Текст книги "Возлюбленная Габриэля (ЛП)"

Автор книги: Тина Фолсом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

У нее появилось странное чувство, будто такой разговор состоялся с кем-то еще. Когда она обвинила его в желании присматривать за ней все двадцать четыре часа, то на самом деле говорила не с Габриэлем. Слова пришли к ней из воспоминаний, которых у нее и не было.

Майя вздрогнула, когда в уме сложила кусочки. Слова пришли к ней из воспоминаний, стертых негодяем. Она говорила их безликому монстру, который ее обратил.

Он хотел контролировать ее, обладать. Майя знала это инстинктивно, даже если не помнила. Память все еще оставалась пуста, но в теле сохранились ощущения.

Когда она услышала себя, говорящую эти слова Габриэлю, тело вспомнило страх. Майя чувствовала его, когда противостояла негодяю.

Она должна объяснить Габриэлю, что не хотела на него огрызаться.

Это произошло не из-за него, а из-за ее страхов. Он поймет.

Глава 19

Габриэль поставил пустой стакан крови, который налил себе, на журнальный столик, затем посмотрел на Франсин, которая удобно устроилась на диване.

Ведьма долго на него смотрела.

– Я обеспокоена.

Позвоночник Габриэля одеревенел.

– Чем?

– У меня состоялся длинный разговор с Дрейком. И затем появились некоторые подозрения по поводу Майи.

– Подозрения? – он почувствовал, что занимает оборонительную позицию.

– Расслабься, вампир. Когда я говорю подозрения, то не подразумеваю, что она обманывает кого-то. Майя действительно не знает, что с ней не так.

– С ней все в порядке. – На самом деле, Габриэль никогда не встречал более идеальную женщину.

Ведьма понимающе улыбнулась.

– У вас, ребята, скачки тестостерона случаются периодически, или вы всегда такие нервные?

Когда он открыл рот, чтобы возразить, она просто прервала его движением руки.

– К счастью, я не та, кому придется иметь дело с твоим эго. Меня гораздо больше интересует состояние Майи.

Габриэль резко выдохнул.

– Почему это?

– Она вампир, но все же пьет твою кровь и отвергает людскую. У нее была течка, хотя известно, что женщины-вампиры стерильны.

– Ты очень много знаешь о вампирах.

Франсин пожала плечами.

– Важно знать своих врагов. Чтобы лучше бороться с ними. Но шутки в сторону, ты не рассматривал возможность, что из-за твоей крови у Майи проявились такие симптомы?

Габриэль вскочил со своего места.

– Думаешь, моя кровь не достаточно хороша для нее?

– Ты действительно склонен делать поспешные выводы. Нет, я только сказала, что твоя кровь могла пробудить скрытые в ней гены. Ты сам говорил мне, когда упоминал о своей проблеме, что твое превращение было столь же трудным. Что если у вас не только это общее?

Он приподнял бровь. Габриэль рассказал ведьме слишком много о своих затруднениях в ночь, перед лихорадкой Майи.

– Мы очень сильно отличаемся друг от друга.

Она совершенна, а он и близко не такой. Даже ведьма знала это.

– Майя жаждет твоей крови, и только твоей, как я понимаю. Не кровь человека или любого другого вампира.

– Потому что я завершил превращение.

– Нет. Потому что в твоей крови есть что-то, в чем она нуждается.

Может быть, что-то, в чем нуждается ее тело.

– Ты говоришь так, будто я для нее наркотик.

– В некотором смысле. Но мы не узнаем наверняка, пока я не проанализирую ваши образцы крови.

Габриэль прищурился.

– Если это такой трюк, чтобы добыть кровь вампира, чтобы ты могла...

Франсин раздраженно выдохнула.

– Не думаю, что когда-либо встречал более подозрительного вампира, чем ты. Поверь мне, если бы я хотела причинить тебе вред, то давно бы так и поступила.

Поверить ей? Возможно, стоит, если он хочет знать, что не так с Майей и с ним.

– Может быть, если бы ты называла меня Габриэлем, а не "вампиром", то я бы быстрее поверил в твои добрые намерения, – он помолчал. – Франсин.

Она приподняла бровь.

– Если от меня требуется только это, то без проблем, – она сделала эффектную паузу. – Габриэль.

Он успокоился и сел обратно в кресло у камина.

– Сколько моей крови тебе нужно?

– Всего лишь небольшая ампула. Я возьму ее в лабораторию и проанализирую. Это займет не больше часа.

– У тебя есть лаборатория?

– Ты же не думаешь, что можно жить за счет ведьмовства, правда? Я работаю в коммерческой городской лаборатории. Это оплачивается, – ведьма подмигнула, – достаточно чтобы купить когти для моих зелий.

– Давай поднимемся наверх. Надеюсь, ты не возражаешь, если мы возьмем кровь у Габриэля, мужчины в возрасте 157 лет, в спальне. Не хочу, чтобы нас прервали. Мои коллеги, по меньшей мере, удивятся, узнав, что я дал кровь ведьме.

Она встала и взяла сумку, в которой, предположительно, находились все ведьмовские штучки.

– Обычно, я бы отказалась, но видя твое влечение к Майе, полагаю, ты для меня не опасен.

Впервые с прибытия ведьмы, Габриэль тихо усмехнулся.

– Ты привлекательна, но, без обид, меня не интересуешь ни ты, ни какая-либо другая женщина, кроме Майи.

После того как дверь в спальню Габриэля тихо закрылась, он сказал:

– Только одно пожелание. Давай потише. Майя рядом, и я бы не хотел, чтобы она нас услышала.

– Хорошо.

Франсин достала жгут и шприц. Габриэль только взглянул на нее и покачал головой.

– В этом нет необходимости. Просто дай мне пузырек.

Она протянула ему ампулу. Он мысленно заставил ногти превратиться в когти и сделал небольшой разрез на своем пальце. Кровь сразу же начала сочиться из него.

Габриэль подставил пузырёк и наполнил его красной жидкостью. Мгновение спустя, он облизал большой палец языком, закрывая рану.

Франсин забрала у него ампулу и закрыла ее, прежде чем положить в сумку.

– Отлично. Оставлю тебе одну для Майи. Позвони мне, когда все будет готово, и я пришлю кого-нибудь забрать его. Теперь, давай приступим к твоей проблеме. Думаю, в прошлый раз, когда я собиралась тебя осмотреть, нас прервали.

Габриэль сглотнул. Этой части он боялся больше всего.

– Ты даешь слово, что увиденное не станешь с кем-либо обсуждать?

– Ведьмо-вампирская конфиденциальность, само собой разумеется, – пошутила она, но ему не хотелось смеяться.

Дрожащими руками он ослабил ремень, затем расстегнул пуговицу на джинсах и молнию, звук которой эхом раздался по комнате.

Мог ли кто-нибудь в доме слышать это? Когда Габриэль спустил штаны до середины бедер, то услышал, как Франсин со свистом выдохнула.

Из-за того что он стоял прямо перед ней, когда она рухнула в кресло, ее голова оказалась на одном уровне с его пахом.

– О, парень, – прошептала ведьма.

***

Желудок Майи заурчал, но она попыталась подавить голод.

Прошло достаточно времени, чтобы Майя смогла решить, что делать. Теперь не стоит больше колебаться. Ей нужно поговорить с Габриэлем и объяснить, почему она отреагировала так резко, когда вернулась.

Ради того, что зародилось между ними, ей придется сделать первый шаг и извиниться за резкие слова.

А потом надо поесть. Ей Богу, Майя жаждала Габриэля. Не только крови, но и прикосновений, губ, поцелуев. Она чувствовала слабость в коленях только от мысли о нем, от воспоминаний, как он касался и целовал ее, как довел до оргазма своим языком и руками. Маленькие капли пота выступили на шее. Майя ощутила жар, просто думая о его объятиях.

Она закрыла дверь спальни за собой и пошла по коридору. На лестнице остановилась. Майя четко могла ощущать присутствие Габриэля. На самом деле, она чуяла запах его крови.

Ощущение казалось более резким, потому что Майя проголодалась, или она всегда могла чувствовать запах его крови с такого расстояния? Когда Майя повернула голову, то поняла, что запах стал ближе... он шел не снизу, а из спальни.

Она улыбнулась. Если Габриэль лежал в постели, так даже лучше. Сначала можно выпить его крови, а затем насладиться им. На цыпочках Майя подошла к двери. Так тихо, как только могла, повернула ручку и толкнула дверь.

Как только она шагнула в комнату, то замерла в ужасе.

Перестала дышать.

Габриэль стоял рядом с камином, прямо перед ней. Но не смотрел на нее. Его взгляд был сосредоточен на женщине, которая сидела на кресле спиной к Майе. Его же лицо казалось искажено, словно от боли.

Но это не самое худшее. Хуже всего, что брюки Габриэля были спущены до колен, показывая голые бедра, а промежность скрыта головой женщины.

Майя моргнула, но картинка не исчезла. Странная женщина делала Габриэлю минет. А на лице Габриэля была не боль. А удовольствие. Как он мог так поступить с ней?

Рыдания застряли в ее горле.

Габриэль взглянул на нее, и в тоже время женщина обернулась. Оба уставились на Майю с потрясенными лицами.

Габриэль потянул штаны, но не надел их.

– Майя, пожалуйста, все совсем не так, как выглядит.

Женщина полностью развернулась, по-прежнему закрывая вид на пах Габриэля.

Как будто Майе обязательно видеть его стояк, чтобы понять, что они делали. Ей не нужны улики для этого. Все доказательства написаны на их виноватых лицах.

Она развернулась на каблуках и выбежала из комнаты.

– Майя, послушай меня. Я могу объяснить.

Его слова прозвучали жалко, и это в лучшем случае. Что тут объяснять? Габриэль привел другую женщину в дом сразу после того, как она сказала ему, что не потерпит контроля. Это ответ на ее гнев? Его не волнует, что она думает? Как жестоко.

Майя сбежала вниз по лестнице быстрее, чем когда-либо прежде. Так это и есть вампирская скорость? Тем лучше. Нужно уйти от него и от этого места. В прихожей она увидела связку ключей на серванте.

Майя знала, что в гараже стояла машина. Знала, что Габриэль брал ее, когда встречался ночью с Зейном.

Она схватила ключи и ринулась в гараж. Двери Audi R8 с щелчком открылись. Майя никогда прежде не водила спортивную машину, но сейчас попробует. Она прыгнула внутрь, захлопнула дверь и вставила ключ в зажигание.

Секунду спустя, взревел двигатель. Устройство, которое открывала ворота гаража, оказалось там, где ожидалось... на козырьке. Через несколько драгоценных мгновений дверь гаража начала подниматься. Когда она открылась наполовину, Майя нажала на педаль газа и умчалась.

Ее новые улучшенные вампирские чувства помогли избежать аварии, когда она выехала на улицу. Краем глаза Майя увидела Иветт, остановившуюся на тротуаре и смотрящую на нее. Но проигнорировала ее, надавила на педаль газа и помчалась вниз по улице.

Ее глаза горели, и только сейчас Майя поняла, что плачет. Чертов Габриэль!

Она подпустила его слишком близко, и получила за это только адскую кучу боли. Он был точно таким, как предсказывала Иветт. Все, чего хотел, это человеческую женщину, а не бесплодную вампиршу. От нее не ускользнуло то, что женщина, чья голова была у паха Габриэля, оказалась человеком.

От нее определенно пахло человеком, только немного иначе. Но, конечно, она не была вампиром. Майя фыркнула. Ему понадобилось немного времени, чтобы найти ей замену. После всего того, что он говорил ей в постели.

Обещал, что позаботиться о ней, что навсегда останется с ней. Габриэль лгал, когда утверждал, что испытывает блаженство, когда Майя кормится.

Она вытерла слезы со щек тыльной стороной ладони. Если это значило, что мужчины вроде Габриэля могут относиться к ней с таким неуважением и черствостью, то Майя не хотела быть вампиром.

Она ударила по тормозам на светофоре, который горел красным, оставляя двигатель работать вхолостую, и глубоко вздохнула. Так уж ли сильно отличаются вампиры от людей?

Когда Майя вспомнила о ситуации в спальне Габриэля, то с отвращением поняла, что даже его "все совсем не так, как выглядит" звучало так по-человечески... любой мужчина скажет то же самое, чтобы выпутаться. Нет, раз уж на то пошло, вампиры не сильно отличались.

Все сводилось к тому, что Габриэль оказался просто еще одной лживой сволочью, не хуже, чем любой человеческий мужчина.

Поэтому она поступит так же, как сделала бы с любым другим мужчиной: забудет его. И нажалуется на него своим подругам. Да, именно это ей теперь необходимо.

Майя посмотрела на часы. Полетт должна быть дома, и она не станет возражать, если Майя объявиться, не предупредив. Она вскроет бутылку вина и посочувствует ей.

Мгновение Майя решала, сколько рассказать ей, но потом решила, что лучше все честно поведать. Если она хотела сохранить дружбу с Полетт... а Майя отчаянно нуждалась в подруге, на чьем плече смогла бы поплакаться... то должна рассказать ей правду. Медленно и очень мягко.

Глава 20

Габриэль едва не столкнулся с Иветт, когда вбежал в прихожую. Если бы он не пытался натянуть свои штаны и вытащить волосы ведьмы, застрявшие в молнии, то смог бы поймать Майю, прежде, чем та выбежала из дома.

– Ты не видела Майю? – грубо спросил он.

Иветт подняла бровь.

– Она уехала на Audi Самсона.

Затем вампирша спокойно прошла мимо него, словно это не имело значения.

В нем вспыхнул гнев. Габриэль развернулся и схватил Иветт за плечи.

– И ты ее не остановила?

Она стряхнула его руки и зарычала на него:

– У меня нет привычки выпрыгивать перед авто, которыми управляют разозленные женщины.

Он прищурился. Габриэль не собирался терпеть такое неуважение от своих подчиненных.

– Твоя работа защищать ее.

– Это была не моя смена! Почему ты ее не уберег? У нее, скорее всего, была причина сбежать отсюда, так что, может, для начала, ты посмотришь на себя, прежде чем обвинять кого-то другого, – Иветт уперла руки в бока и посмотрела на него.

– Она тебе не нравится, – ему это стало совершенно ясно.

– А должна? – она гневно вспыхнула. – На нее напали и обратили, и все трясутся над ней, словно она особенная. А что остается мне?

Габриэль шагнул назад, когда все понял. У Иветт были виды на него.

– Под «всеми» ты подразумеваешь меня, так?

– Забудь это! – выплюнула она и развернулась.

Стальной захват вокруг запястья удержал ее. Иветт проглотила слезы... она не доставит Габриэлю удовольствие, признав, что он причинил ей боль.

Благодаря всем проработанным вместе годам, она думала, что они сблизились. Их отношения превратились из просто профессиональных в более близкие. Иветт надеялась, что со временем защита Габриэля падет, и он придет к ней не только из-за дружбы или работы.

Она послала ему достаточно сигналов, что готова развивать отношения.

Иветт дала ему время, чтобы привыкнуть к этой мысли, но затем нашли Майю. И в течение нескольких дней Габриэль превратился в возбужденного, похотливого самца, так похожего на всех остальных.

Только он желал не ее, а Майю. Что есть в новообращенной такого, чего нет в ней?

– Убери свою руку, или я сломаю ее, – предупредила она.

Наверное, Габриэль услышал серьезность в ее голосе, потому что мгновенно отпустил.

– Думаю, нам давно пора объясниться.

Иветт развернулась, чтобы на него посмотреть.

– Нам не о чем разговаривать.

Если он рассчитывал, что заполучит ее признание, то ему придется ждать, пока дьявол не наденет коньки и не прокатиться по замерзшему аду. Это жалось во взгляде Габриэля? Нет, ей она не нужна.

– Иветт, я никогда не давал основания полагать, что отношусь к тебе иначе, чем как к ценному коллеге и другу. Я не испытываю к тебе других чувств. Если когда-то дал намек об обратном, прошу простить меня.

Он извинялся перед ней? Это великолепно!

– Все мужчины одинаковые. Ничего никогда не изменится, да? Появляется новая женщина, и в тебе внезапно просыпается желание. Черт возьми, ты ее даже не знаешь! – она знала, что выходит за рамки общения с ним, но на данный момент это не важно. Пусть ее уволят. Может быть, так лучше для всех.

– Нет, я не знаю ее. Но люблю.

Фраза Габриэля поразила ее, словно удар острого ножа в грудь. Их взгляды встретились, и в его глазах она увидела подтверждение этих слов. Он любит ее. Без притворства, без бравады, по-настоящему.

Что-то в ней оборвалось. Если в Иветт еще и теплилась надежда, что в один прекрасный день, может быть, что-то произойдет между ней и Габриэлем, и его увлечение Майей исчезнет, блеск его глаз говорил, что этого никогда не случится. Он нашел то, что искал.

– Она твоя пара? – ее голос надломился.

– Если примет меня. К сожалению, она кое-что истолковала неверно и сейчас ненавидит меня.

Иветт вспомнила, какой видела Майю.

– Не думаю, что ненависть подходящее слово слово. Женщина, которая ненавидит, не плачет так, как Майя.

Слезы текли по лицу новобращенной вампирши, и боль отчетливо проступала в ее чертах.

– Она по-прежнему нуждается в тебе.

Блеск надежды в глазах Габриэля что-то оборвал внутри Иветт. Она не была плохой, просто запуталась.

Все эти годы Иветт надеялась, что он увидит в ней больше, чем просто друга, но Габриэль прав: он никогда не давал ей оснований полагать, что его влечет к ней. Это она его желала. Потому что была одинока. Насколько это жалко?

Иветт лучше этого, сильнее.

– Я помогу тебе ее найти.

– Поможешь?

Габриэль шагнул к ней и развел руки в неловкой попытке обнять. Им явно овладели эмоции.

Она отстранилась.

– Без объятий.

Он опустил руки и прикрыл глаза, смущенный ее отказом, но в то же время испытывающий облегчение.

– Спасибо.

– Она направилась на юг.

Габриэль моргнул.

– Ее квартира в Нои Вэлли. Пошли, – он посмотрел на дверь, потом вновь на нее. – Это твой пес?

Иветт обернулась. На пороге сидела собака, которая следовала за ней уже несколько кварталов, и терпеливо ждала. Перед этой ее преследовала другая. А до этого кот.

– Без понятия, почему каждая чертова кошка и собака в этом городе преследует меня. Словно я превратилась в какого-то проклятого заклинателя животных или что-то в этом роде, – она указала на собаку.

– Кыш!

Иветт недолюбливала животных.

– Думаю, ты ему нравишься.

Она фыркнула и собралась возразить, когда запах чего-то ужасно противного заполнил ее ноздри.

Иветт мгновенно развернулась и посмотрела на лестницу, где стояла женщина, которую она раньше никогда не видела.

– Что, черт возьми, ведьма делает в доме Самсона?

***

Майя остановила Audi в парке и заглушила двигатель. Когда она вышла из машины в ночь, окружающее пространство завладело ею.

Никогда раньше Майя не погружалась так в свои чувства. В конце жилой улицы сосед выгуливал своего маленького белого Вести. Если сосредоточиться, то можно услышать шум посуды на кухне рядом.

Новости гремели из телевизора в доме через дорогу.

Она никогда раньше не замечала эти шумы, и всегда считала, что район Полетт устрашающе тихий. Это не так... во всяком случае, уже не так.

С ее усовершенствованными чувствами Майя могла слышать признаки жизней, протекающие в маленьких домах, разбросанных вдоль холма. Со своего места она могла видеть океан или смогла бы, если бы туман не висел над берегом.

Мидтаун Террас был районом среднего класса, все дома построили в конце 50-х, и у них планировка одинаковая, с небольшими вариациями.

Дом Полетт ничем не отличался: три спальни и одна ванная над гаражом для двух автомобилей. Небольшой задний двор. Она провела много вечеров здесь в компании Полетт и их подруги Барбары, выпивая, кушая, шутя, и, в конце концов, жалуясь на ужасные свидания, которые им пришлось пережить.

Так поступали все подруги.

Майя колебалась, когда подошла к входной двери, и остановилась у подножия лестницы из венецианской мозаики. Будет ли она выглядеть иначе для Полетт?

Не раздавит ли ее Майя из-за своей увеличившейся силы, когда обнимет, точно так же как разбила небольшую тумбочку в доме у Самсона? Может быть, лучше не обнимать ее. Так безопаснее для Полетт.

Она подняла ногу и шагнула на первую ступеньку. Ночной воздух не был теплым, но Майя этого не чувствовала. Ее вампирское тело, казалось, защищено от холода, несмотря на то, что она забыла надеть куртку. А в июне в Сан-Франциско вам нужен пиджак. Плотный.

Очевидно, есть некоторые преимущества, в том, чтобы быть вампиром. Возможно, в один прекрасный день, Майя по-настоящему смириться с этим и перестанет грустить.

Полетт сойдет с ума, если узнает, что она теперь? А поверит ли вообще? Они всегда подшучивали друг над другом. Это один из способов выразить дружеские отношения, так что Полетт может решить, что Майя шутит. Тогда ей придется доказать свои слова. И сделать это так, чтобы не напугать свою лучшую подругу.

Она не хотела никого пугать.

Майя глубоко вдохнула и призвала все свое мужество, чтобы подняться по лестнице и встретиться с подругой. Запах достиг носа. Ее желудок перевернулся.

Лишь однажды она чувствовала такое отвращение, когда пробовала пить человеческую кровь из бутылки. Мысли пронеслись в ее голове, и одну из них Майя не хотела допускать.

Ее сердце колотилось, когда она взбежала вверх по лестнице и потянулась к дверному звонку.

Но не позвонила. Ей не пришлось этого делать. Входная дверь оказалась приоткрыта.

Несмотря на то, что район был тихим и спокойным, никто не оставлял дверь открытой. Никто. Тем более Полетт.

Майя толкнула дверь, полностью открывая. Затем сделал вдох, и ее накрыл приступ тошноты.

– О Боже, нет, – прошептала она.

Запах обжег ноздри, и ее чувствительный желудок скрутило еще больше, когда Майя вошла в дом. В гостиной горел свет, но там было пусто.

Ее голосовые связки сжались. Она не смогла окликнуть подругу, потому что в глубине души уже знала, что это ничего не изменит.

В доме было тихо. Не раздавалось ни звука, кроме капающей воды из крана в ванной.

Благодаря обуви с мягкой подошвой она почти не издавала звуки, пока шла дальше по коридору в комнату, словно вор. Свет просачивался в коридор из-под двери спальни. Спальни Полетт.

Майя знала, что найдет там, но отгородилась от этих мыслей и повернула ручку. Она открыла дверь, обнаружив, что та нехарактерно тяжелая.

Дверь скрипнула, но Майя едва обратила внимание на это, потому что сцена в спальне заставил ее сердце забарабанить настолько громко, что заглушило другие звуки.

На кровати виднелась лужа крови... высохшей, но все еще достаточно свежей, чтобы ее желудок скрутило. Если бы в нем что-то было, сейчас ее бы стошнило, но, кажется, вампиров не рвало. Даже если Майе хотелось этого. Ей нужно преодолеть недомогание.

Простыни спутались, словно здесь происходила борьба. Смерть Полетт не была легкой. Майя знала, что подруга мертва, хотя и не видела тела. Она подняла глаза на стену над кроватью и обхватила себя руками.

Так оказалось написанное кровью сообщение, и оно предназначалось ей: "Это твоя вина, Майя".

Наконец-то, звук вырвался из ее горла, но это было не более чем беспомощное бульканье. Ее подруга умерла из-за нее. Он сделал это. Майя знала. Мужчина, который напал на нее, убил ее подругу, чтобы замести свои следы.

Все из-за того, что она рассказал о нем Полетт, хотя даже не помнила об этом. Подруга, наверное, знала его, и почему он атаковал Майю. Может быть, она даже помнила его имя и внешность. Это стоило ей жизни.

Тело Майи онемело. Это все ее вина. Она должна была позаботиться о своей подруге. Должна была понимать, что он придет за ней.

Почему Майя не подумала об этом? Почему?

Дверь закрылась за ее спиной, и она развернулась с вампирской скоростью.

Из ее горла вырвался крик.

Полетт!

Она весела там, на внутренней стороне двери. Ее безвольное тело было окровавлено, а пижама изрезана когтями. Сердце не билось... Майя услышала бы его с того места, где стояла. Но ее подруга мертва. Уже давно.