Текст книги "Пламенеющий Ангел"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Множество рук кидают его на землю и прижимают к деревянному кресту с вытянутыми руками и скрещенными ногами. Он не сопротивляется. Это бессмысленно. Время его службы в качестве Рыцаря Слова подходит к концу. Он почти без интереса смотрит, как демон устанавливает сломанный посох на земле у его ног, а люди с молотками и гвоздями подходят к нему. Они заставляют его разжать ладонь и помещают гвоздь в центре ладони. Он вспоминает свой сон – давным-давно, когда еще жива была надежда: он оказался в том же месте, что и сейчас, и увидел распятого на кресте. При этом к нему приходит мысль: возможно, мерой любой жизни является соединение прошлого и будущего в момент смерти.

Потом молоток взлетает и опускается, и вот уже гвоздь вошел в плоть и кость на руке…

Росс проснулся, задыхаясь, вцепившись в простыню и одеяло. Тело словно окаменело. Он взмок от пота. Некоторое время лежал в темноте, пытаясь вспомнить, где находится. Все его сны напоминали этот – такие тяжелые, что любое пробуждение заставляло долго приходить в себя.

Потом он почувствовал, как рядом зашевелилась Джози Джексон, прижимаясь к нему, и вспомнил: он же в ее доме, в ее спальне, где они уснули после того, как занимались любовью. Узкая полоска серебристого уличного света пробивалась сквозь шторы. Джози обвила рукой его грудь, нежно перебирая пальцами плечо – вся такая теплая, гладкая. Тепло ее тела наполнило Джона уверенностью, помогло ощутить себя целиком.

Но любое удовольствие иллюзорно. Сон принес предупреждение: если он не сумеет спасти цыганского морфа, пробиться сквозь защитные слои, дабы обнаружить ключ к его магии и таким образом обеспечить морфу выживание, это лишит его, Джона, будущего.

Он долгое время лежал, размышляя, что все это значит. Единственное, что было известно: шанс на спасение остается один, и использовать его надо прямо сейчас.

И что я тогда делаю здесь, сердито спросил он себя. Нест, по крайней мере, с Малышом Джоном, наблюдает за ним, ищет способ контакта. А я – вдали от них обоих, удовлетворяю свои нужды и ничего больше…

От горечи во рту губы стянуло в узкую полоску. Он ведь только человек. Несправедливо ожидать от него слишком многого. Он не сумеет справиться.

Джон прикрыл глаза. Как бы то ни было, понял он, – пора идти.

Он нежно высвободился из объятий Джози, выбрался из постели, собрал одежду и выскользнул из комнаты. Оделся в коридоре и спустился вниз забрать куртку и ботинки. На часах была полночь. Он огляделся. Старый дом хранил темноту и тишину, здесь было так уютно. Уходить не хотелось.

Джон глубоко вздохнул. Он любит Джози Джексон. Вот почему он здесь. Вот почему он хочет остаться здесь. Навсегда.

Он постоял еще минуту, потом подошел к лестнице. Нужно подняться. Попрощаться с ней.

Подумав так, он развернулся и вышел в ночь.

Нест Фримарк замерла в неожиданной темноте, удивленная и плохо понимающая, что делать. Все лампы погасли. Холодильник прекратил жужжание. Электричество отключилось все разом. В тишине слышалось лишь тиканье ходиков.

Она быстро прошла в кухню. Дети сидели за столом, тараща глазенки.

– Нест, – прошептала Харпер. – Темно.

– Все в порядке, лапочка, – проговорила Нест, подходя к окну и вглядываясь в темноту. Вдоль дороги горели фонари, в домах тоже виднелись огни. Значит, свет погас только у нее. Она оглядела двор, ничего не увидев, кроме падающего снега и теней от деревьев, протянувшихся через сугробы. – Все в порядке, – прошептала она.

Ей остро захотелось, чтобы здесь были Джон Росс или даже Пик, чтобы была поддержка. Она чувствовала себя ужасно одинокой в старом доме, в темноте, с двумя детьми, о которых надо было заботиться. Глупо, она понимала это. Это как с дверью в подвал…

Ступеньки, ведущие в подвал, тихо скрипнули. Она отчетливо уловила звук.

По ним кто-то поднимался. В первое мгновение она откинула эту мысль как нелепую: вероятно, это лишь плод ее разыгравшегося воображения. Но потом услышала скрип снова.

Она подошла к кухонному столу и наклонилась поближе к детям.

– Посидите минуту, никуда не выходите, – велела она.

Открыла дверцу чулана и достала четырехфазный фонарик Старины Боба – большой, надежный, как и все, чем дед пользовался. Решительно вцепилась в него: вес фонаря странным образом успокаивал – и проскользнула по коридору к подвальной двери. Прислушалась – ничего.

Потом глубоко вздохнула, рывком распахнула дверь и включила фонарик, направив луч вниз, под лестницу.

И не успела толком рассмотреть, что карабкалось по лестнице, потому что оно уже взлетело по стене и оказалось на потолке. Оно не имело формы и было черного цвета – скорее тень, нежели субстанция – что-то вроде движущегося пятна, захваченного светом ее фонаря. Поняв, что оно здесь, она начала передвигать луч, дабы рассмотреть его получше. И тут из паукообразного тела сверкнули глаза, появились когти и клыки, и оно сорвалось с потолка, бросившись на нее.

Нест отреагировала инстинктивно, призвав магию, с которой родилась, магию, являвшуюся наследием женщин из рода Фримарков в шести поколениях. Встретившись глазами с темным ужасом, карабкающимся по лестнице, она послала ему магический удар. Это выглядело так, словно она столкнулась с болотным илом, как будто у существа не было ни костей, ни вообще чего-либо твердого. Но оно зашаталось и утратило равновесие, а потом и вовсе скрылось в темноте.

Нест захлопнула дверь, нажала кнопку замка и бросилась в кухню. Схватив один из стульев с высокой спинкой, она кинулась к подвальной двери и подперла дверь таким образом, чтобы кнопка оставалась нажатой.

От волнения она задыхалась. Нужно увести детей. Бросилась на кухню, схватила Харпер и Малыша Джона за руки.

– Пойдемте со мной, – объявила она так спокойно, как только сумела. – Поживее.

Она подвела их к передней двери и начала одевать. Харпер пыталась протестовать, но Малыш Джон просто стоял, глядя на нее. Нест пыталась сохранять спокойствие, прислушиваясь к звукам из подвала. «Без света, без телефона, без транспорта – мы в ловушке».

И тут дверь подвала с треском распахнулась – замок слетел с петли, стул разлетелся на куски.

Спрятав детей за спину, Нест вышла в холл, чтобы лицом к лицу встретиться с нападавшим – если только он был там. Она осветила темноту фонариком. Потолок, потом стены. Ничего. Отступила назад, к детям, бросая взгляды по сторонам. Наверное, прячется в кухне или гостиной. Проскочил через дверной проем или еще как-нибудь. И вдруг Нест ощутила, как внутри у нее словно занялись угли, горло и грудь сдавило от страха. Она почувствовала, как просыпается Дух. И вот он уже стал освобождаться. Этого нельзя допустить. Только не на глазах у детей.

Хокай пулей вылетел из-под елки и клубком рыжего меха пронесся по коридору.

Нест осветила фонарем стены кухни.

«Да где же он?»

Он налетел сзади, из темноты, со стороны спален. Она почувствовала его до того, как услышала, и повернулась, отражая атаку. Он бросился на нее – черная масса, быстро поворачивающаяся в стремлении добраться до нее. Она бросила в него магической сетью, опутав, и осветила фонарем. И увидела, как он дико крутится, не в силах освободиться. Какая-то его часть дотянулась к ней в ярости, он ударил ее по руке – и фонарь выпал. Теперь он был за ее спиной, уносясь по коридору, обратившись в невидимую тень.

Свет фонаря погас, дом снова погрузился в темноту. Нест взяла ребятишек за руки и буквально потащила в спальню. Слишком поздно обращаться куда-либо за помощью. Ничего не поделаешь. Придется найти место, откуда можно будет вести бой. И тут до нее вдруг неожиданно дошло: проклятая тварь охотится не за ней. Ей нужны дети.

Она привела детей в спальню и захлопнула за собой дверь, заперев ее на замок. Больше ничего сделать нельзя. Внутри у нее все кипело, скручиваясь в узел. Она знала: Дух не сможет долго оставаться взаперти. Кроме того, выбора все равно нет. Если они хотят остаться в живых, придется выпустить его. Только волк-призрак сможет защитить их всех. Ее собственная магия не сравнится с его: она может лишь сдерживать, не более того. Харпер начала всхлипывать, звать маму, но у Нест не было времени успокаивать малышку. Она усадила детей в стенной шкаф в дальнем конце комнаты, закрыла дверцу и велела затаиться и сидеть тихо.

Едва успев закрыть дверцу, Нест услышала звуки в коридоре. Занавески были раздвинуты, и в комнату проникал свет уличных фонарей. Она видела все очень хорошо. Ее глаза отлично подходили для таких случаев: наследие магии предков, так объяснила Ба. Она могла ночью бродить по парку вместе с Пиком и видеть так же отчетливо, как и он. И теперь этот дар сослужил отличную службу.

Дверь в спальню дернулась, замок слетел, и черная тварь влетела в комнату. На сей раз она не напала на Нест, а подлетела к стене. Нест кинулась к центру комнаты, подальше от кровати, но стоя спиной к шкафу, между нападающим и детьми. Черная тварь оторвалась от стены и спланировала в угол. Движения были медленными, текучими, словно гипнотическими.

Чудовище поднялось с пола и черной тенью двинулось на Нест.

И тогда Дух вырвался на свободу, прорвав оборону, которую она пыталась выставить. И ничего нельзя было поделать: слишком в большой опасности она оказалась. Огромный волк-призрак пулей пронесся по комнате к твари в углу, его полосатая морда была перекошена от ярости, пасть раскрыта. Нест бросилась за ним, не в силах избежать этого. Какая-то часть ее самой была заперта в нем, и теперь она словно смотрела на мир его глазами. Ее сердце как будто билось в его могучей груди. Она ощущала себя дикой, необузданной, охотником и зверем в одном лице, охваченной мощным инстинктом защищать хозяйку.

Черная тварь контратаковала, и на какое-то мгновение все превратилось в сплошное мелькание зубов, когтей и переплетенных тел, сопровождаемое утробными звуками. Дух сражался неистово, но черная тварь, несмотря на отсутствие формы, была невероятно сильна. Она налетела на Духа, и Нест почувствовала силу удара, как будто нападали на нее саму. Потеряв равновесие, Дух отлетел назад, размахивая в воздухе лапами, яростно рыча.

И сразу вскочил на ноги и бросился в атаку, пригнув голову и ощетинив шерсть на загривке.

Но черная тварь исчезла.

Нест почти мгновенно догадалась, что произошло. Дух кинулся к дверям, оглядываясь в темноте. Внизу, в холле, открылась и закрылась дверь. Дух замер, словно тень, на пороге спальни – огромный и зловещий. Нест почувствовала, как теряет с ним связь.

Потом дверь чулана тихо отворилась, и показался Малыш Джон. Он застыл было на месте, будто зачарованный открывшимся видом. Он переводил взгляд с Нест на Духа и обратно. В них отражались ужас и отчаяние: Нест это явственно могла прочесть. Но еще – отчаянная потребность. Мольба о контакте. Нест остолбенела. Цыганский морф наконец-то прервал молчание. Она была ошеломлена глубиной его беззвучного крика о помощи. Она была просто в ужасе.

Но отреагировала инстинктивно, позвав Духа и заставив его вернуться внутрь. Волк-призрак быстро подошел, подчиняясь безмолвному приказу, зная, чего от него ждут, но в то же время демонстрируя некоторую неохоту, причину которой Нест даже не подумала определить.

И тут Малыш Джон проявил ловкость. Он молнией кинулся к ней через всю комнату – только пятки замелькали, достигнув ее спустя мгновение после того, как Дух исчез внутри. Бросился к ней – этот странный, загадочный мальчик, которого так трудно было понять – обвил руками, словно теперь Нест стала для него главной ценностью на свете.

В наступившей тишине, стоя посреди спальни и прижимая к груди Малыша Джона, она пыталась успокоить его, уверяя, что сделает для него все, стоит ему только захотеть, и вдруг услышала, как он тихонько плачет.

– Мама, – тоненьким детским голоском произнес он. – Мама.

Глава 21

Среда, 24 декабря.

На следующее утро Нест проснулась в шесть часов, оделась и собралась идти. Прошла по дороге по темноте и холоду до телефонной будки на круглосуточной бензозаправочной станции на шоссе Линкольна и потратила целых двадцать минут, вызывая на дом мастеров из телефонной и электрической компаний, ибо ремонт предстоял незапланированный. Прожив всю жизнь в Хоупуэлле, она знала, куда звонить в таких случаях. Нельзя сказать, чтобы ей легко удалось заставить людей, с которыми она была знакома, изменить привычный распорядок, да еще накануне Рождества, но, в конце концов, она добилась своего.

Еще ночью, перед тем как лечь спать, Нест оценила степень разрушений, произошедших у нее дома. Телефонная линия была обрезана у самого входа, так что она-то как раз проблемы не представляла. Но распределительный щит был вырван из стены, и она не представляла, как его вставят обратно.

Она прихватила домой коробку пончиков и пластиковые чашечки с горячим шоколадом и кофе, надеясь, что они помогут продержаться какое-то время. Снег прекратил падать, ветер тоже утих, мир вокруг дышал тишиной и покоем. Дети спали, измученные физически и эмоционально вчерашними событиями. Немалых трудов стоило уложить их, особенно Малыша Джона, который так и вился вокруг нее. Если раньше он держался на расстоянии, постоянно уходя в собственный мир, недоступный Нест, то теперь привязался к ней столь сильно, что, казалось, любое разделение разобьет ему сердце. Она едва сумела добиться, чтобы он отпустил ее, когда вышла встречать Джона Росса, который вошел в дом часа через полтора после побоища с тварью и обнаружил цыганского морфа, повисшего на шее у Нест.

Ей были по душе изменения, случившиеся с Малышом Джоном, но они также и озадачивали. Он дважды назвал ее мамой, но с тех пор не произнес ни слова. И казался разочарованным ее непониманием того, чего ему хотелось. Она держала его на руках, ласково разговаривала, обещала, что все будет в порядке, мол, она здесь и любит его, но это не помогало. Чего-то ему все равно не хватало, а чего – Нест никак не могла взять в толк.

– Это как-то связано с Духом, – сообщила она Россу.

Они вместе сидели в гостиной на диване, дети наконец угомонились и уснули, и в доме снова установилось ощущение безопасности. Было холодно и становилось все холоднее: ведь отопление не работало, поэтому Нест уложила детей в спальные мешки перед камином и растопила камин пожарче.

И теперь они говорили шепотом, чтобы не разбудить малышей.

– Когда он увидел меня рядом с Духом, его глаза загорелись таким возбуждением и надеждой. Но, когда Дух снова оказался внутри меня, он был ужасно разочарован.

– Может быть, он испугался того, что увидел, – Росс смотрел на спящего мальчика, нахмурив брови. – Может, он просто не понял.

Нест помотала головой.

– Он же магическое создание. И все прекрасно понял. Нет, тут что-то другое. Именно Дух привел его в такое возбуждение. Почему бы и нет? Дух ведь все время здесь.

– Но цыганский морф ничего от тебя до сих пор не хотел, – возразил Росс.

– Верно.

– Может быть, тебя просили сделать выбор.

– Между двумя видами магии? Или двумя жизнями? Какой выбор?

– Я не знаю. Просто размышляю вслух. Может, оставить один вид магии ради другой? – спросил Росс.

Нест снова подумала об этом, когда шла домой с заправочной станции. Очевидно, морф не может найти способ сообщить ей, чего хочет. Малыш Джон – всего лишь ребенок, но в то же время – не обычный ребенок, он больше напоминает, например, Пиноккио, деревянного, на шарнирах, – только Малыш Джон создан из магической пыли. Положим, он хотел, чтобы она выбрала его вместо Духа. Но как бы она это сделала? Да, это правда – она давно задумывалась, как освободиться от волка-призрака, магического наследия отца-демона. Ей не хотелось, чтобы такая магия жила внутри нее. Ее так трудно удерживать под контролем. Вот прошлой ночью это не удалось, и волк вырвался наружу, не выдержав присутствия демона. Нест знала: ей не будет покоя, пока Дух остается внутри ее тела. Но выбирать не приходилось.

Начали работать снегоуборочные машины, очищая территорию Вудлауна и прилегающих к нему улиц.

Металлические ковши скребли по асфальту, издавая резкие скрипучие звуки. Фонари и прожектора у входных дверей горели довольно ярко, но вообще на улице все еще было темно. День зимнего солнцестояния был совсем недавно, и короткие дни будут тянуться еще весь январь. Так что до восьми часов не рассветет, а к четырем уже снова потемнеет. Хорошо еще, если солнце вообще выглянет. Не очень-то здесь комфортно. Опустив голову, задумавшись, Нест продолжала путь.

Росс уже проснулся и ждал ее возвращения, стоя на кухне и глядя в окно. Дети все еще спали. Она дала ему кофе и пончик, взяла себе тоже, и они уселись за кухонный стол.

– Я не спал почти всю ночь, – сообщил Джон, при этом лицо его было спокойным, глаза смотрели внимательно. – Не мог уснуть.

Она кивнула.

– Я тоже.

– Не стоило мне ходить к Джози. Нужно было оставаться с тобой и Малышом Джоном.

Она наклонилась к нему.

– Это бы ничего не изменило. И ты это знаешь. Мы бы все равно потеряли Беннетт. А будь ты здесь, чтобы защитить нас от той твари из подвала, Дух мог и не показаться, и тогда Малыш Джон не отреагировал бы таким образом, как он это сделал. Джон, он впервые обратил на меня внимание. Это первая положительная реакция, которую я вижу с его стороны. Теперь я подошла совсем близко, чтобы пробиться. Я это чувствую.

– Если у нас есть еще время, – с сомнением протянул он. – Не знаю, Нест. Все происходит спонтанно, нет времени готовиться. Финдо Гаск так и рыщет вокруг, ищет возможности напасть на нас. Я уверен: вчерашнее происшествие в подвале – его рук дело. И, пожалуй, исчезновение Беннетт – тоже.

Нест помолчала немного.

– Пожалуй, – согласилась она.

– Ты звонила в полицию сообщить об ее исчезновении?

Нест покачала головой.

– Еще нет. Она уже уходила из дома в предыдущую ночь, а потом вернулась сама. Надеюсь, и сейчас будет то же самое. – Нест тяжело вздохнула. – Но если она не вернется до того времени, как починят телефон, я позвоню в полицию.

Росс придвинул к себе посох и с силой сжал его рукоятку.

– Для меня становится слишком опасно оставаться здесь, – тихо произнес он. – Вообще не стоило сюда приезжать. Придется забрать Малыша Джона, прежде чем случится что-либо серьезное – прежде чем еще одна жуткая тварь вылезет у тебя из подвала, из чулана или еще откуда-нибудь, а ты не успеешь спастись.

Нест прихлебывала кофе, размышляя. Снаружи уже начало светать. Мир сверкал ослепительной белизной снега и льда под легкой туманной дымкой. Нест прокрутила в голове битву, имевшую место ночью, оживив в памяти свой ужас и ярость, вспомнив, каково было, когда Дух вырвался на волю, после столь долгого перерыва, когда она всеми силами старалась удержать его. Снова как будто увидела взгляд Малыша Джона, пораженного, потерянного, страдающего от предательства. И не могла перестать думать, что бы все это значило.

– У меня идея, Джон, – наконец решилась Нест. – Я должна обсудить все с Пиком: вдруг он обнаружит свежее решение.

Россу это показалось малоубедительным.

– Если я заберу Малыша Джона и уйду, ты сразу вздохнешь свободнее.

– Если ты заберешь Малыша Джона и уйдешь, все будет кончено. Я уж не говорю о том, как это подействует на него, – Нест твердо выдержала взгляд Росса. – Просто позволь мне поговорить с Пиком. Потом посмотрим. Хорошо?

Он кивнул без слов, но выглядел не особенно радостным. Нест встала и быстро вышла проверить детей, прежде чем Джон успел что-либо произнести.

Вскоре прибыл электрик – крупный, полноватый мужчина по имени Майк, который посмотрел на вырванный из стены щит, покачал головой и пожелал знать, что здесь, черт возьми, произошло. Нест сообщила: в дом кто-то ворвался и произвел здесь странные и бессмысленные разрушения. Майк пожал плечами и приступил к работе, видимо, поверив в ее объяснения. Телефонный мастер появился, когда она кормила оставшимися пончиками, горячим шоколадом и яблочным соком Харпер и Малыша Джона, и восстановил линию за пару минут. Он, в отличие от Майка, ничуть не обеспокоился случившимся и не потребовал никаких объяснений. Только починил линию и ушел.

Нест позвонила в полицию сообщить о пропаже Беннетт, постаравшись, чтобы дети не услышали. Это оказалось легче, чем она думала, так как Малыш Джон удалился, не взглянув на нее. Она обняла его, когда он проснулся, но мальчик едва ответил на объятие, взгляд его снова стал отстраненным, как и прежде. Он уселся на диван и стал смотреть в парк, пока она не привела его в кухню и не усадила за стол. За столом он тоже сидел тихо и неподвижно, погруженный в собственный мир. Нест была слишком занята, чтобы огорчаться, но знала, что позже это придет, если он не вернется к ней оттуда, куда сейчас удалился.

В полиции приняли ее сообщение и сказали, что будут оставаться на связи. Пока что у них не было никаких известий – и это уже неплохо. Нест все еще надеялась, что Беннетт просто отправилась восвояси. Может быть, это связано с наркотиками, а может, и нет. Она все еще верила, что сможет помочь Беннетт, не привлекая полицию.

Но потом, вешая куртку, которая осталась лежать с прошлой ночи, она обнаружила в кармане записку Беннетт:

«Дорогая Нест,

Прости меня, что сбегаю и оставляю Харпер с тобой, но мне приходится это делать. Я снова употребляла наркотики прошлой ночью и знаю, что буду употреблять еще какое-то время. Я не хочу этого делать, но не могу удержаться. Видно, я совсем безнадежная. Поэтому мне не хочется, чтобы Харпер была рядом, когда я на наркотиках, вот я и оставила ее с тобой. Мне кажется, я всегда этого хотела. Я больше не могу о ней заботиться, но и оставлять ее у чужих тоже не могу. Пусть побудет у тебя. Пожалуйста, береги ее, старшая сестричка. Я тебе доверяю. Харпер – это все, что у меня есть, и я хочу, чтобы она была в безопасности и выросла не такой, как я. Когда мне станет лучше, я вернусь. Передай ей, что я ее люблю и буду думать о ней каждый день. Прости, что причиняю тебе столько хлопот. Я люблю тебя.

Беннетт».

Нест прочла письмо несколько раз, пытаясь понять, что же теперь делать. Но делать было нечего. Беннетт может быть где угодно и с кем угодно. Даже думать не хотелось, где и с кем. Идея присмотреть за Харпер не казалась Нест сложной и утомительной, если не считать того, как малышка может отреагировать, когда обнаружит, что мать оставила ее. Это уже случалось прежде, но вовсе не значит, будто сейчас все пройдет гладко.

Электрик Майк довольно долго провозился в подвале, потом объявил, что дело движется и через час он закончит, поэтому Нест оставила ребятишек на попечение Россу, надела парку и вышла на поиски Пика.

Найти его оказалось несложно. Стоило только пересечь задний двор и выйти на заснеженные просторы бейсбольных площадок, как старый приятель спланировал откуда-то из леса верхом на Джонатане. Небо было свинцово-серым и казалось таким же плотным, как свинец. Тучи угрожающе нависли над землей, видимо, снег мог пойти в любую минуту. Туман клочьями повис на ветвях деревьев, поднимаясь от замерзшей реки: его густые завитки окутывали стволы и сучья, причудливо разделяясь и образуя странные узоры. В парке было пусто, если не считать одинокой фигуры Нест и стремительно приближавшихся темных фигурок, оказавшихся Пиком и Джонатаном.

Филин сделал широкий круг над головой Нест, потом уселся на ветку дуба, росшего у дороги. Пик слез с его спины и начал спускаться по стволу. Движения его были быстрыми, ловкими, словно у белочки: прыг-скок с ветки на ветку, быстро пробежать вокруг ствола и оглядеться по сторонам: нет ли опасности. Джонатан сложил широкие крылья, склонив голову на плечо и слился с деревом.

Нест подошла и дождалась, пока Пик не окажется достаточно низко, чтобы спрыгнуть с ветки ей на плечо, где он и уселся, отдуваясь после предпринятых усилий.

– Черт бы побрал этого филина! – заявил он первым делом. – Мог бы догадаться и сесть на нижнюю ветку, а? Для филина он – настоящий тормоз!

Нест повернулась и села на корточки, прислонившись спиной к дереву.

– Мне нужна твоя помощь.

– Вот так новость! – прыснул лесовик, довольный собственным остроумием. – Разве бывали времена, когда ты не нуждалась в моей помощи?

Он захихикал еще пуще. Довольно жуткий звук, когда издает его деревянная фигурка шести дюймов ростом.

Нест вздохнула, решив ни в коем случае не попадаться на крючок.

– Ты нужен мне, чтобы сотворить антидемонскую магию. Что-то вроде того, как ты устраиваешь защиту для деревьев в парке, когда кто-нибудь нападает на них.

– Ага, погоди-ка минутку! – Пик моментально включился в процесс. Он направил на нее деревянный палец. – Мы говорим о Финдо Гаске?

– Точно.

– Ну, так на этом можно и закончить! – Пик картинно воздел руки. – Кто я такой, в конце концов? Просто лесовик, Божьей милостью! У меня вообще нет никакой магии! У тебя есть живой, настоящий Рыцарь Слова, он находится с тобой под одной крышей. Попроси его! У него есть нужная тебе магия, при помощи которой он расправился с мэнтрогом в мгновение ока! Что ты хочешь от меня, чего не может дать тебе он?

– Может, успокоишься и послушаешь меня, а? – спросила Нест.

– Ни за что, если разговор и дальше пойдет в том же духе! – Пик вскочил на ноги, размахивая руками, точно ветряная мельница. – Я лесовик! – повторил он. – Я не воюю с демонами! И не собираюсь сражаться с созданиями, которые могут прихлопнуть меня, как муху! Моя забота – следить за парком, и поверь мне, это немало. Это отнимает всю мою энергию и ту небольшую порцию магии, которая мне доступна. Вот так-то, Нест Фримарк, и нечего ходить вокруг меня и просить состряпать для тебя какую-то…

– Пик, ну пожалуйста!

– …плохо пропеченную магию, которая даже в мой самый звездный час не сработает против такой темной силы…

– Пик!

Он наконец замолчал, тяжело дыша после того, как выпалил всю эту тираду, сурово взирая на нее из-под клочковатых бровей, заклиная ее прекратить всякие беседы о демонах и иже с ними.

– Позволь мне начать сначала, – тихо проговорила Нест. – Я и не прошу, чтобы ты сотворил магию против демонов. Просто неудачно выразилась.

– Гм!

– И я также не прошу тебя жертвовать своим временем и энергией, кроме тех случаев, когда у тебя не остается другого выбора. Я знаю, как усердно ты работаешь, оберегая парк, и не стала бы просить тебя о том, что сведет на нет все твои труды.

Пожалуй, ее попытка утихомирить его сработала. По крайней мере, он начал прислушиваться к ее словам. Нест послала ему свой самый серьезный взгляд деловой женщины. Это было не так уж сложно, исходя из темы рассказа. Она поведала лесовику о событиях вчерашней ночи, об исчезновении Беннетт Скотт и нападении черной твари, прятавшейся в подвале. Рассказала, как Дух вышел на защиту и сражался с неприятелем.

– Финдо Гаск, без всякого сомнения! – проворчал Пик. – Демонские штучки ни с чем не спутаешь!

– Ну вот, значит, ты понимаешь, что я доведена до предела всеми этими штучками, – Нест чуть-чуть расслабилась, но по-прежнему не сводила с него глаз: как бы эта неуемная и беспокойная личность не выкинула какого-нибудь еще номера. – Мне просто не вынести всего, что нависло над моей головой. Я должна найти способ защититься, чтобы это снова не повторилось. Джон Росс говорит, мол, лучше ему забрать цыганского морфа и покинуть Хоупуэлл. Но если он так поступит, мы потеряем все шансы разрешить загадку морфа. Он просуществует еще несколько дней, а потом рассыплется на части и исчезнет. Его магия навсегда будет утрачена.

Пик пожал плечами.

– Его магия в любом случае будет утрачена, исходя из того, что никому неизвестно, куда ее можно применить. Может быть, Росс и прав.

Теперь настал черед Нест сердито вспыхнуть.

– Так ты думаешь, мне следует все бросить?

– Я такого не говорил.

– И меня, значит, не должно волновать больше ничего, кроме помощи тебе в парке? Остальной мир пусть провалится к чертям собачьим?

Он скривился в гримасе.

– Не сквернословь. Я этого не люблю.

– Ну а я не люблю, когда мне предлагают бросить начатое дело и отступиться!

– Да ты успокоишься, в конце-то концов?

– Нет, не успокоюсь, пока ты будешь продолжать отказываться помочь мне!

– Кошмар! – Пик снова вскочил на ноги и очутился на самом краю ее плеча. – Ну хорошо, хорошо! И что ты хочешь, чтобы я сделал? Что это такое, для чего не потребуется антидемонская магия?

Она картинно махнула рукой.

– Я не собираюсь просить тебя сделать что-либо, чего ты сделать не можешь. – Пауза. – Я лишь прошу тебя устроить нечто вроде системы оповещения. Опутать магической сетью мой дом, чтобы демоны не могли войти в него без моего ведома.

Он с сомнением посмотрел на нее.

– И ты не просишь меня применить магию, чтобы не пустить их туда?

– Нет. Только для того, чтобы предупредить меня, если они попытаются проникнуть в мой дом. Сделать своего рода сигнализацию.

– Хорошо! – с облегчением засопел он. И опять замахал руками. – Но почему же ты сразу не сказала? Это я сумею сделать! Конечно, сумею! – Он посмотрел на небо. – Посмотри, сколько времени мы потратили на разговоры, а ведь могли решить все в один момент! Кошмар, Нест! Тебе бы следовало соображать поживее!

– Ну, я…

– Пошли! – скомандовал он, спрыгивая с ее плеча и быстро вскарабкиваясь к Джонатану.

Пик верхом на филине пролетел через парк по направлению к ее дому, пока Нест шла пешком. Близился полдень, но день был серым, туманным, тучи висели низко, воздух обжигал холодом. Ветра не было, и снег пока не начал падать, но вероятность новой бури казалась очевидной. Нест рассматривала дома, стоящие на границе парка: крыши завалены снегом, стены покосились, окна покрыты толстым слоем льда. Машин на дорогах было совсем немного, и ехали они весьма осторожно по скользкой трассе. Стоял канун Рождества, но в этом году люди, похоже, предпочтут справлять праздник дома.

Когда Нест добралась до места, Пик уже принялся за работу. Она видела нечто похожее, когда он проделывал это с деревьями в парке. Процесс всегда был один и тот же. Он то и дело перелетал верхом на филине от дерева к дому, к следующему дереву, обратно к дому, и так – много раз, формируя своеобразную паутину из магии, которая окутает все пространство. У каждого дерева он задерживался достаточно долго, сотворяя своего рода замок, он же рецептор, невидимый глазу, но служащий двойной цели: удерживать магию на месте и поддерживать ее силовые линии. При этом не использовалось никаких видимых глазу материалов, но в результате дом оказался под защитой, ничуть не меньшей, чем если бы для той же цели использовались стальные провода. Все подходы к дому были опутаны этой сетью. Все подходы снабжены сигнализацией. Любые попытки пробиться сквозь них будут немедленно обнаружены.