Текст книги "Человек из Ларами"

Автор книги: Томас Теодор Флинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

Колечко, которое надел ей на пальчик Фрэнк, подошло идеально и выглядело сказочно. Всё произошло как-то вдруг, совершенно неожиданно, словно во сне. Барбара повернула руку к лунному свету. Фрэнк чиркнул спичкой. Огромный солитер вспыхнул дрожащим желтоватым блеском.

– Оно прекрасно! – не удержалась Барбара.

В дрожащем огоньке спички по губам Фрэнка скользнула самодовольная улыбка. И только теперь до неё дошёл смысл случившегося: через две недели – замуж.

Фрэнк выронил сгоревшую спичку и ещё раз поцеловал Барбару.

– Мы всего достигнем! У нас будет всё! Нас ничто не остановит!

В этот момент он напомнил ей отца – такой же восторженный, полный грандиозных планов. Вот только у Джубала все планы остались в прошлом. Но ведь Фрэнк не такой, как её отец. Он постоянный. Осторожный. Надёжный.

– А куда ты собираешься? – полюбопытствовала она.

– В первую очередь в Рокстон-Спрингс. Отправлюсь уже сегодня.

– Сегодня? А это обязательно?

Фрэнк рассмеялся – легко и непринуждённо.

– Мне ведь не впервой.

«Да, Фрэнк, он такой, – подумала Барбара. – Предприимчивый, амбициозный. Но замуж через две недели? Две коротенькие недели...»

Часом позже Барбара стояла в своей крохотной спальне перед овальным зеркалом орехового бюро. Густые каштановые волосы свободно падали на плечи. Она снова подняла руку, рассматривая огромный – и, несомненно, дорогой – брильянт.

– Миссис Фрэнк Даррах, – произнесла Барбара вслух, пробуя на слух будущий титул.

Произнесла и оглянулась – с крыльца донеслись осторожные шаги. Они приблизились, остановились...

– Ещё не спишь? – беспечно поинтересовался Джубал Кирби.

– А тебе было бы легче, если бы спала? – раздражённо бросила Барбара.

Дверь открылась. Джубал заглянул в комнату. На лице улыбка. Чёрные волосы растрёпаны. И, как обычно, возмутительно-лукавое выражение полной невинности, какое может быть только у человека с чистой совестью.

– Так ты, значит, плохо себя чувствовал, да? – холодно напомнила Барбара. – И мне пришлось ехать в Рокстон.

Джубал переступил порог. Упрёк ничуть его не смутил – в глазах отца дочь видела бесстыжий блеск вечной юности. Даже сейчас он любовался ею с откровенной гордостью. И как на такого злиться? Барбара знала, о чём он думает. Джубал сам говорил ей это. «Ты – как твоя мать, солнце и смех. Слишком юна, слишком красива, чтобы быть моей дочерью».

И что вы будете делать, когда ваш отец позволяет себе думать такое? Говорить такое? Когда он по-настоящему в это верит? Иногда Барбара просто впадала в отчаяние, потому что знала – она ничего не сможет поделать и обречена вечно любить этого милого, беспутного, ненадёжного человека. Любить и беречь.

Джубал никогда ничего не упускал и теперь уже заметил у неё на пальце колечко с брильянтом. Остановившись между дверью и кроватью, он с улыбкой вопросительно взглянул на дочь.

– Фрэнк сделал мне сегодня предложение, – с некоторым даже вызовом ответила она. – Мы поженимся через две недели.

Улыбка на его лице продержалась ещё мгновение, потом свернулась и рассеялась. Джубал грузно опустился на кровать и молча упёрся взглядом в пол. Острый аромат гвоздики, легкомысленный, пьянящий и порой ненавистный запах бара остался при нём и наполнял сейчас комнату. Но Джубал был совершенно трезв, и лицо его как будто потемнело от горя.

– Любишь его? – негромко спросил он.

Какой-то дьяволёнок, сидевший в ней давно и молча, рванулся вдруг на волю.

– А это разве важно? – с горечью бросила Барбара. – Фрэнк постоянен и надёжен! Успешен! Он... – Она прикусила язык, сдерживая обидные, злые слова и виновато отвела глаза от притихшего отца.

Потом он поднялся, подошёл к ней, встал рядом и посмотрел в зеркало. «Зеркало, – с болью подумала Барбара, – принадлежавшее когда-то её матери. И сколько же раз он вот так стоял перед ним рядом с ней?»

– Что ж, такого набора прекрасных качеств вполне достаточно, чтобы осчастливить любую, – негромко сказал Джубал и, медленно вернувшись к кровати, начал опустошать карманы.

Барбара смотрела и не верила своим глазам – отец бросал золотые десятки и двадцатки, мелочь, бумажные «гринбеки». Его старый коричневый костюм как будто обвис, и причина заключалась в том, что карманы оттягивало золото.

– Немножко повезло... наконец-то, – рассеянно объяснил Джубал. Улыбка вернулась, но немного напряжённая. Последняя пригоршня монет разлетелась по подушке. – Свадьба будет не хуже, чем у других. – Он шагнул к ней, чмокнул в щёку и пробормотал: – Счастья тебе, Барби, на многие годы.

Так её называли в детстве. И Барбара не выдержала – потянулась к отцу, ухватилась за него молча, обняла крепко. Джубал тоже обнял её. Оба молчали. А когда он отстранился, каждый улыбнулся другому.

– Засыпаю, – признался Джубал.

Уже в дверях он повернулся и как бы ненароком поинтересовался:

– Ты Кейт Кэнадей приглашать будешь?

– Конечно, – без раздумий ответила Барбара. – Я уже подумала, что съезжу утром в «Полумесяц» и всё расскажу Кейт.

Джубал кивнул.

– Вот и правильно. Кейт всегда относилась к тебе с симпатией. – Он помолчал, словно не решаясь что-то сказать, и осторожно добавил: – Кейт – женщина благоразумная и надёжная. Лучшего совета тебе бы и мать не дала.

Странные слова. Пытаясь уснуть, Барбара снова и снова возвращалась к ним. Отец определённо хотел, чтобы она выслушала совет Кейт. Но какой совет? Понятно же, что Кейт не могла не одобрить выбор в пользу Фрэнка Дарраха. Снова и снова она морщила в темноте лоб. Похоже, у отца насчёт Фрэнка своё мнение. Но что может не нравиться в нём Джубалу? Всем остальным в Коронадо Фрэнк Даррах нравился безоговорочно.

* * *

Утро следующего дня началось для Уилла Локхарта с завтрака. Усевшись на барный стул в «Кафе Китти», он заказал яичницу с ветчиной, оладьи, жареную картошку, горячие лепёшки и большой кусок яблочного пирога.

Его лицо украшали синяки и царапины. Тело стонало после жестокой стычки с Виком Хансбро. Но чувствовал он себя прекрасно.

За пирогом и кофе в голову пришла интересная мысль. Так случалось каждой раз после того, как долгое, тяжёлое преследование выводило к цели, и добыча появлялась наконец в прорези прицела. И тогда усталость и разочарование уступали место острому, пульсирующему в крови предвкушению схватки. Наверно, то была естественная реакция охотника. Всё уходило, забывалось – оставалась только цель. Только возбуждающая жажда убивать.

Сегодня утром это чувство было с ним.

Гнев, возмущение, злость гнали его от самого форта Килэм, где попал в засаду и был расстрелян тыловой обоз. Теперь многое виделось яснее. Правда, подлая и бесчестная, скрывалась здесь, в Коронадо. Здесь таилось объяснение того, откуда у апачей взялись новенькие магазинные винтовки, те самые, из которых они расстреляли обоз в Голландском каньоне. Здесь был ответ на вопрос, как случилось, что благородная гордость, врождённая доблесть и честолюбивые мечты юного лейтенанта Локхарта оказались растоптанными и обратились в пыль.

Накануне вечером Уилл наконец-то привёл себя в порядок – помылся, побрился и постригся в задней комнатке парикмахерской. Холщовая сумка с кое-какими принадлежностями оставалась всё это время в «Трейл-хаус», единственной на весь город гостинице; фургоны же сгорели в соляной лагуне.

Этим утром Уилл надел чистые штаны из денима и голубую хлопчатобумажную рубашку – на парадном смотре этот наряд был бы безжалостно отвергнут каким-нибудь строгим полковником. Уилл усмехнулся.

Заканчивая неспешно завтрак, он думал о человеке, который, по всей вероятности, и был тем, кого он искал. Фрэнк Даррах. Разговор с Кейт Кэнадей, состоявшийся уже после драки с Хансбро, лишь укрепил его в этом мнении.

Но вину нужно доказать, а подозрения подкрепить фактами. Доказательством могла стать очередная партия оружия из Нового Орлеана. Если, конечно, это оружие поступит. Если груз отправлен, то сейчас уже приближается к Коронадо.

В восемь часов – банк отрывался именно в это время – Уилл потушил окурок в чашке с недопитым кофе и соскочил со стула.

На выходе, у сигарного ящика, его два серебряных доллара приняла грудастая рыженькая, которая и была Китти.

– Ты всегда так плотно завтракаешь? – полюбопытствовала она. – Или только после драки?

Уилл ухмыльнулся.

– Только тогда, когда кухарка такая хорошенькая, как здесь, и готовит так же вкусно.

Она привычно рассмеялась.

– За это нас и ценят.

Уилл взял предложенную сигару, шутливо козырнул и, улыбаясь, вышел. Когда дверь за ним закрылась, сидевший молча у бара худощавый мужчина открыл наконец рот.

– Я бы на его месте так не веселился, – с неприятной усмешкой прокомментировал он. – Хансбро – парень серьёзный. Что ж, посмотрим.

Шагая по тротуару к банку, Уилл думал примерно о том же. Ещё накануне, стоя над поверженным, распластавшимся в пыли бородатым верзилой, он понял – на этом дело не закончилось. Теперь та же мысль отозвалась невесёлой улыбкой. Ссора с Хансбро и Вэггоманом могла помешать главному плану, связанному с Фрэнком Даррахом и партией винтовок.

Банк уже открылся, так что через несколько минут Уилл сидел в небольшом, скромно обставленном кабинете управляющего.

– Алек Вэггоман сказал, что я могу обратиться к вам.

Джордж Фрилл, приятный, невыразительной внешности мужчина с редеющими русыми волосами, откинулся на спинку кресла и кивнул.

– Речь идёт о четырёх фургонах и двадцати шести мулах, не так ли?

– Верно.

– Алекс подписал вчера чек, – сообщил Фрилл. – Сегодня утром я заглянул в корраль[4]4
  Корраль – загон для скота (от исп. corral – огороженное место, двор).


[Закрыть] и порасспрашивал о ценах на фургоны и мулов. А потом уже вписал сумму. Вас устроит? – Он наклонился и протянул гостю чек.

– Это больше, чем заплатил я, – пробежав глазом по цифрам, сказал Уилл. – Скиньте сотни три.

Фрилл покачал головой.

– Алек будет доволен. – Банкир по-новому, удивлённо и даже с теплотой, посмотрел на сидящего перед ним незнакомца, обычного бродягу-погонщика, волей случая попавшего в их город и уже готового вместе с себе подобными продолжить свой нелёгкий и долгий путь. Высокий, молодой, крепкий, но не выставляющий силу напоказ. Доброжелательный и сдержанный. Штаны из денима, голубая хлопчатобумажная рубашка, худощавое, обветренное и прожаренное лицо – всё это выдавало опытного погонщика. Но уверенный взгляд, осанка, проступающая в каждом жесте и каждой чёрточке затаённая властность говорили о другом. В серых глазах, внимательно изучавших самого Фрилла, читались прямота, дружелюбие и человеческое понимание.

В какой-то момент Джорджа Фрилла посетило мимолётное прозрение. Он увидел в незнакомце глубину жизненного опыта, выкованного в уверенность познавшего себя человека. Свойственные Локхарту доброта, искренность и непосредственный юмор помогали принимать жизнь без цинизма. Получать удовольствие от всего хорошего. Оценивать происходящее спокойно, с уверенной, безмятежной улыбкой. Человек, овладевший собой, никогда не позволит, чтобы им распоряжался кто-то другой. Хансбро уже понял это, с удовлетворением подумал Фрилл.

– Некоторые говорят, что Алек Вэггоман всегда был жёстким. Но ещё чаще он был справедливым. И всегда держал слово.

Уилл промолчал.

– В наше время приходится быть жёстким, – задумчиво добавил Фрилл.

– Он вам нравится, – заметил сухо Уилл.

– Не всегда и не всем. – Банкир внимательно посмотрел собеседнику в глаза. – Алек Вэггоман и Кейт Кэнадей давно стараются перехватить друг у друга аренду соляной лагуны. Вам не повезло – впутались в их разборки. А куда вы собирались доставить соль для продажи?

– На склад Дарраха.

– Даррах сказал, что купит?

Уилл кивнул.

– И когда же вы с ним договорились? – осторожно осведомился Фрилл.

Так вот какую рыбку ты пытаешься зацепить, подумал Уилл. Но зачем?

– За день до того, как я отправился к соляному озеру, – сказал он задумчиво, наблюдая за банкиром. – Поэтому я и ездил в «Полумесяц», где получил разрешение на вывоз соли. У меня был покупатель. Была работа для моих людей.

– Всё довольно ясно, – туманно заметил Фрилл и, будучи человеком проницательным, ловко сменил тему разговора. – Возьмёте наличными?

– Мне понадобится немного карманных денег. Остальное оставлю на депозите. – Уилл поднялся. Фрилл тоже встал и тут же задал вопрос.

– Останетесь в Коронадо?

– Почему бы и нет? Пока не куплю фургоны и мулов, делать всё равно нечего.

Фрилл согласно кивнул.

– Знаете, я слежу за Виком Хансбро несколько лет, – с неожиданной откровенностью заметил он. – Ранчо – вся его жизнь.

– Должно быть, на Вэггомана приятно работать, – пожал плечами Уилл.

– Я имею в виду не Алека, а «Колючку». – Поймав вопросительный взгляд гостя, Фрилл объяснил: – Ранчо выросло у него на глазах. Сам Хансбро никогда бы ничего подобного сделать не смог, и он прекрасно это понимает. Без этого ранчо он так и остался бы заурядным управляющим. И его будущее связано только с «Колючкой». Алек Вэггоман рано или поздно умрёт – «Колючка» же будет жить.

По губам Уилла скользнула едва заметная ироничная улыбка, а воз Джордж Фрилл остался серьёзным.

– Алек это знает. Я сам слышал, как он спросил однажды Вика Хансбро, что тот будет делать, если новый хозяин выгонит его. Спросил как бы в шутку.

– И что?

– Хансбро, наверно, хотел отшутиться, но, отвечая, напомнил мне пса, у которого отбирают любимую кость. – Банкир покачал головой.

– Хотите что-то мне сказать? – спросил напрямик Уилл.

– Вы побили Вика Хансбро. Ничего подобного раньше не случалось. И схватились вы с ним из-за дела, имеющего отношение к «Колючке». В глазах Вика вы всё равно что унизили ранчо.

Уилл заставил себя сдержаться.

– Вэггоман предупредил, чтобы больше никаких проблем. Если не ошибаюсь, хозяин – всё ещё он?

– Я и сам порой задаюсь этим вопросом, – задумчиво ответил Фрилл. – Алек в последнее время часто бывает в отъезде. Ранчо остаётся под присмотром Дейва и Вика. Конечно, однажды оно перейдёт к Дейву, но...

– Другими словами, – продолжил Уилл, – вы намекаете, что Дейв и Хансбро делят сейчас пирожки? И что мне лучше собрать свои крошки и убраться подобру-поздорову?

– Как знаете.

– Я всё-таки останусь.

Банкир пожал плечами, и Уилл задал последний интересовавший его вопрос:

– А почему вы вообще меня предупреждаете?

– Не каждый готов отказаться от трёх сотен долларов, – сдержанно усмехнулся Фрилл. – Банкир честного человека всегда берёт на заметку. Подойдите к стойке, мистер Локхарт, и я открою вам счёт.

Глава 8

Восточная, теневая, сторона Пэлас-стрит ещё сохраняла утреннюю прохладу, когда Локхарт вышел из банка. Из головы не выходили слова Фрилла. Итак, выписанный Вэггоманом чек проблему не решил. Похоже, на ранчо теперь распоряжался не только Алек Вэггоман.

Человек-легенда состарился. Устал от жизни. Хозяйство понемногу прибирали к рукам Дейв Вэггоман и Вик Хансбро. А в таком деле, как передача власти, напряжения не избежать. Тем более, когда речь идёт о людях вроде Хансбро и Дейва.

Уилл рассеянно откусил кончик сигары. Там, у солёного озера, у него сложилось впечатление, что с молодым Вэггоманом, пожалуй, удалось бы найти разумный компромисс. Удалось бы, если бы не Хансбро, который навязал-таки Дейву свою волю.

Итак, ясно одно – Хансбро контролирует Дейва. А значит, как только ранчо полностью перейдёт во владение Дейву, его фактическим хозяином станет нынешний управляющий.

Уилл чиркнул спичкой по деревянному столбу. Раскурил сигару. Получается, что после смерти Алека Вэггомана...

Он усмехнулся про себя, подумав, что не хотел бы оказаться в такой ситуации на месте старика. Хансбро наверняка уже видит Алека в могиле, а значит, терпение у него на исходе!

На другой стороне пыльной, разбитой улицы сиял под ярким солнцем высокий декоративный фасад с чёрными буквами:

Фрэнк Л. Даррах

Оптовая торговля

Поставки / Контракты

«Да ещё продажа оружия индейцам», – мрачно добавил про себя Уилл.

Перейдя улицу, он остановился перед складом, ставшим своего рода штаб-квартирой разрастающегося бизнеса Фрэнка Дарраха. Накануне Кейт Кэнадей рассказала ему кое-что об этом человеке, занимавшемся торговлей едва ли не по всей Территории и принимавшем в качестве оплаты коров, быков и овец, шерсть и шкуры, зерно и бобы. Всё это он потом перепродавал с немалой выгодой, так что за четыре года состояние его сильно возросло. Теперь Даррах добивался контрактов на армейские поставки, для чего уже заключил соглашения с владельцами нескольких лесопилен, агентствами по недвижимости, хозяевами крупных скотоводческих ранчо. А в чём разница между таким мирным бизнесом, как разведение овец, и, к примеру, контрабандой оружия? Единственная разница в степени риска. И, разумеется, в размере прибыли.

В лавке Локхарта встретил приказчик по фамилии Макгуайр, невысокого роста плотный мужчина с коричневыми нарукавниками и приятной улыбкой.

– Мне нужны карабин и чехол, – сказал Уилл. – Что можете предложить?

– Выбирайте сами. – Сделав знак следовать за ним и глубь склада, Макгуайр бросил через плечо: – Сейчас есть два «винчестера».

– Только два?

– Оружие раздобыть нелегко. Мистер Даррах берёт всё, что попадается, но этого мало.

Осмотрев обе показанных приказчиком винтовки, Уилл похлопал по ложе первой.

– Возьму эту.

Пока он выбирал, Макгуайр следил за покупателем с нескрываемым восхищением.

– Замечательное представление вы нам вчера устроили. – Улыбка на широком лице расползлась едва ли не до ушей. – И что старик? Заплатил, как и обещал?

– Да.

В тот раз, когда Уилл доставил груз из Колфакса, Макгуайр, проверяя списки, справился со своей работой быстро и чётко. Сейчас он нырнул под прилавок.

– Вам повезло. Никак дьявол позабыл удачу у вас в кармане, – донёсся снизу приглушённый голос, а ещё через пару секунд приказчик появился с охапкой кожаных седельных чехлов, которые и вывалил на прилавок.

– И коробку патронов, – сказал Уилл и, отложив выбранный чехол, бросил взгляд на контору в задней части склада. – Даррах здесь?

– Нет и будет не скоро. Отправился ночью в Рокстон-Спрингс.

– Наверное, спешил?

– Точно, спешил, – согласился Макгуайр.

– И что ж это за дело такое срочное?

Приказчик забрал с прилавка отсчитанные за покупки деньги и поднял голову. Взгляд внимательных чёрных глаз задержался на покупателе.

– Мистер Даррах постоянно в разъездах. После вашей вчерашней стычки он получил какое-то письмо из Рокстона и решил выехать пораньше.

– И долго его не будет?

Макгуайр пожал плечами.

– Если поедете в Рокстон-Спрингс, – как бы невзначай добавил он, – можете передать мистеру Дарраху, что утром пришёл фургон из «Полумесяца», и что я погрузил всё, что было в списке мисс Кэнадей. И ещё кое-что в придачу по её устному заказу.

Уилл задумчиво посмотрел на приказчика. Пару секунд назад он и сам не знал, что поедет в Рокстон-Спрингс, а Макгуайр уже догадался. Или, может, он сказал это на всякий случай, решив проверить, не собирается ли в город и его клиент?

– Почему вы думаете, что я отправляюсь в Рокстон?

– Потому что это первая остановка от «Колючки», – ухмыльнулся Макгуайр.

Покупатель ушёл, а приказчик, оставшись один, достал из потёртого кожаного бумажника сложенный второпях листок и аккуратно расправил его на прилавке. Накануне из-за того, что лавку закрыли рано, прибраться Макгуайр не успел, а утром, уже собравшись сжечь содержимое мусорной корзины, его внимание привлёк клочок бумаги со словом «поймал».

Что именно толкнуло приказчика собрать обрывки пришедшего из Нового Орлеана письма, вряд ли смог бы объяснить даже он сам. Тем не менее Макгуайр собрал их и, наклеив на чистый лист, прочёл следующее сообщение:

«...отправляю письмо через Сент-Луис. Пароход уходит сегодня. Утром поймал своего доверенного приказчика роющимся в моём столе. Он признался, что соблазнился предложением некоего незнакомца, пообещавшего заплатить за письма, поступившие в последнее время с Запада. Опасаясь худшего, спешу предупредить тебя. Надеюсь, последний груз дошёл в целости и сохранности. Или дойдёт в самое ближайшее время...»

Макгуайр едва успел спрятать листок в бумажник, когда порог заведения переступил очередной покупатель. На этот раз улыбка на широком лице приказчика была шире обычного, а глаза его заблестели от удовольствия.

Между тем Локхарт направился прямиком к загонам в самом конце Пэлас-стрит. У длинного, сложенного из необожжённого кирпича здания, за которым находились пропечённый солнцем двор и огороженный деревянным забором корраль, его встретил коренастый здоровяк по фамилии Робертс. Уилл сказал, что хочет купить коня и седло и, осмотрев предложенный товар, выбрал чалого мерина со звёздочкой на лбу, крепкого, с норовом непокорного мустанга. Провожая покупателя к конторе, чтобы скрепить сделку, Робертс грустно вздохнул.

– С таким не каждый справится. Лучшего у меня на сегодня нет. – Он задумчиво посмотрел на Локхарта. – Вам же ещё мулы нужны?

– Да, буду искать.

– Найти двадцать пять-тридцать хороших мулов – дело непростое. Да и фургоны тоже.

– Мне спешить некуда, – пожал плечами Уилл.

Покончив с формальностями, он сам оседлал коня, сунул новенький карабин в новенький скрипучий чехол, положил в седельную сумку коробку с патронами и уже собирался поставить ногу в стремя, когда с другого края двора его окликнул смуглый долговязый незнакомец, смахивавший на техасца.

– Локхарт?

– Да.

– Я — Том Куигби, помощник шерифа.

– Привет.

– Приехал сюда прошлым вечером, – сообщил Куигби с характерной для уроженцев самого крупного штата растяжкой. – Слышал, были какие-то проблемы в соляной лагуне, а потом в городе? Жалобы есть? Или, может, хотите предъявить кому-нибудь обвинение?

Уилл покачал головой.

– Закон в этих краях представляю я, – всё так же неторопливо протянул техасец. – И мне больше по душе, когда всё тихо и спокойно.

Уилл оглядел пустынный двор.

– Здесь, по-моему, достаточно тихо.

– Не совсем, – не меняя тона, заметил Куигби. – Человек, который отделал Вика Хансбро так, как отделали его вы, должен сам это понимать. – Он задержал взгляд на новеньком чехле, из которого выглядывал новенький карабин. – Вика Хансбро я давно знаю, и вы, друг мой, тоже не цветочек нежный. В следующий раз кто-то уже не встанет.

– Вы что же, заказываете убийство? – Уилл выразительно провёл ладонью по своему поясу без кобуры и смерил оценивающим взглядом помощника шерифа. – Или хотите меня предупредить?

– Не беспокойтесь, Локхарт. Дейв Вэггоман и Хансбро услышат то же, что и вы. Так что либо выдвигайте обвинения, либо забудьте о случившемся.

– Вэггоман расплатился со мной и за мулов, и за фургоны – у меня претензий нет.

Такой новости Куигби, похоже, не ждал и немного растерялся.

– Можете объяснить, почему Вэггоман так обошёлся с чужаком вроде вас?

– Не знаю, мы с ним прежде не пересекались. Думаю, он понял, что задолжал, вот и предпочёл заплатить.

Куигби задумчиво нахмурился, словно такая мысль ещё не приходила ему в голову, потом медленно покачал головой. По губам его скользнула ироничная, но отнюдь не враждебная усмешка.

– Что ж, в любом случае я предупредил. Уезжаете из города?

– Я ещё вернусь. Но ни Вэггоман, ни Вик Хансбро меня не интересуют.

– Рад слышать. – Куигби с улыбкой протянул руку.

Уилл с удовольствием ответил – помощник шерифа пришёлся ему по душе – и направил коня к гостинице. О его интересе к Фрэнку Дарраху пока ещё никто не догадался. За исключением, может быть, приказчика Макгуайра, который внушал Уиллу некоторые опасения.

У себя в комнате он достал из холщовой сумки свёрнутый патронташ и револьвер, хотя и предпочёл бы оставить их на месте. Потом спустился вниз, заплатил за комнату на неделю вперёд и вышел.

Путь его лежал на юг, в сторону Рокстон-Спрингс. Новый конь был хорош: шёл ровно, легко, мощно, приказания седока выполнял быстро, на рысь переходил легко. Второй день подряд небо оставалось чистым, и солнце карабкалось по нему раскалённым шаром. У подножия холмов, в тени кедров, дубов, пинии и можжевельника, дышать стало легче. Уилл перевёл коня на шаг и, свернув самокрутку, с интересом обозревал окрестности.

К востоку, за левым плечом, тянулся в небо громадный пик Коронадо. Где-то там, на его склонах, сталкивались интересы владельцев «Колючки» и «Полумесяца», претендовавших на бегущую сверху холодную горную воду и горные луга, лежащие за жёлтыми соснами, елями и пихтами.

Вэггоман уже огородил участки на нижних склонах – пустынные летом, они становились обильными пастбищами зимой. Как рассказала накануне Кейт Кэнадей, оба ранчо появились здесь примерно в одно время. Основателем «Полумесяца» был отец Кейт; «Колючку» создал тогда ещё совсем молодой Алек Вэггоман.

В те далёкие уже годы, размышлял Уилл, Вэггоман наверняка был настоящим мужчиной – решительным, целеустремлённым, жадным до жизни великаном, не ведавшим жалости в стремлении строить и расширять свои владения. Человеком, которым восхищались даже враги и недоброжелатели. Уилл постарался припомнить, что ещё рассказывала о нём Кейт.

Спустившись по склону, он перевёл коня на рысь – не терпелось узнать, что же такое заставило Фрэнка Дарраха выехать из Коронадо ещё до света и поспешить в Рокстон-Спрингс.

Пыльная, узкая дорога вилась по самому краю обрыва. После очередного поворота Уилл увидел впереди, на открытом, примерно в четверть мили, участке едущую верхом одинокую женщину. И в тог же миг в груди странными образом потеплело, а сердце забилось чуть быстрее. Выезжая из города, он совсем не думал о Барбаре Кирби, но судьба преподнесла встречу с ней, и перспектива ничуть его не огорчила, а скорее даже наоборот.