Текст книги "Железный человек - Моё путешествие сквозь Рай и Ад вместе с Блэк Саббат"

Автор книги: Тони Айомми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

81. Аудиенция у королевы

2001-й год прошёл без особых эксцессов. Black Sabbath снова поучаствовали в Ozzfest, начав с пары британских выступлений, после чего лето мы провели в поездках по Америке. На следующий год мы пропустили Ozzfest, так как не хотели хэдлайнерствовать там ежегодно. Для фестиваля смертельно иметь те же команды в обойме каждый раз, и мы не желали попасть в ситуацию, когда люди начали бы возмущаться: о... опять они!

В тот год Шарон припасла для меня большой сюрприз. В мае 2002-го она позвонила насчёт того, чтобы мы с Оззи выступили в Букингемском дворце во время празднований 50-летия царствования королевы Елизаветы Второй. Я подумал, что это странная просьба – мы в этом шоу. Обычно они привлекали Клиффа Ричарда (Cliff Richard) и The Beach Boys, Тома Джонса (Tom Jones) и Ширли Бэсси (Shirly Bassy), даже Пола МакКартни (Paul McCartney). Но я определённо не ожидал, что там окажемся мы с Оззи. Это казалось каким-то розыгрышем.

Меня спросили: "Вы не против, если на барабанах сыграет Фил Коллинз (Phil Collins)?"

"Да нет, конечно, замечательно, фантастика."

А на басу был Пино Палладино (Pino Palladino) из The Who, хороший парень. На репетиции, когда мы начали играть «Paranoid», Оззи повернулся и очень чуднО посмотрел на Фила Коллинза. Я-то Оззи знаю, он всегда так делает, а Фил не знал. Немного погодя Оззи ушёл, мы с Филом и Пино прошлись ещё раз по песне. Фил спросил меня: «А что это с Оззи было, я правильно сыграл?»

"Да, ты сыграл отлично."

"Но он так мрачно глянул на меня!"

"Он наверное даже и не задумывался об этом. Не, всё в порядке."

"Ага, а то я заволновался. Ты мне скажи, если я неправильно играю."

"Да ты прекрасно играешь!"

82. Шляпы долой перед Робом Халфордом

9 декабря 2003-го года со мной связались люди из нескольких телевизионных шоу с вопросом, не дам ли я интервью по поводу несчастного случая с Оззи. Я не понимал, какого чёрта, о чём это они, но вскоре я узнал, что он разбился на своём квадроцикле, переломал себе ключицу и кучу других костей. Довольно долго он провалялся в больнице со спицами в плече и ключице.

Конечно я поговорил с ним – не мог же я оставить его в таком состоянии – и Шарон извещала нас, как у него идут дела. Если не принимать во внимание то, что он чуть не умер, в общем-то всё у него было довольно хорошо. Только что вышел его дуэт с дочерью Келли на старую саббатовскую песню «Changes». Я был не в курсе, что он собирался сделать, и был прямо-таки поражён, но это было круто. После того, как он разбился, песня взлетела на первое место хит-парада.

Восстановление Оззи заняло немало времени, но к июню он был в достаточно сносном состоянии для нового Ozzfest'а, снова с Black Sabbath в качестве хэдлайнеров. Мы стартовали в Хартфорде, Коннектикут. Когда мы играли «War Pigs», за нами проектор показывал уставившегося на нос клоуна Джоржа Буша, и Адольфа Гитлера рядом. Одна из проблем того Ozzfest'а была в том, что вся эта катавасия делалась без нашего ведома. Или так, или они показали бы нам это на такой поздней стадии, что оставалось или давать делу ход, или похерить всё целиком. Вариант с Гитлером, конечно, добавил масла в огонь, но, опять же, галдёж поднялся по поводу всего, что мы, к чертям собачьим, там делали.

83. Снова зажигаем с Гленном

Летом 2004-го я взялся за работу над очередным своим сольным альбомом. Сначала мы попробовали вокалиста по имени Йорн Ланде (Jorn Lande) из германской команды Masterplan. Это был отличный парень с превосходным голосом, звучавшим очень похоже на Ронни Джеймса Дио. Но потом оказалось, что Гленн Хьюз свободен и может снова записаться со мной. Гленн – очень талантлив, с ним хорошо работается, мы прекрасно ладим друг с другом, поэтому идея новой попытки создать совместный альбом показалась нам вполне стоящей.

Мы отправились в репетиционную в Бирмингеме, чтобы поработать над песнями будущего «Fused». В первый день, когда мы собрались, у нас была встреча с Майком Эксетером (Mike Exeter), инженером моей домашней студии. Майк предложил: «Гленн, чашечку кофе?»

"Да, с удовольствием."

Поить Гленна кофе оказалось фатальной ошибкой, потому что, как только он его выпил, тут же перевозбудился. Бац! Будто вынюхал три дорожки кокса разом. Мы на стенки лезли от его гиперактивности.

"Ну, Тон, ладушки. Тон, поехали, Тон!"

Он не мог усидеть и пяти секунд.

Я сказал: "Гленн!"

Он ёрзал и продолжал болтать: "Ага, ну, прости, я не пью кофе! И мне... мне и вправду не стоило его пить!"

Он не затыкался. Вошёл Майк и подытожил: "Этому кофе больше не наливать!"

Всё было так же, как во время сессий в DEP. Я поиграл Гленну риффы. Он – человек того сорта, что будет петь под всё, чтобы ты ему не играл.

"О, это мне нравится. И это нравится. И это!"

"Так и над чем бы ты хотел поработать?"

Мы выбирали один из риффов и строили от него песню.

«Fused» был опубликован в июле 2005-го года компанией Sanctuary Records. Мы съездили в промо-тур, чтобы представить альбом, много материала прозвучало в радио-эфире, но в концертное турне в поддержку пластинки мы так и не отправились, так как я отбыл на Ozzfest с Black Sabbath. Было приятно получить хорошие отзывы критиков и аудитории. После того, как почти всю карьеру тебя поливают ужасными обзорами и негативными статьями, это уже не имело для меня такого огромного значения, но было приятно узнать, что так много людей высоко оценило нашу музыку.

84. Введение в Залы Славы

Мы были близки к этому раз восемь, наверное, и 13 марта 2006-го года нас наконец ввели в американский Зал Славы Рок-н-Ролла. А за пару месяцев до этого нас ввели и в британский Музыкальный Зал Славы.

Если уж пошёл дождь, то льёт как из ведра.

В британский Зал мы попали в ноябре 2005-го а Александрийском Дворце на севере Лондона. На церемонии мы сыграли «Paranoid», и всё прошло замечательно. Представил нас Брайан Мэй. По этому поводу были небольшие прения, так как Шарон хотела, чтобы это сделал Ангус Янг из AC/DC. А я настаивал, чтобы это был Брайан. Затем она захотела, чтобы они сделали это вместе, но Брайана эта идея не прельщала. Я рад, что он не стал сильно упираться. Так как он отказывался выступать, мне пришлось позвонить ему и попросить: «Пожалуйста. Ради меня.»

Он приехал и произнёс прекрасную речь, просто превосходную. Я очень горд за него.

Там играл и Оззи со своей группой, несколько слов в этой связи сказал Ангус Янг. Ну, первыми несколькими его словами были: "Привет, меня слышно? Слышно меня?" Наверное, он так же хорош говорить на этих чёртовых мероприятиях, как и я.

85. Это за мир

Ближе к концу 2006-го года меня пригласили на халтурку с Землянами, русской командой, игравшей в Кремле. У них была годовщина, и они намеревались сыграть «Heaven And Hell» и «Paranoid». Я ответил: «Я согласен только на „Paranoid“.»

Я просто хотел сделать всё по-быстрому, так как не был в курсе, кто они, чёрт возьми, такие, но коллектив достаточно известен в России, к тому же мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Вернее, когда они сделали первоначальное предложение, я попросил Ралфа: «Я не очень-то хочу этим заниматься. Возьми, удвой сумму.»

Они согласились, и я сказал: "Ладно."

И я туда полетел. Там же были Тони Мартин и Гленн Хьюз, а также Рик Уэйкмэн со своим сыном, Адамом, и Бони Тайлер (Bonnie Tyler). В тот вечер, когда я прибыл, промоутер повёл меня перекусить, и количество выпитого оказалось смертельным. Всё происходило в таком ключе: выпей стопку того и стопку этого, наливай да пей за следующий тост по поводу чего бы там ни было. Уже после нескольких шотов я подумал: грёбанное пекло, если я в таких занятиях проведу пару дней, то не выживу. Я упился в полный хлам. И сказал: «Мне пора в койку. Завтра я играть должен! Я пошёл.»

А они мне: "Ты нас обижаешь, знаешь ли!"

Ну, приехали, вот дерьмо. Я обычно вообще не пью шотами.

"Не, не. Ещё по одной!"

И я выпил. И назавтра я себя чувствовал не так сногсшибательно.

Перед шоу я сидел в своей гримёрке, и тут раздался стук, влетела целая армия народу. Около двадцати человек, куча фотографов, операторов, телохранителей – абсолютное безумие. Кто-то прицепил мне медаль и произнёс: "Это за мир."

Он потряс мою руку перед камерами свалил.

Шшшш-уух – и они исчезли так же быстро, как появились.

На этом всё.

И что это было?

Я так и не узнал, кто это был. Насколько я понял, Путин собственной персоной.

А потом был концерт. Там присутствовали только очень не бедные люди, по всей видимости все связанные с правительственными структурами, и все при полном параде. Это был маленький театр, может мест на двести, прямо в Кремле. Играть на подобном мероприятии – дело донельзя странное.

С Тони Мартином я встретился впервые со времён турне в поддержку «Forbidden», с 1995-го года. Он вышел и спел «Headless Cross». Хорошо, что мы увиделись с ним, сначала на концерте, а позже ещё в ресторане.

С рестораном вышла другая история. Он был закрыт для обычных посетителей, так что получилась закрытая территория для народа, связанного с шоу. Мы пошли туда пообедать, я, мой гитарный техник, помощник и один из сотрудников офиса промоутера. Если не считать нас, место было абсолютно пустым. Я попросил винное меню и выбрал дорогое вино. Мне принесли бутылку, налили, я сделал глоток и сказал: «Это вино прокисло.»

Подошёл менеджер по залу и спросил: "Что не так с вином?"

"Прокисшее оно."

Я глянул ему в лицо, он был настолько разъярён!

"Оно не прокисло. Они не могло прокиснуть!"

Но таким оно и было. Возможно там нечасто попадаются люди, готовые отвалить такие деньги за бутылку вина. Принесли другую.

Оно тоже оказалось прокисшим.

Я сказал парню промоутера: "Поверить не могу. Но не говори ничего. Просто оставь всё, как есть. Они на меня и в первый раз так посмотрели!"

А официанты небось, подумали: “Ого, он всего раз пригубил его... экстравагантно!"

86. Heaven And Hell, турне и группа

Осенью 2006-го года Ралф поведал мне, что звукозаписывающая компания намерена составить сборник из материала эры Дио. Я виделся с Ронни незадолго до этого на концерте в Бирмингеме. Прошло пятнадцать лет, и было приятно встретиться с ним. И я сказал Ралфу: «Может спросишь Ронни, как он отнесётся к идее написать специально для этого альбома две песни, дать парочку одиночных концертов?»

Ронни заинтересовался и прилетел из Калифорнии. Мы сели у меня на кухне, выпили кофейку, потом еще по чашке, пытаясь заново узнать друг друга. Мы не хотели ещё ничего начинать, мы просто вроде как обсуждали: ага, и что будем делать?

В итоге я спросил: "Ну, что, попробуем?"

"А. Хорошо."

Мы зашли в мою студию, и всё закрутилось также, как раньше. Вместо двух песен, которые хотела звукозаписывающая компания, мы написали три. Мы находились в отличном расположении духа, ощущали прилив работоспособности и подумали: давай-ка сделаем одну быструю вещь, одну медленную и одну в среднем темпе. На любой вкус. Первая песня, которую мы написали, была «Shadow Of The Wind», медленная. Ронни придумал рифф, и затем мы добавили ещё куски, выстроив их в песню. Я придумал рифф для «The Davil Cried». Ронни должен был возвращаться в Лос-Анджелес, и через несколько дней я отправил ему черновой набросок. Ему очень понравилось. А быструю композицию, «Ear In The Wall», мы написали, когда он снова приехал. Прилетел Гизер, и мы сделали демо трёх треков в моей домашней студии.

87. Дьявол, которого знаешь

В дороге мы ничего не писали. У меня был усилок в гримёрке,через который я перебирал струны и иногда сочинял рифф-другой, записывая на небольшой цифровой приборчик. Я просто сохранял их, чтобы в какой-то момент можно было вернуться к ним, но написать стоящую песню во время турне у нас никак не получалось. Мы не собирались для этой цели вместе просто потому, что не так часто были в компании друг друга. Мы с Гизером ездили в одном автобусе, а Винни и Ронни – в другом, к тому же мы и уезжали в разное время. После концерта мы и Гизером принимали душ, забирались в автобус и снимались. Ронни же обычно отставал на пару часов, так как любил расслабиться, выпить немного и пообщаться с людьми. Тем временем мы с Гизером дрыхли по дороге. Я – жаворонок, а Ронни спит допоздна. С такими разными расписаниями тяжело совместно написать трек.

Поэтому после тура мы организовали сессию для сочинения материала. Многое я подготовил дома, где написал кучу риффов и по большей части скомпоновал структуру песен, которые после этого перенёс на CD. Ронни, Гизер и Винни были дома в Калифорнии, так что я отправился туда с более чем двадцатью идей на этом диске. Ронни также записал свои идеи на диск, то же сделал и Гизер. Винни очень плотно был вовлечён в процесс, он сидел там и что-то настукивал, но сам написан не так уж много. Мы собрались у Ронни дома, уселись в его студии и просто проигрывали куски с разных дисков. Мы вскользь прошлись по ним и отобрали особенно понравившиеся нам идеи, независимо от того, чьи они были. Мы собрали отобранное на один компакт-диск, сделали по копии каждому, а потом определили, над чем поработаем в течение следующих нескольких дней.

Одну из задумок Ронни мы использовали целиком, из неё вышел первый трек альбома, «Atom and Evil». И еще мы взяли по кусочку у каждого. Какие-то риффы Гизера могли составить половину композиции, или какие-то из моих. Мы просто перемешали их, выстраивая песни. Это замечательный подход к работе. Вместо того, чтобы мне всё придумывать одному, все были полностью вовлечены в процесс с самого первого дня, что безмерно помогало мне. Таким макаром мы написали где-то шесть номеров.

88. Прощай, дорогой друг

Во время последнего турне Ронни втихомолку страдал. Он несколько раз говорил мне: «У меня проблемы с желудком. Я постоянно бегаю в туалет и принимаю антациды.»

Я ему много раз советовал: "Пойди да проверься."

Он отвечал: "Ага, как закончим, я себя приведу в порядок."

И он продолжал бороться с недугом. И действительно продержался до конца тура. Ему было нехорошо, но он оставался на ногах и давал концерты, работая как обычно. После того, как в итоге он прошёл обследование, кто-то сообщил Ралфу Бейкеру, как обстоят дела, а он, в свою очередь, позвонил мне и сказал, что у Ронни рак желудка. Ужасно было это слышать. Я созвонился с Ронни, и мы поддерживали связь. Через какое-то время дела пошли на поправку. Он рассказал: «Я справляюсь. Мне уже немного лучше.»

Он очень оптимистично смотрел вперёд и был под хорошим присмотром. Ронни полежал в больнице, после чего врачи сказали: «Мы считаем, что лечение прошло успешно.»

На первый взгляд всё было отлично, поэтому мы запланировали новое турне по Европе, что-то около двадцати концертов с середины июня до середины августа 2010-го года. Но затем пришла ужасающая новость – рак перекинулся на печень Ронни. Вот так: если такое прицепится к тебе, избавиться от него очень тяжело.

89. Не праворукий человек

Мне всегда очень не везло с правой рукой. Сначала мне обрубило кончики пальцев на ней, и это было лишь начало целой серии неприятностей, случившихся c ней. В 1995-м ладонь моей правой руки прооперировали в области канала запястья. А когда мы выступали на Ozzfest в 2005-м году, моя рука начало сильно болеть. Мне кололи кортизон, но эффект был недолгим. Я удивлялся: чёрт возьми, да что ж это такое? После рентгена мне сообщили: «У вас надорвано три сухожилия в правом плече. Три связки.»

Меня подлатали, и всё было отлично примерно три года. Я был в Нью-Йорке, вечером у нас намечалось выступления и я делал кое-какие упражнения с весом. Предполагается, что вы занимаетесь, чтобы укрепить свои руки, но я, возможно, немного переборщил и услышал этот звук, как будто рвётся эластичный ремень. Порвалась еще одна связка в том же плече. Рука у меня тряслась, я был не в силах её контролировать и подумал: о, нет, опять это плечо накрылось!

Мне сделали укол кортизона и дали таблетки болеутоляющего, чтобы я смог выйти на сцену и отыграть вечерний концерт, но болело адски. К счастью, это был последний концерт тура. Я прошёл обследование в Англии и хирург сказал: «Честно говоря, состояние такое же, как и в прошлый раз. Связки сильно износились, и нам повезло, что мы тогда смогли срастить их, но я не думаю, что это удастся снова. Не получится. Сухожилие слишком короткое, чтобы срастить его.»

Может быть, какой-нибудь специалист топ-уровня и смог бы починить мне его, но я просто оставил всё, как есть. Беспокоит оно меня только, если я поднимаю что-то выше головы. Если я в самолёте чемодан укладываю на верхнюю полку, к примеру, вот тогда я ощущаю дискомфорт.

Ко всему прочему, мою правую руку и предплечье сильно покусали ротвейлеры. В первый раз, когда это случилось, у меня было четыре ротвейлера. Лет за пять до того у них появилось десять щенят, и я отдал одного из них своему другу. Когда он проходил через процедуру развода, то попросил меня: «Ты не можешь присмотреть за моей псинкой какое-то время.»

Мы привезли собаку, самку, домой, но мои собаки не приняли её. Они начали нападать на неё, и довольно свирепо. Мне пришлось оттаскивать одного из моих псов прочь от неё. Ошейник просто выскользнул из моей руки, и он бросился на на чужачку снова.

Провалиться мне в ад!

Я никак не мог оттащить его, а он просто разрывал её, поэтому я схватил одно своё длинное пальто и прыгнул на самку сверху, накрыв её им. Мой пёс угомонился и Марии удалось завести его в дом, а самка тем временем находилась в шоке, и пока я держал её накрытой, вывернулась и зашлась «гав-гав-гав»: в мгновение ока она покусала мне два пальца, внешнюю сторону руки и большой палец тоже. Очевидно, что она просто не понимала, что происходит, она была в полном шоке от того, что на неё накинулась моя собака.

Я подумал: вот, блядь! Кровь хлестала во все стороны, и Мария орала на меня: «Не надо было лезть, не надо так рисковать!»

Я просто ответил: "Быстрее, позови кого-нибудь перевязать мне руку!"

Мы оба кричали друг на друга, что было донельзя глупо. Мне пришлось ехать в чёртову больницу, снова к хирургам, где меня осмотрели, сделали инъекции от бешенства. Они перевязали раны, но зашить не смогли, как они мне сказали, укусы зашивать нельзя. Поэтому оставили так, только обработали и наложили повязки, вот и всё.

Адский ад!

В другой раз мне опять покусали эту же руку. Мария помогала понемногу организации RSPCA (The Royal Society for the Prevention of Cruelty to Animals, Королевское Общество Предотвращения Жестокого Обращения с Животными), подыскивая животным дом. В одной из частей дома у нас была большая огороженная площадка для собак, и Мария принесла и поместила туда собаку, до тех пор, пока мы не подыщем ей нового хозяина. Это был красавец ротвейлер, с которым плохо обращались. Мария наказала мне: «Не приближайся к этому псу. Не трогай его какое-то время.»

Конечно же, я пропустил это мимо ушей.

"Ага, ладно."

Я пошёл к собаке: «Привет-здоров...»

Я приблизился, чтобы погладить пса, а он "рррав", цапнул меня за руку. Потом он посмотрел меня... и снова укусил почти в то же самое место.

Млять!

Они быстрые как черти! Псина схватила меня за руку, и это было лишь предупреждение. Если бы ему взбрело в голову, он бы оторвал её нафиг. Но он был перепугал и не знал, что я за тип. Это моя вина. Мне не надо было перегибаться через ограждение. Так нельзя делать. К тому же, он, возможно, учуял на мне запах моих собак.

Рука онемела, так что я опять оказался у хирурга, у того же самого врача. Он, должно быть, подумал: какого чёрта там у него происходит? И снова, зашивать было нельзя. На носу было турне, и я кусал локти: вот же, Господи Боже, всегда так. Рука беспокоила меня добрых несколько недель, но в итоге зажила.

Мария прошлась на мой счёт: «Долбанный придурок, какого чёрта ты наделал? Я же просила тебя не лезть.»

Но я ещё раз попёрся повидаться с псом на следующий день, просто чтобы встретить проблему лицом к лицу. Нельзя вечно бояться. В первый раз я немного перестарался, так что теперь я намеревался представиться должным образом. Я открыл загон и зашёл туда с парой печенюшек. Он стоял и рассматривал меня, а я думал: только не набрасывайся на меня снова. Но всё обошлось, после этого у нас с ним отношения хорошие были. Он пробыл у нас около недели, пока мы нашли ему новый дом.

Где пёс, вполне возможно, загрыз нового хозяина.

Худшее, что случилось с моей рукой – разрушение хряща на суставе большого пальца. Меня уже пару лет беспокоил этот сустав. Мне кололи стероиды, но они просто втыкали иглу где-то в том районе, и как-то раз попали не в ту точку, куда нужно было. Наконец я услышал про одно место в Бирмингеме, которое называлось Клиникой Сустава (The Joint Clinic). Доктор Анна Мун (Anna Moon) была специалистом по рукам. Она делала мне инъекции под рентгеном, так что она могла точно видеть, куда входит игла, что было потрясающе. Сначала были стероиды, а потом я попробовал кое-что новое, вроде геля, который применяют для коленных суставов. Выглядит как клей, и мне сделали три укола в течении недельного курса. В основном это буферный материал, как искусственный хрящ между суставами, предохраняющий кости от трения друг об друга. Стало лучше, но функционировало всё не так, как нужно. Моя рука опухала от игры, и приходилось постоянно прикладывать лёд, использовать жаропонижающие средства и обезболивающие.

У Эдди Ван Халлена тоже были проблемы с рукой, и он съездил к одному доктору в Германии, Петеру Велингу (Dr Peter Wehling) из Дюссельдорфа, занимавшемуся лечением с использованием стволовых клеток. Это единственное место, где применяют такое лечение. Эдди сказал, что ему оно действительно помогло, поэтому я отправился на прием к этому чуваку. Четыре часа я провел под разного рода рентгенами. Они проверяют тебя полностью, так как должны быть твёрдо уверены, что у тебя нет никаких иных проблем. Рентген показал белую отметину в моём суставе, и доктор мне заявил: «Не думаю, что мы сможем провести это лечение. Если это то, что мы предполагаем, то шесть месяцев Вам придётся провести на антибиотиках.»

Я подумал: Господи Боже, и спросил: «И как Вы думаете, что это?»

"Мы полагаем, это жидкость в суставе."

Они обследовали меня ещё раз и определили, что в моём суставе была дырка, один из докторов, делавших мне инъекции, вколол стероиды прямо в кость. Вот почему у меня пухла рука. И мне сказали: «Судя по тому, что мы выяснили, процедуру можно проводить.»

У меня взяли кровь из руки, отослали в лабораторию той же ночью и вырастили из неё новый хрящ. Потом, спустя день или два, мне имплантировали получившуюся субстанцию в нужном количестве. Доктор примерно три раза менял свои хирургические перчатки в течение пяти минут, которые заняли инъекции: вот так там относятся к гигиене. Я должен был задержаться в клинике на неделю. Утром идёшь, тебе делают уколы, и ты возвращаешься в отель. У меня взяли в несколько заходов довольно много крови на случай, если мне понадобится дозаправка, так и было. Они вырастили клетки, я ходил к ним ежедневно в течение недели, и разница была поразительная. Это реально, на самом деле помогло. С тех пор я больше не ощущаю болей.

Я вернулся к доктору Велингу опять парой месяцев спустя, так как вышел из строя ещё один сустав, на левой руке, когда я играл. Всё моё тело отсканировали, чтобы убедиться, что нет проблем где-либо ещё. Оказалось, что были небольшие в районе основания спины и в верхнем участке шеи, между позвонками, но всё лишь простой износ в пределах нормы.

Все гитаристы, такие как Джимми Пейдж и Пит Таунсенд, любившие прыгать вверх-вниз и кататься по полу на коленях. Годы спустя вы начинаете ощущать последствия. Так же и футболисты, у которых проблемы с суставами вызваны перегрузками. Я просто таскался с гитарой сорок лет, это прикольно играть на гитаре, но всё это незаметное изнашивание и смещение веса на одну ногу привело меня к проблемам со спиной. Доктор Велинг сделал мне инъекции и в спину, уже через четыре дня я избавился от этих проблем. Все болевые ощущения ушли. Это круто.

Последний раз, когда я виделся с ним, он сказал: «Сейчас уже всё должно было нарасти.»

Они даже рентгеном не посмотрели, чтобы убедиться, он просто знал, что все в порядке. Он попросил держать его в курсе, как обстоят дела. В некоторых местах болит немного временами, но даже близко не так ужасно, как раньше. Когда я немного разыграюсь, я забываю обо всём этом. С тех пор, как я прошёл это лечение, основанное на стволовых клетках. Больше нет необходимости в болеутоляющих. Превосходно.

Пока что-нибудь ещё не навернётся...