Текст книги "Вызывающий бурю"

Автор книги: Том Ллойд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

Дома, стоящие у городской стены, имели не больше двух этажей, зато ближе к центру виднелись и высокие здания.

Советник Хорен вел отряд вдоль широкой главной улицы, мимо таверны, явно пользующейся популярностью. Едва посетители завидели гостей, все разговоры и шум сразу смолкли.

Торамин заметил, что на него глазеют, и сразу загарцевал, демонстрируя рельефные мускулы на плечах и боках. Изаку не требовалось усилий, чтобы произвести на людей впечатление. Он похлопал Торамина по шее, но тот лишь выше вскинул голову и продолжал пританцовывать. В бледном сиянии Кази белые рукава плаща Изака мерцали таинственным светом, а его темно-синяя маска выглядела еще более грозной; многие зрители решили, что этот темный лик слишком напоминает иконы с изображением Нартиса. Здесь и там раздавалось бормотание: некоторые читали молитвы.

Когда отряд миновал таверну, Изак улыбнулся, услышав, как сзади вновь загомонили. Да, давно миновало время, когда он был простым обозным мальчишкой! Теперь его приезд производил впечатление на целый город: кранна помнили везде, где он ел, пил или провел ночь. И трактирщики, заведения которых он посетил, смогут потом говорить постояльцам: «Я отдаю вам лучшую комнату, в ней останавливался сам лорд Изак». Но самое удивительное, что для людей это, и впрямь, будет иметь значение.

Дорога закончилась у небольшой рощицы в самом центре города, там, где обычно бывает рыночная площадь. Подлесок расчистили, чтобы можно было легко проехать, и местные советник и капитан въехали под деревья, даже не придержав лошадей.

Изак и Везна переглянулись.

В такой роще невозможно было устроить засаду. Путники без колебаний последовали за своими хозяевами.

В роще Изак увидел несколько покрытых резьбой камней, беспорядочно разбросанных там и сям. До него донеслось слабое эхо – похоже, тут кто-то был. Юноша догадался, что это священная земля, наподобие храма, посвященного богиням Амавок или Белараннар.

За рощей их взорам снова открылась улица; один, самый большой, дом стоял на ней особняком. В Тире такое здание посчитали бы скромным, но для Горента оно было весьма внушительных размеров, и дома поменьше как будто почтительно сторонились его.

Советник остановил коня перед богато украшенной дверью и повернулся к гостям.

– Милорд, я оставляю вас в надежных руках Адена, служителя пророка, – он показал на высокого сухопарого человека, появившегося из великолепных покоев.

Тот спустился по каменным ступеням, молитвенно сложив руки на груди; на него вид Крана, похоже, не произвел такого впечатления, как на людей в таверне.

– Лорд Изак, добро пожаловать в Горент.

Аден слегка поклонился спешивавшемуся Изаку.

– Сейчас мой хозяин явится, чтобы поприветствовать вас, а пока позвольте предложить вам еду и вино.

В степенном облике слуги со старательно зачесанными назад редеющими волосами было нечто загадочное. Изак демонстративно принялся разминать спину и плечи, а когда он собрался-таки снизойти до ответа, на пороге возник дико жестикулирующий человек, который запищал тонким гнусавым голосом:

– Лорд Изак, наконец-то вы прибыли! Заходите, комнаты для вас готовы. Мои конюшие позаботятся о лошадях, а у нас с вами есть дела поважнее. Думаю, мой кабинет вполне подойдет, чтобы все обсудить!

В руку белоглазого вцепились костлявые пальцы хозяина – видимо, это и был пророк, который почти тонул в своих просторных белых одеяниях.

Изак обменялся с товарищами изумленными взглядами. Очень немногие за исключением близких друзей решались прикоснуться к кранну, а этот странный человечек пытался повлечь его за собой силой, как ребенка. Изак жестом велел Михну остаться и позволил пророку втащить себя внутрь.

Подталкивая Изака, человечек на ходу обсуждал достоинства горентских коней, причем говорил и за себя, и за своего спутника.

Внутреннее убранство дома сильно отличалось от того, что было принято в Тире. Стены, украшенные яркими цветными драпировками, по всей передней – ивовые птичьи клетки: они свисали с потолка, стояли в стенных нишах и на специальных подставках с замечательной резьбой. Изак замедлил шаг, чтобы полюбоваться на такое диво и получше рассмотреть одну из птиц. Крошечное существо размером с его палец имело нежно-зеленую окраску, головку украшал восхитительный золотой хохолок.

Как только Изак приблизился, птичка вскинула голову и издала прелестную плавную трель. И тотчас вся передняя наполнилась птичьим пением – все остальные пернатые пленницы тоже подали голос. Изак только вертел головой, потрясенный многоцветьем и многоголосьем.

На шум прибежала Тила и, в восторге, замерла.

– Кажется, мой хор произвел на вас впечатление, лорд Изак, – заметил пророк. – Вообще-то, эти птицы ночью редко поют. Считается, что лесные твари обладают удивительно тонкой интуицией – примечательно, что они вас не боятся, хоть вы и белоглазый. Однажды сюда забралась дикая кошка, какой тогда случился переполох!

– Вы все время держите их взаперти? – поинтересовалась Тила, заметив, что некоторые клетки очень тесны.

– Нет, конечно. Днем они сидят на деревьях в городском саду – мы славимся своими экзотическими птичками. Но в холодные ночи мы заманиваем их в клетки, и самые ручные из них теперь не мигрируют.

Пророк широко улыбнулся.

В дверях с недовольным видом появился слуга Аден, из-за его спины Везна и госпожа Даран пытались получше разглядеть поющих птиц. Чистка клеток наверняка входила в обязанности слуги.

– А вы знаете, что у короля Нарканга есть похожее увлечение? Он разбил сады специально, чтобы привлекать бабочек, которые летят из Мустета вдоль побережья и проводят лето в окрестностях Нарканга. Говорят, незабываемое зрелище. Бледно-голубые особенно красивы.

Пророк неожиданно замолчал и нахмурился.

– Но нам пора идти. Простите меня, пожалуйста, уважаемые дамы и господа. Аден, принеси еду и вино в мой кабинет, когда позаботишься о друзьях лорда Изака.

Пророк снова схватил белоглазого за руку и повлек вверх по широкой лестнице, а потом – по коридору, заканчивающемуся двумя высокими, украшенными резьбой дверями из полированного дерева изысканного цвета кофе с молоком. Изящная резьба изображала узор из животных и деревьев, но Изаку не удалось как следует ее рассмотреть – хозяин втащил гостя в комнату.

Прямо на полу стояли стопки книг, лежали свитки, на всех полках громоздились музыкальные инструменты рядом с глиняными горшками и странными камнями. Все предметы были старыми и грязными. В большом открытом секретере хранились старинные на вид драгоценности и несколько амулетов. Изак сразу определил, что их магическая сила весьма скромна. Маги из Колледжа с презрением отвергали подобные вещи из-за их «низкой магической энергии», пригодной лишь для деревенских ворожей или лесных колдуний.

Пророк плюхнулся в кресло, но сразу вскочил, едва взглянув на второе кресло и прикинув вес Изака.

– Как могло случиться, что я ничего о вас не слышал, хотя вы, похоже, правите этим краем? – спросил Изак, осторожно опускаясь в предложенное кресло.

Пророк улыбнулся и сел напротив, вдруг став совершенно спокойным. Соединив кончики пальцев, хозяин вгляделся в гостя.

– Я вовсе не претендую на роль правителя. Я лишь даю советы, и только тогда, когда меня об этом просят. Насколько мне известно, фарланы не интересуются нетитулованными особами, когда ведут дела с другими государствами. Подозреваю, вам известно про наши земли лишь одно: на них претендуют Тор Милист и Хелрект, но никто пока ими не завладел.

Изак кивнул, ничуть не обидевшись на дружелюбный сарказм пророка. Фарланы были одним из самых сильных народов Ланда и бережно хранили свои традиции и свою могучую феодальную систему. Аристократы имели власть и положение в обществе; всякий, кому удавалось чего-то добиться, получал титул и становился частью феодальной системы. Люди вроде пророка не укладывались в подобную систему.

– Позвольте рассказать все по порядку, – продолжал хозяин. – Исторически этот край не имел самоуправления, но и завоевать его никто не сумел. Нами никто не помыкал и не правил. На сегодняшний день ни Тор Милист, ни Хелрект не заинтересованы в захвате наших земель – прежде всего потому, что захватить их непросто, а во-вторых, тогда эти страны будут граничить с очень серьезными врагами.

– Возможно, мы начнем с самого начала? – перебил Изак. – Я даже не знаю вашего имени.

– Имени? Ах, да, конечно. Простите мою бестактность. Меня зовут Федей, Уистен Федей, а народ называет меня пророком.

Федей улыбнулся, чтобы не создалось впечатление, будто он хвастается. Изак кивнул, прося собеседника продолжать.

– Я – ученый. Я мог бы многое о себе рассказать, но буду краток. У меня обнаружились довольно скромные магические способности, и в молодости я некоторое время изучал магию наряду с другими, не магическими, науками. А когда мне исполнилось двадцать пять, у меня начали проявляться явные способности предсказателя.

Он сделал паузу, ожидая, что Изак о чем-нибудь спросит, но белоглазый только снова кивнул.

– В этом месте моего рассказа вам полагалось бы сказать: «Да неужто?» – сухо произнес пророк.

– В самом деле? Хм… Наверное, – смутился Изак. Федей хихикнул, как довольный ребенок.

– Во всяком случае, так восклицает большинство слушателей. Если вы когда-нибудь обучались магии, вы должны знать, что я рассказываю невероятные вещи.

– Возможно, – чуть свысока ответил Изак. – То есть меня неправильно учили?

– Ммм… Что вы, вовсе нет. Но то, что я рассказал, противоречит теории магии, а ее пока никто не опроверг. Однако, как уже поняли многие, реальность Ланда часто не укладывается в теорию. И я уверен – вы уже поняли по отсутствию магических возмущений, что я не пророк. Каким-то образом мои пророческие способности подавляются моей магией…

– Минуточку, какой магией? Я и впрямь ничего не чувствую.

Пророк склонил голову, принимая возражение.

– Все мои способности почти полностью исчезли из-за столкновения двух сил, двух моих талантов. Я могу призывать на помощь небольшую магическую энергию, но и только. Я могу заглядывать в будущее, но вижу только ближайшие события. Зато я могу объяснить свои видения. Они не всегда отчетливые, но ваш приезд, например, я увидел сразу. От вас исходят очень сильные магические возмущения.

– И вы можете предсказать мое будущее? – Изак задал вопрос совершенно серьезно, но лицо Федея застыло, словно он заметил в тоне собеседника сарказм.

– Думаю, позже, – очень холодно ответил пророк. – Потому что сейчас я хотел бы услышать что-нибудь про вас.

Изак охотно кивнул, рассердившись на себя за то, что оттолкнул такого дружелюбного человека.

– Конечно. Хотя вы, наверное, и так почти все про меня знаете.

– Вы встретили по дороге Моргиена?

Изак подскочил. Он ожидал вопросов о своих дарах – и только сейчас сообразил, что, в отличие от большинства людей с магическими способностями, пророк даже не взглянул на Эолис. Как и Моргиена, Федея больше интересовал сам Изак.

– Я… Да. Как вы об этом узнали? Это вы послали его?

– Послал Моргиена? Ха! Такие, как я, не могут никуда его послать. Я лишь знал, что он где-то в наших краях, а Моргиену частенько удается встречаться со всякими интересными людьми. Он и сам любопытный человек, несомненно. Я впервые узнал о нем еще в молодости, а сейчас мне за семьдесят.

Пророк рассмеялся, заметив недоверие Изака.

– Вас это удивляет? Для тех, кто не ведет общепринятого образа жизни, время зачастую замедляется. Вы сами перестанете меняться после тридцати лет. Как бы то ни было, Моргиен приезжал ко мне недели две тому назад. Я знаю о нем немного, но его интересы частенько совпадают с моими. Помимо всего прочего, его интересует секрет моего здоровья, но, держу пари, он почти ничего не рассказал вам о себе. Изак кивнул.

– А мне следует знать о нем побольше?

– Понятия не имею, – ответил Федей. – Но то, что мне о нем известно, может таить в себе опасность. Поэтому обсуждать Моргиена следует очень осторожно.

– Почему? Разве у вас есть враги?

– Да. Храмовые рыцари, например. Они терпеть не могут ученых.

На этот раз улыбка Федея стала нервной, его пальцы беспокойно затеребили края одежды.

– А еще милые дамы из Белого круга, которые, неизвестно зачем, копят серьезные силы. Если они захватят Тор Милист, вряд ли они оставят в покое и наши земли.

– Нет. Не верю, чтобы все было так просто, – настойчиво проговорил Изак. – Итак, во что вы ввязались?

Пророк осел в кресле.

– Мне это не нравится. Мы много лет были так осторожны, – пробормотал он скорее себе самому, чем Изаку.

– Что именно вам не нравится?

Федей выпрямился.

– Вы знаете Верлика, мага? Возможно, вам пока неизвестно, что он открыл свою школу, которая отличается от всех школ, созданных после Великой войны. Чтобы учение его не погибло, он еще до захвата Менина отослал оттуда с учениками многие свои труды. Так о нем узнали на западе. Его учеников преследовали во всех городах, но они все терпели и тайно обучали собственных учеников. Среди посвященных их называют детьми Верлика. В каждом городе-государстве Ланда есть люди, которые прячут у себя работы Верлика, верят, что его учение не ересь, хоть и противоречит нынешней политической догме.

– Для чего вы мне все это рассказываете? Если кто и олицетворяет нынешнюю политическую догму, так это я сам.

Изак невольно напрягся – знакомое ощущение. Наверняка ему рассказали не все! Он чуть ли не кожей чувствовал интриги, заговоры и тайны.

– Именно это мне в вас и не нравится, – заявил пророк. – Но Моргиен говорит, что вам можно доверять.

– Моргиен? Когда он к вам приходил, мы с ним даже не были знакомы. И почему он ничего не сказал мне о вас, когда мы наконец встретились?

Изак понимал, что ведет себя вызывающе, но ему и без того приходилось изо всех сил обуздывать свой характер.

– Моргиен никогда не спешит в делах. От него вы ни за что не услышите весь рассказ за один присест. Он поступает так исходя из соображений вашей или же собственной безопасности. Не нужно быть пророком, чтобы понять – мы вступили в век Завершения, и нам следует быть осторожными. Хоть я и слабый прорицатель, я вижу темную тень, скрывающую наше будущее.

– Какую тень? – спросил Изак, услышав в голосе Федея что-то слишком знакомое.

– На всем, что я вижу, лежит тень, и чем дальше я заглядываю, тем гуще она становится. Она собирается на горизонте, словно грозовая туча. Я знаю слишком мало, чтобы объяснить, что это такое, тут вам нужен король Эмин. Они с Моргиеном что-то затевают, а вы играете во всем этом очень важную роль, поэтому я помогу вам, чем смогу.

– Откуда Моргиену так много известно? – сердито буркнул Изак. – Он похож на бродягу. Каким образом, ради Нартиса, он мог оказаться в одной упряжке с королем Нарканга?

– Моргиен не так прост, как кажется. Они с Эмином в определенном смысле птенцы одного гнезда. Все началось еще во время похода в Эльфийскую пустошь более ста лет тому назад. Тот поход возглавлял один из детей Верлика, его отряд в сопровождении эскорта храмовых рыцарей отправился осмотреть разрушенный замок. Считалось, что местные жители настроены вполне дружелюбно, но…

– Отряд так и не вернулся с пустоши? Что ж, в этом нет ничего удивительного. И вряд ли в этой истории замешаны темные силы.

– Вернулся один Моргиен. Подозреваю, что, кроме Эмина, никто не знает, что тогда на самом деле произошло. Если же вы попробуете спросить об этом самого Моргиена… Думаю, лучше его не спрашивать. После того происшествия Моргиен и начал путешествовать по всему Ланду, разыскивая оставшихся в живых детей Верлика. Теперь он помогает им поддерживать связь друг с другом, и король Эмин нанял ему в помощь двадцать-триднать человек. Их немного, но они не менее опасны, чем арлекины, и преданы королю.

– Вы с ними встречались?

– Они доставляют мне послания, узнают у меня новости, предлагают помочь, если потребуется…

– Помочь?

– Сам я к их помощи не прибегал, но до меня доходили разные слухи: у людей исчезают конкуренты, таинственным образом вспыхивают пожары, правители города неожиданно меняют свои решения. Но нет никаких доказательств чьей-либо причастности к этим делам, и обвинение предъявить невозможно. Порой в подобных действиях я вижу руку судьбы. В Нарканге существует известная банда – братство, как они себя называют. Их можно узнать по черной татуировке на левом ухе – очень маленькой, почти незаметной. Это эльфийская руна «сердце», правда, я не знаю, что она конкретно означает.

Изак подобрался. Лишь огромным усилием воли ему удалось удержаться и не прикоснуться к ожогу на своей груди. Сколько лет эти люди используют такой символ? Знают ли они, что он означает?

Изак не обратил внимания на стук в дверь, зато Федей подскочил на стуле и покраснел. Изак заметил, что его собеседник нервничает: человек, который без малейших колебаний тащил за руку белоглазого, боялся даже говорить о братстве.

– Заходите! – в конце концов выдавил Федей.

В комнату вошел Аден, ловко держа на одной руке нагруженный поднос. Изак помог ему переставить блюда на стол, а потом уселся, чтобы приступить к еде – он вдруг почувствовал страшный голод. Да и в беседе пора было сделать перерыв.

Шрам над сердцем кранна сильно ныл.

Наконец Федей не выдержал и громко откашлялся.

– Кстати, о символах. Насколько я вижу, ваш герб – дракон. Его выбрала для вас геральдическая палата?

Изак кивнул.

– А что?

– Ну, дракон – многообещающий символ. Неудивительно, что такой герб имели многие, в том числе Деверк Грает и Али-акс Версит.

– Версит? Повелитель йитаченов, который похитил Мерлата?

– Его разбили только у самых стен Тиры. Да, он самый. А Грает был правителем Менина и чуть не уничтожил Лиц, чтобы заставить свое племя отправиться в долгий поход. Они оба всю жизнь несли разрушение и погибель.

– Их драконы тоже изображались в короне? Федей заерзал под пристальным взглядом Изака.

– Нет. Я ничего не слышал о таких драконах, – ответил пророк, опустив взгляд.

– Расскажите, чем вы занимаетесь, – неожиданно попросил Изак.

Федей стал подробно рассказывать о своих делах, постепенно успокаиваясь. Он проболтал почти час, а Изак тем временем ел, а потом, насытившись, потягивал из кубка подогретое вино. Несомненно, Федей был рад возможности поговорить с человеком, проявившим к нему искренний интерес. С большинством своих коллег пророк переписывался, но не встречался лицом к лицу. А Изак задавал много умных вопросов и живо всем интересовался, поэтому Федей вовсю пользовался такой удачей.

Наконец Изак остановил его, изменив тему беседы.

– Раз вы пророк, не могли бы вы предсказать мне будущее?

Кранн помнил, что говорили ему Моргиен и Кселиата, но не смог устоять перед искушением услышать и мнение Федея.

Тот медленно кивнул, взял Изака за руку и, закрыв глаза, начал глубоко, размеренно дышать. Изак почувствовал себя полным идиотом; если бы не сосредоточенное, очень серьезное выражение лица хозяина, он выдернул бы из его пальцев свою руку и посмеялся над всей этой затеей.

Некоторое время Федей сидел неподвижно, потом его рука вдруг дернулась, и Изак тоже вздрогнул от неожиданности. Впервые он почувствовал исходивший от Федея выплеск магической энергии, впрочем совсем слабый. Свечи затрепетали, как от сквозняка, и Изак скорее ощутил, чем увидел движение – как будто что-то промелькнуло в самом темном углу комнаты. Он повернулся, чтобы посмотреть, что там такое, но не увидел ничего необычного. Юноша уже решил, что ему померещилось, но Федей посмотрел в ту же сторону.

– Что это было?

– Точно не знаю, милорд.

Голос пророка не дрожал, но все равно Изак почувствовал в нем скрытый страх. Федей встряхнулся и глубоко вздохнул.

– Когда я коснулся вашей руки, мне явилось видение, но не вашего будущего. Я увидел Арина Бвра… А может, то были вы, только ростом поменьше и не такой широкоплечий. Человек, отбрасывавший густо-черную тень, был в полных доспехах, в шлеме с рогами дракона. И стоял он среди двенадцати хрустальных колонн, изгибавшихся самым причудливым образом. Напротив него стоял другой рыцарь, с зазубренным мечом в одной руке и собачьим поводком в другой.

Изак не смог сдержать дрожи, вспомнив рыцаря из своих сновидений в черных доспехах с тяжелым зазубренным мечом. Юноша прекрасно помнил леденящую остроту того страшного клинка.

– Поводки тянулись к сидящим у его ног обнаженному четсу и крылатому демону.

Голос пророка дрогнул.

– И что все это значит? – Изаку с большим трудом удалось выдавить этот вопрос.

Пророк, побледневший как полотно, медленно повернул голову и посмотрел Изаку в глаза. Движение словно вывело Федея из оцепенения, и он откинулся на спинку стула, почти лишившись чувств. Изак попытался усадить его поудобнее.

– Чем вам помочь? – спросил кранн, чувствуя себя совершенно беспомощным.

– Огромная слабость… Позовите Адена, – прошептал старик.

Изак резко дернул за висевший у камина шнурок, по комнате разнесся звон колокольчика. Почти мгновенно вбежал Аден и, не обращая внимания на Изака, бросился к хозяину. Только после этого он сказал кранну, что товарищи дожидаются его внизу, а служанки готовы проводить путников в отведенные для них спальни.

В последний раз посмотрев на Федея, Изак тихо сказал:

– Поправляйтесь. С нами все будет в порядке. Пророк слабо улыбнулся.

Изак вернулся к товарищам – те сидели в роскошном зале и разговаривали. Но кранн едва ли проронил хоть слово в этот вечер. Образ темного рыцаря с зазубренным мечом тяжелым камнем лежал на его душе.