Текст книги "Адвокат вольного города 7 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Кулабухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9
Иерархия

Танлу-Же стоял, скрестив руки в углу большого спортзала, который отвели под работу толпы китайских медиков.

Эскулапы занимались диагностикой этой словно прибывшей из космического путешествия команды, точнее сказать, пострадавшие парни просто сидели на стульях, а медики жарко и эмоционально переругивались. Мне показалось, я сейчас даже увижу драку в стиле кунг-фу.

Да. Китайцы были правы, они выглядели странно. Не просто выглядели, они, чёрт их подери, были странными.

Василий постоянно косился куда-то в направлении потолка и дебильно улыбался.

Да, он, конечно, отзывался на своё имя и реагировал на простые раздражители. Когда его вели к доктору, не промахивался мимо дверей. Сажали – садился, просили открыть рот, открывал, однако дальше его когнитивные способности не проявлялись, в том числе и на вопросы он не отвечал, а взгляд был расфокусирован.

То же самое касалось и Нианзу. Вид он имел значительно более осмысленный, он улыбался и кивал, стоял ровно и даже был способен дать ответ на задаваемый вопрос, правда, на китайском, и не длиннее одного слова, что, судя по бледным мордам членов общины, ничего хорошего не означало.

Я посмотрел на сопровождавшего меня Джо, тот тоже выглядел растерянным. Похоже, что Нианзу ничего осмысленного не говорил или хуже того, бредил наяву.

– Есть версии, что с ними? – шёпотом спросил я у Танлу-Же.

– Нет. Да… Есть версии у врачей, но меня они не убеждают, – он ухватил меня за рукав и вытащил на улицу, где суетливо достал из внутреннего кармана пачку сигарет и закурил.

Сколько я знал Танлу-Же, курил он впервые, да ещё и не традиционную трубку, а покупные сигареты.

– Старик Гао говорит, что это действие препаратов. Европейская фармакология, седативные, нейролептики.

– Наркотики?

– Некоторые так думают, – уклончиво ответил Танлу-Же.

– Но Вы не согласны? – мне не хотелось давить на главу триад, я просто пытался понять, как могу помочь со своей стороны.

– Если помните, Аркад Ий, банда «сольпуг» была помешана на магии и даже парочка, как я предполагаю, при её помощи, несмотря на наложенные секретной службой меры подавления, смогли сбежать, что характеризует их, как очень серьёзных противников.

– Предполагаете действие магического характера?

– Такое действия могли вызвать лоботомия, подавляющие препараты, артефакты, магические или комбинированные зелья, гипноз.

– Гипноз? Это похоже на такое состояние.

– Мы договорились с лучшим гипнологом города… Он на Чёрном рынке работает и занимается отнюдь не законными делами, но согласился нам помочь, за некоторую плату, – я понимал, что триады включили свои ресурсы на полную. – Но я боюсь, что проблемы спрятаны на уровне голой магии.

– Я могу обратиться к директору магической академии… Хотя…

Закрыв глаза, мысленно обратился к Предку-Покровителю. Давненько ж не общались.

«Эй, Филин, тут проблемы нарисовались»

Молчание, но лёгкий шум мягких крыльев выдавал, что он, мудрявый чертяка, меня всё-таки слышит.

«Алё, гараж»! – снова мысленно упрямо обратился к нему.

Зашуршало уже более явственно, зашумели невесомые крылья, на мой взгляд, даже на улице стало чуть темнее.

«Я на тебя обижен».

«Ну, прости, пернатый! Я перед тобой извинюсь».

« Кажется, ты не совсем понимаешь концепцию извинения…».

Я посмотрел на китайца. Тот, само собой, ничего не слышал, Филин общался со мной через тонкие слои энергетического поля.

Коснувшись Шила, я оказался на Изнанке, тут было бесконечное неровное поле, на котором росли густые, но лениво лежащие на земле травы, некоторые из которых цвели соцветиями белых цветов.

Филин появился передо мной, возле него в воздухе плавала чашка, от которой до меня доходили чарующие ароматы кофе с восточными специями.

– Ты пьёшь кофе? Только встал?

– Твоё какое дело, приёмный? – недовольно огрызнулся он. – Что там по поводу извинений?

Не помню, чем я насолил вредной птице, но сейчас не та ситуация, чтобы ежей выкатывать…

– О, мой великий Предок, Покровитель рода и бессмертный Дух, чья сила может поспорить лишь только с твоей же мудростью, благосклонно прими самые нижайшие извинения от смиренного…

– Ты какой-то неискренний, – кружка подлетела к клюву-пасти божественного пернатого последователя Станиславского, и он с шумом оттуда отхлебнул.

– Какой есть. И, если мы закончили с официальной частью, – всё так же покорно продолжил я, – то давай перейдём…

– Нет, не закончили, – брюзгливо проворчал Филин. – Я так понимаю, что у тебя есть какой-то план и ты по нему движешься? Делаю тебе большое одолжение и считаю, что это так и что ты мне верен. Со стороны это, конечно, выглядит как бессмысленное шараханье полубезумного павиана, опившегося забродившим виноградным соком…

– Да, план у меня есть, у него, конечно, много проблемных моментов. Кстати, об этом. У меня там два парня в помещении в слегка прибитом состоянии.

– Они точно нужны тебе для реализации твоих странных задумок?

– Я как охотник, я птица Филин, которая охотится за жадным и подлым Вьюрком…

– Насчёт подлого ты прав.

– И да, эти ребята часть моего неочевидного плана.

– Не то слово, что неочевидного! Ладно. Тащи их сюда, да побыстрее, мне лень торчать на этой унылой Изнанке.

Коснувшись Шила, я оказался на улице, Танлу-Же уже докурил и собирался уходить, слегка обескураженный моим исчезновением. Ах да, я же просто исчез!

– Секунду! – ничего не объясняя, я пробежал мимо него, заскочил в помещение и, вытолкнув обоих «жертв политических репрессий бесчеловечного административного аппарата Вьюрковского» из окружения медиков, активировал Шило, перетащив сразу двоих на Изнанку к Филину.

Птица уже допила свой кофе и стояла посреди бескрайнего поля, недовольно нахохлившись.

– А что тут непонятного? – после небольшой паузы сказал Предок. – На тебя не так давно примерно такого же паразита цепляли. Ну, то есть другого, но какая разница…

– Местные маги его не видят, – попытался спорить я, но он от меня небрежно отмахнулся. Он при этом лишь мимолётом легонько взмахнул крылом в паре метров от меня, а я тут же упал, словно меня ударили подушкой, но только огромной такой подушкой, размером с железнодорожный вагон.

…

– Вот поэтому ты мне и не нравишься. Наращиваешь силу клана неконвенционными методами, не семьёй, а рабами. Место тебе по ту сторону реки забвения, – зло пробурчал он, а я ничего из сказанного не понял.

Филин снова взмахнул крылом и теперь уже оба парня упали, как подкошенные.

– Забирай.

– А что это было?

– Паразит называется «медуза сомнамбула». Если тебе всё-таки интересно, то они просто спали.

– Не похоже.

– Много ты понимаешь в наведённом сне. Они работают во сне и не пытаются сбежать, идеальные рабы, только для войны не пригодны.

Божественный Филин явно не посчитал нужным закончить разговор или даже просто попрощаться, а банально исчез на полуслове. По очереди перетащил сначала Наинзу обратно в китайский квартал, причём Шило крайне недовольно реагировало на прикосновение.

– Предок! – буквально выпалил я объяснение изумлённым китайцам при возвращении с первым пациентом, Нианзу, и сразу же вернулся обратно.

Вернувшись на Изнанку за Василием, я благодарно произнёс в направлении бескрайнего поля и недостижимого неба:

– Спасибо, Филин!

Перенёс Василия на Лицо, Шило явственно был чем-то раздражён, но пока не озвучивал причину. Теперь оба потерпевших от Вьюрковской Изнанки лежали пластом, пока десятки заботливых рук уложили их на маты и укрыли.

– Что сказал твой Предок? – благоговейно спросил Танлу-Же.

– Сказал какая-то там медуза, не то моллюск, что-то про сомнамбулизм.

– Не может быть, – ошеломлённо возразил один из китайских знахарей. – Это магия сотворения пятого уровня, в этой части континента нет таких специалистов и методик.

– Не знаю ничего, – огрызнулся я.

– И всё же сомнамбулизм многое объясняет. Кроме одного. Как они сбежали? – Танлу-Же, видя, что в состоянии бывших пленников произошли изменения, внезапно успокоился и вернул себе уверенным и неторопливый вид.

– А что тут такого? – не понял я.

– Ну я не спец по магии и магическому сну, но в таком состоянии человек полностью лишён воли, потому что его сознание спит. Что может человек во сне? Однако они появились в районе магической академии, где их без всяких фокусов забрал наш патруль. Вполне по плану, если не считать того, что они вели себя как два деревянных по пояс болвана.

– Наверное Василий даже во сне помнил про задание и склонен бежать. Такова его природа.

– Ну, теперь мы о нём позаботимся. Не думаю, что им это всё далось легко. Будем лечить и приводить в себя. Главное, что они под присмотром. Пусть знахари галдят и спорят, а мы пока пойдём, – глава триад вывел меня на улицу и рассеянно достал пачку сигарет, посмотрел на неё и убрал.

Я не стал вмешиваться в этот ритуал, меня больше интересовало, что с дальнего конца улицы ехала большая тёмная машина, по самой улице шли полицейские, а из переулка вынырнул заспанный Чен.

И тут как в школьной задачке, все три объекта двигались к одной цели, ко мне.

Что характерно, они подоспели одновременно.

Танлу-Же тут же подобрался как дикий тигр, однако я успел сказать ему, что угрозы, как это ни странно, не чувствую.

Мы так и стояли – я, глава триад и Джо, когда подъехала машина и подошли полицейские и Чен.

– Гражданин Филинов, Вы арестованы! – выдал довольный собой полицейский со знаками различия младшего лейтенанта, немолодой, крепкий и, крайне впечатлённый своей внушительностью, приосанился.

– Нет. Хрен тебе на оба погона. У меня дипломатический иммунитет, – усмехнулся я.

Полицейский моментально побагровел, однако его сопровождало сразу два патрульных, здоровых таких, крепко сбитых, из крестьянской среды. Про таких говорят «кровь с молоком». Обернувшись, он явно собрался дать им команду «фас» и посторонние, вроде китайцев или остановившегося за его спиной автомобиля, вызывали у него лишь досадное раздражение, но не были способны остановить.

Двери машины синхронно распахнулись.

– Не знаю ни про какой «мунитет», – набычился было полицейский, но его прервал человек, который вышел из машины.

Вояка, хотя и одетый «по гражданке», усатый, с усталыми внимательными глазами, он вышел в сопровождении агента Константина, причём мне было не понятно, кто кого сопровождал. Одно ясно, «вояка» сильно старше его по масти. Кажется, он тут старше по масти, чем кто угодно.

– Всем оставаться на местах!

– Ты кто таков? – злобно обернулся всё ещё красный и вышедший из равновесия полицейский.

– Полковник Баранов, – внушительно рыкнул «вояка» и повернулся к полицейскому всем корпусом.

Полковника сопровождало всего двое крепких добрых молодца, которые вышли следом, но численный паритет полиции и сил полковника никого не обманывал. Добры молодцы были боевыми магами, облачёнными в бронежилеты, напичканные специальной защитной магией, они производили впечатление даже большее, чем безликие бойцы секретной службы, которые положили бандитов и наркоторговцев, даже не вспотев.

За долю секунду агент посмотрел на Танлу-Же и, хотя взгляд Константина ничего не выражал, китаец кивнул и прервал возникшую паузу.

– От лица китайской общины вольного города Кустовой, выражаю глубочайшее почтение, уважение Вам лично, господин полковник и тем силам, что Вы представляете. Покорно признаю Вашу власть и со своей стороны готов выполнить любой приказ или пожелание, демонстрируя максимальную лояльность. И благодарим за то, что посетили наш скромный квартал.

– Ну, – засмущался такому приёму полковник, – я вне своей юрисдикции, формально мы в гостях.

За это время и с учётом услышанного, служебные инстинкты полицейского, наконец, включались, и он вытянулся во фронт перед полковником:

– Здравия желаю, господин полковник! Виноват, не узнал! Осмелюсь доложить, имею приказ на арест и привод адвоката Филинова для допроса по факту стрельбы в общественном месте.

– А у Вас тут весело, – хмыкнул полковник. – Отставить приказ, тем более он прав, у него иммунитет.

– Слушаюсь! – гаркнул полицейский так громко, что полковник поморщился.

– Аркадий Ефимович, разрешите Вас временно забрать. Так сказать, просить пройти за мной. Или мне тоже, как Вы недавно изволили выразиться, хрен на оба погона? – полковник пребывал в благодушном расположении и сказал всё это с некоторой улыбкой.

– Нет-нет, что Вы, никаких посторонних предметов! Желаю Вам туда только генеральских звёзд.

Чен тем временем нахмурился и игнорируя всех, сунул мне под нос паску документов.

Это были документы от отца, для подписи Солодожарова.

– Секунду. А есть ручка?

Чен сунул мне ручку и я, чуть повернув документы, чтобы их не было видно собеседникам, шустро подписал всё это подписью гражданина Солодожарова.

– Желаете отобедать? Сопровождение, автомобиль? Иное материально-техническое обеспечение? – спросил Танлу-Же, чувствуя что ситуация потеплела и явно желая наладить отношения.

– А неплохо ты тут, Константин, устроился, – полковник повернулся к агенту, тот промолчал.

– Пройдём туда, – Баранов дождался, чтобы я закончил подписывать, сцапал меня за локоть и даже смазал при этом документы взглядом, когда утащил вперёд по улице.

Не знаю, как у лидера триад это получалось, но за моей спиной он уговорил полицейских позавтракать за его счет в китайском заведении и те даже согласились свернуть арест, превратив в нечто более приятное для желудка, Чен улизнул, а Джо остался стоять, видимо, не зная, что ему делать.

…

– Итак, чем обязан? Я арестован?

– А как же иммунитет? – с улыбкой спросил Баранов.

– Не знаю, какую службу Вы представляете, но что-то вроде интуиции мне подсказывает, что я не в том положении и Вы не такой человек, чтобы…

– Короче, Филинов. Вы едете со мной.

– Еду…

– Вас хочет видеть государь, – негромко, но твёрдо выдал вояка. – Есть возражения?

– Нет, конечно, как я могу… Только…

– Ну что ещё?

– Да мне бы переодеться, помыться.

Он критически осмотрел меня с головы до ног.

– Ну да, привести себя в порядок было бы не грех. Но времени на банные процедуры нет.

– Заскочим на десять минут домой? Тут недалеко.

– Без проблем. Но Вы должны понимать, что мы торопимся. Уж если мне «на Вас» выделили кеппера.

– А что это?

– Не важно, – он решительно развернул меня к машине, просторному, как автобус, служебному автомобилю секретной службы (я видел документы по покупке).

– Можно Джо с собой взять? Парень нервничает, когда перестаёт видеть меня.

– Можем подбросить до Вашего дома. Надеюсь, там есть Ваше фото, пусть сядет перед ним и тем себя успокаивает, – не понятно, стебётся Баринов или нет, но он действительно позволил посадить внутрь китайца, и мы поехали.

До дома было недалеко, так что через пять минут мы уже высаживались возле моего скромного жилища и спешно двигали к нему, пока я вспоминал, где припрятал ключ.

– Ну наконец-то! – зарычал кто-то слева от меня. Обернувшись, я увидел шестерых головорезов, двое из которых на ходу расчехляли ружья, а вскричавший эту фразу (про таких говорят «на нём клейма ставить негде») разворачивал какую-то приблуду с короткой толстой трубой на конце.

– Кто это? – нахмурился полковник, а Джо двинулся вперёд по большой дуге, намереваясь в одиночку противостоять вооружённой группе.

– Это боевики графа Вьюрковского, намерены меня убить или похитить, – буднично ответил я.

– Я уже говорил, что у Вас тут весело? – он небрежно кивнул двум своим сопровождающим и через секунду пространство улицы разорвали росчерки молний и движения плотного, как водовороты, воздуха.

Через мгновение Джо вырубил ударом кулака одного боевика, после чего его самого отбросило потоком воздуха.

Боевиков раскидало о стены, причём каждый получил по крайней мере по одной молнии в район головы. Меньше, чем за пару секунд всё было кончено, а враг повержен.

И после этой демонстрации Баранов спрашивал, буду ли я против пройти с ним? А кто б его остановил, стесняюсь спросить?

– Константин, а что за балаган происходит в этой твоей новой вотчине?

– Я составил отчёт и доложил о ситуации, мы уже взяли Вьюрковского в разработку.

– И?

– Бюрократия. Сам я арестовать его не могу, он местная политическая фигура. Лендлорд, член совета владетелей и вообще.

Из дома напротив высунулся один из китайцев.

– Тайваз, дружище, привет! – поспешил я обозначить имперцам, что это дружественный юнит.

Китаец, которого звали совершенно не так, застенчиво улыбнулся и пару раз моргнул. Кажется, при этом он сделал жест остальной банде и те исчезли из поля зрения:

– Что-то случилось, Аркад Ий? Кто эти господа?

– Это мои друзья! Всё нормально. А это Тайваз, – я повернулся к полковнику. – Мой сосед, башкир.

Лже-Тайваз кивнул, быстро сориентировавшись в ситуации. Наверное, зрелище поверженных боевиков на него так подействовало. А вообще надо с ним поговорить, как так получилось, что засада головорезов на меня была прямо у него под боком?

– Есть ключи, от моего дома, которые я тебе оставлял? – помнится, хитрые китайцы заходили ко мне в дом, как к себе домой, когда им было нужно.

Китаец, у которого ключ и правда, был, застенчиво кивнул.

Глава 10
Поспешают

– Это и есть кеппер?

Чёрная машина отвезла нас куда-то в пригород, не далеко, но место было выбрано совершенно безлюдное. Понятно, что «экипажу по доставке» помогала секретная служба, и всё же неплохо зная город, я не мог понять, где мы.

Большое и пустое поле, окружённое густым лесом, на поле стоял летательный аппарат. Ну то есть я думаю, что чем-то иным он не может быть.

Пузатый, как небольшой автобус, но явно лёгкий корпус заканчивался острым носом, внутри которого сидел одетый весь в белом и в белой же плотной шапочке безэмоциональный пилот, который проследил наше прибытие без единого движения мимических мышц.

То, что «оно» летает, было понятно, потому что из середины корпуса во все стороны торчало сразу шесть крыльев или лопастей, который вызывали ассоциацию разве что со стрекозой, ну если бы стрекоза была размером с автобус.

Ни реактивного двигателя, ни турбин, ничего что бы указывало на способ перемещения. Ну, кроме странных крыльев, конечно. Однако минимальное знакомство с летательной техникой говорило мне, что крылья, как ни странно, не являются средством передвижения, они лишь удерживают летательный аппарат и делают его более управляемым, а для самого полёта нужен «двигатель».

– В салон, – немногословно велел мне Баранов, одновременно загоняя туда же своих бойцов и прощаясь с Константином.

Поле в лесочке, впрочем, не было безлюдным, просто никто не виден невооружённым взглядом.

Лишь Дмитрий Чуй был на виду, стоял с руками за спиной, а в самом лесу по меньшей мере шесть бойцов, сидели рассредоточившись, что называется «в кустах», увидеть которым мне помогало магическое чутьё. Так как Чуй периодически смотрел на них, бросая короткие взгляды. Значит, это его бойцы. Выходит, Константин нанял Дмитрия, а тот оброс «боевым крылом». Ну, буду знать.

…

Короткая, всего четыре ступени лёгкая лесенка и я внутри простой, можно сказать – аскетичной обстановки.

В салоне только кресла, рассредоточенные у стенок, «спиной» к ним. Смотреть в иллюминаторы не очень-то удобно, однако удобность для странного летательного аппарата, который как мне кажется, не имел двигателя, функция второстепенная.

Полковник зашёл в салон последним, причём запер и заблокировал дверь сам, без царственных замашек. Движения его были резкими и отточенными, пышущей силой человека, который следит за своей физической формой.

– Секретная служба выполняла второстепенную функцию, прикрытие и обеспечение, навигация по местности, – вслух выдал я, когда корпус загудел и завибрировал.

Один из боевых магов посмотрел на меня неодобрительно. Вероятно, я говорил о вещах, которые не принято озвучивать.

Ну, а мне что? Формально я пацан, ценный пассажир и не более.

– Выходит, что проводит операцию служба, которая в иерархии находится выше. Личное управление его императорского величества или аппарат министерства обороны…

– Аркадий, – ласково и снисходительно произнёс полковник, который сидел напротив, наклонившись ко мне через проход. – Не смущай моих парней. Они прошли с полдюжины военных компаний и по полсотни операций, а взаимоотношения между силовыми ведомствами и управляющими им кланами… это сложно. Главное ведь, что?

– Единый знаменатель?

– Как в математике? Ну, пожалуй, можно и так сказать. Объединяющий фактор и дисциплина – это ключевой элемент при любом мероприятии. И у каждого из нас своя функция. Вопрос ведь в том, какую функцию возьмёшь ты и как с ней справишься, верно?

Полковник намекнул и сказал даже, возможно, больше, чем должен был и теперь откинулся на спинку, чтобы, небрежно наклонив голову, смотреть в окно.

Я последовал его примеру.

Мда. Кажется, нихрена я не смыслю в летательной технике.

Крылья странной штуки кеппер широко развернулись, встали на разной высоте и под разным углом и теперь стали смахивать так быстро, что их буквально размазало в воздухе, причём каждое из них двигалось со своей скоростью и траекторией.

Кеппер взлетел, беспечно легко отрываясь от земли, одновременно разворачиваясь в воздухе, делая это почти вертикально, а сам по себе полёт был легче и плавнее, если не считать гула крыльев и постепенно утихшей вибрации, чем полёт происходил бы у самолёта.

Когда белоснежный пилот, с которым никто не перебросился ни единым словом, поднял аппарат на несколько сот метров, он включил какую-то штуку, от которой корпус окутало серебристым сиянием и лёгким движением направил эту стрекозу вперёд.

Ну да. Минимальный опыт полётов показывал, что летим мы, мать его, очень быстро. А окружающее аппарат поле, наверное, магическим образом решает проблему сопротивления воздуха. Один раз мы налетели на какую-то невнимательную птичку, и её тут же резко отбросило, как футбольный мяч. Значит, поле и проблему столкновений до определённой степени решает.

Земля внизу, а мы поднялись ещё выше, двигалась быстро. Баранов, как и его бойцы, не выказывали этому никакого удивления, видимо летали на этой шайтан-машине не первый раз.

– А зачем меня зовёт государь, Вы сказали? – я попробовал выудить из полковника какую-то полезную информацию, но тот лишь усмехнулся.

По глазам видно, что с одной стороны никто такие вещи вслух не говорит, а с другой, что Баранов был далеко не дурак и не пешка.

– Думаю, Аркадий Ефимович, как господин посол и глава дипломатического ведомства, Вы сможете спросить у него сам. Понять по контексту вопросов.

Я кивнул, намёк понятен.

– А советы по этикету? Вы меня простите, но это Вы с государем на короткой ноге, я его увижу впервые в жизни.

Баранов позволял себе ещё раз усмехнуться.

– Есть пару советов. Во-первых, в разговоре с императором Вы должны стоять. Сидит он, стоит, ходит… хоть лежит. Вы должны стоять. Единственное исключение, если он сам Вам прикажет сесть. И то, если в ходе разговора он сядет напротив, а потом встанет, Вы тоже встаёте.

– Как школьник при ответе учителю?

– Вроде того. Дальше, он говорит, Вы не перебиваете. Спрашивает, отвечайте честно, это в Ваших интересах. Не юлите, не врите. Он узнает, будет гневаться.

– А самому спрашивать можно?

– Считаете, что Вы вправе что-то спрашивать у императора?

– Быть может в ходе беседы потребуется…

– Разве что так. Будьте сдержаны и немногословны. Вы не в зале суда, чтобы заболтать императора. Цените и берегите его время. Если он согласился Вам уделить какое-то время, то это само по себе большая честь. Ну и само собой, то, что он Вас позвал вовсе не означает, что Вы прибудете и он Вас немедленно примет.

– Само собой, не дурак, понимаю, что буду ждать в приемной сколько надо. Я очень усидчивый, это печать профессии.

Баранов кивнул и снова повернулся к окну, своим поведением намекая, что разговор если не закончен, то по крайней мере поставлен на паузу.

По моим ощущениям кеппер прибыл в Москву примерно через час двадцать после взлёта. По моим ощущениям, до столицы пара тысяч километров и это если по прямой летать. То есть скорость эта хреновина дала почти две тысячи километров в час.

Против моего самолётика, который летает сто-сто пятьдесят в час, что неплохо для эпохи, эта металлическая стрекоза – настоящий болид.

Ну, на то он и царь, а я так, погулять вышел. Впрочем, мы тоже гордость имеем.

– А меня обратно отвезут? – робко спросил я Баранова.

– Если потребуется, – простодушно ответил полковник и было опять непонятно, это такой военно-политический юмор или мне и правда может не потребоваться транспортировка. Не, ну а чего, какая разница, где хоронить?

Трансфер к императору был на уровне.

Приземлилась стрекоза на лётном поле где-то внутри Москвы, из салона вышел только я и Баранов. Не успел я размять затёкшие конечности, как на поле уже примчался короткий и явно бронированный автомобиль с наглухо затемнёнными стеклами.

Водитель, бородатый кавказец с погонами армейского майора стартовал в ту же секунду, когда я захлопнул за собой дверь.

Полковник на переднем пассажирском сидении, я позади. Насладиться красотами столицы мне никто не дал, автомобиль нёсся как сумасшедший, я пару раз даже ждал, что мы разобьёмся ко всем херам, но водила был настоящий асом, игнорирующим правила дорожного движения и морщась от досадной помехи в виде других автомобилей.

Мы были во дворце через сорок минут, причём въехали с какого-то второстепенного входа, проехав по дорожке между кустов и газонов.

Баранов резвым атлетом выскочил и жестом велел мне поспешать.

По дороге нас трижды остановила охрана, Баранов показывал документы на себя и, внезапно, на меня, его и меня досматривали и проверяли какими-то артефактами. Он воспринимал досмотры как само собой разумеющееся, так что я подстраивался под него и тоже давал себя проверять.

При этом перемещались мы по лабиринтам коридоров и лестниц довольно быстро.

Только когда он посадил меня в большущей и давящей своим интерьером приёмной, он успокоился, дошёл до солидной немолодой женщины-секретаря, что-то ей проговорил, она еле заметно кивнула.

Да. Ждать пришлось долго, я даже выяснил, что у приемной есть собственный туалет, большой, аскетичный и чистый, как операционная, сверкающей белым фаянсом и светлым полированным камнем.

Привез меня Баранов в «без пятнадцати девять» (наверное, у Кустового и столицы разные часовые пояса), а принял меня император «без пяти четыре по полудни».

Сам Баранов куда-то благополучно испарился, оставив меня одного.

– Барон Филинов, – громогласно провозгласила женщина секретарь. Я вздрогнул. В приёмной за это время появлялись и пропадали люди, сам правитель земель русских мимо меня не проходил. Значит у него свой вход. Четверых он принял до меня. Две делегации секретарь вежливо по форме, но весьма жёстко по смыслу послала лесом и полем. Последние два часа я сидел один.

Не сказать, чтобы я провёл это время впустую. В первый же час я попросил у секретаря бумагу и ручку и мне всё это было предоставлено.

Я подготовил «челобитную», который ввиду наличия громадного запаса времени, переписал уже четырежды.

Последние два часа, не считая секретаря в приёмной, я был один. Я рассмотрел все элементы интерьера, и горько пожалел, что не притащил с собой фотоаппарат.

Секретарь, надо сказать, за всё это время не выходила и вообще не показывала никакого беспокойства, не смотрела на меня волком и не пыталась со мной поговорить.

Поэтому, когда мне, одинокому в роскоши приёмной, почти всё время молчавшая секратерь, пророкотала мою фамилию, я для начала вздрогнул всем телом.

Она еле заметно улыбнулась и показала мне взглядом на дверь в «ЕГО» кабинет. Потратив пару секунд на то, чтобы поправить костюм и причёску, решительно шагнул. Дверь, как я уже убедился, открывалась сама, видимо перед тем, кому разрешено войти.

…Император Российской империи Кречет Пётр Алексеевич, один из топов этого мира и эпохи сидел за громадным золочёным столом и что-то сосредоточенно писал.

Бесшумно, насколько я был на такое способен, прошёл по ковру и встал напротив его стола и принялся молча стоять.

– Филинов, – он поднял голову и положил ручку.

– Да, Пётр Алексеевич! Я! – не знаю как положено в моем случае обращаться к императору, вариантов была масса, а заранее мне никто совет по этому поводу не дал.

Кречет вышел из-за стола и подал мне руку, пожал крепким сухим рукопожатием, жестом указав на небольшой столик у панорамного окна, выходящего во двор с прудом, где три лебедя целенаправленно уплывали от четвёртого.

Так он усадил меня, напротив, и целых полминуты просто внимательно меня рассматривал. Я тоже его рассматривал и даже почувствовал, что смотрю настолько внимательно что, быть может, даже смогу сотворить его иллюзию. Впрочем, шутить подобным образом мне показалось опасным, примерно, как играть в футбол на минном поле.

– Итак, Аркадий, Вашими трудами некто каган Юба принял конституцию и провозгласил меня автономным государством. Далее его государство в Вашем лице основало посольство в Кустовом. Построили посольство?

– В процессе, землю оформляем, всё такое. Скоро будет.

– Сроки? – вежливо, но твёрдо спросил император, хотя, казалось бы, какая ему разница? Кажется, он просто испытывает меня.

– С учётом набора персонала, два месяца.

– Хорошо, – легко согласился он. – И Вы же министр иностранных дела этой маленькой конституционной монархии? Вообще, Аркадий, Вы не находите что идея конституционной монархии опасна?

– Нет, – нахмурился я. – Не нахожу. Нормальная идея. Она ведь против распространённых слухов призвана не ограничить власть монарха, а формализовать. Например, есть договорённость между соседями, сделка, но на словах. А я, как юрист, превращаю это в письменный документ. Тут тот же принцип, это не деградация существующего положения вещей, а закрепление на бумаге.

– То есть Ваш подход – нечто профессиональное?

– Да, – просто ответил я, поскольку это была правдой, если упускать из виду личные мотивы провести это всё с Юбой.

– А Вы, выйдя из состояния простого юриста в статус дипломата, понимаете, что начали менять баланс сил в регионе?

– Так точно, понимаю.

– Независимо от того, что мне тут эти умники понаписали, – он похлопал по стопке документов, в заглавье первого из которых было «докладная записка о конституционном инциденте». – Какая у Вас была причина, идеология, если угодно, это всё сделать?

Сглотнул. Наверное, Баранов не совсем шутил про то, что результаты разговора с императором могут быть разные.

– Начнём с двух отправных точек.

– Начнём, – подбодрил меня Кречет.

– Первая, это то, что я подданый империи и являясь её крошечной частью, разделяю её интересы.

– Это называется «патриот», – ровно сказал император. – Пусть слово было многажды искажено и опошлено. Знаете такое слово?