из них смотрит на лужу рвоты на полу и быстро переступает через нее.
– Мы можем сделать это легким путем или трудным. Выбор за тобой, – продолжает он, но я не упускаю, как смягчается его голос, когда он предлагает трудный путь.
Звучит зловеще.
– Встать на ноги и раздеться, – требует тот, что помягче.
– Ч-что?
– Ты слышала, – рявкает злой.
Обретя откуда-то уверенность, я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.
– Почему?
– Потому что мы тебе сказали, – усмехается злодей.
Из моего горла вырывается крик, когда он протягивает руку и поднимает меня на ноги. Кончики его пальцев впиваются в мою руку с такой силой, что, несомненно, оставляют синяки.
– Раздевайся, или мы сделаем это за тебя.
– Скажи мне, почему? – требую я, не желая отводить взгляд.
– Чтобы убедиться, что на тебе нет никакого маячка, – уступает второй.
– А ты не можешь просто просканировать меня или что-то в этом роде?
Злой усмехается. – И что в этом интересного?
Тишина заполняет маленькую комнату, пока они ждут моего решения.
– Ладно, пусть будет так, – решает Злой, делая шаг ко мне.
– Н-нет, подождите, – кричу я.
Может, я и не хочу делать то, что они говорят, но, будь я проклята, если я позволю им прикоснуться ко мне.
Подняв руки, я обхватываю пальцами подол своей майки.
– Это действительно необходимо? – спрашиваю я, прежде чем сделать то, чего невозможно избежать. Не то чтобы они производили впечатление, что шутят.
– Да, – рычит злой. – Мы будем рады, если вы передумаете и позволите нам помочь.
– Пошел ты, – бормочу я себе под нос, но получается недостаточно тихо, и глаза злодея вспыхивают огнем.
Набравшись уверенности, я делаю вид, что их на самом деле здесь нет.
Просто двое мужчин на экране. Они не прямо передо мной. Они не могут до меня дотронуться.
Но неважно, сколько раз я буду повторять себе это. Я в это никогда не поверю.
Их запахи наполняют мой нос. Их дыхание эхом отдается в комнате.
Непроизвольное хныканье вырывается из моего горла, когда я поднимаю майку вверх по телу, оставляя себя беззащитной перед ними.
Я закрываю глаза, отказываясь наблюдать за их реакцией на мое тело. Что-то подсказывает мне, что один из них будет более чем заинтересован.
Заправив большие пальцы под пояс шорт для сна, я стягиваю их вместе с трусиками до щиколоток, стаскивая их с босых ног.
– Доволен? – Я усмехаюсь, вытянув руки по бокам, стараясь выглядеть уверенной. – Я ничего не скрываю.
Наконец я открываю глаза и смотрю на них. Как я и ожидала, взгляд Злого был прикован к моему телу, голод наполнял темные, холодные глубины его глаз. Но второй отвернулся.
Никто ничего не говорит, но глаза Злого заставляют мою кожу покрываться мурашками, пока он продолжает пожирать меня.
Мой желудок скручивается, дрожь по телу усиливается с каждой секундой.
– Ожерелье? – рычит он.
Я замираю, и моя рука летит к бесценному украшению, которое Блейк подарила мне только вчера.
Мысли о Блейк и Зи грозят сломить меня. Огромный комок подкатывает к горлу, перекрывая доступ воздуха, а сердце разрывается в груди.
Всхлип срывается с моих губ, и я крепче сжимаю ожерелье.
– Нет, пожалуйста. Это всего лишь медальон. Там ничего нет.
Прежде чем я успеваю понять, что происходит, моя рука снова оказывается в руках Злого, и меня прижимают к стене.
Его хватка не ослабевает, пока он рычит на своего товарища, чтобы тот снял ожерелье.
– Пожалуйста, нет. Оно принадлежало моей матери, – всхлипываю я. Это бессмысленно, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать.
Я наполовину ожидаю, что они сорвут его с моего тела, но, к моему облегчению, пальцы легонько касаются моей шеи, чтобы снять его как следует.
– Могу я получить его обратно? – спрашиваю я, мой голос слаб и ломок.
– Думаю, это зависит от твоего нового владельца, не так ли? рычит Злой.
Меня оттаскивают от стены и толкают к раковине.
Тот, что милее, стоит в стороне, опустив глаза, а Злой хватает выдвижной кран и направляет его на меня.
Его глаза горят азартом.
– Подождите. Нет. Пожалуйста, – плачу я.
– Извини, но не я устанавливаю правила, милая. Это делает твой новый хозяин. И он хочет, чтобы ты была настолько чистой, насколько это возможно.
Весь воздух вырывается из моих легких, когда до меня доходит смысл его слов.
Он хочет меня, потому что я девственница.
Это сделала я. Я и мои глупые намерения подождать, чтобы это что-то значило, и вот что я получила. Какой-то больной ублюдок, который заплатил за меня бог знает сколько.
Повернувшись, я снова застонала. Но на этот раз ничего, кроме желчи, не выходит. Боль вырывается из живота, когда мое тело продолжает бунтовать, но там ничего нет.
Ничего, кроме отчаяния.
– Мы можем продолжить? – спрашивает второй парень, едва взглянув на меня. – У меня есть другие дела.
– Не притворяйся, что тебе это не нравится, парень. Я знаю, что ты сейчас так же напряжен, как и я, играя с этой невинной маленькой игрушкой. Если бы только у нас было разрешение поиграть по-настоящему, а?
Я вновь застыла.
– Ты ведь видел, как она танцует? Греховно. – В его голосе звучит похоть и темные намерения, от которых моя кровь превращается в лед.
Я бросаю взгляд на более симпатичного парня, безмолвно умоляя его продолжать заступаться за меня. Но он не успевает сказать ни слова, как Злой включает кран, обрызгивая меня ледяной водой.
Мой крик от шока эхом отражается от стен, но что-то подсказывает мне, что его не слышно в бетонной стеной.
Мое тело замирает, пока он держит струю воды направленной на меня, пропитывая меня насквозь.
Проходит всего несколько секунд, и мои зубы начинают стучать, а холод просачивается сквозь кожу до самых костей.
– Ты чувствуешь это? – Злой усмехается. – Перерождение. Крещение. Экзорцизм. Все в одном. Все, что связано с твоим прошлым, будет стерто, когда ты выйдешь из этого здания. Все, кого ты любила, все, кто повлиял на твою жизнь, все, кто прикасался к тебе. У меня вырывается хныканье, когда я думаю об Алексе.
Он сдерживался. Ради меня. Столько раз, когда мы были вместе, он мог потребовать меня, забрать мою невинность. Но он этого не сделал.
Почему он должен был быть джентльменом? Почему?
– Когда ты выйдешь отсюда, ты станешь новой женщиной. Женщиной, которой владеют. Ты будешь делать то, что тебе говорят, и подчиняться своему новому мужчине. Несмотря ни на что.
Страх пронзает меня, делая дрожь, охватившую мое тело, почти неистовой.
– Пожалуйста, – хнычу я. – Остановитесь.
Но, несмотря ни на что, я не позволяю слезам пролиться наружу. Пусть они горят в глубине глаз, но я не позволю этому извращенцу получить удовлетворение от осознания того, что он сломал меня.
Этого не произойдет.
Наконец воду отключают. Не то чтобы это сильно помогло. Каждый сантиметр моей кожи насквозь пропитан водой, а с волос капают ледяные капли, стекая по коже.
Мурашки покрывают мое тело, когда я обхватываю себя руками в жалкой попытке согреться.
– Вот, – говорит милый парень, бросая мне сухую рубашку.
Гнев закипает во мне, когда я замечаю, что мое ожерелье все еще в его руке. Как они посмели забрать у меня такую драгоценность? Разве все остальное недостаточно унизительно?
– Что? Никакого внутреннего осмотра? – усмехаюсь я. – У меня в заднице может быть спрятан маячок.
Я жалею об этих словах, как только они слетают с моего языка. Злой направляется ко мне, его темные глаза прикованы к моим.
– Я с удовольствием проверю, – предлагает он.
– Иди к черту, – шиплю я.
Его рука поднимается, и я готовлюсь к удару, но, к счастью, его не происходит.
– Хватит, – рычит второй мужчина. – Ты слышал босса. Он хочет, чтобы она была идеальной. Нетронутой.
Открыв глаза, я вижу, что он изучает меня через плечо Злого.
Он кивает мне, и в его глазах появляется нечто, заставляющее меня расслабиться.
Он… он на моей стороне?
Нет. Это безумие. Если бы это было так, он бы не стоял здесь, позволяя мне так унижаться.
Вспомнив, что в руках у меня рубашка, я быстро натягиваю ее через голову и прикрываюсь. Потеря ожерелья все еще тяжелым грузом лежит на моей груди.
– И что теперь? – спрашиваю я, пока Злой собирает мою одежду и запихивает ее в сумку.
– Теперь мы идем искать твоего хозяина.
Меня толкают к двери.
– Что за мужчина покупает женщину? – спрашиваю я с искренним недоверием. Такое дерьмо можно увидеть в кино. Это не реальная жизнь. Этого просто не бывает.
Такой же, как и тот, кто их продает. Как твой папа.
Мой позвоночник напрягается, когда во мне просыпается ненависть, которую я никогда раньше не испытывала.
Я всегда считала себя мягким человеком, но в последние несколько дней я желала смерти Гранту после того, как он прикоснулся ко мне в воскресенье вечером, а теперь еще и моему отцу.
Но с другой стороны, я никогда раньше не сталкивалась с таким злом. Или, по крайней мере, я об этом не знала.
– Надеюсь, он делает последние вдохи. Ему это с рук не сойдет, – предупреждаю я.
– О да. И кто, по-твоему, собирается что-то с этим делать? Ты – никто. Единственная часть тебя, которая кого-то интересует, – это то, что у тебя между бедер. И, как я слышал, это стоило немалых денег.
– Тебе это с рук не сойдет, – повторяю я, не в силах придумать ничего другого.
– Спасибо за предупреждение. Я постараюсь спать с открытым глазом на случай, если твоя шлюха-сестра придет за мной ночью. – Он смеется, как будто то, что Блейк придет за ним, не более чем шутка.
Да, конечно. Возможно, так оно и есть.
Мне остается только надеяться, что есть еще люди, готовые сражаться за меня. Те, кто лучше обучен, смертоносен…
Я качаю головой, когда меня ведут по пустынному коридору.
Бессмысленно надеяться.
Алекс повернулся ко мне спиной.
Он не придет.
Он даже не смог ответить на сообщение.
Никто из них не придет.
С этого момента я одна.
Я и мой новый хозяин.
У меня сводит живот, когда я представляю, к какому человеку я попаду.
Ничего хорошего не ждет меня на другом конце этого пути.
Двое мужчин придвигаются ближе, когда мы подходим к тяжелой двери, и я вздрагиваю, когда один из них хватает меня за руки и сжимает их за спиной.
– Серьезно? – шиплю я.
Возможно, я могла бы драться. Пинаться, кричать, бить – все, что угодно, лишь бы выпутаться из этого. Но я не дура. У меня нет ни единого шанса одолеть их. А даже если бы и смогла, их больше. Может, я их и не вижу, но у меня мурашки по коже от осознания этого. Стоят ли они в тени или сидят за камерами, за мной наблюдают. Я готова поставить на это свою жизнь.
– Мы не можем позволить тебе сбежать сейчас. – Я немного расслабляюсь, когда более милый из них наклоняется и говорит мне это.
Злой раздраженно хмыкает, прежде чем шагнуть к нам и распахнуть дверь.
Яркое летнее солнце обжигает мне глаза, заставляя их мгновенно слезиться.
– Черт, – ругаюсь я. Никогда еще я не боролась так упорно за то, чтобы оставаться сильной, и чтобы меня не сломил этот гребаный солнечный свет.
