Текст книги "Основатель 6 (СИ)"
Автор книги: Тимофей Кулабухов
Соавторы: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 13
Сообщение – «Строительство начато, прогресс 0%».
Прошла, по моим ощущениям, вечность, прежде чем магия подтвердила начало строительства. Я с облегчением выдохнул и позволил могущественной магии Истока самой разобраться со всеми деталями возведения здания посреди ничего, на голом берегу, причём в его водной части.
В моём мире нельзя ткнуть в карту и запустить стройку в другой части света, да ещё и так, чтобы по завершении там появились работники.
А тут можно, и я принимаю эту возможность как данность.
Последний кусочек пазла встал на своё место. Время пришло – пора было начинать вояж. Наконец-то можно было вздохнуть и вернуться в Град Весёлый, чтобы заняться другими делами. Может, даже закончить этот квест для Виоль, а то богиня, поди, заждалась.
Однако, стоило мне направить свои мысли к путешествию, как по стратегической карте прилетел сигнал. И от кого бы вы думали? От Ираиды. В последнее время она что-то притихла, и, честно говоря, во всей этой суматохе с планированием морской экспедиции я про неё совсем забыл.
И тут же, как холодный душ, в памяти всплыли образы угнетённых людей, живущих как рабы где-то под землёй, наказанных за преступление, которого они не совершали, потому что в плен попали их предки. Если, конечно, чёртова магия Истока не держала их живыми сотни лет подряд.
Я аж поморщился, осознав, как быстро выкинул из головы этих бедолаг. Вот же я, блин, стратег хренов…
– Да? – спросил я, вызывая стратегическую карту, чтобы поговорить, как по видеосвязи. Я перевёл взгляд на карту континента. Сухой док давал мне некоторую видимость побережья, но не особо большую. – Как успехи?
– Моя работа продвигается, – ответила она своим обычным, почти монотонным голосом, от которого всегда веяло какой-то казёнщиной. – Мне стало известно, что вы готовитесь к морскому походу. Это верно?
– Откуда? Впрочем, всё верно, – подтвердил я. – Собираюсь отправлять караван, сами отчаливаем сегодня ночью.
– Прекрасно, – сказала она. – Весьма похвально. Я бы посоветовала вам отправиться вместе с экспедицией. Месяц в море – удовольствие сомнительное, но судьба тех людей внизу зависит от вашего присутствия.
– Вообще-то, я и так планировал идти в рейс. Наш бизнес не настолько налажен, чтобы обходиться без моего участия. Но… к чему ты это мне сейчас говоришь?
– Я всё объясню по пути, – отрезала она. – И захватите с собой нашего слегка пьющего колдуна Фому. Для него тут найдутся дела.
Я аж поперхнулся. Кого-кого захватить? Фому? Это ещё зачем?
* * *
Даже я был не в восторге от перспективы снова тащиться через океанскую хтонь, а уж Фома, мой придворный иллюзионист, так и вовсе скрипел зубами громче корабельных снастей.
Он только что вернулся из очередного отпуска и битый час нудел мне в уши: «Командир, Христом-богом молю, только не я, я уже настранствовался по самое не могу!».
Его нытьё я, скрепя сердце, вынужден был проигнорировать. Эта торговая экспедиция была настолько жизненно важной, что о домашнем уюте пришлось забыть всем, включая меня. Первый рейс с товаром настолько важен, что и без всякой Ираиды с её туманными намёками я обязан был участвовать лично. Так что в топку пледы и горячий чай с лимоном.
Ситуация, которую мне обрисовала Ираида, моя верная дипломатка, была, мягко говоря, странной. Можно даже сказать – попахивала сюрреализмом в духе картин Дали. За время своего общения с этими… Кроликотонами она с удивительной лёгкостью изучила всю их местную властную структуру. Ну как изучила – они, в сущности, ничего и не скрывали.
Оказалось, что законы и правила в их каменном мешке, этом самом Паннонии, устанавливали некие Горные Козлы. Да-да, вы не ослышались, именно козлы, только горные. Эти разумные рогатые мудрецы обитали где-то высоко в горах, в своих священных цитаделях, проводя дни в мире, покое и глубокомысленных медитациях. И вот если такой Козёл что-то там изрекал, его вердикт тут же становился законом, железобетонным и обжалованию не подлежащим. Правда, случались такие озарения у Козлов нечасто – раз в пару сотен лет, не чаще. Видимо, чтобы народ успевал привыкнуть к предыдущим мудростям.
Внутри самой горы, в этом их супермуравейнике, обитало порядка полумиллиона душ. В основном это были сами Кроликотоны, затем какие-то Драконорождённые (не путать с Дейенерис) – звучит пафосно, надо будет глянуть, что за птицы, – и Мышандры. Последние, как пояснила Ираида, представляли собой расу мышеподобных существ, весьма поднаторевших в фермерстве и, что характерно, в организации всего и вся. Этакая помесь агрономов с эффективными менеджерами, только с хвостами.
Кастовая система у них там сложилась давным-давно, и всё было чинно-благородно: Торговцы, Знать, Жрецы, Работяги и Обслуга. По большей части, этот расклад воспринимался как нечто само собой разумеющееся, типа восхода солнца или смены времён года, и особого ропота в массах не вызывал. Каста Обслуги, правда, предназначалась исключительно для уголовников, осуждённых жрецами, и для иностранцев, умудрившихся нарушить немногие, но, видимо, строгие правила Внешних Врат.
Сам факт, что такой огромный приток чужеземцев – считай, наших, землян – был обращён в пожизненных рабов, как-то совершенно не волновал правящие круги Паннония. Вся их система была поделена на кланы, каждый из которых был сам себе на уме, этакий полуавтономный колхоз. И, естественно, никакого центрального органа власти, который бы озаботился судьбой несчастных людей-слуг, там и в помине не было.
Людей этих, конечно, не морили голодом, обращались с ними сносно, даже разрешали создавать свои кланы и заводить семьи. Видимо, расчёт был на то, что узники, запертые в глубоких подземельях без малейшей надежды на побег, смирятся со своей участью и не будут бузить. Они там так глубоко под землю были загнаны, что о побеге и мечтать не приходилось – только если прокопать тоннель за пределы города, да и то – куда дальше бежать, если остальной континент не особенно обитаем.
Ираида, однако, не теряла оптимизма. Она объяснила, что есть только одна сила, способная облегчить участь этих человеческих рабов, – те самые Горные Козлы. Встретиться с таким судьёй обычному смертному было практически нереально, всё равно что аудиенции у Папы Римского добиться, будучи простым туристом. Но Ираида, моя умница, умудрилась-таки организовать мне встречу с одним из них, так сказать, с глазу на глаз. Именно Козлы когда-то постановили, что стену нужно открыть для торговцев, и они были кровно заинтересованы в том, чтобы их народ был сыт, доволен и хорошо обслужен. Встреча со мной для этого конкретного судьи была, скорее, проявлением любопытства – ну, типа, «а что там этот заморский фрукт нам поведает?». После чего он должен был вынести официальное решение по делу, и всё – вопрос закрыт навсегда. Ни апелляций, ни пересмотров в этой их причудливой судебной системе не предусматривалось. Один раз отмерил – и руби с плеча.
Всё по-взрослому.
Я поинтересовался, какого лешего Ираида настояла на том, чтобы притащить с собой Фому. Она лишь загадочно улыбнулась и бросила, что, если Козлы не освободят людей, мы, так сказать, создадим иллюзию вынесенного решения. То есть, попросту говоря, сфальсифицируем приговор.
Идея, честно говоря, была чистой воды авантюрой и пахла большими политическими проблемами. Однако, по словам Ираиды, для подобных финтов ушами уже имелся прецедент. Давным-давно какой-то особо хитрый колдун, не будь дурак, с помощью магии выдал себя за Козла и вынес «судебное решение». Настоящим Козлам пришлось сначала долго чесать свои рога и решать, как вообще на такой фортель реагировать. В процессе они наворотили целую кучу проверок и согласований, чтобы, не дай бог, не нарушить решение какого-нибудь другого Козла. Короче, бюрократия в чистом виде, даже у козлов. Ираида с ухмылкой пояснила, что, пока они там будут сверять все свои судебные талмуды и подсчитывать голоса, люди уже будут далеко за стеной. А самый главный их закон, который никто не смел нарушать, гласил: ни один гражданин Паннония не должен вмешиваться в дела тех, кто находится за Внешними Вратами. Когда же, в конце концов, будет вынесено решение о том, что иллюзия была фальшивкой, люди уже окажутся в безопасности. План, конечно, был дерзкий, как ограбление банка средь бела дня, но, чёрт возьми, в нём что-то было.
Я, конечно, усомнился в разумности такого плана: те люди будут за пределами города, а вот я и мой бизнес – нет. И хорошо, если я влипну в дипломатические осложнения, а если в войну?
Но, с другой стороны, это был сценарий на самый крайний случай, так сказать, наш «план Б», и я даже предварительно не дал на него согласия. Ираида явно горела желанием вытащить этих несчастных из рабства, и винить её в этом я никак не мог, поскольку и сам был идейным противником рабства.
Сам бы, наверное, впрягся. Но вот мошенничество… По-моему, это был не лучший способ освобождения людей. Дипломатия, старая добрая дипломатия, должна была здесь победить. Но Ираида, как и я, была реалисткой до мозга костей. Если слова не сработают, если переговоры зайдут в тупик, у нас должен быть запасной вариант. И Фома с его иллюзиями тут был как нельзя кстати.
Само собой, встреча с Козлом была запланирована уже после того, как мы распродадим наши припасы и закупим сахар. В конце концов, каждый рейс должен приносить прибыль. А то количество золота, которое мы должны были срубить на этой сделке, с лихвой удовлетворило бы моих партнёров, да и мне на развитие Града Весёлого хватило бы с избытком. Это я к тому, что первый рейс может стать заодно и последним, но даже так я выйду в плюс.
Если придётся спасать этих людей – что ж, спасём. Просто очень хотелось верить, что найдётся способ получше, без этого цирка с переодеваниями и подделкой козлиных указов.
Мы прибыли ближе к полудню. Наш здоровенный торговый корабль, этакая морская фура, плавно пришвартовался к пристани, которую тем временем успели подлатать солдаты Хемиша, местного ящера-охранника. Матросы тут же, без лишних проволочек, принялись выгружать многочисленные ящики, набитые пшеницей и Медициримом, на телеги, которые уже подогнали Кроликотоны. Лошади, впряжённые в эти повозки, были магическими существами.
Как горгульи, только не демоны, а кони.
Сделаны из чёрного камня, они двигались жутко бесшумно, словно призраки. Единственный раз, когда они издали звук, – это когда тронулись с места, без видимых усилий увлекая за собой тяжёлые грузы. Прямо киборги, а не лошади, честное слово. Жуткие существа.
Я прошмыгнул вперёд группы, прямиком к Внешним Вратам, и обнаружил там целую толпу торговцев, с нетерпением ожидавших нас у входа. Среди них был и Парнифер. Когда я окликнул его по имени, уши остальных здоровенных Кроликотонов разочарованно обвисли – видимо, каждый надеялся перехватить выгодного клиента. Конкуренция, однако!
– Алексей Сергеич! – радостно воскликнул Парнифер, подскакивая ко мне. Его глаза, и без того немаленькие, казалось, стали ещё шире от смеси алчности и неподдельного возбуждения при виде десятков телег, медленно, но верно подкатывающих к воротам. – Какая встреча! Несказанно рад вас видеть!
– Как и договаривались, – кивнул я, указывая на вереницу повозок. – Пшеница и лекарства для вашего народа. Цена остаётся в силе? Или будут сюрпризы?
– Что на бумаге, то закон, – солидно кивнул Парнифер и, не теряя времени, подошёл к одному из ящиков, чтобы лично оценить содержимое. Ближайший матрос тут же услужливо вскрыл крышку ломиком, являя миру тугие, аккуратно перевязанные снопы отлично сохранившейся пшеницы. – О, чудесно! Просто великолепно! – он даже в ладоши хлопнул от восторга. – Могу я… э-э-э… откусить немного? На пробу?
– Угощайтесь, не стесняйтесь, – махнул я рукой. Кроликотон тут же сцапал колосок и с явным наслаждением принялся его жевать.
– Восхитительно! – прочавкал он, не переставая работать челюстями. – Я, возможно, первый в этом городе, кто попробует такое за последние лет триста! Слуги, конечно, любят превращать это в хлеб, но мы, Кроликотоны, весьма ценим её в сыром виде. Настоящий деликатес, уверяю вас!
– Рад внести свою скромную лепту в ваше гастрономическое разнообразие, – усмехнулся я, протягивая ему планшет с накладными. – Итак, полторы тысячи единиц пшеницы и столько же Медицирима. Подпишите вот здесь, и мы как можно скорее примем оплату. Время – деньги.
Парнифер хихикнул и, не отрываясь от поедания очередного колоска, чиркнул подпись.
– Жаль, что вы так мало привезли, – вздохнул он. – Полторы тысячи – это же капля в море, разлетится вмиг. Я даже не уверен, что этого хватит нашему клану, не то что всему городу.
– Вот как? – я удивлённо приподнял бровь. – Недооценил я ваши аппетиты.
– Именно так, народ, который я представляю, многочислен и весьма падок на изысканные яства, – с гордостью заявил Парнифер. – А вот лекарства, полагаю, хватит на более долгий срок. Думаю, тот Дар за первый рейс, что я вам предоставил, определённо стоил того. Цена на оба товара остаётся прежней. Если возможно, я бы предпочёл в следующий раз получить не менее десяти тысяч единиц пшеницы. По этой же цене, разумеется.
Десять тысяч⁈ Я едва не поперхнулся от такого масштабного заказа. Десять тысяч! Да мы столько у Торговцев при всём желании не закупим, не говоря уже о каких-то левых фермах. Тут, блин, целое агропромышленное предприятие надо запускать, с полной автоматизацией и оптимизацией логистики, чтобы такие объёмы выдавать. С другой стороны… при таких-то ценах, с такой маржой… отказаться от идеи прикупить пару-тройку лишних ферм и наладить собственное производство было бы просто экономическим преступлением.
– Разумеется, – произнёс я, стараясь, чтобы голос не дрогнул от внезапно открывшихся перспектив. – Постараемся обеспечить.
– Вас что-то смутило в моём скромном заказе? – тут же уловил мою заминку Парнифер. – Кажется, я вас чем-то озадачил.
– Не то чтобы смутило, – я быстро взял себя в руки. – Скорее, я удивлён, что ваш народ обладает таким… финансовым потенциалом.
Парнифер пожал плечами, как будто речь шла о паре мешков картошки.
– Панноний существует очень давно, и все мы здесь живём очень долго. Откровенно говоря, кланы, которые я представляю, не так уж и баснословно богаты. Но мы многочисленны и амбициозны. Деньги, которые мы потратим на эту пшеницу, в конечном итоге принесут нам целое состояние в сделках с другими кланами. Это, так сказать, инвестиции в будущее.
– Ну разумеется, – кивнул я. – Бизнес есть бизнес. Я сделаю всё возможное, чтобы обеспечить вас большим количеством товара, но на выполнение такого крупного заказа потребуется немало времени. Так что не ревнуйте, если я тем временем буду работать и с другими торговцами. Диверсификация, понимаете ли.
Кроликотон на мгновение перестал обращать на меня внимание, его взгляд снова приковался к очередному снопу пшеницы. Он вытянул длинные золотистые колосья и принялся рассматривать их на свету, словно ювелир – драгоценный камень. Когда он наконец понял, что я всё ещё говорю, его мордочка слегка покраснела.
– Прошу прощения, что вы сказали? Я немного отвлёкся.
– Я сказал, что это займёт некоторое время, – терпеливо повторил я, мысленно добавляя: «И потребует серьёзных капиталовложений».
– Да, да, всё хорошее требует времени, – пробормотал Парнифер себе под нос, явно уже предвкушая, как будет хрустеть свежими колосьями.
– Прежде чем вы рассчитаетесь со мной, я хотел бы заказать у вас три тысячи единиц сахара, – перешёл я к следующему пункту нашей сделки. – Вычтите стоимость из той суммы, что вы мне должны. Взаимная торговля, закупки вслед за реализацией.
Уши Парнифера при этих словах встали торчком.
– Любопытно, весьма любопытно, зачем вам столько этого… продукта, – он прищурился, разглядывая меня с явным интересом. – Особенно учитывая, сколько у нас других товаров на продажу. Говорят, люди очень любят свой сахар. Почти так же сильно, как мы, Кроликотоны, любим пшеницу.
– Почти так же, – подтвердил я с улыбкой. – И будем надеяться, что оба торговца с уважением отнесутся к ценовой политике друг друга. Демпинговать не станем, верно?
– Конечно, конечно, – закивал Парнифер. – Цена на пшеницу не вырастет, так с какой стати должна расти цена на сахар? Всё по-честному.
Он посмотрел на меня с хитрецой.
Забавно, он представитель совсем другой расы… В первый момент я удивился, что в мире Истока есть эльфы, потом гномы. Потом не удивился, что есть крокодилы, кролики, мыши и козлы. Местная магия проявляет себя самым разным образом. И что ещё более странно, я нахожу с ними общий язык, например, понимаю намёки своего коллеги. Он почти открытым текстом говорит, что если я не стану завышать цены на товар, он тоже не станет. И, хотя в отличие от него я был монополистом, обманывать его не был намерен.
– Думаю, мы поняли друг друга, – с достоинством ответил я. – Мне нравится стабильность в ценообразовании. Прогнозирование – основа долгосрочных отношений.
– Вот именно, – удовлетворённо кивнул Парнифер, широко ухмыляясь и демонстрируя ряд очень острых для травоядного зубов. – Джентльменское соглашение.
Глава 14
Короче, с этим Парнифером, даром что он нелюдь, мы неплохо нашли общий язык.
Что такое картель?
Картель – это же не про мексиканские наркотики, картель – это договорённость.
Например, если все пекари в городе договорятся продавать пирожки по шесть рублей за штуку, и никаких гвоздей. И сообща держат эту цену, так что покупатель покрутится-походит и примет её как объективный факт.
Согласитесь, при чём тут наркота? Мексиканцы сильно опошлили значение термина.
В данном случае у нас с Парнифером не совсем картель, но договорённость по ценам возникла.
Смекнули оба, что у каждого из нас есть то, что у другого – лютый дефицит, ну и договорились: цены не задирать, пока спрос не схлопнется до убытков.
Коммерческая дисциплина – это я люблю и уважаю.
Правда, пришлось мне этому Парниферу, здоровенному кроликотону, ответный «Дань за Первый Рейс» презентовать – типа, в знак доброй воли и подтверждение того, что я слов на ветер не бросаю.
Хотя нутром чую, падла ушастая, это он мне так за мой предыдущий «подарок» решил отомстить, хитрожопый. Я ему, значит, отвалил банку какой-то рыбёшки, которую наши рыбаки наловили и в бочке засолили для припасов.
Ну, буквально то, что под руку попалось. Пахла она, конечно, специфически – эдакий аромат дальних странствий и пролетарской закуски, аж слезу вышибало. Вроде сюрстрёмминга, где ключевым словом было «стрёмный».
Я ему ещё и наплёл, что, мол, деликатес знатный, у нас за таким очередь в три витка вокруг Кремля. Он, бедолага, аж расплылся в подобии улыбки, пытаясь изобразить, будто я ему прям царский подгон сделал.
Ну, короче, как только сделку закрыли и заказали сахар, я этому здоровенному кролику, Парниферу, пожал лапу и двинул в гостиницу, где меня уже дожидалась Ираида.
Фома, мой штатный маг-алкоголик, не видя в окрестностях кабака или хотя бы винной лавки, грустно плёлся следом, тихий, как мышь под веником.
Ввиду своей вынужденной трезвости (хотя я ему бухать и не запрещал) он объявил мне молчаливый протест за то, что я его силком потащил в эту экспедицию.
Ага, протест.
Вообще-то, я своими глазами видел, как он с капитаном нашего судна келдырил и байки травил про свои былые «подвиги».
Выходит, всё-таки нет никакой трезвости, а есть дешёвая театральщина, чтобы меня разжалобить.
Так что его обет молчания, похоже, работал только тогда, когда ему это было выгодно. Ну, или когда он был слишком пьян, чтобы членораздельно протестовать. Или когда я был рядом – чтобы начальство не гневить. Хитрец, одно слово.
Встретившись с Ираидой, мы последовали за ней. Она повела нас прочь от этого, с позволения сказать, «отеля» – клоповник тот ещё, если честно, даже в моих бандитских общагах в девяностые почище было.
Фома было открыл рот, чтобы поныть, как обычно: мол, ноги отваливаются и вообще жизнь – боль, но тут же вспомнил про свой великий «протест» и захлопнул варежку, не успев и слова выдать.
Прям гигант мысли, отец русской демократии, а не маг. Кремень-мужик.
Честно говоря, у меня язык не повернулся сказать этому колдуну хренову, что его молчание – это просто бальзам на душу по сравнению с его внезапными словоизвержениями и частенько бредовыми разглагольствованиями.
Уж лучше пусть молчит, ей-богу. И он, и мои нервы целее будем.
Ираида уже здорово ориентировалась в городе и, кажется, даже с кем-то временами здоровалась.
Повела она нас в некие Северные кварталы.
Судя по всему, там обитали те, кто составлял гарнизон города, – такие как Хемиш и его ящеры-охранники.
Здесь на них можно было посмотреть в их естественной среде обитания.
Здоровенные, надо сказать, рептилоиды. Нахальные, крепкие, бицепсы как у Шварценеггера на пике формы.
Ходят такие, зыркают, поигрывая мускулами, иногда клацают зубищами.
Может, это у них непроизвольно, а может, пугают. Хрен его знает, но все эти крокодилы мне не особо нравились. Мне бы моего простого Гену, а этих всех – убрать обратно в клетку.
Но это их квартал, и они тут у себя дома.
Глядя на то, как Ираида здесь ходит с уверенным видом, я тоже сделал лицо кирпичом и старался не показывать беспокойства.
А посреди всего этого драконьего Гарлема был высеченный в скале герб, вероятно, символика города.
Оленьи рога, какие-то долота или стамески и отпечаток лапы – всё вместе. Герб Паннонии или около того.
Местный колорит, запечатлённый в камне.
Рога, как я понял, символизировали архитекторов – каких-то древних оленелюдей, которые свалили в горы от драконов, что ими, не будь дураки, закусывали. Ну, типа, «наш дом – наша крепость», классика жанра. Долота – это, значит, их трудовые подвиги по вырезанию хаты в скале, а лапа – символ того, что в Паннонии, типа, всем зверолюдям рады. Эдакий «Зверополис» местного разлива.
И всё это было бы миленько, если бы не зверские крокодильи рожи. И если бы от них не пахло немытой псиной.
Здесь был проход в некий Внутренний Город, и его охраняло штук двадцать рыл таких же злых охранников.
Стояли как вкопанные, копия в копию, с дубинами наперевес, ни один мускул не дрогнет.
Выправка, конечно, как у кремлёвского караула, только рожи страшнее и чешуя вместо кожи. Я уж было подумал, пустят нас в город или нет. Может, туда какой-то специальный пропуск нужен? Всё-таки охрану выставили не просто так.
Однако, по счастью, Ираида повела нас не туда.
Может, фейсконтроль мы бы и не прошли, а может, у неё был другой, более тонкий план. Она свернула вбок от ворот, к какой-то неприметной лестнице, тоже высеченной в скале, но, прикинь, без охраны. Вообще никого.
Прям проходной двор какой-то, а не секретный вход в суперважное место.
Ступеньки становились всё круче и круче, мы шли по ним, булки уже горели от напряжения, а лёгкие пылали огнём.
Лестница, что ни говори, большая.
Вели они, как оказалось, на территорию этих самых Горных Козлов. Да-да, тех самых, что в горах живут и на всех свысока поглядывают, типа самые умные.
Проход этот, как выяснилось, был без охраны, потому что к Козлам, типа, мог подойти любой желающий, и это очень важная часть местной религии и философии.
Каждый имеет доступ к мудрости.
Ну, то есть, подойти-то мог, а вот попасть на аудиенцию – это уже фигушки, для избранных.
Не факт, что мудрость к тебе прикоснётся.
Опять-таки, надо понимать: подняться наверх желающий может, это его личное дело, а вот общаться с ним – личное дело козлов.
Имеют они право на своё мнение?
Ещё как.
Но полезть и покричать в горы, типа: «Эй, козлы, рассудите!» – это пожалуйста, сколько влезет. Демократия в некотором роде. Доступность органов власти.
Ираида уже один раз сюда лазила, чтобы подготовить почву и всё разведать.
Я бы на такой фитнес не подписался без крайней нужды, даже за большие бабки.
Её пламенная речь, полная праведного гнева и юридических терминов (наверное, я ж не слышал, но представляю себе эту картину), таки зацепила одного из этих горных судей, и он велел ей меня сюда притащить. Типа: «Пусть главный ответчик явится, посмотрим ему в его бесстыжие глаза». И вот теперь, когда мы карабкались по этой туманной горной тропе, пыхтя в унисон, как загнанные пони, меня не покидало ощущение, что за нами кто-то очень внимательно наблюдает.
Прям как в фильмах про шпионов, только вместо камер – чьи-то невидимые глазищи. Неприятненько, скажу я вам, аж мурашки по спине. Так и до клинической паранойи недалеко.
– Горные Козлы очень мудрые, – прошептала Ираида, когда мы немного отдышались, присев на какой-то валун, воняющий, кстати, козлятиной. – Некоторые считают, что они так же древни, как сам Панноний. Нужно проявить к ним максимальное уважение, Алексей Сергеевич, а то могут и копытом лягнуть, фигурально выражаясь. Или рогами боднуть, но вот это не фигурально, а буквально.
– Да ладно, что я, не понимаю, что ли? Не в первый раз с далай-ламами ручкаюсь.
Я старался восстановить дыхание и не показывать, что у меня уже ноги гудят, как телеграфные столбы.
– Я ж не пацан какой, понимаю. Будем предельно корректны, как на приёме у английской королевы.
Ступенек было до хрена, и высота уже давала о себе знать – дышалось тяжеловато, как будто мешки с цементом таскал. Сердечко, правда, пока не шалило, молодое тело – это вещь! Не то что моё старое, которое от такой прогулки уже бы раз пять инфаркт словило.
Но я ещё держался молодцом по сравнению с Фомой. Этот «маг» отстал на несколько пролётов, и его хронический алкоголизм давал о себе знать. Он останавливался передохнуть через каждые десять метров, пыхтел, как паровоз на подъёме.
И это при том, что у него есть магическая поддержка для такой олимпиады. Видать, всю свою ману на подъём растратил, или просто физуха ни к чёрту.
Ираида же шла вперёд, не обращая на него внимания, как будто его и нет вовсе. Она-то знала, что этот хмырь припёрся сюда только для того, чтобы позырить на Козлов и срисовать их облик для своих иллюзий. Чисто профессиональный интерес, никакой эмпатии к нашему делу.
Шпион, а не союзник.
– Какие-нибудь особые обычаи у них есть, которые мне нужно соблюсти? – спросил я у Ираиды, когда мы снова немного сбавили темп, потому что я уже реально задыхался. – Ну, там, не знаю, в левый рог поклониться или правой ноздрёй не дышать? А то ещё обидятся, и пиши пропало.
– Смирение – начало и конец мудрости, – философски изрекла Ираида, как будто цитировала какого-то местного Конфуция или Омара Хайяма. – Вы их своими манерами не оскорбите, Алексей Сергеевич. Главное – без правительственного гонора, они такое не любят. Как-никак, они тоже своего рода правители, причём долгоживущие. Поменьше пафоса, побольше уважения.
Пока мы продолжали восхождение, которое казалось бесконечным, задул холоднющий ветер, пробирающий до самых костей, и облака вокруг горы сгустились так, что стало ни черта не видно дальше собственного носа.
Прям как в Сайлент Хилле, только без монстров… пока что.
На нас легла тень, и солнце пропало, будто его выключили рубильником. Я аж поёжился, несмотря на то, что шёл и потел.
Мы вышли на какое-то длинное плато, где нас поджидал одинокий фонтан. Пейзаж, надо сказать, не для слабонервных: такой суровый минимализм и драматическая тоска.
Фонтан сам по себе был ничего особенного: две чаши, одна поменьше, откуда вода стекала в большую, круглую. Ну, типа, стандартная конструкция для парков и скверов, только тут вокруг горы и туман, и тишина такая, что уши закладывает. Однако, когда я подошёл поближе, чтобы рассмотреть этот фонтан из чёрного камня, я, мягко говоря, охренел. Вода, прикиньте, текла вверх! Из большой чаши в маленькую. Вот это фокусы! Антигравитация в действии или местное колдунство? Я аж глаза протёр – думал, глюки от нехватки кислорода.
– Пришли, – шепнула Ираида, которую фонтан нисколько не интересовал.
Она опустилась на колени и окунула руки в воду, словно совершая омовение. Выглядело это довольно торжественно, хоть и просто. Как будто готовилась к встрече с самим Богом.
Ну, я тоже присел на корточки и повторил за ней. Не хватало ещё местные ритуалы нарушить, особенно когда на кону такие ставки. Как только мы оба преклонили колени, откуда-то сверху раздался голос. Такой, знаете, с эхом, как будто из бочки говорили или с того света вещали.
– Алексей Морозов из Града Весёлого, – произнёс голос, раскатываясь эхом по горам, отражаясь от скал со всех сторон.
Я поднял башку, но наверху ничего не увидел: облака были такие плотные, хоть топор вешай.
Прям голос с небес.
Сам голос был старый и дребезжащий, как будто говорил какой-то столетний дед, который Ленина ещё молодым помнит. Ну, или кто тут у них вместо Ленина.
– Ты пришёл просить аудиенции у одного из нас? – вопросил этот невидимый оратор. Ну, типа, «чё надо, смертный? Зачем пожаловал, беспокоишь уважаемых людей?».
– Именно так, – ответил я, поднимаясь на ноги и пялясь вверх, туда, откуда, по моим прикидкам, доносился этот глас.
Не люблю, когда со мной из-за угла разговаривают, предпочитаю видеть собеседника, даже если у него рога и копыта.
Тут сверху посыпалось несколько камней, и прямо передо мной со склона горы съехало какое-то высокое, элегантное существо. Скользило оно так искусно, будто гравитация для него – пустой звук. Прям как фигурист на льду, только вместо коньков – копыта, а вместо льда – голые камни. Это и вправду оказался козлочеловек – ну, или козлолюд, хрен их разберёт.
Белая, лохматая шерсть, здоровенные закрученные рога на башке.
Вылитый сатир из древнегреческих мифов, только без флейты и голых нимф, и вид у него был куда более серьёзный.
Глаза у него были ярко-жёлтые и светились в полумраке, как два фонаря. Одет он был в простую холщовую робу, всю в заплатках, как будто только что с поля пришёл. Скромненько, но со вкусом. Минимализм в одежде – тренд сезона в горах.
– Для меня честь, что ты пришёл поговорить со мной, – сказал Козёл и даже поклонился мне.
Я, естественно, поклонился в ответ – этикет, мать его.
Он продолжил:
– Долго эти стены стояли пустыми и одинокими, не слыша звуков торговли и веселья. Как же народ изголодался по работе, которую им поручали. Руки Кроликотонов без дела: нечего считать, молодым нечего паковать, нечего в телеги запрягать. Безработица, тоска, разруха.
Ну да, понимаю, когда твои уникальные компетенции не востребованы рынком – это трагедия. Хоть резюме на HeadHunter вывешивай.
– Я, если это важно для дела, намерен обеспечить их всех работой и вести торговлю, – сказал я, протягивая козлочеловеку руку для рукопожатия. – И компанией тоже, насколько моих скромных ресурсов хватит. Будем поднимать местную экономику, создавать новые рабочие места, повышать ВВП региона.
