Текст книги "Мой папа рок-звезда (СИ)"
Автор книги: Татьяна Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Увы, у меня было время, чтобы убедиться в этом лично.
– Что ты здесь делаешь? – вздрагиваю, слыша тихий голос за спиной.
Я настолько погрузился в свои мысли, что и не заметил, как оказался около окна, задумавшись. Мимо меня пролетел и скрип лестницы, который слышно из соседней комнаты, если кто-то спускается. Усмехаюсь, аккуратно ставлю на стол кружку с давно остывшим чаем и поворачиваюсь лицом к Але. Черт, лучше бы я этого не делал!
Она такая миниатюрная, за пятнадцать лет даже не поправилась толком. По-прежнему худая, как спичка. Аля стоит на месте и смотрит на меня, сложив перед собой руки в замок и смешно заломив бровь. Копирую ее позу, вызывая милую улыбку на лице обожаемой мною женщины. Руки зудят от желания к ней прикоснуться, почувствовать нежность ее кожи и вдохнуть позабытый аромат ее тела. Она такая маленькая и хрупкая. Такая желанная и не моя.
Давно уже не моя…
Сейчас она для меня как мечта. Достижимая, но невероятно сложная. Вернуть ее – это цель номер один.
– Чай пью, – киваю на кружку с давно остывшим чаем. Я так и не притронулся к ней. – Не хочешь присоединиться? Я где-то слышал, что ночное чаепитие полезно для сна.
– Да-а-а? Интересно. Я вот слышала, что чай лучше пить за три-четыре часа до сна, чтобы не вызвать бессонницу.
– Вранье все это, – улыбаюсь, потому что Аля идет на дружественный контакт. – Тебе бессонница не грозит, ты спишь как сурок.
Едва заметно улыбнувшись, Аля окидывает меня лукавым взглядом и подходит к столу. Смотрит на меня снизу вверх, медленно облизывает пухлые губы и делает глоток холодного чая из моей кружки. Внутри меня набирает обороты цунами, и я понимаю, что с каждой секундой мне становится тяжелее контролировать бушующие эмоции. Они бурлят, выплескиваются через чашу и заливают все вокруг розовым маревом. Дурманят, манят и запрещают.
– Он холодный, – заявляет, едва прикоснувшись губами к ободку кружки.
– Я знаю, – кивнув, резким движением отбираю кружку и возвращаю на стол. Не отводя жадного взгляда от любимых губ, вкус которых успел позабыть, я подхожу впритык к Але. Руки сами тянутся к стройной фигуре, ложатся на хрупкую талию и скользят вниз, останавливаясь аккурат на бедрах, едва прикрытых куском ткани. Ее шортики совершенно ничего не скрывают. Не выдерживаю, прижимаюсь к ней всем телом. Носом провожу по оголенной шее и делаю глубокий вдох. Легкий цветочный аромат проникает внутрь меня, дурманит и манит. Она напоминает русалку, голос которой лучше не слышать. Сирена. Смертельна и беспощадна. Улыбнувшись, дарю ей легкий поцелуй. Аля замирает, дыхание ее сбивается. А я улыбаюсь еще шире. Ничего не изменилось, она реагирует на меня как раньше. – Моя, – крепко сжав ягодицы, приподнимаю и сажаю на стол. Плевать на правила приличия, сейчас я хочу ее! – Ты так сладко пахнешь, – прокладываю дорожку поцелуев от плеча к мочке уха, не забывая про эрогенные зоны. Она все так же вздрагивает, когда я их касаюсь. – С ума схожу от того, как ты пахнешь.
Не помню, в какой момент мне рвет башню, но в себя прихожу, когда ее ноги скрещиваются за моей спиной, и она отвечает на мой поцелуй с такой страстью, что хочется выть от счастья. Кайф! Я давно не получал такого удовольствия от поцелуя с девушкой. Да какой там давно? За столько лет никто не смог заменить Алю даже в мелочах.
Руки не слушаются, забираются под атласную майку и сжимают небольшую упругую грудь. Все, как я люблю. Все, как любит она. Губами ловлю тихий стон, языком сплетаюсь с ее языком. Страстный танец, вокруг которого пляшут языки пламени, разжигает внутри нас давно забытое желание.
Только с ней я готов летать.
– Постой, – Аля резко отстраняется, закрывает ладонями лицо и нервно смеется. – Все слишком быстро, – оттолкнув меня, спрыгивает со стола и норовит сбежать, оставив меня в замешательстве. – Прости, но я не готова.
– Аля, – выдыхаю, хватая за запястья и снова притягивая к себе.
Мне жизненно необходимо ее тепло. Простое человеческое тепло, которое способна подарить только она.
– У меня есть мужчина, я только начала жить, и тут как ни в чем не бывало появляешься ты. Это больно, понимаешь? Больно, когда рушится привычная жизнь! Прости, но нет. Ты чужой… Чужой для меня.
– Аля…
– У меня есть другой.
Бабах!
Одной фразой Аля спускает меня на грешную землю и подписывает приговор своему любовнику. Жить ему осталось недолго.
10. Алевтина
Много лет назад…
– Что так скромно, Аля? – кривясь, швыряю рюкзак на подоконник и забираюсь следом. Плевать, что в университете студентам запрещено сидеть на подоконниках, как, в принципе, и всем остальным, будь то преподаватель или уборщица. Сегодня мне можно все, даже не возвращаться домой.
Даже не знаю, плакать или смеяться от событий, случившихся со мной сегодня утром. Пора признаться самой себе, что с каждым днем становится все сложнее и сложнее выносить издевки судьбы. Событие за событием выбивают из привычного жизненного уклада, заставляют падать на колени и громко всхлипывать. Я каждый день ищу выход, но постоянно упираюсь в бетонную стену, которую не получается сдвинуть. Ну не хватает у меня силенок.
Если раньше я могла смириться с недопустимым поведением сводного братца, то сейчас, когда он бессовестно распускает руки – ни за что на свете! Готова днем и ночью бродить по улицам, но ни в коем случае не появляться дома и не видеть этого мерзавца.
С раннего детства моя жизнь не сахар. После ухода мамы ситуация обострилась до предела. Мама, моя любимая мамочка, умерла, когда я была совсем ребенком. Первоклашкой с смешными хвостиками и беззубой улыбкой. Увы, но рак никого не щадит.
После ее смерти я стала принадлежать сама себе, папа редко обращал на меня внимание и никогда не интересовался моими делами. Ему было все равно, во что я одета и как учусь. Ситуацию спасала баба Люда, наша соседка. Когда я была в пятом классе, она устроила отцу тако-о-ое шоу, что он был вынужден вспомнить о дочери. А именно, о ее содержании.
Но этого оказалось недостаточно.
Я стала замкнутой и стеснительной. Мой круг общения сконцентрировался на бабе Люде. Она дала мне то, что не успела дать мама, и то, что никогда в жизни не смог бы дать отец. Еще в детстве я была лишена отцовской любви, что уж говорить сейчас. Как-то раз я решила поинтересоваться у папы, за что он так со мной, его ответ не то что удивил, он ввел меня в ступор. Оказывается, он никогда не любил мою маму и не планировал на ней жениться, но она забеременела, и у него просто не было выбора. Тогда мне захотелось сказать: «Спасибо, папа, за испорченное детство. Благодаря тебе я стала замкнутой и недоверчивой».
А еще трусливой…
Трусость появилась во мне, когда порог нашего дома переступила чужая тетя, да не одна, а с парнем на две головы выше нее. Ситуация прояснилась быстро, как и то, что меня ждет новая и тяжелая жизнь. Так уж получилось, что я оказалась не готова делить квартиру с мачехой и ее сыном, которой был студентом. Взрослый парень и подросток, который только начинает познавать взрослый мир, на маленькой жилплощади не могли существовать вместе. С годами ничего не поменялось, наоборот, обострилось. С виду нормальный парень на деле оказался полным кретином. И чем взрослее он становился, тем четче стали проявляться эти качества. По отношению ко мне особенно. Названный братец довел меня до такого состояния, что мне совершенно не хотелось возвращаться домой, когда он там.
– Давай покороче, Аля, а то так и останешься в девках, – передразниваю сводного братца и поправляю длинную юбку так, чтобы спрятать колени. Никогда не любила мини-юбки. Они всегда казались мне шлюховатыми.
– Такая взрослая и в девках, – замираю, слыша рядом с собой бархатный голос, пробирающий до мурашек. Моргаю в надежде прогнать галлюцинацию и мысленно запрещаю себе на ночь глядя смотреть дорамы. Еще немного, и свихнусь. Однако в поле зрения попадают белые кеды, я медленно поднимаю голову и упираюсь взглядом в глаза цвета океана. – Хм, интересно девки пляшут.
Швырнув на подоконник ранец, нарушитель моего одиночества запрыгивает рядышком со мной.
– Эй, я не приглашала тебя, – возмущаюсь я. Нет, вы только поглядите! Вот это наглость.
– А я и не спрашивал, – незнакомец усмехается, окидывает меня любопытным взглядом и протягивает стаканчик с кофе. Приподнимаю брови, мечтая получить ответ на немой вопрос. – Я не пил, честно.
Ага, так я и поверила.
– Так я и поверила, – повторяю вслух и отворачиваюсь. Не хочу ни с кем разговаривать. Я сейчас в таком шатком состоянии, что лучше меня не трогать. Нервы на пределе, еще немного – и я взорвусь. Обидно будет, если этому красавчику придется познакомиться с моей другой стороной. Истеричной, к примеру. Я никогда ее не любила, всегда пыталась сдерживать, но разве с моей чокнутой семейкой это возможно? Один братец чего только стоит.
– Ну, как знаешь, – кофе исчезает из-под носа так же быстро, как и появился. Ничего удивительного.
– Прогуливаешь? – не унимается парень.
– Допустим, – смотрю на него и не понимаю, что хочу услышать в ответ. – Хочешь составить компанию? – вылетает, прежде чем я успеваю осмыслить предложение.
– А почему бы и нет? Кстати, меня зовут Антон, – представляется парень, чья пятая точка занимает больше половины подоконника.
– И? – наверное, я немного туплю, а может, и не немного вовсе. Но, судя по расплывающейся улыбке нового и непрошеного друга, на моем лице появился большой и жирный вопросительный знак. Немедленно требующий ответа.
– И-и-и? – протягивает, как будто ожидает услышать новость века. – Мне интересно узнать твое имя.
Моргаю, смотря на него. Нечеловеческое дружелюбие и располагающая улыбка так и шепчут, что он нечист. Интуиция редко меня подводит, поэтому я решаю присмотреться к нему повнимательней. И точно… не проходит и двух минут, как ко мне приходит осознание. Звезда университета, популярный КВН-щик и просто красивый парень сидит меньше чем в полуметре от меня и флиртует. Со мной.
Эх, была не была.
– Аля, – произношу сокращенную форму имени, с удивлением замечая, как загораются любопытством его глаза.
Лазурные, словно вода в океане.
– Прекрасно, Аля. Сильная и крепкая. А ты знала, что твое имя берет свое начало в Древней Грецией, где оно имело немного странное значение…
– «Девушка, которая натирается благовониями»? Спасибо, но нет, – смеюсь еле слышно.
Странный он какой-то.
– Мда, не очень удачно. Согласен, – искренне улыбаясь, парень потирает подбородок и не сводит с меня любопытного взгляда.
– Что-то еще? – не выдерживаю и начинаю злиться. Мне порядком подбешивает его внимание к моей скромной персоне. Все дело в том, что в университете я скорее серая мышь, чем девушка, на которую можно обратить внимание. Знаете, это когда ты из кожи вон вылезаешь, а тебя все равно никто не хочет замечать. Наверное, именно поэтому у меня только одна подруга. Такая же мышь, как я.
– Мы собирались прогулять пару, – произносит как ни в чем не бывало.
– Мы? – выдыхаю, мечтая провалиться сквозь землю. Что значит мы? Я никогда не гуляла с парнями и ни за какие коврижки не собираюсь этого делать. Нет, ну, может, в далеком будущем, когда закончу университет и съезду на свою новую квартиру, которую к тому времени смогу себе позволить, тогда, возможно, соглашусь на такое (не будем врать) интересное предложение. Но сейчас? Да ни за что в жизни.
– Спасибо, но нет, – хватаю рюкзак и спешу на выход. Не желая больше оставаться наедине рядом с таким красивым парнем. Не хватало еще влюбиться в него. Вот будет номер.
Выбежав за территорию университета, останавливаюсь около входа в студенческий парк. Его так назвали из-за близкого расположения к университету, а еще он находится между двумя вузами. Правда, от одного до другого идти минут пять надо. Что-то мне подсказывает, что и сегодня мне придется скоротать день на свежем воздухе. Хорошо, что хотя бы дождя нет. Простудиться в мае месяце – это не самое хорошее, что может быть.
Вздохнув, делаю шаг вперед и погружаюсь в сказочную атмосферу зелени и ярких красок. Я люблю этот парк, он вызывает кассации со счастьем. «Лучший друг человека не только собака, но и природа. Она всегда тебя выслушает, всегда накормит. Главное – дружить с ней, – так говорила мама, когда я плакала и просила дождь уйти, потому что хотела гулять. – Дождь идет не просто так, он кормит землю, чтобы нам была еда». Я до сих пор помню ее слова. С того времени я не приемлю мусор на улицах города, недолюбливаю чудиков, уничтожающих природу и строящихся на том месте высотки.
Добравшись до любимого дуба, расстилаю на траве джинсовую куртку, снимаю кеды и ложусь на спину, пальцами ног зарываясь в траву. Вот такая вот у меня полезная медитация – свежий воздух и тишина. Почти тишина. Пение птиц я никогда не считала вредительством, наоборот, это своего рода вдохновение для творчества, стимул для покорения новых высот. Ну а теплая погода, конечно же, плюс ко всему вышеперечисленному.
Сквозь зеленые листья просачиваются солнечные лучи и слепят глаза, вынуждая их прикрыть. На ощупь нахожу наушники, втыкаю в уши капельки и погружаюсь в мир, который у меня никто никогда не отнимет.
Когда мне грустно, я спешу туда, где меня никто не найдет,
Когда мне больно, я прячусь там, где тихо и темно.
Не могу сказать, сколько времени у меня уходит на медитацию, но дискомфорт и чувство, что я нахожусь не одна и мое одиночество нагло потревожили, появляется ровно через четыре песни любимой рок-группы. Нехотя вытаскиваю из ушей наушники и, повернув голову направо, так как ощущение чужого присутствия чувствуется именно оттуда, приоткрываю глаза. Удивление вперемешку с недоверием так и рвутся наружу. Какого черта он здесь забыл?
– Можно? – интересуется новоиспеченный друг, кивая на мою куртку. Она у меня огромная, оверсайз. Мы запросто можем разместиться на ней вдвоем, но кто я такая, чтобы позволять ему такую наглость, как сидеть на моей куртке его царской задницей?
– Нет, нельзя, – произношу недовольно и сажусь по-турецки так, чтобы ему не осталось места. Что-то мне подсказывает, что от него можно ожидать всего.
– Жадина, – тихо рассмеявшись и на долю секунды ослепив меня белозубой улыбкой, парень нагло двигает меня в сторону и садится рядом. Почти касается своим коленом моего.
– Эй, я не приглашала! – взвизгиваю, толкая прочь незваного друга со свой куртки. Ишь что удумал.
– Это пока, – он подмигивает и отворачивается в сторону детской площадки.
– Что ты хочешь этим сказать?
Есть такой тип парней: хочу и делаю. И, как ни пытайся донести до них свою точку зрения, им будет пофиг. Они будут идти напролом, как танки. Даже если ты этого не хочешь, они придут и возьмут свое.
– Всего лишь хочу, чтобы ты приняла неизбежное, – уверена, именно в эту минуту мои брови взлетели так высоко, как никогда ранее. – Эй, успокойся. Я всего лишь хочу с тобой подружиться.
– Почему?
Десять минут он сидит рядом со мной, и все эти десять минут я недоумеваю почему я. Нет, ну серьезно? Он звезда университета, старшекурсник, у которого нет отбоя от девчонок. Он крутится в компании таких же, как он. Звезд универа. Не могу сказать, что у него богатые родители, так как не знаю этого, но точно знаю, что, хоть и живет один, ночи он проводить в одиночестве не любит. Девушки такие сплетницы, особенно когда находятся в уборных. Порой скажут тако-о-ое, что уши в трубочку сворачиваются.
– Понравилась, – одаривает меня загадочной улыбкой, в очередной раз ставя в тупик.
– Чем? – интересно парень пляшет. Мне даже сложно воздержаться от допроса, до того интересно все узнать. Конечно, в голову сразу лезет все самое плохое, например, спор на серую мышь. Чего греха таить, у крутых парней такое развлечение в порядке вещей. Был у нас в универе такой случай. Футболисты поспорили на первокурсницу, в итоге вратарь выиграл спор и остался один. Девочка после случившегося позора перевелась в другой университет, а он остался у разбитого корыта. Друга потерял и девушку, в которую влюбился. Печальная история, но он сам виноват.
– Поведением. Мне кажется, с тобой будет прикольно, – бархатный смех вызывает искреннюю улыбку на моем лице и добавляет неадекватности парню. Да, неадекватность – это про него.
– Смешно, – срываю травинку и под любопытным взглядом лазурного цвета глаз начинаю жевать.
– Я серьезно. Кстати вот. – Антон нехотя протягивает мою тетрадь. Ту самую, в которой я пишу стихи.
– Откуда? – выдыхаю, слишком резко вырывая тетрадь из рук парня. Сильный, зараза.
– Выпала, когда ты убегала, – произносит, безразлично пожав плечами.
Ага, конечно, так я и поверила.
Прикрываю глаза, мысленно умоляя всех богов мира, чтобы он ее не открывал. Не люблю, когда трогают мои личные вещи. Они мои и только мои, а эта тетрадь для меня особенно важная вещь. В ней мои чувства и самые сокровенные мысли, о которых, кроме меня, а теперь и не только меня, никто не знает. В ней то, чем с любимыми не делятся, что уж говорить про незваного друга.
– Спасибо, что вернул. Это очень важно для меня.
– Я заметил. Красивые стихи.
Черт! Черт! ЧЕРТ!
– Ты читал? Да как ты посмел? – вскрикиваю, поспешно запихивая тетрадь под попу. Так он точно до нее не доберется. Очень хочется в это верить.
– Ну, должен же я знать, что возвращаю. Вдруг у тебя там план захвата универа или что похуже, – Антон смеется, а я покрываюсь алой краской с ног до головы. Я прямо чувствую нарастающий огонь, заполняющий тело и заставляющий пылать от стыда. Ну надо же так сильно влипнуть, – думаю про себя.
– Не смешно! – отворачиваюсь, потому что нет сил сдерживать слезы обиды. Тетрадь – это все, что у меня осталось только моего. К ней никто никогда не прикасался и тем более не открывал. А он… Дурак, вот кто он!
– Я и не смеюсь, просто шучу. Кстати, подари мне стих на седьмой странице.
Не отвечаю, не хочу с ним разговаривать. Отворачиваюсь и игнорирую, обычно это у меня получается хорошо. Молча смотрю на молодую мамочку, гуляющую с коляской кислотного цвета. Вырви глаз и никак иначе. Сижу и пытаюсь осмыслить его последнюю фразу, сказанную спокойным голосом. Что значит, подари стих на седьмой странице? Это там, где хочется свободы и просто быть счастливым?
– А ты не обнаглел?
– Нисколечко.
– Точно обнаглел.
11. Алевтина
– Да погоди ты, – догоняет неугомонный новый друг, когда я покидаю территорию парка, сплошь окутанного зеленью.
– Отвали.
«Домой или нет?» – задаю мысленно вопрос и ожидаемо не нахожу на него ответа. Все мысли повернуты в сторону наглого, невыносимо приставучего и, чего уж скрывать, красивого парня. Антон увязался за мной, как бездомный щенок, мечтающий найти дом. Семенит следом и тявкает что-то о том, какая Аля нехорошая, не хочет дарить ему такой красивый стих.
Бесит!
– Аля, я серьезно.
Парень пытается воззвать меня к совести, которой у меня нет. Плохая это вещь, от нее одни проблемы. Нет, не подумайте, я вполне воспитанная и приличная девушка, правда, есть у меня пунктик. Я очень ранимая и все принимаю близко к сердцу. Мне хочется жалеть всех, начиная с себя. Но, несмотря на мои маленькие минусы, я все же благодарна отцу – мне плевать на тех, кому я безразлична.
– Что тебе? – резко развернувшись, врезаюсь в мускулистую фигуру парня. – Черт! – отскакиваю, рукой потирая нос и смотря на парня с недовольством. Он что, из стали вылит? Чуть нос не сломала об этого титана. – Ты можешь быть аккуратным? Какого фига подкрадываешься со спины и калечишь? Или это месть такая, а?
– Прости, я идиот, как-то не подумал, что ты способна на такое, – теплые, немного шершавые ладони ложатся на мои алые щеки. – Запрокинь голову к небу, я посмотрю, не сломала ли ты нос.
Не знаю почему, но я делаю то, что он просит. Чувствую себя безвольной куклой в руках опытного кукловода. И этот взгляд… цвет океана, который не грозит мне увидеть воочию. Невероятно красивый и гипнотизирующий взгляд. Я смотрю на него и ощущаю засуху во рту. Катька как-то в шутку сказала, что если стоишь рядом с красивым парнем и чувствуешь засуху во рту, то это к поцелую. Неужели она говорила это серьезно? Да нет. Он же не сумасшедший, чтобы целовать замухрышку.
Или сумасшедший?
Черные зрачки парня расширяются, поглощают нереально красивую бирюзовую оболочку глаза. Я замираю, забывая, как дышать. Нет, я не хочу, чтобы мой первый поцелуй случился при настолько неприятных событиях. Я хочу сказку, волшебство и принца на белом коне, а не этого вот… бабника.
– Ну что? Нос в порядке? – рявкаю, упираясь ладонями в широкие плечи и со всей силы отталкивая его от себя. Антон спотыкается, но тем не менее ему удается удержаться на ногах и не рухнуть на асфальт.
– А ты сильная, – восхищается моим талантом парень, на что я лишь усмехаюсь и решаю промолчать о том, что посещаю секцию бокса.
– Да, я знаю. А теперь будь добр, вали другой дорогой!
Разворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь в сторону дома. Университет я выбирала тщательно, главным условием было близкое расположение к дому. К счастью, в радиусе двух километров от дома таких оказалось целых два. В первый я не прошла по проходному баллу, не хватило всего двух. Второй находится немного дальше, но если срезать дорогу через парк, то можно выиграть до десяти минут. Правда, зимой я этого никогда не делаю, слишком страшно бродить в темноте между деревьев одной.
– Аля?
Да чтоб его волки съели!
– Чего тебе надо от меня, прилипала?
– Ну подари, а? Ну чего тебе стоит? – Щенячий взгляд и сложенные в мольбе ладони вызывают дикий смех, который я даже не пытаюсь сдержать. Не понимаю, зачем сдерживать такое счастье. – Тебе смешно, да? А мне вот плохо. И знаешь почему?
– Не-а, – упираюсь ладонями в колени и трясу головой в разные стороны. Резинка слетает с волос и падает к ногам, подняв ее, по привычке натягиваю на левую руку и выпрямляюсь. Волосы рассыпаются по спине, заставляя блаженно улыбаться. Боже, какое это счастье чувствовать легкость.
Не думая о последствиях, проворачиваю свой любимый номер. Запрокидываю голову и, зарываясь пятерней в волосы, машу головой в разные стороны.
– Ну, так почему тебе плохо? – открываю глаза и замолкаю.
Нет, это уже перебор. Пора валить, пока он мысленно не лишил меня девственности.
– Прости, – Антон трясет головой, делает шаг назад и виновато опускает голову. Только вот поздно прятать глазки, я все уже увидела. И не могу сказать, что мне это понравилось. Приятно, конечно, что я могу вызвать в парне такие эмоции, но не настолько, чтобы хотеть продолжить с ним общение.
Правильно мальчик, все правильно. Подальше от меня, ближе к другим.
– Я не дарю свои стихи кому попало.
– Я никто попало, я твой друг! – восклицает, грозно топая ногой и хмуря брови. Блин, да ему в цирковое надо.
– Это твое мнение, будь добр, оставь его при себе, – обхожу немного ошалевшего парня и, счастливо улыбаясь, продолжаю путь домой.
Сегодня я перевыполнила план и ужасно устала. Все, чего я хочу, так это как можно скорее оказаться дома, но, видимо, не судьба. Чудо явилось в лице прекрасного павлина, свалившегося на голову не пойми откуда. Хотя почему не пойми откуда? Он привязался ко мне, когда я сидела на подоконнике и проклинала сводного брата. Только вот зачем? Что ему от меня нужно? Загадка, которую срочно нужно разгадать.
– То есть ты не считаешь меня своим другом.
Смотрю и в очередной раз удивляюсь его наглости. Идет себе, песенки под нос напевает и смотрит куда угодно, но не на меня. «Странный он какой-то», – шустро пролетает в голове мысль. И да, я не считаю его своим другом.
– В точку. А теперь отвали, – свернув за угол, бегу что есть сил. Чувствую ужасную необходимость отвязаться от парня как можно скорее. Он ассоциируется у меня с маньяком, молодым и красивым. Еще ни разу в жизни я не была в такой щекотливой ситуации, как эта. И никогда не испытывала такого адского желания прекратить общения с кем-то.
– Стой! – Антон догоняет слишком быстро, резко хватает за талию и начинает кружиться. От испуга я принимаюсь брыкаться и ругаться, пытаюсь вырваться из захвата крепких рук, но какой там. Руки парня крепко стискивают талию, он останавливается и прижимает меня спиной к себе. – Продашь? – шепчет так тихо, что я теряю дар речи. Вот это голос. Ходячий секс.
– Что? – выдыхаю, сдаваясь в чарующий плен кукловода.
– Мне очень надо, честно. Поверь, ты не пожалеешь.
Что он говорит? О чем он? Аля, не тормози, соображай скорее.
– Если я его тебе подарю, ты от меня отвалишь?
– Честное пионерское, – Антон отпускает меня и становится рядом с такой улыбкой, что хочется рюкзаком заехать ему по лицу. Я тут, значит, в кисель превращаюсь от его рук и голоса, а он лыбится, будто ему все равно. Ах да. Точно. Ему же на самом деле все равно.
Боже, я очень надеюсь, что за спиной он не скрещивает пальцы. В ином случае я его точно прибью.
– Хорошо, – достаю тетрадь из рюкзака и, найдя нужную страницу, вырываю ее со словами: – Теперь отвали от меня.
– Ага, – кивнув, Антон с довольной улыбкой погружается в изучения трофея.
Поняв, что парню совсем не до меня, я продолжаю путь. До дома меньше двух минут топать, а это значит, что скоро я поем и снова закроюсь в своей комнате на замок. Я одиночка. Везде и всегда. Дома моя персона никому не интересна, кроме сводного брата, поведение которого меня порой очень сильно пугает. В институте такая же ситуация. Да и на работе тоже.
– Какого черта ты так долго? Ты должна была уже приготовить ужин и навести порядок в квартире, – морщусь, слыша истеричный голос мачехи. Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда, и виной тому ее сын. С одной стороны, это не тот случай, когда стоит недолюбливать человека из-за его ребенка, но если посмотреть с другой стороны, то да, тот самый случай.
– Не кричите на всю улицу, я прекрасно знаю, что должна, а чего не должна делать, – ускоряю шаг, пока эта женщина не повысила голос еще больше и не привлекла внимание окружающих.
И так у нас каждый день. Мачеха кричит, не жалея связок, я спокойно отвечаю и делаю все, что она скажет. Большую часть так точно. И все только из-за того, что давно знакома с ее мерзким характером, с нее станется выкинуть меня – и буду я птицей перелетной. Она давно делает все, чтобы я как можно скорее съехала с квартиры, а отец тупо делает вид, что не замечает ничего. Правильно, я ведь дочь от нелюбимой женщины. Женщины, которая сломала ему жизнь, по его словам.
– Да? А мне вот кажется, что ты забыла о своих прямых обязанностях, – мачеха улыбается, рассматривая свежий маникюр. Стерва.
– Не забыла, – не могу удержаться и огрызаюсь так, что челюсть сводит от раздражения.
– А это еще кто такой? – любопытный взгляд, устремленный за мою спину, заставлять на автомате выпрямиться и забыть, как дышать.
Медленно оборачиваюсь, чтобы увидеть, на что обращено внимание мачехи, и замираю, от удивления разинув рот. Буквально в двух шагах от нас стоит Антон и курит, нагло смотря на мачеху и выдыхая клубы дыма. Высокий, в светло-серых джинсах и белой футболке, он выглядит потрясающе, что скрывать-то. Кожаные браслеты на руках и волосы, собранные в хвост, ему идут. Делают непохожим на многих. Нет ничего общего с тем парнем, который был рядом со мной минут пять назад. Сейчас он его полная противоположность.
– Ты в своем уме, парень? – мачеха взвизгивает и отпрыгивает назад, вызывая мой истеричный смех. – Такой взрослый и никаких манер. Куда только родители смотрят?
– В сторону от меня, – Антон отвечает спокойно, даже глазом не моргает. На секундочку мне становится немного завидно. Я тоже так хочу.
– Не поняла? – шок вперемешку с недоумением просачиваются сквозь тонну штукатурки. Я много раз намекала, пару раз даже прямо говорила, что она уже не в том возрасте, чтобы та-а-ак краситься. Но кто будет слушать такую пигалицу, как я?
– И не поймете.
Он уходит, оставляя не только мачеху в замешательстве.
– Я надеюсь, что больше его не встречу? – интересуюсь, запрокинув голову к небу. Ответом мне становятся капли дождя. И к чему это, интересно?
