Текст книги "Кто стоит за дверью"

Автор книги: Тиана Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 16

Коллекционер из Германии вместе с профессором энтомологии, другом покойного дяди Арсения, вышли из лифта и позвонили в квартиру.

– Вы делаете отличную покупку, – говорил профессор коллекционеру. – Некоторые экземпляры просто редкостны. Что такое? – профессор вновь позвонил в дверь. – Не похоже на Арсения. Он очень пунктуален.

Но и на второй продолжительный звонок Арсений не подошел к двери. Тогда профессор позвонил ему по мобильному.

– Ничего не понимаю! Мог бы предупредить, если у него произошли какие-то изменения, – пробормотал он.

Коллекционер встревожился.

– А вы постучите, – предложил он. – Знаете, молодой, может, устал, уснул.

– Нет-нет, не надо. У меня есть запасные ключи. Мне их еще Строгулин-старший дал на всякий случай. Теперь вроде как-то не очень удобно… но другого выхода нет. Рискнем, воспользуемся. Почти уверен, Арсений спит.

Профессор несколькими ключами в определенной последовательности открыл дверь и вошел в квартиру, пригласив своего спутника следовать за ним. Он включил свет в прихожей и хотел позвать Арсения, но тут сработала сигнализация, и почти тотчас явился дежурный наряд милиции. Окинув взглядом двух солидных мужчин, старший группы в звании капитана спросил:

– Вы владелец квартиры?

– Нет, – ответил профессор.

– Тогда по какому праву вы в ней находитесь?

– К-хе, – кашлянул профессор, – видите ли, дело в том, что мой коллега, – указал он на коллекционера, – договорился о встрече с племянником покойного профессора Строгулина. Мы пришли, долго звонили в дверь, а он нам не открывает. Я пытался связаться с ним по мобильному, безрезультатно.

– Так, значит, его нет дома! – сурово заметил капитан.

– Но он бы предупредил нас. Так как продажа коллекции и в его интересах, – проговорил профессор. – Мы решили, что он устал и крепко уснул. Поэтому я позволил себе воспользоваться ключами, которые мне когда-то дал на всякий непредвиденный случай мой друг, покойный профессор Строгулин. Я сегодня вспомнил о них и прихватил с собой, чтобы отдать их Арсению.

– Эй! Есть кто-нибудь? – крикнул капитан. Ответа не последовало. – Вот видите, никого нет.

– И все-таки, это очень странно, – не унимался профессор. – Я хорошо знаю Арсения. Это очень порядочный и пунктуальный человек. Он не мог не предупредить меня о своем уходе. Пожалуйста, – обратился он к капитану, – загляните в комнаты.

– Да уж, конечно, загляну, раз пришел.

Вместе с одним из милиционеров капитан пошел обследовать квартиру. Через минуту в коридор выглянул милиционер и поманил рукой профессора и коллекционера.

Они прошли в кабинет и увидели Арсения, спящего на диване.

– Вот, я же говорил, он устал и уснул, – произнес с облегчением профессор.

– Но он не просыпается, – с удивлением заметил капитан.

– Как это?! – воскликнул профессор. – Арсений! – принялся он тормошить Строгулина за плечо. И вдруг замер, внимательно вглядываясь ему в лицо. Затем осторожно взял его руку и пощупал пульс.

– Невероятно, – проговорил он. – Но… насколько я могу судить, он мертв.

– Что?! – воскликнул в свою очередь коллекционер. – И тоже стал всматриваться в лицо Строгулина.

– Включите верхний свет! – приказал капитан. А профессор потянулся к бра, висевшему прямо над диваном.

– Можно? – обратился он за разрешением к капитану. Тот кивнул.

Едва бра осветило лицо и тело Строгулина, как профессор вздрогнул и хриплым голосом проговорил:

– Будьте осторожны! В комнате, вероятно, находится иксодовый клещ, переносчик энцефалита. Взгляните на локтевой сгиб. На нем характерные следы укуса и личинки под кожей…

– Но разве от этого умирают? – выразил сомнение капитан.

– Редко, но умирают. И потом, насколько я знаю, Арсений с детства страдал различными формами аллергии. Видите, как он расчесал тело. Вероятно, он устал, лег и крепко заснул. Ночью его укусил клещ. Поднялась высокая температура, характерная для энцефалита, и он, не приходя в себя, умер от удушья. При аллергии на укусы насекомых может быть парализован центр дыхания. Впрочем, я не врач…

Он с искренним сожалением покачал головой.

– Боже! Такой молодой… Как это могло произойти?!

Капитан тем временем осматривал кабинет.

– А что тут удивительного?! Вон сколько здесь всяких жуков и тараканов. Уму непостижимо! – перебирая энтомологические коробки, говорил он. – Вот клещ и вылез из какой-нибудь.

– Не говорите глупостей! – возмутился коллекционер. – Все экспонаты прошли специальную обработку. Они не могут ожить!

– Так, может быть, покойный профессор Строгулин держал его в коробке живым. Не успел засушить, – высказал свое предположение капитан.

– Нет! – уверенно заявил профессор. – Иксодовый клещ не представляет интереса для коллекции. Просто уму непостижимо, каким образом он мог оказаться здесь.

– Ладно, будем разбираться, – сказал капитан.

– Первым делом надо найти клеща! – взволнованно напомнил профессор. – Обязательно наденьте перчатки!

– Да-да, – успокоил его капитан и попросил: – Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату. Мне надо с вами побеседовать.

– А?!.. – растерянно указал профессор на Строгулина. – Он умер совсем недавно. Кажется, будто он спит.

– Ну пусть отдыхает до приезда медэкспертов, – бросил капитан.

* * *

Зоя весь день не беспокоила Арсения, зная, что тот занят. Но в девять вечера она позвонила ему, чтобы узнать, как прошла сделка, и приедет ли он ужинать. Услышав чужой голос, Зоя нажала на клавишу «отбой», решив, что произошло неправильное подключение. Она не успела повторить свой вызов, как на дисплее телефона высветился номер Строгулина.

– Привет! – радостно начала она. – Как все прошло? Ты доволен?

– Извините, – прервал ее чужой голос.

– Простите, – удивленно пробормотала Зоя. – Наверное, что-то со связью… Я…

– Нет, со связью полный порядок. Просто Арсений…

– Что?! – тревога явственно послышалась в ее голосе.

– Он… заболел…

– Что с ним?! – в ужасе воскликнула Зоя. – Что?! Дайте ему трубку!

– Вы где сейчас находитесь? – спокойно продолжал чужой голос.

– Дома. У Арсения, – уточнила Зоя и спохватилась: – А вы? Кто вы?..

– Капитан милиции. Сейчас к вам подъедут. Надо будет осмотреть квартиру пострадавшего.

– Вы издеваетесь?! Что с Арсением?!

– Как вас зовут?

– Зоя.

– Так вот, Зоя, Арсений умер.

– Как это умер?..

Капитан милиции не счел нужным входить в подробности. В голове у Зои помутилось, ее охватило такое чувство безысходности, что только с балкона вниз.

Она заметалась по комнате. Раздался звонок в дверь, Зоя открыла. Молодой мужчина представился старшим лейтенантом, показал свое удостоверение, на которое она взглянула сквозь густую пелену тумана, не сумев разобрать ни строчки. Он предложил ей пройти в комнату. Зоя посторонилась, пропуская его, и, как замороженная, пошла следом. Старший лейтенант усадил ее в кресло и начал задавать вопросы:

– Скажите, Строгулин увлекался коллекционированием насекомых?

– Он их терпеть не может, – словно находясь в состоянии гипноза, проговорила Зоя. – У него дядя был профессором энтомологии.

– Значит, он не стал бы хранить у себя дома, – старший лейтенант заглянул в блокнот, – иксодовых клещей?

– Он? Нет! Я же говорю, Арсений терпеть не может насекомых. У него страшная аллергия на них.

На последующие вопросы Зоя отвечала машинально, не задумываясь о последствиях.

Когда старший лейтенант ушел, она стала собирать свои вещи. Ей было невыносимо оставаться в квартире Арсения, сознавая, что он никогда уже не придет сюда.

«Странно, – пролетела мысль, – едва я приноровлюсь жить в хорошей квартире, как ее хозяева умирают и мне приходится убираться восвояси…»

Дома ее явно не ждали. В своей комнате Зоя обнаружила Нину, спящую на диване в объятиях друга.

Нина нехотя открыла глаза.

– Мать? Ты это чего вернулась?

Зоя до боли закусила губу. Постояла и пошла на кухню. Нина тотчас прибежала следом, завернувшись в короткое полотенце.

– Что случилось? На тебе лица нет! Неужели с Арсением поругалась? – выдавала она один вопрос за другим.

Зоя тяжело рухнула на стул и, уронив голову на руки, зарыдала. Нина бросилась искать валериану, не найдя, налила матери стакан дешевого крепленого вина «Букет Молдавии».

Зоя взяла стакан, не глядя сделала глоток и все выплюнула:

– Гадость! Зачем? Лучше воды, – рыдая, проговорила она.

Нина присела перед ней на корточки, одной рукой придерживая на груди полотенце, а другой протягивая стакан.

– А ты сделай вдох и выпей. Полегчает! А вода, что!..

Зоя послушалась совета дочери. Залпом выпила стакан. Посидела. И вновь принялась размазывать слезы по щекам.

– Нина!.. Нина!.. Понимаешь, я любила его… А теперь я опять одна…

– Что, выгнал из дому, гад? – вставая во весь рост, спросила дочь.

– Нет. Несчастный случай.

Взгляд Нины замер.

– Умер?! – прошептала она.

– Да.

– Подожди, – Нина налила себе полстакана «Букета Молдавии», выпила, закусила леденцом и сказала: – А может, убили? Эти… наследники?

– Нет! Он умер от укуса какого-то иксодового клеща. Непонятно одно, каким образом этот клещ оказался среди засушенных экземпляров коллекции насекомых его дяди. Может, ожил?.. Понимаешь, у него аллергия на всех этих треклятых насекомых. Он умер во сне. Мне милиционер так и сказал, редчайший, мол, случай. Но еще предстоит вскрытие, тогда узнают точно. Ой, Нина! За что так? А?.. Я ему не очень доверяла, он ведь тоже наследник, но кому-то надо верить. И потом, мне казалось, что он хоть немного любил меня. Мне так с ним было хорошо. Засыпала рядом и думала, захочет, пусть убьет, умру счастливая. А его самого убили! Правильно ты сказала. И я знаю, кто! Чегодаев!

– Чегодаев? – повторила в задумчивости Нина. – Ты вчера новости смотрела?

Зоя отрицательно покачала головой.

– Так слушай! Твой Чегодаев сам едва живым остался. На него вчера утром было совершено покушение.

Зоя подняла на дочь заплаканные глаза.

– Вот-вот! Он остался, а Арсений…

– Верно, – согласилась Нина, – здесь надо разобраться! Но пока, думаю, Чегодаева можно исключить. Значит, эти… Шуркина и Мельгунов, – ткнула она пальцем в фотографию, висевшую на стене. На ней были запечатлены Лора и ее друзья перед отплытием на яхте.

– Но ты пойми, – указывая на бутылку вина и прося налить ей еще, – начала со вздохом Зоя, – каким образом кто-то из них смог принести в квартиру, которая сдается на охрану, этого клеща?

– Да черт с ним! – Нина опять присела на корточки и заглянула матери в лицо. – Мне очень жаль Арсения. Очень! Но нам думать о себе! Осталось всего четыре наследника. Значит, один из вас должен выбить троих!

– И ты допускаешь, что я, – Зоя слегка ударила себя кулаком в грудь, – смогу это сделать?

– А почему нет? Я тебе помогу!

– Нинка, ты с ума сошла из-за этих денег! Людей убивать!

– Ну не ты же первая начала! А что, лучше отказаться от своей доли, лишь бы только валяться в грязи и называть это жизнью.

– Всякая жизнь есть жизнь, – закрыв лицо руками, пробормотала уставшим голосом Зоя. – Дар свыше! Ох!..

Нина с презрительной жалостью взглянула на мать и, громко шлепая босыми ногами по стертому линолеуму, вышла из кухни.

«Даровал Господь мне жизнь… – в который раз задумалась Зоя, – для мучений. Но не для тех, великих, о которых легенды слагают… а для бытовых. Промучалась, промаялась, ни себе, ни другим радости не принесла, ничего не сделала… Меня никто даже не замечает, пока не натолкнется. А натолкнется, чертыхнется и побежит дальше… Ой! Что это я?! – спохватилась она, с испугом озираясь по сторонам. – А!.. Это я про себя. Не дай бог, Нинка услышит…»

Она встала и пошла в комнату дочери, повалилась, не раздеваясь, на диван и заснула. Утром, прежде чем окончательно проснуться, ощутила щемящую тоску от того, что опять наступил день…

– Мама, я кофе приготовила, иди! – услышала она голос Нины.

– А твой?

– Ушел!

Зоя сняла костюм, накинула халат, глянула на себя в зеркало и сначала не узнала свое бледное, изможденное, с набрякшими веками лицо.

– Мама, – наливая ей в чашку кофе, начала Нина, – давай решим окончательно и бесповоротно: мы будем бороться за свой кусок или отдадим его волкам без боя, нате, жрите, а мы уж как-нибудь?!

– Хорошо, будем, – устало согласилась Зоя. – Бери нож, пойдем убивать.

– С тобой невозможно разговаривать! – вскочила со стула Нина.

– Ну а как ты предлагаешь от них избавиться?

– Надо подумать!

– Вот и думай! Как придумаешь, скажешь. А пока мне надо идти кланяться бывшей хозяйке, чтобы опять в ларек взяла.

* * *

Все наследники вновь встретились на похоронах. В глазах каждого мелькал невольный вопрос: «Кто следующий?»

– Однако мы встречаемся с невероятным постоянством, – заметила Вита. – Я уже стала завсегдатаем бутика траурных платьев и черного флера. – Такое ощущение, что на нас наслали проклятие.

– Не сомневаюсь, – ответила сквозь зубы Зоя, – кто-то наслал, а кто-то его материализует…

– На что это ты, интересно, намекаешь? – устремила на нее испытующий взгляд Вита.

Зоя не расслышала ее вопроса, она смотрела на закрытый гроб, в котором покоились останки Арсения. Слезы полились из ее глаз. Она подошла к гробу и положила на него руку. «Узнать бы, кто убил тебя!»

И тут Зоя заметила высокого блондина, который являлся на все похороны. «Ну, теперь ты от меня не уйдешь!»

Она быстро пробралась к нему, зашла за спину, чтобы не дать возможности скрыться, и сказала:

– Простите, я вас что-то не припомню…

Блондин вздрогнул и обернулся.

– Вы кто? Друг Арсения?..

– Нет, – сухо ответил тот.

– Тогда, может быть, вы были другом Лоры Ильховской?

– Нет, – уже с улыбкой ответил он, поняв, к чему она клонит.

– Значит, Гелены Ванышевой!

– Можно сказать. Я журналист, – он вынул из нагрудного кармана своей рубашки удостоверение и показал Зое.

«Сидоренко Сергей Васильевич», – прочла она.

– А вас, простите, как зовут? – поинтересовался он.

– Зоя.

– Очень приятно.

– А почему вы проявляете такой интерес к похоронам? Вы отвечаете в вашей газете, кстати, как она называется, за похоронную колонку?

– Газета называется «События за день», а интересуюсь я этими похоронами только потому, что в них прослеживается некая закономерность. Один за другим умирают молодые люди, довольно близко знавшие друг друга. Вот и все.

– Можно попросить вашу визитку?! Мне хотелось бы с вами встретиться и поговорить.

– С удовольствием, – он вынул из портмоне визитку и протянул Свергиной.

Гроб стали опускать. Зоя подошла ближе и бросила на него белую розу.

– У тебя от горя, видно, память отшибло, дорогая, – услышала она позади себя голос Чегодаева. – Ты забыла отказаться от своей доли наследства. А пора бы!

Зоя обернулась и взглянула тому в глаза.

– Ведь ты, если это правда, сам чудом остался в живых. А все успокоиться не можешь. Чего тебе надо? Всех убить и все захапать? Не подавишься?

Чегодаев с удивлением покачал головой.

– Как ты осмелела! С чего бы это?

– А с того, что нечего меня запугивать, понял! Ты просто пользуешься несчастными случаями, произошедшими с Геленой и Арсением, чтобы заставить меня дрожать за свою жизнь. И покушение на тебя было вовсе не делом рук кого-то из наследников, а твоих врагов, нажитых в кресле вице-губернатора.

Она хотела еще что-то добавить, но так разнервничалась, что начала заикаться. Махнула рукой и отошла от Чегодаева.

Печальная церемония подходила к концу. Зоя со стороны смотрела на трех оставшихся наследников.

«Кто-то из них убил Арсения! То есть совершил смертный грех. Не побоялся… Значит, все зависит от отношения к содеянному. И я отнесусь легко…»

ГЛАВА 17

После похорон Арсения Зоя поехала к себе в ларек. Села за витрину и тихо заплакала. Сомнений в том, что Арсения убили, у нее уже не было. К окошку ларька подошла ее соседка.

– Что вздыхаешь?

– Тяжело, вот и вздыхаю, – глотая слезы, проговорила Зоя.

– Ты бы хоть причесалась. Губы подкрасила. У тебя парфюмерия, а ты сидишь, будто картофелем торгуешь. Надо тебе развеяться, отвлечься от печальных мыслей… – на ходу добавила она, заметив покупателя у витрины своего ларька.

Зоя послушалась совета. Собрала волосы в хвост, подкрасила губы, навела румянец и стала еще страшнее: вытянутое от горя лицо, слезящиеся глаза, дрожащий подбородок не могла скрыть никакая косметика.

«Как же мне теперь быть? Что делать?» – думала она, с трудом сдерживая подступающие к горлу рыдания.

Ее отвлекла покупательница, долго выбиравшая лак для ногтей. Когда та ушла, Зоя опять задалась тем же вопросом.

«Вообще какая-то ирреальная ситуация, будто я кино смотрю. Но ведь Арсений умер! И это очень реально! И очень больно! Значит, они непременно постараются ликвидировать и меня. – Она растерялась. Мысли исчезли. Наступило опасное затишье, ведущее к покорности перед тем, что следует во что бы ни стало предотвратить. Зоя испуганно огляделась по сторонам. – Мне… – попыталась пробудить она мысли, – мне… надо защищаться… и… нападать! – Рот ее приоткрылся, в глазах замер ужас. – Нападать, в данном случае означает убивать. Ну да! – с неожиданным хладнокровием подумала она. – Убивать, но так, чтобы не было крови. Как тот, кто уже убил из нас двоих, а может, и троих. От Гелены остались фрагменты, Арсений умер, как уснул, Лору погребла морская стихия… – Зоя глубоко задумалась. – Как обезопасить себя, пусть достаточно наивным способом, я представляю, а вот как избавиться от наследников, которые воспользуются моим промедлением, чтобы первыми убрать меня, я представить не в состоянии!» – Она даже разозлилась на собственное тупоумие.

– Слушай, подруга, – вновь подошла к ней соседка из аптечного ларька. – Такое дело, мой купил билеты в театр на антрепризный спектакль, играют одни знаменитости, а сейчас позвонил и сказал, что завтра будет занят. Бизнес, – развела она руками. – А может, жена, что пронюхала. Короче, лишний билет. Я за него деньги не платила, поэтому предлагаю тебе. Пойдем, развеешься!

Зоя нерешительно пожала плечами.

– Да что тут думать! Завтра закрываемся в половину седьмого и идем в театр. Потом отработаешь. Не облезет твоя мадам!

– Ты права, – пробормотала Зоя, подумав, что хоть на два часа сможет спрятаться от наследников и Нинки.

Спокойные, улыбающиеся лица зрителей, собиравшихся в фойе, благотворно подействовали на Зою. В спектакле действительно принимали участие только известные актеры. Их игра захватила ее, она смеялась, чего давно с ней не бывало.

По окончании спектакля Зоя с приятельницей направились в метро. Вместе проехали несколько станций, потом Зоя перешла на свою линию. Сердце вдруг защемило, и на глазах появились слезы. Зоя открыла сумку. Вынула из нее кастет и надела на правую руку, а в другую взяла аэрозольный баллончик со слезоточивым газом. Она понимала, что ее самооборона смешна, но лучшего пока ничего не придумала. Приняв меры безопасности, прислонилась к холодному мрамору колонны. Послышался шум приближавшегося состава.

И вдруг откуда ни возьмись перед ней возник высокий молодой парень. Голова его была повязана пестрой косынкой, и косынкой, только черной, наполовину было закрыто лицо. Он крепко обхватил Свергину руками. Зоя тотчас сообразила, что ей грозит. Она стала вырываться из железных тисков захвата. Шум приближавшегося поезда парализовал ее на несколько секунд. В голове пролетело: «Все кончено!» Сопротивляться было невозможно. Но ей все-таки удалось высвободить правую руку и, собрав силы, стукнуть парня по голове кастетом. Он опешил и прозевал прибытие поезда, тот уже мчался вдоль перрона. Но парень быстро опомнился. Схватил Зою за плечи, намереваясь толкнуть ее на летевшие мимо вагоны. И в этот миг Зоя направила ему в глаза струю слезоточивого газа. Парень взревел и изо всех сил оттолкнул Зою от себя. Поезд только что остановился, и она влетела в открывшиеся двери вагона, больно ударившись о противоположную дверь и съехав по ней на пол. Немногочисленные пассажиры бросились к ней, помогли подняться.

– Что творится! – воскликнула одна из женщин. – Даже в метро нет спасения от этих бандюг. Он у вас, наверное, сумочку хотел вырвать, – обратилась она к Свергиной.

– Д-да… наверное, – согласилась насмерть перепуганная Зоя.

– Вы сядьте, – мужчина помог ей сесть. – Успокойтесь.

– Возьмите валидол, не помешает, – протянул Зое кто-то таблетку.

– Д-да, спасибо, – пробормотала она побелевшими губами.

– Вы на какой станции выходите? – спросила женщина.

Свергина ответила.

– Жаль, я на две раньше, а то бы вас проводила. Вы в таком состоянии… А вас есть кому встретить?

Зоя не сразу поняла вопрос.

– А! Да!.. – силясь улыбнуться, ответила она. – Я дочери с зятем позвоню.

– Правильно, – одобрила женщина, и немногочисленные пассажиры успокоились.

Приехав на свою станцию, Зоя позвонила Нине. Та оказалась дома.

– Нина, возьми Василия и иди с ним к метро. Я тут буду вас ждать.

– Ой, мама! Что-нибудь случилось?

– Случилось.

– Но ты жива?

– Нет, с того света звоню.

– Ой, мам! Прости! Я… мы сейчас! – она еще не положила трубку, как скомандовала: – Вася, одевайся!

Минут через десять Зоя увидела две фигуры. Мощную Василия, шагавшего широко и уверенно, и худенькую Нины, повисшую у него на руке и едва поспевавшую за ним.

– Так! Что случилось, тетя Зоя? – грозно озираясь, спросил Василий.

– Да это не здесь, – повиснув, в свою очередь, на другой его руке, ответила Зоя. – Бандит напал. Хотел, видно, сумку вырвать, но я не дала.

Василий одобрил действия тети Зои, а Нина, вся похолодев от ужаса, лишилась дара речи, только охала и с опаской смотрела по сторонам.

* * *

– Ну что делать будем, дочка? – прикладывая смоченное в холодной воде полотенце к многочисленным ушибам, спросила Зоя. – Я еще ничего даже придумать не успела, а они из меня чуть Анну Каренину не сделали.

– Ты уверена, что это кто-то из них? Ты его разглядела?

Зоя потрогала затылок и поморщилась.

– Болит!.. А что там было разглядывать? Одни глаза. Вот я прямо в них и направила газ из баллончика. Взревел, сволочь!

– Выходит, один из двух: либо Чегодаев, либо Мельгунов…

– Не знаю, не могу сказать с уверенностью, кто. Высокий, крепкий, в куртке… По фигуре очень трудно определить. И Чегодаев, и Мельгунов, оба крепкие, накачанные, стройные… Впрочем, Витка могла нанять киллера. У них-то у всех деньги есть!

– Как же нам быть?

– Не представляю. Такое ощущение, что прихлопнут они меня, как мышь.

Нина подошла, прижала голову матери к своей груди.

– Ну мам… Можно, конечно, отказаться, но ведь тогда мы навечно в этом болоте завязнем.

– Навечно, – упавшим голосом повторила Зоя. – Ладно, хватит стенать. Давай предлагай. Собственно, осталась я жива только благодаря предпринятым мерам предосторожности.

Поставив колено на табурет, Нина стала считать по настенному календарю, сколько месяцев осталось до вступления в наследство.

– Ой! Еще целых пять месяцев, – проговорила недовольно.

– Неужели?! – вскричала Зоя. – А кажется, чуть ли не год прошел. Столько всего случилось!..

– Да, темп взят спринтерский. За месяц после оглашения завещания – двоих порешили. Ничего себе! Зато, ты, мать, словно заговоренная. Ты только посчитай, сколько раз на тебя покушались! Первый раз машина чуть не сбила. Второй раз чуть ножом не порезали. Третий раз едва Чегодаев по ошибке вместо Арсения не придушил. Четвертый раз чуть под поезд не столкнули.

– Спасибо, дочка, утешила, – с обидой усмехнулась Зоя. – На, лучше полотенце намочи и льда из морозилки еще принеси. Болит колено!

– Мы с Василием, мама, – прикладывая к ее колену кусочек льда, говорила Нина, – будем тебя охранять. Каждый вечер встречать с работы. А больше ты никуда не ходи. Ни в магазины, ни на рынок. Я все буду делать сама. Убийце придется выискивать новую возможность, чтобы убрать тебя, а он, как видно, время зря терять не хочет, поэтому, наверняка, примется за других.

Зоя допила остывший липовый отвар, покачала головой, как бы примиряясь с обстоятельствами, и сказала:

– Что ж, остановимся на этом варианте защиты.

На следующее утро Зоя еле поднялась, но отпрашиваться с работы не посмела. И так хозяйка была недовольна ею. Днем, сидя в ларьке, она вдруг вспомнила, что хотела разузнать о журналисте, который все крутился на похоронах. Она вынула из сумки его визитную карточку, оставила ларек на попечение соседки, а сама побежала в ближайший магазин, где у нее была приятельница, позвонить в редакцию газеты «События за день».

– Простите, – начала она, – могу ли я поговорить с Сидоренко Сергеем Васильевичем?

– К сожалению, нет. Он уволился.

– А вы случайно не знаете, в какой газете он теперь работает?

– Нет. Скорее всего он в свободном плавании. Будет печататься, где получится.

«Странно», – подумала Зоя и поспешила обратно.

Без четверти восемь появилась ее охрана: Василий с Ниной. Она закрыла ларек, и все вместе они вернулись домой.

– Тетя Зоя, ты не дрейфь! Если надо, я тебе такую охрану организую, что ни одна сволочь тебя не то что пальцем, а взглядом коснуться не посмеет. Я всех своих ребят подниму.

– Я не против. Страшно мне, Вася. Вроде и терять особенно нечего, а вот ветерок подует, зеленью запахнет и жить хочется…

– Но только не так, как мы, – поторопилась вставить Нина.

– Да не волнуйся, не поверну назад. Пока…

– Нет, мама, окончательно и бесповоротно, ты идешь до конца. Мне даже интересно, кто будет следующий? – глядя на фотографию беззаботно улыбающихся наследников, проговорила Нина. – Ты исключаешься. Ты под охраной. А вот они… – ткнула она пальцем в снимок. – Мы можем с тобой даже ставки делать. Я так думаю, что следующим будет Мельгунов.

– Нашла развлечение! – с неодобрением заметила Зоя.

– Тогда пошли спать. Вот увидишь, – обнимая мать за плечи, щебетала Нина, – все будет хорошо. 18 января получишь свою долю и заживем…

– Хорошо бы! А и вправду интересно, с кем я поделю наследство?

– Может, ни с кем. Знаешь, как в фильмах показывают, противники одновременно стреляют и убивают друг друга наповал. Так что не исключено, что ты останешься одна. Эти волки друг друга перегрызут.

– А мышь выползет из норы и все захапает, – насмешливо закончила Зоя.

«Охрана» регулярно появлялась без четверти восемь. «В отца Нинка, – отмечала Зоя, – пунктуальная…» Продавщицы из соседних ларьков даже на часы перестали смотреть, как заметят Зойкину парочку, значит, скоро закрываться.

– Вот видишь, – успокаивала мать Нина, – все идет нормально. Ты бы позвонила что ли Вите, узнала бы новости. Может, они там давно друг другу глотки перегрызли, а мы все ожидаем нападения.

– Да не такие мы с ней подруги, чтобы я, продавщица из ларька, звонила жене миллионера Шуркина. Она со мной и говорить не станет.

– Станет! Ей тоже интересно, как там ты.

– Ладно, позвоню.

Вита на удивление обрадовалась звонку Зои.

– Привет! А я все тоже собиралась тебе позвонить, но то одно, то другое. Как ты?

– Да ничего. Правда, с полмесяца назад напал на меня кто-то в метро, хотел под поезд столкнуть.

Вита, широко открыв глаза, молчала в трубку. Послушав ее дыхание, Зоя окликнула ее.

– А!.. Да это я так… Но ведь это ужасно! Кто?.. Кто нападал на тебя, ты рассмотрела?

– Нет, он ловко скрыл лицо за головным и шейным платками. Но совершенно определенно могу сказать, что это был мужчина.

– Невероятно! Неужели Женька Чегодаев?

– А может, Мельгунов?

– Нет, – уверенно заявила Шуркина и, немного подумав, сказала: – Слушай, а вдруг у тебя просто сумку хотели вырвать, а тебе показалось черт знает что?!

– Вполне вероятно, – ответила Зоя, отметив про себя: «Значит, все живы, здоровы, иначе Витка сразу бы ошарашила новостью».

– Надо нам с тобой как-нибудь встретиться, поболтать. У тебя номер мобильного не изменился?

– Нет, но лучше звони на домашний. Я мобильным редко пользуюсь, дорого.

– Обязательно позвоню. А сейчас извини, тороплюсь. Надо ехать выбирать подарок подруге. Это такая головная боль…

– А я бы с удовольствием отправилась по магазинам, – забывшись, проговорила Зоя. – А то только продуктовые… да и там одно и то же берешь.

– Впрямь, тоскливо, – несколько опешив от такой откровенности, согласилась Шуркина.

– А хочется… какое-нибудь платье купить… и сумку… у моей уже все швы потерлись… Ой! – воскликнула Зоя так громко, что Шуркина отвела трубку от уха. – Вита, прости, я что-то заболталась.

– Да ничего страшного. Выходит, не зря Лорочка позаботилась и о тебе. Вот получишь свою долю и отправишься по бутикам. Перво-наперво, я его обожаю, «Мариола Баят», там меха, духи. Потом обязательно аксессуары. Это «Мадам Фонтанж». Нижнее белье – «Чезаре». Ты не была? Ах, ну да! – Шуркина уже говорила сама с собой, захлебываясь от восторга. – Распутник Чезаре как будто подглядывает за тобой в примерочной. Первый раз – это такой восторг, такое удивление. Я зашла, разделась и вдруг вижу, – ее голос замер от умиления, – из-за шторки выглядывает мужчина. Я вскрикиваю!.. А на самом деле, это всего лишь ложная ширма, за которой шутник хозяин прячет своего Чезаре из картона. Чудо, как хорошо придумано… Ну ладно!.. – Вите уже надоело болтать со Свергиной. – «Мышь серая. Разве можно женщине так опускаться?! Хотя… пути наши неисповедимы. Чувствую, выкинет Шуркин со мною шутку. Что-то подозрительно долго, целых четыре месяца, он встречается с этой сушеной воблой с телевидения. А как оставит он меня, вот будет ужас!» – Ужас! – невольно произнесла она вслух.

– Да, – согласилась Зоя, тоже уже думая о своем. – Ладно, Вита, желаю удачной покупки. Будем живы, встретимся 18 января.

– Почему именно 18 января? Ах, да!.. Конечно, встретимся. Ну пока!

Зоя услышала гудки и положила трубку.

«Может, и впрямь, доживу до 18-го, и тогда…» – зажмурила она глаза.