Текст книги "Ревейдж (ЛП)"

Автор книги: Тилли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Я раскинула руки, вцепившись в край кровати, чтобы хоть за что-то ухватиться. Мое тело горело огнем. Он зажег меня.

Затем его язык задвигался быстрее, его рука на моей груди набирала силу, прижимая меня к матрасу. Стон за стоном срывался с моих губ, когда его рот пожирал мою сердцевину. Валентин переместил свое тело, его широкие плечи удерживали мои ноги широко раскинутыми. Его язык ни на секунду не останавливался, пока он менял свое положение. Он убрал руки с моих бедер, и я всхлипнула, когда почувствовала, как его палец обводит мой вход, прежде чем медленно войти внутрь.

– Валентин! – вскрикнула я и задохнулась от двойного ощущения его языка и пальца, работающих в тандеме, подводящих меня все ближе и ближе к краю.

За закрытыми глазами вспыхнули огни. Подобно молнии, я почувствовала, как по моим венам пробежала волна пламени, принося с собой самый сильный жар. И я распалась на части; я закричала, когда удовольствие заполнило каждую мою часть, моя грудь упиралась в жесткую хватку Валентина. Мое тело брыкалось и напрягалось, пока я не смогла больше терпеть. Но Валентин не останавливался. Он застонал, лаская мою плоть, но я была слишком чувствительна, мое тело нуждалось в отдыхе.

– Валентин, – прошептала я, мои бедра напрягались у его плеча, а тело пыталось успокоиться. – Валентин, – снова брыкнулась я и положила свою руку поверх его руки на моей груди. Я сжала его руку и почувствовала, что его язык замедлился.

Он ласкал и кружил вокруг моего клитора, а затем медленно вытащил палец из моего входа. Я пыталась справиться со своим дыханием, пока ощущения, согревающие меня изнутри, начали остывать. Но язык Валентина лениво слизывал мою влагу, его мягкие губы целовали мою сердцевину, наполняя мое сердце светом.

Минуты проходили за минутами, пока он ласкал мой центр. Моя спина была все еще прижата к матрасу, а рука все еще покоилась на моей груди. Мои ноги упали в сторону, слишком слабые, чтобы двигаться. Мои глаза были закрыты, и я была уверена, что смогу оставаться такой вечно. Это было последствие наслаждения от мужчины, которого я жаждала больше всего, подводящего меня к краю и поклоняющегося мне. Заставлявшего меня чувствовать себя живой.

Я пережила резню, забравшую всю мою семью, но, лежа здесь, я поняла, что годы, проведенные в бегах, я просто существовала.

И потребовался монстр, чтобы оживить мое сердце. Потребовался убийца, чтобы прикоснуться к моей душе.

Осыпая поцелуями мои складки, Валентин повернулся лицом к моим бедрам и, наконец, поднял голову. Когда его глаза встретились с моими, мое сердце дрогнуло, а лицо вспыхнуло. Валентин откинулся назад на лодыжки, и мое внимание переключилось на его твердый длинный член, упирающийся в живот. Кончик его блестел.

Валентин вытер рот рукой, затем двинулся вверх, располагая руки по моим бокам. Он полз вперед по моему телу, выглядя на каждый дюйм темным, опасным хищником, каким он и являлся. Его мускулистое татуированное тело, испещренное шрамами и отметинами, поглощало мое. Я старалась контролировать свое дыхание. Пока он преследовал меня, я пыталась охладить свою кровь. Но этот мужчина молча нависал надо мной, будто охотясь за своей добычей. Мое сердце бешено колотилось, а грудь сжималась от нетерпения.

Выражение его лица изменилось. Я заметила, что то, что он вылизал меня, вызвало в нем что-то плотское и темное. И все же я не боялась. Я хотела, чтобы он оставался таким.

Мне нравилось, что он тоже нуждается во мне.

Руки Валентина остановились у моей головы. Но он по-прежнему молчал. Воздух в комнате был неподвижен и тяжел, пока он смотрел на меня сверху вниз. Его порезанные и разорванные мышцы напряглись и покрылись рябью, он держал свое большое тело надо мной. Я дрожала под его пристальным взглядом, но моя кожа горела от желания.

Мои губы приоткрылись, и я с трудом выдохнула, а Валентин сжал челюсти, когда я это сделала. Статика пульсировала и потрескивала между нами; затем, когда он опустил свой торс, его сильные мускулистые бедра раздвинули мои до самого максимума.

Грудь Валентина прикоснулась к моей, и его руки обхватили мою голову на матрасе.

Я оказалась в ловушке.

Меня взяли в плен.

И я чувствовала себя живой.

Приблизившись, я ощутила теплое дыхание Валентина, скользнувшее по моей коже, и вдруг почувствовала его у своего входа. Мое сердце забилось быстрее, когда он провел своим широким влажным кончиком вверх и вниз по моим складкам. Я сглотнула от его огромных размеров. Я не была уверена, что смогу его принять.

Тишина в комнате и молчание Валентина, только усиливали нервное напряжение. Я затаила дыхание, ожидая, что он будет входить в меня. Как раз в тот момент, когда я боялась, что не смогу этого сделать, Валентин вдруг наклонился ко мне и нежно поцеловал в губы.

Я застонала. Но затем успокоилась. Валентин наклонился назад, но только на дюйм. Его глаза все еще сверлили меня, и не было произнесено ни слова, но он двинулся вперед, головка его твердости уперлась в меня.

Я резко втянула воздух от этого нового ощущения. Мои ладони переместились на очерченные бицепсам руки Валентина. Его челюсть была напряжена, и он едва дышал, когда снова медленно двинулся вперед.

Воздух со свистом вырвался из моих легких, когда он протолкнулся дальше внутрь. Боль начала нарастать, и поскольку он продолжал двигаться, я была уверена, что он не сможет поместиться. Я не была уверена, что смогу вынести его... и эту боль.

Я крепко зажмурилась, когда он заполнил меня, и мои ногти впились в кожу на его руках. Затем я снова распахнула свои глаза, когда он одним долгим толчком наполнил меня до самого конца. Я вскрикнула. Сильные руки Валентина задрожали, когда он поднял свой торс.

Быстрый порыв дыхания вырвался у него изо рта, эхом отдаваясь в горле от рычания. Мой лоб был влажным, пока я пыталась вынести боль. Затем Валентин начал выходить из меня до тех пор, пока только кончик его члена не остался внутри меня. Я замерла, когда он снова начал толкаться вперед, только на этот раз, когда Валентин вошел в меня, боль притупилась, и вместо нее по моим венам пробежала дрожь удовольствия.

С моих губ сорвался удивленный стон. Мой взгляд, который был прикован к Валентину, словно клеем, опустился между нами, и я почувствовала, что стала влажной при виде того, что увидела. Живот Валентина перекатывался в такт движению его бедер, и каждый раз, когда это происходило, я видела, как он толкается в мою сердцевину, моя кожа вспыхивала от этого эротического зрелища.

Дыхание Валентина внезапно изменилось. Его длинные контролируемые вдохи ускорились в темпе. Его светлая кожа покраснела под темной щетиной, покрывавшей лицо. Его глаза стали свинцовыми, а бедра начали двигаться все быстрее и быстрее.

– Валентин, – прошептала я почти неслышно.

Он зашипел, услышав свое имя на моих губах. Его большие руки, обхватившие мою голову, сомкнулись, пока он не стал всем, что я могла видеть, все, что я могла чувствовать: внутри меня и вокруг меня. Тепло от его кожи обжигало мою плоть, а низкие хриплые стоны, начинающие вырываться из его горла, разжигали огонь в моей крови.

Валентин толкался сильнее. От пьянящего ощущения его длины, касающейся чего-то внутри меня, чего-то, что я инстинктивно жаждала, мои бедра тоже начали двигаться навстречу его движениям.

Валентин издал громкий стон, и его тело дернулось.

– Черт, – он опустил свой рот, пока его губы не коснулись моих.

Он не целовал меня, просто оставил свои мягкие дразнящие губы на моих губах. Но в то же время мое сердце замирало от его близости.

Это теперь уже знакомое давление удовольствия начало нарастать внутри меня, спускаясь к моим бедрам. Мои глаза расширились от этого ощущения, и я поняла, что это было совсем не то удовольствие, которое Валентин дарил мне ранее. Здесь все было по-другому, это было совсем другое ощущение.

Толчки Валентина стали быстрыми и сильными, их темп внутри меня приближал меня к краю неведомой пропасти. Двигая руками, я обвила шею Валентина и чувствовала каждую секунду нашего соединения, наших бедер, борющихся за удовольствие, которое теперь было в пределах досягаемости. Горячая дрожь пробежала по моей коже, а сердце забилось слишком быстро. Вскрикнув, когда во мне вспыхнула искра сильного жара, я прижалась лбом ко его лбу и прошептала его имя.

– Валентин.

Сдавленный стон был его ответом, и Валентин прижал меня ближе, его бедра теперь были неистовыми и неуправляемыми, когда он врезался в меня.

– Валентин, – шептала я снова, и снова, пока волна не поднялась внутри меня, остановившись на мгновение, прежде чем прорваться сквозь мое тело, удерживая в плену наслаждения, овладевшего мной. Я издалека услышала свой крик, вцепившись в Валентина, как будто мое тело боялось, что я упаду, если не буду за него держаться.

Валентин напрягся. С горловым стоном он вошел в меня. Я застонала, чувствуя, как его семя заполняет меня. Подняв глаза, я наблюдала за лицом Валентина. Его глаза, губы и челюсти были плотно сжаты. Его светлая кожа раскраснелась от силы освобождения. Словно почувствовав мой пристальный взгляд, он резко открыл глаза и выпустил задержанное дыхание.

Его горячая кожа блестела от пота. Тяжело дыша, он упал вперед, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи. Откинув голову назад, чтобы дать себе возможность дышать, я провела руками по широкой спине Валентина, мои ладони и пальцы скользили по его гладкой коже.

От моего прикосновения его член дернулся внутри меня, а мышцы напряглись.

Я чувствовала себя переполненной эмоциями. Чувствовала себя такой полной и завершенной. Настолько полной, что слезы горели в моих глазах. Этот мужчина, нависший надо мной. Этот человек, вдыхая мой запах и обладая моим телом, обладал также и моим сердцем.

Я расслабилась, лежа на матрасе, просто прижимая к себе Валентина. В конце концов, когда он поднял голову, его темные черты казались греховными на фоне раскрасневшейся кожи. Но его кристально-голубые глаза выделялись, как звезды на ночном небе.

И он наблюдал за мной.

Он не сводил с меня пристального взгляда.

Я покраснела от его внимания, пока он не опустил руку и не провел пальцами по моей щеке. Я ждала, что он заговорит, я ждала, что он что-нибудь скажет, но он молчал. Вместо этого, положив палец мне под подбородок, приподнял мою голову и прижался своими губами к моим.

Этот поцелуй был медленным и неторопливым. Этот поцелуй был нежным и всепоглощающим. И этот поцелуй без слов сказал мне, что это прекрасное чудовище чувствует себя внутри – довольным.

Его язык вторгся в мой рот, и когда он мягко скользнул по моему, я попробовала себя на вкус. Мое тело закипело от последствий этого сладкого поцелуя. Мы целовались и целовались, не знаю сколько времени. Когда Валентин, наконец, оторвался от меня, я поняла, что между нами что-то изменилось.

Он больше не был палачом.

Я больше не была его жертвой.

Валентин прижался лбом к моему лбу и, прерывисто вздохнув, признался:

– Я чувствую себя живым.

Я молчала, слушая эти душераздирающие слова, а потом он добавил:

– Я чувствую себя так же, как и ты.

Мои глаза наполнились слезами, и я заключила его в объятия.

– Валентин, – начала я приглушенным голосом, – ты украл не только мой первый поцелуй. Ты забрал и мою невинность.

Я глубоко вздохнула, зная, что мне нужно произнести слова, крутящиеся на кончике моего языка, и прошептала прямо ему в ухо:

– И ты забрал мою душу.

– Зоя, – прорычал Валентин в ответ, и, откинувшись назад, посмотрел мне в лицо. На мгновение появилось выражение счастья, но затем оно исчезло, уступив место выражению боли. – Я не достоин этого. Я убийца.

Когда я наклонила голову, мое сердце упало от этих выражений самоуничижения.

– Нет, Валентин, ты – это просто... ты, – возразила я.

Валентин прижался своими губами к моим в обжигающем поцелуе, затем наклонился в сторону, его длина выскользнула из меня. Я задохнулась от внезапной потери полноты, но почувствовала себя сытой, когда Валентин подхватил меня своими сильными руками и притянул к своей груди.

Валентин застыл рядом со мной и, прижав ближе к себе, доверительно сказал:

– Впервые в жизни я не знаю, что делать дальше. Я никогда больше не хотел бы, чтобы мной командовали. Теперь у меня есть свобода, и я понятия не имею, что с ней делать.

Печаль наполнила меня, когда я поняла, что он думает о безопасности своей сестры. О том, какой будет ее судьба, если он не схватит моего брата.

– Я не могу позволить тебе причинить вред Заалу, – сказала я, сжав горло. – Но точно так же я не могу допустить, чтобы ты потерял свою Инессу.

Валентин издал страдальческий звук и, прижав меня к себе, ответил:

– Я не знаю, что делать, котенок. Все мое существование было направлено на спасение моей сестры, но теперь... – он замолчал.

– Но теперь есть еще и я, – закончила я за него.

Я почувствовала, как он кивнул и проговорила:

– Всю свою жизнь я ждала, чтобы снова увидеть моих братьев... – на этот раз замолчала я.

– А теперь есть еще и я, – закончил за меня Валентин.

– Да.

Поерзав на кровати, я приподнялась, чтобы лечь на огромное тело Валентина, и посмотрела на пол, погруженная в свои мысли. Но тут мой взгляд наткнулся на ошейник, все еще лежащий на черном кафельном полу. Я мысленно представила Заала. Я увидела, как он улыбается вместе с Толстой, и в моей груди зародилась надежда.

– Валентин, – начала я, и имена Толстых и Волковых закружились у меня в голове.

Когда я снова повернулась к Валентину, он ждал, что я продолжу. Откинув волосы с лица, я сказала:

– Мой брат Заал. – Я замолчала, глядя в голубые глаза Валентина, ища в них уверенность, что я могу сказать ему это прямо в лицо. Все, что я видела – это искренность и его сердце, глядящее в ответ. – Мой брат, Заал Костава, женится на Толстой. Мой брат, лидер клана Костава, женится на девушке из Братвы Волкова.

Глаза Валентина вспыхнули, а затем он в замешательстве опустил брови. Его губы плотно сжались, и когда он снова посмотрел на меня, то сказал:

– Мне кажется, я знаю эту фамилию, Волковы. Они же русские? Преступная семья?

Я кивнула и села еще выше, чувствуя, как меня охватывает возбуждение.

– Мой брат, моя sykhaara, он мог бы нам помочь. Поскольку ошейник больше не заставит тебя отключиться, если мы покинем это место, он сможет нам помочь. Они могли бы помочь нам спасти твою Инессу.

Выражение лица Валентина не изменилось, пока он не выдохнул и с сомнением спросил:

– Ты думаешь, они могли бы мне помочь?

Взяв Валентина за руку, я сказала:

– Я знаю, что он это сделает. Он хороший человек и живет с самой могущественной семье на восточном побережье.

Я помолчала, а затем спросила:

– Твоя Госпожа здесь, в Нью-Йорке? И Инесса тоже здесь?

Валентин кивнул.

– Госпожа повсюду таскает ее с собой, но держит отдельно от меня. Единственный раз, когда Инесса отсутствовала, это был последний год, когда Госпожа отдала ее мужчине, для которого она была рабыней в течение многих лет. У них были странные отношения. Госпожа трахала меня, а ему было все равно. Он трахал мою сестру, ей было так же все равно. Госпожа привязывала меня к стулу и заставляла смотреть. Вот почему мы здесь, в Нью-Йорке. Его недавно убили. Госпожа заказала убийство Заала Коставы в отместку за то, что она потеряла свою настоящую любовь.

Я нахмурилась.

– Зачем ей понадобилось мстить моему брату?

– Я не знаю. Мне просто было приказано доставить его.

Сжав руку Валентина, я сказала:

– Мы должны идти.

Валентин не двинулся с места, и я уже было испугалась, что он откажется. Но он сел на матрасе и вытащил меня из постели.

– Нам надо помыться, а потом я принесу твою одежду. Мы можем быть в доме, из которого я тебя забрал, меньше, чем через час.

Мое сердце бешено колотилось, пока мы принимали душ. Когда мы оба помылись, Валентин отвел меня в заднюю комнату и вручил мне мою одежду. Мы быстро оделись, Валентин был весь в черном. Натянутый на голову капюшон придавал ему вид настоящего вора, каким я его знала.

Наклонившись, он взял меня за руку и остановился, чтобы сказать:

– Ты веришь, что это может сработать?

Его голос дрогнул, когда он добавил:

– Я не могу допустить, чтобы Инесса пострадала из-за моей слабости.

Подойдя ближе, я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Это сработает, Валентин. Мой брат был благородным мальчиком, и я не сомневаюсь, что он стал благородным мужчиной.

Валентин кивнул. Он подвел нас к большой стальной двери. Я нервно покачивалась на ногах, ожидая, когда эта чертова штука отопрется. Когда открылся последний замок, Валентин распахнул дверь и потянул нас вперед, но тут же остановился, когда кто-то встал у него на пути.

Потрясенная внезапной остановкой, я почувствовала, как Валентин напрягся, все его мышцы напряглись. Я выглянула из-за его плеча, и вся кровь отхлынула от моего тела, когда я заметила пожилую женщину, одетую во все черное, с суровым и холодным выражением лица. Позади нее стояли несколько крупных мужчин, одетых во все черное. В одно мгновение я поняла, что это Призраки, грузинские похитители Валентина. Они были такими же пугающими, как и само их название.

Мой взгляд снова вернулся к женщине. Она пристально смотрела на меня. Моя кожа похолодела, и, толкнув меня за спину, Валентин стиснул зубы и зашипел…

– Госпожа.

Глава 15

Лука

– Ты выглядишь привлекательно, любовь моя.

Я улыбнулся своей жене, которая стояла передо мной, завязывая галстук и поправляя мой костюм. Она уже собралась отойти от зеркала, но я остановил ее движением руки. Киса наклонила голову в сторону моей руки, и я склонил свою голову набок.

– Беспокоишься? – спросил я. На самом деле не было необходимости задавать вопрос. Я знал свое солнышко лучше, чем самого себя.

Киса пристально всматривалась в другой конец комнаты.

– Они ненавидят нас, – ее светло-голубые глаза встретились с моими. – В особенности они ненавидят тебя. Ты – Толстой. Твоя фамилия мгновенно вызывает неуважение и, возможно, насилие, которое произойдет сегодня вечером.

Обхватив ладонями лицо Кисы, я сказал:

– Я понимаю твое волнение, солнышко, но сегодня вечером я не буду никому причинять боль. Кроме того, если кто-то из этих мудаков попытается прибегнуть к насилию, я убью их там же, на месте.

Киса вздохнула и сжала мои запястья.

– Я знаю. Просто… – она замолчала.

Повернув ее голову к себе, я стал вглядываться в ее глаза:

– Просто что?

Рука Кисы опустилась на ее выпуклый живот, и она ответила:

– Я принимаю то, что ты Князь. Поверь мне, дочери Пахана, я знаю это. Я также знаю, что ты Рейз. Это наша жизнь, и меня готовили к ней. Но когда вернула тебя обратно себе, я и подумать не могла, что придется столкнуться и с этим.

Киса вздохнула, затем продолжила:

– Я люблю Заала. Я так же сделала бы все, чтобы осчастливить Талию. Но сейчас похищена его сестра. И у меня ужасное предчувствие, что еще многое нам предстоит пережить. Ничего в этой ситуации не кажется мне правильным. И, ну…

Лицо Кисы стало бледным, но она проговорила:

– Я только вернула тебя, и у нас будет малыш. – Она глубоко вздохнула. – Я не могу представить жизнь без тебя, любовь моя. Однажды я пережила твою потерю, но нет никакого шанса пережить это вновь.

Чувствуя, как мое сердце чертовки сильно бьется, я обнял Кису и притянул к груди. Она попыталась отстраниться.

– Лука, твой костюм.

Я прижал ее к себе еще крепче.

– Мне плевать на костюм. Но мне не плевать на мою жену, на мою беременную расстроенную жену.

Киса растаяла у моей груди, и ее руки обвились вокруг моей талии.

Я поцеловал ее в макушку и сказал:

– Я могу заверить тебя, что все под контролем, солнышко. Ничто, даже сам ад не отнимет меня у тебя. – Я целовал ее снова и снова. – Все это я делаю для того, чтобы мы могли жить хорошей жизнью. И я делаю это для Заала, чтобы он мог вернуть свою сестру и часть своей семьи в свою жизнь.

Немного отстранив от себя Кису, я посмотрел ей в глаза и продолжил:

– И я делаю это для того, что, когда я унаследую роль Пахана, мы будем сильными. Вокруг нас будут верные нам люди. Моя жизнь – это ты. Смысл моей жизни – это ты и наш малыш. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы Братва и семья стали лучшим, что я когда-либо делал. – Киса кивнула. – Солнышко, никто не тронет меня сегодня вечером. Наши быки будут следить за обстановкой. И даже если бы их там не было, я все же и сам в состоянии постоять за себя.

Киса глубоко вздохнула, затем посмотрела на меня своими глазами гребаной лани, ее рот растянулся в широкой улыбке. Воздух был выбит из моих легких от того, какой чертовски красивой она была. Подойдя ближе, Киса поправила лацканы моего костюма и отошла от меня, вставая позади. Мое отражение уставилось на меня. Я был одет в черный костюм, моя белая рубашка и красный галстук сидели идеально на месте благодаря моей жене.

Киса исчезла. Когда она вернулась, то держала в руках мое длинное кашемировое пальто. Она протянула его мне и помогла накинуть на плечи, а когда оно было надето, сунула в каждый карман что-то тяжелое.

Я удержал ее взгляд в отражении зеркала и полез в карман. Ухмыльнулся и вытащил свои кастеты с острыми лезвиями. Я удивленно посмотрел на жену, и она пожала плечами.

– Возьми их ради меня, малыш. Я видела, что ты можешь делать этими штуками. Мне станет легче, если я буду знать, что они у тебя наготове.

Смеясь, я повернулся к жене и прижался губами к ее губам. Отстранившись, борясь с твердеющим членом в штанах, я сказал:

– Когда я вернусь, ты будешь моей.

Киса откинула мне волосы со лба и прошептала на ухо:

– Я всегда твоя.

Мои губы снова нашли ее губы. Застонав, я осторожно прижал Кису спиной к стене, ловя ртом ее стон. Мои руки потянулись вниз и приподняли ее платье, как раз в том момент, когда снизу раздался голос:

– Мистер Толстой, мистер Костава здесь.

Я скользнул рукой по плечу Кисы, но она оттолкнула меня. Моя челюсть сжалась от того, что меня прервали. Затем моя жена рассмеялась и поцеловала меня в щеку. Она уже направилась в спальню, когда я грубо скомандовал:

– Будь готова для меня к моему возвращению!

Лицо кисы покраснело, и она ответила:

– Всегда, любовь моя.

Я спустился вниз по лестнице и вышел на холодный ночной воздух. Водитель распахнул заднюю дверцу лимузина, и когда я проскользнул внутрь, Заал уже сидел напротив меня, одетый, как и я, в строгий костюм. Его длинные волосы были собраны сзади в пучок. Брат был настоящей ядерной бомбой с тех пор, как мы узнали, что его сестру похитили.

Когда машина начала отъезжать, я спросил:

– Ты готов?

Заал выдохнул и ответил:

– Я всегда готов. Я – лидер клана Костава. Настало время восстановить достоинство моего народа.

***

Изолированный склад в доках Бруклина был окружен нашими быками, которые скрывались в тени. Мы с Заалом вышли из машины. Михаил – главный среди моих быков, и Отто – главный среди быков Заала, встали рядом с нами.

Мы начали движение по направлению к задней части металлического здания; местность вокруг нас была заброшенной и запущенной, грязная пустошь и отбросы.

Когда мы подошли к дверям, то из старых деревянных подъездных ворот выбежал маленький мужчина. Авто. Старик поспешил вперед, держа в руках свой плоский берет. Часть меня хотела позволить Заалу взять руководство на себя, но нравилось ему или нет, теперь он был частью Братвы. Эти люди внутри и каждый человек, кто следовал за Заалом, должны принять одну вещь: Князь и Пахан будут присутствовать в каждой части их жизни.

– Авто, – приветствовал я.

Глаза Авто покинули Заала и сосредоточились на мне.

– Князь, – ответил он холодно, затем перевел взгляд обратно на Заала. – Лидер, – Авто сглотнул и покачал головой. – Извини, но ты, стоя здесь, выглядишь в точности как твой отец. – Авто произнес это на грузинском языке.

Заал напрягся, но затем спросил:

– Все здесь?

Авто закачал головой.

– Да, Лидер. Чуть меньше двухсот человек.

Я кивнул и обратился к Заалу:

– Это показывает преданность.

Авто сглотнул, пока я тоже говорил на грузинском. Я свирепо посмотрел на маленького мужчину и так же на грузинском продолжил:

– Показывай дорогу.

Авто развернулся и поспешил к выходу. Когда мы прошли через двери и направились по пыльному коридору, я сказал Заалу:

– Помни о нашем предложении жилья. Нам нужно, чтобы твои люди были поблизости. Это даст тебе время и возможность увидеть, кто самый преданный. Кто достоин быть рядом.

Заал покачал головой, затем ухмыльнулся.

– Ты звучишь, как Кирилл, Лука. Если бы мои глаза сейчас были закрыты, то думаю, ты смог бы меня обмануть в том, что именно он стоит рядом со мной.

Я улыбнулся и хлопнул Заала по спине. Вытянув свою руку, он остановил меня и обратился ко мне.

– Меня готовили для этой роли, как и тебя. Я никогда не предам Братву. Я слишком люблю свою Талию, даже чтобы подумать об этом…

– Но? – вмешался я.

Заал покачал головой и снова улыбнулся.

– Но я Лидер клана Костава. Я поведу моих людей. Так же, как ты ведешь своих. И мы примем решение за наших людей вместе.

Прищурившись, я протянул ему свою руку. Заал тут же пожал ее, и мы зашагали дальше. Мы прошли всего несколько шагов прежде, чем я произнес:

– Ты звучал, как Анри. Если бы мои глаза сейчас были закрыты, то думаю, ты бы смог меня обмануть в том, что именно он снова стоит рядом со мной.

Заал вздохнул, и я заметил в его глазах вспышку боли.

– Он был моим братом. Моим близнецом. И, как и я, он был бы значим для этого момента.

Далее остаток пути мы шли молча. Когда Авто проскользнул под аркой в главный корпус склада, мы остановились. Заал расправил плечи и, решительно кивнув мне и быкам, вошел на склад.

Я следовал за Заалом плечом к плечу. Оценивающим взглядом наблюдал за его людьми, которые появлялись в поле моего зрения. В заброшенном помещении стояло много пожилых мужчин, но также было много и молодых людей, молодых и сильных, которых хорошо подготовили их отцы. Через несколько секунд Заал завернул за угол; их лица отражали шок, увидев своего Лидера. Я остановился, Михаил встал рядом со мной и позволил Заалу занять его место. Он прошел мимо своих людей. Его огромная фигура возвышалась над ними.

Мой взгляд переместился на Авто, который встал в стороне, наблюдая, как Заал занимает свое место перед толпой. Глаза Авто были наполнены слезами, и, хотя он ненавидел меня, мне было жаль этого мужчину. Насколько я успел понять, Зоя – сестра Заала, была важна для Авто. Вся его жизнь была посвящена ее защите.

Защите, которая на данный момент потерпела неудачу.

Все мужчины уставились на Заала. Многие из них склонили головы в знак уважения. Заал глубоко вздохнул и, высоко подняв голову, сказал:

– Спасибо, что пришли сегодня на эту встречу, – он говорил на грузинском, и люди заулыбались. Наконец-то, они убедились, что их Лидер вернулся.

Ропот прокатился по группе, большинство мужчин выражали свое восхищение от того, что он жив.

Заал поднял руку, и мужчины прекратили разговоры.

– Как вы видите, я, Заал Костава, из клана Костава, жив. Леван Джахуа похитил меня и моего брата-близнеца и удерживал в плену многие годы. Мне больно это говорить, но Анри не выжил. – Все мужчины склонили головы в знак разочарования и уважения памяти Анри. – На самом деле, – продолжил Заал, – до этой недели я верил, что был единственным выжившим из моей семьи. И сейчас я знаю, как ошибался. Моя сестра, Зоя, знакома многим из вас. Многие из вас помогали ей с детства скрываться вместе с Авто, и я знаю, что многие из вас последовали за ней в Нью-Йорк, продолжая при этом защищать ее. За это я вам очень благодарен.

Заал провел рукой по своему лицу.

– Многие из вас уже знают, что Зоя была похищена, и пока у нас нет ни единой зацепки по поводу того, кто это сделал. Однако нам известно, что в этом городе есть грузины, которых здесь быть не должно. Прямо сейчас у нас есть подозрения, что именно они похитили мою сестру. И мы должны вернуть ее обратно.

Мужчины стали переговариваться друг с другом, взволнованные словами Заала. Мой брат перевел взгляд на меня, и я кивнул в ответ. Михаил отдал приказ нашим быкам быть готовыми к наступлению, если что-то пойдет не так.

– Я Лидер Костава. Я намерен возглавить вас снова. Если вы поклянетесь мне в верности, вам предоставят жилье и работу, которые вы должны принять незамедлительно. Вам больше не придется скрываться. И вы все станете богатыми людьми.

На лицах мужчин расцвели улыбки, но Заал поднял свою руку.

– Однако многие из вас не знают, что я помолвлен и скоро женюсь. – Заал сделал паузу, упомянув о предстоящей женитьбе.

Я посмотрел на Авто, который вертел в руках свой берет. Я выпрямился, сунув руки в карманы, и надел холодную сталь своих кастетов. Напрягся, готовый к неприятностям, если они возникнут.

– Я женюсь на женщине, которую зовут Талия Толстая. – Заал произнес имя моей сестры с гордостью.

Я улыбнулся, уверенный в том, что брат ставит ее на первое место. На этот раз его слова не были встречены улыбками. Вместо этого мужчины стали переглядываться, и на их лицах отчетливо отражался гнев.

– Талия – дочь Ивана Толстого, внучка Матвея Толстого, одного из королей русской Братвы. Они долгое время были нашими врагами. Я понимаю, что многие из вас не примут того, что я женюсь на внучке человека, которого наш народ должен ненавидеть. Но знайте одно: Толстые спасли меня от Джахуа. – Заал посмотрел на меня и вздернул подбородок.

Я двинулся вперед, привлекая внимание толпы. С высоко поднятой головой я встал рядом с Заалом.

– Это Лука Толстой. Он – Князь Братвы и брат моей невесты. – Заал отпустил свою руку и добавил. – Теперь он так же и мой брат.

Мои руки в карманах сжались в кулаки, в то время как мужчины отрицательно закачали своими головами.

– Лука Толстой спас мне жизнь, и поэтому я поклялся в своей верности Братве. Если вы поклянетесь в верности мне, то знайте, что присягнули на верность и Братве. Именно они обеспечат вас жильем на Брайтон-Бич, и это именно они помогут нам найти Зою и вернуть нашу похищенную сестру домой в целости и невредимости.

Заал сделал шаг вперед, и, скрестив руки на груди, сказал:

– Если вы не можете присоединиться ко мне и примириться с тем фактом, что наша вражда против Братвы окончена, то вам здесь не рады. Если вы не можете жить под моим руководством, тогда вы можете уйти прямо сейчас.

В помещении царила тишина, пока мужчины переглядывались друг с другом. Один за другим мужчины стали опускаться на колени, демонстрируя тем самым преданность Заалу. Когда все мужчины, кроме двоих, выразили свою преданность, Заал зашагал в их направлении. Отто бросился вперед и, схватив мужчин за руки, выстроил их вдоль стены.

Они высоко подняли свои головы, когда Заал остановился перед ними.