Текст книги "Соблазненная его прикосновением"
Автор книги: Трейси Энн Уоррен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
– Как я уже говорила, Джек Байрон, вы очень безнравственный человек.
Он засмеялся, голубые глаза вспыхивали, словно море, освещенное солнцем.
– Иначе ты бы совсем по-другому относилась ко мне.
К своему ужасу, Грейс поняла, что он прав. Не оказывая ни малейшего сопротивления, она позволила ему увести ее из комнаты.
Глава 16
Тихо напевая, Грейс накинула халат и туго затянула пояс. Она только что отпустила горничную и теперь отсчитывала минуты, чтобы в полной безопасности приступить к выполнению своего плана.
Она готовила сюрприз.
Обычно Джек присоединялся к ней, когда она дожидалась его в теплой постели. Но сегодня был день его рождения, и она хотела отметить это приятное событие чем-то особенным. А что может быть лучше, решила она, чем встретить Джека в его спальне?
Грейс улыбнулась. Она просто распутница. Что произошло со скромницей, какой она была недавно? Наверное, бедняжка скончалась от избытка плотского блаженства, убитая руками сладострастного негодяя, которого теперь любила до безумия и не могла дождаться, когда выйдет за него.
Еще шесть дней. Всего, шесть дней, и потом у них отпадет необходимость в тайных свиданиях. Но сейчас Грейс вынуждена довольствоваться тем, что имеет. Хотя совсем не возражала против тайной связи... пока они не попались.
Когда час назад она ушла к себе, Джек остался поиграть в бильярд и выпить старого шотландского виски с братьями и несколькими гостями. Ей оставалось только надеяться, что они не задержат его надолго, тогда она проведет очень скучный вечер. Но Джеку ведь все равно придется лечь спать, вот тут-то она и удивит его.
С этой уверенностью Грейс приоткрыла дверь, убедилась, что коридор пуст, и, молясь, чтобы не встретить кого-нибудь по дороге, благополучно проскользнула в спальню Джека.
К ее громадному облегчению, камердинера там не было. Она заранее приготовила для слуги объяснение, что ей необходимо поговорить с Джеком относительно свадьбы, и была рада, что ее мера предосторожности не понадобилась. Грейс прошла в комнату, освещенную ярким пламенем горевшего камина и несколькими свечами.
Теперь следовало найти место для ожидания.
Ее взгляд сразу остановился на большой, широкой, явно удобной кровати с атласным стеганым одеялом и мягкими подушками. Вполне закономерно ждать там. И все же она почему-то не могла заставить себя лечь в нее.
Тогда где?
Был еще диван, но это выглядело слишком прозаично, как будто она зашла сюда просто поболтать.
Может, возле окна? Нет, вдруг кто-нибудь увидит ее тень сквозь занавески?
Камин? Мужчины всегда облокачиваются на каминную доску, а рост позволяет ей это сделать. Грейс засмеялась, представив себя в такой позе. Кроме того, она может простоять так неизвестно сколько времени.
Лучше всего сесть. Почему бы и нет? Вот его письменный стол.
Конечно! Почему она сразу не подумала об этом? Если удачно рассчитать время, то Джек увидит ее в позе одной из легкомысленно одетых греческих богинь, которых принято изображать на вазах и кофейниках. Усмехнувшись своей глупости, Грейс подошла к столу и, пока огибала угол, чтобы выдвинуть кресло, смахнула тонкую кожаную папку. Та на лету раскрылась, усеяв пол бумагами. Она быстро собрала документы и начала аккуратно складывать их, когда на одной из страниц увидела свое имя.
...жениться на Грейс Лайле Данверс. В обмен на следующие условия...
Это договор, поняла Грейс. Отец сказал ей, что уже подготовил важный юридический документ, который предусматривает ее благосостояние и всех будущих детей, каких она сможет иметь. Он заверил, что ее интересы полностью соблюдены и ей не о чем беспокоиться.
Грейс и не волновалась. Она знала, что Джек хочет только ее счастья. Она собралась положить лист в папку, но ей вдруг бросилась в глаза фраза, казавшаяся здесь совершенно неуместной.
...прощение карточных долгов...
Вернувшись к началу, Грейс пробежала глазами этот абзац еще раз, потом заставила себя прочесть весь документ, хотя каждое слово ранило ее до глубины души.
Закончив, она бессильно опустилась на колени, закрыла глаза и думала, как ей теперь пережить все это.
Было уже два часа ночи, когда Джек возвращался в свою комнату. Он с радостью предвкушал возможность, наконец, лечь и немного отдохнуть. А еще лучше расслабиться с Грейс в ее постели. Но уже поздно, иона наверняка спит. Кроме того, будь он джентльменом, вообще оставил бы невесту в покое до свадьбы, не испытывал бы судьбу, бегая к ней так часто, как только мог.
Но ведь она пока еще не зачала ребенка, и если это случится в последние шесть дней, то кто узнает?
Последние дни его холостяцкой жизни. Учитывая его прежнее отношение к браку, эта мысль должна вызывать у него ужас. Или по крайней мере отвращение. А он... был доволен... даже стремился к их союзу. Грейс действительно ему нравилась, он постоянно хотел ее. Брак даст возможность удовлетворять свое желание когда угодно. Это именно то, что ему нужно!
При этой мысли Джек сразу почувствовал возбуждение, представив их медовый месяц. Он уже снял небольшой укромный коттедж для медового месяца, и к тому времени, когда они покинут уютный домик, Грейс больше не сможет обходиться без его ласк.
Подавив стон, Джек вошел в комнату. Сейчас он быстро разденется, накинет халат и пойдет к ней. Грейс наверняка обрадуется, когда он ее разбудит.
Он сделал еще несколько шагов и вдруг остановился, заметив, что девушка сидит за его письменным столом.
– Грейс? Ты здесь?
– Да. Как видишь, – пробормотала она.
– И давно ждешь?
– Пожалуй. – Ни улыбки, ни взгляда, ни малейшего движения.
Что-то случилось, понял Джек, хотя был не в состоянии представить, что могло так расстроить ее за последние несколько часов. Ладно, сейчас он это выяснит и снова заставит ее улыбаться.
– Не скрою, я рад, что ты пришла. – Он взглянул на кровать, прикидывая, как скоро сможет уложить ее туда.
– Вот как? – Голос у нее был странным, почти безжизненным.
– Конечно. – Джек подошел ближе. – Я не мог бы придумать ничего лучшего, чем неожиданный визит моей прекрасной невесты.
– Вам не следовало напрягать свой ум.
Он пристально взглянул на нее, и его поразила мертвенная бледность ее лица.
– Грейс...
– Пока ты был внизу, я тут прочла кое-что.
– О?
– Документ оказался весьма... познавательным.
Лишь теперь Джек заметил кожаную папку, лежащую перед ней. И моментально вспомнил, что там находится.
Тысяча чертей! Как он мог так проколоться?
Вчера Данверс передал ему копию окончательного договора с внесенными по его требованию изменениями. На тот случай, если Джек умрет раньше его дочери, он настоял на большей, чем обычно, сумме, которая полагалась вдове. Таким образом, Грейс могла вести прежний образ жизни, как и при нем, без всяких изменений, за исключением тех, которые она выберет сама. Он сделал это, чтобы защитить ее. Так почему же не подумал о том, чтобы спрятать бумаги под замок? Она бы тогда никогда их не увидела!
Неосторожный, легкомысленный дурак. Но ведь он даже представить не мог, что девушка придет сюда. По крайней мере, до свадьбы. Обычно молодые женщины, вступающие в брак, не посещают спальни своих женихов. С другой стороны, Грейс была необычной молодой женщиной, что ежедневно и доказывала ему.
– Я хотела удивить тебя. Собиралась сделать еще один подарок на твой день рождения. Но, похоже, я пришла слишком рано. Поспешила.
Все внутри у него переворачивалось от боли, словно он проглотил горсть камней.
– Это совсем не то, что ты думаешь...
Грейс посмотрела на него – впервые с тех пор, как Джек вошел в комнату:
– Почему же? А по-моему, соглашение не оставляет никаких сомнений. Впрочем, я только женщина, которой не дано понять хитроумные планы мужчин. Я плохо разбираюсь в светских делах.
Джек подавил стон, отдавая должное саркастическому осуждению его самого и ее отца.
– Но я не понимаю одного: зачем?
– Как тебе объяснить... – нахмурившись, выдавил он.
– С помощью этих бумаг я во всем разобралась, Джек. Ты стал должником моего отца... проиграл ему в карты и в качестве погашения долга согласился на мне жениться. Я хочу понять, зачем весь этот обман. Зачем эта... заранее продуманная игра в течение нескольких месяцев, убеждающая меня, что твои чувства ко мне объясняются обычной сделкой.
– Ты не права, Грейс. Это сложно объяснить.
– Да, я уверена, что постоянно лгать очень непросто.
– Я не то имею в виду, – процедил он сквозь зубы. – И я не обманывал тебя все это время.
– Значит, какую-то его часть? До или после твоей встречи с моим отцом? То есть все решилось, когда ты встретил его впервые, а не когда мы пришли, чтобы просить благословения, и вы оба притворились, что не знаете друг друга.
– Хорошо. Не стану этого отрицать. Наши пути с твоим отцом пересеклись за игорным столом, до того как я встретил тебя. А что ты хочешь узнать насчет дальнейших событий?
– Правду?
– О! Значит, если б я сначала открыл тебе все с самого начала, а затем попросил выйти за меня, ты бы согласилась?
Девушка посмотрела на него долгим непроницаемым взглядом и опустила глаза.
– Нет, конечно.
– Поэтому ухаживание было единственным способом завоевать тебя.
Грейс закрыла глаза и отвернулась.
– А кто предложил договор ты или отец? – спросила она после короткого молчания.
Сжав кулаки, Джек старался придумать хоть какое-то объяснение сделки, чтобы не ухудшить положение.
– Разумеется, это был он, – вздохнула Грейс. – Может, ты и безнравственный распутник, но по крайней мере не охотник за приданым. Имею в виду – в общепринятом смысле, иначе бы ты давно женился на какой-нибудь богатой женщине. Я видела тебя за карточной игрой. Как человек, обладающий исключительными способностями, мог проиграть любителю, каким, безусловно, является мой отец?
– Неудача, вот и все. – Ему тут же захотелось вернуть слова назад. – Грейс, послушай...
– Все в порядке. Я уверена, согласиться на это было для тебя равносильно самоубийству. Но папа всегда хотел найти для меня хорошую партию. А что может быть лучше, чем купить мне настоящего лорда?
Джек молчал, стиснув зубы.
– Хотя в результате ты становишься богатым, не так ли? Мое приданое плюс шестьдесят тысяч фунтов, когда мы поженимся. И твой списанный карточный долг. А сколько ты ему должен, кстати?
Сначала он решил не отвечать. Но теперь это уже не имело значения.
– Сто тысяч фунтов.
– О! Неудивительно, что ты согласился на сделку. Полагаю, такая сумма и рыжую великаншу вроде меня делает привлекательной.
– Ты в самом деле красива. На этот счет я никогда тебе не лгал. И мне нравится твой рост. Быть высокой совсем неплохо.
Грейс снова отвела взгляд, поэтому он не мог определить, верит она ему или нет.
– Я знаю, ты расстроена и сердита, у тебя есть полное право на это. Но давай поговорим спокойно.
– Думаю, мы уже все обсудили.
– Нет. Мы сумеем все уладить. Да, я согласился жениться на тебе, чтобы погасить долг твоему отцу. Это была непростительная ошибка, и я прошу за нее прощения. Но когда я тебя узнал, все изменилось.
– Что именно?
– Ты оказалась совсем не такой, как я думал. И сразу мне понравилась.
– Неужели? – скептически спросила она. – Настолько, чтобы лгать, притворяться, использовать меня в своих целях?
– Я уже говорил тебе, что обманывал тебя только в случае необходимости, чтобы ты не узнала о сделке с твоим отцом.
– Ты так считаешь? Значит, тебя действительно интересовали лекции о цветах, да?
Вопрос застал его врасплох.
– Не понимаю, о чем ты?
– Ну, как же! Помнишь ту лекцию в Бате? Ты пришел, чтобы узнать больше о растениях, или это была часть твоего хитроумного плана? Признайся, что наша встреча оказалась простым совпадением.
Джек растерянно провел рукой по волосам.
– Так я и думала. Ты знаешь название хотя бы одного цветка?
– Конечно.
– Тогда скажи мне. Как насчет этих шток-роз? – Дрожа, она вытащила из-под халата кулон.
Он молча хмурился. Потому что не знал. Черт, почему он не удосужился это выяснить раньше?
По щеке у девушки скатилась единственная слезинка, когда она резко дернула за цепочку. Та врезалась в шею, однако не порвалась. Грейс рванула сильнее.
– Вот, забери! Я больше не хочу это носить! Не хочу даже видеть твой подарок!
Джек не шелохнулся. Тогда она швырнула кулон на письменный стол, вскочила и бросилась к двери. Когда она споткнулась, он инстинктивно хотел поддержать ее.
– Нет! – прошептала она. – Никогда больше не прикасайся ко мне.
– Грейс, пожалуйста...
Но она уже выбежала в коридор. Он понял, что идти за ней бесполезно. Да и что он мог сделать, когда сам явился причиной ее горя?
Она лежала без сна в постели, глядя в темноту. Камин догорел, остались только оранжевые угли. Свечи, которые зажгла горничная, превратились в лужицы воска.
Да и все, что было ей дорого, во что она верила, безжалостно сгорело. А ведь всего несколько часов назад она была так счастлива, так полна радостного ожидания, считая оставшиеся до свадьбы дни.
Свадьба, ха! Грейс – лишь предмет товарообмена в сделке двух мужчин, которым она больше всего доверяла, Теперь ее надежда, ее любовь – это разбившийся корабль, не подлежащий восстановлению.
Что же касается отца, то Грейс не удивила его махинация. Он всегда хотел, чтобы она, выйдя замуж за человека из высшего общества, продолжила династию, которую он так долго и упорно создавал. Хотя в последнее время отец не говорил на эту тему, ей следовало бы знать, что тот не отказался от своего намерения. А если он чего-то хотел, то всегда находил способ это получить.
Разумеется, он желал ей счастья. Поэтому выбрал Джека Байрона – красивого, сильного мужчину, джентльмена, который должен ей понравиться, в чем отец не сомневался.
Грейс зажмурилась и ждала, когда пройдет душевная боль. Ждала, пока не убедилась, что может сдержать рыдания и не опозориться, если кто-нибудь услышит. К счастью, все давно спали.
Как Джек, должно быть, смеялся все эти недели, дожидаясь, чтобы двадцати пятилетняя старая дева в очках упала в его подставленные руки, словно спелый фрукт. Конечно, любая женщина готова пойти за ним, даже самая красивая.
Но его интерес к ней был притворным, тщательно рассчитанным, на самом деле он не испытывал к ней никаких чувств. В глубине души она всегда знала, что такому блестящему, искушенному мужчине, как Джек Байрон, не имеет смысла обольщать некрасивую, заурядную особу вроде нее. И теперь она удостоверилась в своей правоте. Хотя это не принесло удовлетворения, правда заполнила её сердце холодом и пустотой. Грейс так хотела вычеркнуть из памяти все, что произошло прошлой ночью, и жить счастливо в прежнем заблуждении.
Она ему нравилась? Тут он ей не лгал, но даже не заикался о любви. Говорил только о страсти и желании. Что он ей сказал в то утро, когда сделал предложение?
«Я понял... что не могу без тебя».
Естественно, раз отец держал его за горло. Джек позволил ей думать, что любит ее... Теперь она была уверена, что это лишь облегчало его задачу. Он признался, что решил соблазнить ее, как потом и поступил.
Грейс съежилась от стыда, вспомнив, как непристойно обнажалась, предлагала ему свое тело и любовь в ошибочной вере, что он ответит на ее чувства.
А еще хуже было то, как он использовал ее уязвимость. Как порой даже требовал ее признаний в любви, чтобы показать свою власть над ней.
Ублюдок!
Грейс прижала к груди сжатые кулаки. Она могла если не примириться, то понять, что Джек просто использовал ее. Но то, что он сделал из нее посмешище, она ему не простит никогда.
Итак, что же ей теперь делать?
Свадьбу придется отменить, это ясно. Она не может выйти за него, делая вид, что не знает о его подлости. Их разрыв вызовет чудовищный скандал, в результате ее бывший жених будет публично унижен, чего вполне заслужил.
Но, покинув Брэберн, Грейс вернется в дом отца, что не доставит удовольствия им обоим. Будь у нее деньги, она могла бы найти собственный путь в жизни, не зависящий от диктата мужчин.
«А почему бы и нет?» – вдруг подумала она.
Утерев последние слезы, она стала размышлять над тем, как ей теперь жить.
Глава 17
Джек перевернулся на спину, выронив пустой хрустальный бокал. Глухой стук разбудил его, как будто над ухом выстрелили из пистолета.
Он резко сел, огляделся и сразу пожалел об этом, когда спальня отвратительно закружилась вокруг него. Схватившись за голову, он ждал, пока утихнет головная боль, и за это время осознал два факта. Он спал на диване вместо постели. И Грейс теперь ненавидит его.
Грейс.
Когда она ушла, он достал из письменного стола карманный нож и разрезал договор на мелкие кусочки. А потом разорвал и кожаную папку. Конечно, поступок ребяческий, но он был так расстроен, так зол на себя, что ему требовалось выплеснуть свои эмоции. Лучше это, чем пробивать дыру в одной из стен. Хотя боль в руке принесла бы ему облегчение... пусть и ненадолго.
Тем не менее, он знал, что ничто уже не изменит случившегося этой ночью. Грейс нашла договор. Она прочла его. И все между ними теперь кончено.
Если б он не разрезал проклятый документ, то попытался бы сделать это снова. Конечно, у Данверса и у обоих стряпчих есть копии, но это требует времени. В любой момент кто-нибудь может войти, чтобы узнать, почему Грейс потребовала карету и возвращается в Лондон.
Джек со вздохом провел рукой по спутанным волосам, и тут действительно постучали. Встав, он сделал безуспешную попытку заправить рубашку в штаны, затем дал разрешение войти.
Он думал увидеть Эзру Данверса, однако вошла одна из служанок, кажется горничная Грейс, неся на серебряном подносе небольшую карточку.
– Простите, что побеспокоила, ваша светлость. Но мисс Данверс просила срочно передать это вам.
После некоторого колебания Джек взял записку, кивком отпустил горничную и сломал печать.
«Есть дела, которые нужно обсудить. Встретимся в саду после завтрака у розария. Надеюсь, ты знаешь, как выглядит розовая ежевика.
Грейс».
Значит, она пока не уезжает. Или хочет лично разорвать помолвку. Вздохнув, он позвонил, чтобы вызвать камердинера.
Ледяная корка скрипела у нее под ногами, пока Грейс ходила взад-вперед по дорожке в центре сада. Но она слишком окоченела внутри, чтобы ее беспокоил холод снаружи. Услышав приближающиеся шаги, она повернулась и увидела Джека.
Он выглядит усталым, подумала она. Хотя лицо чисто выбрито, глаза у него покраснели, как будто он плохо спал.
«Надеюсь, он провел не менее ужасную ночь, чем я».
– Доброе утро.
Грейс не ответила на приветствие.
– Вижу, ты нашел правильный участок сада.
– Даже я знаю, где растут розы. Но полагаю, нам обоим было бы уютнее в доме. Здесь ледяной ветер.
Она подавила дрожь.
– Ничего. Разговор не займет много времени, а я не хочу, чтобы нас кто-нибудь подслушал.
– Как пожелаешь.
Несмотря на то что Грейс полночи репетировала, как обратится к нему, подготовленные слова пришли не сразу. Она засунула руки в карманы и сделала несколько шагов.
– Я тщательно все обдумала и приняла определенные решения. Во-первых, хочу повторить: мне очень не нравится то, что вы оба сделали. Я не предмет товарообмена. Считаю твои действия предосудительными и недостойными джентльмена.
Грейс подождала, не станет ли он защищать себя.
Джек молчал.
– Во-вторых, мне очень хотелось упаковать свои вещи, оставить этот дом и никогда больше с тобой не встречаться. Твой поступок был непростительно жестоким, я потеряла к тебе всякое уважение. Ч... чувства я питала к человеку, которого, мне казалось, я знала. Ты совсем другой.
– Грейс, послушай...
– Позволь мне закончить.
Джек стиснул зубы.
– Тем не менее, остается факт, что я незамужняя женщина с ограниченными средствами к существованию. У меня отложена небольшая сумма за публикацию моих акварелей, но ее недостаточно, если я покину дом отца и захочу жить одна. А поскольку он участвует в этой гнусной сделке, я отказываюсь жить в его доме. Вот почему я решила, что мы должны, как и собирались, пожениться через пять дней.
– Что?! – Джек изумленно раскрыл глаза. – Ты не отменишь нашу свадьбу?
– Нет. Только у меня есть условия.
– Какого рода?
– Я хочу, чтобы половина денег, указанная в договоре, была положена в банк только на мое имя, и на них ты, как мой муж, передаешь мне все настоящие и будущие права...
Джек растерянно молчал.
– Доход от моих рисунков тоже остается мне. Если я приму какие-либо дополнительные заказы, эти средства будут в полном моем распоряжении.
– Интересно, – заметил Джек, скрестив руки на груди. – Что еще? Полагаю, ты не закончила?
– Я хочу иметь дом в сельской местности, записанный на мое имя. – Он молчал, и она продолжила: – Удобный, уютный, в местности по моему выбору. Moжет, Кент или Эссекс, где-нибудь на побережье, там не очень долгие и холодные зимы.
– И что ты собираешься делать с этим домом?
– Жить в нем, разумеется.
Джек с недоумением смотрел на нее:
– Ты хочешь, чтоб мы жили в доме на побережье?
– Нет. Там я собираюсь жить одна. А ты можешь обосноваться в Лондоне или где тебе нравится. Мне это безразлично.
– Так, объясни. Мы поженимся, но жить будем врозь?
– Правильно.
– Ты думаешь, люди не заметят, что ты оставила меня, едва произнеся клятвы? Твой отец, например? Зная Данверса, я уверен, что он может отказаться от выплаты оставшейся суммы, если мы расстанемся.
Грейс кивнула:
– Более того, если мы сделаем это сразу после свадьбы, он может потребовать, чтобы наш брак признали недействительным. В таком случае я вряд ли получу свою часть денег. Возможно, отец будет настаивать, чтобы ты вернул ему свой карточный долг.
– Ты, оказывается, довольно практична, – сухо произнес Джек.
– Конечно. Я согласна жить с тобой под одной крышей первые несколько месяцев брака. Полагаю, до конца сезона, чтобы исключить всякие подозрения. Когда светское общество начнет в конце лета покидать Лондон, я спокойно уеду в свой новый загородный дом, а ты можешь отправиться... куда захочешь.
– Даже к дьяволу?
– Если тебе нравится, – с деланным безразличием сказала она.
Джек бросил на нее пронзительный взгляд:
– Ты знаешь, пойдут разговоры.
– Ну и что? Насколько мне известно, большинство аристократических пар в основном проводят время раздельно. Мы с тобой не станем исключением.
– Ты ведь понимаешь, если мы женаты, то на всю жизнь. Можно расстаться, но развода не будет.
Сердце у нее сжалось от его ледяного тона. Да и конец их отношений был таким же холодным и серым, как этот зимний день в саду.
– Если даже он возможен, меня это не интересует. Я не собираюсь еще раз выходить замуж. Раздельное проживание меня вполне устраивает.
Джек перевел взгляд куда-то вдаль.
– Ты уверена, что хочешь именно этого?
– Абсолютно. Мной уже достаточно манипулировали, и я теперь мечтаю о независимости. А если мы заключим соглашение, оно это гарантирует.
Грейс крепко сжала руки, подавляя волну эмоций, чтобы не заплакать или, что еще хуже, не потерять уверенности. Пока он смотрел вдаль, она изучала профиль когда-то любимого человека, скрывающего лицемерное сердце лжеца.
Ее решимость сразу окрепла.
– Я думала, ты воспримешь мое предложение с облегчением. Если я отменю свадьбу, ты снова окажешься по уши в долгах моему отцу. А согласившись на мои условия, обретешь не только свободу, но и богатство в придачу, хотя и немного меньшее, чем ты рассчитывал.
Джек перевел взгляд на нее. Смотрел долго и молча.
– Хорошо, Грейс, – наконец сказал он. – Пусть будет по-твоему.
– Как ты думаешь, твой стряпчий может оформить наш договор перед свадьбой? Я не хочу, чтоб между нами возникли недоразумения.
Глаза у него вдруг сверкнули от гнева.
– Не волнуйся, их не будет. И стряпчий не требуется. Можешь не считать меня джентльменом, но свое слово я держу всегда. Ты получишь свои деньги и свой дом без всяких условий, как договорились. Если этого недостаточно, можем сейчас пойти к твоему отцу и все отменить.
Грейс опустила глаза, поняв, что зашла слишком далеко.
– Нет. Я тебе верю.
– Хорошо. И еще одно. Пока мы наедине, ты можешь презирать меня, но до конца праздников должна притворяться, что у нас все замечательно. До свадьбы все будут наблюдать за нами, ожидая увидеть счастливую пару. Ты сможешь последние несколько дней выказывать хотя бы сдержанную любовь ко мне? Иначе твой план теряет всякий смысл.
Она вскинула подбородок.
– Если ты мог, то и я постараюсь сыграть воображаемую любовь.
– Тогда вернемся в дом. – Мрачно улыбнувшись, Джек предложил ей руку. – Я не хочу, чтобы ты окоченела.
Но дрожь пробрала Грейс именно сейчас, когда она поняла, что сделала.
Глава 18
Грейс шла в сопровождении отца по проходу, не замечая ни красоты часовни, ни многочисленных членов семьи и друзей, сидящих на отполированных скамьях черного дерева. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы не споткнуться на сверкающем беломраморном полу.
Грейс даже не обратила внимания на бесподобную роспись куполообразного потолка часовни с лазурным небесным сводом и ангелами с неземными лицами. Не видела она и пышных роз в высоких изящных вазах, которые наполняли воздух благоуханием!
Она сознавала только реальность этого момента, тот факт, что сегодня ее бракосочетание – самый ужасный день в ее жизни. А ведь совсем недавно она ждала его с радостным предвкушением счастья.
Когда отец подвел ее к алтарю и вдруг остановился, Грейс покачнулась от неожиданности, ей потребовалось некоторое усилие, чтобы устоять на ногах.
– Ты в порядке, Грейси?– прошептал он, беспокойно нахмурив брови.
– Конечно.
Она заставила себя улыбнуться, как делала уже сотни раз в последние несколько дней. Ответ, похоже, удовлетворил его.
Потом на месте отца вдруг появился Джек и осторожно положил ее ладонь на рукав своего темно-синего сюртука.
– Руки у тебя как лед, – тихо сказал он.
Не получив ответа, Джек вздохнул и знаком велел епископу начинать церемонию.
Каким-то образом Грейс удалось произнести нужные слова в нужное время и остаться спокойной, когда Джек надел ей широкое золотое кольцо на тот палец, где уже был сверкающий бриллиант. Она пристально глядела на эти символы свадебного обряда, но сейчас они не имели никакого значения.
Под одобрительные возгласы и поздравления они вышли из часовни, однако Грейс сразу поняла, что суровое испытание для нее только началось.
В бальном зале Брэберна ей пришлось принимать поздравления, радостно смеяться и притворяться счастливейшей женщиной в Англии. Когда одна пытка закончилась, началась другая.
Джек проводил ее в столовую для приемов, где был подготовлен изысканный свадебный завтрак. Они заняли почетные места, и Грейс позволила ему наполнить ее тарелку восхитительными деликатесами. Она пыталась найти хоть какое-то утешение в очень вкусной еде. К несчастью, девушка совсем лишилась аппетита, поэтому двигала по тарелке маленькие кусочки, чтобы никто даже не заподозрил, что она едва прикоснулась к образцам кулинарного искусства.
Тем не менее, Джек это заметил и неодобрительно взглянул на ее тарелку:
– Почему ты ничего не ешь?
– Я не голодна.
Он улыбнулся в ответ на улыбку одного из кузенов, поднявшего свой бокал в молчаливом поздравлении, и затем наклонился к жене.
– Что-то не верится. Перед церемонией ты выпила только чашку чаю.
– Оставь меня, пожалуйста.
– Съешь хотя бы что-нибудь. Ты очень бледная. Тебе ни к чему падать в обморок прямо здесь.
Грейс опять заставила себя улыбнуться:
– Не беспокойтесь, милорд. Я не поставлю вас в неловкое положение.
– Меня не волнуют приличия, я не хочу, чтобы ты заболела.
– Я прекрасно себя чувствую, – солгала она.
Когда Джек положил в рот копченую рыбу и начал жевать, Грейс не смогла удержаться от гримасы. Выпив вина и промокнув рот салфеткой, он тихо спросил:
– Ты ведь не беременна?
– Нет! – испуганно выпалила она.
Как он смеет задавать ей подобный вопрос в присутствии всех родственников и друзей! Джек изучающе смотрел на нее.
– Ты уверена? Прошло всего несколько дней с...
– Абсолютно уверена.
Мило улыбаясь тем, кто мог наблюдать за ними, она пригубила свой бокал в надежде, что спиртное уменьшит ее раздражение.
– Ты немного ободрилась и порозовела. Думаю, мы сможем использовать кое-что еще.
Не дав ей понять, что он имеет в виду, Джек наклонился и поцеловал ее. На миг Грейс замерла от удивления, а потом ответила ему. Но внезапно к ней вернулась память о том, что их разделило, и она прервала поцелуй. Джек провел кончиком пальца по ее вспыхнувшей щеке.
– Так-то лучше. Здоровая и розовая. А теперь, может, все-таки поешь, чтобы доказать мне, что утром тебя не тошнило?
Если б никто в комнате не смотрел на них, она бы дала ему пощечину. Видимо, сознавая опасное направление ее мыслей, он предупреждающе выгнул бровь. Чтобы сдержаться, Грейс крепко сжала рукой подлокотник кресла.
Джек снова поднял бокал и выпил. Некоторые из мужчин сделали двусмысленные замечания в его адрес.
Кивнув, он добродушно ухмыльнулся.
Грейс смотрела в тарелку, испытывая большое желание швырнуть салфетку на стол и выбежать из комнаты. Еще несколько часов, напомнила она себе, потом у нее будет возможность прекратить эту комедию. А пока нужно притворяться, что она безмерно счастлива. Наклонив к Джеку голову, она прошептала:
– Ты отвратителен.
– Ешь свой завтрак, Грейс.
– Тебе-то какое дело?
Джек ответил ей долгим многозначительным взглядом. Опустив ресницы, чтобы скрыть ненависть, сверкавшую в ее глазах, она съела маленький кусочек ветчины.
– Возьми еще, – предложил он. – Миндальный бисквит с кремом очень хорош. На твоем месте я бы его попробовал.
Грейс уже хотела отказаться, когда ее желудок отчетливо заурчал. К своему ужасу, она поняла, что голодна. Очень голодна. Так что, уступить его деспотизму? Нет, лучше она потерпит, чем доставит этому негодяю хоть каплю удовольствия.
С другой стороны, кому она делает хуже? Целую минуту Грейс вела борьбу с собой. Глядя в тарелку с очень аппетитной едой, она вдруг решила, что голод заглушил гордость. Пусть Джек злорадствует, если хочет. Какое это имеет значение? Однако вместо миндального бисквита она взяла кусок апельсинового пирога, который просто гаял во рту.
Краем глаза она увидела, что Джек улыбается, и прошептала:
– Я тебя ненавижу.
Его улыбка исчезла.
– Наслаждайся едой. Впереди еще целый день, пока мы сможем уехать.
Зная, что он прав, Грейс приступила к еде.
Несколько часов спустя толпа родственников, друзей и гостей проводила Джека и Грейс в свадебное путешествие.
Когда слуга захлопнул дверцу и карета тронулась, они наклонились к окну, чтобы попрощаться с провожающими. Джек увидел, как мать вытерла слезу, прежде чем взмахнуть платком.
Дом быстро скрылся из виду.
Грейс тут же пересела на противоположное сиденье, подальше от мужа, и, отвернувшись, смотрела в окно.
Джек вздохнул. Это будет очаровательный медовый месяц!
