Текст книги "Рептилия"

Автор книги: Томас Тимайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 35

– Добрый вечер, мистер Эстбери! Вот мы и встретились! – сказал слишком хорошо знакомый голос. Я обернулся назад.

– Малони! – Это все, что я смог тогда выговорить.

– О, как я вижу, вы не забыли меня. Признаюсь, польщен. – Он приложил руку к груди и издевательски поклонился. – Я вас тоже не забыл.

Австралиец недоверчиво посмотрел по сторонам.

– А где же чудовище? Я же видел издалека, как оно съело вас заживо. Да, видимо, я обознался. И как вам только удалось освободиться, да еще испортить мою конструкцию? И с какой стати вы снова видите? Вы же видите или нет? – Он сделал резкое движение рукой, на которое мои глаза среагировали незамедлительно. – Будь я проклят, если здесь все чисто, – добавил он с язвительной ухмылкой на лице. – Ну, заблуждение с вашими глазами можно легко исправить.

Что-то блеснуло в его руках. Это был клинок охотничьего ножа, на котором отразилась луна. Я не сомневался: Малони пустит его в ход, поэтому не сдвинулся с места.

– Как я погляжу, вы прихватили с собой оружие, – сказал я, на секунду выпустив нож из поля зрения.

– Да, у меня есть такая привычка. Без оружия я чувствую себя как голый. – Произнося это, он блуждал взглядом по поверхности взрывного устройства в поисках дефекта. – Я не понимаю, как вам удалось запороть мой план. Я же тысячу раз делал подобные установки. Можете представить мое разочарование, когда я нажал на кнопку, но ничего не произошло. При этом я отлично видел вас и мокеле. Что вы такое придумали, почему зверь не сожрал вас? Вы что – своего рода экстрасенс? Впрочем, все равно я докопаюсь до истины.

Он потянул за кабель и тут же понял: причина именно в нем. Малони с силой затащил его на плот, как раз до того места, где поработал мокеле.

– Что, черт побери, это такое? – ругался он, рассматривая оборванный конец провода. – Выглядит так, словно его перекусили. А это чертово животное оказалось хитрее, чем я предполагал. Что ж, подождите немного, сейчас мы все исправим.

Малони перешел на лодку, чтобы принести спусковое устройство. Он наверняка хотел заново соединить оба провода и повторить попытку. Как только он переступил в лодку, то на какой-то момент упустил меня из виду. Я только этого и ждал. То, что я сотворил, граничило с самоубийством, но другой такой подходящей возможности уже не представилось бы. Перспектива быть снова связанным и выступить в роли живой бомбы была страшнее самой смерти, я никогда в жизни не пожелал бы пережить это вновь.

Я со всего разбега прыгнул на Малони, попытавшись при этом выбить нож из его руки. Попытка удалась лишь отчасти. Мы ударились телами, но нож остался на месте. Вместо этого мы оба потеряли равновесие и упали на металлический поплавок, причем я, к несчастью, оказался под охотником. Рухнув на меня, он выдавил мне весь воздух из легких. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы набрать воздуха. Но Малони превратил это время в свое преимущество. С ловкостью гадюки он поднял руку и со всей силы размахнулся. Я заметил нож и отвернул голову в сторону, поэтому оружие с ужасным лязгом угодило в поплавок. Австралиец выругался, вынул нож и замахнулся во второй раз. Я изо всех сил старался увернуться от удара, но в этом человеке сидела просто невероятная сила. Он прижал мою челюсть и ударил во второй раз. Лезвие проскочило всего в нескольких сантиметрах от моего глаза. Конечно, я был не так силен, как австралиец, поэтому дыра в моем черепе становилась лишь вопросом времени.

Мне показалось, что послышался хруст. Я отчаянно закричал.

В этот момент мне стало намного легче дышать. Глаза Малони приобрели странное выражение, и он открыл рот, чтобы что-то сказать. Сперва я подумал: мой сумасшедший крик образумил его, но когда я заметил струйки крови на губах охотника, то понял – произошло что-то ужасное. Малони стал намного легче. Его дрожащее тело само поднялось с меня. И я все рассмотрел. Охотник болтался, как тряпичная марионетка, на пятнистой зеленой шее, поднявшей его ввысь, словно строительный кран.

– Мокеле!

Он вернулся. Я увидел блестящие глаза монстра, его раздувающиеся ноздри и желтые зубы, которые окрасились кровью Малони. Я подумал о том хрусте и почувствовал, как тошнота подступает к горлу. Движения охотника становились все более вялыми. Силы его покидали, он не мог даже удержать в руке свой нож, который со звоном упал рядом со мной. Когда я посмотрел на холодный металлический блеск клинка, то подумал: именно этому оружию я и обязан своей жизнью – без него мокеле не вернулся бы. Но в одном я все же ошибся. Мокеле не выносил не оружия в любых его проявлениях, потому что для этого ему не хватало знаний. Его пугали мысли о смерти, которые возникали у человека, держащего оружие.

С ужасом я следил за тем, как охотник уходит под воду.

На озере воцарилась тишина. Улеглись последние волны, и водная гладь теперь напоминала хорошо отполированную чашу, в которой отражался лунный свет.

Я, как в сказке, покинул плот, сел в лодку и повернулся к мотору. Взяв в руку шнур, я уже хотел завести мотор, как вдруг заметил подводный костюм и баллоны, которые захватил с собой Малони. У меня в голове сразу просветлело. Он взял это, чтобы быть готовым к любым поворотам и при необходимости последовать за врагом на глубину. Мой взгляд метался между неопреновым костюмом и гладкой поверхностью воды. И неожиданно я вспомнил слова Сары. Она сказала: «Если ты захочешь разгадать эту загадку, тебе придется погрузиться под воду еще раз». Эта мысль казалась настолько абсурдной, что прежде я незамедлительно выкинул бы ее из головы. Но сейчас я находился в другом мире, и у меня была другая жизнь. Так что пришлось надеть резиновый костюм, баллоны с газом – и отправиться воплощать свою идею.

Спустя два часа я уже лежал на берегу. Я потерял свои наручные часы, но, судя по положению луны, было уже далеко за полночь. Лагерь выглядел брошенным. Я обошел палатку Малони и заметил слабый мерцающий огонь в палатке с оборудованием. Я посмотрел по сторонам в поисках Элиши, которая должна была быть привязана к одному из деревьев.

– Элиши?

Мой окрик остался без ответа.

– Элиши, ты где?

Ответа не последовало. С неприятной тяжестью в желудке, я решил обзавестись фонариком, прежде чем отправиться на поиски коллеги. Надеюсь, я не опоздал. Я поторопился к палатке и отдернул полог.

– Ни с места! – Приказ прозвучал так неожиданно, что я незамедлительно подчинился. – Руки за голову!

– Элиши? – я прищурился, привыкая к яркому свету внутри.

– Дэвид?

Из темного угла палатки показалась человеческая фигура и встала прямо перед лампой. В ее руках я увидел ружье, и лишь по звону косичек я понял, что это была Элиши.

Кажется, она тоже едва узнала меня.

– Дэвид! – Услышал я радостный крик, а потом ощутил объятия и поцелуи. Это длилось несколько минут. Потом она, наконец, оторвалась от меня. Ее лицо было мокрым от слез. Элиши сделала шаг назад и посмотрела на меня так, словно видела перед собой приведение.

– Что случилось с твоим лицом? Что с твоими глазами?

– Я снова могу видеть!

Она вытерла слезы с глаз грязным рукавом рубашки.

– Что? – На ее лице появилась сухая улыбка. – Как такое возможно? Я имею в виду… Ты ослеп, я же видела это собственными глазами.

– Ну, скажем, так: произошло чудо.

– Ты ли это говоришь о чудесах? С каких это нор?

Я кивнул:

– Кажется, в мире полно чудес, нужно только научиться их замечать.

– А Малони?

Я покачал головой;

– Он не увидел. Но прежде, чем я расскажу тебе все по порядку, скажи, все ли с тобой в порядке? Как ты освободилась?

– Это была не я.

Она взяла меня за руку и отвела в заднюю часть палатки, где я заметил небольшую гору из одежды и одеял. На них лежал Эгомо. На его плече была окровавленная повязка, и он смотрел на меня, не веря своим глазам. Он жив!

– Как такое возможно? – прошептал я, садясь рядом с ним и взяв его за руку.

– Я не успела рассказать тебе, что пигмеи в случае неизбежной смерти могут впадать в своего рода оцепенение, из которого выходят спустя какое-то время, – прошептала Элиши. – При этом дыхание и пульс пропадают напрочь. Это врожденный рефлекс, который помогает им выжить. Эгомо очнулся, когда вы оба были уже на озере. Он смог спасти меня, но из-за ранения потерял много крови. Он очень слаб. Не знаю, доживет ли он до утра.

– Принеси капсулу с кровью мокеле, – сказал я, – и поторопись!

Элиши наморщила лоб, но, не долго думая, принесла стрелу.

– Что ты задумал? – прошептала она, видя, как я открыл все отделения и достал оттуда все до единой ампулы.

– Подожди.

Я снял повязку с плеча Эгомо, открыл одну из ампул и вылил ее содержимое на открытую рану. Рука пигмея судорожно сжалась.

– Доверься мне, Эгомо. Боль пройдет. Ты скоро поправишься.

– Да что ты там такое делаешь? – спросила Элиши, посмотрев на меня как на сумасшедшего.

– Я заподозрил неладное, когда мы проводили анализ. Ты же сама говорила, что такое множество информации существует не просто так, – объяснил я, все еще поливая плечо Эгомо кровью «конгозавра». – Она служит для чего-то в теле мокеле. Чего-то, что чуждо нам, способности, которой нет у нас.

Элиши кивнула:

– Только мы, к сожалению, не знаем, что это.

– Нет, – засмеялся я, – я только что обнаружил, по крайней мере, две способности. Первая – передача мыслей на расстоянии…

– Телепатия?

– Именно. А вторая позволяет регенерировать собственные клетки. Я предполагал: мокеле располагает геном, отвечающим за то, чтобы восстанавливать нарушенные ДНК и контролировать процесс развития клеток. Иными словами – способность заживлять любую рану в считаны секунды. Это очень похоже на умный ген, который может контролировать свои собственные ДНК.

Элиши покачала головой.

– Но это же абсурд. Телепатии и уж тем более самозаживления ран не существует в природе. Никогда не было, нет, и не будет.

Я повернулся к ней лицом так, что наши головы были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

– Тогда посмотри мне в глаза и скажи: я сумасшедший. Я знаю, это звучит более чем странно, но другого объяснения у меня нет. Все, что я знаю – это то, что могу сидеть рядом и видеть тебя. И все – только благодаря мокеле и его способностям.

В этот момент Эгомо встал и потянулся, словно очнувшись от глубокого транса. Его оцепенение как рукой сняло. Он вытер рукой кровь с того места, где еще совсем недавно была глубокая огнестрельная рана. Она затянулась, как по мановению волшебной палочки. Я повернул его, чтобы посмотреть на выходное отверстие, – но и на спине ничего не было.

– Этого не может быть, – растерянно пробормотала Элиши, осматривая пигмея с ног до головы. – Вокруг сломанной ключицы нарос новый каллюс. [8]8
  Ткань, образующаяся в местах повреждений в виде наплыва и способствующая их заживлению.


[Закрыть]А от перелома пропал и след.

Она села на пол, не в состоянии сказать ни слова.

– Ты оказался прав, – пробормотала она, немного придя в себя, – это чудо, да еще какое!

Я поднялся:

– Именно поэтому нам теперь нужно быть очень осторожными.

– Что ты имеешь в виду?

Я подумал, как бы попонятней донести до нее то, что хотел сказать. Для нее все это выглядело так, словно перед нами открылись врата рая. У меня же, напротив, было несколько часов, чтобы спокойно обо всем подумать. И, что бы я ни прикидывал, мысли сходились всегда на одном.

– То, что я сейчас расскажу тебе, может показаться самым безрассудным из всего вышесказанного и увиденного, – улыбаясь, сказал я. – Но это может стать очень важным – для нас, для жизни в этом озере, если вообще не для жизни на всей Земле.

– Звучит очень загадочно. Давай, выкладывай.

– Я считаю: ничего из того, что произошло здесь, не должно попасть во внешний мир. Ни новость о мокеле и его соплеменниках, ни информация о его способностях. Нам нужно хранить молчание и позволить этому существу так и остаться существом из легенд, где он жил на протяжении тысяч лет.

Она недоверчиво посмотрела на меня:

– Но почему?

– А ты сама подумай. Представь себе мир, в котором каждый человек, равно как и любое живое существо, сможет исцеляться от болезней.

– Похоже на сон.

– Да, но очень скоро этот сон может превратиться в кошмар. Представь себе последствия. Вспомни о проблемах нашего времени – перенаселении, войнах за новые территории, эксплуатацию земных недр. Некоторые станут еще больше обогащаться за счет других. Мы разом изменим равновесие на планете. Равновесие, которое и без нас уже нарушено. Последствия будут просто катастрофическими. – Я отклонился назад. – Если я что и усвоил от Стюарта Малони, так это мысль, что изменение баланса может оказаться фатальным. У нас, людей, просто потрясающий талант к этому. Правда, до сих пор это не привело ни к чему хорошему.

Между бровями Элиши образовалась маленькая складочка. Чтобы усвоить все сказанное мною, ей понадобилась пара минут. В итоге, она, кажется, пришла к решению.

– Из всех историй, которые я слышала сегодня, эта кажется мне наиболее правдоподобной. – Она провела рукой по волосам и кивнула. – Согласна. Можешь рассчитывать на мою поддержку.

– Что? Вот так просто? Никаких возражений, никакой критики, никакого «профессора»?

Она серьезно посмотрела на меня, но в ее глазах я все же заметил озорной огонек.

– Я тебя предупреждаю – «профессора» ты с легкостью можешь заслужить снова, если постараешься.

Я поднял вверх обе руки.

– Хорошо, хорошо, больше ничего не скажу. Давай останемся друзьями. Так мне нравится куда больше.

Элиши подмигнула:

– Мне тоже.

Она повернулась и склонилась над ящиком со спиртным, достав оттуда бутылку самого дорогого красного вина – сокровище из винного подвала леди Памбридж, которое мы привезли с собой, чтобы отпраздновать удачную охоту.

Элиши подняла бутылку и посмотрела на этикетку.

– Хм, «Шато Марго» 1986 года. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– В первый раз слышу, – смело соврал я, с трепетом наблюдая за тем, как она откупорила бутылку и пригубила вина.

– Значит, за равновесие!

Элиши сделала большой глоток и с наслаждением причмокнула.

– Неплохо, – сказала она, вытирая рот рукавом и передавая мне бутылку. – «Шато Марго»… Думаю, нужно запомнить это название.

– Точно, – заметил я, после чего сделал глоток, наслаждаясь отменным вкусом вина.

Потом я откинулся назад и передал бутылку Эгомо. В этот момент мир показался мне ровнее и совершеннее.

Глава 36

Четверг, 18 февраля

На следующее утро нам предстояло грустное прощание. Эгомо собирался покинуть нас. За ночь он отдохнул и хотел как можно раньше отправиться домой. Все мои попытки объяснить ему при помощи карты, что путь по реке Ликуала будет намного короче, к тому же, он окажет нам неоценимую услугу, если проводит нас, разбивались о его решительное покачивание головой. Он даже не намеревался сесть в нашу лодку. Пигмей уже решился на сухопутное путешествие, а придет ли он домой днем раньше или позже, не играло для него абсолютно никакой роли. Его мысли витали уже вокруг Калемы, которой он хотел сделать предложение сразу же по возвращении. Мы разрешили ему поискать в наших запасах подходящий свадебный подарок. Учитывая, что мы оставляли в лагере все, кроме необходимой пищи, выбор оказался огромным. После долгих колебаний он все-таки решился на яркую футболку Элиши, маленький деревянный свисток Сикспенса и тяжелый нож буи, [9]9
  Буи – крупный охотничий нож в ножнах, длиною в 20–30 см.


[Закрыть]принадлежавший Малони. Хотя Эгомо знал, что Малони был бессовестным человеком, он уважал его, как отважного охотника. Я же подарил пигмею свой старый компас, доставшийся мне по наследству от отца, и объяснил, что стрелка всегда будет указывать туда, где мой дом. Эгомо серьезно кивнул головой и, порывшись в своих сумках, выудил оттуда кусок корня, на котором он что-то нацарапал. Спустя несколько минут я увидел на потемневшем дереве изображение двух слившихся воедино фигурок.

Он вложил мне этот корешок в руку и показал, что мне следует класть его под подушку, если я захочу вновь увидеть его. Он улыбнулся. Я улыбнулся в ответ, но мне хотелось плакать.

А потом настал момент расставания. Даже в глазах Элиши блестели слезы.

– Что ж, думаю, время пришло, – смущенно пробормотал я.

Я обнял Эгомо. Элиши сделала то же самое и поцеловала его на прощание в щеку.

– Будь здоров, Эгомо. И спасибо за все, – сказала она.

Потом Элиши взяла меня за руку, мы вместе направились к надувной лодке. Мы взяли с собой только самое необходимое, что могло пригодиться нам по пути в Браззавиль. По приблизительным подсчетам путь должен был занять несколько дней. В первую очередь мы забрали продукты и горючее, а также личные вещи. Еще фотокамеру Малони, дневник Эмили и записи сержанта Матубо.

Эгомо стоял на берегу и смотрел нам вслед, пока мы садились в лодку. Я сел около мотора, проверил уровень бензина и завел его. Кашлянув, и выпустив облачко сизого дыма, мотор завелся.

– Береги себя, друг, – крикнул я и поднял руку, медленно удаляясь от берега, – расскажи о нас своей семье!

Пигмей стоял на берегу и махал нам рукой в ответ. При этом он уменьшался на глазах.

– Утешает только одно, – сказала Элиши. – Как только мы исчезнем из его ноля зрения – перестанем существовать для него. Тогда мы сделаемся лишь частью мира мифов и легенд.

Мы отошли от берега приблизительно на пятьдесят метров, когда Элиши начала дергать меня за рукав.

– Посмотри, – воскликнула она, – что случилось с Эгомо? Думаю, он хочет еще что-то сказать нам.

Я посмотрел на берег и увидел: что-то действительно очень возбудило пигмея. Он как сумасшедший махал нам руками, все время показывая влево. Элиши взяла бинокль и начала осматривать побережье. Внезапно она издала дикий вскрик.

– Ты только посмотри, Дэвид, – сбиваясь, кричала она, доставая из сумки фотоаппарат, – ты посмотри на это! Там, внизу, прямо под банановым кустом.

Я приложил бинокль к лицу и настроил резкость. И вдруг я тоже заметил его. В воде стоял слон. Но это была скорее пародия на настоящего слона, потому что его рост не превышал роста взрослой свиньи. И при этом он не выглядел, как детеныш обычного слона.

– Loxodon pumilio, – с облегчением крикнула Элиши и несколько раз сфотографировала его, – это же и есть карликовый слон. Зверь, в существование которого никто не верил, за исключением меня и Эгомо. И я сейчас не могу в это поверить. Мы все же увидели его! Спасибо, Эгомо, спасибо!

Элиши взвизгнула от радости и, как сумасшедшая, замахала руками.

Пигмей поднял руку и в последний раз помахал нам. Потом он повернулся и исчез в вечнозеленой листве тропического леса.

Глава 37

Среда, 3 марта

Калифорнийское побережье

Волны Тихого океана размеренно разбивались о прибрежные скалы. В воздухе повсюду были мелкие брызги. Ветер приносил с собой крик чаек и аромат фукуса – бурых водорослей. Сара держала меня за руку, пока мы гуляли по побережью и смотрели на белые гребни волн, туда, где небо растворялось в воде. Я побывал в самом сердце тьмы и невредимым вернулся назад. Мне пришлось пролететь полмира, чтобы найти самого себя. Здесь, на берегу самого большого океана, я оказался у цели. Я почувствовал, почему всегда так завидовал Саре, ее глубокой уверенности в том, что все происходящее – к лучшему. Наконец-то я больше ничего не боялся.

Сара искоса посмотрела на меня, словно поняла, о чем я думаю. Ветер играл ее волосами, а на лице у девушки сияла умиротворенная улыбка, когда она подставила его солнцу.

Я позвонил ей пять дней назад, сразу по возвращению в Браззавиль. Она сразу же все бросила, только ради того, чтобы сопровождать нас с Элиши в Калифорнию. Как только мы упали в объятия друг друга в лондонском аэропорту Гатвик, она тут же дала мне понять, что никогда больше не отпустит меня одного. И как я мог противоречить этой великолепной женщине?

Когда я сжал ее руку, то почувствовал, что счастлив впервые за очень долгое время.

– Представляешь, – сказал я, – я действительно видел сегодня во сне Эгомо. Так, как он и предсказал мне. Я положил под подушку этот корешок, и он приснился мне. Разве это не сумасшествие?

– Вовсе нет, – улыбнулась она, – это магия.

Пока мы стояли у воды и разговаривали, Элиши ходила по сосновому лесу и кормила с руки толстых белок. Она настояла на том, чтобы лично передать дневник Эмили. Мы должны сделать, как минимум, это, – сказала она. Она даже настаивала на том, чтобы мы рассказали пожилой леди о результатах нашего исследования. Честно говоря, я находил это более чем рискованным, но думал об этом не один час. Остается надеяться: последнее желание ее дочери будет настолько сильным, что заставит леди Памбридж отказаться от своего плана.

На протяжении трех часов мы ничего не слышали от нее и даже не видели ее саму. Она поднялась на верхний этаж своей резиденции, где заперлась с дневником Эмили. Даже Эстону не позволялось подходить близко, хотя, судя по всему, это решение далось ему особенно трудно. Мы видели, как он решительно пошел в дом, но очень скоро вернулся в сад, озабоченно глядя наверх. Мне было очень жаль его.

– Дэвид!

Я повернулся и увидел, что Элиши направляется к нам быстрыми шагами. Она показала на главную дверь особняка.

– Думаю, она идет. Сейчас что-то будет.

Леди Памбридж покинула здание и медленно подошла к нам. Эстон шел рядом с ней, держа ее под руку. Мне показалось, что она постарела лет на сто. Осознание того, что ее дочь мертва, далось ей тяжело. Как только леди подошла ближе, я заметил, что она плакала. Сперва она посмотрела на море, потом на нас.

– Разве здесь не прекрасно? Это место особенно нравилось Эмили. Если у нее было много забот или если просто хотелось побыть одной, она всегда приходила сюда, чтобы послушать море и крик чаек. – Она подняла голову и взяла меня за руку. Ее пальцы были ледяными. – Я очень признательна всем вам, за то, что приехали, чтобы лично сообщить мне о смерти дочери.

Она по очереди посмотрела в глаза каждому из нас. И только ее железная дисциплина сдерживала ее от того, чтобы не расплакаться.

– Для меня это очень многое значит, что вы все же нашли ее, даже если она и была уже мертва. Я верю, место, где она сейчас лежит – это достойная могила.

Я удивленно посмотрел на нее.

– Значит, вы не собираетесь перевезти ее сюда?

Она решительно покачала головой.

– Нет. Чем меньше шумихи будет вокруг всего этого, тем лучше. А, кроме того, я верю, что она довольна тем местом, где погребена. У нее с детства была слабость к приключениям. Уверена, она была бы согласна со своим последним пристанищем.

Леди Памбридж подняла голову и убедительно посмотрела на нас с Элиши.

– Я должна извиниться перед вами. Что касается всей этой экспедиции – я была недостаточно откровенна с вами. Я полагала, что чем меньше вы будете знать об этом озере и его тайне, тем легче вам будет добраться туда и найти мою дочь. Но я жестоко ошибалась. Вам пришлось пережить столько ужаса. Для меня до сих пор загадка, как вам удалось выйти невредимыми изо всей этой истории. Не знаю, сможете ли вы когда-нибудь простить меня, но одно я вам могу сказать наверняка, Дэвид: Рональд гордился бы вами, если бы он только мог вас видеть.

Воспоминание о моем отце резануло грустью.

– Вообще-то именно он должен был открыть это животное, поскольку потратил большую часть своей жизни на поиски неизвестного. Но то, что он так и не смог бы опубликовать свои исследования… Думаю, это разбило бы его сердце.

Я посмотрел на нее. Мой гнев испарился. Смерть дочери – это очень жестокое наказание. Я набрал воздуха в легкие и задал самый важный вопрос:

– Что вы намерены делать?

Мне показалось, что она попыталась улыбнуться.

– Я знаю, как это тяготит вашу душу. Я уверена: увиденное сделало вас другим человеком. Такое же чувство у меня было во время прочтения дневника Эмили. Я не знаю, что произошло там, не хочу знать этого, но, видимо, это было очень необходимо. Последним желанием моей дочери было предать это озеро и его тайну забвению. И я намереваюсь подчиниться ее воле.

Я с трудом поверил в то, что услышал.

– А что же будет с проектом?

Ее губы вытянулись в тонкую линию.

– Этот проект умер в тот же момент, когда Эмили сомкнула глаза в последний раз. К тому же, это была ее идея и, кроме того, – ее плечи задрожали, – за это время я пришла к выводу: мы не имеем права поменять развитие природы. Для меня утешительно знать, что процесс эволюции все же идет, жизнь продолжает развиваться, несмотря на желания человека.

Леди Памбридж засунула руку в карман и достала оттуда небольшой сосуд, в котором был последний образец крови мокеле – доказательство правдивости нашей истории.

– Возьмите, – сказала она и положила ампулу в мою руку. Потом она сжала мой кулак. – Мне это больше не нужно. Делайте с ним все, что хотите.

Она распрямила плечи.

– А теперь, Дэвид, что касается обещанной профессуры. Вы уверены, что не хотите воспользоваться моим предложением? Я обещала это вам, а я держу свои обещания.

Я покачал головой:

– Большое спасибо. Я действительно ценю вашу заботу. Но, к сожалению, должен отказаться. За время путешествия я узнал, на что способен сам, я верю, что смогу сделать это без посторонней помощи.

– Я уверена в этом. Но я хотела бы обратиться с подобным предложением к мадмуазель Нгаронг. Думаю, это не понравится старику Амброзу, но он переживет. Вы согласны со мной?

– Вполне, – ответил я и не без удовлетворения проследил за тем, как медленно открывается рот Элиши. Я еще ни разу не видел ее в таком замешательстве.

– Хорошо. Значит, так и сделаем, – сказала леди Памбридж. – Два миллиона долларов на счет конголезского национального парка и на поддержку проекта по прослушиванию голосов животных – во главе с вами, разумеется. Вы согласны, Элиши?

– Я… – это все, на что оказалась способна биолог.

Чтобы эта новость дошла до нее, потребовалось несколько минут. Зато потом Элиши подняла руки высоко в небо и закричала от радости. Она танцевала на утесе так, что мы начали волноваться за нее – не свалится ли она вниз. Но, к счастью, она довольно быстро успокоилась и обрела способность говорить.

– Благодарю вас, леди Памбридж, – сказала Элиши, все еще еле переводя дыхание. – Это же сногсшибательно! Вы даже не можете представить себе, что это значит для нашей страны.

– Благодарите лучше Дэвида – за то, что он бескорыстно отказался от этих денег, – возразила леди.

Вокруг ее глаз собрались морщинки.

– Не поймите меня неправильно, Дэвид, но чем дольше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь в том, что Элиши деньги нужнее. Я ничего не знаю о Конго, и с удовольствием слетала бы разок туда. Надеюсь, вы не будете против, если я пару раз наведаюсь к вам?

Элиши просто сияла от радости.

– В любое время, когда только захотите. Боже, не могу дождаться того момента, когда окажусь дома и расскажу всем эту потрясающую новость. Думаю, мы закатим такой праздник, что его будет слышно даже в Лондоне.

Леди Памбридж кивнула и сказала:

– Хорошо, что мы все выяснили. А теперь прошу извинить меня, я хочу вернуться домой. Вы же останетесь до завтра – или нет?

Я кивнул:

– Если позволите. Потом мы хотели бы провести пару дней на побережье и отдохнуть от всех передряг путешествия.

– Будьте моими гостями, – сказала леди. – Хиллер обо всем позаботится и подготовит для вас увлекательное путешествие. Отлично, тогда до вечера. Ждем вас на ужин.

Она медленно удалилась, оставив нас одних.

Она даже не успела войти в дом, как мы начали говорить наперебой. Громче всех – Сара и Элиши. Я чувствовал себя пятым колесом телеги, но это не мешало мне. У меня было такое чувство, что с наших плеч свалился тяжеленный груз. Странно, подумал я, как люди меняют свои взгляды, когда теряют самых близких. Жизнь сразу же приобретает совершенно иное значение. Вещи, которые раньше были важными, тут же занимают абсолютно другое место.

Вдруг все смолкли, и я почувствовал, как девушки нетерпеливо стали посматривать на меня.

– Извините, я углубился в себя, – сказал я. – Что вы хотите узнать?

Глаза Элиши улыбались, но вопрос, который она задала, был более чем серьезным;

– Я спросила, не хочешь ли ты нам рассказать, что увидел на дне озера, когда опустился туда после смерти Малони.

– С чего ты взяла, что я?..

– У меня все же есть глаза и уши. Кроме того, я могу сопоставлять вещи. Судя по твоим намекам и по тому, что водолазный костюм был мокрым, я додумала все остальное. Итак, что же ты видел?

Я кивнул, но все еще сомневался в том, что им ответить. Я же принял решение молчать. Но, с другой стороны, я ведь не давал клятвы.

– Ну, хорошо, – сказал я и вздохнул.

Потом я рассказал им, как погрузился на дно озера, нашел тот самый обрыв и поплыл еще глубже. Рассказал, как отверстие становилось все шире и превратилось в настоящий лабиринт из проходов и пещер, которые распространялись на невообразимо огромной площади. Площади, для исследования которой едва хватило бы всей жизни. А потом я увидел на дне огни. Тысячи огней. Целый город, нет, море огней…

– Вот и все, – сказал я, улыбнувшись. – Я уверен, вы не верите ни единому моему слову. Да и как вы можете поверить в такое?!

Элиши приложила палец к моим губам и кивнула. А Сара обняла меня за бедро и прижалась ближе.

– Это прекрасная история, даже если на самом деле это было всего лишь галлюцинациями, вызванными давлением, если это были не огни, а «звездочки» вокруг радужной оболочки. Тем не менее, оно так и останется прекрасным сном. На твоем месте я бы не стала больше никому о том рассказывать, если, конечно не хочешь, чтобы тебя до конца дней заперли в комнату с мягкими стенами.

Я рассмеялся.

– Согласен.

Мы долго стояли рядом и смотрели на море.

– А что вы сделаете с этим образцом? – спросила Сара, указывая на капсулу в моей руке.

Элиши посмотрела на меня и махнула головой в сторону скалы. Я сразу же понял, что она имела в виду.

Я задержал дыхание, наклонился назад и со всего размаха бросил капсулу в море.

Конец