Текст книги "Основатель 6 (СИ)"
Автор книги: Тимофей Кулабухов
Соавторы: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– Так, я тут человек новый, ваших обычаев не знаю, – сказал я. – Надеюсь, простите любые косяки, если я скажу, что хочу сразу перейти к делу и пропустить оставшиеся любезности.
Это вызвало у громадного кролика приступ хохота, и он хлопнул себя по боку.
– Говорите, не знаете наших обычаев, а сами, похоже, отлично умеете их соблюдать! Я – Мастер Юрип, представляю интересы нескольких кланов внутри горы. Вы обнаружите, что каждый торговец здесь имеет связи с разными кланами и их ресурсами. Моя работа – быть посредником между вами и многочисленными существами, которых я представляю, следя за тем, чтобы обе стороны были довольны. Типа смотрящий от них, если по-нашему.
– Понятно, – кивнул я. – И у вас есть полномочия на заключение сделок? Чтобы потом не оказалось, что вы тут просто для мебели.
– Разумеется, люди, которых я представляю, доверяют мне вести их дела и позволяют заключать любые сделки от их имени, – пояснил Юрип. – А теперь позвольте рассказать вам, чего мы так отчаянно желаем из ваших родных земель…
Разговор пошёл быстро. Юрип рассказывал о различных товарах, которые давно вошли в культурную память кланов, живущих в горах. Пшеница, конечно, была первым пунктом – она ценилась рабочими кастами как за вкус, так и за высокую питательность. Потом зашла речь о том, что они называли Медицирим, – какая-то простая травка, которая в наших землях считалась обычным сорняком. Медицирим, конечно, имел свои алхимические применения для заживления ран и помощи при лихорадке, но в Истоке его было так до чёрта, что мало кто из торговцев вообще пытался на нём заработать. А вот здесь, в горах, где, похоже, вообще никакая трава не росла, он считался чуть ли не чудо-средством, которое помогало мелким кроликотонам, отличавшимся хрупким здоровьем в первые пятьдесят лет жизни.
Пшеница и Медицирим были самыми важными, подчеркнул Юрип. Если первый корабль прибудет, загруженный только этими двумя товарами, мы озолотимся. Текущую цену согласовали в 50 золотых за единицу пшеницы и 10 золотых за единицу Медицирима. Я мог бы заломить цену на Медицирим и повыше, но, честно говоря, десять золотых за единицу – это уже была такая дикая накрутка, что просить больше за медицинскую необходимость казалось мне скотством. У меня не было проблем задирать цены до небес на предметы роскоши, но на лекарства? Совесть не позволяла.
Товаров, которые они могли предложить, было множество, и у Юрипа уже был готов целый манифест, чтобы показать, что имеется в наличии и сколько я могу приобрести. Сахар был одним из самых обильных ресурсов, так как сахарный тростник рос у них целыми плантациями и служил основным источником пищи для других рас. Сами кроликотоны не проявляли интереса к поеданию сахарного тростника, их питали грибы из-под земли, поэтому они приноровились извлекать из него сахар и сами его перерабатывать. Единица сахара обошлась бы мне в 10 золотых, что было просто даром. Я легко мог бы продать его на Юге почти в десять раз дороже.
Мне выдали копию этого талмуда, в комплекте с ценами, количеством единиц и пояснениями, что это за товары. В целом, я был приятно удивлён, насколько хорошо был организован этот коммерс, и задумался, будут ли остальные такими же подготовленными. И всё же, хотя цены казались справедливыми, и он всегда был открыт для переговоров, я начал размышлять, нет ли способа получить более выгодное преимущество. В конце концов, я был первым иностранцем, прибывшим сюда за долгое время и готовым открыть врата для торговли. Какого чёрта я не должен был получить бонус за то, что работаю именно с ним, а не с бесчисленным множеством других?
– Всё это выглядит весьма замечательно, – сказал я, пробегая глазами по бумагам. – Я бы очень хотел с вами поработать.
– Блистательно! – вскричал Юрип. – О, вы сделали мой день! Прикажете подать торт? Или, может быть, немного превосходного глинтвейна?
– Я бы не торопился с едой, – сказал я. – Видите ли, хотя всё кажется чистым и прозрачным, мне требуется ещё одна вещь.
– И что же это? – спросил кроликотон. Я увидел на его лице тень колебания, страх, что он не сможет удовлетворить мои потребности.
– Дань за Первый Рейс, – уверенно заявил я.
– Дань за Первый Рейс? – повторил Юрип. Он нахмурился, на мгновение порылся в памяти, затем пожал плечами. – Боюсь, я не понимаю. Эти слова не сочетаются в вашем языке.
– Это такой обычай у нас, у весёловских, – пояснил я. – Когда начинаешь торговлю по морю с новым партнёром, мы ожидаем подарок за такое начинание. Дань за Первый Рейс, понимаете?
Юрип фыркнул.
– Да ты это сейчас выдумал.
– Все традиции кто-то когда-то выдумал, – ответил я. – Но это не делает их менее действенными.
Большой кролик потёр нос и посмотрел на меня.
– То есть ты, по сути, просишь у меня взятку, – сказал он. – Это не очень-то честно.
– Подарок может быть любым, каким пожелаете, – сказал я.
– Дань за Первый Рейс, – пробормотал Юрип. – И полагаю, вы будете просить такие подарки и от остальных здешних жителей?
Я ничего не ответил. Просто ждал. Кроликотон на это только тяжело вздохнул.
– Сотня единиц сахара тогда? Этого будет достаточно в качестве подарка?
Я поклонился ему.
– Вы очень добры, Великий Юрип. Мы не забудем такого подарка.
– Хорошо, – проворчал он. – Надеюсь, это означает, что вы намерены отправить первую партию товара именно мне и я получил преимущество перед конкурентами?
– Стопудово, – сказал я. – Как только вернёмся домой, я подготовлю первый рейс. Ваши люди просто охренеют от нашей пшеницы и медицины.
Глава 7
Ох, и шуму было в следующие пару дней – просто атас!
Куча коммерсантов, этих самых местных барыг, пыталась мне, так сказать, подмазаться. Я тогда как раз взял паузу после подписания торгового соглашения с Парнифером, чтобы слухи о «Дани за Первый Рейс» – так я эту фишку назвал – успели разлететься по всему их Паннонию.
И это была уже не просто какая-то выдумка или блажь, чёрт возьми! Ну да, традиция свеженькая, только из печки, но я железно решил: теперь это будет наш, веселовский, закон. Открываешь торговые пути с новыми людьми через эту их водную гладь – будь добр, готовь подарок. А то ишь, на халяву захотели! Причем подарок такой, чтоб не стыдно было, а то потом весь твой КПД насмарку пойдет.
И что же? Не прошло и пары часов после моей первой сделки, как эти мелкие кроликотоны, шустрые, как тараканы на кухне, уже тащили к моему отелю здоровенные мешки. А в мешках чего только не было: и припасы всякие, и товары на продажу, и просто золото.
Натуральные «Дары Прибытия» от других торгашей, которые, видать, серьёзно испугались, что я буду работать исключительно с Парнифером. Но я-то, старый волк, всем им чётко дал понять: никаких эксклюзивных контрактов, ребята, не будет. Свобода конкуренции!
Судья, то есть этот их Парнифер, объявил эру свободной торговли, и я был целиком и полностью за. Не хватало мне ещё тут кому-то монополию устраивать, чтобы они потом мои же товары, которые я им продал, втридорога перепродавали. Знаем, плавали. Это тебе не девяностые, где каждый второй – кидала. Тут всё по-серьёзному, по-взрослому.
В общем, к концу этой моей, так сказать, командировки я наварил три тысячи золотых чистыми, товаров ещё на две тысячи сверху, ну и жратвы на обратную дорогу домой – хоть завались. С такой кипой накладных в кармане я мог сваливать домой в любой момент, когда душа пожелает. И, собственно, к концу недели уже всё было готово к отплытию в это долгое, мать его, путешествие. Признаться, я уже начал скучать по своему особняку в Граде Весёлом, да и по этому нескончаемому потоку людей с их проблемами, вечно ломившихся ко мне в дверь. Хотя, конечно, путешествовать по заграницам – это приятно, спору нет, как отпуск на Бали, только вместо пальм – ящеры. Но я уже был готов вернуться.
Дом есть дом, как говорится. Тем более, там у меня проекты, инвестиции, вся эта движуха, а тут – сплошной курорт, хоть и с деловым уклоном.
Приготовления шли полным ходом. Корабль, наш верный «Непоколебимый Мореход», уже стоял под парами, начищенный до блеска, и мы забивали его товарами под самую завязку, насколько трюмы позволяли. К счастью, тут подсуетился какой-то местный банк – выскочили, как черти из табакерки, и быстренько предложили свои услуги по хранению товаров, которые мы с собой утащить не могли. В основном это были здоровенные тюки с сушёными грибами и ящики с вином – не такой уж и ценный груз по сравнению с сахаром, который тут, видимо, на вес золота шёл. Команду снарядили, чтобы эльфа Никифора забрать и на борт доставить. Правда, ради этого пришлось одного из наших оставить здесь.
Добровольцем вызвалась Ираида.
Заявила, что хочет, мол, подольше тут потусоваться, с народом, который у Внешних Врат ошивается, поближе познакомиться, его обычаи изучить, ну и всё в таком духе. Я, конечно, не в восторге был от перспективы остаться без своего дипломата на неопределённый срок – она у меня девка толковая, реально разруливала многие вопросы.
Но, с другой стороны, если подумать, было бы неплохо получше разузнать, как тех бедолаг из Касты Заключенных, что в горах пашут, как Папы Карло, на свободу вытащить. Подозреваю, именно поэтому она так рвалась остаться. Сердобольная она у меня, хоть и с деловой хваткой.
Перед тем, как окончательно ударить по рукам насчёт отъезда, меня отловил Хемиш – тот самый главный ящер-охранник у Внешней Стены. Он, в сопровождении Ираиды, которая семенила за ним, как привязанная, подкараулил меня, когда я в одиночку топал обратно в свой отель. Попросил, значит, перетереть с ним с глазу на глаз. Мне стало любопытно, что за расклад, и я согласился. Встретились мы в потёмках какого-то мелкого, заброшенного домика, где воняло сыростью и ещё какой-то дрянью, и я приготовился слушать, что же его так беспокоит.
Атмосферка, скажу я вам, была та ещё – хоть триллер снимай.
– Мы уже целую вечность стоим на страже этих стен, – зачастил Хемиш, шипя на своём ящерином языке так быстро, что я бы ни хрена не понял, если бы Ираида не переводила. – Но мы, понимаешь, не коренные жители этой части континента. Мой народ, мой клан, жил по ту сторону гор, в самой глуши Центральной Алепии. Когда-то давно мой клан решил стать мореходами, ну, типа, морскими волками, и мы отгрохали здоровенный корабль, чтобы исследовать остальной континент. Нашу посудину разнесло в щепки у побережья Восточной Алепии, как раз там, где стоит этот Великий Град Панноний.
Вернуться домой через горы было нереально – туда никого не пускают. Но местный народ, эти кроликотоны, оказались добрыми и позволили нам жить здесь, у Внешней Стены. Они дали нам работу и платили за наши услуги. Наша сила, наши мускулы, помогли им отбиться от первой волны ваших человеческих пришельцев, которые хотели войну развязать с Великим Градом.
Но со временем мы становились всё менее и менее полезными. Знаешь, как старый инструмент, который больше не нужен, а выкинуть жалко.
– Как только сюда пришла торговля, а с ней и люди со своими собственными охранниками, мы стали ещё меньше нужны, – продолжал Хемиш. – Мы тут как-то перетёрли с одним купцом, ну, поинтересовались насчёт покупки корабля для себя, чего-нибудь такого крепкого, надёжного, чтобы не развалилось на полпути. Но это было как раз перед тем, как Торговцы исчезли навсегда, – сказал Хемиш, и его слова повисли в воздухе на несколько мгновений, жирно намекая на то, чего он, собственно, хочет. Прямо как в старых фильмах про мафию, где босс делает предложение, от которого нельзя отказаться.
– То есть твой народ хочет свалить отсюда? – уточнил я, прикидывая в уме возможные гешефты и риски.
– Когда-то мы были изгнанниками, кораблекрушенцами, оторванными от дома, – пафосно изрёк Хемиш. – Мы стали могучими воинами, чтобы защищать этих беспомощных кроликотонов у Внешних Врат. И мы патрулировали пустые улицы сотни лет, ожидая дня, когда случится хоть что-нибудь интересное. Теперь, когда торговля снова открывается, я хочу, чтобы ты продал нам корабль. Мощное судно, которое позволит нам покинуть эту часть мира Исток навсегда. Свалить по-тихому, без лишнего шума.
– А горы до сих пор вам недоступны? Хотите, мы просто перевезём вас домой, к своим? – спросил я, пытаясь понять его логику. Ну, типа, заблудился – вернись домой, делов-то.
Наступила тишина. Хемиш молчал, видимо, подбирая слова. Или просто размышляя, стоит ли мне доверять.
– Боюсь, что нас там не очень-то хорошо встретят, – наконец выдавил он. – Слишком много времени прошло с тех пор, как мы ушли. Старейший Дракон, наш главный, предупреждал нас о нашей глупости, о нашем неуёмном желании исследовать континент. Вначале, когда мы только потерпели крушение, мы могли бы вернуться через горный хребет, если бы это не было запрещено. Но сейчас? Спустя восемьсот лет? Про нас забыли или мы стали посмешищем. Будут тыкать пальцами, как в прокажённых.
– Тебе восемьсот лет? – я аж присвистнул. Ни хрена себе, долгожитель! Я-то думал, я тут самый старый перец, хоть и в молодом теле.
– Время не имеет значения для дракона, – пояснил Хемиш, как будто это само собой разумеющееся. – Но мы не можем просто переждать этот позор, вернуться ни с чем. Мы отправимся куда-нибудь ещё и совершим что-нибудь великое, чтобы показать, что мы не какие-то там дураки, раз ослушались наших старейшин. Хотим, так сказать, реабилитироваться в глазах общественности.
– То есть довести дело до конца, закрыть ваш драконий гештальт?
– Что такое этот гештальт? Не понимаю. В общем, да, нам надо вернуться к статусу исследователей и что-то открыть, исследовать и всё такое. Иначе нам позор.
Информации было, конечно, выше крыши.
Хемиш, блин, ни капли не походил на дракона в моём понимании. Скорее, на здоровенную ящерицу-переростка. В моей голове драконы – это такие огромные, могучие твари, с крыльями, как у «Боинга», и способностью дышать огнём, как заправский огнемётчик.
Я даже на подсознательном уровне почувствовал лёгкое разочарование, узнав, что здесь они – просто двуногие ящеры, пусть и высокие да мускулистые. Хотя, конечно, тут же в голову пришла мысль о кроликотонах и их, так сказать, изменении размеров в течение жизни. Может, Старейший Дракон – это как раз то, что я себе представлял? Интересно, а драконам будет интересна торговля? С такими ребятами можно было бы неплохой бизнес замутить, если, конечно, они не сожрут тебя вместе с твоим товаром.
– Ну, если вы хотите купить у нас корабль, я могу предоставить вам всё что угодно, на любой вкус и цвет, – сказал я, уже прикидывая возможную прибыль. Бизнес есть бизнес, даже с драконами. – Разумеется, мы потребуем оплату в момент покупки судна, а также компенсацию расходов на его доставку сюда. Логистика, знаете ли, дело затратное.
Хемиш кивнул.
– Конечно, друг Алексей, – он уже успел запомнить мое русифицированное имя, молодец. – У нас достаточно золота, чтобы заплатить за такой корабль. Я очень надеюсь, что ты сохранишь наше предприятие в тайне.
– О? – переспросил я, и мысль о принудительном труде, о какой-нибудь местной форме рабства, тут же всплыла в голове. А вдруг их тут держат силой, как крепостных? – Вас что, держат здесь против вашей воли?
– Ерунда! – отмахнулся Хемиш. – Мы обеспечиваем безопасность кроликотонам. Без нашей силы они мало что могли бы нам сделать, мы бы их одной левой уделали. Но я представляю лишь небольшую группу внутри стражи. Не все из нас хотят уходить; на самом деле, некоторые из моих сородичей вполне довольны той жизнью, которую они здесь ведут. Молодые же, включая меня, не разделяют этого настроения. Мы бы предпочли, чтобы наш отъезд остался в тайне. Такой, знаешь, метод – уйти тихо, без слёз и упрёков. Не хочется драки, знаешь ли.
Я нахмурился, услышав эти слова. Драки? Картины этих чешуйчатых воинов, атакующих мои корабли и грабящих мои грузовые караваны, тут же вспыхнули в моём мозгу. Это что же получается, среди драконов нет единства и они, даже спустя сотни лет, склонны к измене и переменам, как майский ветер?
– Вот это уже, знаешь ли, заставляет меня задуматься, – сказал я. – Как я могу быть уверен, что твои оставшиеся сородичи не станут враждебно настроены по отношению к нам за то, что мы помогли тебе? Не хотелось бы мне потом разгребать последствия вашей междоусобицы.
Ящер издал звук, похожий на хриплый кашель, и мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он смеётся над моим вопросом.
– Мы не какие-нибудь беззаконные монстры, – сказал он. – Я просто хочу избежать затяжных споров и дебатов, которые могли бы отговорить моих друзей присоединиться ко мне в этой экспедиции. Мы склонны к соблюдению договорённостей. Ну, ты понимаешь, бюрократия, согласования – это всё не для нас, вольных воинов.
Что-то в этой всей истории казалось мне неправильным, каким-то мутным.
Скрытный характер нашего разговора, тот факт, что Хемиш представлял лишь меньшинство, желавшее уйти, и при этом он, похоже, был тут главным. Он что, бросает свой пост? Дезертирует, по сути? С другой стороны, какое мне до этого дело? Моя хата с краю. Главное – чтобы сделка была выгодной.
– Я предоставлю тебе транспорт, – сказал я, – при условии, что ты поклянёшься мне, что для меня или моих людей не будет никаких последствий. Никаких, мать их, разборок и наездов.
– Я вырву чешуйку в знак клятвы тебе, – сказал Хемиш, шевельнувшись в темноте. Я услышал тихий звук, будто что-то рвётся, и в следующую секунду мне в руку вложили удивительно холодную, сухую чешуйку. На ощупь – как кусок старой кожи. – Это символ моей клятвы, – пояснил он. – Если я подведу тебя, ты предъявишь её тем, кто выступит против тебя, и их гнев, по традиции, будет направлен на меня. Типа, ответственный найден, все претензии к нему.
– Благодарю тебя, – сказал я. – Это меня немного успокаивает. А то, знаешь, не хотелось бы влететь на ровном месте двумя ногами в маргарин.
– И я благодарю тебя, – прошептал Хемиш. – Ибо я наконец-то смогу покинуть это проклятое место и сделать то, чего я жаждал сотни лет: исследовать этот великий мир.
Душа поэта, блин, а не воина.
– Я должен вернуться к своим делам, – сказал я, делая шаг к выходу, где едва брезжил дневной свет. – Но прежде чем я уйду, я хочу спросить. Твоё старое племя, в Центральной Алепии, они открыты для торговли с чужеземцами? Ну, вдруг там можно какие-нибудь эксклюзивные контракты заключить?
Хемиш снова громко рассмеялся, его хриплый кашель ничуть не походил на обычный смех. Это было больше похоже на рык какого-то доисторического зверя.
– О, Алексей, – сказал он сквозь приступы хохота, – тебе лучше держаться подальше от центральной части континента. Ибо Старейший Дракон, наш лидер, не очень-то жалует купцов и торговцев. Тот горный хребет, учти, был запечатан не народом Алепии. Скорее, это он, Старейший Дракон, постановил, что всякий, кто пройдёт через горы на его земли, будет сожран без остатка. А Старейший Дракон никогда не нарушает своих указов. Даже ради собственных детей. Вот такие у них там суровые законы. Так что, если жизнь дорога, лучше туда не соваться.
* * *
Народ Светлограда – вся деревня – высыпал на длиннющий пирс, махая нам, когда наш корабль, покачиваясь на ленивых волнах, причаливал где-то в середине дня.
Как в песне!
Как провожают пароходы?
Совсем не так, как поезда.
Морские медленные воды —
Не то, что рельсы в два ряда.
Ну, в нашем случае – встречают. Кстати, к паровозам мы тоже когда-нибудь вернёмся, а пока корабли.
От воды тянуло свежестью и солью, кричали чайки – давно забытые звуки. Долгая дорога по морю показалась не такой уж и бесконечной, во многом благодаря щедрому количеству глинтвейна – ну, того, подогретого винишка с пряностями, от которого сразу становилось теплее, – и вкуснейшему вяленому мясу, которым нас снабдили в качестве «портовых сборов», или, как я это для себя называл, «входного билета».
Но, как бы там ни ощущалось время, я, блин, был дико рад вернуться на знакомую землю. Прямо ноги гудели от желания ступить на твердь. Тянуло, конечно, в Град Весёлый, в свой кабинет, чтоб там уже разложиться по-хозяйски, завалиться в кресло и спокойно обмозговать дальнейшие планы, но, ё-моё, время ещё не пришло. Дел – вагон и маленькая тележка, как говаривала моя бабуля.
Я зыркнул по сторонам, оглядывая собравшуюся толпу, и заметил, что среди немногочисленного населения этой, с позволения сказать, деревеньки, было дофига чужаков.
Мигранты или туристы? Приехали сюда, чтобы насладиться приморскими видами, спуская каждую ночь кругленькие суммы золотом – кэш-флоу, как говорится, налицо.
Развлекухи в городе пока было кот наплакал, никаких тебе увеселительных заведений, типа приличной таверны или там, не знаю, театра, мы ещё не отгрохали, но, слава богам, купание в море и рыбалка считались для приезжих вполне себе годным досугом.
Большинство из них океан видели впервые в жизни, так что были вполне довольны, просто часами плескаясь в волнах, которые тут были на удивление тёплыми, отрываясь по полной. Ясное дело, я понимал, что такая лафа долго не продлится.
Туризм – это тебе не хухры-мухры, одной достопримечательностью, пусть и такой экзотической, как океан, сыт не будешь. Срочно нужно было возводить новые здания, расширять, так сказать, ассортимент услуг, повышать туристический рейтинг.
Но в Светлоград я припёрся не за тем, чтобы анализировать туристический рынок и составлять бизнес-план по его развитию, ясен пень. Не-а, я был здесь, потому что мои деловые партнёры были уже на подходе.
Пригласил их через стратегическую карту прямо посреди океана пару недель назад на специальное собрание инвесторов – ну, или как я это назвал, «сходку акционеров будущего мега-проекта».
Информации выдал по минимуму – мол, есть возможность срубить бабла, причём нехилого. Из всех приглашённых «инвесторов» положительно откликнулись сэр Акертон, Серхан Демир, Герман Дурнев и госпожа Анна Вульф.
Сияна приехать не смогла – дела, видите ли, на Севере, какие-то там важные переговоры, а Олег Корнеев отписался, что всё ещё по уши в делах в Манске, пытается там наладить свой свечной заводик, или что он там мутит.
