Текст книги "Адвокат вольного города 7 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Кулабухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 22
Карманник

– Ты вот что, сколько им обещал? – рокотал мобилет приглушённым голосом Вьюрковского.

– Я думал, Ваше сияние скажет? – жалко пролепетал я в трубку.

– У меня есть стандартная упрощённая цена, по тысяче за штуку. Элементарно, Ватсон. Предлагаю так, история простая, макры у цыган ворованные. Мы не на базаре, бери по тысяче и уходи.

– Дык я согласный, всё, что Амвросий Дмитриевич прикажет, на всю тысячу за штуку согласный!

Трубка снисходительно усмехнулась.

– Поликарп?

– Я здесь!

– Пойди возьми из моей тумбочки, из расходных, три тысячи и отдай. Нет, не так. Из виду его не выпускай, головой отвечаешь!

– Так точно! – молодцевато гаркнул водитель и внушительно показал мне кулак.

– Возьмёшь деньги и иди, там, в дальнем зале, есть квази-тестер. Аппарат такой, помнишь?

– Конечно!

– Ни черта ты не помнишь без моей подсказки! На третьем режиме, должно показывать белый окуляр индикатора и цифру восемь. Если что-то не так, крути этого молдо-цыгана как урку. Приеду через пару дней и разберусь. Ну, а если всё верно будет, выдай ему деньги и пусть идёт на все четыре стороны. Алмаз, ты там?

– Куды ж я денусь, Ваше сияние? Туточки сижу.

– Сделай всё хорошо, получишь деньги. Сколько цыганам отдашь? Говори, как на духу⁈

Войдя в роль, я изобразил смесь смущения и страха, хотя видел меня только водитель.

– Пиццот… по пиццот, то есть – половину.

– А-ха-ха-ха! Ну каков же шельмец! Хвалю! Получай денежку, ищи ещё и они пусть ищут. Пусть знают, что граф не обманывает, а вот если его обмануть, то никто и не скажет, где могилка твоя. Фирштейн?

– Эээээ? Вот последнего не надо, Ваше сияние! Слушаюсь! Буду искать и не обманывать.

– Всё. Молодцы, хвалю. Будет, что на обеде в Эрмитаже отметить. Ну, бывайте, позже созвонимся.

Он сбросил вызов, а я незаметно выдохнул.

В ходе манипуляций водитель тщетно попытался обсчитать меня на сто рублей. После проверки макров он явно неохотно вскрыл банковскую упаковку и отсчитал мне три тысячи сотенными купюрами. Точнее сказать, отсчитал двадцать девять купюр, две тысячи девятьсот рублей. Крысёныш!

– Слушай, Поликарп, я при графе человек вежливый, но ты падла, если ещё раз попробуешь меня надурить… Ты выедешь из поместья в город по делам, а назад без головы вернёшься, понял?

В подтверждение своих слов я достал Шило и направил в сторону его брюха.

Водитель испугано ойкнул и тут же сделал строгое, обиженное лицо.

– Да я случайно обсчитался, щенок.

– Я тебя предупредил.

С видом оскорблённой невинности он «додал» мне сотенную купюру и швырнул в меня расходным домовым журналом, чтобы я расписался в получении.

Я поставил закорючку и неискренне улыбнувшись, попрощался.

От всех этих дел голова шла кругом, но один момент я ухватил из всего этого потока событий чётко. Эрмитаж.

Я прыгнул в машину и, дрожа от нетерпения, поспешил в город.

Водитель списал это на получение фантастической суммы на руки, охранник откровенно зевал, хоть позже водитель явно отругает его за халатный досмотр посетителей и что они (то есть я) нагло тащат в дом холодное оружие.

Но всё это будет потом, да и не факт, что в особняк к Вьюрковскому будут ещё поставки.

Подхватил Джо из дома, я помчался в китайский квартал, где на выходе вручил Джо конверт.

– Дорогой друг, я тебя редко использую как посыльного…

– Надо конверт отвезти? А как же охрана? – нахмурился Джо.

– Броник я надел по дороге, кольт тоже, поеду на Чёрный рынок.

– Босс, на тебя там дважды покушались!

– Сейчас не узнают. Ну, надо, Джо, надо.

Я вручил ему конверт, на котором был написал адрес и название одной организации, официально занимающейся исследованием социальных процессов и имел пометку – в руки Константину или Дмитрию. Так же я щедро дал Джо денег на извозчиков, а то знаю я трудолюбивых китайцев, пешком пойдёт! Недаром у этих любителей пеших путешествий «путь в тысячу ли начинается с первого шага».

Я заранее запасся данными подрядчиков и проговорил с тем же дядькой, что «гримировал» Василия.

Иллюзия-иллюзией, а многие операции проваливались на деталях.

Пожилой китаец, к которому я ввалился в лавку, не удивился, словно ждал, что я появлюсь именно в этот день и час и усадил меня в кресло, как будто намеревался стричь.

Собственно, он выбрил мне залысины, сделал седину на боках и тщательно наклеил рыжую бороду, пока его немолодая помощница доставала и раскладывала заранее заказанный и оплаченный «лук», то есть комплексный образ из одежды и обуви.

Странноватые туфли с застёжками без шнурков (видимо Вьюрковский ленился шнуровать туфли), сюртук в клетку с брюками в тон, серый галстук, голубая рубаха, массивные золотые (в моём случае просто хорошая подделка за пятнадцать рублей) часы на цепочке.

Не знаю, насколько это гармоничный образ, но я запомнил Вьюрковского именно так, поэтому….

Попрощавшись с китайцами и приняв в руки пакет с меняющим зельем и возвратным, погнал на Чёрный рынок.

К счастью для меня, первый из шести намеченных мной подрядчиков был на месте, сидел в подпольном казино, которое держал один грек и играл «по маленькой» в карты.

Вид он имел крайне интеллигентный, смирный и неприметный. Ни дать ни взять одинокий учитель математики, устав от учеников по ошибке забрёл вместо шахматного клуба в игорный дом.

– Здравствуйте.

– Это Вы мне звонили? – не поворачивая головы, спросил «учитель математики».

– Я. Мне надо…

– Не надо. Не надо говорить. Выйдете и дойдите до лавочки у кофейни, там поговорим.

– Как скажете.

На лавочке оказались какие-то грузчики, пьюшие пиво, так что я подождал его чуть заранее, в нескольких метрах.

Интеллигент появился с двумя кусками хлеба, сделал скорбное лицо и стал кормить ленивых голубей.

– Что у Вас, дорогуша? – просил он меня негромко.

Чёртов мастер конспирации.

– Как обычно, кое-что надо у человека свиснуть из кармана.

– Всего-то?

– А потом вернуть, как будто не пропадало.

– И такое умеем.

– Как Вас звать? – спросил я его.

– Зачем Вам? Ну, зовите дядей Борей, к примеру.

– Как скажете. Так что, Вы берётесь?

– Что вытаскиваем? – задал встречный вопрос он.

– Паспорт, его личный паспорт. Он пересекал границу, без слуг, но с охраной, значит паспорт у него с собой, вероятнее всего во внутреннем кармане.

– Переживаете, что паспорт не там?

– Да, переживаю.

– Паспорт я найду, у меня свои профессиональные секреты. Значит, забрать и вернуть будет стоить двести рублей, деньги вперёд.

– Есть парочка усложняющих факторов.

Интеллигентный немолодой дядька заботливо докрошил хлеб птицам, отряхнул руки и от моих слов засопел.

– Какие же?

– Во-первых, это Челябинск.

– Документы у меня в порядке, могу и съездить, но день занятости – это ещё сорок рублей, плюс питание, проживание, доставка и всё такое – с Вас.

– Всё с меня. И второе, наш объект, это один из владетелей, граф Вьюрковский.

– Охо-ох-ох. Но ведь если я не соглашусь, Вы пойдёте к другому специалисту? – он впервые посмотрел на меня. Только теперь я заметил, что у него очки хитрые такие, очки выглядят как увеличительные, но стёкла простые, значит и зрение у него нормальное, очки он носит для изменения внешности.

– Врать не буду, дядя Боря, карманника на Чёрном рынке найти можно. Всё же Кустовой…

– Что же с Вами делать?

Мы медленно брели между рядами и казались просто родственниками, которые ищут тут безобидную куртку или столовый набор для подарка родственнику на юбилей. Никто не обращал на нас внимание.

– Увеличьте цену?

– А Вы не сбежите? – блеснул глазками дядя Боря, впервые показав, что ему эта сделка и деньги нужны не меньше моего.

– Мне лень. Называйте повышенную цену, которая стоит такой работы.

– Шестьсот.

– Восемьсот.

– Вы не торгуетесь, а повысили ценник, сумму, которую мне заплатите? – изумился он.

– Платит заказчик, я лишь организатор. Деталей рассказать, само собой, не могу.

– Конечно-конечно, так принято в нашей среде. А вот повышать?

– Да пусть платит. Главное работу сделать чисто. Это будет Ваш рекорд по гонорару?

– Ну, уловы у меня бывали и покрупнее, а вот гонорар за услугу… Да, пожалуй, это будет рекорд.

– Ну, так давайте его установим. У меня даже деньги с собой. Скажу честно, на Вас я не наварюсь, не совру клиенту, что нанял Вас дороже, это не мой метод. Но и жмотить на гонораре, ища кого подешевле, тоже не стану. В этой истории, если всё выгорит, я так и так заработаю.

– Мммм… Хорошо. Я согласен. Когда приступаем?

– Встречный вопрос, когда Вы можете?

– Мне лично… – усмехнулся интеллигент, – нисколько времени не нужно. У меня всё с собой. А вот Вам, для покупки билета, организации поездки…

В этот момент мы проходили узким проходом между рядами и никого рядом не было.

– Ну, раз Вы готовы… – я приобнял дядю Борю и активировал Шило.

Вшшшшш.

Мы оказались на Изнанке, в районе каких-то болот, вроде того места, где был лабиринт Бакланова. К счастью, нас выкинуло на плотный ковёр из мха, в котором копошились местные насекомые, так что мы не испачкались.

– Изнанка?

Я снова приобнял его и активировал Шило, в этот раз коснувшись его, чтобы он отправил нас в Челябинск.

…

Мы стояли на краю взлётно-посадочной полосы.

– Вы дворянин? Охотник?

– Два раза да. А ещё я родственник нашего объекта.

– Не надо мне ничего рассказывать!

– Я знаю, что Вам можно доверять, дядя Боря, Вас высоко оценивали на Чёрном рынке. В последние годы Вы всё реже крадёте, а чаще выполняете странные заказы и ни разу… А это дорогого стоит… ни разу не подвели заказчиков.

– Доверять можно, а вот перегружать деталями мой мозг не стоит. Где мы?

– Челябинск. Местный аэропорт.

Дядя Боря не спросил, почему аэропорт, а я достал мобилет, поправил сумку и, увлекая его в направлении дороги, набрал номер нотариуса.

– Да… здравствуйте. На сегодня на три хочу записаться. А когда можно? На три тридцать тоже устроит. Нет, это очень важно. Меня зовут Поликарп, я записываю своего господина. Какой вопрос? Завещание. Документы с собой. Надо будет сделать, чтобы он зашёл и вышел, чтоб не беспокоить. Я Вам сто рублей сверху плачу, мой господин не любит ждать, он граф. Всё, заранее будем, всё отдадим.

Мимо нас по дороге катился извозчик, но притормаживать не стал.

Матюкаясь, я достал из кошелька червонец и помахал им.

– Тпру, стой, окаянная, не видишь, люди доехать желают! – разнеслось над дорогой.

Дядя Боря прекрасно заметил мой манёвр с купюрой и украдкой усмехнулся.

…

Вьюрковский ещё не прибыл в Эрмитаж, в зале его не было, что заставило меня понервничать.

Это был тонкий момент моего плана. Он всегда ездил неторопливо, я рассчитывал, что буду ловить его по гостиницам и там, используя карманника, украду паспорт.

Но когда в разговоре промелькнуло название заведения, это заставило меня ускориться в реализации своего плана.

Дядя Боря, видя мои ёрзанья, положил руку мне на запястье.

– Тихо, голубчик. Была информация, что наш объект придёт отобедать?

– Да, – тихо прошептал я.

– Тогда не надо метаний. Заказываем вот тот столик, – он показал пальцем совершенно неудобный чуть в стороне от входа неприметный столик, – Сидим, кушаем лёгкую еду и ждём.

Решил последовать его совету. Мы сели и заказали несколько лёгких салатов, а чтобы наш заказ не смотрелся легковесным, к салатам присовокупили бутылку недешёвого белого вина.

– Я не пью. Или будет честнее сказать, не пью, пока дело не сделаю, – негромко, но решительно заявил дядя Боря.

– Я тоже. Вообще не пью. Селезёнка.

– Ох, мы оказывается, те ещё кутилы! – усмехнулся карманник. – Проблем с селезёнкой у Вас, кстати, нет.

– Опыт или навыки? – спросил я его. – Давайте угадаю, Вы тоже дворянин?

– Ну да, между прочим, барон. А Вы?

– И я барон. А как Вы…

– Дошли до такого, чтобы воровать паспорта у честных граждан, Вы имели в виду?

– Ну… Честными гражданами там и не пахнет, но в целом, да, хотя прозвучало грубовато.

– Прежде, чем судить меня, Вы должны понимать, что Вы и сами не особенно честны, барон, – иронично ответил дядя Боря, – раз так хорошо ориентируетесь на Чёрном рынке и умело нанимаете карманника для явно криминальных дел.

– Не поспорю. Скажу сразу, я не считаю себя лучше Вас или наоборот. И честным человеком я являюсь только с точки зрения полицейского досье.

– Нет, не был, не привлекался?

– Вроде того. А Вы?

– Ну, свою историю я рассказывать не стану. Но мне доводилось проживать в местах, где я не хотел бы проживать.

– И Вы переехали в Кустовой?

– Для начала от меня отказалась семья.

Он показал мне руку, на ней не было фамильного перстня, потом он показался и тут же пропал. Что там за зверь, я не увидел.

– А потом Вы досрочно прекратили пребывание…

– Ну да. И где-то по дороге освоился в новой профессии. Я много сделал ошибок, но так я могу прокормиться.

– Научились?

– Ворами не рождаются, все квалифицированные преступники учились своим профессиям. И карманник, между прочим, в нашей среде очень почитаемая и сложная специальность. Кстати…

– Что?

– А это не он?

В зал было несколько входов и я уже оценил выбор столика. Отсюда мы не были видны и даже скорее отгорожены здоровенным растением вроде большого кустистого фикуса. А вот сами неплохо видели всё что происходит.

– Мой навык позволяет видеть скрытое, я приспособил его под ситуацию, – дядя Боря делал вид, что копается в салате. – Он?

– Он, – утвердительно прошептал я.

Вьюрковский заходил в зал с четырьмя охранниками, вояками, разодетыми как казаки, коими они на самом деле не являлись. Барским жестом он отправил их сидеть на столик посреди зала, а сам сел один.

Каким-то особенным чутьём официанты определили его как важную птицу, и поспешили обслуживать вдвоём, а бойцам пришлось ждать, их обслужили по остаточному принципу. Хотя они и не возражали, заведение было явно выше их дохода и требований.

– Голубчик. Мы заказали, с учётом вина, на сорок один рубль и десять копеек, – сказал мне дядя Боря, чуть наклонив голову, помахивая вилкой над тарелкой, словно пытаясь заколдовать остатки салата.

– Ого!

– Я сразу посчитал, карточная привычка. Так вот. Оставляйте оплату за обед. Скажем, сорок пять рублей, чтобы немного чаевых. И, сделав задумчивое лицо, выходите в наш проход.

– Хорошо.

– Паспорт и правда в кармане. Я дождусь момента, когда он пойдёт в уборную и сделаю дело. Дальше будет сложнее. Я выйду покурить и передам Вам «груз». И буду сидеть за столом, мучительно ждать, когда Вы вернётесь.

Я не стал спорить и в точности исполнил всё, что он предлагал.

– Вот Вам на накладные расходы, – я протянул ему сотенную купюру, которую он принял.

– Щедрый у Вас заказчик.

– Есть такое.

Вышел из заведения и принялся неторопливо ждать. Сейчас я был рыжебородым, как сам Вьюрковский, в костюме, одном из таких, что носит он, но поверх костюма у меня белый линялый плащ и я всё ещё молодо выгляжу.

И всё же когда два псевдоказака Вьюрковского вышли покурить, мне стало неуютно. Вдруг пристанут, или узнают…

К счастью, они не удостоили меня своим интересом, вовсю рассматривая пухленькую официантку, которой это внимание льстило, но не более того.

В горле у меня пересохло, я переместился на лавочку в двадцати метрах, а у пацана, который бродил по улице и продавал газеты, купил сразу две его единицы товара, а так же одарил рублём.

– Малой, а где тут извозчика найти?

– Они за углом стоят, дяденька, ждут, когда в ресторации кто напьётся, чтобы втридорога везти домой.

– Хитро.

– Если пройти по улице чуть дальше, там парк и нормальные извозчики.

– Понял тебя. А мороженое тут продают?

– На углу улицы.

– А купишь две порции, себе и мне?

– Деньги вперёд, – серьёзно протянул руку пацан.

Малой не обманул, не свинтил с авансом, так что вскоре я кушал простой местный пломбир, который мне не удалось доесть, потому что из заведения выплыл неторопливый и неприметный дядя Боря. Он сделал мне малозаметный жест, чтобы я продолжал сидеть и прошёл мимо, незаметно и беззвучно кинув мне на колени паспорт.

Граф Вьюрковский Амвросий Дмитриевич,

паспорт гражданина вольного города Кустовой.

Я встал на негнущихся руках и, практически не дыша, побрёл к дорогим извозчикам. Не разговаривая с ними, плюхнулся в ближайший экипаж.

– Куда Вам? – наклонился ко мне извозчик. Тон его был снисходительным, голос громким и неприятным.

Я сглотнул.

– Улица Блюхера, десять, пжжжалста.

– Это будет стоить двадцать рубликов, барин, – извозчик и правда назвал грабительскую сумму за проезд, но я лишь молча махнул рукой, мол – поехали.

Когда я добрался до конторы нотариуса, то в какой-то момент застыл в задумчивости. Опять-таки, мой план был скомкан и сжат тем, что мне удалось случайно узнать место, где будет тусовать граф.

Сейчас план пошёл кувырком. Я уже почти что загримирован под графа, а мне ещё нужен я же, только как адвокат, который приносит документы графа в контору, чтобы они начали оформлять.

Шайсе.

Пощупал Шило.

– Дорогой артефакт, – я прислонился к стене и говорил шёпотом. – Сейчас надо бы поскакать туда-сюда и довольно много.

«Не против. Поскачем. Но потом надо будет сожрать ещё один макр-сосуд».

Его мысли стали яснее, а вот с алчностью ничего не поменялось.

– Коррупционер, взяточник, мздоимец! Ладно, я согласен. Активация.

Теперь Изнанка выступила в качестве промежуточного поля, Шило перенёс меня в лес, куда я попадал из шикарной квартиры в центре, которую арендовал бесплатно и было это, по ощущениям, сто лет назад.

Вынырнул я оттуда возле своего офиса. Чена в офисе не оказалось. Ни Чена, ни Джо. Только недовольный дворник на улице.

Посмотрев несколько секунд на его работу, я снова прыгнул на Изнанку. Теперь Шило, решив для себя, что меня Изнанка, как таковая, не интересует, всё время забрасывал меня в тот же лес.

Где найти толкового помощника, когда времени примерно нисколько?

Шило . Активация.

Нефтеперерабатывающая фабрика.

Глава 23
Камнепад

– Игорь Викторович! – обратился я к директору через открытую дверь и игнорируя незнакомую сердитую секретаршу.

– Да-да! Аркадий Ефимович, наконец-то Вы нас почтили! – он приглашающе замахал мне рукой, чтобы я проходил. – Ниночка, чаю нам сделай, пожалуйста.

«Ниночка» недовольно фыркнула, как полковой конь и одарила меня пронзительным возмущённым взглядом.

– Игорь Викторович, Вы потом Ниночке в двух словах расскажите, что я такой за фрукт в жизни фабрики, а то у Вас тут человек в неведении…

– В каком смысле, потом? – не понял Дзы-Нан-Цай.

– Это я к тому, что… Прошу прощения, что дёргаю.

– Так вроде особо и не дёргаешь?

– Сейчас дёрну, – я двинулся в кабинет директора, одновременно с грохотом захлопывая двери помещения.

Приобняв Игоря, я активировал Шило.

Респектабельный директор нефтеперерабатывающей фабрики удивлённо ойкнул и улыбаясь, поправил очки в золочёной оправе. Несмотря на то, что он заметил попадение на Изнанку, улыбка не покинула его лица. Когда он улыбался, то обнажал острые клыки, зубы на границе резцов и коренных. Они у него были пугающе острыми от природы и удивительным образом добавляли ему шарма.

Активация.

Ещё один перенос, и мы в переулке возле нотариуса.

Какой-то суетливый дядька с портфелем посмотрел на нас испуганно, словно собрался делать тут что-то противоправное.

– Кыш! – испугал его Игорь и мужичок, подобрав портфель, шустро убрался. – Где это мы?

– Челябинск.

– Что за минутка спонтанного туризма?

– Большой сорян за то, что выдернул.

– Ну уж рассказывай.

– Короче есть план, реализуемый с согласия Танлу-Же. В ходе которого я изображаю одного графа… Короче, тебе надо пойти в нотариальную контору за углом и строгим голосом сказать, что ты принёс документы по Вьюрковскому.

Я протянул ему папку с документами, куда был вложен так же и оригинал паспорта графа.

– А можно чуточку подробностей?

– Граф делает завещание. Ты – его… секретарь.

– Я⁈

– Ну, ты солидный, представительный, да и потом больше некому.

– Ладно, хрен с ним, из большой любви к тебе и любопытства могу и согласиться. И что?

– Ему назначено у нотариуса, но надо заранее принести документы и оставить задаток за работу. Двести рублей.

– Да тебе любой кустовской нотариус такое за тридцать пять сделает.

– Задача сэкономить не стоит. Не подходит кустовской, по многим причинам. Мне бы даже лучше был бы московский, только граф не ездит в Москву, а вот в Челябинск – регулярно.

– Проехали. Который из графов?

– Вьюрковский.

Фамилия не произвела на Игоря особенного впечатления, что само по себе неплохо.

– Хорошо. Я секретарь, принёс документы, прошу всё подготовить…

– Да и поскорее, потому что граф не любит ждать, он человек занятой. Оттого сто рублей сверху, чтобы ему не толкаться в очереди с плебеями.

– А на самом деле зачем этот цирк с конями?

– Затем, что настоящего у нас от Вьюрковского только паспорт и цвет бороды.

– Вот этой? – он ткнул в мой подбородок и даже подёргал. – Выглядит как настоящая!

– Ещё бы, её ведь твои делали, мастер По. Волосы настоящие, изготовлено на заказ буквально для одного выступления.

– То есть ты его будешь изображать? – задумался директор фабрики. – Не поверят. Ну то есть ты прав, местные нотариусы графа не знают, но конкретно этот будет сличать с паспортом при оформлении. Всё раскроется. Или ты уже и паспорт подшаманил?

– Нет, против такого у нотариусов есть распознающие артефакты, меня раскусят. Паспорт настоящий.

– Круто. Нихрена не понятно, но круто. Ладно, я пошёл? Исполнять долг?

– Давай.

Игорь решительно двинулся к нотариальной конторе, бесцеремонно отодвинул дородную тётку (а надо сказать, что в отличие от большинства своих сверстников он был очень высок и широк в плечах) и надвинулся на секретаря нотариальной конторы:

– Милочка! Я от графа.

– Какого графа? – она недоумевающе захлопала ресницами.

– У вас назначено одному графу. Вот документы, проверяйте.

– Ой, прямо оригинал паспорта! – в папке кроме документа Вьюрковского, мой паспорт был в копии, так же помещён черновик текста завещания и сведения о регистрации по месту жительства, справки об отсутствии психических заболеваний на обоих (справка была настоящей, хотя и куплена по сорок пять рублей за штуку).

– Нам надо побыстрее. Граф уже прибыл, ждёт в машине. А он жуть как не любит ждать. Злой как чёрт. С вашим замгубернатором встречается, а тут семейные дела надо поправить.

Никакой машины у нас, само собой, не было.

– Сделаем за пятнадцать минут, – не переставая хлопать ресницами, выдала секретарь.

– Вот Вам за труды, – Игорь ловко подсунул ей двадцать рублей, положив их под документы, – Это кроме заявленных. Всё, через пятнадцать минут мы у вас. Поторопитесь, персона очень важная!

Я слушал каждое слово. Вообще-то до назначенного времени было ещё далеко, но именно так беспокойно и глупо ведут себя «ВИПы» разных миров.

Никакого экипажа у нас, само собой, не было.

…

Что вообще делает человека человеком? Ну, кроме ДНК и не вообще абстрактным человеком, а конкретным? Идентификация. Или, выражаясь языком народной мудрости «бумажка».

В данном случае паспорт говорили о том, что его носитель – это такой-то человек.

Я принял быстродействующую, но недолговечную магическую микстуру, которая меня визуально старила до шестидесяти лет (рекомендовано только театральным работникам, крайне опасно принимать регулярно, иначе некоторые процессы старения закрепятся).

…

Через пятнадцать минут Дзы-Нан-Цай решительно направился в контору, а я подслушивал за углом.

– Амвросий Дмитриевич! – громогласно позвал меня он с крылечка.

Иллюзия.

Да, это пока что самая сложная иллюзия, на которую я только был способен. Я двигался вместе с иллюзией и до того, как войти в контору проверил, что в целом я и так на графа, с точки зрения человека, который не знает его лично, довольно-таки похож. Мой плащ засунут за водосточную трубу, а сейчас в контору неспешно идёт шестидесятилетний основательный человек, в костюмчике, дворянин, важный и состоятельный.

Игорь открыл мне дверь, его лицо было непроницаемым, не выказывающим даже крохи удивления от того, что на него сейчас смотрел настоящий Вьюрковский. Ну, то есть – неотличимая иллюзия, внутри которой находился я (руками не трогать).

Девушка-секретарь залепетала и проводила меня в кабинет к нотариусу.

Немолодой, но ещё крепкий дядька-нотариус с охотничьими (судя по парочке трофеев на стенах) привычками, проверял «мои» документы и паспорт.

– Ваше сиятельство, здравствуйте! Прошу садиться, где удобно.

Я сел на стул напротив него. Для полноты картины я бы ещё из дому взял трость, было бы аутентично, но, одна беда, настоящий Вьюрковский тростью не пользовался.

– Ваш помощник сказал, что Вы составляете завещание на некоего Аркадия Ефимовича Филинова.

– Барона, – позволил себе поправить я.

– Да-да, конечно. А отчего так? Простите, что спрашиваю, это мой долг проверить Ваши намерения и верность отражения воли в документах.

– Детей у меня нет, а он мой родственник, вот почему.

– Ааа…

– К тому же, это часть более сложных политических договорённостей.

– А почему, простите за любопытство, Вы не оформили у своего нотариуса, кустовского?

– Халтурщики они все, веры им нет. Где подписаться? – иллюзия поддерживалась безупречно, но так не могло продолжаться вечно, в какой-то момент она слетит.

Вообще-то её даже на таком серьёзном уровне хватало на шесть с половиной минут, я тренировал иллюзию Вьрковского по меньшей мере сто пятьдесят раз перед зеркалом, но теперь время за этими разговорами утекало, как песок сквозь пальцы.

– Ну, давайте всё кратко повторим, перечитаем и проверим.

– Нет необходимости, я Вам плачу и доверяю. Кому, если не нотариусу?

– И всё же…

На улице забибикали, я притворно удивился, посмотрев в окно.

– Авария?

Нотариус на пару секунд развернулся к окну и убедился, что ничего страшного, не считая того, что пешеход и машина не поделили дорогу, не произошло.

Дезактивация иллюзии. Иллюзия.

Я сбросил и вернул иллюзию, позволив себе бросить взгляд в стекло бюрократического шкафа. В неровном отражении на меня смотрел всё тот же Вьюрковский.

– Нет, ничего такого, Амвросий Дмитриевич.

– Простите, с возрастом острота зрения ушла. Так где подписаться?

– Ну, если Вы твёрдо намерены оставить…

– Всё имущество, где бы оно не находилось и в чём бы не заключалось, статус, наследуемые регалии и посты, своему родственнику по бабушке…

– Родство указывается со слов, в тексте не фигурирует.

– Как скажете. Филинову Аркаше.

– Аркадию Ефимовичу.

– Вот видите, Вы лучше меня, старика, всё знаете.

Я достал из кармана ручку, причём сделал это незаметно для нотариуса Обычная такая синяя ручка, неприметная, каких тысячи. Ну, почти обычная. Я орудовал ею, а не одной из полутора дюжин, предлагаемых нотариусом.

Нотариус аки цербер следил за тем, чтобы я писал там, где надо и то что надо, иначе я испорчу гербовый бланк и ему придётся делать лишнюю работу. На ручку он внимания не обратил.

– Вот тут пишете полностью, без сокращений, фамилия, имя, отчество. Потом подпись.

Я покорно написал и расписался.

– Всё?

– Нет, Ваша светлость, ещё в журнале.

– С Вами мой секретарь расплатится. Игорь Викторович, пройдите к нам.

У Дзы-Нан-Цая и правда была наличность для оплаты, а я, следуя указующему персту нотариуса (он буквально показывал пальцем, где подписывать), оставлял закорючки.

Надо сказать, подделывать подписи я не умею, мой вензель похож на Вьюрковский лишь отдалённо, но нотариусу не с чем сравнить, да и подписей у человека может быть масса, он и так уже установил мою личность.

– Отпустите старика? – приподнял я бровь, а Игорь технично оттеснил меня расплачиваясь с нотариусом, и сунув тому лишнюю сотню.

Нотариус в полголоса возражал, мол они не ресторан и так не работают, есть строгие таксы и по ним берут, никакие чаевые не нужны, а Игорь был непреклонен, за этим спором, а ругались они ожесточённым шёпотом, я и покинул нотариальную контору, держа в руках завещание.

Лишь только когда я вышел за угол, то прислонился к стене и вытер холодный пот со лба и щёк.

Игорь появился уже через минуту, такой же дружелюбный и несгибаемый, как всегда.

– Ну что, погуляем по Челябинску?

– В некотором роде.

Я не воспользовался извозчиком, а напряг Шило и перенёсся к ресторану Эрмитаж, привычно приобняв Игоря.

И сделал это, надо сказать, вовремя. Вьюрковский стоял на улице и перекатываясь с носков на пятки, ждал у центрального входа. Рядом караулили его бойцы, а мой карманник в ранге барона мило общался с молоденькой цветочницей в десяти шагах.

Дядя Боря был намерен следить за графом, но, когда тот сядет в свою машину, как его догнать?

– Надо вот тому человеку незаметно отдать паспорт, – договорится заранее не было времени, но Игорь оказался очень толковым напарником.

Из-за угла показался длинный чёрный автомобиль, одновременно с этим директор фабрики и мой бывший личный шофёр плавно двинулся вперёд.

Он прошёл курсом моего карманника, хотя видел его впервые и в какой-то момент заулыбался цветочнице как родной. Остановился возле них и раскинул руки.

– Наташенька, Вы ли это? – его рука, движения которой были скрыты ото всех колонной и самим дядей Борей, совершила короткое движение и лишилась своего прямоугольного груза. Дядя Боря хотя и не удостоил меня взглядом, но заметил, что я появился с Игорем и подстроился под наши действия.

Старый карманник, который уже купил развесистый букетик каких-то фиалок, решительно и неловко шагнул к графу и, не переставая поэтично улыбаться, ухитрился разминуться с его охраной (которая вяло пыталась его оттеснить) и оступившись, уронил букет прямо под ноги графу за секунду до того, как тот сел в машину.

– Осторожнее, – добродушно пожурил его Вьюрковский и даже помог поднять букет. Я стоял спиной ко всему этому театру, в полусотне метров и делал вид, что читаю афишу.

Да, всего я не видел, но был уверен, что старый лис свой манёвр провернул. Дай Предок, чтобы ещё часы у графа не отработал по привычке!

… Мы были в Кустовом уже через пятнадцать минут, причём Шило перенёс нас троих на центральную площадь вольного города.

– Ну, теперь можно.

Не зная, где дядя Боря прятал дорогое вино из челябинского ресторана, но сейчас оно волшебным образом появилось в его руке, и он сделал длинный, прямо из горлышка, глоток.

– Я тоже буду, – решительно взял бутылку Игорь. – Босс, возьми документы.

Он всучил мне папку, которую я усилил самим завещанием и поместил под мышку.

– Тогда и я, – заполучив бутылку, я пригубил и закашлялся. Тело от алкоголя отвыкло.

– А как же селезёнка? – иронично спросил карманник. – Кстати Вы мне должны за вычетом неизрасходованных командировочных…

– Вот Ваша тысяча.

– Я хотел сказать ещё семьсот.

– Берите. Ирония в том, что конкретно эти деньги принадлежат графу.

– А откуда у Вас его деньги?

– Ну, так вышло.

– Дайте мне ещё глоток и мне пора обратно на завод, – заторопился ответственный Игорь.