Текст книги "Человек из Ларами"

Автор книги: Томас Теодор Флинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Человек из Ларами

Глава 1

В соляной лагуне они провели три тяжёлых, неспокойных дня. Столько понадобилось, чтобы нагрузить четыре больших фургона. Солнце палило немилосердно. На третий день Уилл Локхарт взобрался на лавовый пик, возвышавшийся на восточном краю лагуны.

Высокий, прокалённый солнцем, в выцветших штанах, покрытых белой коркой высохшей соли, он поднимался твёрдым, размеренным шагом. Потемневшая от пота серая рубашка липла к влажной спине. Остановившись на изрытом оспинами от вышедшего газа выступе, Локхарт перевёл дух и бросил взгляд на юго-запад, туда, где посреди засушливой равнины чернели обломки двух фургонов.

В первый день, когда он со своим обозом только прибыл в лагуну, над обугленными деревяшками ещё поднимались ленивые струйки дыма. Там же лежали обгорелые тела возниц.

Апачи! Снова апачи! Эта дикая, безжалостная орда ещё могла вернуться. Уилл Локхарт перевёл взгляд на свои четыре фургона, возле которых копошились, загружая их крупной сырой солью, пятеро рабочих.

«К закату закончим», – подумал он. И покрывавшая берега соль, и мёртвая, застывшая лагуна отливали дрожащим, режущим глаза блеском. Локхарт прищурился.

Неподалёку от фургонов стояли шесть взнузданных мулов. Двадцать шесть их стреноженных собратьев вяло бродили меж колючих кустарников, пощипывая скудную траву. «Животные, – решил Локхарт, уже готовы». Он ещё раз посмотрел на юг и напрягся, заметив вдалеке лёгкую, едва различимую дымку пыли.

Некоторое время Локхарт наблюдал за дымкой. Его плоское, загорелое лицо не выражало ничего, кроме сдержанной сосредоточенности. Потом он повернулся к работающим внизу людям и, сложив ладони рупором, крикнул:

– У нас гости – с юга!

Рабочие побросали лопаты и побежали к взнузданным мулам. Локхарт смотрел на них с лёгкой улыбкой.

Один из этих парней двигался неспешно, словно демонстрируя пренебрежение к возможной опасности. Локхарт узнал в нём Чарли Юилла, родителями которого были отец-шотландец и мать-индианка.

– Наверно, ребята из форта Рокстон! – добавил Уилл и начал спускаться.

Люди встретили его внизу – тоже небритые, в заскорузлой от высохшей соли одежде. Чарли Юилл, меднолицый, с широкими, выдававшими индейскую кровь скулами и колючими бакенбардами, со слегка высокомерным видом отдав необходимые распоряжения, спросил:

– Побежим или будем драться?

Локхарт усмехнулся.

– Мы же просто грузим соль. Одного они выслали вперёд. Я за ним присмотрю.

Лопаты снова застучали о борта фургонов.

Всадник, спустившийся рысью с последнего склона, оказался широкоплечим лейтенантом из форта Рокстон.

Отметив про себя отменную выправку и тонкие тёмные усики, Уилл приветственно помахал рукой и вытер потное лицо синим шейным платком.

– Лейтенант Ивэнс, командир патруля из форта Рокстон, – с важным видом представился всадник.

Продолжая с интересом наблюдать за лейтенантом, Уилл отметил и то, как он, отряхнув от пыли чёрную фетровую шляпу, чётким, привычным жестом водрузил её на голову.

– Уилл Локхарт, – скромно представился он. – Фургоны мои.

Ивэнс, нахмурившись, скользнул цепким, оценивающим взглядом по фургонам, мулам и людям.

Шутить не склонен. Служака. С таким лучше напрямик.

Пока Уилл размышлял о людском тщеславии, Ивэнс сдержанно кивнул и сухо, требовательно спросил:

– Какое оружие у ваших людей?

– Три винтовки и четыре револьвера.

– На шестерых?

Уилл кивнул, и лейтенант раздражённо покачал головой.

– Четыре дня назад в миле отсюда сожгли два фургона. Этого оружия для защиты недостаточно.

В глазах Локхарта мелькнула неприкрытая ирония.

– Ну, теперь-то у нас есть вы, мистер Ивэнс. Вы и ваш патруль.

Ивэнс упёрся в него тяжёлым, настороженным взглядом. «Панибратства не допускает», – грустно подумал Локхарт, коря себя за небрежность. Назвав лейтенанта «мистером», он как бы поставил себя вровень с ним.

– У апачей магазинные винтовки последней модели, а вашим людям здесь и укрыться негде. Перебьют, как уток.

– Один из моих погонщиков на четверть зуни[1]1
  Зуни – индейский народ из группы пуэбло, живущий на юго-западе США. – Здесь и далее примеч. переводчика.


[Закрыть] и на четверть апач. – Уилл беззаботно пожал плечами. – Он считает, что это дело рук молодых мескалеро. Отправились поохотиться, увидели фургоны, кровь взыграла, порешили возниц и, довольные, убрались в свои викиапы[2]2
  Викиап – временное жилище у индейцев и охотников в полупустынных засушливых районах. Состоит из овального или округлого каркаса, покрытого тростниковыми циновками, травой и ветками. Обычно это слово используется для описания традиционного жилища апачей.


[Закрыть].

Ивэнс хмыкнул.

– Я с Чарли согласен, – добавил небрежно Локхарт. – Патрулировать здесь – дело пустое, только время понапрасну терять.

Лейтенант принял оскорблённый вид.

– Вас никто и не спрашивал. Мне сказали, где-то здесь можно отыскать пресную воду.

Локхарт кивнул. В прищуренных глазах Ивэнса шевельнулась тень подозрения, и Уилл, предугадав, что за этим может последовать, насторожился.

– Что-то не могу понять... Вы из кавалерии? – спросил лейтенант, окидывая взглядом стоящего перед ним человека в грязной одежде. Тон, которым был задан вопрос, предполагал презрение к тому, кто, поносив шеврон с жёлтыми полосами, опустился до такого вот состояния.

– А вам это зачем? – Уилл постарался сдержаться. Оскорблённое любопытство вполне могло стать причиной будущих неприятностей.

– Вы ведь наверняка на Алека Вэггомана работаете? – не отставал лейтенант. – Хозяина ранчо «Колючка»?

– Нет, – коротко ответил Уилл. – На вывоз соли у меня разрешение от хозяйки ранчо «Полумесяц».

Потное лицо лейтенанта потемнело от прилившей крови.

– Зачем говорить то, что никак не может быть правдой?

На какое-то мгновение Уилл опешил, ожидая, что за этим заявлением последует улыбка или какой-то иной жест, меняющий смысл сказанного. Но ничего подобного он так и не дождался, и тогда глаза его полыхнули гневом.

– Не называйте меня лжецом! – ровным, холодным голосом предупредил он.

Ладонь Ивэнса накрыла чёрную кобуру, из которой торчал револьвер, но уже в следующее мгновение привычка держать себя в руках подавила всплеск негодования.

– Чёрт бы вас побрал! Будь вы офицером...

– Вы бы хорошенько подумали, прежде чем сомневаться в моих словах, – закончил за него Уилл.

– Нам поручено сопроводить к солёным озёрам юную леди! – выпалил Ивэнс. – Так вот она сообщила мне, что владелец ранчо «Колючка» приобрёл арендные права на все эти земли – в том числе и на солёные озёра, – у некоего Хозе Гальегоса, предки которого получили эту землю в дар!

– Земля и впрямь принадлежит Гальегосу, – согласился Уилл. – «Полумесяц» пользуется ею на правах аренды уже несколько лет. А пять дней назад я купил у «Полумесяца» разрешение на соль.

Ивэнса всё ещё трясло от злости.

– Мне вполне достаточно того, что говорит леди!

– В следующий раз будьте повежливее, – посоветовал Уилл, развернулся и направился к фургонам, предоставив лейтенанту в одиночестве утешать уязвлённое самолюбие.

Рабочие, ставшие невольными свидетелями стычки, остановились. Но ухмылки на их лицах сменились растерянными взглядами, когда Локхарт сообщил, что права на аренду принадлежат другим.

– Погрузку прекращаем, пока не выясним, что к чему.

Чарли Юилл задумчиво почесал обросший рыжей шерстью подбородок и искоса взглянул на гружёные фургоны.

– А мы-то старались. Выходит, зря потели? И что, разгружать придётся?

– Может быть. – Локхарт посмотрел вслед лейтенанту, поднимавшемуся на лавовый выступ. Потом достал табак, бумагу и начал было сворачивать самокрутку, но вдруг остановился в раздумье. Если земля принадлежит «Колючке», то почему же пять дней назад «Полумесяц» уступил права на аренду такому чужаку, как он?

Не найдя ответа, он пожал плечами – ладно, вот леди приедет и всё разъяснит. Ивэнс тем временем взобрался на выступ, и наблюдавший за ним Уилл не без иронии подумал, что тяжёлый подъём наверняка остудил пыл самодовольного лейтенанта.

Вдалеке, на голом, выжженном солнцем склоне, появился небольшой отряд, следовавший по оставленной колёсами неглубокой колее, которая, огибая лавовый выступ, уходила дальше на север.

Уилл насчитал двенадцать человек – десять солдат, капрал и сержант. Изнурённые солнцем, в покрытых мелкой пылью голубых мундирах, они, наверно, завидовали оставшимся в прохладных казармах товарищам и мечтали о холодном, пенистом пиве, найти которое можно в городке Рокстон, в какой-то миле от их поста.

В серых глазах Уилла мелькнуло любопытство – он заметил небольшую четырёхколёсную повозку. Лошадьми управляла восседавшая на тряском сидении хрупкая с виду девушка, голову которой покрывало несуразно большое и высокое соломенное сомбреро.

Взгляд сержанта переместился с оставшейся внизу лошади лейтенанта на него самого, уже приближавшегося к вершине выступа.

– Стоять! – прогремел раскатистый голос. – Стоять, забери вас дьявол!

Девушка натянула поводья, но остановить гнедого мерина и светло-бурую кобылу ей удалось лишь тогда, когда повозка едва не наехала на Уилла. Пыль лежала не только на юбке из грубого денима, но и покрывала сероватым слоем лицо юной возницы. Держа одной рукой поводья, она вытерла грязное пятно у рта.

– Какой большой эскорт для такой маленькой повозки, мэм, – заметил Уилл.

– Они следовали в этом направлении, – ответила она, – вот я и решила срезать. Везу почту в Коронадо.

Вскинув брови, Уилл скользнул взглядом по коричневому брезентовому мешку, лежавшему сзади, поверх прочего груза.

– Так, вы, должно быть, мисс Барбара Кирби. И направляетесь к своему отцу.

Зная совсем мало о мисс Барбаре Кирби и немного больше о её отце, он без особого труда догадался, почему она покраснела. Скрывая смущение, девушка бросила на крюк поводья и поднялась.

Уилл, шагнув к колесу, помог ей сойти.

Поблагодарив его кивком, Барбара Кирби отряхнула от пыли жилет и юбку. Поймав её брошенный вскользь взгляд, он слегка смутился – трёхдневная щетина, запах несвежего тела и корка спёкшейся соли на одежде не добавляли привлекательности. В глазах девушки он выглядел грязным, неряшливым чужаком.

– Я представлял мисс Кирби другой. – Он позволил себе улыбнуться. – Этакой здоровенной и воинственной.

– И где же это вы обсуждали мисс Кирби? – холодно спросила она, глядя ему в глаза.

– В Коронадо. Не обсуждал – всего лишь услышал ваше имя мельком, – торопливо и туманно объяснил он. – Меня зовут Уилл Локхарт.

Мисс Кирби выпятила розовую нижнюю губку, что явно служило предупредительным сигналом.

– И где же именно в Коронадо, мистер Локхарт, чужак вроде вас мог услышать моё имя?

– Уже не помню, – уклончиво ответил Уилл, коря себя за болтливость. Надо бы поосторожнее. Характера этой скрывающейся под мужским сомбреро леди было не занимать. Она твёрдо смотрела на него ясными зеленовато-голубыми глазами. Выбившийся из-под сомбреро каштановый завиток отливал медью. «Больно уж смахивает на отца», – с беспокойством подумал Уилл.

– Лейтенант говорит, что эти озёра принадлежат сейчас ранчо «Колючка», – сказал он, меняя тему.

– Верно.

– И давно Вэггоман взял их в аренду?

– Да уж, по меньшей мере, неделю назад, – ответила Барбара Кирби, не сводя с него пристального взгляда. – Вы разве не для «Колючки» соль берёте?

– Для себя. С разрешения «Полумесяца». Собирался продать соль Дарраху. У него склад в Коронадо. – Она насторожилась. С чего бы вдруг? И ответ её прозвучал довольно странно.

– И Даррах согласился купить её у вас?

– Речь шла об этом. А вы уверены, что это всё теперь у «Колючки»?

– Конечно, – ещё сдержаннее подтвердила девушка и бросила взгляд на лейтенанта, который, обозрев окрестности в небольшой полевой бинокль, уже спускался с лавового выступа. – Нарушителей здесь не любят, – добавила она без всякого выражения на запылённом личике. – Желаю удачи.

– Спасибо за доброе пожелание, мисс, – с лёгкой иронией заметил Уилл. – Ничего, кроме удачи, я и не жду.

– Вы и впрямь чужак. – Мисс Кирби отвернулась, давая понять, что разговор закончен.

Вернувшись к своим людям, Уилл коротко бросил:

– Кажется, мы всё-таки загрузили чужую соль. – Заметив, что мисс Кирби повела лошадей к ручью, он кивком подозвал Чарли. – Помоги ей.

Свернув ещё одну самокрутку, он задумчиво закурил. Что же делать? Ему уже приходилось слышать и о ранчо «Колючка», и о почти легендарном его владельце, Алеке Вэггомане. «Дело, похоже, запутанное, и одному ему не разобраться, – решил Уилл. – Фургоны уже нагружены. Их надо либо оставить здесь, в этом пустынном, пропекаемом солнцем месте, до выяснения всех обстоятельств, либо разгрузить. А это тысячи фунтов соли».

Не находя решения проблемы, он хмуро смотрел вслед солдатам, уже переводившим лошадей через ручей. Повозка обогнула лавовый выступ и покатила на север. К нему подошёл ухмыляющийся Чарли.

– Какая красотка, да? Но мне уделила даже больше внимания, чем тем птахам с жёлтыми лапками.

– Это из-за твоих рыжих баков, чёртов ты шотландец, – добродушно отозвался Уилл.

– Храбрая девчушка, – картавя на отцовский манер, пробормотал Чарли и, посерьёзнев, добавил: – Лейтенант сказал ей, что патруль дальше не пойдёт, но он, мол, уже заметил едущих сюда со стороны Коронадо пастухов. По его словам, это скорее всего люди Вэггомана, так что ей опасаться нечего.

– Люди Вэггомана? – встревожился Уилл. – Сейчас они встретятся, и она расскажет им про нас. – Он невесело усмехнулся. – Вот тогда нам и объяснят, разгружать или не надо.

* * *

Проезжая по высохшей равнине, Барбара Кирби вскоре обнаружила восьмерых всадников, направлявшихся в сторону соляных озёр. Заметив её, они повернули, и девушка натянула поводья.

Минута-другая – и подоспевший отряд закружил вокруг повозки, взбивая знойную пыль. Барбара молча смотрела из-под надвинутого на глаза сомбреро.

Кони были отличные, и на каждом красовалось известное на всю округу клеймо – дуга и похожее на колючку остриё рыболовного крючка. Или гарпуна, как с горечью называли его некоторые. Каждый всадник имел при себе оружие. Наконец один из них, явно старший, осадил серого мерина и подъехал к повозке с левой стороны.

– И как сегодня наша кузина Барбара? – насмешливо поинтересовался он.

Звали его Дейвом Вэггоманом и был он единственным сыном Алека Вэггомана, хозяина ранчо «Колючка».

– А ты, Дейв, нянек сегодня прихватил больше обычного, – сдержанно заметила она, слегка выпятив розовую нижнюю губку.

Кто-то из всадников ухмыльнулся, и Дейв моментально помрачнел.

– Вижу, язычок у тебя по-прежнему острый.

– Там какие-то люди, – продолжала спокойно Барбара, переводя взгляд за спину Дейву, на плотного мужчину с толстой шеей и короткой чёрной бородкой, сдерживавшего тяжёлой рукой взмыленного и беспокойного гнедого жеребца. – Громилы вроде Вика Хансбро, – бесстрастно добавила она.

Глава 2

Вик Хансбро, правая рука хозяина, управляющий ранчо, посмотрел на Барбару с замаскированной под невозмутимость неприязнью, смачно сплюнул и, оглянувшись, одним суровым взглядом приглушил раздавшиеся было за спиной смешки.

Несдержанный, вспыльчивый нрав Дейва Вэггомана, крепкого, жилистого парня, с плотно сжатыми губами, выдавали тревожные голубые глаза и тонкое, редко остававшееся спокойным лицо.

– А где же твой отец? – спросил он, обращаясь к Барбаре.

– Занят.

– Вот как? Чем же? – с хитроватой ухмылкой поинтересовался Дейв.

Барбара молча подобрала поводья. Дейв и без неё прекрасно знал, чем именно занят Джубал Кирби. Знали это и остальные. Видя, что кузину не проймёшь, и что она уже готова тронуться дальше, Дейв посерьёзнел.

– Слышал, в лагуне соль берут.

Барбара неохотно кивнула.

– Там её на всех хватит.

– Теперь это наша соль, – процедил сквозь зубы Дейв, поворачивая коня. Ещё несколько секунд – и отряд скрылся за облаком пыли.

Барбара продолжила путь на север, но теперь её мысли занимал долговязый загорелый незнакомец с ироничной улыбкой. Судя по всему, ни с Алеком Вэггоманом, ни с Дейвом сталкиваться ему ещё не доводилось. Что ж, по крайней мере, с сыном он скоро познакомится. Она поймала себя на мысли, что думает о нём с симпатией и сочувствием. А вот двоюродный братец тёплых чувств не вызывал. Чужаку, нарушившему границы владений, Дейв мог доставить серьёзные неприятности.

Городишко Коронадо приютился у поросших кедром западных подножий высоченного пика Коронадо. Жара ощущалась здесь не так сильно, и впряжённая в повозку пара потрусила бодрее. Барбара и сама выпрямилась, едва показались первые дома, деревянные и глинобитные. Ещё через несколько минут она свернула с Пэлас-стрит в переулок за скромной каркасной постройкой, в которой помещалась почта.

Вышедший через заднюю дверь почтмейстер, седой, с живыми проницательными глазами мужчина по имени Аарон Зедлер, покачал головой.

– Вижу, скальп ты ещё сберегла.

Барбара помяла кулачками затёкшую спину, потянулась и сморщилась от боли.

– Возле солёной лагуны встретила патруль из форта. С ним и махнула напрямик.

– А я-то думал, что ты выросла и поумнела, – язвительно заметил Зедлер. – Видно, ошибался. Там ведь совсем недавно двоих убили. – Он посмотрел на укрытые брезентом мешки. – Большая почта?

Барбара рассмеялась.

– Бесплатно и для всех. Какие-то брошюры да книжки из Вашингтона.

– Опять? – простонал Аарон, помогая девушке спуститься. Сняв сомбреро, она похлопала им по запылившейся юбке. – Ладно, беги. Я сам всё разгружу и о лошадях позабочусь.

Помахивая сомбреро, Барбара направилась домой, а её походка уже через несколько шагов обрела привычную пружинистость и лёгкость. В былые времена отец жил получше; теперь же они ютились в крохотной, обшитой досками хибарке, жёлтая краска на которой давно выцвела под солнцем. И всё же это был дом – с аккуратно побелённым заборчиком и живописными клумбами.

– Привет, пап! – бодро крикнула Барбара, открывая дверь.

Пустые комнаты ответили молчанием. «А ведь обещал не играть, пока меня нет», – возмутилась про себя Барбара. Пройдя в свою комнатушку, она бросила сомбреро на пёстрое покрывало, которым была застелена узкая металлическая кровать, остановилась перед зеркалом орехового бюро, доставшегося от матери, и застонала, увидев грязное пятно у рта.

Через полчаса, умывшись и переодевшись в белый батистовый костюм с маленькой белой шляпкой, украшенной красным шёлковым бантиком, она выбежала из дома. Заходящее солнце уже бросало тёмно-синие тени на посеребрённые пылью улицы. Перейдя на другую сторону, Барбара подошла к выкрашенному светло-серой краской зданию склада, декоративный фасад которого украшала такая надпись:

Фрэнк Л. Даррах

Оптовая торговля

Поставки / Контракты

Товаров на складе хватало, но проходы оставались свободными. В задней части помещения находилась контора, частично скрытая свисавшими с крючков уздечками и сбруей, начищенными до блеска ручными фонарями и цветастыми одеялами. Стоявший под прилавком кассовый аппарат тревожно звякнул, выдавая мелочь. Две дамы в капорах – именно их и обслуживал приказчик Макгуайр – обернулись и, увидев вошедшую Барбару, снисходительно улыбнулись.

Высокий, сутулый мужчина в углу конторы убирал в огромный сейф зелёный денежный ящик.

– Опять свои пенни считаешь, а, Фрэнк? – весело спросила Барбара.

Мужчина повернулся. Если появление девушки и стало для него сюрпризом, то сюрпризом определённо приятным.

Гладкое розовое лицо Фрэнка Дарраха выдавало человека, проводящего больше времени за гроссбухами, чем под иссушающими лучами солнца и безжалостными ветрами. Барбара с готовностью подставила губы для поцелуя. Наклонившись, он крепко, по-хозяйски, сжал её плечи.

– Я по тебе скучал. – Его вьющиеся блондинистые волосы были гладко зачёсаны. Крапчатый шерстяной костюм ладно сидел на плотной фигуре.

Барбара улыбнулась.

– Ты всегда умеешь сказать приятное, – выдохнула она и мысленно добавила: а я всегда горжусь тобой.

Пройдя мимо неё, Фрэнк закрыл дверь.

– У меня там миссис Андерсон. Ты же знаешь, как она любит посплетничать.

– А кто не любит? – весело отозвалась Барбара и, подобрав с письменного стола карандаш, рассеянно покрутила его в пальцах. – Послушай, не ты ли на прошлой неделе рассказал мне по секрету, что Вэггоман берёт в аренду соляную лагуну?

Фрэнк наморщил лоб.

– Разве?

– Да. Я проезжала там сегодня и видела четыре груженных солью фургона. Человек, который занимался погрузкой, сказал, что собирается продать соль тебе.

– Я покупаю всё, что приносит прибыль, – улыбнулся Фрэнк.

Барбара замялась, не зная, стоит ли продолжать. Зачем? Может, не надо? Нет, твёрдо сказала она себе, надо. Я должна знать.

– Но если соль принадлежит теперь Вэггоману, то как ты можешь её покупать? – спросила она, умело изображая недоумение. – Этот человек даже не знал, кто распоряжается теперь лагуной. Сказал, что получил разрешение от хозяйки «Полумесяца». Кстати, зовут его Локхарт.

– Помню, помню, – тут же подтвердил Фрэнк. – Занимается перевозками. Берётся за всё без разбору, что ни предложи. Как-то доставил мне груз из Колфакса. – Он усмехнулся. – Теперь понятно, что там у них случилось. «Полумесяц», как тебе известно, арендует эту землю давным-давно, несколько лет. На днях мне сообщили – под строжайшим секретом, разумеется, – что Вэггоман без лишнего шума оформил аренду на себя. Рассказать об этом Локхарту я, понятное дело, не мог. Вот он и отправился за разрешением в «Полумесяц». – Фрэнк пожал плечами. – А там, похоже, и не знали, что право пользования уже передано старику.

У Барбары сразу же отлегло от сердца. «Так вот с чего всё пошло! Конечно, Фрэнк ни в чём перед Локхартом не виноват и в заблуждение его не вводил».

– По пути я встретила Дейва Вэггомана с Виком Хансбро. С ними было ещё шесть человек. И ехали они к лагуне. Дейв уже знал, что там берут соль, и был сильно не в духе. А каким он бывает, ты не хуже меня знаешь.

Фрэнк кивнул и, сунув руки в карманы, повернулся к ведущей в склад стеклянной двери. Вид у него был озабоченный.

– С таким нравом и до беды недалеко. Не удивлюсь, если Дейв рано или поздно получит пулю, – неторопливо заговорил он. – И тогда наследницей «Колючки» станешь ты. Никогда об этом не думала?

– Конечно, нет, – быстро ответила Барбара.

– Получишь всё его состояние.

– Дейв ещё женится и заведёт детей. Они-то всё и приберут. И вообще, давай поговорим о чём-нибудь другом.

Фрэнк повернулся к ней и смущённо улыбнулся.

– Мне только что подумалось... Я ещё не сказал, что ты сегодня хороша как никогда?

– Вот это уже лучше. – Барбара рассеянно улыбнулась.

Странно, но она снова думала – без всякой на то причины – о том насмешливом загорелом чужаке, Уилле Локхарте. Интересно, что сделают люди Алека Вэггомана, когда доберутся до лагуны?

О том же думал, сидя с самокруткой на высокой скамейке фургона, и Уилл Локхарт. Он уже насчитал восемь всадников, приближавшихся с севера, оттуда, где исчезла некоторое время назад повозка Барбары Кирби.

Примерно в миле от лагуны, у двух сгоревших фургонов, виднелся патруль лейтенанта Ивэнса. Ивэнс представлял собой пока ещё не решённую проблему. Лейтенант был очень высокого мнения о себе. Уилл Локхарт напомнил ему кого-то, высек искорку в памяти, и теперь Ивэнс не успокоится, пока не вспомнит. А случившаяся между ними стычка только заставит его копнуть в памяти поглубже.

Вспомнив о чём-то, Уилл перевёл взгляд на своих людей. Не зная, чего ожидать, рабочие переминались у походных одеял в скатках и почерневших от копоти котелков.

– Уберите ружья, – распорядился он.

Они послушались, хотя и без особого желания. Уилл свернул очередную сигаретку. Заполнявшая глубокий фургон сырая соль как будто дышала, выдыхая жаркий, удушливый пар. Просоленный берег и застывшее озеро резали глаз отражённым блеском палящего солнца. Неподалёку, на фоне безжизненного, с редкими вкраплениями зелени, пейзажа, мрачной глыбой высился лавовый выступ.

На протяжении тысячелетий индейские племена приходили к этим лагунам за солью. Здесь же проходили обряды поклонения Матери Соли. Когда-то, уже давно, испанский король даровал эти земли одной-единственной семье. Владельцы ранчо «Полумесяц» несколько лет пользовались лагуной на правах аренды. И вот теперь эти права, похоже, перешли к Алеку Вэггоману, хозяину ранчо «Колючка».

Обогнув лавовый выступ, восемь всадников подъехали к груженным солью фургонам. На всех лошадях, успел заметить Уилл, стояло чёткое клеймо Вэггомана. Заметил он и то, что все прибывшие были вооружены.

Взгляд сразу выбрал одного – здорового, крепкого мужчину с короткой чёрной бородкой – и тут же перескочил на другого, помоложе, тоже плотного и жилистого, с беспокойными, дерзкими глазами. Этот второй уже оценил ситуацию, взяв на заметку и пощипывающих травку стреноженных мулов, и заполненные доверху фургоны, и молчаливых, ждущих продолжения рабочих.

– Кто тут Локхарт, главарь всей этой воровской шайки? – крикнул тот, что помоложе.

Уилл вынул изо рта сигарету.

– Я – Локхарт.

– А я – Дейв Вэггоман! Эта земля принадлежит моему отцу! И соль тоже наша! Что вы тут делаете?

– Копаем соль, – негромко ответил Уилл. – О том, что лагуну арендовал Вэггоман, я узнал только сегодня, когда мне сказали об этом лейтенант Ивэнс и мисс Кирби. Произошло досадное недоразумение. Если нужно заплатить, я готов.

Дейв Вэггоман заколебался. Взглянул на бородатого.

– Что думаешь, Вик? Мы можем решить дело и так.

Уиллу уже доводилось слышать о Вике Хансбро в Коронадо – ничего хорошего о нём не говорили. Так что короткий довод Хансбро его совсем не удивил.

– В следующий раз, Дейв, они могут и не попасться. И в следующий раз прийти могут не за солью, а за скотом.

Уилл щелчком отбросил недокуренную сигарету под копыта взмыленного гнедого жеребца, на котором восседал бородатый. Ситуация требовала сдержанности и терпения.

– Мы приехали сюда за солью. И всякий, кто называет меня вором и скотокрадом, лжец.

Хансбро достал из чехла ружьё, и люди Вэггомана зашевелились. Они смотрели на чужака с внезапно проснувшимся интересом.

Положив дуло на луку седла, Хансбро взглянул на Дейва.

– Твой отец всегда поступает с такими людьми по-свойски. Я же говорил. По-другому с ними нельзя.

Дейв сердито поджал губы.

– Ладно, делай как знаешь.

– Фиц, – не поворачивая головы, распорядился Хансбро, – ты с верёвкой получше других справляешься.

Тот, к кому он обращался, коротышка с землистым лицом, ухмыльнулся, тронул коленями бока лошади и, выехав вперёд, ловко размотал лассо. Уилл поднялся с сиденья фургона.

– Даже не пытайся! – предупредил он и шагнул вперёд. Фиц резко, одним движением запястья, метнул лассо, и Уилл вскинул руки, чтобы отбросить летящую к нему петлю. Поздно! Подошвы сапог ударили в спёкшуюся землю, и в тот же миг конь коротышки, получив шпорами в бока, рванулся вперёд, натягивая верёвку.

Петля сдавила Локхарта под самые бёдра, и он мгновенно потерял равновесие. Прежде чем Фиц сумел справиться с животным, Уилл уже проехал на животе по остывшей золе костра.

– Держи его! – приказал Хансбро.

Полежав пару секунд на боку, Уилл отхаркнулся и перевёл дух. Потом перевернулся лицом вниз, поднялся и выпрямился. Петля держалась крепко. Чёрная, всепоглощающая ярость всколыхнулась в нём и бросилась в глаза, устремлённые на Дейва Вэггомана и Вика Хансбро.

– Это была ошибка, – с усилием процедил Локхарт.

Хансбро взглянул на Фица.

– Если понадобится, дерни его ещё разок. – Он повернулся к своим людям и совершенно спокойно, не повышая голоса, приказал: – Фургоны сжечь. Мулов расстрелять.

Уилл слушал и не верил тому, что слышит.

– Ты расстреляешь мулов?

– А их сюда приглашали? – вопросом на вопрос ответил Хансбро.

Приказание выполнили быстро и чётко. Кто-то нашёл в фургоне топор. Высушенные солнцем борта порубили в щепы для растопки. Огонь разводили под передними осями фургонов, там, куда ещё не добралась сырость. Пламя жадно набросилось на сухое дерево и быстро побежало вверх.

Чарли Юилл подобрал с земли чёрную шляпу и подошёл к Локхарту. В его тёмных глазах плясали недобрые огоньки, взгляд скользнул по натянутой верёвке до дула ружья, лежавшего на латунной луке седла.

– Придёт день, и мы ещё встретимся, так? – Чарли перешёл на язык своего отца, переключаться на который он умел легко и без малейших усилий.

Фиц нахмурился и подозрительно уставился на него. И тогда гнев Уилла прорвался холодно прозвучавшей репликой:

– Солдаты возвращаются. Вот теперь и посмотрим...