Текст книги "Соблазненная его прикосновением"

Автор книги: Трейси Энн Уоррен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Трейси Энн Уоррен

Соблазненная его прикосновением

Байроны из Брэйборна – 2

OCR: Dinny; SpellCheck: Vinara

Трейси Энн Уоррен «Соблазненная его прикосновением»: Астрель, ВКТ; Москва, Владимир; 2012

Оригинальное название: Tracy Anne Warren «Seduced By His Touch», 2009

ISBN 978-5-271-40647-8, 978-5-226-05046-6

Перевод. Н.А. Ануфриева

Аннотация

Джентльмен заплатит долг чести, чего бы ему это ни стоило. Но жениться на дочери заимодавца! Да еще и заставить гордую, независимую девушку поверить, что брак заключается по любви! Это уж слишком даже для такого беспутного повесы, как лорд Джек Байрон.

Однако стоило Джеку взглянуть на нареченную Грейс Данверс, как он понял: из этого брака можно извлечь немалое удовольствие. Девица словно создана для наслаждения – так почему бы не совместить приятное с полезным? Единственное, в чем он просчитался, – Грейс умна и прекрасно умеет отличить игру в любовь от подлинной страсти. Так что Джеку придется и самому полюбить по-настоящему...

Трейси Энн Уоррен

Соблазненная его прикосновением

Глава 1

Лондон

Начало августа 1809 года

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы перед лицом Господа и всех присутствующих соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака...

Лорд Джон Байрон, или Джек для его семьи и друзей, поборол желание изо всех сил дернуть накрахмаленный белый галстук. С тех пор как он вошел сегодня утром в церковь Святого Георгия и занял свое место у алтаря, Джеку с каждой минутой становилось все труднее дышать, словно невидимая рука сжимал ему горло.

Его реакция была бы понятной, если бы не тот незначительный факт, что он здесь только шафер! Но даже одного взгляда на брата Кейда, делавшего безвозвратный последний шаг в супружеское рабство, было достаточно, чтобы лишить Джека обычно хладнокровия. Это и еще осознание того, что в скором времени, если дела не поправятся, он последует по его стопам.

«Проклятие, – мысленно выругался Джек, забыв, где находится. – На этот раз я попал в настоящую переделку». Если бы он в прошлую среду не зашел в этот отвратительный игорный дом! Если бы не сел за стол напротив этого неприметного человека среднего возраста с его заманчиво глубокими карманами!

Сначала игра шла хорошо. Джек медленно и верно наращивал свой доход, как и ожидал. Не из пустого хвастовства, поскольку действительно был отличным игроком. Он много лет провел за карточным столом, пополняя скудное наследство, и убедился, что обладает незаурядным мастерством. К тому же в отличие от многих друзей-аристократов, которые готовы были поставить целое состояние на одну карту, Джек избегал безрассудных рисков, всегда играя с обдуманным заранее расчетом и учитывая свои шансы на выигрыш.

До прошлой недели...

Джек вспомнил, как расслабился в полной уверенности, что владеет, игрой, поскольку имел на руках непобедимую карту. Лишь единственная карта могла бы побить его, лишь она стояла между ним и выигрышем в сто тысяч фунтов! А шанс, что ею владел другой игрок, был абсолютно ничтожен. Изучая противника, сидевшего напротив, Джек ждал захватывающего ощущения, что скоро станет очень богатым человеком. С такими деньгами ему больше никогда не придется играть.

Потом торговец открыл свои карты, и все было кончено.

«Словно в насмешку красный джокер стал причиной моего разорения», – думал Джек, пока шла церемония. Одна маленькая карта нанесла ему предательский удар и отдала его противнику шанс, который выпадает раз в жизни.

Теперь этот счастливчик хочет получить свой выигрыш, только не деньгами, а совсем другим способом. Все, что надо сделать Джеку, это жениться на дочери торговца, и его долг будет списан. В обмен на его свободу он может стать таким же богатым, как и мечтал.

– Я не безрассудный человек, – говорил ему торговец Эзра Данверс во время их встречи два дня спустя, – и хочу, чтоб за моей Грейси был хороший уход, поэтому она придет к вам с приданым в шестьдесят тысяч фунтов. Еще столько же добавлю, когда на ее пальце появится кольцо и состоится свадьба. Я хочу внуков. Понимаете? Аристократических внуков, которые будут общаться с королями и принцами, которые никогда не узнают, что такое быть отвергнутыми высшим обществом.

– Но почему я? – выдавил Джек. – Почему не титулованный пэр? Уверен, найдется такой, кто добровольно возьмет в жены вашу дочь.

– Может быть, только я не хочу получить в зятья какого-нибудь охотника за богатым приданым. Не желаю, чтоб с Грейси плохо обращались.

– А почему вы думаете, что я буду хорошо обращаться с вашей дочерью?

Данверс приподнял бровь, проницательно глядя на Джека поверх своего носа, напоминающего большой клюв.

– О, я много знаю о вас, милорд. Вы имеете подход к женщинам, хотя не остаетесь подолгу ни с одной из них и не проявляете жестокости, когда их покидаете. Вы позаботитесь об удовольствии моей девочки в постели, о должном уважении в обращении с нею. А если нет, то, будьте уверены, поплатитесь за это головой.

Оценивая характер этого человека, Джек легко поверил угрозе.

– Я не могу обещать вашей дочери верности до конца жизни, – заявил он, надеясь, что чистосердечное признание заставит торговца отказаться от его намерения.

Но Данверс лишь пожал плечами:

– Что может мужчина? Сделать жену беременной и довольной, а время от времени искать утешения где-нибудь в другом месте. Осторожно, разумеется, не выставляя напоказ свои внебрачные связи. В этом, я знаю, вы мастак.

Да, большинство аристократических браков заключались ради объединения состояний, земель или общественного положения. Любовь, даже простую симпатию, редко принимали во внимание, эти чувства следовало искать помимо брака.

Вообще Джек считал себя циником, хотя в нем, возможно, было нечто от романтика, и его не привлекала мысль жениться по расчету. А что касается любви... подобную сентиментальную чепуху он лучше оставит поэтам. Например, лорду Байрону, который не имел ничего общего с Джеком и его семьей, кроме имени.

– Полагаю, вы сознаете, что я третий сын и не унаследую ничего существенного, тем более титула, – сказал он, чувствуя, как все туже затягивается петля на его шее. – Ваши внуки будут обыкновенными людьми, а вовсе не аристократами.

– Обыкновенными? Нет, они станут племянниками герцога и найдут себе достойную пару, когда придет срок. А моя дочь станет леди. Леди Джон Байрон, невестка герцога Клайборна, одного из самых влиятельных людей в королевстве. Мне это нравится, и ей придется по вкусу, когда вы убедите Грейс выйти за вас.

– Что значит «убедите»?

Данверс отмахнулся:

– У моей дочери свои представления о замужестве, но это не важно. Она согласится. Только вы должны заставить ее влюбиться в вас и убедить, что отвечаете ей взаимностью.

– Это, знаете ли, не так просто.

– Ничего, вы умеете обольщать женщин вот и пустите в дело свои способности, – жестко произнес торговец. – В противном случае небольшое дельце в сто тысяч фунтов остается незавершенным. Потому что вы не располагаете такой суммой, милорд.

«Увы, это правда», – подумал Джек, скрипя зубами от бессилия.

Огромные деньги плюс освобождение от долга! Странно, что с таким приданым мисс Грейс Данверс еще не вышла замуж. Может, отец просто оградил ее от бессовестных хищников, но у Джека было ощущение, что дело не только в этом.

Вдруг с ней что-то неладно? По словам отца, ей двадцать пять лет, она уже не простодушная девочка, а взрослая женщина, которая близка к тому, чтобы остаться в девицах.

Но сейчас возможные недостатки мисс Данверс не имеют для него никакого значения. Если он не согласится на брак с нею, то встанет перед незавидным выбором: или сесть в долговую тюрьму, или, что еще хуже, просить денег у брата Эдварда.

– И твердо запомните: Грейси ни в коем случае не должна узнать о нашем соглашении, – предупредил его Данверс. – Я хочу, чтобы моя дочь не знала даже о нашей встрече. Если она когда-либо учует правду, весь план лопнет, как мыльный пузырь. Так что постарайтесь помнить это.

Именно поэтому Джек стоял сейчас в церкви, занятый мыслями о дамокловом мече над своей головой. «Но Кейд выглядит счастливым», – подумал он, когда снова обратил внимание на церемонию. А почему бы и нет, если брат женится на ангеле?

Его невеста Мег действительно казалась небожителем в своем белоснежном свадебном наряде, со светлыми волосами под кружевной фатой и небесно-голубыми глазами, блестевшими от искренней радости. Ее любовь к Кейду была очевидной. «Мой брат просто везунчик. Если б мне выпала хоть половина такого счастья», – вздохнул Джек.

– А теперь наденьте на палец невесте кольцо, – произнес нараспев епископ.

Джек ждал вместе с сотней гостей, присутствующих на бракосочетании. Кто-то негромко кашлянул. Потом он вдруг заметил взгляды, особенно со стороны тех, кто участвовал в свадебной церемонии. Его сестра Мэллори и другие подружки невесты многозначительно кивали ему, а брат Дрейк не слишком ласково толкнул локтем в ребро. Даже Кейд и Мег повернули головы, чтобы посмотреть, в чем дело.

Наконец Джек понял:

– О, обручальное кольцо!

Под веселый смех гостей он хлопал по карманам, забыв, куда положил его. Его непочтительные братья-близнецы Лео и Лоуренс начали перемигиваться и хихикать.

Когда Джек наконец сунул руку в нужный карман, его пальцы коснулись записки. Игнорируя послание, он достал кольцо.

– Вот оно, именно там, куда я и положил его. Простите, что дал всем повод для волнения, – Он с извиняющейся улыбкой протянул находку жениху, но Кейд, переполненный радостным возбуждением, лишь покачал головой и обернулся к невесте.

Пока новобрачные давали клятвы верности, Джек не мог думать ни о чем другом, кроме записки, прожигающей дыру в его нагрудном кармане.

«Если вы хотите увидеть Грейс, приходите днем в четыре часа к Хэтчарду. Она высокая, с рыжими волосами. Полагаю, моя дочь будет в очках. Не опаздывайте!

Ваш Э. Данверс».

Высокая, рыжая, да еще в очках. Джек тяжело вздохнул. По крайней мере, он без труда узнает ее. «Пожалуйста, Господи! Пусть она не будет совсем уж мегерой», – умолял он.

У Грейс Данверс, стоявшей в книжном магазине Хэтчарда, вдруг появилось ощущение, что кто-то пристально смотрит на нее. Она быстро огляделась. Никого. Да и кому бы пришло в голову наблюдать за нею?

Грейс укорила себя за глупость. Она давно смирилась с мыслью, что не принадлежит к числу особ, которые привлекают мужские взгляды. Хотя ей часто говорили, что у нее приятная внешность, а некоторые даже считали ее красивой. Но при росте в 180 см она заметно возвышалась над всеми знакомыми ей женщинами и большинством мужчин. А что еще хуже, девушка была отнюдь не воздушным созданием с изящными формами. Как любил говорить отец, у нее «приятное телосложение», но сама Грейс так не считала. А еще эта постоянная необходимость пользоваться очками для чтения!

Снова оглянувшись, Грейс покачала головой и сосредоточила внимание на книге. Она перевернула страницу, бегло прочла несколько отрывков и аккуратно поставила том на полку.

Взявшись за следующее издание, девушка увидела пару ботинок в проходе между полками. Мужские ботинки. От непонятного ей испуга она круто свернула в другую сторону и при этом выпустила книгу из рук. Том в кожаном переплете с глухим стуком ударился о вощеный деревянный пол, отлетев на несколько футов.

В тот же самый момент из-за угла появился джентльмен, и книга остановилась прямо у носка его начищенного ботинка. Подняв упавший том, он выпрямился и направился к ней.

– Ваш, полагаю?

Его низкий, бархатный голос навел Грейс на мысли о приятном согревающем роме в холодный зимний день и чувственном удовольствии лежать между теплыми шелковыми простынями. Девушка невольно почувствовала внутреннюю дрожь. Ответ камнем застрял у нее в горле, а когда она взглянула на незнакомца, то совсем онемела, увидев его глаза: два блестящих драгоценных камня невероятно чистого синего цвета, где-то между сапфиром и ляпис-лазурью. Незнакомец был греховно красив – с изящными скулами, прямым носом и ртом, казавшимся воплощением соблазна. Волосы каштанового цвета коротко подстрижены, хотя строгая мода не смогла укротить их непослушную волнистость.

Но привлекательнее всего была его фигура – большая, мощная. Приблизительно определив, что ростом мужчина явно под два метра, Грейс невольно почувствовала себя маленькой и отвела взгляд. Что она делает? Ведет себя как легкомысленная школьница, вот что. Такие красавчики ей не по зубам, они столь же далеки от нее, как и звезды на небе. И весьма опасны, поэтому она не должна забывать этот факт.

– Доктор Джонсон? – произнес незнакомец, изучая название книги. – Лично я предпочитаю авторов, которые более остры на язык. Например, Свифта.

– Оба автора по-своему хороши, у каждого свои достоинства и недостатки. Благодарю, сэр, за вашу любезность.

Ну вот, сейчас все и кончится, подумала Грейс. Он передаст ей том, скажет какую-нибудь вежливую фразу и пойдет своей дорогой:

Вместо этого незнакомец отвесил ей поклон. Очень изящный, очень вежливый, который наверняка очаровывал всех леди. В сущности, каждое слово и движение этого человека подтверждали, что он джентльмен, аристократ. Еще один довод, почему их случайная встреча останется единственной.

– Разрешите представиться, – к ее удивлению, сказал он. – Я лорд Джон Байрон. Для знакомых просто Джек. Простите, а как ваше имя?

– Мисс Грейс Данверс. Теперь, с вашего позволения, милорд, я должна идти.

– Но вы еще ничего не выбрали для чтения.

– Отобранные книги дожидаются меня у продавца. И дома тоже. Я считаю, что этого вполне достаточно.

– Ну, если вы уверены. Тогда до свидания, мисс Данверс.

– Всего хорошего, милорд.

Грейс с трудом заставила себя уйти. Она должна выкинуть из головы все мысли о нем, ибо ей вряд ли придется когда-нибудь снова встретиться с лордом Байроном.

Держась на безопасном расстоянии, Джек следовал за девушкой и остановился у последней стойки, когда она вышла в открытое помещение, где собирались постоянные покупатели для чтения и бесед. Деловито сновали туда и сюда продавцы, оказывая помощь клиентам. Один из них принес выбранные ею книги. Пока молодой человек должным образом их упаковывал, она пила за столиком чай.

Значит, это и есть дочь Эзры Данверса.

Ее действительно легко было узнать. Но когда Данверс сказал, что Грейс высокая, Джек и не предполагал, насколько тот прав. Из великого множества женщин, с которыми Джек общался за свои двадцать восемь лет, он не мог припомнить ни одной такого роста.

За время их краткой беседы он вдруг обнаружил, что ему не требуется вытягивать шею или наклоняться, чтобы приспособиться к собеседнице. С Грейс он мог стоять в полный рост, нужно лишь слегка опустить взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза.

Хотя она и не так уж красива, но явно не мегера, как он боялся. Черты лица... приятные. Кожа чистая, скулы мило округлые, нос не длинный и не короткий, рот с пухлой нижней губой, подбородок миниатюрный.

Удивительными были ее глаза, пусть даже частично скрытые очками: серо-голубые, похожие на незабудки и часто меняющие свой цвет. Джек полагал, что большинство людей не замечали этих удивительных переходов. Но его это заинтересовало, и даже больше, чем он мог ожидать после такой короткой встречи.

С фигурой у нее тоже все было в порядке. Грудь высокая и пышная, мужчине есть что ласкать и целовать. Талия, бедра, ноги, хоть и скрытые одеждой, намекали на возможные заманчивые перспективы. Джек представил себя лежащим на этом стройном теле. Представил, как длинные стройные ноги обхватили его талию или сомкнулись на его плечах.

Напряжение в паху очень удивило Джека. По крайней мере, в постели он ублажит Грейс без всяких проблем. Черт возьми! Разве он намерен довести свой роман, если он возникнет, до логического конца? Ведь не собирается же он сделать ее своей женой?

При этой мысли его возбуждение поутихло. Если он думает, как переспать с нею, это еще не означает, что готов надеть кольцо ей на палец. Но, увы, другого пути нет. Данверс заманил его, как лисицу в нору, и держит наготове собак. Единственное спасение для него – это женитьба... на Грейс Данверс. И никакой альтернативы!

Есть, конечно, и другие наследницы – с лучшей родословной, с более красивыми лицами. Только ни одна из них не обладает приданым, необходимым для оплаты его долгов и будущего содержания его жены. Кроме того, если Данверс узнает, что он пытается жениться на другой, а не на его дочери, хитрый торговец потребует немедленно вернуть долг, и последствия Джеку известны: его ждет тюремная камера. Выбор невелик.

Следовательно, или мисс Данверс, или никто.

А раз так, пора браться за дело.

Сначала он должен очаровать ее. К счастью, опыта и умения в этой области у него достаточно. Он соблазняет женщин с тех пор, когда еще был юнцом, даже не начав бриться. Запросто мог уложить ее на спину с поднятыми юбками прежде, чем та поймет, чего он добивается. Но заставить девушку поверить, что он любит ее, – да, это будет непростая задача.

С большинством женщин он обычно использовал ласку и лесть, взывая к их тщеславию и желанию. А Грейс была неординарной женщиной, к ней требовался более тонкий подход. За полминуты их знакомства Джек почувствовал ее скрытность и ее настороженность. Она, видимо, не привыкла к наглому преследованию мужчин, поэтому любой нескрываемый интерес с его стороны вызовет у нее только подозрения и тревогу. Тут не обойтись без искусного, мягкого и терпеливого убеждения. Осторожную лань необходимо сначала приручить, а для этого он должен выяснить, какого рода приманка ей больше всего нравится, и использовать ее.

Джек уже собирался уйти, когда заметил мужчину, направлявшегося к Грейс. Тут он понял, что был слишком беззаботным, несмотря на свой усилия остаться незамеченным. Грейс явно чувствовала его присутствие, и если б не этот мужчина, она бы наверняка сбежала от него. Так что незнакомец помимо своей воли оказал ему большую услугу, и он должен его благодарить. Иначе возможность познакомиться с мисс Данверс потребовала бы от него значительно больших усилий, поскольку они принадлежат к разным кругам общества. Но теперь она по крайней мере знает его имя и очень скоро узнает его самого.

Судя по реакции Грейс, она была знакома с этим парнем, так как дружески улыбнулась ему и встала, чтобы поздороваться.

Он был чуть выше ее, блондин, стройный и гибкий, не красавец и не урод. Интересно, кто он по профессии? Адвокат или доктор? Кто же он такой? И, самое важное, кем является для Грейс? Кажется, Данверс не упоминал, что у его дочери есть поклонник. Конечно, парень мог быть каким-нибудь родственником, но это вряд ли. Скорее всего это деловая встреча. Тогда какие у них дела? Неплохо бы это выяснить.

Впрочем, не важно, решил Джек. Его предполагаемый соперник недолго выдержит конкуренцию. Вскоре он исчезнет с поля боя и мисс Грейс будет свободной и готовой шагнуть прямо в объятия Джека.

Глава 2

– Спасибо, что проводили меня, Терренс, – сказала Грейс, входя через полчаса в дом отца на Сент-Мартинс-лейн.

Как частый гость в этом особняке, тот последовал за нею. Обменявшись приветствиями с экономкой, которая взяла у него шляпу, они с Грейс прошли в гостиную.

– Останетесь на чай? – спросила девушка, кладя стопку книг на стол. – Вы ведь знаете, что скоро тут появится Марта с подносом бутербродов и сладостей, наложит вам большую тарелку, ворча, какой вы худой и почему плохо питаетесь.

– Ей не стоит забывать, что у меня есть родная мать. Кормить меня – ее забота.

– Но она живет на побережье в Лиме. Что не может служить оправданием, по крайней мере с точки зрения Марты.

Улыбнувшись, Терренс сел напротив.

– Останусь ненадолго, чтобы не обижать ее, потом я должен уйти.

Г рейс понимала его нежелание задерживаться.

– Папа будет дома только после семи. По четвергам он встречается со своими вкладчиками.

– Знаю. Но лучше избежать неожиданной встречи. Я не числюсь в списке фаворитов вашего отца.

Печально, но факт. По непонятным Грейс причинам отец не одобрял ее дружбу с Куком и едва выносил их продолжающееся общение. Видимо, его неприязнь вызвана тем, что Терренс был всего лишь владельцем небольшой газеты. Вполне успешный в своем деле человек, но пустое место в сравнении с запросами и безмерным честолюбием ее отца. По его словам, она должна окружать себя людьми только высшего класса. Делать все, что в ее силах, чтобы попасть в общество путем брака с человеком богатым и знатным, а не тратить время на бессмысленные знакомства.

– Я посылаю тебя в эту модную академию не за тем, чтобы ты общалась с граверами по дереву и печатниками! – часто ворчал отец после визитов Терренса. Будь его воля, он бы вообще отказал бедняге от дома.

– Может, вы и не в папином списке фаворитов, но в моем – безусловно, – сказала Грейс. – Поэтому имеете право находиться здесь как мой гость. В сущности, почему бы вам не остаться на обед? Марта с удовольствием использует шанс накормить вас как полагается. В сегодняшнем меню черепаховый суп, жареная курица и персиковый пирог, если я правильно запомнила.

Взгляд его карих глаз потеплел.

– Звучит восхитительно. Тем не менее, я должен скоро уйти. Важное дело.

– Вот как? Не замешана ли в нем женщина? – поддразнила Грейс.

– Нет, – серьезно ответил Терренс. – Кроме того, вам известно, что вы для меня единственная и неповторимая.

– Я вовсе не претендую на подобные «титулы», – сказала она, пытаясь отшутиться.

– Скажите одно слово, Грейс, и я начну действовать. Вы совершеннолетняя, так что нет препятствия для получения специального разрешения. Скажите «да», и через неделю мы будем женаты.

Ее улыбка тут же исчезла.

– Терренс, прошу вас. Мы уже говорили об этом, и вы знаете мои чувства...

– А вы – мои, – прервал девушку тот. – Я никогда не стану таким богатым, как ваш отец, но у меня хватит денег, чтобы вы имели хороший дом, красивую одежду и ни в чем не нуждались.

Грейс в этом не сомневалась. Да, с Терренсом у нее будет все, чего она захочет. Все... кроме любви. Как часто ей хотелось, чтобы, проснувшись однажды утром, она поняла, что любит его. Тогда все было бы просто. Несмотря на отцовский гнев, она бы выдержала бурю ради любви к Терренсу. Но к ее великому сожалению, этого нет, и, она знала, не будет никогда.

Грейс вздохнула:

– Давайте оставим эту тему. Разве недостаточно, что мы с вами друзья?

– Хорошо, – ответил Терренс, уступая ее просьбе. – Но я все же сохраняю надежду, что вы когда-нибудь измените свое мнение. Я буду ждать столько, сколько нужно.

Чтобы выйти из неловкого для них обоих положения, Грейс направилась к письменному столу, вынула из кармана маленький ключик и открыла ящик.

– Чуть не забыла. Я тут постаралась, сделала что могла. – Она принесла ему кожаную папку.

Терренс молча развязал ее и стал один за другим изучать рисунки, аккуратно переворачивая большие листы с акварелями птиц.

– Они великолепны, Грейс, – заявил он. – Лучшие ваши работы. Просто потрясающе.

Девушка порозовела от удовольствия.

– По-моему, деревенская ласточка вышла отлично. А вот над дикой уткой надо еще поработать, хотя, полагаю, она и так хороша.

Терренс улыбнулся:

– Более чем. День, когда четыре года назад мы встретились на лекции по орнитологии, стал для меня счастливым. Если б не это важное по своим последствиям знакомство, я никогда бы не пришел к мысли заняться изданием серии иллюстрированных книг о живой природе. Уверен, что эта, с вашими рисунками, принесет нам хорошую прибыль.

«Деньги на булавки», – мысленно усмехнулась она. Во всяком случае, именно так папа любил их называть, ибо заработки Грейс не составляли даже четверти ее карманных денег. Тем не менее деньги, которые она получила за публикацию «маленьких акварелей», позволяли ей удовлетворять свои, чисто женские прихоти. А что еще важнее, они были ее собственные. Заработанные своим трудом.

– Мы уже получаем заказы, – сообщил Терренс, выравнивая стопку рисунков в папке и завязывая тесемки. – Лорд Эстбери в этот раз берет две дюжины. Он собирается подарить их своим друзьям-охотникам.

Грейс поморщилась:

– Это ужасно. Ведь книга задумана как справочник по орнитологии.

– Видимо, лорда и его великосветских друзей подобные тонкости не интересуют. Они любят рассматривать птиц, даже любоваться ими, а затем идут и стреляют их. Что, вы говорили, ваша кухарка готовит сегодня на обед? Жареную птицу, не так ли?

Грейс пристально взглянула на него и засмеялась:

– Очко в вашу пользу. Вы уверены, что не останетесь насладиться лакомым кушаньем?

Терренс с улыбкой покачал головой:

– Нет, хотя звучит и соблазнительно. А вот и Марта с нашим чаем. – Отложив папку, он забрал у экономки тяжелый поднос и отнес на стол.

Съев солидный кусок пирога, Терренс отодвинул тарелку.

– Значит, в следующий вторник я увижу вас в театре? Будет отмечаться Иванов день.

Грейс поставила чашку.

– О, я вам еще не сказала? Я ведь на несколько недель уезжаю в Бат. Видимо, тетя Джейн написала папе, спрашивая, не соглашусь ли я остаться с ней. Она хочет побывать на водах и не выносит одиночества, хотя у нее свой довольно широкий круг друзей. Я не могла найти причин отказать ей.

– И не должны, – слегка нахмурившись, согласился Терренс.

– Не беспокойтесь. Я возьму с собой все необходимое, чтобы начать работу над иллюстрациями цветов, – заверила его Грейс. – И все сделаю вовремя.

– Не сомневаюсь. Если я в ком-то и могу быть уверен, так это только в вас. Но учтите – я буду скучать в одиночестве.

Грейс знала, что не должна поощрять Терренса, но ведь он ее друг.

– Я тоже, – искренне сказала девушка.

Удовлетворенный и довольный Джек лежал в объятиях любовницы. Он позаботился, чтобы та первая достигла оргазма. Ее крики удовольствия могли разбудить весь дом. К счастью, у Филиппы были вышколенные слуги, если даже они что-то и слышали, то никак на это не реагировали.

Джек перевернулся на спину, пытаясь обрести дыхание, бесстыдно голый, так как простыни и стеганое покрывало давно сползли на пол.

– Боже, дорогой, ты делаешь это и-з-у-мительно, – пропела Филиппа, проводя изящной рукой по его груди. – Как, по-твоему, скоро удастся это повторить?

Джек усмехнулся:

– Дай мне несколько минут, и станет ясно.

Ее пальцы двинулись вниз с явным намерением помочь ему. Джек нежно остановил ее руку.

– Филиппа, что касается загородной вечеринки на следующей неделе...

– Да? – Она склонилась над ним, чтобы он беспрепятственно мог видеть ее обнаженную грудь и длинные пряди темных волос, ниспадающие ей на плечи весьма соблазнительным образом. – Только представь, как мы там позабавимся! С нетерпением жду, когда смогу тайно прокрасться в твою комнату. Или ты в мою?

– Прости, дорогая, вряд ли это возможно.

– Что ты имеешь в виду? Обещаю, тебе не придется скучать.

Джек покачал головой:

– К сожалению, я не смогу приехать на вечеринку.

Улыбка Филиппы тут же исчезла.

– Не понимаю. В это время года ты всегда уезжал за город.

– В этот раз не получится.

Джек сел и, приводя себя в порядок, думал о записке Данверса, полученной утром. Тот сообщал ему о планах Грейс на остаток лета и осень.

– Я еду в Бат, – мрачно произнес он.

Филиппа громко, от души засмеялась:

– О, ты меня разыгрываешь. Джек Байрон в Бате, конец света! Полагаю, сейчас еще ты мне скажешь, что едешь в это ужасное место на воды.

– На самом деле я отправляюсь туда ради невесты.

Зеленые глаза Филиппы расширились от изумления.

– Как! Ты женишься?

– Похоже на то.

Не упоминая имен и конкретные условия его соглашения с Данверсом, Джек рассказал любовнице о своем затруднительном положении.

– Как видишь, это единственно возможное решение, – закончил он. – Мне не хотелось говорить тебе об этом, но, думаю, правда все же лучше. К чему недомолвки?

Выскользнув из постели, Филиппа накинула на себя поднятый с пола шелковый пеньюар и обернулась.

– Не скажу, что эти новости меня обрадовали, но я тебя понимаю. Очевидно, это разумный выход. Просто я не могу вообразить тебя вступающим в договорной брак. А эта девушка... Что она собой представляет?

– Она...

Джек умолк, обнаружив, что почему-то не хочет говорить о Грейс Данверс. Она интересная. И необычная в отличие от всех его женщин. Она... сложная. Поняв направление своих мыслей, он вернулся к теме их разговора.

– Какая разница? Обычная девушка, – безразличным тоном произнес он. – Я беру ее в жены по необходимости. Все остальное не имеет значения.

– Бедняжка, – заметила Филиппа, садясь рядом с ним. – Зная тебя, могу предположить, что она сразу падет жертвой твоих чар и почтет за счастье быть твоей женой вне зависимости от обстоятельств. Я уверена, по-своему ты будешь милым, даже великодушным с ней. Что же касается, меня, то я умею быть терпеливой. В конце концов, десять ужасных лет ждала смерти похотливого распутника, за которого меня заставил выйти отец. По крайней мере эта девушка получит зрелого, сильного мужчину во цвете лет, а не какого-то высохшего козла, годящегося ей в прадеды. Если же учесть, какой ты превосходный любовник, то ей вообще несказанно повезло. Любая почтет за счастье отдать тебе свою непорочность. Я бы и сама это сделала.

– Филиппа...

– Не беспокойся, – прошептала она. – Со временем, когда ты устанешь от роли заботливого мужа, возвращайся ко мне. Ты всегда будешь желанным в моей постели.

Взяв ее руку, Джек поцеловал ей ладонь.

– Ты слишком великодушна, тебе нет равных.

Филиппа с улыбкой покачала головой:

– Ты преувеличиваешь. Я самая обыкновенная. За исключением моих способностей на любовном ложе. Тут я более чем превосходна. – Снова избавившись от пеньюара, она села верхом на его бедра. – Как ты относишься к последней битве под занавес? Давай сделаем на прощание нечто феерическое, поскольку Бат – одно из скучнейших мест на земле.

Когда Джек подхватил ее маленькое гибкое тело, у него вдруг мелькнуло воспоминание о рыжих волосах Грейс, непонятно чем вызванное. Однако, не тратя времени на раздумья о причине этого, он с энтузиазмом откликнулся на щедрое предложение Филиппы.

Глава 3

Неделю спустя Грейс пришла в небольшой зал неподалеку от Сидней-Гарденз на лекцию о цветоводстве. Чтобы ее рост или поля шляпы никому не мешали, она села в последнем ряду, достала из ридикюля маленький блокнот с карандашом и приготовилась ждать.

Ее сопровождала только горничная, которая сейчас отдыхала в компании других слуг. Тетя Джейн отказалась присоединиться к ней, она любила красоту и запах свежих цветов, а не лекции по их разведению.

– Для этого я держу Перкинса, – сказала тетя за утренним чаем, тостом и сосисками. – Пусть садовник копает в саду землю и ухаживает за растениями, а мне это ни к чему.