Текст книги "Кровь драконов"

Автор книги: Тодд Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

– Ты хотел бы продолжать заниматься с ними?

– Несомненно.

С почти скорбным стоном Эморра резко заступила ему дорогу, вынудив остановиться.

– И?

Первое, что пришло Тьерану в голову и поразило его до глубины души, было внезапное осознание того, что он выше ростом, чем Эморра, – и что ему это нравится.

– Что – и?

Эморра чуть слышно скрипнула зубами, а потом глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Каждое занятие – это урок не только для детей, но и для преподавателя.

– Вы это уже не раз говорили. Думаю, в этом есть какой-то смысл.

– Итак, – произнесла она таким тоном, будто из последних сил сдерживала недовольство, – что же ты узнал сегодня?

– Наверно, то, что могу вести занятия с младшими учениками? – предположил Тьеран.

Глаза Эморры сверкнули. Тьеран не раз замечал у нее такой взгляд. Он всегда появлялся во время серьезных дебатов, когда она была расстроена и собиралась сделать очень весомое замечание.

Юноша вскинул обе руки, словно сдавался в игре.

– А что же, по-вашему, я должен был узнать?

Эморра покачала головой, показывая всем своим видом, что не станет отвечать на вопрос. С тех пор как Тьеран удрал в Барабанную башню, он стал для нее чем-то вроде объекта пристального изучения. Восстание молодого человека против ее матери пробудило в Эморре живой интерес к нему. Этот интерес еще больше усилился, когда она узнала о том, что Тьеран разработал серьезные усовершенствования барабанного сигнального кода. Поняв, насколько сильно его подростковое чувство отверженности подкрепляется реакцией окружающих на его изуродованное лицо, она всерьез задумалась, как же ему помочь.

В животе у Тьерана громко заурчало. Пожав плечами – дескать, как хотите, – он обошел Эморру, жестом пригласил ее следовать за ним и зашагал в сторону кухни.

– Вы обо мне беспокоитесь, – сказал он после непродолжительного молчания.

Эморра кивнула:

– Я беспокоюсь обо всех. Тьеран фыркнул:

– В таком случае у вас слишком много беспокойства.

– Это моя работа! Как и все на Перне, Колледж должен зарабатывать себе на жизнь. Поэтому с учеников взимается плата за обучение, а преподавателям платят за те исследования, которые они проводят. И вся полученная прибыль вкладывается в новые проекты.

– Я знаю – вроде Барабанной башни, – сказал Тьеран.

Они подошли к двери кухни.

– Мне нужно забрать еду для Джендела и других и отнести ее в башню.

– Я тебе помогу, – предложила Эморра.

– Спасибо, – вежливо отозвался Тьеран, не на шутку удивленный тем, что декан Колледжа не брезгует такой черной работой.

К счастью, в этот день в кухне работали Аландро и Мойра. Аландро прибился к кухне Колледжа с Года Лихорадки, когда его доставили сюда больным сиротой. Немного оправившись от болезни, он по собственному желанию устроился на кухне и с тех пор с готовностью выполнял там любые работы. Теперь, когда ему уже хорошо перевалило за тридцать, он отнюдь не утратил жизнерадостности и проворства, отличавших его с первых же дней жизни в Колледже.

Мойра появилась значительно позже. Она тоже была воспитанницей Колледжа, но отказалась уехать, когда два года назад достигла совершеннолетия. Она заявила, что нигде не найдет столь же хорошо устроенную кухню, как в Колледже, и ни за что не согласится на что-то худшее, пусть даже все владельцы Великих холдов уговаривают ее на коленях.

– Мне нужно четыре завтрака для Барабанной башни, – без предисловий сказал Тьеран, переступив через порог.

Суровое лицо Мойры – она ревностно охраняла свои владения – просветлело, когда она увидела, кто к ней явился.

– А за это ты…

Тьеран усмехнулся и низко поклонился.

– Я буду возносить тебе хвалы перед всеми барабанщиками на свете.

Мойра нахмурила брови и поджала губы, старательно пытаясь изобразить гнев.

– Только прошу тебя, Тьеран, не надо петь. По-моему, твой голос еще не установился.

– Это точно, – с печальным вздохом согласился Тьеран. – Тут уж не поспоришь.

Повариха смерила юношу оценивающим взглядом.

– В таком случае ты после обеда будешь целый час катать меня на лодке.

Тьеран лишь на мгновение задумался, перед тем как кивнуть.

– Договорились! Но только если ты позволишь мне сделать меренги.

Лицо Мойры расплылось в широкой улыбке.

– Отлично! – Она повернулась к своему напарнику. – Ты слышал, Аландро? Тьеран сегодня вечером приготовит какую-нибудь ерунду!

Великан-помощник задумчиво посмотрел сверху вниз на маленькую повариху, затем на Тьерана, который шутливо помахал ему рукой, и спросил:

– Неужто меренги?

– Да, – подтвердила Мойра, – он будет делать меренги. – Она нашарила у себя за спиной огромный половник и угрожающе замахнулась им на Тьерана. – Только на этот раз чтобы никакого розового экстракта! Он стоит целое состояние, а ты совершенно не знаешь меры.

Эморра улыбнулась, оценив разыгрывавшуюся перед нею сценку. Ей понравилось, как Мойра с озабоченным видом оглядывалась вокруг в поисках внушительного предмета, которым можно было бы эффектно замахнуться на Тьерана. И еще ей понравилось, что Тьерана так приветливо встречают на кухне. Конечно, он был бы дураком, если бы не постарался найти общий язык с лучшим поваром Колледжа, а Эморре давно уже стало ясно, что Тьеран ни в коем случае не дурак.

– Подождите минуточку, – вмешалась она в разговор. – Так это были твои меренги?

Тьеран кивнул.

– Они были замечательно вкусными. – Эморра задержала на юноше оценивающий взгляд. – Итак, ты можешь готовить, убирать, преподавать…

– У нас не осталось больших термосов, – перебил ее Аландро, указывая на два подноса.

– Да, последний разбился вчера днем, – печально подтвердила Мойра. – Именно поэтому я налила ваш суп в судки и сделала бутерброды. Теперь, если вам захочется поесть горячего, придется идти в столовую.

– А может быть, маленькие термосы остались? – спросил Тьеран. – По ночам на Барабанной башне очень уж холодно.

– Могу себе представить, – согласилась Мойра. – Да, есть еще два, но они оба персональные. – Она улыбнулась Эморре. – Один хранится для вас, декан, а второй для вашей матери.

Тьеран кивнул и поднял поднос. Эморра взяла второй.

– А может быть, вам стоит разводить там огонь? – спросила Эморра, когда они покинули Колледж и направились к Барабанной башне.

– Там нет места, – отозвался Тьеран. – Кроме того, я думаю, мы замучаемся каждый вечер таскать туда дрова.

– Совсем разленились! – шутливо возмутилась Эморра. – Ладно, в конце концов, это же вам придется мерзнуть, а не мне.

По мере приближения башня казалась Эморре все огромней. Декан привыкла видеть ее издалека, из Колледжа. Сохраняя дружелюбное молчание, они принялись карабкаться вверх и остановились лишь на середине винтовой лестницы, поднимавшейся вдоль наружной стены башни.

– Вот потому-то я и предпочитаю мерзнуть, – с усмешкой сказал Тьеран, обведя широким жестом участок лестницы, находившийся в поле зрения.

– Да, теперь я понимаю, что это была бы совсем не простая работа, – согласилась Эморра, когда ей наконец-то удалось отдышаться.

Дальше они шли намного медленнее.

– Родар, Джендел, мы пришли! – крикнул Тьеран, добравшись до последних ступенек лестницы.

– Вы, однако, не спешили, – откликнулся Джендел. – Надеюсь, пища, по крайней мере, съедобная!

– Она холодная, – сказала Эморра, опуская поднос на единственный столик, где нашлось немного свободного места.

– Мы к этому привычные, – сказал Родар и поспешно подскочил, чтобы помочь ей.

– А где Кассия? – спросил Джендел.

Тьеран застонал и хлопнул себя по лбу.

– Я ведь знал, что что-то забыл!

– Это я виновата – я его отвлекла, – вступилась за юношу Эморра.

– Ничего страшного. По крайней мере, вы принесли поесть! – бодро воскликнул Родар.

– Бедняга Родар. Он сидит здесь с самой первой смены, – сказал Тьеран Эморре.

– А что у нас по части супа? – скептически осведомился Родар. Он взял с подноса судок, снял крышку и понюхал содержимое.

– Термосов не осталось, так что вся еда холодная, – предупредил Тьеран.

Родар уже успел сунуть палец в кастрюльку с беловатым супом и смачно облизать его.

– Картофельный суп с пореем! Изумительно!

При дальнейшем исследовании были обнаружены солидные порции мясного филе, нарезанный большими ломтями свежий хлеб, мед, горчица и приправа из уксуса, прованского масла и шалфея – собственное изобретение Аландро, – которая отлично подходила и к зелени, и к бутербродам.

На верхней площадке Барабанной башни стульев не было, но проемы в зубчатой стене оказались достаточно широкими для того, чтобы удобно сесть. Правда, в ветреную погоду эти места сразу делались очень неуютными.

– Приправы Аландро, как всегда, изумительны, – констатировал Родар, не обращаясь ни к кому в особенности.

– Да, нам повезло, что у нас есть эта штука, – согласилась Эморра. Джендел недоуменно взглянул на нее, и она пояснила: – Ботаникам в свое время пришлось здорово повозиться, прежде чем удалось акклиматизировать шалфей.

– Почему же? – поинтересовался Родар.

Эморра пожала плечами.

– Мать говорила, что это как-то связано с переизбытком бора. В конце концов они догадались привить шалфей на местное растение. Правда, мать считает, что получившееся совсем не похоже на оригинал.

– Кроме нее, наверно, уже никто и не знает, каким было исходное растение, – заметил Джендел.

– Мне нравится этот запах, – заявил Тьеран.

– А в чем разница? – спросил Родар у Эморры. Та пожала плечами:

– Я никогда не спрашивала ее об этом.

– Декан Колледжа – и не спрашивали? – Родар был глубоко изумлен.

Эморра тряхнула головой.

– Тогда я была ученицей моей матери.

– О-о… – протянул Тьеран. Они с Эморрой обменялись понимающими взглядами.

– А они приспособили все земные организмы, или как? И фауну, и флору? – продолжал расспрашивать Родар. – Может быть, вы знаете?

– Большая часть работ по адаптации была проделана еще до Переправы, – ответила Эморра. – Но я полагаю, что ботаники, как и Китти Пинг, были вынуждены отказаться от части запланированного. В первую очередь из-за нехватки ресурсов.

– А во вторую? – Похоже, запас вопросов у Родара был неисчерпаем.

Эморра усмехнулась.

– Часть пород отказались адаптировать после обсуждения. Скажем, была какая-то штука под названием бамия,[2]2
  Бамия (Hibiscus esculentus, окра) – однолетнее растение семейства мальвовых. Высота растения до 1,5 м, по внешнему виду и цветкам напоминает хлопчатник. Родина – Вост. Африка. Незрелые стручковидные плоды употребляются в пишу как овощ, из стеблей выделяют грубые волокна, из семян изготовляют суррогат кофе.


[Закрыть] которую все единогласно решили не разводить на Перне.

– Очень жаль, что они не отказались заодно и от шпината, – недовольно скривился Джендел, откидывая в сторону несколько листиков шпината, кроме которых на его тарелке ничего не осталось.

– Да, но ведь он очень полезен! – заметил Тьеран.

– Они были очень разборчивы и по части животных, – с мрачным видом заметил Родар.

– При Высадке у них имелись полные генные банки, – сказала Эморра и сухо добавила после чуть заметной паузы: – Я думаю, что их первоначальные планы по разведению животных были сорваны.

– А в этих генных банках были слоны? – возбужденно спросил Родар.

– О нет! Опять! Только не это, – простонал Джендел.

Тьеран тряхнул головой и улыбнулся.

– Да, у них были слоны, – ответила Эморра.

– Мы наверняка смогли бы их использовать, – посетовал Родар.

– Как вьючные животные они гораздо хуже лошадей, – сказала Эморра, решительно игнорируя предупреждающий взгляд Тьерана и жесты Джендела, который, по-видимому, был бы очень рад, если бы она сменила тему.

– Да кому они нужны, эти вьючные животные? – ответил Родар. – Ноги слонов очень чувствительны к глубинным и поверхностным вибрациям почвы…

– Они способны улавливать звуки с расстояния более тридцати километров, – подхватили Джендел и Тьеран в один голос с Родаром.

– А-а, вот в чем дело! – воскликнула Эморра, только сейчас уловив суть расспросов, – Они хорошо могли бы улавливать ваши барабанные передачи, верно?

– Если бы их можно было обучить! – сказал Джендел.

– Они были очень умными! – отозвался Родар.

– Но как они попали бы от места Высадки сюда? – задумчиво произнесла Эморра.

– На корабле, – решительно ответил Родар.

– А как ты погрузил бы слона на корабль? – спросил Джендел.

– И как ты потом уговорил бы его вылезти? – добавил Тьеран.

– Скажи-ка, что ты делал бы, если бы слону понравилось на корабле? – безжалостно продолжал Джендел.

– Наверно, пришлось бы устроить ему кругосветное плавание, – закончил Тьеран со смехом, к которому не замедлил присоединиться Джендел.

Родар презрительно косился на своих легкомысленных друзей.

Тьеран наклонился к Эморре и шепнул ей на ухо:

– Мы пытались вас предупредить. Родар просто помешан на слонах.

– Как бы там ни было, – Эморра решительно вернулась к первоначальной теме, – им не удалось полностью переделать экосистему Перна.

– А они хотя бы попытались ее полностью описать? – поинтересовался Родар.

Эморра решительно помотала головой.

– Ни в малейшей степени. Даже на Земле этого не удалось сделать до конца» а ведь там в распоряжении ученых были тысячелетия.

Джендел поднялся с места и зябко передернул плечами.

– О, это слишком сложные материи для простого барабанщика! Тьеран, раз уж ты забыл привести с собой напарника, то, может быть, объяснишь, каким образом ты намерен дежурить в одиночестве?

– Я побуду с ним, – предложила Эморра. – А вы могли бы отнести посуду и прислать барабанщика из Колледжа.

Джендел нерешительно взглянул на нее, поджав в сомнении губы.

– Джендел, она отлично знает все последовательности, – успокоил его Тьеран.

– Неужели? – искренне удивился Родар.

– Совершенно точно, – подтвердил Тьеран. – У нас довольно простой набор сигналов, которые по большей части базируются на генетическом коде.

– Генетическом коде? – недоуменно повторил Джендел. – Ты никогда мне об этом не говорил.

Он взял со стола поднос, передал его Родару, второй взял сам и жестом приказал напарнику спускаться первым.

– Ладно, – сказал он, поставив ногу на ступеньку. – Тьеран, можешь взять маленький барабан и напомнить ей некоторые основные последовательности. Просто на всякий случай. Ну, ты сам знаешь: «внимание», «тревога» и тому подобное.

– Слушаюсь, мой командир, – отозвался Тьеран и отдал главному барабанщику шутливый салют.

Джендел с самым серьезным видом кивнул в ответ и начал спускаться по лестнице.

Тьеран послушно сыграл для Эморры несколько главных последовательностей барабанных сигналов, попросил ее повторить их и объявил декана годной для дежурства на Барабанной башне. На все это потребовалось не более четверти часа.

– Ну, вот, ты дважды за один день провел учебные занятия, – сухим тоном заметила Эморра. – Если будешь продолжать в том же духе, скоро тебя придется включить в штат.

Тьеран ничего не ответил. Он аккуратно подвесил маленький барабан за ремень на один из крюков, вделанных в стену возле самого входа на лестницу, а потом подошел к краю и принялся рассматривать цветущую долину Форта, где копошились мелкие фигурки людей, обрабатывавших поля.

Через некоторое время он снова повернулся к Эморре.

– Сколько у них было, у поселенцев, до первого Падения Нитей? Лет восемь, даже чуть меньше, а потом им пришлось все бросить и драпать сюда, на север.

Эморра кивнула, а потом со вздохом поддалась и шагнула к юноше.

– За это время они никак не могли провести нормальные исследования, верно? – спросил Тьеран.

– Особенно если учесть, что им было необходимо создать драконов, – согласилась Эморра. – Мать никогда не рассказывала мне о том времени, а все сохранившиеся сведения очень неопределенны.

Она нахмурилась, произнося последнюю фразу, потому что уже далеко не в первый раз пыталась догадаться, по каким таким причинам мать не заставила ее изучать исходные тексты первоначального отчета о высадке на планете.

– В таком случае чем же они располагали? Пять процентов, десять процентов? – вслух рассуждал Тьеран.

Эморра помотала головой:

– Судя по тому, что мне удалось обнаружить, – не больше трех процентов.

И тут до нее внезапно дошло, почему Цветок Ветра ничего не говорила ей о той документации. Из-за ее «упущения» Эморре пришлось разыскивать информацию самостоятельно.

«Мать, ты снова манипулировала мной!» – сердито подумала она.

Тьеран, естественно, не имевший представления, о чем думала Эморра, сердито фыркнул.

– Три процента информации об экосистеме – и все?

– Они получили очень хорошее описание генома огненной ящерицы, – ответила она. – Почти полное, наверно, девяносто семь процентов, если не больше. И неплохо расшифровали еще два или три генома, в том числе одной из самых распространенных бактерий.

– А как насчет Нитей?

– Знаешь, – ответила Эморра, – мать говорит, что геном Нити им удалось расшифровать почти полностью…

– …Но все это пропало во время Переправы, – закончил за нее фразу Тьеран и виновато взглянул на Эморру.

Едва ли не каждому жителю планеты было известно, что именно Цветок Ветра виновна в гибели большей части оборудования и документации, которые смыло за борт с застигнутых бурей судов, доставлявших уцелевших жителей Южного континента на север.

– А Лихорадка началась из-за мутации одного из вирусов, доставленных с Земли, – торопливо добавил юноша.

– Да, насколько нам известно, – уточнила Эморра. – Прошло слишком мало времени для того, чтобы болезнетворный организм мог появиться путем самопроизвольного скрещивания.

– А когда это случится?

Эморра пожала плечами.

– Я могу надеяться лишь на то, что люди на Перне выживут. При столь незначительном запасе времени моя мать и остальные биологи сделали все, что было в их силах, чтобы приспособить нас к жизни на Перне. И начали еще до прибытия.

– Именно поэтому вы и ушли? – спросил Тьеран. – Поэтому вы покинули мать? Из-за мысли о том, что остается только ждать, только надеяться на то, что если разразится какая-нибудь эпидемия, это случится еще в тот период, когда мы все еще будем в состоянии идентифицировать болезнь, сможем бороться с нею и найдем средство для лечения раньше, чем все жители Перна умрут?

– А ты, Тьеран, ушел именно по этой причине? – спросила Эморра, словно не слышала его вопроса.

Тьеран медленно кивнул.

– Знаешь, ты продержался дольше, чем я, – созналась Эморра. – Я сбежала, выдержав всего четыре года. Ты оставался целых шесть. После моей матери ты самый квалифицированный генетик на Перне.

Тьеран хмыкнул.

– Это все ерунда!

Эморра решительно мотнула головой, так что ее заплетенные в косы волосы хлестнули воздух.

– Это вовсе не ерунда, Тьеран. И ты должен об этом знать.

Тьеран вскинул на нее резкий взгляд, словно подозревал в обмане.

– Почему вы сами, бросили это дело?

Эморра секунды две стояла, поджав губы, – она пыталась решить, стоит ли отвечать на вопрос. Наконец она медленно проговорила:

– Я бросила, потому что была недостаточно хороша для него, Тьеран. Я знала, что я не тот человек, который устроил бы в этом качестве мою мать, что я не такая, какой должна была стать согласно нашим семейным традициям.

Она с трудом сглотнула подступивший к горлу комок.

– Я не могла ждать следующей всемирной эпидемии, следующей мутации, следующего биологического бедствия, зная, что инструменты, без которых мы не сможем обойтись, или уже погибли, или погибнут вот-вот, возможно, накануне того дня, когда они будут нужны позарез. – Она с несчастным видом затрясла головой. – Я просто не могла!

Тьеран подумал, что Эморра, хотя ее поведение и можно было, с какой-то точки зрения, расценить как бегство от обязанностей, все же стала деканом Колледжа. А этот пост означал, что в случае «следующего биологического бедствия» возглавить борьбу придется именно ей.

– В таком случае как же мы выживем здесь, на Перне?

– Самым наилучшим образом, – бодро ответила Эморра. – Когда это Прохождение закончится – что случится очень скоро, – люди разбредутся по всем мало-мальски пригодным для жизни уголкам континента. Они будут рожать детей, много детей, а дети будут пихать в рот все то, от чего их станут остерегать родители…

Тьеран хмыкнул и кивнул.

– Многие из этих детей заболеют, – продолжала Эморра. – Некоторые из них умрут, но остальные поправятся. На протяжении долгого времени люди будут узнавать, какие растения и животные съедобны, а чего следует избегать. Еще через какое-то, достаточно продолжительное, время они составят новый список заболеваний и разработают фармакопею лекарственных трав для лечения людей. А если случится самое худшее, то все же, возможно, какая-то изолированная группа людей избегнет заражения, эпидемия пройдет своим чередом, и уцелевшие смогут повторно заселить планету. Именно на это нам и остается надеяться, – закончила она.

Тьеран недоверчиво глядел на нее. Эморра отвела от него взгляд и посмотрела в сторону Колледжа.

– Во-он там, наверно, моя сменщица? – спросила она, указывая на женщину, поспешно шагавшую к башне от входа в Колледж.

Тьеран взглянул туда, куда указывала декан

– Да, это Кассия

– Симпатичная, – с намеком заметила Эморра.

– Она кое с кем встречается, – с печальным вздохом согласился Тьеран.

Эморра протянула руку и ласково растрепала его волосы.

– Ты тоже найдешь кого-нибудь, – сказала она. Тьеран хмыкнул и провел пальцем по шраму, который начинался на правой стороне лба, рассекал нос и переходил на левую щеку.

– Не с этим же.

Эморра дернула подбородком, не соглашаясь.

Звук торопливых шагов предупредил их о приходе Кассии. Затем появилась и сама девушка, совершенно запыхавшаяся.

– Простите меня, леди декан! Я только на минуточку прилегла и как-то полностью потеряла представление о времени.

– Пустяки, – сказала Эморра, направляясь к лестнице. – Я не скучала.

Она весело помахала Тьерану рукой и побежала вниз по ступенькам.

– Главный недостаток нашей работы заключается в том, что она либо немыслимо скучная, либо чересчур захватывающая, – проворчала Кассия через несколько часов.

На пару с Тьераном они бездельничали под медленно спускавшимся к западу солнцем.

– Нам осталось всего несколько часов, – отозвался Тьеран.

Последнее сообщение, которое они приняли, пришло более часа тому назад из южной долины Руаты и оказалось всего-навсего простой проверкой связи. Кассия немедленно отбила игривый ответ: «Что? И для этого вы нас разбудили?»

Тьеран негромко застонал, когда она послала это сообщение. Лишь бы только в Южной башне дежурил не Ведрик, а кто-нибудь другой, не то их с напарницей разругают почем зря. Ведрик не обладал даже зачаточным чувством юмора и очень строго относился к «легкомыслию при исполнении важных официальных обязанностей». – Так уж получилось, что Тьеран накрепко запомнил эти его слова.

Впрочем, Кассии повезло. Ответа не последовало. Немного подумав, они решили, что там, скорее всего, дежурила Фелла, которая до сих пор была не в ладах с некоторыми сложными сигналами. Это объясняло и почему поступивший сигнал был совсем простым, и почему не последовало ответа на их выходку.

После этого им оставалось только болтать о всяких пустяках. Естественно, в первую очередь о том, каким представляется им будущее барабанных башен после завершения Прохождения, до которого оставалось всего несколько месяцев. Кассия надеялась, что без помехи Нитей удастся выстроить столько башен, что они объединят весь Перн единой системой связи. Тьеран не был в этом уверен и считал, что разрывы в системе барабанной связи, скорее всего, будут восполнять всадники. Кассия возражала, что у всадников хватает собственных проблем и они не снизойдут до перевозки сообщений. Впрочем, оба сошлись на том, что будет гораздо легче выстроить множество барабанных башен, чем прокладывать телеграфные линии по всему континенту.

– Кроме того, для металла найдется куда лучшее применение, – заметила Кассия.

Потом беседа перешла на более интимные темы. Кассия созналась, что не будет возражать, если ей предложат поселиться в одном из новых холдов. Она очень надеется вскоре выйти замуж – тут она густо покраснела, – пока ее еще не причислили к старым девам.

– Знаешь, – сказала она, – я вообще-то сомневаюсь, что смогу вырастить шестерых детей, как моя мать. Возможно, четверых или пятерых, но шесть…

Тьеран попытался перевести разговор на другой предмет. Затем он все же совладал с собой и приступил к обсуждению волнующей темы. Почему абсолютно все должны иметь детей, пока количество поселенцев Перна не возрастет настолько, чтобы люди могли безопасно жить и защищать Северный континент от Нитей?

– Да у тебя что, мозги не в порядке? – возмутилась Кассия. – У каждого должно быть самое меньшее по четверо детей, иначе нас просто не останется, когда на нас обрушится какая-нибудь новая чума. Мы и в последний-то раз чудом выжили!

Она сердито прищурила глаза, сверля его взглядом, открыла было рот, чтобы привести какой-то еще энергичный довод, но тут же захлопнула его, даже зубы щелкнули.

Тьеран зарделся от смущения.

– Но ведь это же среднее количество. У некоторых нет ни одного ребенка, посмотри хотя бы на декана…

Кассия насмешливо фыркнула:

– На декана? Она просто еще не нашла подходящего мужика! Если у Эморры будет возможность, она родит шестерых, а то и больше.

Тьеран был потрясен ее словами.

Кассия покачала головой и покровительственно взглянула на него, чем привела Тьерана в совершенное бешенство, поскольку девчонка была на целых два года младше.

– Правда, Тьеран, тебе нужно почаще выходить из этой башни, – сказала она. – Как ты найдешь себе девушку, если все время занят делами?

Гнев юноши дошел до крайнего предела.

– Ты что, не видишь этого уродства?! – воскликнул он, указывая на свое лицо. – Да ведь такого никто и никогда не захочет!

– О, не знаю, не знаю, – нежным голосом пропела Кассия. – Могу поспорить, что там, – она указала вниз, – найдется немало девушек, которым захочется погладить твой шрам.

После этих слов Тьеран отодвинулся от напарницы на дальний конец площадки.

Весь следующий час Кассия просидела молча: Когда же она наконец нарушила молчание, то сказала лишь:

– Шторм идет. Я его чувствую.

Тьеран все еще продолжал сердиться на девушку, но был благодарен ей за предупреждение; они уже давно выяснили, что Кассия обладает почти сверхъестественной способностью предугадывать погоду.

Осмотревшись, он увидел над головой лишь несколько безобидных рассеянных облачков. Зато на западе показались плотные кучевые облака, уже начавшие сливаться в тяжелые грозовые тучи. Тьеран понюхал воздух – невероятно чистый, будто из него вымело все ионы, как это и впрямь бывает перед началом сильной бури.

– Скоро должно поступить сообщение из Западной башни, – сказал Тьеран, словно обращаясь к самому себе, но в то же время достаточно громко, чтобы Кассия могла его услышать.

Девушка не согласилась:

– Буря пройдет к северу от них.

Тьеран совсем уже решил заспорить с напарницей о погоде, как вдруг громкий хлопок и порыв холодного ветра известили о прибытии дракона. Огромного бронзового дракона. Окруженный ясно различимым ореолом воздуха, успевшего остыть от прикосновения к холодным после пребывания в Промежутке бокам, дракон, мерно взмахивая крыльями, пронесся над землей и опустился между башней и Колледжем.

Тьеран в мгновение ока схватил маленький барабан и бросился вниз по лестнице, крикнув на бегу Кассии:

– Я схожу!

– Сходи, сходи! – откликнулась Кассия, широко улыбнувшись. – А я передам.

Тьеран тоже улыбнулся ей через плечо, махнул рукой и помчался вниз по лестнице, с немыслимой быстротой перебирая ногами. Оказавшись внизу, он сразу перешел на широкий ровный бег, ловко перебросив маленький барабан через плечо.

Бронзовым драконом был Брайант', а его всадником – М'халл, предводитель Бенден-Вейра. С ними прибыло два пассажира – нет, поправился Тьеран, подбежав чуть поближе, – один пассажир и плотно упакованный сверток. Сверток был мертвым телом. Пассажиром была Цветок Ветра.

Когда Тьеран добежал до дракона, М'халл как раз помогал Цветку Ветра спуститься. Юноша принял женщину из рук всадника – о, какая же она маленькая! – и ловко поставил на землю.

– Вызови помощь, – приказала Цветок Ветра. – Тело нужно срочно отнести в холодную комнату.

– Тело? – переспросил Тьеран, уже отстукивая сообщение на своем барабанчике.

Через считанные секунды из ворот Колледжа выбежали несколько человек и стремительно утащили завернутый в саван труп. Цветок Ветра, не отставая, семенила рядом, выкрикивая на ходу распоряжения.

Снова раздался резкий громкий хлопок, и появился второй дракон. Тьеран перекинул из-за спины вперед маленький барабан, отбил сообщение для Кассии и лишь после этого опознал вновь прибывшего, который приземлился справа от него.

Это был М'халл на Брайант'е! Еще один! Вновь прибывший казался очень мрачным и, похоже, был постарше, а у первого М'халла вид сделался какой-то опустошенный, по лицу потекли слезы.

– Не делай этого! – крикнул первый М'халл второму. Мрачный М'халл, изумленный звуками собственного голоса, вскинул голову:

– Ты из будущего? Первый кивнул:

– Пожалуйста, не делай этого. Ты об этом пожалеешь больше, чем можешь себе представить.

– Нам нельзя разговаривать! – бросил младший М'халл. Он наконец-то заметил Тьерана и обратился к нему:

– Пошли за Цветком Ветра. Немедленно.

– Нет! – выкрикнул второй. – Не делай этого!

– Ты хочешь создать парадокс времени? – Глаза младшего М'халла широко раскрылись, в них легко читались искренний ужас и недоумение от того, что в будущем он способен на такую опасную мысль.

Старший из двоих М'халлов открыл и закрыл рот, но не издал ни звука. Вместо этого он двумя прыжками взлетел на спину Брайант'а и выкрикнул сквозь рыдание:

– В таком случае иди! Только не говори, что я тебя не предупреждал!

Старший Брайант' подпрыгнул, мощно взмахнул крыльями и сразу же исчез в Промежутке.

– Тьеран! – позвал юношу младший М'халл. Тьеран вопросительно взглянул на него.

Было ясно, что М'халл до глубины души потрясен встречей с самим собой из будущего и не находит себе места от беспокойства.

– Не говори об этом никому, пока я не вернусь. Тьеран, временно утративший дар речи, сумел только кивнуть в ответ.

Вернулась Цветок Ветра, сопровождаемая одним из учеников. Тьеран помог М'халлу усадить ее на дракона. И во второй раз за считанные минуты Брайант' исчез в Промежутке.

Тут же, словно отбытие дракона послужило сигналом, начался ливень. Он хлынул с небес сплошным потоком. Небо пересекали ломаные полосы огромных молний, почти непрерывно грохотал гром. Тьеран с изумлением понял, что стало темно, как ночью. Потрясенный всем случившимся, он задал себе дурацкий вопрос: а не может ли перемещение дракона во времени послужить чем-то вроде мачты громоотвода? Он промок до нитки, не успев сделать и пары шагов.