Текст книги "Совушка (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кадуцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Подожди, малышка! – хрипел разгорячённый Рихетч. – Ещё рано кричать!..
– Отошли в сторону! Быстро! – от жёсткого скрипучего голоса мороз побежал по коже у всех.
Кораксы испуганно отпрянули. Сидни трясущимися руками убрала с лица растрепавшиеся волосы и увидела старого оборотня. Высокий, худой мужчина с яростью взирал на сородичей. За три месяца в Мренго-са девушка встречала его всего несколько раз. Коракс жил здесь, в гарнизоне, в доме, который стоял в стороне ото всех. И сова видела, как по вечерам авилак возвращается к себе после патрулирования. Этот ворон был очень странный: не самый сильный в стае, но отчего-то его не трогали, все старались обходить стороной. Вот и сейчас молодые, сильные оборотни попросту сбежали!
Девушка перевела дух и благодарно кивнула.
– Спасибо вам!
Коракс, ничего не говоря, пошёл дальше, а Сидни, оглядываясь по сторонам, помчалась к себе. Только заперев дверь и немного успокоившись, она в полной мере осознала, чем всё могло закончиться, если бы не старик. Оборотницу начало трясти. Она громко заплакала от пережитого страха и унижения. И пожаловаться некому! Это в Кутах у неё были защитники, а здесь никого!..
Измученная, перепуганная, она забылась тревожным сном. А проснувшись, стала думать, как быть дальше. Хотелось верить, что на этом всё закончится. И кораксы, пристыженные стариком, отстанут. Когда оборотница перед очередным патрулированием заглянула в столовую, то поняла, что не ошиблась. Бурич и Рихетч даже не глянули в её сторону. Девушка немного повеселела. А ещё, несмотря на пережитый стресс, хотела отблагодарить своего спасителя. Но как? Что может порадовать мужчину, постоянно живущего в гарнизоне? Думала она долго и в конце концов придумала.
На следующий день оборотница слетала в город в знакомую пекарню, где продавали вкусную выпечку. Сидни знала, что кораксы предпочитают мясо и не жалуют сладкую сдобу, поэтому заранее продумала, что заказать.
Вечером, когда вороны вернулись из дозора, девушка, придерживая картонную коробку, осторожно постучала в двери дома, стоящего почти у края леса. Старый коракс недовольно глянул на неё.
– Зачем пожаловала?
– Это вам, – Сидни протянула коробку, из которой шёл умопомрачительный запах. – Спасибо за помощь! Без вас… Я даже думать не хочу, что могло бы произойти!
Оборотень принюхался и понял, что находится внутри.
– Пироги не помогут. Учись защищать себя.
Девушка отчаянно глянула на него.
– Эти кораксы сильнее!
– Пока ты позволяешь им это! – возразил мужчина и сделал шаг назад, собираясь закрыть дверь. – Учись защищаться по-другому! – посоветовал он напоследок.
Сидни расстроенно выдохнула и опустила руки.
– Стой! – вдруг окликнул её ворон. – Пирог отдай!
Он забрал коробку и вернулся в дом. А оборотница невольно улыбнулась, поняв, что угадала с подарком.
Часть 2 Глава 2
Может быть, Сидни спустила бы случившееся на тормозах. И никто, кроме Вэдимаса Рукши (она узнала имя старого коракса), не услышал бы о домогательствах Линаса и Мариджуса. Но через какое-то время девушка снова перехватила липкие взгляды оборотней и нутром почувствовала, что у неё была всего лишь передышка.
Как-то раз сова зашла в торговый центр, собираясь купить тёплый свитер, и в примерочной нечаянно подслушала разговор. Скорее всего, девушки только что пришли и не видели, как Сидни заходила в кабинку.
– Платье потрясное! – воскликнула одна из них. – Грудь зачётно смотрится!
После недолгого шебуршания послышался второй звонкий голос:
– Тебе идёт! Но если увидит папа…
– А он не увидит! И ты помалкивай, если хочешь пойти на вечеринку с подружками!
«Сёстры», – догадалась сова. Чуть погодя девушка, примеряющая платье, призналась:
– Я вчера обедала с девчонками с работы. Так вот мы собираемся на Имболк в Балхибо-са. Родители мне уже разрешили лететь туда.
– А Линас тебя отпустит?
И вот тут сова, уже собирающаяся выходить из-за ширмы, затаилась. Старшая из сестёр хохотнула:
– Ему сейчас не до меня.
– Как это?
– Похоже, Линас нашёл себе новую игрушку.
– Что?
– Помнишь ту сову, что осенью прислали в гарнизон?
– Облезлая такая?
Сидни за стенкой обиделась. Но сёстры этого не видели.
– Угу… Линас, похоже, всерьёз настроен завалить её. А та убегает, прячется по всему гарнизону.
– П-ф! Я её понимаю, – протянула младшая.
– А мне пофиг! Лишь бы она помариновала его подольше, чтобы Линас забыл про меня… Надеюсь, за это время я найду себе нормального коракса, который защитит меня от этого придурка.
– Ты поэтому летишь в столицу? Да? Хочешь там познакомиться с кем-нибудь?
– И остаться в Балхибо-са?.. Да!!! – не стала скрывать старшая сестра. – Так! А теперь за туфлями!
Рядом зацокали каблучки. Сидни выглянула в щёлочку и возле кассы заметила двух похожих девушек. Действительно сёстры! Как и большинство кораксов, они были брюнетками с тёмными глазами. Оборотница с платьем в руках чуть ли не подпрыгивала от нетерпения, предвкушая не столько праздник, сколько возможность сбежать из Мренго-са. А Сидни похолодела, понимая, что у неё такой возможности нет. И праздника, скорее всего, тоже не будет. Из-за Линаса Рихетча!.. Как же ей защитить себя? Ни одного друга у совы за четыре месяца так и не появилось. И некому заступиться за неё. Разве что тот старый ворон…
Вечером оборотница набралась смелости и опять пришла к нему. Она рассказала о подслушанном разговоре и с мольбой глянула на коракса.
– Что мне делать?
Вэдимас Рукша недовольно поджал губы.
– Это твои проблемы, девочка. Не перекладывай на меня свои заботы. Сама думай! Я тебе не муж и не отец, поэтому не буду водить за руку. Всё, свободна!
– Но вы же мужчина!
Авилак наклонился к ней.
– Именно. Ты не боишься, что я за помощь попрошу оплату?.. Сродни той, что требует от тебя Рихетч?
– Но…
– Хватит «нокать»! Лучше ищи выход из сложившейся ситуации! Подумай, что ты можешь противопоставить грубой физической силе. Чего боятся такие, как Линас Рихетч и Мариджус Бурич?
И он захлопнул дверь перед носом совы. Она даже подпрыгнула от грохота. Так и хотелось крикнуть: «Ничего они не боятся!»
Расстроенная Сидни побрела домой.
Она пошла по пути наименьшего сопротивления: старалась избегать кораксов и не оставаться с ними наедине. После патрулирования летела прямо к дому и перекидывалась уже там, убедившись, что по близости никого нет. Какое-то время это работало. Сова превратилась в заправского шпиона. И когда Бурич в открытую подошёл к ней в столовой и сел напротив, даже растерялась.
– Как жизнь? – парень насмешливо глянул на оборотницу.
– Тебе лучше пересесть.
– С чего бы это? Мне нравится здесь!
– Ладно, оставайся, – девушка положила на поднос недоеденный бутерброд и поднялась.
Коракс придержал её за руку.
– Сидни, я приглашаю тебя на свидание.
– Извини, но я не пойду.
– Почему? Оцени, какой я милый!
Сова закусила губу. Родители учили, что нужно быть вежливой всегда и не грубить, особенно тем, кто сильнее. Поэтому оборотница посмотрела в наглые глаза Бурича и спокойно ответила:
– Я ценю, но ты не в моём вкусе.
– Да уж, не орёл!
Она вспыхнула от этого намёка.
– Пусти!
Прозвучало громче, чем хотелось бы. На них начали оборачиваться. Сидни неуютно поёжилась, а Мариджус тихо фыркнул:
– Зря ты так! Я ведь пытался по-хорошему!
– Оставьте меня в покое! Иначе у вас будут проблемы!
Коракс удивлённо посмотрел на неё, а потом начал смеяться, уже по-настоящему, не издеваясь, а весело и от души.
– Ты?.. Проблемы?..
От смеха на его глазах выступили слёзы. А Сидни почти бегом бросилась из столовой.
Ясное дело, что Бурич рассказал об этом разговоре своему другу. И вечером Линас Рихетч поджидал девушку у домика.
– Так, говоришь, проблемы у нас будут?.. Если честно, мне даже интересно стало: а какие?
– Отвалите от меня! – закричала девушка, теряя терпение.
– Нет уж. Я хочу проблемы!
На её счастье, кто-то позвонил Линасу. Кто-то важный, потому что коракс тут же растерял свою вальяжность и подобрался.
– Да!.. Слушаю!..
А Сидни, пользуясь секундной задержкой, шмыгнула в дверь и заперлась на замок. Стояла и прислушивалась к происходящему на улице. Линас быстро закончил разговор и потянул дверь. Та не поддалась.
– Это что за нахер?
Рядом хохотнул Мариджус:
– Наша сова спряталась в домике.
– Серьёзно?
Эти насмешки выводили из себя. Девушка, дрожа от страха, пригрозила:
– Уходите! Или я… Я напишу рапорт!
Не помогло. Бурич со скучающим видом продолжал чистить ногти.
– Не пуши перья, сова! Всё будет зашибись!
– Будет, когда вы от меня отстанете!
Сидни уже поняла, что дверь двух здоровых оборотней не остановит. А она, получается, сама себя загнала в ловушку. Сова огляделась по сторонам, не зная как быть. Перекинуться и улететь?.. Она торопливо рванула одежду, вздрагивая от каждого удара в дверь.
– Открой по-хорошему! – злился Рихетч.
– Я сейчас позвоню вашему бете! – в отчаянии крикнула оборотница.
И ошиблась, потому что Линас тут же пошёл в наступление. Он налёг на хлипенькую дверь, и она не выдержала. Коракс молниеносно ворвался в дом и выхватил гилайон из рук девушки, больно сжав запястье. Вторая ладонь легла на шею, перекрывая кислород.
– Ну, что теперь ты сделаешь?
Оборотница забилась в руках ворона, а у него даже глаз не дёрнулся.
– С вами, бабами, по-другому нельзя. Пока не ткнёшь носом, кто главный, всё что-то строите из себя… Твоё дело слушаться меня, поняла?
Сидни едва дышала, беспомощно скребя пальцами по столу за спиной. Под руки попался пакет с мармеладом. Девушка швырнула его в лицо авилака. Пакет окончательно порвался, и на коракса посыпались конфеты вперемешку с сахаром. Линас ругнулся, вытирая глаза, а сова перекинулась и бросилась к окну. Бурич попытался схватить птицу за крыло, но она больно царапнула его когтем и взлетела в небо.
Оборотница забралась в самую густую часть леса и спряталась среди ветвей старой ели. Сердце колотилось с такой силой, что стало больно. Хотелось то кричать, то плакать от обиды и страха. Сова раскачивалась из стороны в сторону, понимая, что бегство не поможет ей. И это всего лишь очередная передышка. Линас с дружком не отстанут.
Что же ей делать? Что делать?!!
Сотни мыслей в голове и всего несколько вариантов действий. Но ни одного, который не зацепил бы её. Или пострадает репутация, или грозит потеря работы… Сова думала долго, искала выход. Вспоминала слова Вэдимаса Рукши. Но что может напугать сильных авилаков, прикрытых папой-бетой стаи?! И вот на этой мысли она споткнулась…
Солнечный луч ослепил совиные глаза. Утро. Оборотница ухнула, встрепенулась и полетела обратно. А в гарнизоне она пошла к Ритису Рихетчу.
– Разве ты была сегодня в дозоре? – удивился авилак.
Сидни покачала головой и протянула ему бумагу.
– Что это? – мужчина нахмурился.
– Жалоба. На Линаса Рихетча и Мариджуса Бурича. Я знаю, что Линас ваш сын, но терпеть домогательства и унижения больше не буду.
– Ты шутишь, деточка?! – голос коракса заклокотал от ярости.
Оборотница закатала рукава формы и расстегнула верхнюю пуговицу, чтобы показать синяки.
– Из-за проклятия линахенгских браконьеров мои раны заживают медленно, почти как у обычных людей, – пояснила девушка. – Ваш сынок на это не рассчитывал. И вчера, хватая за руки и шею, был уверен, что к утру не останется и следа, как у других девушек, которых он принуждал к близости. К тому же кто станет слушать голословные обвинения какой-то совы? Правда?
Бета внешне никак не отреагировал на слова оборотницы, но она видела, как он побледнел.
– Андрус, – бета выглянул в коридор и позвал какого-то ворона, – вызови Линаса ко мне. И Мара тоже.
Сидни отступила к окну. В кабинете установилась гнетущая тишина. Рихетч ничего больше не спрашивал и не угрожал. Он сцепил руки в замок и ждал.
Молодые кораксы явились быстро: к верхушке стаи не опаздывают. Увидев девушку в кабинете, парни побледнели, но буквально на секунду.
– Ты звал, отец? – Линас почтительно склонил голову.
Ритис протянул сыну рапорт.
– Читай!
Тот пробежал глазами написанное и бросил бумагу на стол.
– Ложь! Эта самка сама заигрывала с нами!
– А синяки себе она тоже сама поставила? – бета выгнул бровь и подозвал сову: – Грант, подойди!
Оборотница сделала несколько шагов вперёд и остановилась рядом с Линасом. Тот неверяще глянул на синие отметины, а потом возмутился:
– Нарисовала!
И начал их тереть. Сидни охнула от боли, но не вырывалась. Если бета усомниться в её словах, тогда точно конец!.. Ритис отшвырнул сына в сторону.
– Курвец! Ты когда повзрослеешь?.. Или так и будешь до старости на каждую самку лезть?
– Я не…
– Заткнись!!! – ворон грохнул по столу кулаком.
Линас сразу же замолчал. А Мариджус вообще слился со стеной. Ритис Рихетч не зря занимал второе место в стае – сильный оборотень, и другие кораксы это чувствовали. Мужчина глянул на дрожащую девушку:
– Грант, пошла вон! И жди в коридоре! С тобой мы ещё не закончили!.. А ты, сынок, смотри на меня.
Сидни ужом выскользнула за дверь, успев услышать испуганное.
– Отец, не надо!
Но бета разошёлся не на шутку. Или его самого достали выходки сына, или он не до конца представлял степень распущенности и наглости собственного птенца.
– Мне нужна правда!
Похоже, кораксов ждал ментальный допрос. А это высшая степень недоверия среди оборотней! Если вожаки взламывают сознание и память авилака – значит, его словам уже не верят.
Сова замерла, жадно прислушиваясь к звукам из кабинета. Очень долго было тихо. А потом девушку оглушил звук удара. Один! Другой! Третий… И грохот, как будто кто-то упал или перевернулся стул. А может, так и было. Сидни сглотнула, понимая, что детки только что получили, и не словесное «ай-яй-яй, как не стыдно!», а огребли самых настоящих зуботычин. За стеной вновь повисла тишина, потом послышалось пиканье гилайона и спокойный голос Ритиса.
– Довмонт? Здравствуй, дорогой! Как жизнь, как семья?.. Рад это слышать, брат! – и спросил. – Тебе ещё нужны кораксы для работы?
– Отец!!! – голос Линаса дрогнул.
– Заткнись!.. – рыкнул бета на сына и продолжил гилайонный разговор: – Нужны? Вот и славно! Тогда сегодня принимай пополнение. Отправляю тебе двух…недокораксов, – он на секунду запнулся и попросил: – По полной, брат! Чтобы драк доброй бабушкой показался!
Послышался щелчок, это Ритис выключил гилайон. После долгой паузы он сказал парням:
– Если и это не поможет, шелик вам цена как мужчинам.
– Но…
– Вон с глаз моих! – перебил бета сына. – Вернёшься домой, когда настоящим кораксом станешь!.. Петух, топчущий кур, мне в стае не нужен.
Линас и Мариджус вылетели из кабинета. От их ненавидящих взглядов сове захотелось спрятаться под стол.
– Грант, зайди! – велел бета.
Сидни, труся, переступила порог.
– Слушаю вас!
Ритис присел на край стола и спокойно посмотрел на оборотницу. Так сразу и не скажешь, что только что надавал по мордасам двум здоровым парням.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что это лучше не обсуждать со своими друзьями?
Она кивнула.
– Понимаю... Мне собирать вещи?
– Ещё чего! – усмехнулся коракс. – Будешь у меня на глазах, чтобы я мог тебя контролировать. К тому же ты… хороший «ночник». А Линас и Мар... – Ритис отвернулся, но Сидни заметила боль в его глазах. – Мальчишкам пора повзрослеть. И понять, что счастье измеряется не количеством палок, брошенных ночью, а возможностью жить!
– Куда вы их отправили? – осторожно спросила девушка.
– В столицу. Будут работать в полиции в отделе убийств.
И оборотница содрогнулась. Бета не пожалел сына, выбрав довольно суровое наказание. У кораксов была уникальная способность: они могли видеть последнее, что видел умерший, но для этого приходилось есть его глаза. За это воронов и называли любителями мертвечины.
Ритис никак не отреагировал на ошарашенный вид девушки.
– Почему ты написала рапорт? Ты же понимала, что я не дам делу хода!
Сова вздохнула.
– Из всех способов решении моей проблемы этот был самым… самым мирным.
– Вот как? – Рихетч выгнул бровь.
И Сидни объяснила:
– В птичьей ипостаси я сильнее вашего сына. И пусть не убила бы его, но потрепала бы точно. После такого авторитет Линаса в стае спас бы только вызов мне, а это уже наверняка чья-то смерть: или его, или моя… Я выбрала рапорт с жалобой. Он безопаснее. Мужчин это возмутит, но не удивит. Они всех женщин считают нытиками и ябедами.
Ритис с интересом посмотрел на сову и напомнил:
– Стукачей у нас не любят.
Оборотница спокойно выдержала его насмешливый и даже немного презрительный взгляд.
– А мне ваша любовь и не нужна.
Часть 2 Глава 3
Зима в Диасе-Баганг была суровая, с сильными морозами и сбивающим с ног ветром. Часто метели заносили дома почти до крыш, а автолёты напоминали большие сугробы. Теперь Сидни поняла, зачем в домиках кораксов такие высокие чердаки: чтобы при желании можно было взлететь, не выходя за дверь. Авилаки, служащие в гарнизоне, конечно, чистили дорожки от снега, но к так называемой жилой зоне не доходили.
В лютене из-за непогоды сова редко покидала свой дом и вылетала только в дозоры. Она сидела в тёплой гостиной и смотрела через окно на не стихающие вьюги и бураны. В небольшом камине потрескивал огонь, а на полке негромко пел радиоприёмник, скрадывая ощущение одиночества. Ведь ходить девушке было некуда да и не хотелось в последнее время.
В стае практически невозможно что-то скрыть, ментальная связка между оборотнями делала общение особенно тесным и откровенным. И вскоре многие кораксы узнали, куда улетели Линас Рихетч и Мариджус Бурич и почему. Самое странное, что крайней оказалась Сидни. И дело даже не в том, что на неё смотрели как на стукача. Именно оборотницу обвинили в случившемся. И местные стали ещё больше сторониться её. На девушку с осуждением и презрением поглядывали все, даже те самые сёстры, которых она видела в магазине. Сидни замечала, как авилаки перешёптываются за её спиной, как тычут в неё пальцами, и кожей чувствовала их отторжение.
Однажды, в начале весны, вернувшись из дозора, оборотница нашла свои вещи на земле, грязными и вымазанными в дерьмо. Чуть позже в городском чате-болтушке появилось сообщение о её связи со Стивеном Эгертоном. Девушка прочитала около десятка едких комментариев под ним и больше не смогла. Бросила. Её трясло сутки. Сидни не понимала, откуда такая жестокость и ненависть!
Жить под гнётом всеобщего осуждения было невероятно тяжело. Оборотница впервые столкнулась с подобным и оказалась не готова. Злости на Линаса и Мариджуса и уверенности в собственной правоте хватило ненадолго. К тому же родители приучили Сидни оценивать свои поступки по принципу «что соседи подумают?» или «что твои учителя скажут?» Поэтому в один не самый прекрасный день, она сорвалась.
Оборотница пришла в гарнизонную столовую. Она привычно ставила на поднос еду, задержавшись у линии раздачи и выбирая себе салат. Взяла сначала один, потом передумала и заменила на другой. Ничего особенного, такое случалось часто и не только с ней. Но девушка напряглась, когда следующий в очереди брезгливо велел работнику столовой:
– Подайте мне новый салат. Я не буду брать после ЭТОЙ!..
Сидни словно окунули в чан с кипятком. Кажется, она покраснела. Уши точно пылали. Спину кололо от чужих неприязненных взглядов. Но в обрушившейся круговерти мыслей и эмоций оборотница неожиданно чётко поняла: если она сейчас сбежит из столовой, то больше не сможет здесь появиться. Поэтому на деревянных ногах сова прошла к столику, села и стала обедать, не чувствуя запахов и вкусов. Из непонятно откуда вылезшего упрямства она заставила себя съесть всё до конца. Отнесла пустую посуду и улыбнулась повару:
– Спасибо! Было очень вкусно. Особенно салат с сыром.
Медленно, с прямой спиной Сидни вышла из столовой. А потом спряталась ото всех, дав волю обидным слезам.
Там, на чердаке собственного дома, оборотницу нашёл старый ворон. Девушка вздрогнула, когда он присел рядом.
– Почему они так со мной?
– Как?
– Как будто это я виновата! Я всего лишь защищалась!
– Потому что Линас и Мариджус – свои, а ты – чужая... Своему оправдание всегда найдётся, – спокойно объяснил Вэдимас Рукша.
– А та оборотница в магазине? Ведь она столько натерпелась от сынка Рихетча! Даже хотела сбежать в столицу! – девушку передёрнуло при воспоминании.
– Ты забываешь, что мы не совы и не орлы. Это вы собираетесь вместе только во время Перелёта и Гнездования, а всё остальное время живёте сами по себе. Сколько сов в твоём городе?.. Шесть-семь семей – и всё, – коракс посмотрел на оборотницу. – Мы вороны. Мы живём стаей. А в стае строгий порядок, и слабый всегда подчиняется сильному.
– Разве сила и насилие – одно и то же?!
– Для некоторых да… Но далеко не для всех.
И сова вспомнила, как Вэдимас защищал её, с какой злостью смотрел на авилаков, пытающихся принудить её к близости. Сидни тяжело вздохнула.
– Наверное, был другой способ…
– Наверное, – не стал спорить коракс и напомнил: – Но главное – ты решила проблему. Сама. Теперь никто не угрожает тебе.
– Я в этом не уверена, – оборотница непроизвольно глянула в сторону административных зданий, где была и столовая.
Вэдимас понятливо хмыкнул.
– Они не тронут. Поглумятся ещё, конечно. Кораксы, как ни крути!.. Но разве тебе нужна их любовь?
Сова вскинула голову, потому что авилак почти дословно повторил её слова. Неужели Ритис Рихетч рассказал ему? Вэдимас спокойно встретил вопросительный взгляд оборотницы.
– Мнение других – самая бесполезная вещь в мире. Меньше слушай, что о тебе говорят люди. Ты живёшь не для них!.. Если бы эти драковы дети тебя изнасиловали, ты всё равно осталась бы виноватой, – мужчина прищурился. – Причина травли не в тебе, а в мозгах остальных.
Сидни громко фыркнула.
– Да уж!
Ворон глянул на неё.
– Мне понравилось твоё упрямство сегодня. Ты сильнее, чем думаешь, птичка.
Девушка вытерла слёзы и внимательно посмотрела на авилака, не понимая, что её тревожит. Потом сообразила: Вэдимас выглядел по-человечески старым. Не то чтобы он был сгорбленным, с морщинами, где только можно. Но седина в чёрных волосах выглядела непривычно. И сеть морщинок около глаз тоже смущала. Ведь трансформация между ипостасями омолаживала организм. А Вэдимас Рукша выглядел лет на шестьдесят. Он почувствовал её взгляд и вопросительно вскинул бровь. Сова миролюбиво улыбнулась.
– Мы так и не познакомились. Меня зовут Сидни, можно просто Сид!
– Как?.. Ты что, мальчишка? – возмутился коракс. – Птичка моя, раз тебя так угораздило с именем, то хотя бы не коверкай его на мужицкий манер. Сид – это вообще ни о чём! Как холуй какой-то!.. Сидни – звучит куда лучше! Изящнее, если хочешь… В следующий раз плюнь в лицо тому, кто назовёт тебя Сидом!
И сова засмеялась, наверное, впервые с момента своего перевода к кораксам.
.
Шли дни, а Сидни всё ещё барахталась в своих переживаниях и тоске по прошлому. Пусть не так сильно, но она продолжала страдать из-за расставания со Стивеном и вынужденного перевода в Мренго-са. К тому же это происходило в атмосфере травли и насмешек со стороны кораксов, что не способствовало душевному выздоровлению. За эти месяцы не нашлось ни одного человека или оборотня, которые подружились бы с совой. Один только старый ворон не отказывался поговорить с девушкой. Не то чтобы Сидни сейчас хотелось с кем-то поболтать или отправиться в город повеселиться, но друзья смогли бы выдернуть её из пучины самокопания и самоистязания. Отвлечь от прошлого! А так оборотница целыми днями сидела в своём домике и вспоминала Куты, переживала, искала причину случившегося. И вопреки обиде понимала, что упрёки Энджи Крофтон вполне обоснованы. Бедная сова из провинциального городка явно не дотягивала до уровня Стивена Эгертона – внука наместника и любимого племянника командующего Южным округом королевства. А как тут дотянуть?! Что она видела в своей жизни? До знакомства со Стивеном оборотница ни разу не была в ресторанах и естественно не знала, как себя там вести. Во время учёбы она с друзьями ходила в ночные клубы, где никто не думал о манерах. Там пили пиво прямо из бутылки и не думали, как съесть бутерброд, его хватали и быстро запихивали в рот. Сидни нахмурилась, вспоминая день рождения Стивена, когда она давилась слюной, не зная, с какой стороны подступиться к блюду. А кто мог её научить? Мать, вечно занятая домашней работой и младшим братом? Отец, который отлупил дочь за помаду, купленную на найденные деньги... Сова смахнула слёзы. Да, она – деревня! Самая настоящая! Может, поэтому Эгертон и променял её на журавлиху! Крофтон была из зажиточной семьи. Её родители владели несколькими магазинами одежды. Сидни не раз видела, как журавлиха приносила каталоги Белль и они вместе выбирали модели. Крофтон и ей предлагала заказать что-нибудь, но сова не могла позволить себе такие траты... Девушка вспомнила, как Энджи вела себя за столом. И не только на том проклятом дне рождения, а даже в обычные будни в столовой. Журавлиха всегда кушала аккуратно, по чуть-чуть, словно нехотя. А Сидни… Сидни ела так, как учили дома: хорошо поработал – хорошо поел. К тому же, когда еды… не то чтобы не хватает, но добавки не попросишь, то ешь всё и с аппетитом.
Зациклившись на своём несовершенстве, оборотница часто фантазировала о том, как она меняется из простушки в принцессу. Девушка представляла себя изысканной, утончённой леди в красивом наряде и с модной причёской. Идёт она такая, уверенная в себе, а мужчины головы вслед поворачивают. И среди незнакомцев вдруг оказывается Стивен Эгертон. Он тоже смотрит на девушку с восхищением и понимает, какую ошибку допустил, променяв её на выскочку-журавлиху. Хватается за голову и кается! А Сидни ему с королевской невозмутимостью заявляет:
– Раньше надо было думать!
– …Что? – старый ворон недоуменно глянул на девушку.
Сова тряхнула головой, выныривая из сладких, мстительных мечтаний, посмотрела на свою военную форму, берцы и тяжело вздохнула. Да уж, королева выискалась!
Но мысль о чудесном перевоплощении оказалась живучей, как крапива, и продолжала настойчиво долбиться в мозг оборотницы. А когда она узнала, что Вэдимас из потомственной интеллигентной семьи, то решила действовать. В один из вечеров, когда ворон, вернувшись после дозора, устало присел рядом, девушка, дождавшись удобного момента, спросила:
– Вэдимас, вы же из тех самых Рукш, что вхожи в дом вожака Великой стаи и в королевский дворец?
– А тебе зачем? – насторожился коракс.
Сидни помялась немного и призналась:
– Я из простых работяг. Плохо знаю правила этикета и не умею себя вести в приличном обществе. Я… – она запнулась, чувствуя, что начинает краснеть, и почти просипела: – Научите меня!
Ворон не даром был старым и мудрым, а оборотница слишком молодой и наивной.
– Думаешь, он увидит тебя и поймёт, какое счастье потерял?.. Сидни, ты где-то нашла забродившие ягоды? – старик засмеялся, откровенно потешаясь над ней. – Глупая птичка!.. – и уже серьёзно добавил. – Любят не за манеры, а просто так! Даже в драной, штопаной форме!
Но девушка не собиралась сдаваться.
– Вэдимас, пожалуйста!.. Разве это плохо, что я хочу стать лучше?
– Нет, не плохо. Расти над собой нужно всегда. Вопрос в другом! Для чего ты это делаешь? – коракс развёл руками. – И твоя причина мне не нравится.
– Но…
– Сидни, если ты понимаешь собственное несовершенство и пытаешься стать лучше – это одно. Но если ты затеяла всё для бесполезной мести бывшему любовнику, то мне жаль своего времени.
– Бесполезной?
– Нельзя мстить мужчине за нелюбовь. Он, сам того не ведая, уже наказал себя. Ибо истинная любовь – редчайший дар и встречается не так часто, как многие думают.
– Но плохо сейчас мне, а не ему! – в сердцах крикнула девушка. – Он забыл меня!
– И ты забудь, – спокойно посоветовал Вэдимас. – Зачем забивать свою память чужими людьми? А он чужой, Сидни! Был и останется чужим, даже если ты научишься есть улиток с помощью эскарготного пинцета.
Оборотница поняла, что не уговорит, и отвернулась. Плечи её поникли. Ворон не утешал и не обнадёживал. Какое-то время он молча сидел рядом, думая о своём, потом сказал:
– Первая любовь редко бывает счастливой, зато она всегда опыт. Ты получила болезненный, но самый главный урок в жизни.
– Какой?
– Полюби себя в первую очередь. А потом научишься любить других. И не всех, а тех, кто этого заслуживает.
Вэдимас поднялся со скамьи и побрёл в сторону своего закутка. А Сидни осталась одна, подавленная воспоминаниями и его отказом. В какой-то момент она опомнилась и заметила забытую вороном книгу. Он постоянно носил её с собой и при каждом удобном случае сидел и что-то читал. Оборотница с интересом рассматривала обтянутую чёрной тканью обложку. Наверняка она была зачарована, потому что не мазалась и не протиралась от времени. Переплёт украшал золотистый узор. А вот название сова не смогла прочитать, потому что оно было написано рунами. На миг Сидни испугалась, что держит в руках книгу заклинаний или проклятий. Но потом поняла, что будь это так, она уже почувствовала бы магическое воздействие. Девушка осмелела и осторожно открыла первую страницу. Она восторженно ахнула, когда руны ожили и, закружившись, вдруг сложились во вполне понятный текст, написанный на Byndi – языке филинов и сов!
– Как так?!
Но потом Сидни отвлеклась на саму книгу: аккуратно касалась плотных страниц, что-то читала, куда дольше задерживаясь на иллюстрациях. Она не была библиофилом, но то, что книга необычная и редкая, поняла. В какой-то момент девушка решила, что держит в руках дневник, куда владелец записывал свои мысли и оставлял рисунки.
– Ты добро везде увидишь, посмотрев на мир светло,
Подозрительно посмотришь – и везде увидишь зло...*
Прочитала оборотница. Хмыкнула и стала листать дальше. На каждой странице был стихотворный текст, внизу его сопровождали пояснения или размышления. И все такие запутанные, нравоучительные, что стало скучно. Быстро потеряв интерес, сова закрыла книгу и направилась к Ведимасу. Но, выйдя на дорожку, заметила, как коракс садится в автолёт. Он явно куда-то спешил. Девушка растерянно глянула на дневник в руках. Что ж, отдаст завтра.
На другой день сова вернула книгу, даже не допустив мысль, что ворон забыл её намеренно. Вэдимас немного разочарованно глянул на оборотницу.
– Ты не читала? – на всякий случай спросил он.
Девушка виновато улыбнулась.
– Так... Один стишок только.
– «Стишок»?!! – глаза коракса полезли наверх. – Птичка, ты вообще понимаешь, что держишь в руках?.. Это же чудо!
И Сидни согласно затрясла головой.
– Да!!! Я так удивилась, когда руны поменялись на наши буквы!
Старик окончательно растерялся, а потом как-то сник. Немного помолчал, бережно поглаживая книгу по бархатной обложке.
