Текст книги "Соблазненная его прикосновением"

Автор книги: Трейси Энн Уоррен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Кажется, его семья, особенно мать, не были уверены, говорит ли он правду, однако неудобных вопросов не задавали, приняв это объяснение.

К счастью, им помогла новость о беременности Мег. Все были слишком заняты радостным известием, чтобы уделять много внимания возникшей напряженности между ним и Грейс.

Тем же объяснением Джек воспользовался, когда через несколько дней сообщил всем, что они уезжают за город намного раньше, чем планировали. Сезон заканчивался, многие семьи уже поменяли городскую жару на деревенскую прохладу, так что их ранний отъезд не вызвал особых толков.

Сейчас они ехали в Кент. Путешествие к дому, который он выбрал для Грейс, займет всего несколько часов, а там он проследит за ее размещением и уедет.

Куда именно, он еще не знал.

Вернуться в Лондон пока невозможно, если б даже Джек и хотел сделать это. Брэберн тоже исключался, поскольку туда вскоре переедет вся семья.

У Адама Грешема есть охотничий домик в Шотландии. Возможно, поездка в северную глушь – именно то, что ему требуется. Приятель – добрый малый и не станет возражать, если Джек проведет у него некоторое время. А что, если он с друзьями вдруг захочет присоединиться к нему? Естественно, они станут интересоваться Грейс, а он сейчас не имеет желания отвечать на их вопросы и предположения.

Краем глаза Джек заметил, как его жена слегка передвинулась на сиденье, и ему теперь был виден ее красивый профиль. Он вспомнил мягкость ее кожи, сладость ее рта при поцелуе и вдруг гневно отвернулся. Даже сейчас не мог поверить, что она покидает его. Не мог свыкнуться с мыслью, что позволяет ей уйти.

Может снова поговорить с ней, признаться ей в любви? Но Грейс ясно дала понять, что нежных чувств, которые она когда-то испытывала, больше не существует. Она сделала свой выбор.

Она хотела свободы.

Она не желала его.

Наконец карета остановилась перед домом.

Ее домом...

Когда лакей помог его жене выйти, Джек пошел следом, безучастно взглянув на постройку эпохи одного из королей Георгов: красные кирпичные стены, множество больших окон. Грейс хотела, чтобы в доме было много света для рисования. Тут есть все, что ей требуется, даже большой сад, куда она могла вынести свой мольберт.

Сняв шляпу, Джек ждал в передней гостиной, пока экономка показывала Грейс дом. Она вернулась через несколько минут.

– Дом соответствует твоим желаниям?

– Даже больше, чем я ожидала, – тихо ответила Грейс. – Он восхитительный!

Не глядя на нее, Джек надел шляпу.

– Если тебя все устраивает, тогда я откланяюсь. Напиши, если что-нибудь окажется не по твоему вкусу.

– Уверена, что мне будет здесь удобно.

– В таком случае, прощай.

Джек направился к двери, однако, уже взявшись за ручку, оглянулся.

– Грейс?

Она встретила его взгляд, глаза у нее стали очень серьезными. В этот момент он готов был умолять ее, излить ей душу.

– Наслаждайся своей независимостью, дорогая, – вместо этого сказал Джек.

Потом развернулся на каблуках и вышел из дома. Сев в карету, он приказал ехать. Куда – понятия не имел.

Грейс неподвижно стояла в гостиной, не зная, что делать: броситься за мужем или позволить ему уехать.

А потом было уже слишком поздно. Кучер Джека что-то крикнул, и лошади рванули с места. Подбежав к окну, она смотрела вслед карете, пока та не исчезла, из виду. Но и тогда она еще долго стояла, положив руку на стекло, как будто могла позвать его обратно.

Неизвестно, сколько времени прошло, когда ее вернул к действительности короткий стук в дверь гостиной.

– Простите за беспокойство, миледи, – сказала экономка. – Но скоро ли подавать обед? Если желаете, можно накрыть стол в гостиной.

Обед? Даже мысль о еде вызывала у нее тошноту.

– Пожалуйста, принесите только чай. И ванну приготовьте. Я очень устала в дороге.

На миг, задумавшись, экономка кивнула:

– Идите наверх, ваша светлость, мы все сделаем, как пожелаете. Не беспокойтесь ни о чем.

Грейс последовала ее совету.

Прошел месяц.

Грейс сунула кисть в стоящий рядом кувшин с водой и, откинувшись на спинку плетеного кресла, критически оценила последние рисунки.

Тускло. И скучно. Без присущей ей творческой искры.

Но ведь эти попытки отвлечь себя лишь отражают ее настроение, которое было столь же тоскливым и, честно говоря, совершенно унылым. Хотя Грейс не могла винить в этом свое новое местожительство.

Дом был прекрасным, с удобными, хорошо оборудованными комнатами. Вышколенные слуги отлично выполняли свои обязанности. В ближайшей деревне находились неплохие магазинчики и старая англиканская церковь. Соседи были дружелюбными, но почтительными, видимо, понимали, что ей требуется уединение, и не докучали визитами.

Но больше всего Грейс нравился сад позади дома, полный ярких цветов. Тот, кто его создал, явно обладал чувством прекрасного и был знатоком своего дела. Каждое растение выбиралось с очевидным вниманием и любовью к природе.

В глубине сада, гуляя как-то утром среди кустов гортензии, она нашла бездомного рыжего кота. Девушка налила ему молока, и с тех пор он стал ее верным другом. Грейс решила назвать его Лютик. Теперь она смотрела, как тот гордо оглядывается, будто властелин всей округи.

Если б она с таким же упоением могла наслаждаться покоем. Но влажный августовский воздух давил на нее, как мокрое шерстяное одеяло. Может, такая погода и есть причина ее уныния.

Джек.

После их расставания Грейс ничего не слышала о нем. Она до сих пор не могла заставить себя открыть правду насчет ухода от мужа, а из писем Мэллори, Мег и герцогини знала лишь то, что Джек не вернулся в Лондон. Значит, он тоже молчит, и она понятия не имела о его местонахождении.

Возможно, где-нибудь за городом упивается своей свободой. Пьет, играет в карты и распутничает, вовсе не вспоминая о ней.

А чего, собственно, она ждала? Они ведь распрощались. Теперь у каждого своя жизнь, и было бы разумнее подумать о себе.

Грейс решила сделать еще пару эскизов, когда ее накрыла волна усталости, и, вздохнув, она закрыла глаза в ожидании, когда недомогание пройдет. Она уже несколько дней боролась с тем, что, по ее мнению, напоминало летнюю лихорадку. Но, как ни странно, жара не было, симптомы появлялись и пропадали ни с того ни с сего, без всякой причины.

Самые отвратительные приступы плохого самочувствия случались утром. Проснувшись, она бросалась к тазу, опорожняла желудок, потом возвращалась в постель и спала как убитая. Обычно к тому времени, когда она просыпалась, тошнота проходила, сменяясь сильным голодом.

И еще усталость, приступы неодолимой сонливости, которые накатывали в самое неподходящее время дня. Как-то она пошла за книгой в библиотеку, а кончилось тем, что она проспала там на диване полдня.

Наверное, следовало обратиться к доктору, но Грейс решила, что все и так скоро пройдет.

Отложив кисть, она вытерла пальцы тряпочкой и встала с кресла. Внезапно голова у нее закружилась, и ей пришлось ухватиться за край столика, борясь с темнотой, которая грозила поглотить ее.

Господи, что же это за болезнь? Мало ей тошноты и непонятной слабости, теперь еще и устоять на ногах становится непросто. При мысли о головокружении она вспомнила одно из последних писем Мег.

«...Эти дни у меня такое головокружение, что бедный Кейд вертится около меня, боясь, что я могу в любой момент упасть. Хотя ему не следует беспокоиться, так как половину времени я брожу рядом с каким-нибудь предметом мебели, где бы могла подремать...»

Головокружение. Сонливость. Мег не упоминала лишь тошноту по утрам. А еще надо учесть, что месячные у Грейс запаздывали. Очень запаздывали! Она упала в кресло.

О Боже! У нее будет ребенок! Как же она сразу не догадалась?

Джек внезапно проснулся и обвел затуманенным взглядом комнату с полками книг в кожаных переплетах, застекленными шкафчиками, уставленными множеством безделушек.

«Так вот где я», – понял Джек, окончательно приходя в себя.

Он был в том самом доме, где они с Грейс провели медовый месяц. В библиотеке, где он скрывался первую ужасную неделю.

«Какое безумие овладело мной, чтобы сюда вернуться?» – в сотый уже раз удивился Джек. За такую идиотскую мысль его действительно надо отправить в сумасшедший дом.

Но, покинув Грейс, он был, словно корабль без руля и приехал в единственное место, где мог найти покой.

А вместо этого обнаружил нечто прямо противоположное.

Каждую комнату переполняли воспоминания о Грейс, как будто она была призраком, который преследовал его, куда бы он ни шел. Везде, кроме библиотеки. Она редко заходила сюда, поэтому особых воспоминаний о ней здесь не осталось.

Джек использовал это место как убежище.

Конечно, ему давно следовало уехать, но куда? Останавливаться в гостинице он не хотел. У друзей – еще меньше. Собственное поместье, в отличие от Кейда, не приобрел, а вернуться в Лондон мог лишь через пару недель. Кроме того, там будет еще хуже, там мысли о Грейс вообще его изведут.

Зевнув, Джек потер отросшую щетину. Бриться ему не хотелось, большую часть времени он проводил за валянием с сигарой и долгими прогулками. И почти не спал.

Каждую ночь упрямо заставлял себя лечь в спальне, но всякий раз, стоило ему закрыть глаза, в мыслях появлялась Грейс. В конце концов, он возвращался в библиотеку, чтобы уснуть в кресле.

Другой утопил бы свое несчастье в графине бренди. Но после недолгого увлечения выпивкой Джек отказался от спиртного, поняв, что ему от этого становилось только хуже.

Сунув руку в карман за часами, он сразу нащупал свой подарок Грейс, который обнаружил среди вещей, когда покидал Лондон. Зачем он взял его с собой, Джек и сам не знал. Может, собирался отдать Грейс при расставании?

Он смотрел на аметистовую подвеску, гладя большим пальцем миниатюрный садик в центре. Интересно, понравился ли ей сад в Кенте? Хорошо ли ей там? Скучает ли она по старой жизни? По нему?

Боже, каким жалким идиотом он становится. Будь у него хоть капля здравого смысла, он бы отправился в ближайшую таверну, нашел хорошенькую подружку и занимался с ней любовью, как и со множеством других безымянных женщин, пока не изгнал бы из головы одну – рыжую и длинноногую.

А как насчет сердца?

Ничего, он удалит ее и оттуда. Нужно лишь время да острый инструмент для выполнения работы.

Его размышления прервал стук в дверь. Честно говоря, Джек был удивлен, что кто-то из слуг имел наглость потревожить его. Своим дурным настроением он распугал всех. Осталась только экономка, которая следила за приготовлением еды и уборкой в доме. Единственный лакей тоже избегал его после того, как он запустил ему в голову тарелку с яичницей.

Стук повторился.

Тихо выругавшись, Джек спрятал подвеску в карман.

– Да. В чем дело?

Когда дверь открылась, вошел какой-то незнакомец. Лишь приглядевшись, Джек узнал его.

Это был Терренс Кук. Издатель и друг Грейс.

– Какого черта вы тут делаете?

Расправив плечи, незваный гость прошел в комнату.

– И вам доброго утра, ваша светлость. Не очень радушный прием, особенно если учесть неудобства, которые я перенес во время поездки сюда из Лондона. Вас не так легко было разыскать. – Он снял шляпу и положил ее на маленький столик.

– Не так уж трудно, если вы здесь.

– Мой друг, знающий вашего стряпчего, оказал мне содействие,– продолжал Кук, явно не смущенный более чем прохладным приемом. – Он думал, что вы можете находиться в Оксфордшире.

– Когда вернусь в Лондон, непременно возьму нового стряпчего. Так чего вы хотите?

– Не чего, а кого. Я приехал увидеться с Грейс. Она здесь?

– А разве похоже на это?

– Нет. – Кук слегка нахмурился. – Если бы не ваша приветливая экономка, я бы подумал, что здесь вообще никто не живет. Место ужасно мрачное. Напоминает мне прибежище отшельника.

Он обвел взглядом комнату, сморщил нос, видимо, от едкого запаха сигар, выкуренных Джеком, и почти нетронутого вчерашнего ужина, который еще не убрали.

– Если Грейс здесь нет, тогда где она?

Джек бросил на него затравленный взгляд:

– Боитесь, что я расстался с нею?

– Нет, думаю, это она бросила вас. Что случилось? Вы не похожи на счастливого молодожена, Байрон.

– Убирайтесь!

– В Лондоне ходят слухи, что вы с ней напоминаете воркующих голубков. Это явно не тот случай, на мой взгляд.

– Я сказал, убирайтесь.

– Пожалуйста. Я найду другой способ передать Грейс эту книгу.

– О чем вы говорите? – Лишь теперь Джек заметил прямоугольный сверток в его руках.– Что это?

– Новое издание ее последней книги. Я не слишком доверяю услугам почты и решил передать его лично.

– Я сделаю это сам, – не подумав, сказал Джек.

– Простите?

– Я сказал, оставьте книгу мне. Я позабочусь, чтобы Грейс ее получила.

«Что я говорю? Я же не собираюсь встречаться с Грейс, так зачем обременять себя заботой о доставке этой книги?» Но Джек понимал, что хочет именного этого – найти какой-нибудь повод, чтобы снова ее увидеть.

– Благодарю, милорд. Теперь я избавлен от поездки в Кент.

– Значит, вы уже знали?

Кук пожал плечами:

– Шила в мешке не утаишь. Мне необходимо было, выяснить истину.

– О ее местонахождении?

– Нет, о вас, действительно ли вы любите Грейс. Я вижу, что да. Она тоже любит вас, так почему вы все-таки живете раздельно?

– Грейс не любит меня.

– Тут вы ошибаетесь, – невесело засмеялся Кук. – Я знаю ее намного дольше, чем вы. И годами пытался завоевать ее любовь. А она ни разу не взглянула на меня, вообще ни на кого из мужчин так, как смотрит на вас. Я понял это в Бате, когда мы встретились. Иначе зачем бы я так настойчиво пытался завоевать ее?

– Ради ее денег, ибо, насколько я понимаю, у вас разные... скажем так, интересы.

– Это ничего не означает. И деньги Грейс никогда меня не волновали. За последние несколько месяцев я понял, что она права. Я разобрался в себе и теперь стал намного счастливее. Передайте Грейс, что я кое-кого встретил. Новый деловой партнер, с кем я надеюсь разделить и свою жизнь. Поблагодарите от меня вашу жену. Я хочу, чтобы она была счастлива, а для этого ей нужны вы.

– Нет. Ей нужна ее независимость. Вот почему она живет одна в Кенте.

– Отвезите Грейс эту книгу и тогда все поймете. Или вам и впрямь лучше без нее? Если так, передайте издание с посыльным.

Джек знал, что сделает это сам. Что же касается утверждений Кука насчет чувств Грейс, то он не мог позволить себе даже надеяться. Но он поедет к ней, потому что уже не в силах дольше переносить разлуку.

Глава 26

«Дорогой Джек... Уважаемый лорд Джек... Милорд...»

Грейс с досадой скомкала лист. Если она не в состоянии написать даже приветствие, как она собирается найти подходящие слова, чтобы рассказать мужу о своей беременности?

Выругавшись, она бросила комок бумаги в кучу столь же безуспешных словесных изысканий. Уже целую неделю обдумывает письмо, с тех пор как вызванный доктор подтвердил, что она ждет ребенка. После тщательного обследования он даже назвал срок беременности: девять недель.

С благодарностью отпустив врача, Грейс долго сидела в кресле, слегка ошеломленная, хотя услышанное для нее не стало новостью.

«У меня будет ребенок», – счастливо улыбнулась она.

Улыбка тут же исчезла, когда она подумала, что должна сообщить об этом Джеку.

Но как?

И что намного важнее, как тот воспримет новость?

Следующие несколько дней Грейс одолевали сомнения, что не приближало ее к решению. И вот сегодня утром она заставила себя действовать, рассудив, что письмо будет самым легким и простым способом поставить его в известность. Увы, это оказалось намного проблематичнее, чем она думала.

Вздохнув, Грейс взяла чистый лист и решила начать снова, когда услышала снаружи приглушенные голоса.

Неужели кто-то приехал? Никаких гостей она не ждала. Грейс подошла к окну, с любопытством взглянула на подъездную аллею и остолбенела, увидев знакомый черный фаэтон, а рядом с ним человека, разговаривающего с ее слугой.

Джек!

Боже, что он здесь делает?

Ее муж пошел к дому, открылась и закрылась входная дверь. Она услышала, как он здоровается с экономкой, и, разгладив руками юбку, приготовилась к его появлению. Но тут ее взгляд упал на комки испорченной бумаги. Она торопливо сунула их в медное ведро для золы, стоящее у камина. Потом закрыла крышку, вернулась к столу и неожиданно покачнулась.

Грейс ухватилась за спинку кресла, надеясь, что не опозорит себя обмороком у него на глазах. Она придала лицу невозмутимое выражение и только потом взглянула на дверь, в которую уже входил Джек.

Высокий, сильный, он, казалось, заполнил собой всю комнату. Ее муж был так красив, что делалось больно глазам, хотя она заметила, что скулы у него выступают, как будто он похудел. На том ее наблюдения закончились, потому что он подошел к ней и поклонился:

– Доброе утро, мадам. Как поживаете?

– Милорд, какая неожиданность! – Не выпуская спинку кресла, Грейс сделала реверанс и поспешила сесть.

Когда Джек последовал ее примеру, она заметила, что он положил на стол аккуратно завернутый сверток.

– Прошу извинить меня за вторжение. Я... путешествовал и по дороге решил посмотреть, как ты живешь. Тебе нравится дом?

Врет, конечно. Видимо, провел несколько дней в одном загородном доме и переезжает в следующий.

– Лучшего невозможно и желать, очень удобный и уютный.

– Хорошо. – Возникла неловкая пауза. – А как слуги? Они тебя устраивают?

– О да. Они прекрасно заботятся обо мне. Немедленно выполняют любое мое желание.

– Они были отобраны из числа самых лучших. Ничего другого я и не ожидал.

– Прекрасный выбор, милорд.

Если он вообще занимался этим. Скорее всего, это организовал его агент по недвижимости. Но какое это имело значение? Они так официальны и чопорны, словно едва знакомы. А чего она ждала, если они разошлись? Ведь она же этого хотела?

– Значит, ты счастлива?

– Да, я всем довольна.

Он слегка нахмурился:

– А ты сама? Ты счастлива?

Грейс опустила глаза. Она больше не использовала это слово, по крайней мере применительно к себе.

Спокойна? Да.

Приспособилась? Очевидно.

Но счастлива? Нет, этого она сказать не могла.

За исключением тех моментов, когда думала о ребенке. Хотя не такое счастье имел в виду Джек. Он просто желал удостовериться, что она хорошо устроена и ему больше не о чем беспокоиться. Он может продолжать свои путешествия и не думать о ней.

Грейс притворно улыбнулась:

– Конечно, я очень счастлива.

Лицо у него стало бесстрастным, почти лишенным выражения. Значит, она права насчет причины его визита. Через несколько минут Джек уедет, и кто знает, когда она увидит его снова. Если вообще увидит.

Грейс охватило нечто похожее на панику. Чтобы заглушить ее, она подумала о ребенке. Но тут же явилось напоминание, что она должна сообщить новость Джеку. Надо лишь открыть рот, произнести несколько слов, и ее долг будет выполнен.

«Милорд, скоро вы станете отцом».

Как легко и просто! И как недостижимо, учитывая их отчужденность. Пока она собиралась с мыслями, Джек протянул ей сверток:

– Я кое-что тебе привез. Вернее, Терренс Кук просил меня передать.

– Ты видел его? Когда?

– Пару дней назад. Это твоя последняя книга. Он хотел, чтобы ты ее получила.

Грейс провела рукой по обертку.

– С рисунками птиц? Неужели уже вышла?

Она почти забыла о ней в водовороте последних месяцев. Даже не верится, что минул почти год с того дня, когда она встретила Джека в магазине Хэтчарда. Почему все, что когда-то выглядело таким правильным, оказалось таким ошибочным?

Ее желудок снова напомнил о себе. Господи, только не сейчас!

Отложив книгу, Грейс сделала несколько коротких вдохов в надежде предотвратить тошноту.

– Спасибо, что привез мне этот подарок. Я напишу Терренсу и поблагодарю его.

– Уверен, он будет рад услышать о тебе.

Она кивнула и сосредоточилась на медленном, равномерном дыхании, молясь, чтобы он не заметил выступивший на ее лбу пот.

– Думаю, мне пора ехать.

– Если это так необходимо, не стану тебя задерживать. Спасибо, что нашел время для визита.

Ей показалось, что Джек стиснул зубы, но она не позволит, чтобы он увидел ее в таком плачевном состоянии. А как насчет ее обязанности сообщить ему о ребенке? Она сделает эго позже. В конце концов, можно написать ему, и, учитывая их щекотливое положение, муж предпочтет узнать новость из письма.

Грейс почувствовала облегчение, когда он встал.

– Ты дашь мне знать, если тебе что-то понадобится?

Она кивнула, думая о подступающей тошноте.

– Я могу ненадолго уехать на север, – произнес Джек, глядя в окно. – Но пока еще не решил. В любом случае ты можешь связаться со мной через стряпчего. Или Эдварда. Брат всегда знает, где меня найти.

– Б... лагодарю, милорд. Вы очень заботливы.

– Не говори ерунды! Ты есть и всегда будешь моей женой.

Взбунтовавшийся желудок выбил из головы все мысли, кровь отхлынула от лица, и она быстро вскочила с места.

– Грейс? С тобой все в порядке?

Но ей некогда было отвечать, ноги уже со всей скоростью несли ее в дальний угол комнаты. Слава Богу, экономка на такой случай расставила по всему дому тазы и миски. Грейс знала, что могла бы опозориться в самый неожиданный момент и в самом неподходящем месте.

Она успела вовремя схватить миску и чувствовала, что Джек стоит где-то сзади. Однако не подошел ближе, видимо, это вызывало у него отвращение.

Наконец пустой желудок успокоился. Она попыталась встать на ноги, когда Джек спокойно отставил миску, опустился на колени, затем вытер ей лицо и шею мокрым носовым платком. Грейс благодарно закрыла глаза, и он дал ей стакан воды.

– Не торопись. Сделай несколько глотков. – Она кивнула.– Почему ты не сказала мне, что больна?

– Это... случилось неожиданно. Прости.

– За что?

Джек встал, затем поднял ее и, когда она едва не упала, подхватил на руки.

– Оставь меня. Я слишком тяжелая.

Он фыркнул и понес ее к двери.

– Я уложу тебя в постель и вызову доктора. Твоя болезнь связана с желудком.

– Дело не в этом! То, что со мной происходит, вполне естественно.

– Немедленно вызови доктора, – приказал Джек лакею, который во все глаза наблюдал за происходящим.

– Нет, – сказала она слуге. – Приказ отменяется.

– Ты слишком упрямая, – процедил сквозь зубы Джек.

Он с такой легкостью нес ее по лестнице, что Грейс ощущала себя пушинкой. Закрыв глаза и прислонившись головой к его сюртуку, она с удовольствием вдыхала такой знакомый запах лаванды.

Джек отнес ее прямо в спальню, заботливо уложил в постель и откинул ей со лба волосы, словно она была ребенком.

– А теперь я пошлю за доктором.

– Нет, он уже осматривал меня.

Джек нахмурился:

– Значит, тебе нездоровилось и раньше?

– Пустяки. Это вполне обычное состояние для женщины в моем положении.

Он встревоженно приподнял ей подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

– Я собиралась тебе сказать, но...

– Продолжай!

– Я не уверена, понравится ли тебе эта новость. – Глубоко вздохнув, она выпалила: – Я жду ребенка, Джек.

Он молча смотрел на нее.

Она сказала, что ждет ребенка? Его ребенка?

– Ты уверена? – Джек машинально сел на кровать рядом с ней.

– Абсолютно. Доктор подтвердил это.

– Когда?

– Что – когда? Ты имеешь в виду, когда он родится? Весной. В марте, как считает доктор, раз я беременна уже два месяца. Это небольшой срок.

Должно быть, она зачала всего за несколько недель до их разрыва, подумал Джек. Если б он знал, что Грейс ждет ребенка, нашел бы он способ остановить ее? Может ли он рассчитывать, что она не прогонит его сегодня?

– О чем вы думаете, милорд? Вы не... сожалеете?

– Нет, – твердо произнес он. – Я рад. Я очень, очень рад.

Она улыбнулась:

– Я тоже. Я так счастлива!

Внезапно раздражение последних недель исчезло вместе с унынием, которое делало его оцепенелым и полуживым. У него мелькнули проблески надежды, пусть даже и несбыточной.

Джек обнял жену и нежно прижал к груди. Сначала она замерла, потом с усталым вздохом прислонилась головой к его плечу. Они молча сидели, забыв о времени. Грейс расслабилась в его объятиях, и, поняв, что она засыпает, он положил ее на подушки.

– Извини, – пробормотала она. – Я такая... сонливая все эти дни. Это... из-за ребенка. Иногда... я не могу... долго держать глаза открытыми.

– И не надо!

Накрыв ее легким одеялом, Джек легонько погладил ее по щеке и поцеловал в лоб.

– Я люблю тебя, Грейс, – прошептал он и повернулся к двери.

– Ты... уходишь?

– Тебе надо поспать.

– Пожалуйста, останься!

В нем снова ожила надежда.

– Не беспокойся. Когда ты проснешься, я буду рядом.

Да, на этот раз он не уедет, хочет она этого или нет.

Грейс проспала весь день, зато больше не чувствовала ни тошноты, ни усталости. Очевидно, ей требовался лишь отдых.

Джек...

Он действительно приезжал или это был сон? Но ведь они разговаривали. Как-то натянуто, правда. Он вручил ей книгу... от Терренса... ее книгу с рисунками птиц. И собирался уезжать, но потом ей стало плохо. Он за ней ухаживал, принес в ее комнату.

И она сказала ему о ребенке, Грейс помнила, как была счастлива, когда муж сказал, что рад этому известию.

Обнял ее, прижал к груди, а потом ей ужасно захотелось спать. Джек пообещал быть здесь, когда она проснется.

В самом деле она слышала эти слова? Или это ее фантазия? Скоро все станет ясно.

Грейс быстро умылась, почистила зубы, привела в порядок растрепавшиеся во сне волосы. Она просто не могла ждать горничную, ей не терпелось выяснить, здесь ли Джек.

Пока девушка спускалась на первый этаж, она убедила себя, что он уехал. Возможно, оставил записку с извинением и просьбой сообщить ему о состоянии здоровья и времени родов.

Но, войдя в гостиную, она увидела мужа, который удобно устроился на диване с книгой.

– Ты здесь?

– Конечно, – улыбнулся он. – Я же сказал, что останусь. Как ты себя чувствуешь? Уверена, что тебе можно вставать?

– Я... мне намного лучше, благодарю.

– Голова не кружится?

– Ничуть. Тошнота совсем исчезла.

– Видишь, тебе нельзя стоять. Побольше сиди или лежи.

И тут же подвинул к ней кресло.

– Я прекрасно могу двигаться, – засмеялась Грейс.– Я все-таки беременная, а не инвалид.

– Да, но мне будет спокойнее, если ты пока отдохнешь, на всякий случай.

– Чего ты боишься?

– Не хочу, чтобы ты упала в обморок. Твоя экономка сказала мне, что кроме тошноты и усталости у тебя часто бывает головокружение.

Грейс поджала губы.

– Не знала, что миссис Макки такая болтливая.

– Нет, ничего такого она не сказала. Только поделилась кое-какими подробностями о твоем состоянии.

Конечно, ему не стоило труда выманить информацию у слуг. Миссис Макки хоть и немолода, но и она не устояла перед обаянием ее мужа. Грейс прекрасно знала, как женщины любого возраста чувствительны к очаровательным манерам Джека Байрона.

Он заботливо подложил ей подушку.

– Удобно?

– Да, очень хорошо.

Лютик выбрал именно этот момент, чтобы явиться в комнату. Он направился прямо к Джеку и потерся о его ногу. Тот, не опасаясь, что на брюках может остаться шерсть, наклонился и погладил кота по спине.

– Вижу, вы понравились друг другу, – заметила Г рейс.

Кот замурлыкал, глаза у него закрылись от удовольствия, когда Джек почесал его под подбородком.

– Этот парень сам представился мне, пока ты спала. – Джек перевел взгляд на кота. – Ты ведь Лютик?

Он уже и это знает!

– Итак, чем бы нам заняться? – продолжал Джек.

– Когда? – спросила она, машинально гладя кота, прыгнувшего ей на колени.

– Вечером. Пока рановато для обеда. Можно во что-нибудь поиграть. Или я почитаю тебе вслух, хочешь прозу, хочешь поэзию, а ты постарайся расслабиться и слушать. Что ты предпочитаешь?

И то и другое. Но позволить себе это она не могла. Нельзя привыкать к тому, что муж рядом. Ничего хорошего это не принесет. Будто почувствовав изменчивость ее настроения, кот мяукнул, спрыгнул на пол и бесшумно покинул комнату.

Так же поступит и Джек.

– Я не думала, что ты останешься на ночь. Твоя деловая поездка на север и все такое. По-моему, ты говорил, что должен уехать.

– А еще я сказал, что ничего срочного у меня нет и я могу задержаться.

– Я бы не хотела беспокоить тебя...

– Да ничего. На ночь я лягу в гостевой комнате.

Грейс колебалась. Разумно ли оставлять его? Но и выгнать его она тоже не может. Несмотря на их раздельную жизнь, он все-таки остается ее мужем.

– Я распоряжусь, чтобы миссис Макки приготовила комнату. И поставила еще один прибор для обеда.

– Спасибо, Грейс. Так чем займемся? Чтением? Я нашел в библиотеке роман Марии Эджуорт, который может тебе понравиться. Или поиграем в шахматы? Я могу принести доску.

– Лучше почитаем. Если ты не слишком презираешь дамских писательниц.

– Думаю, как-нибудь переживу, – засмеялся он и пошел за книгой.

«Джек останется только на одну ночь. А потом уедет, так что пользуйся моментом».

Он вернулся и, раскрыв книгу, начал читать. Его голос приятно волновал, слова звучали как музыка. Закрыв глаза Грейс полностью расслабилась. Впервые за долгое время.

Глава 27

Шесть недель спустя Джек все еще был здесь.

Каждый день, спускаясь по лестнице, Грейс ждала, что увидит, как он пакует вещи и готовится к отъезду. Но муж встречал ее неизменной улыбкой. Незаметно проходил день, а когда миссис Макки приглашала их к обеду, Грейс знала, что сегодня он уже точно не уедет.

И она жила надеждой, что Джек останется еще хотя бы на день. Постепенно, незаметно для себя, попала в полную зависимость от него. Казалось, он инстинктивно знал, что ей требуется: укладывал спать, когда она уставала; следил, чтобы она вовремя пила и ела; всегда оказывался рядом, если у нее были приступы тошноты. Ухаживал за нею, когда она чувствовала себя так плохо, что не могла поднять голову, потом успокаивал и в меру сил развлекал ее.

При этом Джек не предъявлял никаких требований, хотя она знала, что долгое воздержание наверняка тяготило его. И все же, к ее удивлению, он выглядел... довольным.

Но как он мог радоваться жизни, не получая удовлетворения от своей беременной, постоянно недомогающей жены? Наверняка ему в глубине души хотелось сесть в фаэтон и умчаться отсюда. Тем не менее, Джек по непонятным ей причинам оставался.

Последние дни сентября принесли не только прохладу, но и избавление от наиболее тяжелых приступов. Утром Грейс не тошнило, подавленность исчезла. Тело начало приобретать округлость, хотя и не столь заметную под свободной одеждой. Только лежа в постели, она видела легкую выпуклость под рубашкой на когда-то плоском животе.

Это ее ребенок. Проведя рукой по животу, она улыбнулась.

Грейс витала в облаках, когда почувствовала внутри нечто похожее на трепет волшебных крылышек.

Неужели это шевельнулся ребенок?

Вот опять. И еще...

Она вдруг почувствовала необходимость рассказать кому-нибудь об этом. Поделиться этой маленькой, но такой чудесной радостью. Быстро подойдя к двери, соединявшей их спальни, которую никто из них даже не пытался открыть, Грейс без стука распахнула ее и вбежала в комнату.