Текст книги "К сожалению твоя (ЛП)"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
Глава двадцать первая
Раскат грома встряхнул все тело Натали в постели, тяжелая рука Августа упала с ее плеч на простыни. Через несколько секунд эта мускулистая конечность обвила ее бедро, ее муж издал хриплый неразборчивый шепот. Без сомнения, этот человек был прекрасен, когда спал. Большая, уютная скотина с явным утренним деревом. Она и не ожидала меньшего…
Очередной раскат грома, казалось, сотряс весь дом. Вздохнув, ее взгляд метнулся к окну. Гроза звучала так, как будто она исходила из их заднего двора. Ее грусть, должно быть, окончательно разбудило Августа, потому что он сел рядом с ней в постели, с обнаженной грудью, его лоб был высечен от беспокойства.
Мгновенно начеку.
Бросив быстрый взгляд на окно, он изучил ее лицо.
– Ты в порядке?
– Ага.
– Плохая буря, – сказал он, проводя пальцами по изголовью своей кровати. – Мы можем застрять здесь на весь день. – Та же самая рука исчезла под одеялом, и она точно знала, что он там делает. Сгибание мышц предплечья выдало его. – Не могу придумать ни одной вещи, которую мы могли бы сделать, чтобы занять себя. А ты?
Чуть больше недели назад она бы немедленно ударила его. Утверждала бы, что она звонит в полицию с просьбой о немедленной эвакуации. Или с притворным ужасом спросила бы, будет ли они вынуждена пить его вино, если у них кончатся запасы. Но теперь она просто промокла, уже изголодавшись по весу Августа на ней, по трению их теплой утренней кожи, когда он двигался. Сначала медленно. Потом тяжело. Потом быстро и яростно.
Они бы поговорили после этого.
Им нужно было поговорить.
Либо они перестали так валяться в постели, ведя себя как настоящая супружеская пара, либо…
Или они скорректировали бы свой план с одного месяца на. . дольше?
В горле застряло гусиное яйцо. Господи, сама мысль была пугающей.
Что, если она на самом деле попыталась заставить это работать с этим мужчиной, к которому у нее были глубокие, беспорядочные чувства? Что, если бы они навсегда остались в браке? Это потребует много перемещений. Ее ожидания и стремления и. . ну все. Ей придется возместить Клаудии все ее время и тяжелую работу, чтобы ее подруга не осталась без дела. Она должна найти. . цель здесь. Финансовый сектор не работал за пределами Напы. Вино было ее единственным вариантом, и до сих пор Август только воздвигал блокпосты, чтобы помешать ей помочь.
Он еще не нашел для нее места в своей повседневной жизни. Каждое утро он закрывался от нее, пока работал, вместо того, чтобы принимать ее помощь.
Впустить ее.
Возможно, его отказ был неосознанным, но тем не менее он это сделал. Объяснение своих сомнений Августу только заставит его вносить изменения слишком рано, и она не сможет ускорить процесс его горя. Но могла ли она поставить все свое будущее на то, что он в конце концов впустит ее? Что, если он этого не сделает, и она согласится на другую жизнь, подобную той, в которой она выросла? Всегда держался на периферии семьи Вос, никогда не пускался в ближний круг.
Август наклонился, скользя своим ртом по ее губам. Принуждая ее лечь на простыни и опустившись на нее сверху, лизать в стонущий поцелуй, который простреливал ее тревоги.
– Проснулась от голода из-за этой штуки у тебя между ног. – Он застонал ей в шею.
– Не уверен, что ты в хорошем настроение после прошлой ночи, поэтому я очень вежливо спрашиваю, могу ли я съесть эту штуку.
Она действительно должна дать ему еще одну фиолетовую капельку за то, что он назвал ее вагину этой штукой. К сожалению, ей нравились все слова, исходящие из его уст, и она хотела большего. Немедленно.
– Да, – пробормотала она, раздвинув колени, пока его рот нетерпеливо тянулся вниз, но телефон Натали зазвонил на прикроватной тумбочке.
– Нет , – взвыл Август. Прямо против ее клитора. – Пожалуйста, Боже, нет.
Не было никакого способа поймать хихиканье. В любое другое время она бы проигнорировала звонок, но случайно взглянула и увидела имя Джулиана на экране. Ее брат не звонил, если не было веской причины. Она должна была ответить.
– Извини, это мой брат, – сказала она, запуская пальцы в волосы мужа. Когда Август признал поражение и перевернулся, страдание отразилось в каждой черточке его лица, она, наконец, взяла трубку и нажала кнопку
– Говори.
– Привет?
– Эй, это я, – раздался на другом конце провода голос ее брата.
– Джулиан, привет…
– Ты смотришь новости?
– Что? – она на мгновение оторвалась от телефона, чтобы проверить время. Девять утра. – Нет, я только что проснулась. Что-то происходит?
– Да. Август рядом? Он не отвечает на звонки.
Натали нахмурилась, в ее середине произошел странный клинч.
– Он здесь. Я включу громкую связь. – Она постучала по экрану. – Хорошо, у тебя есть мы оба.
– На острове Святой Елены произошло внезапное наводнение, – без предисловий сказал Джулиан. Как обычно, бодро, но немного порывисто. – В новостях есть кадры с вертолета. Целая дорога превратилась в реку, а посреди нее застрял микроавтобус. – Он сделал паузу. – Дети и мама.
– Боже мой, – выдохнула Натали, отбросив простыни и наткнувшись ногами на холодный пол.
– Поисково-спасательные службы занимаются подобными ситуациями по всему региону. Они подвозят резервы из других округов, но дороги вызывают задержки. Полиция уже на месте, но их первая попытка добраться до фургона не увенчалась успехом…
Август подтянул штаны и исчез из спальни.
Просто бум. Ушел.
Его ноги стучали по половицам кухни. Скрип открывающейся и закрывающейся двери в коридоре, отчетливый щелчок, который она опознала как бельевой шкаф. Он принимал душ? Или это было желаемое за действительное? Потому что у нее возник внезапный страх, что ее фальшивый-на-данный-момент-муж направляется прямо к внезапному наводнению.
– Он. . Я не знаю, что он делает. Подожди. – Пока Джулиан все еще говорил по громкой связи, Натали выбежала из спальни с застрявшим в горле дурацким сердцем. – Август?
Она нашла его в коридоре. Но этот человек был незнакомцем.
Исчез его золотистый ретривер, высунутый язык, ленивое поведение у озера. Его заменил солдат. Выражение его лица было жестким, сосредоточенным, движения рук точными и эффективными. И где-то в бельевом шкафу, который она открывала несколько раз, он откопал гигантский рюкзак. Теперь он проверил содержимое, кивнул, закинул его на спину и направился к двери.
– Ты идешь? – Натали двигалась, как призрак, следом за ним. – Ты идешь.
– Да, – сказал Август, не останавливаясь.
– Он уходит, – повторил Джулиан с облегчением.
С облегчением? Натали почувствовала себя так, будто кто-то засунул ей в грудь динамитную шашку. Ноги у нее еле двигались, но она все равно бежала за Августом, босая, в ночной рубашке. Снаружи. Через несколько секунд она промокла до нитки. Так же, как и Август, хотя он казался почти как дома под дождем, прорезая его, как какой-то смертоносный убийца в спортивных штанах и без рубашки.
Он собирался помочь семье, пострадавшей от внезапного наводнения.
Просто так.
Ее сердце разрывалось в двух направлениях. Очевидно, она хотела, чтобы эти дети и их мать были спасены, но она видела, на что способна природа четыре года назад во время пожара. Наводнения были опасны. Он был одним человеком, а не командой морских котиков.
Он собирался уцелеть?
Натали повесила трубку, кровь стучала в ее висках. Она смотрела, как Август садится на водительское сиденье своего грузовика, и даже не колебалась, прежде чем прыгнуть на пассажирское сиденье и броситься в машину.
– Вон, – рявкнул он, указывая на дом, впервые за все время их знакомства напугав ее. Но недостаточно, чтобы заставить ее выйти из грузовика и посмотреть, как он уезжает в бурю из ада.
– Нет. Я иду. Я не могу просто сидеть здесь и размышлять, в порядке ли ты. – Теплая, соленая влага потекла по ее щекам, словно мультяшная версия плача, и она смахнула слезы трясущимися пальцами. – Не заставляй меня делать это. Пожалуйста.
– Натали. . -Он покачал головой, уперся двумя кулаками в руль. – Если дело дойдет до спасения тебя или буквально кого-то еще в этом гребаном мире, это будешь ты. Я буду сосредоточен на тебе. Я не смогу думать ни о чем другом.
– Я буду в порядке. Я позабочусь о том, чтобы со мной все было в порядке. Она с трудом пристегнула ремень безопасности, потому что у нее немели пальцы. – Мы теряем время. – Удар прошел.
Выругавшись, он дал грузовику задний ход и сбил обсаженную деревьями подъездную дорожку, пока ее сердце билось в такт дворникам.
* * *
Это было намного хуже, чем она себе представляла, и она представляла себе апокалипсис. Не менее двух десятков автомобилей скорой помощи были припаркованы под случайными углами вдоль дороги, ведущей к затопленной улице. Над головой кружил вертолет. Пассажиры новостных фургонов боролись с полицейскими, чтобы попасть на оцепленную сцену. И все это время потоп продолжал литься, гром и молнии спорили друг с другом так, как будто они были в самой гуще этой бури.
Август с визгом остановил грузовик у полицейского шлагбаума, окно уже было наполовину опущено.
– Старшина Кейтс, бывший член пятой группы «морских котиков». Я могу помочь.
Они махнули ему рукой, и он нажал на газ.
– Ч… как именно ты собираешься помочь? У тебя есть план?
– Нет.
– Блять, блять, блять.
– Я обучен быстрому спасению на воде, но мне нужно оценить ситуацию с близкого расстояния с уровня земли. Посмотри, с каким ландшафтом и рабочей силой я работаю. И тогда у меня будет план. – Он ударил по тормозам и бросил грузовик на стоянку. – Твой план, Натали, состоит в том, чтобы остаться в этом грузовике или, помоги мне, Боже, это будет худшая ссора, которую мы когда-либо имели, – закончил он криком.
– Я не боюсь ссора, – крикнула она в ответ. – Я боюсь, что ты поранишься.
Август внимательно посмотрел ей в лицо, словно впервые заметив ее ужас. Как вежливо с его стороны. И он на мгновение смягчился, обхватив рукой ее лицо.
– Я добавляю это к своим свадебным клятвам. Я не пострадаю. Теперь это высечено на камне, как и все остальные. – Он крепко поцеловал ее и бросил последний взгляд на ее лицо. – Боже мой, я чертовски без ума от тебя.
При этом он вылетел из грузовика с рюкзаком на плече, оставив ее шататься, ее сердце обильно истекало кровью. Но чуть позже сработал инстинкт, и Натали переместилась в теплое место, оставленное его телом, наблюдая за ним через ветровое стекло, скрип дворников внезапно превратился в саундтрек к фильму ужасов. Он крикнул на группу сбившихся в кучу мужчин, присоединился к ним. После краткого обмена мнениями они двинулись как одна большая группа к началу дороги, и именно тогда их местонахождение наконец стало известно.
Она срезала путь миллион раз за свою жизнь. Когда город был битком набит туристами, эта дорога была способом избежать его. Что касается высоты, она предположила, что она была намного ниже, чем окружающая местность, но до сих пор этот факт никогда не казался важным.
Впереди Август исчез за поворотом дороги с толпой спасателей и без мужа все внутри нее кричало, чтобы она выпрыгнула из грузовика и бросилась за ним.
Но она не стала бы отвлекать его в таком опасном сценарии, как этот.
Точно нет. Если бы он совершил ошибку и пострадал бы или был бы убит из-за нее, она никогда себе не простит. Она осталась в чертовом грузовике.
Но рядом не было никого, кто мог бы помешать грузовику немного проползти вперед.
Просто чтобы она могла следить за любыми событиями.
Август оставил двигатель включенным, поэтому она завела грузовик и медленно объехала полицейские машины с их мигалками, остановившись, когда внизу показался самый верх бушующей воды.
И ее кровь похолодела.
Фургон наполовину погрузился в бурлящую воду.
Тери Фрейзер, единственная клиентка Зелик Келлар, и ее тройняшки изо всех сил держались друг за друга на крыше фургона.
Впервые она заметила на месте происшествия мужчину с одеялом, обернутым вокруг плеч, в промокшем костюме. Его истерический тон доносился сквозь дождь и лобовое стекло, и хотя голос был приглушен, Натали каким-то образом поняла, что это муж Тери.
Беспомощный, наблюдая, как вода медленно поднимается вокруг его семьи.
– О, нет. О, нет. – Холод пронзил Натали, заставив ее дрожать еще сильнее, чем прежде. Из-за ее прерывистого дыхания лобовое стекло запотевало, поэтому она включила антиобледенитель, откинулась на сиденье и подтянула колени к груди. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Август. Спаси их. Забери их и будьте в порядке. Пожалуйста.
Через несколько минут вверх по течению подошел желтый плот, которым управлял Август, за ним два офицера. На Августа надели каску, но спасательный жилет явно был мал для его гигантского тела, так что он свободно болтался на нем, развеваясь на ветру. Он что-то крикнул Тери, улыбнулся, и она кивнула.
– Я люблю тебя, – прошептала Натали. – Я тебя люблю. Ну давай же. Пожалуйста.
Время было варварским. Почему она должна была понять, что любит этого здоровяка прямо перед тем, как он собирался сделать что-то опасное для жизни? Это не могло произойти, пока он готовил омлет или пытался урезонить кошку? Натали никогда не была так уверена, что не любила Моррисона, потому что это сильное, дикое, ужасающее чувство случалось с ней только один раз в жизни.
Прямо сейчас. С Августом.
Теперь она поняла. Любовь превратила сердце в пассив. Если с ним что-то случится, она никогда больше не заставит эту чертову штуку биться как следует. Казалось, теперь она бьется за него.
Время, казалось, замерло, когда Август достиг края затопленной дороги. Из своего рюкзака он вытащил что-то похожее на. . крюк для захвата? Он поднял его высоко и зарыл в грязь и скалы, которые тянулись вдоль дороги, скручивая и ввинчивая его в землю. Один из офицеров спрыгнул с плота на камни и принялся закреплять его дальше, несколько раз обмотав прикрепленный трос вокруг предплечья. Август перекинул лишний кабель на другую сторону дороги, где его поймал ожидавший офицер, прикрепив защелку к передней части своей машины.
Как только мужчина повернулся и показал Августу большой палец вверх, он прыгнул в бушующий поток воды, и Натали чуть не вырвало.
Он пронес его на несколько футов к затонувшему фургону, и она начала плакать, впиваясь ладонями во впадины на щеках. Достаточно сильно, чтобы причинить боль. Но у нее перехватило дыхание, когда Август внезапно остановился, и Натали поняла, что он зацепился за центр троса, идущего перпендикулярно дороге.
– Хорошо, – выдохнула она, неудержимо дрожа. – Все хорошо? Это хорошо?
Никого не было там, чтобы услышать ее бессмысленные вопросы. Или услышать, как она снова и снова повторяет имя своего мужа, впиваясь ногтями в колени и сиденье. Тот факт, что в грузовике так сильно пахло грейпфрутом, не помогал. Или это единственное, что помогало? Она не знала. Она могла только затаить дыхание, когда Август двинулся к минивэну, приказав Тери и трем детям забраться на капот фургона, который частично находился под водой.
Женщина колебалась, явно нервничая, чтобы вообще войти в воду, но то, что сказал Август, казалось, успокоило ее, и, наконец, она вошла, передав ему первого из трех детей. Он снял свой спасательный жилет и как можно туже обмотал маленького ребенка ремнем, затем посадил мальчика на спину и начал двигаться к обочине дороги, подтягивая себя за трос, рука за рукой. Натали видела, что он разговаривает с плачущим ребенком, и больше всего ей было интересно, что он говорит. Наверное, самые лучшие вещи в мире, потому что он был долбаным Августом Кейтсом.
Когда ребенок воссоединился со своим отцом, Натали выдохнула, не осознавая, что задержала дыхание, ее сердце все еще трепетало так же быстро, как крылья колибри.
– Какого черта. Я замужем, например, за Капитаном Америкой или кем-то в этом роде. – Она фыркнула, сцена расплылась перед ней. – Я не могу смотреть это еще три раза. Я не могу. – Но она смотрела.
К тому времени, когда настала очередь Тери запрыгнуть ему на спину, женщина уже не выглядела обеспокоенной. Ее дети вне опасности.
А потом все закончилось. Дождь продолжал лить из ведра, но уже все закончился.
В этот момент ничто, кроме стихийного бедствия, не могло удержать Натали в грузовике.
Глава двадцать вторая
На берег поплелся Август в промокших тренировочных штанах, с ободранной кожей от мусора, который прошел мимо него в воде. Он принял одеяло от одного из спасателей и отмахнулся от аплодисментов, испытав облегчение и удовлетворение от того, что увидел воссоединение пятерки Фрейзеров. Но у него была одна цель. Грузовик. Женщина.
Забрать ее к чертям оттуда и обратно в его дом, где было безопасно.
И ему не пришлось долго ждать, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, потому что Натали бежала к нему в ночной рубашке.
Это было самое прекрасное, что он видел за всю свою жизнь, и, пожалуй, самое ужасное. Они все еще находились в нестабильной ситуации, поскольку дождь продолжал идти с угрожающей скоростью. Если дорогу позади него можно было затопить за секунды, то и та, на которой они стояли, тоже могла. Не заставляйте его начинать с оползней, падающих деревьев и обрыва линий электропередач.
– Возвращайся в грузовик, – крикнул он хриплым от крика голосом.
Конечно, она продолжала бежать. Вообще не тормозила.
Ночная рубашка облепила ее, черные волосы влажными завитками прилипли к шее и щекам. Нет обуви. Надеялась ли она завершить это прекрасное чертово утро прививкой от столбняка? Или она была больше похожа на переохлажденную девушку?
Если бы только она не была самым прекрасным зрелищем, которое он когда-либо видел в своей жизни, возможно, он смог бы сдержать свой гнев. Но он жаждал повсюду, во всем теле, от ее прикосновения, потому что во время спасения его посещала одна и та же мысль.
Что, если в последний раз, когда я ее видел, я кричал на нее? Что, если она помнить меня таким? В конце концов, каждая миссия всегда была сопряжена с риском, независимо от того, была она большой или маленькой.
Примерно в десяти ярдах от Августа она споткнулась на дороге, и ужин, который они в конце концов съели около полуночи, почти вернулся.
– Натали, – прорычал он, готовый упрекнуть ее за то, что она покинула безопасный грузовик, когда он все равно был чертовски хорош на пути к ней. Но лекция застряла у него в горле, когда она с рыданием прыгнула ему в объятия, ее тело тряслось, как стиральная машина во время отжима. – Привет. – Он старался говорить как можно тише, но он был гуще, чем тесто для блинов. – Все в порядке, принцесса. Всё хорошо.
– Какого черта, – прошептала она ему в шею. – Просто какого черта?
Август поднес ее к открытой дверце грузовика со стороны пассажира, но шел медленно, потому что в чертовой вселенной не было ничего лучше, чем держать эту женщину, разве что держать ее в безопасном, сухом месте.
– В чем дело? Ты никогда раньше не видела внезапных наводнений?
Она прижалась сильнее.
– Нет!
– Гражданское население. – Он вздохнул, слегка пощекотав ей ребра. – Держись подальше от этой дороги во время шторма. Высота ставит ее ниже, чем русло ручья. – Она ничего не сказала, поэтому он ткнул ее. – Обещай мне, Натали.
– Хорошо. Я обещаю. – Она немного откинулась назад, и ее опухшие глаза и красный кончик носа чуть не заставили его споткнуться. – Конечно, если бы я когда-нибудь застряла там, ты бы просто пристегнул ремни и пришел спасать меня. Совершенно спокойно и непринужденно, как будто ты разогреваешь ужин в микроволновке.
Он оценил свое тело, каталогизируя хаотичное гудение у основания горла, вибрации в кончиках пальцев. Рябь его сердца, которое забилось с головокружительной скоростью от ее слов.
– Для протокола, я не спокоен. У меня достаточно сдерживаемого адреналина, чтобы перевернуть этот грузовик и, возможно, пробежать полумарафон. Если бы ты была той, кого мне пришлось спасать, Натали… – Он покачал головой и продолжал трясти ею до тех пор, пока, вероятно, не стал выглядеть сумасшедшим. – У меня не хватило бы хладнокровия надеть упряжь. Я бы прыгнул и поплыл.
Картина, которую она нарисовала в его голове – себя, застрявшую на острове своей синей машины посреди быстрого течения, – ослабила его руки и колени, поэтому он усадил ее боком на пассажирское сиденье, прежде чем сделать что-то унизительное, как коллапс посреди дороги. Он пытался обуздать бушующий адреналин, и ему потребовалось мгновение, чтобы заметить, как она смотрит на него. Мягко, с зажатой зубами губой и глазами, тяжелыми от влаги, ее грудь вздымается вверх и вниз. Такой уязвимой, какой он никогда ее раньше не видел. Стены упали вниз.
– Я не думаю, что одного месяца будет достаточно, – сказала она сбивчиво, проводя по глазам и икая, глотая воздух. – Возможно, нам придется пересмотреть наши условия.
Вот дерьмо. Там ушло его сердце. Грохот, как из пушки. Она имела в виду то, что говорила? Или ее потрясло спасение на воде? Ему было все равно. Он просто хотел свою жену.
– Забудь о договоре. – Он наклонился и прижал их лбы друг к другу. – Мне не нужны какие-то замысловатые выражения, чтобы знать, что ты принадлежишь мне.
Она посмотрела на него со слезами на глазах.
– Это не так просто.
– Я не хочу простого, – сказал он сквозь зубы. – Никто из нас не хочет.
– Так. . что? Я не могу просто. . -Дождь так громко стучал по крыше его грузовика, что ему пришлось прижать ухо почти ко рту, чтобы разобрать следующую часть. – Я не могу просто… отказаться от Нью-Йорка.
Легкие Августа наполнились кислородом так быстро, что у него закружилась голова. То, как она произнесла эти слова, звучало не так уверенно. Нет, она казалась открытой для переговоров. То есть она рассматривала альтернативу возвращению на восток? Святой ад.
– Да, ты можешь. Ты можешь остаться со своим мужем, который ради тебя бросится в потоп.
– Это. . -У нее были проблемы с дыханием? Должен ли он проводить сердечно-легочную реанимацию? – Это очень романтично, но мы, вероятно, поторопились, потому что только что пережили что-то страшное.
Он покачал головой.
– Я не могу поверить, что все, что потребовалось, это стандартное спасение на воде, чтобы ты решила остаться.
Водянистый смех вырвался из нее.
– В этом не было ничего стандартного. Ты был героем. Ты. . -Мышцы ее горла работали. – Ты мог умереть.
– Я? Нет. Я слишком упрям. – Почему его ответ расстроил ее еще больше? Ее губы теперь дрожали? Боже, ему это не понравилось. Нисколько. Рассмеши ее. -Из любопытства, насколько страшно для тебя постоянно жить со мной? От ужина по телевизору до наводнения.
Ни капли колебания.
– Как одно за другим внезапные наводнения.
– Спасибо за честность, – сухо ответил он. – Мы постараемся превратить это в летний шторм без возможных жертв.
Ее внимание переключилось на его рот, и проклятая штука высохла, как будто она щелкнула пальцами и пожелала этого.
– Мне это нравится, – пробормотала она. – Мне нравятся некоторые части бури между нами. Долгие мгновения они смотрели друг другу в глаза. Ее глаза были неуверенными, но полными надежды, и такими прекрасными, такими бездонными, что казалось, куриная кость застряла у него за яремной веной. И он увеличился только вдвое, когда ее ноги раздвинулись, чуть-чуть на сиденье, позволив его бедрам приблизиться к ее теплу. – Я действительно рассматриваю возможность остаться дольше, чем на месяц. У меня нет настоящей работы, моя семья может взять меня или оставить, а ты… мы едва ладим…
– Мы чертова команда мечты, и ты это знаешь. Мы получили это.
– Еще нет. Не полностью. – Она закрыла глаза. – Прямо сейчас, в этот самый момент, мы пытаемся. Я поняла тебя. У тебя есть я. Не мог бы ты привести меня домой и уложить спать?
В отчаянии Август провел еще одну проверку своих жизненно важных органов и обнаружил, что уровень адреналина ничуть не уменьшился. Во всяком случае, он взлетел до небес из-за вполне реальной возможности того, что Натали может подумать о том, чтобы остаться на острове Святой Елены. Что у него действительно есть шанс превратить их брак из брака по расчету в прочный.
Навсегда. Навечно, если бы ты спросила его сердце.
Или его член. Потому что эта проклятая штука всегда была водителем на заднем сиденье, которого нельзя было заставить замолчать. При одном предложении погрузиться в теплую, влажную киску Натали, он рос, как волшебный бобовый стебель Джека. Блять. Он собирался полюбить эту штуку так сильно, что сломал изголовье пополам. К сожалению, в процессе он может сломать девушку своей мечты пополам.
– Ты должна дать мне двадцать минут, чтобы перевернуть колесо, когда мы вернемся домой. – Озадаченность свела ее лоб.
– Хм?
– Оставшийся адреналин, Натали. Мне нужно сначала отработать часть этого или. . -Он указал на вершину ее очень гладких, очень раздвинутых бедер. – Я собираюсь оскорбить королеву.
Она сделала двойную попытку. Прищурил один глаз.
– Подожди, значит, я принцесса, а моя вагина – королева?
– А я ее верный подданный. Да. – Наступила тишина.
Но через мгновение его прервал ее смех.
Чистый, музыкальный звук, от которого его грудь сжалась узлом, а из его собственных губ вырвался хриплый смешок. Лбы покраснели, их тела содрогались от радости посреди все еще бушующей бури.
– Ты такой дурак, – выдохнула она.
– Ты можешь научиться жить с этим.
Она кивнула, стала серьезной.
– Может быть. – Кончики ее пальцев прошлись по его туловищу, и он увидел настоящие звезды, когда они были заправлены за пояс его спортивных штанов. – Я не хочу ждать, пока ты перевернешь колесо.
– Нужно перевернуть колесо. Я не хочу причинять тебе боль.
– Думаешь, это меня отталкивает?
– Я не знаю. Я просто остаюсь на сто процентов честным и надеюсь на лучшее.
– О боже, – прошептала она, проводя губами по линии его подбородка. – Меня это тоже заводит. Мы даже не доберемся до дома.
Волшебный бобовый стебель Джека был почти в полный рост.
– Шина.
– Забудь о шине, – промурлыкала она, касаясь языком его мочки уха.
Цвета и формы расплывались перед его глазами.
– Какая шина?
Шаги раздались справа от Августа, и он двинулся инстинктивно, отступив от бедра Натали и сведя ее колени вместе. Был только один человек, который имел честь видеть ее трусики, и этот человек был сокращен до односложных слов.
Кто-то хлопнул его по спине.
– Еще раз спасибо за помощь, Кейтс.
Август оглянулся через плечо и увидел, что один из полицейских протягивает ему руку для рукопожатия. Но из-за того, что его бобовый стебель полностью созрел, он смог лишь частично повернуться и ударить рукой по ожидающей его ладони офицера. – Не упоминай об этом. Парень просто стоял, кивая и ухмыляясь, переминаясь в ботинках. О господи, Август знал этот взгляд. Он был в секундах от того, чтобы его пригласили выпить пива с братанами.
– Мне нужно отвезти жену домой, пока она не простудилась.
Натали провела костяшками пальцев по его счастливой тропе, и он чуть не проглотил язык.
– Единственное, что я поймаю, – прошептала она только ему на ухо, – это чл…
– Ладно, береги себя, мужик. Давай как-нибудь выпьем пива, – выпалил Август, запихивая ноги Натали в грузовик, его кровь густела, как горячий соус. В этот момент его даже не заботило, кто увидит его стояк, лишь бы он доставил женщину домой в следующие десять минут. Покойся с миром в его изголовье. В несколько длинных шагов он миновал передний бампер, нырнув в дверь водителя и задним ходом проехав через лабиринт аварийных машин. – О, ты получишь это, Натали, королева, принцесса Кейтс.
Она грациозно скользнула по переднему ряду его грузовика, прижавшись ртом к его плечу. Целовала, лизала. . и кусала так, что его яйца попали ему в горло.
– Ебать.
– Да, пожалуйста. – Она взяла его член через мокрую ткань его спортивных штанов, и одним большим, судорожным вздохом он запотел во всех окнах грузовика. – И мне не нужно, чтобы ты относился ко мне снисходительно. Наш примирительный секс был прерван этим утром. Может, должно быть немного. .
– Грубо. – Он с рычанием нащупал антиобледенитель. – Ты даже не представляешь, как сильно причиняешь боль, принцесса.
Ее волшебная рука начала гладить его вверх и вниз.
– Остановись и покажи мне.
– Натали, – простонал он, пытаясь сморгнуть крошечные точки света, вращающиеся перед его глазами. – Я думаю, что ты, возможно, замкнула мой мозг.
– Прости, – сказала она, ничуть не раскаиваясь. Боже, что было дальше?
Когда она сняла через голову промокшую ночную рубашку, он получил ответ.
В одних трусиках она возобновила поглаживания, но на этот раз ее рука вошла в конечную зону. Она была внутри его спортивных штанов, выполняющая работу Господа, играя с его яйцами и нежно гладя его член, с хваткой, которая усиливалась, а затем становилась грубой.
– Твою мать, – прошипел он сквозь зубы, заставляя себя дышать и сосредоточиться на дороге. Если бы он разбил свой грузовик с Натали на пассажирском сиденье, он, вероятно, умер бы только от этого ужаса. – Я не могу съехать в лес, Натали. Я не рискую, что тебя ударит молния или… . Боже, еще одна затопленная дорога…
– Я в безопасности, пока ты со мной.
Теперь она тешила и его эго? Он был достаточно мужчиной, чтобы знать, когда он проиграл битву.
– Ты чертовски права, принцесса.
Теперь ее рука шла ва-банк. Кто-то пел оперу в задней кабине его грузовика или все это было в его голове?
– Делаю небольшой перерыв в нашем споре, чтобы сообщить, что это лучшая ручная работа, которую я когда-либо делал в своей жизни. И примерно девяносто девять процентов из них были исполнены мной, экспертом по собственному члену. Ты абсолютно справляешься.
Эти губы изогнулись в улыбке на его подбородке, ее низкое мычание пронеслось сквозь него.
– Ты знаешь, что было бы даже лучше. .
– Твоя киска? Да, это практически единственное, о чем я могу думать.
– Притормози, – уговаривала она, обхватывая и массируя его яйца.
Август стиснул зубы и стал искать лазейку в деревьях. Где-то здесь была одна. Он использовал его, чтобы сделать К-поворот сто раз после того, как забыл купить кошачий корм в магазине. Давай давай. Точка невозврата. Он собирался кончить в штаны.
Там.
Каждая унция крови в его теле была сосредоточена на его коленях, отчего его член был таким жестким, что у него закружилась голова к тому времени, когда он припарковал грузовик, распахнул дверцу со стороны водителя и потащил Натали по сиденью. В дождь. Он не мог вздохнуть, не мог думать ни о чем, кроме как проникнуть внутрь нее, где было тепло, и он был на своем месте, и она получала удовольствие. Господи, он хотел этого больше всего на свете. Увести ее так сильно, что она будет в бреду неделю.
– Ладно, пошли. – Дверь закрылась, он поднял ее и прижал к ней. Достаточно грубый, чтобы раскачать автомобиль. Ты в два раза больше нее.
