Текст книги "Адвокат вольного города 7 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Кулабухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Макр для тебя и даже для меня особой ценности не представляет, он нужен для странников между мирами. В нём есть проводящие элементы, существующие сразу в несколько Вселенных. Так-то штука мощная.

– Вьюрковский собирает тысячу штук в качестве оплаты какому-то мутному хрену.

– Колоссальное количество!

– Догадываюсь. Что он хочет купить?

– Информация скрыта… Не в смысле, что я от тебя скрываю. Они скрывают это от всех любопытных глаз и не только глаз. Но ты с этим хреном ещё познакомишься.

– Когда? И с чего это мне с ним знакомиться?

– Если выиграешь у Вьюрковского, всё сам увидишь.

– Перестань держать меня за фраера, птица-переросток! – свой негодующий выкрик я заканчивал уже в саду. Долбаный Филин выкинул меня обратно, даже не попрощавшись.

Танлу-Же бродил вокруг дома, лавируя вежду деревьями.

– Прошу прощения, злобный Предок дёрнул меня без предупреждения.

– Ничего, – легко кивнул китаец. – Предок Ваш, он такой. Характер демонстрирует, но зато и помогает, когда нужно.

– Уж на это я надеюсь.

– Попробуем войти в дом? – он показал на связку ключей, которую я всё это время держал в руке.

Дверь с ужасным скрежетом открылась и мне предстало семейное гнездо Филиновых.

Двухэтажный дом, оценить размеры мешали густо растущие деревья, сразу же за двустворчатыми дверями, которые сгнили, что называется «под замену», открывался холл, в котором до сих пор стояли шесть стульев, где во время похорон располагался гроб с телом Джалала.

Паркет был испорчен временем, но стены не подёрнуло плесенью, это радует.

В левой части холла вверх уходила лестница, возле неё дверь в столовую, за ней кухня, которая занимала сразу несколько помещений (всё ещё не понимал, чем ценна для Филина кухня), имевшая даже собственный выход в сад.

В правой части холла – выход в зал, такой большой, что там можно проводить балы, может не такие многочисленные, как в кино, но тусовку в пятьдесят человек с дискотекой и цветомузыкой оно вместит легко.

Весь стиль дома, насколько можно было судить спустя годы, смешанный. Где-то турецкие рисунки, орнаменты на стенах, на шторах, остатки ковра на полу – тоже Восток. Где-то суровый северный стиль Филиновых.

То же самое касалось вещей, хотя тут влияние Востока было доминирующим. Я словно оказался в доме старушки Фатимы. Вообще-то у самого Филинова родственники татары, так что трудно сказать за собственное этническое происхождение.

В общем, всё смешалось в доме… Филиновых и Ахметоглу.

Если смотреть от входной двери прямо, то у дальней стены располагался камин, забранный фигурными решётками. Слева и справа от камина висели портреты, морды там определённо турецкие, так что это не мои «предки».

Что удивительно, всё вокруг подверглось воздействию времени, покрыто пылью, со следами тления, гниения, а портреты как новенькие, словно покрытые каким-то маслом или составом, защищающим от старения и пыли.

Если всё срастётся, вся сделка по покупке дома, то отправлю все портреты и вообще личные вещи турок к ним, пусть будут в семье.

Танлу-Же с любопытством пошёл в «бальную залу», там была разнообразная мебель, кресла, столики, даже целое пианино и притом в достаточно приличном состоянии, а я направился на кухню.

Ну не просто же так вредная птица про неё говорила?

Только когда я оказался в кухонной зоне понял, что моё магическое чутьё показывает, что что-то тут не так.

Я словно ощущал, что стена немного «фонит», но остаётся для меня непрозрачной. А ещё это странно – там комната, тут коридор, там проход. Эта часть дома не просторна, перегружена деталями и не позволяет объективно оценить соотношение комнат и стен.

Слева от очага стена, перекрытая столом, обычная такая стена, но она словно манила меня.

На ней сделанная магическим составом и оттого не видная глазу простого смертного, но и не истлевшая от времени надпись «я люблю готовить и бывать тут». Подписи нет.

Где – «тут»?

Отодвинул стол, ударил по стене кулаком.

Вообще-то, когда вместо стены фальшпанель, то отдаётся глухим, а тут стена тотально прочная, но что-то тут не так.

Я прошёл в коридор, вышел на улицу (пришлось открыть ещё один заедающий замок), осмотрелся.

Отсюда была лёгкая навесная лестница на чердак, и я поднялся туда.

Пыль, старые вещи, ещё со времён Филиновых и турецкого семейства, набросаны хаотично.

Я стал приблизительно над тем местом, где была та кухонная стена. Здесь, на чердаке тоже был паркет или его более дешёвый аналог.

Протерев пыль, я увидел символ птицы филин, которая, сложив крылья, ныряет вниз. Охотится.

Такой толстый намёк.

Перетрогав участок пола, я обнаружил, что две доски при стыке образовывали щель, сейчас заполненную пылью, а все остальные доски собраны намного плотнее.

Вынув Шило, я извинился перед ним за бытовое использование и прочистил щель. Нож спокойно вошёл вниз и позволил подцепить сразу большой квадрат паркетных досочек.

Приподняв их, я уже без удивления обнаружил что открыл довольно просторный люк, проход вниз.

Несмотря на очень скудный свет, были видны перекладины наклонной деревянной лестницы.

Не знаю, что там сделал со мной Филин в ходе своих экспериментов, но даже в полутьме я видел силуэт крошечной комнаты, заполненной стоячим воздухом.

Глава 18
Бароны

Гори всё огнём! Спускаюсь.

Где-то в доме Танлу-Же без особой надежды позвал меня. Уже привык, наверное, что меня Предок «похищает», вот и не ждёт, что я отзовусь. Но я сейчас и правда занят.

Лестница возмущённо и угрожающе скрипит, поэтому ступни осторожно ставлю ближе к опоре, медленно иду.

К счастью для меня, на середине лестницы висит старомодный выключатель, рычажок.

Щёлкаю и светильник (такой не электрический, а местная магия на макрах) даёт достаточно тусклый неровный свет. И всё же мне хватает.

Мой предок был бароном. Мой предок был, как мне кажется, маньяком-убийцей или охотником на монстров, или человеком, который в одиночку ведёт партизанскую войну, или всем вместе.

Вся стена была увешана оружием, самым разным и опасным на вид, даже спустя столько лет.

«Повышение уровня… Дай мне поглотить макр-сосуд. Повышение уровня. Дай! Дай! Дай!»

Это Шило внезапно ожил в ножнах.

Извлекаю своё оружие, и оно практически дрожит в руке, самостоятельно поворачиваясь острием к приземистому шкафчику в углу.

Держа жадный на прокачку нож на расстоянии, другой рукой осторожно открываю шкафчик.

Ну да, тут склянки, банки, макры в коробочках, целое богатство для туземцев – куча блестяшек.

«Дай… дай… дай».

– А что я за это получу? – в лёгком сомнении говорю вслух, но уверен, что Шило меня понимает.

« Повышение уровня… стану сильнее… научусь контролировать точку входа… точку выхода. Точку возврата без привязки к первоначальному входу».

– Стоп!

Шило негодовал в нетерпении, но мне нужно было понять суть сделки.

– Один из этих макров дать тебе?

«Не один. Не любой… дать. ДАТЬ! Жёлтый… дать… дать… дать… Жёлтый на полочке. Все! Но сначала один. Нельзя больше, чем по одному».

– И что я получу?

«Контроль. Способности. Точки выхода без привязки к изначальным».

– То есть я смогу отсюда попасть в свою уютную пещеру?

«Да… дать…»

– А вернуться, допустим, в дом в селе Харьков?

«Да… любая точка возврата».

– Совсем любая? Императорский дворец?

«Не был там. Но туда нельзя. Защита. Ты пропадёшь в межмирье и потеряешь память. Я погибну».

– А, допустим, в Челябинск?

«Я не был там».

Бляха. И правда не был.

– Стоянка кагана Юбы?

«Да. Дать! Дать!»

– Хорошо, не трепыхайся так. Спокойно.

Я взял в руку безобидный с виду жёлтый макр, который скорее напоминал просроченную капсулу с рыбьим жиром. Макр оказался неожиданно тяжёл, словно в нём была заключена порция обеднённого урана.

Поднёс к острию ножа, тот алчно дёрнулся, словно ждал этого момента и легко прорезал поверхность. Макр чуть треснул и оттуда потекла густая насыщенная силой и магией субстанция.

Запахло озоном. Нож ещё несколько секунд жадно поглощал субстанцию, а потом удовлетворённо затих. Одновременно с этим обломки макра превратились в светло-серую крупную пыль (выглядевшую как самый обыкновенный песок) и осыпались на пол, пройдя между пальцев.

Нож застыл и прекратил трепыхаться, так что я засунул его в ножны, где он, словно сытый дикий зверь, устроился поудобнее. Мне вообще кажется, что если ножны перевернуть, Шило не выпадет, если сам этого не захочет.

Теперь, когда вредный артефакт не мешал мне, я осмотрел тайник старого барона.

Комнатка маленькая. Один универсальный (и письменный, и обеденный, и инструментальный) стол, два навесных стенда, кресло посередине всего этого, небольшой шкаф.

Хозяин этого места сидел на кресле и раскладывал свои приблуды, приводил в порядок оружие, раскладывал макры и даже чинил (сам!) артефакты. Так же на столе, который явно использовался и как верстак, и имел массу следов от работы инструментов, химических ожогов и пропалин, явно ещё и писали какие-то документы.

Как правильно проводят обыск? Пространство делится на участки и там всё неторопливо и вручную проверяется.

Оружие, инструменты, принадлежности, книги, старый блокнот, бутылка рома (полупустая, но не выдохлась, а только помутнела), самые разные ножи.

Ром откупорил, понюхал. Алкоголь спустя столько лет не выдохся, пахло довольно приторно, но приятно. Взял, потом Тайлеру подарю.

Блокнот изучу позже. А вообще было бы здорово всё перетащить к себе в пещеру.

Что самое, на мой взгляд, ценное, мне удалось найти, так это деревянный продолговатый ящик, который, когда я его с трудом поставил на стол, оказался до середины наполнен круглыми массивными золотыми монетами.

На аверсе надпись «E * PLURIBUS × 1778».

Кроме монет, было и несколько мешочков, в которые был без затей насыпан золотой порошок.

Взяв этот безликий ящичек подмышку, поднялся из тайника и неторопливо вернулся в дом, только, конечно, заперев и замаскировав тайный вход. Я твёрдо намерен быть единственным Гарри Поттером в этой тайной комнате.

…

– Предок снова Вас выдернул и вернул?

– Да, в некотором роде.

– Ему виднее. Могу высказать уважение дому, однако, это всё, – он обвёл руками стены и пол, – потребует ремонта. Нет почти ничего, что можно оставить без внимания.

– Согласен. Прямой вопрос, Ваши смогут помочь? Могу я рассчитывать?

– У общины основной фронт работ – это Ваш же БЦ, – с укоризной покачал головой Танлу-Же. – Мы не может снять оттуда людей, это снизит темпы работ там. К тому же на той стройке-ремонте коршунами кружат всякие чиновники…

– Особняк подождёт, – решительно закончил мысль я. – Ждал же он семь лет, подождет ещё месяц.

– Две недели, – усмехнулся Танлу-Же. – Мы уже заканчиваем Ваш БЦ возле биржи.

– Вот это скорость! Моё почтение.

– Мы стараемся. Это создаст массу рабочих мест для членов общины, и мы начнём работать, наконец, с мадам Кукушкиной.

– Уже общались с ней?

– Составили подробный план действий. Так что мы у Вас в долгу, Аркад Ий.

– И всё же, касательно этого дома. С моей стороны было бы нечестно просить, чтобы члены общины делали эту работу бесплатно. Полагаю, что в состоянии заплатить… Теперь…

– Мы в любом случае дадим Вам большую скидку. Думаю, что завтра сюда надо тихонько привезти парочку наших специалистов по садам и террасам.

– Понять, что делать с садом? А я думал, всё вырубить к чёрту?

– Не всё. Они составят полную карту растений, поймут какие надо вырубить чтобы превратить это всё в зеленую, но уютную зону, вместе дикой чащобы посреди города. Оставшиеся деревья так же приведут в порядок. Потом, уже много позже, приведём в чувства газоны и всё поверхности, уже после работы с домом.

– Тогда я Вам сделаю и дам дубликат ключей. Но если что-то опасное или ценное найдёте, не трогайте без меня.

Танлу-Же кивнул.

Вообще-то магический взор показывал, что больше ничего тут ценного нет, однако… Надо будет тут всё сто раз осмотреть.

* * *

Массивные шикарные дубовые двери смотрелись тут совершенно чужеродно, будто их откуда-то украли и поставили здесь. А может так и было.

Я постучал по воротам ещё раз.

– Кто там?

– Мне нужен барон! – громко заявил я.

Ворота открыла недружелюбная черноволосая тётка такого габарита, что дверной проём она заполняла полностью. К этому она добавила то, что упёрла руки в бока. Пространство под носом тётки заполняли плотные женские усики.

– Здравствуйте, мне дали Ваш адрес на Чёрном рынке. И мы к барону Андрзеджу.

Тётка оценивающе осмотрела нас с головы до ног. Увиденное её не очень-то впечатлило.

– Не понимаю, о чём Вы, – у неё из-под ног вынырнул остроглазый пацанёнок и с любопытством посмотрел на меня и на Джо. Джо всё ещё был одет в национальный татарский костюм и показал пацану язык.

– Уходите, вам тут не рады, – оскорблённо громыхнула тётка.

– Ну, раз Вам не нужны деньги, я обращусь к барону Никола.

– Эй, гадчё, стой, подожди!

Она повернулась и бросила несколько фраз за спину. Кричала, само собой, на цыганском. Цыгане вообще чуть что, общались на своём, причём в их случае они это делали явно, чтобы объегорить присутствующего «не-цыгана» и эта их наивная подлость самую малость раздражала.

– Проходите.

Цыганский барон к настоящим баронам не имел отношения, не имел предка-покровителя и дворянином не являлся. Само собой, цыган это мало волновало.

В мире магии, Изнанки и монстров, цыгане тоже привлекали к своей деятельности магию, артефакты, зелья и прочие примочки. Правда, по факту они всё так же торговали английским порошком, гадали и разводили на деньги, тырили детей, когда придётся и, хотя далеко не все цыгане нарушали закон, они имели к этому настолько большую склонность, что любой полицейский испытывал к ним стойкое подозрение «по умолчанию».

Барон, а звали его Андрзедж, был самым богатым из лидеров цыган вольного города Кустовой и связан непосредственно с карманниками, поэтому пошёл я к нему.

– Бахталэс! Приветствую! Что привело честных путников к честному бизнесмену?

Андрзедж как будто напоказ заседал в беседке, под открытым небом, был небрежно одет в тёплые и дорогие вещи, подобранные без всякой системы, поверх которых в три слоя накинуты золотые цепи на шее.

– Андрзедж! – обратился я к нему.

– Можно просто Андрей. И на «ты». Мы же друзья, а вы – гости!

Мы с Джо уселись на сиденья беседки напротив цыганского барона.

– Андрей. Я Аркадий, а это Джо.

– Прям так и Джо? – ухмыльнувшись парочкой золотых зубов, с юмором спросил цыган.

– Оригинальное его имя мы не в состоянии повторить адекватно.

– Ну, хорошо, пусть будет Джо.

Андрзедж варил себе кофе на открытом огне, и неторопливо налил и нам по крошечной чашечке ароматного напитка. Джо осторожно понюхал свой кофе, но пить не стал. Мне тем более было не до пития.

– Так что же вас ко мне привело, таких хороших и разных?

– Я адвокат.

Цыган кивнул.

– И барон.

– Надо же, я тоже! – опять с юморком улыбнулся цыган.

– Да, наслышан, потому мы и пришли.

– Всё слушаю, слушаю, жду, когда скажешь… Любопытство совсем меня съедает.

– Андрей. Сообщаю тебе, как барону, что мы тут имели небольшой конфликт с цыганами в землях Вьюрковского.

– Это влахи или ловари. Наши ромалы в деревни не суются, так что, чтобы у вас там не случилось, я к этому отношения не имею и мои люди тоже. Мы ромалы! Понятно, что для русских, для гадчё, мы все на одно лицо, но это не так.

Выражение его лица, постоянно такое расслабленное и беспечно-весёлое, на пару мгновений сделалось жёстким и разгневанным.

– Не ваши, так не ваши. Тогда этот вопрос снимается, как не имеющий отношение…

– И всё? Не будешь звать полицию? Вешать всех собак на бедного ромалэ?

– Нет. Я спросил, ты ответил. Я адвокат, а не полиция.

– Хорошо, – непринуждённо улыбнулся цыган.

– Тогда другой вопрос. У меня клиент ищет редкий макр.

– Ну, где я и где макры? – пожал плечами цыган. – Я сигаретами торгую, простой, почти не вредный для здоровья товар. Помогает от депрессии, сглаза и туберкулёза. Покупаю официально, продаю официально. Мелкий бизнес.

Громадина дома в два этажа и богатство территории с его словами не сочеталось ну никак.

– Редкий макр, – непреклонно продолжил я, не привыкший давать сбить себя с намеченной мысли. – Называется «молния и радуга», длинный и ценимый коллекционерами кристалл.

– Никогда про такие не слышал.

– Андрей… Андрзедж. Я ещё раз подчеркиваю, что не полиция и с ней… Не сказать, чтобы дел не имею, но у нас разные точки зрения. Я не говорил, что хожу тут как наивный дурачок, ищу украденный у клиента макр и обнаружив его у цыган, собрался жалобно блеять, требуя его обратно.

– А разве не так? – вновь продемонстрировал золотые зубы цыганский барон. То ли просто человек весёлый, то ли любит своим зубным золотом светить по делу и без дела.

– Нет, не так. К тому же у моего клиента ничего не украдено. У него всё хорошо… Пока что. И я не спрашиваю откуда у тебя макр, тот или иной. И даже если он, внезапно, украденный, ты мне такого не говоришь, а я не спрашиваю. Называется это принцип «не отвечай, не спрашивай».

Цыган ненадолго задумался, кофе его слегка парило и пахло чуточку странно.

– А есть удостоверение адвоката?

Я показал, он сделался серьёзным и даже каким-то усталым.

– Ладно, допустим, что так.

– Давай попробуем, ромалэ? Разузнаешь про такой макр?

– Дээээээ…

Он замахал руками куда-то в сторону дома. Оттуда, как мне кажется, матерясь на цыганском, выглянула та крупная тётка. Он что-то решительно сказал ей, она возмущённо возразила, он раздражённо прикрикнул. Спустя какое-то время, недовольно зыркая, она притащила и грохнула о стол массивной металлической коробкой с надписью «абрикосовых сыновей пастила», украшенной какими-то блёсточками и наклейками.

Цыган проводил победным взглядом женщину и с металлическим скрежетом открыл коробок и, поглядывая на нас, покопался в нём.

– Вот такой? – он показал, я жестом попросил положить на стол.

– А что у тебя за клиент, барон? – спросил меня Андрзедж.

– Магическая академия, я знаком с её руководителем, Вероникой Кондратьевной.

– А на кой им этот макр?

– А пёс его знает, что-то по науке, – я проверил магическим зрением, и оно да, показало, что это настоящий макр, без подделок.

– Сессию закрываешь, да, студент?

– Да я…

– Сказали тебе, поди, добудь, мы тебе тройки нарисуем.

– Обижаешь, пятёрки! – горделиво выпятил грудь я.

– Денег дали или сам?

– Дали. А сколько их есть?

– Четыре, – как мушкетёр, ответил цыган и в подтверждение своих слов разложил их на столе.

Я проверил все. Всё же с цыганами дело имею. Но – все настоящие.

– Мне выделен бюджет в шестьсот рублей! – твёрдо сказал я.

– Обижаешь, адвокат. Шестьсот… Будет стоит один макр.

– Давай хотя бы два! – я попытался пойти против своего принципа не торговаться.

Цыган усмехнулся, но не ответил. Повисла тишина. После возникшей паузы он всё же сказал:

– Один за шестьсот. Четыре за две тысячи четыреста. Я хоть и цыган, но считать умею, особенно если деньги.

– Скидывай. Снижай цену. Твои макры кроме меня никому не нужны!

– Напугал. Пойду к этой Веронике сам и продам! – якобы недоумённо развёл руками он.

– С цыганами никто дел не имеет. Она не купит, даже разговаривать не станет. Без обид.

– Без обид, – утвердительно вздохнул он. – Ну ладно, если берёшь все четыре, то за тысячу восемьсот. Вроде как четвёртый пойдёт в подарок.

– Грабёж! – как совсем недавно турок, наиграно возмутился я.

– Думай, я не тороплюсь.

– А что тут думать? Беру. Доплачу из своих, личных.

– Это правильно, деньги приходят, деньги уходят, ещё заработаешь.

– Поехали в банк. У меня с собой такой суммы нет. Или завтра приехать с деньгами?

– Завтра?… Ещё передумаешь, адвокат. Поехали сейчас, чего мне стесняться, я честный бизнесмен. Я их ещё и на свой счёт сразу же положу. Удивлён? Не знал, что у цыган бывают расчётные счета в банке?

– Честно говоря, да, слегка удивлён.

…

Обнищав на тысячу восемьсот рублей и получив всего четыре сомнительных макра, которые я тут же поместил в банковскую ячейку, я попрощался за руку с изрядно повеселевшим Андрзеджем.

Он был весел, я совсем нет, такой вот закон сохранения веселья в сообщающихся сосудах.

Пока прощался, ненавязчиво следил за руками этого честного бизнесмена, чтобы он не скоммуниздил у меня бумажник. Возможно, своим опасливым вниманием я ещё больше развеселил этого лёгкого на эмоции индивидуума.

На крыльце задумчиво курил управляющий Велиев.

– Добрый день, Александр Эмирович.

– И Вам не хворать, Аркадий Ефимович. Чего это Вы такой грустный, а тот цыган такой весёлый?

– Да вот, купил у него краденый товар. Ему прямая выгода, мне потенциальные печаль и расходы. Но – задача от клиента.

– Бывает и такое, – понимающе закивал головой управляющий.

– Как там мой подопечный, Ильяс?

– Трудится как пчёлка, сейчас на заседании кредитного комитета, потом побежит на межведомственную комиссию казначейства с отчётом, вечером, если успеет, сядет за операциониста, а после закрытия будет крыжить ордера.

– То есть Вы его загрузили?

– Как Вы и просили, по тому Вашему плану. Ещё и плачу по ставке без премий, то есть он работает у меня за четверых, а получает за половину.

– Как все молодые специалисты. Ещё и в отпуск в декабре спустя три года.

– Вообще-то он мне нравится.

– Справляется?

– Да. Молодцом. Зубы сожмёт и работает. Плюс личная симпатия.

– Это хорошо.

– Если Вы его у меня его не заберёте, то через месяц я ему повышу зарплату и оторвать его будет сложнее. Он оказался отменным специалистом, мне будет жалко его отпускать и чем дальше, тем больше жалко.

– Я Вас услышал, Александр Эмирович.

– А Ваш план, он как-то продвигается?

В ответ я достал из кармана и продемонстрировал ему свой диппаспорт, а он уважительно присвистнул.

– Знаете, Аркадий, я вынужден о таком факте сообщить начальству, а оттуда информация уйдёт в Британию.

– Нет проблем, я думаю, что англичане уже всё пронюхали. Не хочу, чтобы Вас наказали за то, что Вы якобы утаили.

Глядя на управляющего, неосознанно вспоминал РосЕвроБанк и Мещерякова, который должен мне денег и, собака Калин, не отдаёт.

– Александр Эмирович, а у Вас тут Ваш тёзка, Мещеряков, не пробегал? Я ему дело выиграл, доложиться не могу.

– Заходил, некоторое время назад, а что?

– А деньги снимал? Должен был мой гонорар готовить. Пять тысяч или около того.

Велиев усмехнулся.

– Сошлюсь на банковскую тайну… Скажу так, он, конечно, снимал нечто подобное, но не думаю, что это был Ваш гонорар, потому что клиент хвалился. Говорит, суд выиграл, а теперь уезжает на целебные источники в Ольмедо, где-то там в Испании.

– Вот ведь… редиска… Безответственный человек…

– Если что, я ничего не говорил. И по британцам, я предупредил. Дашь на дашь, за сообщение о новой юрисдикции.

– Да-да, всё так, – благодарно пожал ему руку.