Текст книги "Вызывающий бурю"

Автор книги: Том Ллойд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

Изак указал гостю на стул. Дораней взял его и передвинул так, чтобы оказаться сбоку от Михна.

– Какая интересная татуировка у вас на ухе, – сказал посетителю Изак, не дожидаясь, пока Михн кончит натягивать на него сапоги.

Дораней явно насторожился и чуть повернул голову. На самом деле Изак не мог как следует рассмотреть рисунок, но не хотел в этом признаться. Кранн был готов прозакладывать свою вотчину, что у него есть копия такой татуировки.

– Ничего особенного, детские шалости, милорд. Хочу надеяться, что вы довольны оказанным вам приемом. Король дал мне особые полномочия, согласно которым я имею право конфисковать что угодно и предоставить в ваше распоряжение, дабы вы не испытывали неудобств.

– Пока все в порядке, благодарю. Но вряд ли вы посетили бы меня только для того, чтобы убедиться, что у меня хватает одеял. Может, скажете, что здесь делает член братства?

Дораней и глазом не моргнул.

– Король послал меня узнать, приятным ли было ваше путешествие в Нарканг.

Дораней прекрасно говорил на фарланском, почти без акцента. Лезарль как-то упомянул, что фарланский скоро станет вторым языком Нарканга. Большинство торговцев на северо-западе говорили на этом языке, а самые преуспевающие купцы очень гордились своими успехами в лингвистике, что, безусловно, лишний раз подтверждало интернациональность Нарканга.

– Мне говорили, что здешние жители удивительно законопослушны. Или король опасается каких-то конкретных неприятностей? – спросил Изак.

– Нет, конечно, милорд. Мне кажется, многие считают, что наши законы во многом мягче законов Фарлана. Но в нашей стране есть несколько групп, порой соперничающих друг с другом. – После паузы Дораней добавил: – Например, храмовые рыцари.

– Что ж, остается надеяться, что они не доставят нам никаких бед, – натянуто ответил Изак.

– Не сомневаюсь, что никаких бед не будет. Рыцарь-кардинал передал через короля просьбу о неофициальной встрече с вами, но ему вполне можно отказать. Могу заверить, что одно мое присутствие обеспечит полную искренность людей, с которыми вы будете встречаться.

– Шпионы короля настолько могущественны?

– Более того. Наши враги понятия не имеют, что нам известно, а что – нет. Поэтому у них связаны руки.

Изак поднялся и взял из рук Михна свою рубашку с изображением дракона. Надевая ее и застегивая пуговицы, он не сводил глаз с человека короля.

– У вас весьма необычный слуга, милорд, – заметил Дораней.

Михн недовольно поморщился.

– Да, необычный, – коротко ответил Изак.

– А еще с вами прибыл граф Везна. Уверен, он будет очень популярен у всех мужей этого города, не меньше, чем ваша прекрасная спутница – у здешних жен.

Изак не ответил, надевая плащ с застежкой в виде стоящего на задних лапах дракона. Ему предстоял долгий и утомительный вечер, поэтому он не желал сейчас обмениваться остротами. Белоглазый повернулся к зеркалу, чтобы увидеть, каким ему предстоит предстать перед здешним людом. Наряд не мог скрыть мощного сложения кранна, и вид у него был весьма внушительный.

На губах Изака появилась улыбка.

Если не считать примерки плаща во дворце Тиры, он впервые надел эту застежку и теперь не меньше минуты любовался каждым изгибом тела дракона, его золотыми когтями, его гордой позой.

– Что ж, расскажите мне о Моргиене. Я слышал, он не так прост, как кажется.

Услышав просьбу Изака, Дораней хихикнул и потер свежевыбритый подбородок.

– Что ж, мне и впрямь следовало бы начать с Моргиена. Но тогда сразу стало бы ясно, кем мне придется закончить. Вы услышали о нем от пророка?

– Нет, он встретился мне в пути.

Изак посмотрел на отражение Доранея в зеркале, но заметил на его лице лишь легкое удивление.

– Я кое-что узнал о Моргиене от пророка – и о вас тоже – но, боюсь, недостаточно. Особенно меня удивило, что Моргиен передал со мной письмо для вашего короля.

– Вы прочли его?

– Я не сомневался, что именно этого от меня и ожидали. Письмо вон там, возле Сюлентов.

По знаку кранна Михн взял свиток и передал человеку короля. Дораней вскрыл послание и пробежал глазами первые несколько строк.

– Гора Велер, – пробормотал он себе под нос.

– Еще год назад я бы посчитал все это выдумкой, но теперь, когда я знаю о деле Малика и о культе Азаера… – Изак заметил, как закаленный в боях воин вздрогнул, услышав эти слова. Несомненно, кранну удалось сильно его встревожить.

– Прошу вас, милорд, сейчас не время. Я не тот человек, с которым стоит обсуждать эту тему…

Дораней смолк, когда Изак, злобно сверкнув глазами, поднял руку.

– Дайте-ка я отгадаю. Наверное, мне следует обсудить все с королем. Я уже слышал об этом, поэтому ничего нового вы мне не сказали.

Белоглазый пошел к двери, но Дораней заставил себя не вставать, чтобы пропустить гостя-великана.

– Тогда прошу прощения. Я всего-навсего слуга короля и знаю лишь то, что должен знать для исполнения своих обязанностей. Вы же понимаете, король Эмин не считает необходимым всем делиться со мной. Но, насколько можно судить по письму, он собирается ответить на все ваши вопросы. Я понимаю ваше недовольство, но прошу – потерпите! Наслаждайтесь гостеприимством этой страны, пока мы не доберемся до Нарканга.

Изак поморщился, но промолчал. Сняв Эолис со столбика кровати и повесив меч на пояс, он положил руку на эфес с изумрудом, кивнул Доранею и заставил себя улыбнуться.

– Что ж, да здравствует гостеприимство. Будьте моим проводником.

ГЛАВА 29

Конец путешествия в Нарканг был недолгим и приятным. Фар-ланов перевезли вниз по реке Морвент на огромном баркасе, который сопровождала веселая процессия из лодок всех форм и размеров. К своему безмерному удивлению, Изак обнаружил, что аристократы, в имениях которых гости проводили каждый вечер, были приятными и открытыми людьми.

Король Эмин правил уже двадцать лет, но титулы принадлежали здесь только тем, кто когда-то поддержал его при завоевании власти. Вместо родовитых дворян король возвысил купцов, честолюбивых мелких помещиков, пиратов и контрабандистов, которые в свое время присоединились к его делу. Поговаривали, что Эмин Тонал не отказывал в дружбе честолюбивым простолюдинам, хотя последние на собственной шкуре убедились, что король принадлежит к людям, чьим доверием нельзя злоупотреблять.

Кранн видел: здешний энергичный народ гордится своими успехами и нисколько не стыдится, что не принадлежат ни к одному из Семи племен Ланда. Это не соответствовало представлениям фарланов о «малых народах», но данный случай был особым.

По утрам и вечерам здешние гвардейцы занимались выездкой своих коней, и это зрелище вызывало живейший интерес «духов», поскольку уровень мастерства кавалеристов был высок и они не уступали фарланам ни в искусстве верховой езды, ни в сложности исполняемых трюков. Тренировки радовали местное население, чье преклонение перед королевскими гвардейцами изумляло «духов».

Облокотившись на перила баркаса и разглядывая проплывающие мимо поля, Карел как-то раз небрежно заметил, что в этой стране можно многому поучиться – и не только одному Изаку.

Изак не спеша ехал вверх по склону, рассматривая королевских гвардейцев, поджидавших гостей на гребне холма. Они почти добрались до Нарканга, но им пришлось провести все утро в седлах: по традиции фарланы всегда въезжали в город верхом, и Изак не хотел нарушать обычай. Дораней покинул их еще утром – поехал вперед, чтобы убедиться, что путь свободен.

Несмотря на то что Изак сперва сомневался в нем, Дораней оказался приятным собеседником, понимающим, когда следует поддержать беседу, а когда лучше помолчать. Кранн подозревал, что у человека короля есть немало личных секретов – как, впрочем, и у всех членов братства – и это научило его ценить молчание.

В воздухе пахло весной. Порыв ветра пробежал по полям, пронесся над дорогой, зашуршал кронами ясеней. За деревьями Изак разглядел возделанные поля и поместье вдали. Мальчишки-пастухи расселись на ограде выгула для скота, и, пока они восторгались конями гостей, скот без присмотра бродил по траве.

Как только путники достигли вершины холма, ветер подул с другой стороны, принеся с собой соленый запах океана.

Изак и его товарищи подъехали к Доранею, и тот указал в сторону своего родного города.

– Посмотрите, милорд: Нарканг, первый город запада.

Рядом с Изаком вздохнула Тила.

Перед ними распростерлась широкая долина, покрытая первой весенней зеленью с темно-пунцовыми вкраплениями буков и вязов. С востока текла река Морвент, по которой они проделали большую часть своего пути; здесь река стала шире и спокойнее. Два арочных моста соединяли небольшой островок с берегами, и, таким образом, городская стена из песчаника не прерывалась даже у воды. От берегов реки стена шла вверх, вокруг небольшого холма, опоясывая ровные широкие улицы с пурпурными черепичными крышами.

Ближе к центру города, на самом возвышенном месте, раскинулся Белый дворец, который невозможно было не узнать – две одинаковые башни с серебряными крышами. Более низкая западная часть города находилась там, где в город втекала река; отсюда можно было разглядеть только один огромный сияющий медный купол. За этим куполом, довольно далеко, Изак разглядел парящую в высоте башню, украсившую бы собой даже Тиру. А еще дальше, скрытый серой мглой, простирался океан.

Изак всегда подспудно ощущал невероятный вес океанской воды – древней и мощной стихии – и все-таки она действовала на него умиротворяюще. Величие океана, раскинувшегося до самого горизонта, за которым жили боги, затмевало даже блеск Нарканга.

Тысячи флагов бились над городскими стенами – смешение разных цветов и узоров – а над Южными воротами трепетало огромное знамя, почти такого же размера, как сами ворота. Даже на таком расстоянии путники легко могли рассмотреть на зеленом фоне золотую пчелу с распростертыми крылышками.

– Красиво, не правда ли, милорд? – снова заговорил Дораней, когда весь отряд сгрудился, чтобы лучше рассмотреть открывшуюся перед ними панораму. – Нам нетрудно уезжать в чужие края, ведь по возвращении нас ожидает прекрасный Нарканг.

– Действительно красиво, – согласились Везна и Карел. Глядя на город, все поняли, что Нарканг по мощи и впрямь равен Тире.

А вокруг города по всей долине кипела работа: возводилось по меньшей мере десять павильонов и помостов, на земле разворачивали длинные рулоны парусины для тентов. Сотни столбов были сложены штабелями, повсюду тянулись канаты и веревки, туда-сюда сновало множество людей, повозок, вьючных животных. С довольным блеянием паслись стада овец, лаяли охранявшие их собаки, заглушая крики пастухов.

– Весенняя ярмарка, миледи, – сообщил Дораней в ответ на вопросительный взгляд Тилы. – Она откроется через два дня, перед самым равноденствием; то будет самая крупная ярмарка года. Думаю, весь город присоединится к празднованию в честь вашего прибытия, лорд Изак.

– Я вижу алое знамя. Отсюда трудно разобрать, но, мне кажется, на нем изображена руна посвященных?

– Верно, милорд.

– И все же вы полагаете, что все мне будут рады?

– Очень сомневаюсь, что рыцарь-кардинал захочет видеть вас своим врагом, милорд.

– Я слышал, он пообещал меня прикончить за то, что я сотворил с его племянником, – мрачно усмехнулся Изак.

– Его личные чувства не могут возобладать над его долгом, – уверенно заявил Дораней. – Во-первых, вы вполне можете оказаться Спасителем, которого давно ожидает орден. Во-вторых, посвященные недостаточно сильны, чтобы оказывать неповиновение королю Эмину.

– Но само существование Благочестивого двора доставляет королю кое-какие хлопоты, – вставил Везна.

Крепость посвященных в насмешку называли Благочестивым двором, и орден терпеть не мог этого названия. Лезарль предупреждал всех, что в Нарканге во избежание серьезных последствий лучше удержаться от этой шутки.

Дораней нахмурился. Изак заметил, что человек короля явно ничего не имеет против таких замечаний, но не одобряет их из политических соображений.

– Все не так просто… Но король наверняка пожелает с ними разобраться.

Дораней замолчал, заметив, что к ним подъезжают двое лесничих и с ними еще какой-то человек, одетый в точности как сам Дораней, вплоть до пчелы на воротнике.

– Это мой брат Вейл, – с улыбкой сказал человек короля. – Он уже передал королю, что вы скоро прибудете. Подготовка официальных церемоний требует времени, вы понимаете.

Вейл не стал спешиваться. Он прикоснулся пальцами к губам и лбу, как было положено делать, приветствуя приверженцев Нартиса, потом они с Доранеем стукнулись кулаками, и Вейл развернул коня, чтобы вернуться в город. Несмотря на одинаковый наряд, между братьями не было ничего общего, но Изак готов был поспорить, что на левом ухе Вейла, прикрытом длинными темными волосами, тоже красуется татуировка.

Карел велел гвардейцам спешиться, почистить коней и привести в порядок одежду. Утро, проведенное в седлах, сказалось на кремовой форме воинов.

Изак нашел в своей дорожной сумке несколько овсяных лепешек и ломоть подсохшего сыра и жевал их, пока переносил седло Мегенна на спину более представительного Торамина. Мерин был хорошим, прекрасно выезженным конем, но любимцем кранна был все-таки второй, более горячий, скакун. Темные бока Торамина покрыли белоснежной попоной, оставив открытыми только голову, шею и нижнюю часть ног. Шлем Изака привесили к седлу, откуда его легко можно было снять.

Кранн увидел, что Везна впервые за несколько недель облачается в доспехи, и захихикал, заметив, что тот запутался. Магия, конечно, могла сделать доспехи из черного металла легче, но они все равно оставались довольно неуклюжими.

Тила, этим утром ехавшая в женском седле, уже надела придворный наряд и сейчас, сидя верхом, прикрепляла к платью талисманы и украшения, чтобы потом обвязать голову шарфом. Остановка оказалась короче, чем все ожидали. Сидя на Торамине, Изак следил за тем, как Вейл возвращается в город. Едва он исчез за городскими воротами, раздались звуки трубы, и из города выехала двойная колонна всадников; она разделилась на две, и верховые выстроились по обеим сторонам дороги. Тотчас раздался новый сигнал – и появилась следующая группа встречающих, около двадцати человек.

Построившись в обычном порядке, отряд фарланов галопом поскакал вниз по склону. Запасные кони и багаж остались под присмотром купца, которому доверял Доранея.

Изак не сомневался, что встреча правителей пройдет очень быстро, поэтому не было необходимости оставлять «духов» при лошадях в миле от города. Эти опытные воины отличались стоицизмом и не стали бы проявлять недовольство, но они имели право принять участие в общем веселье.

Как только прозвучали звуки фанфар, люди начали выходить из домов и собираться вдоль дороги – все тянули шеи, чтобы лучше разглядеть белоглазого чужеземца. Когда Изак проезжал мимо первых горожан, до него донеслись шепот и молитвы, но он не обратил на это внимания, зная не хуже других, что Сюленты приводят людей в трепет, а громадный боевой конь в попоне с драконом выглядит очень впечатляюще. Грудь Торамина находилась на высоте почти шести с половиной футов, а восседавший на громадном коне Изак приводил людей в благоговейный трепет.

Кранн смотрел вперед, разглядывая группу встречающих и пытаясь угадать, кто из них кто. Впереди, конечно, был сам Эмин Тонал, правитель Нарканга, одетый в королевские цвета. Сквозь прорези на боках и рукавах проглядывала белая ткань – наверное, то был сейчас крик моды, потому что одежда всех аристократов имела такие разрезы. На голове короля красовалась шляпа с широкими полями и пером, сдвинутая набекрень, и такие же шляпы носили свитские. Изаку невольно пришла в голову мысль: может, король становится законодателем мод именно для того, чтобы посмотреть, кто станет ему подражать, а кто нет?

Рядом с королем верхом на изящной лошади ехала королева в ярких весенних нарядах. Хотя она была старше мужа, поза ее была полна достоинства и грации, и ни седые прядки в блестящих черных волосах, ни легкие морщинки у глаз не уменьшали ее неяркой красоты.

Сразу за королевской четой ехал телохранитель – белоглазый, ростом и статью напоминающий генерала Лаха. Изак знал со слов Доранея, что телохранителя зовут Коран и он является доверенным лицом короля с тех пор, как тот пришел к власти.

Когда стало ясно, что королева никак не может родить ребенка, о короле и его телохранителе стали ходить всякие слухи, хотя белоглазый проявлял большой интерес ко многим городским шлюхам. Шпионы Лезарля выяснили, что слухи не имеют под собой оснований – короля и слугу объединяла любовь к власти, а не к плотским утехам.

Коран был одет очень просто, его простая и удобная рубашка не отличалась от рубашек Доранея и Вейла. Такая одежда не являлась формой в строгом смысле слова, но была легко узнаваема, и Изак приготовился, подъехав ближе, увидеть пчелу на воротнике и татуировку на левом ухе.

Едва встречающие и гости съехались, Дораней махнул рукой, и гвардейцы короля начали оттеснять народ с дороги. Чтобы оставить побольше места для Изака и его свиты, гвардейцы повернули коней вполоборота к толпе, отчего им самим пришлось развернуться в седлах, приветствуя гостей.

Карел отдал резкую команду, и передние ряды «духов» разделились и придержали лошадей, отстав от кранна и его окружения. Изак проехал вперед в сопровождении остальных «духов» и натянул поводья, чтобы спешиться: Тила предупреждала, что Эмину не понравится, если ему придется приветствовать гостя, который будет возвышаться над ним на два-три фута. У кранна и короля и так была изрядная разница в росте, но верхом она еще больше бросалась в глаза.

Изак подошел к Эмину, вытянув руки ладонями вверх, а король сделал шаг вперед и взял гостя за запястья.

– Милорд Изак, – возвестил Эмин ясным, звучным голосом, – добро пожаловать в мое королевство.

– Король Эмин, – ответил Изак, стараясь говорить столь же громко, – благодарю вас и весь народ Нарканга и Трех городов за гостеприимство, которое мне ежедневно оказывали на ваших землях.

И Изак вежливо поклонился.

Тила рассказывала, что Фарлан никогда официально не признавал коронацию Эмина Тонала, поэтому слова кранна имели особое значение – как политическое, так и духовное.

Эмин понимающе поклонился в ответ.

Он выглядел моложе, чем ожидал Изак. Король правил Наркангом уже двадцать лет – он захватил город, когда был чуть старше Изака – но в черных блестящих волосах Эмина не пробивалась седина. Заглянув в ярко-синие глаза короля, Изак Увидел, что они столь же проницательны, как и глаза повелителя Бахля, – и едва вспомнил, что по протоколу ему снова положено говорить.

– Позвольте представить моих спутников. Граф Везна, леди Тила Интрол и маршал Карелфольден, командир моих гвардейцев.

Король кивнул каждому. Изак же протянул руку в сторону Тилы, и та передала ему тщательно подобранные подарки, полученные от повелителя Бахля и Лезарля.

– Ваше величество, – продолжал Изак, – прошу вас принять эти дары дружбы. Топор, называемый Луч Тьмы. – Он протянул королю упакованное оружие, и Эмин тотчас развязал тесемки, чтобы развернуть полотно.

Король поднял топор над головой: лезвие из матового металла было односторонним, на обухе торчал угрожающе загнутый шип, четыре металлические скобы утяжеляли деревянную рукоять. На лезвии были начертаны пять рун: когда на них падал свет, края знаков отсвечивали красным.

Король передал Корану полотно и сжал топорище пальцами, унизанными перстнями. У четсов были короткие пальцы, поэтому один из гвардейцев обмотал топорище Луча Тьмы полоской кожи.

Когда Эмин стиснул топорище, Изак подумал, что они просчитались с кожей, но король несколько раз взмахнул оружием и явно остался доволен. Эмин улыбнулся гостям и передал подарок телохранителю, который снова завернул топор и бережно прижал к груди.

– А это – подарок для королевы, – продолжал Изак. – Украшения, сделанные специально для нее и членов королевской семьи.

Он вручил небольшую кожаную коробочку королю Эмину, а тот передал подношение королеве Отернессе.

Она распаковала коробочку столь же аккуратно, как король – свой подарок, и издала изумленный возглас. На бархатной подушечке лежало двенадцать изумрудов с алмазной огранкой, оправленных в золото, на золотой цепочке. Как только королева прикоснулась к одному из камней, остальные вздрогнули, а цепочка потянулась к ее пальцу. Змеиные драгоценности были достаточно известны, поэтому королева знала, чего от них можно ожидать, но все равно встревожилась, когда золотая цепочка поползла по ее руке. Королева слегка дрожала, пока драгоценный подарок полз по ее руке к плечу, но все смотрели на нее, и она, отринув страх, грациозно склонила голову.

Очень осторожно цепочка стала пробираться по ее волосам – так, чтобы самый большой изумруд оказался в центре лба. Меньшие камни охватили голову, словно корона, и как только все они оказались на месте, цепочка замерла. Королева неуверенно коснулась изумрудов – на ощупь они ничем не отличались от обычных камней, если не считать того, что от них исходило едва уловимое тепло.

Королева улыбнулась мужу и низко поклонилась Изаку.

– Вы оказываете мне честь. Благодарю от всего сердца и от имени моих будущих дочерей.

На миг в ее глазах мелькнула грусть – до сих пор супруги оставались бездетными – но потом королева Отернесса улыбнулась, и глаза ее вновь заблестели. Изак улыбнулся в ответ, про себя облегченно вздохнув.

Его мучили сомнения насчет змеиных драгоценностей – он сам испугался, когда Тила показала, как действует сапфировый гарнитур ее матери. Служанка объяснила, что, как только первый испуг пройдет, любая женщина обрадуется такому подарку. В этих камнях заключалось нечто, способное усиливать красоту. И впрямь, теперь королева Отернесса вся сияла.

Изак решил, что вручит третий подарок, книгу, уже без свидетелей. Книга эта, «Убийство кардиналов», являлась отчетом по делу Малика, ее написал кардинал Дистен, первым раскрывший заговор. Изак подозревал, что Эмин тотчас исчезнет с книгой и просидит над ней несколько часов – и, возможно, к королю присоединится его любознательный друг Моргиен.

Король поклонился еще раз и сказал:

– Милорд, я потрясен вашей щедростью. Боюсь, мне нечего предложить человеку, получившему благословенные дары, но весь мой город и все мое королевство к вашим услугам. А я предлагаю вам свою дружбу.

Изак улыбнулся: пока все шло хорошо. Хозяин и не должен ничего предлагать, кроме дружбы. А поскольку кранна за тем и прислали, чтобы наладить дружеские отношения с королевством, он был вполне доволен. До сих пор его первый дипломатический опыт продвигался успешно.

– Мы с нетерпением ожидаем встречи с этим прекрасным городом, большое спасибо за вашу доброту.

– А если наша дружба приведет к развитию торговли между двумя странами, – продолжал король, – вам, возможно, придется завести у нас посольство. Я был бы счастлив передать в ваше вечное пользование бывший герцогский дворец, который может стать вторым домом гостей-фарланов, маленьким кусочком Тиры.

Изак услышал, как задвигались и зашептались приближенные короля: подарок явно был неожиданным и очень щедрым. Он поклонился, не зная, следует ли сказать что-то в ответ, но поклона оказалось достаточно.

Король снова заговорил:

– Я еще не представил вам своих спутников. Лорд Изак, позвольте познакомить вас с королевой Отернессой.

Королева протянула руку, и Изак осторожно взял ее, как учила Тила, и поцеловал шелковую перчатку.

– Мой телохранитель и друг Коран, – продолжал представлять король, указывая на тех, о ком говорил, – мой премьер-министр граф Антерн, главный советник Общественного собрания Мортен Дейл.

Изак коротко кивнул каждому. Коран выглядел настоящим головорезом и как пить дать без короля ничего интересного собой не представлял. Граф Антерн – ловкач и проныра, как рассказывал Лезарль – был безраздельно предан монарху, на чем сумел неплохо нажиться. Единственным человеком, о котором Изак ничего не знал, был главный советник: Мортена Дейла совсем недавно избрали главой Общественного собрания. Он появился неизвестно откуда, но уже за первый год пребывания в новой должности вызвал множество слухов и предположений. К безмерной ярости Лезарля, распорядителю так и не удалось выяснить, благодаря кому Мортен Дейл получил свой высокий пост.

Изак обратил внимание, что главный советник не сводил взгляд с Эолиса, даже когда кланялся; трусость этого человека бросалась в глаза.

– Думаю, милорд, ваши люди устали в дороге. Для вас приготовлены комнаты в Белом дворце, и сегодня днем я приглашаю вас посетить городские бани. Можете поверить мне на слово – они великолепны.

Король говорил с таким энтузиазмом, что не только Изак заулыбался при мысли о подобной роскоши после долгого пути.

Изак стоял на балконе, выходившем во двор дворца, и рассматривал клумбы с красными, оранжевыми и белыми цветами. Удивительно, но стражников нигде не было видно.

Дворец оказался изысканным, элегантным и очень уязвимым. Повсюду на специальных столбиках стояли огромные, украшенные позолотой клетки, голоса их ярких пернатых обитателей разносились по всему дворцу. Изак вспомнил, что говорил пророк в Горенте, и представил себе, как здесь должно быть красиво, когда прилетают тысячи бабочек. Дорожки из гравия, прекрасные фонтаны, мраморные статуи – разительный контраст с утрамбованной землей и чахлой травой дворцового плаца в Тире. Немногие стражники, дежурившие в здешнем дворце, носили позолоченные доспехи и выглядели такими же декоративными, как птички в клетках.

– Должно быть, король уверен в прочности своего правления, – заметил Изак Везне. – Это место совершенно не защищено от нападения.

Теперь, когда представления закончились, Везна с удовольствием избавился от доспехов. Но даже воинская одежда фарла-нов выглядела неуместно в столь изысканном окружении.

– Не сомневаюсь, что король все учел, когда строился этот дворец, – ответил граф. – Присмотритесь – например, верхняя часть стен деревянная. Готов поспорить, что отряд легко сможет выбить молотами соединительные шипы, скинуть деревянные части – и почти моментально на них встанут воины, чтобы стрелять со стен. А вы обратили внимание на землю внизу? Она рыхлая, и, скорее всего, под ней есть доски, скрывающие ров. А эти апартаменты? Они образуют круг, и в комнаты можно попасть только изнутри. Если стену пробьют, Эмин сможет подняться на крышу и легко расправиться со всеми, кто попытается проникнуть во двор.

Изак снова огляделся – и вместо беззащитного нарядного дворца со множеством скульптур увидел теперь классический замок с двумя рядами стен. Он представил себе короля в шляпе с пером: экстравагантный головной убор не мог скрыть холодного блеска глаз.

– Видно, это характерно для всего города, – согласился он. – Интересно, что еще может скрываться под изысканным внешним видом?

– Я постараюсь повнимательнее рассмотреть бани, пригляжусь к «беззащитным улыбкам», как говаривал мой отец.

Везна надкусил яблоко и, глядя в глаза своему господину, прислонился к перилам балкона.

– Да, не сомневаюсь, вы обязательно что-нибудь обнаружите: там будут купаться замужние женщины, – поддразнил Изак. – Наверное, после этого Тила не станет с вами разговаривать как минимум неделю.

Архитекторы превратили полдюжины естественных горячих источников в настоящее чудо Ланда. Рядом с большим залом построили три помещения поменьше, и в одном из них мылись военные – король любил раздавать титулы своим сторонникам, поэтому значительную часть городской элиты составляли воины-ветераны. Небольшое помещение давало им желанное уединение, а кроме того, здесь встречались с прославленными героями молодые воины. Король Эмин считал, что таким образом опытные солдаты будут помогать молодым не только на учениях, но и рассказами во время отдыха.

Второе помещение отводилось для женщин и незамужних девушек, а последнее, самое маленькое, было отведено для королевской четы. В это святилище приглашали лишь избранных, попасть туда было великой честью. Поскольку Дораней лично доставил Изаку приглашение посетить именно это отделение бань, белоглазый понял, что король хочет обсудить кое-что без свидетелей.

Их позвали во двор примерно через час. Внизу уже были приготовлены паланкины и ждал король Эмин, на этот раз одетый куда проще. Единственным новым лицом в его свите оказался небрежно выбритый человек лет тридцати, явно чувствовавший себя неловко в форме. Он то и дело переминался с ноги на ногу, словно предпочел бы заняться чем-нибудь полезным вместо того, чтобы сидеть в банях с заезжей знаменитостью.

– Лорд Изак, это командир городской стражи Брандт. Я знаю, у вас есть «духи», но командир Брандт позаботится о том, чтобы «духи» вам не понадобились. Вы можете передвигаться по городу совершенно свободно, но, боюсь, вам придется смириться с тем, что Брандт будет следовать за вами по пятам.

Изак улыбнулся – в этом имелся смысл.

Наверное, Брандт начинал в королевской гвардии как честолюбивый аристократ, но его лоск заметно потускнел после нескольких лет борьбы с городскими преступниками.

– Он слишком молод для чина командира стражи, – заметил Изак.

Наступила неловкая пауза. Кранн улыбнулся Брандту.

– Я хочу сказать, что это лишь подтверждает его деловые качества, и я буду рад иметь в своем распоряжении такого человека.

Командир вздохнул с облегчением.

Король Эмин пригласил Изака занять паланкин, который должны были нести самые сильные носильщики – полуголые, с блестевшей от масла кожей, с украшениями на шее и в мочках ушей, с какими-то странными ремнями на запястьях. Как только Изак приблизился к паланкину, подошли еще четверо богатырей, чтобы помочь его нести.

Изак проверил крепость рамы, под тканью обнаружил металлический каркас и, убедившись, что паланкин его выдержит, устроился поудобнее.

Носильщики подождали, пока он сядет, закрепили охватывавшие их запястья ремни на ручках шестов и подняли кранна. Один из богатырей тихонько застонал, но остальные не показали виду, как им тяжело. Главный носильщик осмотрел свою команду, чтобы убедиться, что самого могучего человека Ланда не уронят, и все принялись ждать, пока будут готовы остальные паланкины.

Михн отказался от паланкина и встал рядом с портшезом Изака, опираясь на свою окованную металлом дубинку, как на посох. За плечами Михна висел мешок с книгой и свитком, пристроенный так, чтобы не мешать в случае каких-либо непредвиденных неприятностей. Командир Брандт занял место справа от Изака, держа руку на эфесе меча и внимательно осматривая всех во дворе.

Король Эмин подождал, пока гости устроятся, сел в свой паланкин, и вся процессия тронулась в путь, быстро найдя общий ритм движения.